Текст книги "Физрук-5: назад в СССР (СИ)"

Автор книги: Рафаэль Дамиров

Соавторы: Валерий Гуров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Дурак ты, Стропилин, Илья Ильич тебя опять бы подставил… Да почему «бы»? Уже подставил! Ведь если ты брал с людей деньги, тебе придется их вернуть… Так что мой тебе совет – пока не поздно, возвращайся на честный трудовой путь. Целее будешь!

Прочитав таким образом нотацию, я вернулся к машине, сел за руль, завел и повез Тигру домой. Почти все дорогу она угрюмо молчала. Видать, переживала случившееся. Не надо было, чтобы она замыкалась в себе, и потому я первым нарушил молчание.

– Ну как ты, Тоня?

– Ничего, – пробормотала она. – Справлюсь… Спасибо тебе…

– Да не за что! – отмахнулся я. – Я давно знаю этого типа. Он жулик, проходил по делу о спекуляции, а тут, видишь, в духовные учителя подался.

– Господи, какая я была дура… Так хотелось верить, что есть человек, который знает, как найти себя. Откроет дорогу к свету. Вот я и клюну…

– Забудь об этом! – перебил я.

– Забудешь тут… Как вспомню его потные лапы.

– Ты хорошо его отхлестала, так что считай, отомстила.

– Мне казалось, что он говорит такие точные, такие осмысленные слова, – продолжала Антонина Павловна. – От них свет исходит…

– Он мне сам сейчас сказал, что надергал цитат отовсюду, – сказал я. – Слова-то может и правильные, да только не его. Из прошлых веков.

– Да я не знаю, как домой сейчас показаться!.. Я же как полная дура себя вела! Все твердила – грех то, грех это…

– Поехали ко мне! – предложил я. – Примешь душ, перекусишь чего-нибудь, выпьешь!.. Домой позвонишь, чтобы зря не беспокоились…

– А я тебе не очень помешаю?

– Не помешаешь. Я один сейчас. Место есть.

– Хорошо, ты меня очень этим выручишь.

На том и порешили. Не доехав до ее дома с полквартала, я повернул в сторону своего обиталища. Сидорыч открыл нам ворота, не очень удивившись, что я приехал с незнакомой ему девушкой. Я впустил гостью в квартиру. Сняв пальто и боты, Антонина Павловна растерянно оглядела себя. Понятно, ей хотелось содрать с себя все это «монашеское» шмотье, но она не знала, во что ей переодеться. Поманив Тигру за собой в большую комнату, я подвел ее к шкафу, открыл его и сказал:

– Одежда, а тем более – белье, у меня мужское. Выбирай, что больше подходит и топай в ванную, а я пока соображу на стол.

И отправился на кухню. Заглянув в холодильник, я убедился, что соображать мне по большому счету не из чего. Молоко, яйца, сливочное масло. В хлебнице обнаружился подсохший батон. Ладно, яичницу и бутера с маслом соорудить можно. Пожарив яичницу, я накрыл сковородку крышкой, чтобы не остыла. И вдруг раздался телефонный звонок. Кто бы это мог быть? Я вытер руки кухонным полотенцем и направился в большую комнату, чтобы взять трубку. В ванной шумела вода – гостья смывала не столько грязь, сколько омерзение от прикосновений Кешиных лап.

– Алло! – сказал я, взяв трубку.

– Добрый вечер! – произнес человек с той стороны провода. – Что же вы не заехали сегодня за мною?

– Здрасьте, Илья Ильич! – откликнулся я. – Ну так отчасти и по вашей вине!

– В каком смысле?

– Что это вам вздумалось из Стропилина проповедника делать?

– А вам какое до этого дело?

– Если это касается моих друзей, мне до всего есть дело.

– Хорошо, не станем спорить. Сегодня я обошелся без вас, но в следующий раз, пожалуйста, не забывайте о нашей договоренности.

– Постараюсь! – буркнул я и бросил трубку.

– С кем это ты говорил? – поинтересовалась Тигра. – Надеюсь, не с моим папой?

Я оглядел ее с головы до ног. Гостья, за неимением другого, надела после душа мою рубашку. И выглядела она в ней более, чем соблазнительно. Кешу понять можно, но я не стал повторять его слабостей.

– Нет, – сказал я. – С Пал Палычем ты поговоришь сама. А я пока накрою на стол.

И с трудом отвернувшись, вернулся на кухню. Антонина Павловна появилась там минут через пять. Плюхнулась на табуретку, выставив на обозрение свои недурственные ножки. Вот и пойми ты их после этого! Только что горевала, только потому, что не симпатичный ей парень посмел почти снять с нее блузку, а теперь сверкает ляжками, как будто, так и надо!

– Ну что, успокоила родителей? – спросил я, выкладывая на ее тарелку половину яичницы.

– Да, я сказала папе, что ночую сегодня у тебя.

Я едва не поперхнулся, как раз в эту минуту жевал бутерброд.

– И он ответил, что завтра потребует, чтобы я, как честный человек, женился на тебе?

– А ты отказался бы? – игриво поинтересовалась Разуваева.

– Если это предложение, то я подумаю, – уклончиво ответил я.

– А как же Илга?

– Мы поссорились, кстати, из-за того же Стропилина, и она ушла.

– Я знаю, – хмыкнула гостья. – Она у нас живет.

– Кто? – удивился я и снова чуть не подавился. – Илга?

– Да. В моей комнате.

– Вот так сюрприз… Выходит, ты знала, что Кеша – это тот самый тип, что вбил между нами клин?..

– Ну так… Илга меня с ним и свела…

– Познакомила?..

– Нет, просто направила в тот самый дом, на Овощной…

– Вот уж не думал, что Илга как-то с этим связана…

– И я не думаю. Скорее всего, она не знала, что этот «Учитель» окажется таким озабоченным подонком…

Глава 9

– Наверное, – пожал я плечами.

Мне было все равно. Илга ушла не просто из моей квартиры, а из – сердца. Это не значит, что я с нею не стал бы общаться, но уже чисто по-дружески. Ну вот как с Тигрой сейчас, разговариваем, как старые друзья, несмотря на все ее сверкания ляжками. Мы поужинали и разошлись по разным комнатам. Не знаю, может я и разочаровал гостью, но ничего не поделаешь. Вроде как, я сейчас с Наташей. Завтра позвоню ей в общагу или в больницу, к себе позову.

Утром Антонина Павловна позвонила домой и попросила свою мать привезти ей одежду. Не хотела надевать те шмотки, которые были на ней вчера. Покуда я совершал утреннюю пробежку, Глафира Семеновна притаранила пакет с вещичками. Потом маму и дочку я подкинул обеих домой.

Директорская супруга потребовала, чтобы я заглянул к ним вечерком. Я пообещал подумать и покатил в «Литейщик». Уже оттуда позвонил Наташе – вернее, сначала на вахту общежития. Вахтер сообщил мне, что Кротова на работе. Тогда я набрал номер сестринского поста в больничке. Трубку взяла сама медсестричка.

– Привет! – сказал я.

– Ой, Саша! Здравствуй!

– Я вижу, ты на службе…

– Да, на сутках… До утра буду на работе.

– Тогда завтра, вечерком, я к тебе заеду.

– Конечно! – обрадовалась она. – Очень буду ждать!

– Тогда до завтра!

Положив трубку, я посмотрел на Ниночку, которая делала вид, что не интересуется тем, с кем я разговариваю.

– Ну как твои дела? – спросил я.

– Отлично! – откликнулась секретарша. – Вчера с Женей репетировали сцену из фильма.

– Понравилось Красильниковой, как ты играешь?

– Ну у нее были, конечно, замечания, но я все исправила…

– Это очень хорошо, – кивнул я. – Пойду тренировать подрастающее поколение…

После окончания тренировки, я снова заглянул в приемную, где Ниночка, пользуясь отсутствием начальства, репетировала роль. Пришлось ее на минутку отвлечь.

– Слушай, Нина, – обратился я к ней. – Ты не знаешь, есть в «Литейщике» тренера по легкой атлетике и баскетболу?

– Есть, конечно! – ответила она. – Валерия Михайловна Громова – тренер по легкой атлетике, а Еремей Владимирович Пирогов – по баскетболу.

– Отлично! Как бы мне с ними повидаться?

– Громова ведет тренировки по средам, с двенадцати до пятнадцати, а Пирогов – по четвергам, с пятнадцати до восемнадцати.

– Ну и прекрасно! На следующей неделе заскочу в эти дни.

И чмокнув в щечку секретаршу товарища Дольского, я отправился по магазинам. Надо было пополнить свои продуктовые запасы. Тем более, что завтра ко мне придет Наташа. Я набил багажник «Волги» пакетами со снедью. Привез домой, разгрузил. Теперь и холодильник, и шкафчики на кухне были забиты. На какое-то время хватит. Тем более, что гостья наверняка что-нибудь приготовит. Ей – это в радость, а мне – на пользу. Если медсестричка согласится, то я готов купить ей что-нибудь из вещей.

Девушке требуется одежда, обувь, белье, макияж, парфюмерия. Много она на свою сестринскую зарплату может себе позволить? Вот завтра и обсудим этот вопрос. Растолкав покупки, я начал собираться в гости. У Разуваевых я давненько не был, так что надо почтить их своим присутствием. Костюмчик, рубашечка, галстук. Побрился, причесался. Кстати, не мешает в парикмахерскую сходить. Для советского педагога я слишком зарос. К тому же – я спортсмен, а в СССР этот род занятий предполагает опрятный внешний вид.

Пока что я обошелся только расческой. Моя красавица «Волга» любезно доставила меня к дому, где жил директор школы со своим семейством. По дороге я прихватил торт и пару бутылок вина. Нагруженный этими подношениями, поднялся к квартире Разуваевых и позвонил в дверь. Щелкнул замок, створка распахнулась и я увидел… Илгу! Вот же, блин! У меня совсем вылетели из головы слова Тигры о том, что моя бывшая живет у них. Ну и ладно! Что мне теперь – убегать?

– Добрый вечер, Саша! – как ни в чем не бывало, сказала она. – Проходи!

– Здравствуй, Илга! – буркнул я, переступая порог.

Она, словно хозяйка, забрала у меня покупки и удалилась на кухню. Пока я снимал обувку, дубленку и шапку, в прихожей появилась Антонина Павловна. Она поцеловала меня в щечку и потащила в большую комнату, где уже накрывали на стол. Здесь находился и хозяин квартиры. Он сидел в кресле с большими наушниками на голове и, прикрыв глаза, притопывал ногой в домашнем тапке. Наверное, слушал что-нибудь рок-н-ролльное. Дочь подошла к нему, сняла наушники. Пал Палыч открыл глаза, увидел меня и заулыбался.

– Ну, наконец-то! – сказал он, поднимаясь из кресла и протягивая руку. – Давненько вы у нас не бывали, Саша!

– Да уж! – поддакнул я, отвечая на рукопожатие.

– Ну, пока дамы накрывают, хлопнем по рюмашечке?

– Я за рулем.

– Знаю-знаю, но мы по чуть-чуть…

С этими словами Разуваев скрутил пробку с бутылки армянского коньяка и наполнил им пару рюмашечек. Доза была гомеопатическая, да и, на худой конец, я мог и не садиться сегодня за руль. В крайнем случае, доеду на такси. Мы выпили, по традиции закусив лимончиком. Присутствующие в квартире женщины в это время приносили салаты, закуски, домашний холодец, фаршированного гуся, пирог и прочие кулинарные изыски. Сразу было видно, что намечался не просто семейный ужин, а пир горой. И скорее всего – в мою честь.

– Спасибо тебе за дочку, сынок, – прочувствованно произнес Пал Палыч, подтвердив тем самым мою догадку. – Я Тоню и не узнал, когда Глаша привела ее сегодня.

– Не за что! – отмахнулся я. – Просто показал ей истинное лицо того самого «Учителя», каждому слову которого она верила.

– И откуда только взялся этот подлец?

– Земляк он мой, – не стал скрывать я. – Даже хлеще – бывший одноклассник… В райкоме комсомола работал, попался на спекуляции, был под следствием, но отпустили…

– И как же такой тип смог сбить с пути мою Тоню⁈ – удивился директор. – Она же умница!

– Излишняя начитанность тоже порой идет во вред.

– Пожалуй, – согласился хозяин квартиры. – Особенно, если увлекаться Достоевским… А он ведь реакционер!.. Осуждал революционное движение в царской России, уповал на христианское учение…

Я покивал с умным видом. Не знаю, как Санек, а я Достоевского не читал, но собеседнику верил.

– Мужчины, за стол! – скомандовала Глафира Семеновна, появляясь с большим блюдом в руках, над которым поднимался ароматный пар отварной картошки, политой соусом с жаренным луком. – Раз уж разговор дошел до Достоевского, значит точно проголодались… Открывайте вино!

И она протянула мне штопор. Я начал вытаскивать пробки из бутылок вина, которое сам же и купил. Появились Илга с Тигрой. Обе в красивых платьях, накрашенные и расфуфыренные. Хозяйка посадила мою бывшую рядом со мною – уж не знаю нарочно ли? Пришлось ухаживать за соседкой по столу, подкладывая ей на тарелку оливье, рыбу в маринаде и кусок гусятины. Хозяин гостеприимного дома налил дамам вина, а мне и себе – коньячку. Ему явно не терпелось произнести тост.

– Дорогие хозяева и гости! – заговорил он, держа рюмку наперевес. – Я хочу прежде всего провозгласить тост за человека, который оказал нашему семейству неоценимую услугу, в суть которой я сейчас не буду вдаваться. Итак, я предлагаю выпить за Александра Сергеевича Данилова!

Дамы не возражали. Раздался звон сдвигаемых бокалов. Когда бокал Илги брякнул о мою рюмку, я увидел тоску в глазах у моей бывшей. Ну что ж, ее понять можно. Она-то думала, что ее бывший супруг ревнивый сукин сын, а он оказался не таким. Об это давно надо было догадаться, а не чаи распивать с подонком Стропилиным. Опорожнив рюмаху, я с удовольствием впился зубами в сочный ломоть гусятины. Оливье, рыбка тоже были выше всяких похвал. Так что многозначительный взгляд Илги Артуровны сработал вхолостую. В том смысле, что я не загрустил в ответ.

– Я тоже хочу произнести тост! – заявила Антонина Павловна, когда ее папаша пополнил хрустальные сосуды участников застолья. – Я хочу выпить за своих замечательных родителей, которые в трудный момент проявили терпение и такт в отношении своей недостойной дочери.

Ее отец и мать было запротестовали, но все-таки выпили. Я тоже, ибо Пал Палыч и Глафира Семеновна действительно на редкость приятные люди. Надо бы почаще у них бывать. Пир пошел своим чередом. Хозяйка предложила выпить за вторую гостью, то есть за Илгу, расхвалив ее как замечательную помощницу по хозяйству. Подозрение, что супруга директора вознамерилась меня помирить с моей бывшей во мне только окрепло. Наверное, ей не терпится избавиться от «помощницы». Ну это ее проблемы. Я-то здесь причем?

Выпили отдельно за Тигру, Пал Палыча и Глафиру Семеновну. Дамы захотели потанцевать. Объявили белый танец. Дочь избрала отца. Ко мне подошла Илга. Отбиваться я не стал. В конце-концов, однажды я танцевал даже с Шапокляк! Мы потоптались под мелодию, которая была знакома каждому телезрителю, кто смотрел прогноз погоды после программы «Время». Моя бывшая супруга пристально смотрела мне в глаза, видимо, ожидая каких-то прочувствованных слов. Я молчал. Просить прощения мне не за что, а просить ее вернуться я не собирался.

Медляк кончился, из динамика магнитофона донеслись истерические вопли Аллы Пугачевой: «Арлекино, арлекино, нужно быть смешным для всех…».

Мне смешным быть не хотелось и я вернулся за стол. Разуваев тут же налил мне коньяка, украдкой посмотрев на супругу, которая старалась контролировать количество выпитого им алкоголя. Глафира Семеновна смотрела на танцующих девушек. Так что мы с Пал Палычем смогли накатить без проблем. Я тут же отхватил изрядный кус пирога с капустой.

– Так что там у тебя с подготовкой к спартакиаде? – спросил вдруг директор.

– Мои самбисты не подведут, – уверенно ответил я. – А Петр Николаевич готовит команду по шахматам. Еще планирую выставить команду по легкой атлетике и баскетболу и думаю привлечь для подготовки их профессиональных тренеров из городского спортобщества.

– Ого, у тебя и размах! – похвалил меня Разуваев. – Если хотя бы в одном из этих видов спорта мы себя покажем, то всех победителей мы наградим от имени школы.

– Это само собой, – кивнул я. – Я вот хочу устроить внутришкольные соревнования, а победителей поощрить туристической поездкой на весенних каникулах.

– Внутришкольные соревнования – это отлично, – пробормотал Пал Палыч, – а вот насчет туристической поездки… Не уверен, что наш школьный бюджет ее потянет.

– Финансирование я беру на себя. От вас требуется только официальная поддержка.

– А-а, ну это пожалуйста… А насчет соревнований, давайте завтра обсудим.

– Хорошо, – согласился я.

Тема была исчерпана. Девушкам надоело танцевать без партнеров. Да и вообще пора было расходится. Я поднялся, искренне поблагодарил хозяев за прекрасный вечер и отправился одеваться. В прихожей ко мне подошла Илга.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказала она.

– О чем?

– О нас с тобой.

– А такое понятие еще существует?

– Это я и хочу понять.

– Хорошо, давай встретимся и поговорим. Завтра вечером, устраивает?

– Да.

– Тогда позвони часиков в семь.

И я вышел на лестничную площадку. Спускаясь по ступенькам, я прикидывал стоит ли мне садиться за руль? Выпил я не то, что бы очень много, но в голове все-таки слегка шумело. И выйдя на темную заснеженную улицу, я все же решил, что оставлю свой козырный автомобиль здесь, во дворе, и постараюсь поймать такси. «Дворники» и зеркала я снял заранее, оставалось уповать на то, что до утра ничего плохого с ней не случится. Падал снег, укутывая черную машину белым пушистым чехлом.

Грустно было оставлять свою старушку в чужом дворе, но делать нечего. Побрел дальше, выбрался к проезжей части и начал голосовать. Такси не попалось, зато тормознул грузовик. Я не привередлив, забрался в теплую, пропахшую маслом и бензином кабину. Водила подкинул меня к моему дому, за что я ему с чистым сердцем дал червонец, что примерно в десять раз выше стоимости проезда на такси, но отзывчивость надо поощрять. Дома я залез под душ и завалился спать. А утром побежал за своей машинкой.

Побежал в буквальном смысле, хотя с похмелюги мне хотелось еще с часок поваляться в постельке. Правда, часть пути я все же проделал на общественном транспорте. И все же ворвался во двор, где оставил свой «ГАЗ-24» так, будто за мною гнались. Машинка, слава труду, осталась на месте. Едва я стряхнул с нее снег, из подъезда показались мои коллеги – отец и дочь Разуваевы. Я помахал им рукой, чтобы подошли. Вместе ехать на работу веселее. Я заметил, что Тигра опять надела дубленку и джинсы. Все вернулось на круги своя. Олтлично.

Пал Палыч и Антонина Павловна поздоровались со мною и с удовольствием приняли мое приглашение. Я завел движок, прогрел его на холостых оборотах, чуть-чуть побуксовал, выбираясь из снежных заносов, и мы поехали в школу. По дороге подхватили еще и учительницу русского языка и литературы. Так что к школьным воротам подкатила целая ватага преподавателей. Когда перед тем, как поставить свой автомобиль в гараж при автомастерских, я высадил коллег, за этим процессом наблюдала целая толпа школяров.

В учительской с утра все было как обычно. Дамы хвастали обновками и показывали друг дружке выкройки из журнала «Работница». Мужская часть педсостава трепалась о хоккее и международном положении. Я перекинулся парой слов с Карлом и Петром Николаевичем. Курбатов посмотрел на меня выжидательно – он ждал от меня доклад о новом контакте с Ильей Ильичом, который так и не состоялся, если не считать телефонного звонка. Впрочем, об этом он узнает на большой перемене.

Когда прозвенел звонок, я взял журнал восьмого «Г» и пошел в спортзал. Урок прошел своим чередом, а после звонка на перемену, ко мне подошел Володька Борисов и сказал:

– Сан Сеич, мы с Ксюшей в субботу вас к себе приглашаем.

– Спасибо! – откликнулся я. – А по какому поводу?

– Ну у меня того… – смутился он. – Днюха… День Рождения в смысле…

– А-а, ну так отлично! Обязательно буду! А во сколько?

– В пять вечера.

– Тогда ждите!

– Ага…

Ну вот, родичи, уже и на Днюху пригласили. Пора бы тряхнуть Рудика насчет приставки. Одну-то мог бы уже и достать. Надо будет заглянуть к нему завтра. Сегодня у меня после работы разговор с Илгой, а потом – Наташа. Надеюсь, расставим все точки над «i». На большой перемене я отправился в столовку, перекусить и доложить. Хотя докладывать мне как раз особенно было нечего. Тем не менее, я подсел к Витьку, который глотал гуляш с макаронами. Себе я взял то же самое, да и выбора-то большого не было. Не ресторан же.

– Не состоялась моя встреча с Ильей Ильичом, – сказал я.

– Почему? – буркнул трудовик.

– Я не заехал за ним в гостиницу.

– По какой причине?

– Пришлось вытаскивать хорошего человека из секты.

– Что еще за секта?

– Стропилин организовал, утверждает, что с подачи Ильи Ильича.

– На Сумарокова это похоже, – кивнул Курбатов. – И что?

– Надеюсь, что секты больше нет, – откликнулся я. – Во всяком случае, Стропилина я выставил не в самом выгодном для него свете.

– Ладно, проверим, что там за секта, – сказал Витек, – но постарайся следующий контакт с Ильей Ильичом не пропускать.

– Слушаюсь, босс! – улыбнулся я.

На этом мы и разошлись. После уроков директор объявил совещание, но не для всего коллектива, а лишь для заинтересованных лиц. Войдя в кабинет Пал Палыча, я обнаружил, кроме него – Эвелину Ардалионовну и Серафиму Терентьевну – куда ж без нее. У обеих был самый серьезный вид, а в руках они держали авторучки, нацелив их на листы бумаги, что лежали перед ними. Разуваев оглядев присутствующих, прокашлялся, чтобы прочистить горло перед тем, как произнести вступительную речь.

– Итак, товарищи, – заговорил он. – Я пригласил вас…