Текст книги "Стать человеком"

Автор книги: Рафаэль Абаканов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Рафаэль Абаканов
Стать человеком

Глава 1

Безоблачная ночь рассыпала звезды. В небесной темноте отсвечивало гигантское кольцо, опоясывающее землю: пояс Пандоры, прочертив небосвод, терялся за горизонтом. Сегодня он был ярче обычного, отраженный свет звезд придавал холодное свечение скопищу астероидов. Это все, что осталось от Луны. Гигантские обломки размером с футбольное поле и осколки поменьше собрались притяжением в единое кольцо вокруг планеты, и теперь Земля напоминала Сатурн.

Под ногами гулко хрустели камни. Поверхность, лишенная растительности, щедро разбросала повсюду обломки скальника.

– Тише, Макс, – прошипела идущая впереди девушка, – Стражи услышат нас. Хотелось бы проникнуть в город живыми…

Нехотя оторвав взор от утянутой в камуфляж точеной фигуры, я чуть замедлился и перевел взгляд себе под ноги. Только бы не шуметь… Грунт пустоши предательски хрустел под протектором армейских ботинок.

Бескрайняя каменистая пустыня изредка прерывалась безжизненными валунами. Словно надгробия, они утыкали пыльную бесплодную почву. Впереди маячила гигантская городская стена Торума со светящимися глазами сторожевых ламп. Лучи прожекторов скользили по поверхности и резали черноту.

– Пригнись! – скомандовала девушка.

Пучок света пробежал совсем рядом. Я юркнул за огромный валун и прижался щекой к холодной шершавой поверхности. В воздухе пахло серой и пылью. Девушка затаилась рядом, вжавшись в неровности грунта.

– Ползи ко мне, – прошептал я. – За камнем нас не увидят.

Напарница приподнялась на локтях, но по ее телу скользнул луч. На секунду он выхватил из темноты прекрасное девичье лицо, пробежало дальше и тут же заметалось в поисках нарушителя. Черт! Нас засекли! Заревела сирена, а на гребне стены забегали люди.

– Прячься! – крикнул я.

Застрочила пулеметная баллиста, светящиеся трассеры вспучили землю, выбивая красноватый дымок. Я втянул голову в плечи и зажмурился, осколки камней ударили по лицу. Прожектор остановился на девушке. Черт! Еще немного и очередь прошьет вжавшуюся в землю хрупкую фигурку….

Я рванул к ней и протянул руку:

– Скорей!

Девушка схватила ладонь, и я дернул ее в сторону спасительного валуна. Вспышка трассера пронеслась слишком близко, горячее дыхание смерти обожгло ухо. Вот и укрытие. Еще немного и… Что-то кольнуло меня. Я рухнул на колени и посмотрел вниз. Кожанка на груди струилась теплыми ручейками, из аккуратных дырочек тянулись красные полоски. Господи! Как же их много. Как я еще живу?

– Макс! – Девушка подхватила меня и усадила за валун. В ее глазах стояли слезы.

Я улыбнулся, умирать почему-то не страшно, собрался с силами и проговорил:

– Прощай… Но почему я не знаю твоего имени?.. Почему?.. Скажи, как тебя зовут?

Но ответ услышать не успел. Поперхнулся кровью, сердце мое остановилось, я закатил глаза и… провалился в пропасть.

Бездна оказалась неглубокой, я почувствовал, что лежу на чем-то мягком, будто на матраце. В голове роилась тысяча мыслей, но ни на одной из них не мог сосредоточиться. Почему я еще не умер? Где я?..

***

Я вскочил с постели и схватился за грудь. Спазм перекрыл дыхание и, словно выброшенная на лед рыба, первые секунды я беспомощно глотал воздух. Наконец сердце чуть успокоилось, а легкие с шумом наполнились воздухом. Я сел на кровати и обхватил голову руками, липкая от пота простыня неприятно холодила тело. Какой реалистичный сон! И всегда один и тот же… Кто она? Кто я в этом сне? Солдат? Инсургент, убийца? Почему я каждый раз погибаю?

Я в деталях перебирал ночное видение. Вновь представил, как пули прошивают тело. Плечи мои передернулись, а в висках застучало. Как же неприятно умирать, даже во сне. Не так я представлял свою смерть… Я вообще себе ее не представлял.

Может, я вижу будущее? Но нет, исключено, я не такой. Я простой работяга на заводе грузовых модулей для звездолетов, мне никогда не доводилось держать в руках оружия.

Я подошел к треснутому зеркалу и посмотрел на отражение. Посреди маленькой обшарпанной комнатки, словно призрак, белела одинокая фигура. Майка повисла на худых плечах, впалые щеки и потускневшие карие глаза на усталом лице. Да-а… Работать надо поменьше, а есть побольше. Витаминов явно не хватает… Только где их взять? Хлеб в достатке, и то ладно.

Живот протестующе заурчал – мысли о еде пробудили аппетит. Я открыл холодильник: на заскорузлых проржавелых решетках чернела чугунная сковорода времен двадцатого века. Я приподнял крышку и тут же захлопнул – трехдневная порошковая картошка и остатки рыбы из искусственного белка вызывали отвращение.

Я посмотрел на старые механические часы – стрелки показывали чуть за полночь. До утра еще далеко, можно прогуляться в продуктовую лавку. Я ткнул на смарт-браслет, и на дисплее высветились остатки зарплаты – сто двадцать семь кредитов. Не густо… Две недели еще тянуть. Может, не жрать на ночь, а просто напиться? А то как-то на душе не очень… Будто правда сегодня умер. А незнакомка выжила или нет? Надеюсь, выжила…

Накинув потрепанную куртку-робу и натянув видавшие виды джинсы, я вышел в коридор. Тишина… Соседи спят каждый в своей каморке. Как они только помещаются целыми семьями в одной комнатушке? Ладно, я один живу… Скорее бы уехать на Алькор. Там у каждого огромный особняк… И еды вдоволь, и воздух чистый. Эх…

Я вышел на улицу. Ночной город встретил запахом заводских выбросов и взвесью красноватой пыли – почва разрушается, превращаясь в бесплодную глину. Я брел по выщербинам тротуара, вокруг вздымались огромные дома-муравейники, стискивая улицы и разбитые дороги. Унылый городской ландшафт изредка прерывался огоньками какой-нибудь забегаловки и светящимися баннерами. Их неоновые огни манили и зазывали редких прохожих. Я подошел к двери очередного бара и замер, не решаясь войти. С желанием выпить боролась совесть.

– Пойдем домой, завтра на работу, денег и так мало, – шептала совесть.

– Я только на минуту, – отвечала моя гаденькая темная сторона. – Выпью один бокальчик самого дешевого просроченного пива и домой…

– А вдруг уволят? Нельзя с запахом на работу…

– Да какой запах от кружки?! А если так, то пусть! С такой работой денег даже на еду не хватает! Выгонят и ладно, пойду в стражи на городскую стену. Они неплохо живут, буду город защищать.

– Они людей убивают, а ты сможешь?..

– Не людей, а одержимых! Говорят, они животные…

Спор моих эго прервал противный скрип. Дверь бара откинулась и выпустила клубы сигаретного дыма, запах пота и вонь пережаренного лука. Навстречу мне вывалилась помятая размалеванная девица в потертой косухе и со “взрывом” на голове вместо прически. Рваные колготки перетягивали сарделечные ноги, торчащие из-под слишком короткой юбки.

Девица, томно улыбаясь, что-то промямлила, но мне не хотелось идти на контакт и я поспешил укрыться в спасительной темноте бара. Приглушенная музыка лилась из подхрипших динамиков разбросанных по темным углам. За завесой табачного дыма виднелись силуэты немногочисленных посетителей. На обшарпанных столах лишь дешевая водка из технического сырья и кружки с пенным. Редко какой столик мог позволить себе закуску. Сюда приходили пропивать последние деньги, а потрапезничать и дома можно, если, конечно, есть чем…

Я взгромоздился на скрипучий крутящийся табурет и придвинулся к барной стойке, потеснив рыжего таракана. Тот возмущенно замотал усами и скрылся в щели под столешницей. Я поморщился – мерзкая тварь. После катастрофы тараканов стало гораздо больше. Говорят, они почти вымерли в начале двадцать первого века, а сейчас их тьма. Наверное, гораздо больше чем людей.

– Что налить? – пузатый бармен в засаленном фартуке оценивающе посмотрел на меня рыбьими глазками.

– Пиво, пожалуйста…

– Сколько?

– Один бокал… Пока…

– Десять кредитов.

Я вздохнул и протянул вперед руку. Что так дорого? Давненько я не бывал в баре, отвык от таких цен… Бармен провел сверху ладонью и смарт-браслет жалобно пикнул, лишившись десятки кровных.

Пузан пожурчал краником и поставил передо мной кружку, усеянную отпечатками, на ободке краснели следы помады. Я поморщился, закрыл глаза и залпом выхлебал половину содержимого. Кислое пиво не слишком приятно, но с каждым следующим глотком привыкал и уже старался не замечать недостатков.

Я огляделся: вокруг работяги похожие на меня укрылись в вонючей забегаловке от превратностей жизни и пасмурных будней. В Торуме некуда больше пойти, здесь нет ресторанов и торговых центров, как в городах прошлого, здесь есть только продуктовые лавки, модульные дома с ячейками-комнатушками для горожан и заводы. Много заводов и фабрик… Чтобы выжить, работать должны все… Даже дети.

Город-муравейник оградил нас неприступной стеной от суховеев и одержимых. Первое время я был благодарен Совету за то, что дал нам безопасность, кров и работу. Но почему-то с каждым днем благодарность улетучивалась, а на смену приходила досада и злость. Им хорошо на Алькоре… Чистый воздух, вода и зеленые океаны лесов, а мы вкалываем на Земле, чтобы обеспечить жителей Алькора всем необходимым. Чтобы они могли жить… Жить лучше нас. Но ничего, скоро все там будем. Осталось переселить всего три города. Больше на земле городов нет. Только Торум – самый большой, население – миллионов пять, не меньше. Долго же нас перевозить будут, лет десять, наверное. Одна надежда на рандомный генератор. Если он меня выберет, как выбрал два года назад мою мать, то попасть на Алькор можно гораздо раньше.

Музыка стихла, и на стене бара загорелся огромный экран, спроецированный маленьким шарообразным телекастом, незаметно примостившимся в углу за барной стойкой. Начинался выпуск новостей. Как они достали, каждый день одно и то же. Почему Совет сделал их обязательными к трансляции во всех общественных местах – не понятно.

На экране появилась девушка безупречной наружности в облегающем сером костюме без единой складки. Кожа на лице натянута, как в рекламе крема от морщин. Андроид, наверное, слишком уж гладко выглядит и эмоций ноль. Я прикончил остатки пива и заказал еще. Алкоголь высвободил немного эндорфинов и жить стало чуть веселее. Эх, гулять так гулять! Я заказал третью кружку кислятины и пачку синтетических сухариков.

– Здравствуйте, в эфире ночной выпуск новостей планеты Земля, – андроид натянуто улыбнулся и немигающим взором впился в мои глаза.

Я поспешил отхлебнуть пива, чтобы перебить неприятное ощущение. Вроде выглядит как человек, а взгляд холодный и безучастный. Хоть бы эмоции научились симулировать, что ли, а так совсем жутко смотреть в бездушные глаза.

– Сегодня, – продолжила диктор, – пятого июля 2097-го года отряд стражей, несущих службу в секторе “А” Западной стены Торума отбил очередное нападение инсургентов. В ходе столкновения жертв со стороны населения и стражей не допущено. Ликвидировано семь одержимых, все они были вооружены автоматическим оружием и представляли угрозу для города. Совет просит жителей Торума сохранять спокойствие и не поддаваться панике. Мирному населению ничего не угрожает. Пограничная стена оснащена современными оборонительными сооружениями и надежно защищает от вторжения одержимых.

Я хрустел сухариками и размышлял. Опять эти полоумные лезут на Пограничную стену и настырно хотят пробраться в Торум, зачем им это? Хоть бы раз стеновые стражи взяли инсургента в плен и спросили. Но говорят, одержимые не в себе и могут прокусить человеку горло. Наверное, еще и заразные, поэтому их убивают без права на плен. А может еще почему?..

Диктор зависла, и картинка сменилась, перенеся зрителей на цветущую поляну – опять транслировали пейзажи далекого Алькора. Огромные бабочки порхали над диковинными кустами. Лиловые гроздья цветов покачивались на длинных изящных стеблях. Казалось, что я могу ощутить их запах, такие они были яркие и сочные… Трели полевых птиц ласкали слух и навевали безмятежность. Лазурное небо неспешно катило кучерявые облака. Белые и чистые, как молоко…

Настоящее молоко я пробовал только в детстве, но навсегда запомнил его вкус и непорочный цвет. Тогда на Земле еще можно было встретить подобные поляны. Но потом все изменилось…

Я часто вспоминал, как двадцать лет назад оборвалось мое беззаботное детство. Гигантский астероид приближался к Земле, позже его окрестили «Палач». Мне было семь, когда мать проводила отца в центр военной мобилизации и больше мы его не видели. Военные собрали лучшие умы мира и заставили их спешно дорабатывать новую глобальную систему безопасности «Эйдос» – совершенный искусственный разум, который должен был нас спасти. Где-то с ними работал мой отец. Его не пускали к нам даже на выходные, объясняя это секретностью проекта.

Эйдос объединил оборонные системы Земли в одну глобальную защитную сеть. Больше не было государств и границ, были Земля, люди и Эйдос. Искусственный разум выпустил по астероиду мегатонные заряды изотронных бомб. За считанные часы оборонный арсенал Земли был почти израсходован, но Палач устоял и неумолимо приближался. Тогда Эйдос, рассчитав точку новых ударов, сместил его траекторию. Ему удалось подставить под астероид старушку-Луну. Палач врезался в нее, разбив на куски. Земля выжила, но потеряла свой спутник. Вроде бы ничего страшного, но я хорошо помню тот день… Начало конца… Мы с матерью почти неделю просидели в сыром погребе, скрываясь от апокалипсиса. Помню ее измученное лицо, она почти никогда не выпускала меня из объятий, словно боялась, что Палач заберет ее ребенка.

А на поверхности творилось страшное… Лунное притяжение освободило океан, и вода накрыла материки. Ось Земли отклонилась, и к наводнению прибавились еще более ужасные беды. Там, где было лето, выпал снег, а многовековые ледники начали таять. Мировой потоп почти уничтожил Землю. Времена года сменяли друг друга в чуть ли ни каждый день. На земле воцарился хаос: растения гибли, большинство животных вымерло в первый месяц после катастрофы. Леса и равнины поглотила бесплодная пустыня. На поверхность падали обломки Луны, уничтожая города и поселения. Из материков обитаемыми остались только Африка и Евразия, в остальных бушевали вечные метели и цунами. Австралия вообще полностью ушла под воду. Столько людей погибло… Но тогда я этого всего не понимал. Мать сказала, что буря скоро пройдет, и папа вернется с работы… Я верил ей. Я и сейчас верю и жду, когда нас всех отсюда заберут на Алькор.

Эйдос обнаружил эту далекую экзопланету в звездной системе Альфа Центавра на расстоянии пяти световых лет от Земли. Его сканеры показали, что воздух и вода на планете близки к земным. Чтобы сохранить цивилизацию, было решено отправить туда в первую очередь цвет нации – ученых, конструкторов, инженеров, и конечно же Совет. Теперь на Земле нет правительства – Совет управляет нами из космоса. Алькор оказался раем. Люди торопились покинуть Землю. За двадцать лет туда переселилось почти половина выживших. Но ресурсы планеты оказались не безграничными. Эйдос все посчитал и решил оставить часть людей на Земле.

Мы неудачники… Работаем на Земле, конструируем межзвездные челноки и поставляем металл, топливо, сырье, обеспечивая жителей Алькора всем необходимым, чтобы те в свою очередь могли возводить жилые системы для новых переселенцев.

Я всю жизнь прожил в Торуме, в одном из оставшихся городов на планете. Двадцатиметровые стены защищают их от пустынных ветров днем и от нападения одержимых ночью. Жалкие остатки человечества уместились в всего трех промышленных городах-муравейниках. Жизнью это назвать нельзя. Существование… Голод, каторжная работа и недосып стали для нас нормой. Многие не выдержали и озлобились, обвиняя во всем Совет. Не каждому дана стойкость и воля… Люди желали мнимой справедливости и восстали против властей, потребовав немедленно перелета на Алькор. Но это было невозможно, тогда бы планета спасения сама превратилась в пустыню, и голод, царивший на Земле, протянул бы свои костлявые длани далеко сквозь космос. Недовольных изгнали из городов, окрестив их инсургентами. Они вне закона и подлежат ликвидации.

В последнее время инсургенты особенно активизировались, постоянно пытаются проникнуть в город, говорят, даже пытались захватить звездолет, перевозящий ресурсы на Алькор. Словно помешанные раз за разом они штурмуют стену и гибнут. Их лидеры зомбируют людей, убеждая, что на Алькоре живут избранные, которые используют нас как расходный материал, как рабов, как средство для роскоши своего существования. Но это не так, я уверен… Ведь на Алькоре живет моя мать. Она попала туда случайно: каждый месяц из Торума уходит грузовой челнок с ресурсами и увозит на Алькор сотню счастливчиков-переселенцев. Их отбирает рандомный генератор Эйдоса. Непредвзятый и неподкупный. Год назад машина судьбы выбрала ее. Она выиграла в лотерею самый ценный приз – жизнь. Мать не хотела оставлять меня одного на Земле, и я еле уговорил ее использовать шанс на счастливое будущее, которого мы лишились двадцать лет назад. Она переехала и ждет меня на Алькоре… Дождется ли?..

– Повторить? – бармен прервал мои размышления, а я с грустью посмотрел на баланс кредитов на браслете.

– Мне хватит, – отставил пустую кружку и посмотрел на экран телекаста.

Чудесные виды Алькора сменились на интерьер в здании Совета. На фоне огромного зала, отделанного красным деревом, возникла лоснящаяся сытая морда в профессорских очках. В наполированной лысине, казалось, можно было увидеть свое отражение. Спикер Леман собственной персоной – бессменный глава Совета вот уже на протяжении десяти лет. Леман улыбнулся и затянул привычные дифирамбы:

– Жители Земли, я уполномочен говорить от имени Совета. Вы настоящие герои, своим трудом вы спасаете человечество от гибели. Но близок час, когда каждый сможет обрести свой новый дом. Мы неустанно разрабатываем новые стратегии выживания и строим системы жизнеобеспечения. Пока Алькор не может вместить всех желающих, но в будущем, я уверен, альтернативные источники энергии позволят производить нам достаточное количество ресурсов. Помните, что от вас зависит судьба цивилизации. Нужно немного потерпеть.

Я поморщился. Мест нет, но вы держитесь! Потерпеть… Сколько? Год, два, десять? Самое неприхотливое существо – это человек, жаль, что к смерти привыкнуть нельзя… Может, правы инсургенты, может, мы низшая каста, которая навсегда останется влачить жалкое существование на гибнущей планете? Но мать говорила, что ученые и Совет работают не покладая рук. Я верю ей… Время меняет обстоятельства, но не меняет людей. Если бы не она, я наверное бы примкнул к недовольным, и был бы в лучшем случае изгнан, а в худшем? Тюрем у нас теперь нет, вся планета и есть тюрьма. Если ты подчиняешься системе, ты можешь существовать внутри стены, если нет – ты одержимый и подлежишь изгнанию… Из двух зол выбираем меньшее, в надежде что большее не выберет нас.

На экране вновь возникла диктор-андроид и торжественно произнесла:

– Завтра состоится очередной отбор ста счастливчиков, которые вне очереди будут переселены на Алькор. Неважно кто вы и каков ваш возраст, рандомный генератор беспристрастно отберет сто случайных граждан. Для участи в розыгрыше не нужна регистрация. Идентификационный код личности каждого гражданина уже загружен в Эйдос.

Да-а… Кинули собаке кость, чтобы не сдохла. Но даже такая слабая надежда на переселение дарила маленький огонек в конце длинного и мрачного туннеля под названием жизнь.

– Закурить не будет? – ко мне подсела потертого вида девица, та самая с которой столкнулся на входе.

Она бесцеремонно взгромоздилась на стоящий рядом высокий табурет, разложив свои холодцовые телеса на барной стойке.

– Не курю, – соврал я и отвернулся.

Девица переключилась на кого-то другого. Я, было уже, с облегчением вздохнул, но тут между нами втиснулась потная громадина с косматой бородой:

– Ты что?! К моей девке подкатываешь? – похожий на снежного человека верзила уставился на меня глубоко посаженными глазками. Торчащие из кожаной жилетки на голое тело руки-бревна испещрены татуировками. Изрезанное шрамами и следами порока лицо исказилось злобой.

Мое сердце неприятно екнуло:

– Я просто пью пиво…

– Отстань от него, Гризли, – вступилась девка. – Вечно ты надумываешь себе лишнего!

Гризли… Странное имя, вроде зверь такой раньше был… Я схватился за кружку, хотел хлебнуть для смелости, но она была пуста.

– Если я тебя не устраиваю! – прохрипел громила. – Может, уйдешь к этому малахольному?

– Может и уйду, – жеманно проговорила та, возомнив себя яблоком раздора, ценным таким и прекрасным яблоком.

– Что?! – глазки Гризли сощурились до щелочек.

Одной рукой он залепил оплеуху своей подружке так, что та слетела с табурета, а второй схватил меня за горло и приподнял над полом.

Ну все! Сейчас прибьет. Я брыкался и попробовал нажать кнопку на браслете, чтобы послать сигнал вызова помощи городским стражам, но татуированный смекнул, и сорвал с моей руки браслет:

– Легавым меня сдать решил? Только я сам страж!

Он швырнул меня на пол с такой легкостью, будто я был котенком. Я сгруппировался и покатился по вонючему кафелю, цепляя на себя окурки. Посетители притихли, с интересом наблюдая за происходящим. Я вскочил на ноги и попытался выскользнуть на улицу, но напоролся на твердый, словно камень кулак. Вспышка в глазах на миг осветила бар, а я вновь брякнулся на пол.

– Смотри! – Гризли помогал подняться подружке. – Твой жених даже на ногах стоять не может. Такие, как он отсиживаются за стеной, пока я бью одержимых. Если бы не я, все вы давно бы сдохли!

– Успокойся, Гризли! – вмешался бармен. – Ты перебрал. Все знают, что большинство стражей – андроиды. Не ты один герой.

Гризли вдруг как-то осунулся и сел на табурет:

– Все верно, скоро нас всех заменят, – в его взгляде читалась досада. – Чертовы андроиды никогда не спят, им не надо платить. Буду с малахольными на заводе вкалывать и пыль глотать. Не хочу такой жизни… Гребаный Совет! – он повернулся к экрану. – Когда вы уже нас вытащите из этой клоаки!

– Тише… Тише… – на руке Гризли повисла подружка. – Ты что? Тебя приговорят к изгнанию!

– А бес с ними, пусть выгонят! – Гризли залпом опустошил кружку и хряснул ее о пол.

Дождь звенящих осколков ударил мне по ногам. Я смотрел на своего обидчика, но злости не ощущал. Мне вдруг стало его жаль… Все мы здесь, как Гризли… Озлобленные и никчемные неудачники. И никто не решится что-то поменять. Смелой девушки из моего сна не существует, а я не боец. И сейчас вернусь в свою лачугу и лягу спать, а с рассветом пойду на завод, чтобы Алькор мог создать очередной звездолет или андроида. Все так и должно быть… Если есть небожители, должны быть и простые смертные. Таков закон природы… Ладно, пора домой… Я подобрал браслет и вышел из бара.

***

Мерзкий протяжный писк будильника вырвался из браслета. Я разлепил глаза и глянул в окно. За мутными разводами низкопробного стекла змеились красные выхлопы заводов. Смог опустился низко и дышать сегодня будет тяжело. Даже суховеи не могут разогнать городской смрад.

Черт!.. Голова гудела от вчерашнего пойла. Еще этот Гризли чуть шею не свернул. Я накинул потрепанный халат, нацепил драные тапки и вышел в коридор. Соседи с хмурыми лицами выстроились вдоль облезлой стены в единственный санузел нашей секции – Мекку в масштабах муравейника.

– Вы слышали? Сегодня розыгрыш! – затараторила пухлая тетка в выцветшем платье с огромной тряпкой на плече вместо полотенца. – Повезет же кому-то!.. У меня сестра рассказывала, что в прошлом году ее соседка попала в счастливую сотню. Как улетела на Алькор – так теперь вообще не звонит!

– Ну конечно! – прошамкал сутулый старик в рваной майке и безразмерных штанах времен двадцатого века. – Зачем мы им? Там и так хорошо… Вот если бы ты попала на планету Переселенцев – вспомнила бы про меня? Как я к тебе на чаек захаживал?

– Тьфу, ты! – тетка скривилась, тряхнув засаленными волосами. – Жених нашелся! Высох весь уже, как стручок фасоли.

– Стручок… – старик расплылся в гаденькой улыбке. – Помнишь, значит…

Жильцы захихикали, а раскрасневшаяся тетка залепила деду тряпкой по безволосой черепушке, внеся в хмурые ряды соседей восторг и оживление. Обычный день начался обыденно и обещал быть вполне банальным.

Очередь – отличный тренажер для тренировки терпения и человеколюбия, но так и на работу можно опоздать. Я еще немного помялся в коридоре, потешил себя пустой надеждой на скорое продвижение к цели и вернулся в комнату. Умылся, поливая в тазик из треснутого чайника.

Вместо завтрака выдул кружку синтетического молока. Эх.. Давно я не пробовал натуральной пищи. Фабричный белок с казеиновым привкусом вызывал отвращение.

Браслет завибрировал и выбросил проекционный экран в двух метрах от меня. На экране материализовался облик матери. Аккуратно уложенные волосы и строгий взгляд делали ее похожей на учительницу.

– Привет, мам! – я надевал потрепанную робу, на ходу застегивая неудобные тугие клепки.

– Макс, – нахмурилась мать и всплеснула руками (недобрый жест – она всегда так делала когда была чем-то расстроена). – Что с тобой? Ты неважно выглядишь…

– Плохо спал, – соврал я.

– Опять эти твои сны про войну? Сходи на нейроперезагрузку, ты не должен забивать голову несуществующей незнакомкой.

Черт, и зачем только я рассказал матери о своих снах, теперь будет вечно припоминать.

– Мама, оставь свои нравоучения, мне уже двадцать семь. Какая перезагрузка?! Я отлично себя чувствую. Не хочу, чтобы кто-то копался у меня в мозгах. Я же не андроид какой-нибудь.

– Это безопасная и крайне полезная процедура, я сама ее не раз проходила, – голос матери приобрел интонацию, не допускающую возражений, последний раз она со мной так разговаривала, когда мне было лет десять.

– Ты? Зачем? У тебя все хорошо, вон какой дом, природа, – я пытался рассмотреть зелень деревьев, маячившую за окном на заднем фоне. – Покажи мне еще Алькор.

Мать нажала на виртуальную консоль, и обзор из ее дома переместился на улицу. Город сиял утренней свежестью. Аккуратненькие ретро-домишки с крышами из красной черепицы раскинулись в живописной долине. Вместо улиц зеленые газоны и выложенные белым камнем дорожки. Неспешно прогуливаются люди, все одинаково одеты в стального цвета комбезы с белыми вставками.

– Красота! – я еле оторвал взгляд, чтобы завязать ботинки. – Почему все в одинаковой одежде? Мы отправляем вам столько всего и тканей разных. У вас другой одежды нет?

– Совет принял решение о единообразии, никто не должен выделяться, чтобы не провоцировать брожения в умах людей. Мы стремимся искоренить неравенство. Все находятся в одинаковых условиях и живут в одинаковых домах, пока Землю не покинет последний человек.

– Правильное решение, только инсургенты думают иначе, они считают, что вы используете Землю как источник сырья и оставите нас здесь умирать.

– Если бы это было так сынок, я первая вернулась бы на Землю. Я тебя никогда не брошу, ты же знаешь…

– Да знаю, мама, но я бы тебе этого не позволил, я здесь выживу, а у тебя здоровье неважное.

– Слава богу, с лечением на Алькоре все хорошо. Плохо что тебя рядом нет. Не нравятся мне твои сны. Сходи на перезагрузку, я прошу…

– Нет мам, все, давай пока, я опаздываю. Кстати, неплохо выглядишь. Куда делись твои морщины?

Мать дотронулась до лица:

– Хорошее питание и свежий воздух творят чудеса.

– Я рад за тебя…

– Надеюсь, мы скоро будем вместе. Совет делает все возможное, чтобы обеспечить новые жилые места переселенцам. Но без ресурсов с Земли мы…

– Да знаю я, все, пока.

– Я люблю тебя Макс…

– Целую, – я отключил передатчик и вышел из комнаты навстречу новому дню.

Пусть он будет лучше вчерашнего. Серого и безнадежного… Ну или хотя бы не хуже…

Глава 2

Я брел в серой толпе людей с тяжелыми взглядами и измученными лицами. Поток нес меня на завод мимо рядов одинаковых высоток с маленькими оконцами. Днем город выглядел совсем уныло. Покрытые налетом ржавчины металлические конструкции домов залиты серым бетоном. Мрачные дома-гробы вздымались к закопченному небу, раздвигая облака смога. Неоновые огни забегаловок заснули до следующей ночи. Вывески на злачных местах теперь не блистали, а напоминали промзону.

До завода километра два. Гражданского и общественного транспорта в Торуме нет – это роскошь. Лишь стражи используют служебные флаймобили. Иначе как пешком, на работу не добраться. Вот мы и ютимся по комнатушкам – каждый у своего завода. Можно годами жить в одном районе и так и не узнать как, выглядит другая часть города. Хотя, что там смотреть, везде все одинаково. И люди здесь равны – все мы рабочие муравьи. Только стражи, следящие за порядком в городе и охраняющие Пограничную стену, живут чуть лучше. Оно и понятно, они рискуют ради нас, чтобы мы раньше времени не сдохли, а еще долго могли мучиться. Если в жизни нет удовольствия, то должен быть хоть какой-нибудь смысл. А смысл очевиден – человечество обязано выжить. Если сохраним Алькор, у нас будет шанс восстановить культуру и оставить после себя потомков. Вернее у них будет шанс… А мы в этом поможем.

Хотелось улыбнуться и крикнуть:

– Эй, выше нос, опора и надежда человечества! Наша жизнь и наша смерть лягут созидательными кирпичиками мироздания и воскресят цивилизацию!

Но я промолчал – не пристало выделяться из серой массы, ведь я и есть эта масса… Каждый день одно и то же: утром поток людей несет меня на завод, а вечером обратно.

Навстречу вприпрыжку скакал малец лет двенадцати, размахивая электронными газетами. Их пластинчатые листы поблескивали на солнце, а движущиеся картинки вызывали любопытство. Мальчуган сновал между прохожими и верещал на всю улицу:

– Покупайте свежие новости! Свежие новости! Отряд инсургентов чуть не прорвался через Пограничную стену! Спикер Леман сообщил о новых технологиях производства жилых домов на Алькоре! Города Земли Торум, Крониус и Антоград соперничают за право производства роботов нового поколения! Звездолет “Путь на Алькор” готовится к отправке на планету Переселенцев!

С тех пор как десять лет назад Совет запретил использование интернета, электронные газеты раскупались на ура. На полупрозрачных и с виду невесомых листах проводникового ячеистого носителя из кибергеля оживали картинки, текст можно было пролистывать, смахивая пальцем. Со временем листы мутнели, скукоживались и напоминали сброшенную змеиную кожу, они валялись повсюду, захламляя улицы и подворотни.

Газетные очерки о жизни счастливчиков на Алькоре заменяли нам живое общение – мы с замиранем сердца следили за бытом переселенцев, как за аккаунтами своих кумиров в соцсетях прошлого, только вместо лайков ставили баллы. У каких статей больше баллов – те и будут чаще появляться. Особой популярностью пользовались репортажи о кровавых нападениях инсургентов, но почему-то в статьях был только текст, а фото и видео отсутствовали, такой материал попахивал желтизной и журналистским вымыслом. На втором месте были очерки о красивой и насыщенной жизни каких-нибудь молодых и беспечных искателей себя на прекрасном Алькоре. Жить красиво сами не можем, так хоть посмотрим.