Текст книги "Советский квадрат: Сталин – Хрущев – Берия – Горбачев"

Автор книги: Рафаэль Гругман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Заключительный акт, январь – февраль 1953

После октябрьского пленума перед Молотовым, Микояном и Берией замаячили подвалы Лубянки.

Наверняка, до Берии дошли слова, через четыре дня после завершения пленума сказанные Сталиным начальнику следственной части МГБ Коняхину: «Не люблю я Берию, он не умеет подбирать кадры, старается повсюду ставить своих людей»[92]92
  Столяров К. А. Палачи и жертвы. М.: ОЛМА-Пресс, 1997.


[Закрыть]. Наверняка, Берия знал об указаниях Игнатьеву и Рухадзе – «искать большого мингрела».

Разговорами Сталин не ограничился. Паранойя прогрессировала, и, одержимый бредовой идеей «сионистского заговора», он распространил его на своё ближайшее окружение, дав согласие на аресты: в декабре 1952 – начальника личной охраны генерал-лейтенанта Власика и личного секретаря Поскрёбышева (вспомнил, что его жена-еврейка была расстреляна в 1941), а в январе – коменданта Кремля генерала Косынкина.

Многие документы уничтожены наследниками Сталина[93]93
  Словосочетание стало общепринятым после опубликования в «Правде» в 1962 году с одобрения Хрущёва стихотворения Евтушенко «Наследники Сталина», приуроченное к выносу из мавзолея тела Сталина.


[Закрыть] сразу же после его смерти, многие до сих пор засекречены. Можно лишь рассуждать: КТО и КАКИМ ОБРАЗОМ выкрал секретные материалы из сейфа Поскрёбышева и подставил Власика и Косынкина под гнев Сталина.

Стало привычным спихивать на Берию тайные злодеяния. Однако с таким же успехом можно заподозрить Хрущёва и Маленкова.

Ошибкой Власика явилась небрежность, проявленная им в 1948 году, когда после сталинской резолюции: «В архив», – он переправил письмо Тимашук начальнику Лечсанупра Кремля, генерал-майору медицинской службы Егорову, на которого жаловалась Тимашук. Тот решил от нее избавиться и перевёл в менее престижную поликлинику. Осенью 1952 года Егорова арестовали по «делу врачей». В его документах обнаружилось письмо Тимашук с резолюцией Власика. Об этом доложено было Сталину. Трудно сказать, сам ли он, одержимый идеей «сионистского заговора», заподозрил предательство и приказал арестовать Власика или воспользовался намёком Маленкова, куратора Рюмина, в ноябре снятого с должности. Маленков, рекомендовавший Рюмина на должность руководителя следствия, хотел отвести от себя удар и принёс в жертву Власика.

Охрану Сталина возглавил министр внутренних дел Игнатьев, который недолюбливал Берию и лично координировал направленное против него следствие.

Многие исследователи (в частности Авторханов, Волкогонов) не устояли против сложившегося стереотипа и упрекнули Берию в смене «сталинского караула». Но если было бы хоть малейшее доказательство его вины, обвинение прозвучало бы на июльском пленуме (1953) и размножилось в мемуарах Хрущёва, Микояна, Кагановича…

В приговоре суда, признавшем Берию виновным «в измене Родины, организации антисоветской заговорщической группы в целях захвата власти и восстановления господства буржуазии», нет ни слова о «заговоре» против Сталина или его окружения.

Смею предположить, что рукой Игнатьева, арестовавшего Власика, Поскребышева и Косынкина, управляли Хрущёв и Маленков. В партийной иерархии они были более влиятельны, чем Берия. После смерти Сталина Маленков и Хрущёв шли в руководстве страны под номерами Первый, Второй. Затем они поменялись местами – партия взяла верх над правительством. Игнатьев, выдвиженец партийного аппарата, был их человек. Покровительство Хрущёва, которым он пользовался после смерти Сталина, наводит на мысль, что Игнатьев оказал Хрущёву неоценимую услугу. Какую? Устранил Поскрёбышева?

Только доверенные лица министра госбезопасности могли вскрыть сейф Поскрёбышева и похитить спрятанные там документы. Только Игнатьев, ставленник Маленкова и Хрущёва, докладывая Сталину о потерянных документах, мог напомнить ему, что жена Поскрёбышева, еврейка, была расстреляна в 1941 году и затаивший обиду Поскрёбышев неблагонадёжен.

Хотя не исключаю, что идея скомпрометировать Власика и Поскрёбышева могла принадлежать Берии. Он поделился с Маленковым и Хрущёвым, которые задействовали послушного им Игнатьева. Замысел мог принадлежать Берии, исполнители – Маленков, Хрущёв и Игнатьев. Возможно, Берия гордился своей задумкой, и знаменитая фраза, сказанная им Молотову на трибуне Мавзолея, к которой мы ещё вернёмся: «Я его убрал», – именно об этом свидетельствовала. Но это, повторяю, догадка. Ничем не подтверждённая.

Бесспорный факт: в конце декабря Сталин остался без лечащих врачей и наиболее преданных слуг. Среди арестованных оказалась Валентина Истомина, сестра-хозяйка, смотрительница и, как утверждают некоторые исследователи, сталинская любовница[94]94
  Семнадцатилетняя Валентина Истомина стала экономкой Сталина в 1935 году, после самоубийства жены, Надежды Аллилуевой. По слухам, в пятидесятых годах на нее «положил глаз» генерал Власик. Когда Сталину доложили об этом, Власика арестовали, а Истомину сослали на Колыму. Гнев Сталина оказался недолговечен. Она появилась на даче за несколько дней до его смерти. Умерла Истомина в 1995 году, не оставив воспоминаний.


[Закрыть]. Слух этот недостоверный, есть и другое мнение[95]95
  Рыбин называет слухи об интимной связи Истоминой и Сталина «выдумками» и называет другое имя: Рузадан Пачкория. Он пишет, что их связь продолжалась с 1938 по 1953 год. Она была военной лётчицей, называла Сталина Coco, их встречи были глубоко законспирированы.


[Закрыть].

Впрочем, какие бы доказательства их неблагонадёжности Сталину ни подсунули, без высочайшего позволения их не арестовали бы.

«Узкий кабинет» – Маленков, Берия, Булганин и Хрущёв – осознавал: тучи сгущаются. Всё, на что квартет надеялся, каждый боялся произнести вслух – ожидание дня, когда произойдёт очередной приступ гипертонии, от которого Сталин не оправится. Однако они были хорошо выдрессированы. Выучка, не позволявшая псу ринуться на хозяина, заставляла их входить к нему в кабинет, «поджав хвост».

…Все, кто внимательно следил за событиями в Советском Союзе, понимали: «пахнет большой кровью».

9 января 1953 года премьер-министр Израиля Бен-Гурион заявил, что, по его убеждению, «процесс в Праге спланирован Кремлем и надо ожидать серьёзных изменений в советской политике в антиеврейском или, по меньшей мере, в антиизраильском направлении»[96]96
  Этингер Я. Я. Пражская зима // Новое время, 2002, № 49.


[Закрыть].

Бен-Гурион оказался провидцем – через четыре дня в Москве официально стартовало «дело врачей».

13 января «Правда» опубликовала сообщение ТАСС о раскрытии банды кремлёвских «врачей-убийц», готовивших покушение на товарища Сталина. Джин выпущен был из бутылки.

Официальным предлогом для начала антиеврейской кампании послужило давнее письмо заведующей отделом функциональной диагностики Тимашук, в котором она сообщала о неправильно поставленном диагнозе Жданову, из-за чего он умер. Через четыре года медицинскую ошибку объявили вредительством.

Рюмин, выдумавший сговор кремлёвских врачей, главную ветвь «еврейского заговора», уже распрощался с должностью. Однако Маленков, его бывший покровитель, оставался вторым лицом в государстве. Он знал истинные намерения Сталина и стал вдохновителем новой антисемитской волны, покатившейся по печатным изданиям.

Врачи-убийцы. Более иезуитской лжи придумать нельзя. Когда-то из тактических соображений, после неудавшегося восстания в Иудее, жестоко подавленного Римом, руководители христианских общин решили отмежеваться от иудейской религии. Тогда и появилось придуманное евангелистом Лукой обвинение евреев в гибели Иисуса. Оно стало политическим обоснованием средневековых погромов. Новая ложь по чудовищности превосходила ту, которая вдохновляла крестоносцев, погромщиков времён Богдана Хмельницкого и Николая П. Свершись она, и надолго в душе русского народа была бы посеяна ненависть к евреям.

Газетно-журнальная истерия зимы 1953 года. Кремлёвский поэт Николай Грибачёв в пятом номере журнала «Крокодил» витийствует:

«…Из Иерусалима в Лондон ползёт растерянное бормотание руководителей сионистских организаций, натужно пытающихся вспомнить свои заслуги перед миром, которых нет, вновь тщетно напяливающих постоянную маску благодетелей, чтобы скрыть под ней оскал американского гангстера…

… Сионисты из „Джойнта" вкупе с английскими шпионами организовали группу врачей-убийц в СССР.

Вероятно, пойманы ещё не всё. Есть кое-где ротозеи, есть беспечные глупцы, полагающие, что можно почить на лаврах успехов и забыть о борьбе. Но при всём том остаётся фактом, что разорено ещё одно американское диверсионное гнездо…»

Илья Эренбург в шестой книге своих мемуаров описывает атмосферу тех дней:

«Одни говорили, что врачей начали арестовывать два месяца назад; другие, напротив, рассказывали, что был консилиум, пригласили врачей, лечивших Сталина, и потом арестовали. Все повторяли, что в больницах ад, многие больные смотрят на врачей, как на коварных злодеев, отказываются принимать лекарства… Женщина-врач говорила: „Вчера пришлось весь день глотать пилюли, порошки, десять лекарств от десяти болезней – больные боялись, что я – „заговорщица".

…На Тишинском рынке подвыпивший горлодёр кричал: „Евреи хотели отравить Сталина!"»[97]97
  Эренбург И. Г. Люди, годы, жизнь // Новый мир. 1961.


[Закрыть]

Как легко всё было сделано! Старенькие врачи-профессора сознались под пытками, безумствующие толпы требуют расстрела. Удивительно, что удерживало толпу от начала погромов? Отсутствие сигнала? Погромщики времен Николая II не ждали приказа царя, они были более смелыми.

Сталин терпеливо ждёт завершения гласного процесса. Когда мир содрогнётся от признательных показаний заговорщиков и пройдут казни через повешение на главных площадях страны, вот тогда и приступайте к погромам!

Дело сделано – общественное мнение подготовлено. Чужими руками – свои в перчатках – осталось завершить начатое. Затем, как это было в годы коллективизации, надо от погромщиков отмежеваться, назвав происходящее «перегибами на местах» и «спасти» тех, кто выжил. Всё до гениальности просто. Толпа, доведённая до безумия, устраивает еврейские погромы. И тогда ОН, ВЕЛИКИЙ ГУМАНИСТ, вмешается. Кого-то пожурит, кого-то осудит и для спасения евреев отправит их в гетто Сибири и Дальнего Востока, где построены уже бараки, временные, конечно…

По дороге должны произойти крушения нескольких поездов – чего не бывает в дороге. Если надо, выразим соболезнование. Хотя кто об этом узнает? Как сказал товарищ Сталин, что в прошедшую войну погибло семь миллионов советских граждан, так и прописали в учебниках по истории. Верноподданным положено знать только то, что дозволено ИМ, ВЕЛИКИМ ДРАКОНОМ, ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЕМ ЗЕМЛИ.

20 января Тимашук приглашается на приём к Маленкову. На следующий день «Правда» опубликовала указ о награждении Лидии Тимашук орденом Ленина: «за помощь, оказанную правительству в деле разоблачения врачей-убийц». Она становится самым популярным человеком в Советском Союзе, достойной славы Павлика Морозова…

Аресты продолжаются. 25 января арестовали профессора Зеленина. Атмосфера ненависти нагнетается с каждым днём.

10 февраля МГБ устраивает провокацию – взрыв бомбы во дворе советского посольства в Тель-Авиве. Несмотря на принесённое правительством Израиля извинение, 13 февраля Советский Союз разрывает дипломатические отношения с Израилем[98]98
  Внешняя политика СССР была непрогнозируемой. С Югославией Сталин сохранил дипломатические отношения, несмотря на то что между бывшими друзьями и союзниками продолжалась словесная война и советские газеты называли Тито «кровавой собакой».


[Закрыть].

В этот же день принято секретное постановление ЦК: начать следствие в отношении всех лиц еврейского происхождения, чьи имена назывались на допросах по делу Еврейского антифашистского комитета. В «Правде» появилась погромная статья Михаила Бубеннова о романе Гроссмана «За правое дело».

Псы спущены с цепей. Хрущёв рассказывает о личной причастности Сталина к организации пыток арестованных:

«Начались допросы „виновных". Я лично слышал, как Сталин не раз звонил Игнатьеву… Это был крайне больной, мягкого характера, вдумчивый, располагающий к себе человек. Я к нему относился очень хорошо. В то время у него случился инфаркт, и он сам находился на краю гибели.

Сталин звонит ему (а мы знали, в каком физическом состоянии Игнатьев находился) и разговаривает по телефону в нашем присутствии, выходит из себя, орёт, угрожает, что он его сотрёт в порошок. Он требовал от Игнатьева: несчастных врачей надо бить и бить, лупить нещадно, заковать их в кандалы»[99]99
  Хрущёв Н. С. Время. Люди. Власть. Том 2. М.: Московские новости, 1999.


[Закрыть].

Хрущёв не нашёл слов сострадания к избиваемым старикам-врачам, он жалеет их палача, называя его «вдумчивым, располагающим к себе человеком». В насмешку над тысячами репрессированных Хрущёв причислит Игнатьева к жертвам Сталина и, рассказывая о смерти Сталина, честно признается, что плакал и искреннее его жалел.

Депортация евреев

Осторожный Анастас Микоян в книге «Так было» описывает атмосферу января-февраля 1953.

«Спокойным со Сталиным не мог чувствовать себя никто. Как-то после ареста врачей, когда действия Сталина стали принимать явно антисемитский характер, Каганович сказал мне, что ужасно плохо себя чувствует: Сталин предложил ему вместе с интеллигентами и специалистами еврейской национальности написать и опубликовать в газетах групповое заявление с разоблачением сионизма, отмежевавшись от него. „Мне больно потому, – говорил Каганович, – что я по совести всегда боролся с сионизмом, а теперь я должен от него «отмежеваться»"! Это было за месяц или полтора до смерти Сталина – готовилось „добровольно-принудительное" выселение евреев из Москвы. Смерть Сталина помешала исполнению этого дела»[100]100
  Микоян А. И. Так было. М: Вагриус, 1999.


[Закрыть]. (Выделено мной. – Р. Г.)

Это ответ таким историкам, как Костырченко (Институт истории России РАН), утверждающим, что поскольку официальные документы о подготовке депортации не обнаружены, то это, скорее всего, слухи.

Признание Микояна подтверждает Булганин. Его рассказ, со слов Бенедикта Сарнова, приводит Абдурахман Авторханов:

«В 1970 году бывший член Политбюро ЦК КПСС и Председатель Совета министров СССР Николай Александрович Булганин рассказал мне, что за несколько дней до публикации сообщения ТАСС об „аресте группы врачей-вредителей" его текст обсуждало бюро Президиума ЦК КПСС (так назывался тогда высший партийный орган). По словам Булганина, процесс над врагами намечался на середину марта 1953 года и должен был завершиться вынесением смертных приговоров. „Профессоров-убийц" предполагалось публично повесить на центральных площадях в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, Свердловске, в других крупнейших городах страны.

Булганин рассказал мне и о намечавшейся после процесса над врачами массовой депортации евреев в Сибирь и на Дальний Восток. В феврале 1953 года Сталин приказал подогнать к Москве и нескольким другим крупнейшим городам несколько сот эшелонов для выселения евреев. В ходе этой акции планировалось организовать крушение составов и „стихийное" нападение на них „возмущённых масс", чтобы с частью депортируемых расправиться в пути. По словам Булганина, идейными вдохновителями и организаторами „дела врачей", а также намечавшихся антиеврейских акций были Сталин, Маленков и Суслов.

Немало интересного о плане депортации евреев рассказал Николай Николаевич Поляков, бывший сотрудник аппарата ЦК ВКП(б), а до этого работник органов государственной безопасности. По его словам, для руководства операцией по выселению евреев была создана специальная комиссия, подчиняющаяся непосредственно Сталину. Председателем комиссии Сталин назначил секретаря ЦК КПСС Суслова, секретарём стал Поляков, для размещения депортированных в отдалённых районах страны спешно строились барачные комплексы наподобие концлагерей, а их территории попадали в ранг закрытых зон»[101]101
  Авторханов А. Загадка смерти Сталина: заговор Берия // Новый мир. 1991.


[Закрыть].

Доктор исторических наук Этингер в книге «Это невозможно забыть…» пишет:

«Из приближённых Сталина только Н. А. Булганин, выйдя на пенсию, любил после изрядного возлияния поведать своим собеседникам, разумеется, „по большому секрету", о том, как Сталин поручал ему подготовку и осуществление депортации евреев»[102]102
  Этингер Я. Я. Это нельзя забыть… М.: Весь мир, 2001.


[Закрыть].

Светлана Аллилуева приводит слова, сказанные ей женой секретаря ЦК и руководителя Агитпропа Н. А. Михайлова:

«„Я бы всех евреев выслала вон из Москвы!" Очевидно, её муж думал так же. Это было тогда официальным настроением, и источник его был, как я могла догадаться, на самом верху»[103]103
  Аллилуева С. И. Только один год. Нью-Йорк, 1969.


[Закрыть].

Очень осторожно о планах депортации высказался Хрущёв, который был хорошо информирован. Прямо назвать вещи своими именами он не решился, хотя те, кто умеют читать, поймут его правильно.

«Сюда же приплеталась выдумка, будто евреи хотели создать своё особое государство, выделиться из Советского Союза. В результате встал вопрос вообще о еврейской национальности и её месте в нашем государстве»[104]104
  Хрущёв Н. С. Время. Люди. Власть. Том 2. М.: Московские новости, 1999


[Закрыть]. (Выделено мной. – Р. Г.)

Два бывших члена Политбюро – Микоян и Булганин – говорят о планировавшейся депортации, третий – Хрущёв – пишет: стоял вопрос «о еврейской национальности и её месте в нашем государстве». Намёк непонятен? Официально о планах депортации в 1957 году объявил западной публике Пономаренко, посол СССР в Польше, бывший в 1953 году членом Президиума ЦК КПСС. Он – четвертый свидетель обвинения из членов высшего руководства СССР.

Малышев, заместитель председателя Совмина СССР, записал слова Сталина, сказанные им на заседании Президиума ЦК КПСС, которые позже можно было бы использовать для формулирования обвинения в шпионаже на будущем судебном процессе: «Любой еврей-националист – это агент американской разведки».

Для адвокатов Сталина свидетельских показаний членов Политбюро недостаточно. Им подавай сожжённые документы.

Суслов, будущий главный идеолог партии, который, со слов Булганина, был назначен Председателем комиссии по депортации, основательно почистил архивы и позаботился о ликвидации документов, на которых остались отпечатки его пальцев. Логика простая: если документы не обнаружены, значит, их не было.

Припоминается ситуация, возникшая на первом Съезде народных депутатов СССР, когда Горбачёв в ответ на вопросы делегатов из прибалтийских республик о секретном приложении к пакту Молотова-Риббентропа клялся, что советскому правительству и ему лично об этом ничего неизвестно. Советский Союз рухнул. Из президентского сейфа была извлечена «Особая папка», в которой находились компрометирующие документы. Ни в одной из своих книг Горбачёв во лжи не покаялся. Он промолчал даже после разоблачительной статьи Валерия Болдина, бывшего помощника Генерального секретаря ЦК КПСС и заведующего Общим отделом ЦК, в ведении которого находился архив президента, рассказавшего, что он лично информировал Горбачёва о наличии документа и получил приказ молчать[105]105
  Болдин В. И. Над пропастью во лжи // Совершенно секретно. 1999. № 3.


[Закрыть]

Пока документы о депортации не обнаружены. Возможно, они уничтожены и не будут обнаружены никогда. О фактах уничтожения документов сразу же после смерти Сталина написал Болдин.[106]106
  Там же. «Смерть Сталина сняла ограничения на доступ членов Президиума ЦК к документам его архива, ещё не состоялись похороны вождя, а Хрущёв, Маленков, Берия, Молотов и другие помчались в Кремлёвский кабинет и вскрыли его личный сейф. Члены Президиума ЦК быстро разобрали бумаги, которые имели отношение лично к ним».


[Закрыть]

В 1957 году, когда Молотова изгоняли из партийных и государственных органов, на пленуме ЦК он поднял вопрос об уничтожении части архива Сталина[107]107
  Илизаров Б. С. Сталин. Штрихи к портрету на фоне его библиотеки и архива //Новая и новейшая история. 2000. № 3, 4.


[Закрыть].

Три бывших члена Политбюро из числа близкого окружения Сталина, четвёртый свидетель – Пономаренко, член Президиума ЦК, и пятый – дочь Сталина, утверждавшая о существовании зловещего плана…

Осуществляя свой замысел, Сталин стал избавляться от придворных евреев. В январе арестовали Мехлиса, в годы войны бывшего начальником Главного политического управления Красной Армии, а после войны – министром государственного контроля. Его послали в командировку в Саратов, где и арестовали. 13 февраля 1953 года Мехлис умер в Лефортовской тюрьме (не от пыток ли?). Об его аресте не сообщалось. Благодаря этому Мехлис удостоился чести быть захороненным у Кремлёвской стены. Как ему повезло!

В такой атмосфере встречала страна март 1953 года.

Авторхановым собраны шесть версий, рассказывающих о смерти Сталина. Одни свелись к тому, что вождю «помогли» отправиться в небытие соратники, испугавшиеся угрозы собственного уничтожения; другие говорят о естественной смерти. Версия Глебова находится посередине. С нее и начнём.

Версия Глебова

Заседание Политбюро, на которое Сталин возложил ответственность за принятие решения о депортации, происходило без его участия. В этом заключалось его коварство. Впоследствии, как это уже было во время проведения коллективизации, он мог бы выступить с осуждением «перегибов на местах» и жестоко наказать виновных. Однако случилось непредвиденное. В отсутствие Сталина, который одним своим видом парализовал волю членов Политбюро, привыкших беспрекословно выполнять его указания, решение о депортации принято не было. Умудрённые опытом предыдущих чисток, после октябрьского пленума, на котором Сталин, заявил, что семь членов Политбюро – евреи или имеют еврейских родственников, члены Политбюро поняли, чем им грозит принятие решения о депортации, и, струсив, осмелели.

Дословно, по Глебову: «Вечером 28 февраля на сталинскую дачу приезжают Маленков, Берия, Хрущёв и Булганин. Когда они доложили Сталину о непринятии решения, он раздражённо сказал: „Я вас всех в бараний рог скручу!" – развернулся и ушёл в свои комнаты. Он был в бешенстве. Подобного непослушания не было десятилетиями. Гости разъехались, а он не мог успокоиться. Ночью кровь ударила в мозг».

Дальнейшее повторено не раз. Он закрылся в своей комнате, не вышел к обеду, охранники были встревожены и не знали, что предпринять. Подглядели в замочную скважину – он лежал на полу. Никто не рискнул войти в комнату. Оповестили Маленкова, тот известил Хрущёва, Берию и Булганина. Несмотря на сообщение охраны, Хрущёв и Булганин приехали без врача. И так далее…

Если подытожить версию Глебова, вспышка ярости, приведшая к резкому скачку артериального давления, спровоцировавшему инсульт, была вызвана тем, что лидеры Политбюро сообщили Сталину, что на состоявшемся в его отсутствие заседании Политбюро проект постановления о депортации евреев в Сибирь принят не был. Решение было единогласное. Это было похоже на заговор…

Могло ли такое быть? Мы ответим на этот вопрос после рассмотрения всех версий.