Текст книги "Солнце в корзинке"

Автор книги: Радой Киров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

КАК ХВОСТ И ГОЛОВА ПОМЕНЯЛИСЬ МЕСТАМИ

Однажды повздорили хвост и голова собаки, и дело у них чуть не дошло до драки. Спорили и на рассвете они, и на закате: кто должен быть спереди и кто должен быть сзади.

– Если б ты только представить могла, – хвост сказал голове, – сколько мне делали зла! В жизни моей светлого не было дня. Ты обернись, посмотри на меня, какой я ободранный и облезлый… Как это случилось – объяснять бесполезно. Скажу лишь одно: если собака от людей убегает – палка непременно по мне попадает. Присядет собака отдохнуть на минуту – колючка вонзится в меня почему-то. Я не видел добра, не знал я покоя… Если б местами мы могли поменяться с тобою!

– Ладно, – сказала в ответ голова, – я согласна. Но учти, быть впереди – ответственно и опасно. Нужно уметь принимать решения и всегда соблюдать правила движения, на все реагировать без промедления – поскольку ты телу даешь направление.

– Не бойся, – откликнулся хвост, – доверься мне смело, – буду внимателен, не забуду про тело. И не с такими справлялся делами!

Что ж, голова согласилась, и они поменялись местами.

Все было в порядке. Недолго, однако.

Воры однажды погнались за собакой. Собака металась по улице, будто слепая: бах – да это же стенка! Бах – да это ж другая! И лишь за деревней, где-то на свалке, собака спаслась от бешеной палки.

А был и другой удивительный случай: собака попала в кустарник колючий. Бежала она ясным днем по широкому логу и, представьте, в знакомом лесу потеряла дорогу. Вернулась собака домой непроглядною ночью, вся в репьях и колючках, вместо шерсти – унылые клочья.

И еще говорили в селе без умолку о том, как погналась однажды собака за волком. Волк к лесу бежит, чтоб найти там спасение, а собака в обратном бежит направлении!

Удивлялся народ:

– Мы такого не видели в жизни, ей богу! Хвост собаке показывает дорогу!

– Тут что-то не так! – раздались голоса. – Скажите, где уши ее? Где глаза?

– Да сразу же видно, – откликнулся кто-то, – собака бежит наобум. Причем тут глаза? Ответьте мне, где ее ум?

И тут, наконец, зарычала собака и рявкнула:

– Это не дело! Насмешки выслушивать мне надоело! Слава богу еще, что осталась жива. А ну, по своим отправляйтесь местам, глупые хвост и голова!

ОСУЖДЕННЫЕ БУКВЫ

Сколько букв в алфавите, все знают прекрасно. И конечно, ребята, о буквах вы слышали гласных, согласных. Но вряд ли вы знаете об их характерах разных.

Представьте, некоторые из них – неуживчивы и сварливы, а другие – добры, веселы, справедливы. Одни обожают скандалы и ссоры, другие ведут лишь приятные разговоры.

Буква «С» например, от кого-то узнала, что «З» про нее говорит что попало. Будто невежа она и грубиянка и похожа на сломанную баранку.

– Я – на баранку? – «С» возмутилась. – А ты, дорогая подружка, удивительно напоминаешь большую лягушку!

– «З», извинись! – сказала соседке добрая «И», – Несправедливы обвиненья твои.

– Извиниться? Только этого мне не хватает! Я должна извиняться перед тем, кто меня оскорбляет?

– Не могу ни минуты оставаться я тут. Буква «С», я подам на тебя за оскорбление в суд.

– Нет, – ответила «С», – это ты оскорбила меня, значит, я в суд подам на тебя, и посмотрим, что скажет судья.

– Не сомневаюсь, что я в нашей ссоре права…

Буквы отправились в суд. А судьей там была буква «А».

– Расскажите-ка мне, что случилось, – сказала она. – Я во всем разобраться подробно должна.

– «З» посмела баранкой меня обозвать, и за это должны вы ее наказать!

– Это «С» оскорбила меня, хоть была мне когда-то подружкой, и при всех назвала меня… стыдно сказать вам… лягушкой!

Буква «А» все обдумала, взвесила и объявила:

– Обе вы виноваты, и вас помирить я не в силах. Но поскольку закон соблюдать я обязана, обе будете вы справедливо наказаны. Итак, слушайте мой приговор: во избежание новых скандалов и ссор, чтоб царил в алфавите покой и порядок, никогда и нигде стоять вы не будете рядом!

И с тех пор – это вам подтвердит любой из ребят – «З» и «С» в нашей речи рядом почти никогда не стоят.

КАК ВОЗДУШНЫЙ ШАРИК НАПУГАЛ ОБЛАКА

Мама Петьо принесла подарок – новый голубой воздушный шарик. Вы бы знали, как был мальчик рад! Взял он шарик и помчался в сад. Он бежит, а шарик в небо рвется – видно улететь он хочет к солнцу.

Ветер в тихий сад ворвался вдруг, вырвал шарик он у мальчика из рук. Посмотрите, шарик ввысь летит! И на солнце весело блестит. Вот летит уже он несколько минут, смотрит – два огромных облака плывут. И представьте, видит шарик голубой: ссорятся они и рвутся в бой. Судя по всему, через мгновенье разгорится в небе страшное сраженье с молниями, вспышками и треском, с грохотом небесного оркестра.

Только вдруг на небе что-то изменилось: облако одно остановилось. Видит, шарик по небу летит и на солнце весело блестит. Удивилось: «Что это такое круглое летит и голубое?» А потом подумало с испугом: «Может, с ним нам воевать, а не друг с другом?»

И дрожит другое облако от страха: «Зря, наверно, я ввязалось в драку. Вон какие у врага снаряды! С ним, пожалуй, ссориться не надо…»

Ну а шарик наш все выше поднимался, наконец, он с облаками поравнялся. Облака сказали:

– Ой-ой-ой!

Но… внезапно лопнул шарик голубой. Ах как жалко! Испустил он дух с громким звуком:

– Бух!

Испугались облака. Что было сил побежали – сразу дождь заморосил. Но спокойный дождик – тот, что людям друг, а не буря, что ломает все вокруг.

Жадно пили влагу нивы и поля, и про шарик долго помнила земля.

РАЧО И СОЛНЕЧНЫЙ ЛУЧ

Жил маленький рак по имени Рачо у моря. Жил и не знал ни печали, ни горя. Добрый он был – добрей многих рыб и зверей, но не было у него ни приятелей, ни друзей.

– Эй, рак, – дразнили его все вокруг, – не пяться назад!

А разве в походке своей он виноват? Он себе пятится и ни словечка в ответ. И все-таки грустно, если товарища нет.

Однажды отправился Рачо гулять и для красы повыше задрал свои удалые усы. Ползет по скале и ворчит: «Для прогулки не слишком удобный выбрал я путь…» Устал наш герой и в расщелине сел отдохнуть. Посидел, помечтал, подремал – отдохнул.

В это время в расщелину солнечный луч заглянул:

– Здравствуй! Сидеть надоело за тучей мне целыми днями!

Цепко схватил его Рачо и перерезал клешнями. К усам привязал он сияющий луч золотой и заспешил по той же дороге обратно, домой. Нырнул в глубину он морскую, где было веками темно – и словно прожектор, луч осветил каменистое дно. Плавал наш маленький рак, слушал шепоты темных глубин, и никогда уже больше он не был один. Плыли на свет непонятный рыб косяки: окуни, кильки, кефаль и бычки. Только нырнет он в волну – собираются рыбы вокруг, будто бычкам и селедкам он лучший, единственный друг.

– Плывите сюда! – населенью морскому кричали дельфины. – Маленький рак освещает солнечным светом глубины! Подобного чуда не знают другие моря…

Чудесная новость дошла до морского царя. Стукнул он жезлом по дну и сказал своим слугам:

– Идите! И знаменитого рака ко мне приведите!

Слуги, увидев сиянье, немедленно Рачо нашли, схватили и к морскому царю привели. Сразу же стала вода, словно в сказке, светла. Подводный дворец засиял, заблестели его купола. Царь встал во весь рост и промолвил, суров и могуч:

– Ты, рак, уходи, но оставь мне свой солнечный луч. Должно быть светло, когда я восседаю на троне. Бычки, привяжите-ка луч к моей драгоценной короне!

Рыбы тотчас исполнили царскую волю – лишь бы царь не сердился, лишь бы царь был доволен.

Спорить с царем маленький рак не имел никакого желанья, но жаль ему стало, что больше в глубинах морских никто не увидит сиянья. И Рачо сказал:

– Не для этого в горы за лучом я ходил! Оставь его, царь, среди моря, чтобы всем он светил.

– Ишь ты! – разгневался царь. – Он вступает со мной в разговоры. Бросьте в темницу его да проверьте замки и запоры!

Скоро история эта стала повсюду известна: в море, на суше и даже под сводом небесным. Солнце услышало тоже о возмутительном случае этом и над подводным дворцом засияло неистовым светом:

– Мириться с разбоем и грубостью я не могу, не хочу. Этого деспота я навсегда проучу! Выходки злого царя мне терпеть надоело…

Стало светить оно так, что вода над дворцом закипела.

– Беда! Это луч виноват, – царь воскликнул, увидев кипящую воду. – Рачо, бери поскорее свой луч!.. Отпустите его на свободу!

К берегу Рачо поплыл, и сиянье луча ему путь освещало.

А потом он отправился снова туда, где громадные высятся скалы. И когда появилось веселое солнце на своде небесном, отрезанный луч водворил он на прежнее место.

– Теперь все в порядке! – Рачо воскликнул счастливо. – Пусть солнышко светит всем поровну и справедливо.

САМЫЕ ДОРОГОЕ СЛОВА

Мама сказала:

– Послушайте, вы не могли бы ответить, когда я услышу от Петьо – «спасибо»? Мой сын никому не сказал еще этого слова – а может быть, даже не знает он слова такого? Как слову «спасибо» его научить? А может, его нужно просто лечить?

– Да что ты! – откликнулся дедушка. – Проще простого его научить говорить это слово. Я вам обещаю, что будет упрямый наш Петьо его говорить с удовольствием взрослым и детям.

И дедушка с улицы внука позвал и внуку сказал:

– Я ходил на базар. Все можно купить там, любые товары: ковры, одеяла, ножи, самовары; любые продукты: и сласти, и фрукты, картошку, и мясо, и рыбу. Но стоит дороже всего там слово «спасибо».

– Ах, дед, мне не нужно коврижки медовой. Мы завтра же купим с тобой это слово.

– Да что ты? Такому, дружок, не бывать! Мы сами слова эти станем с тобой продавать.

– Согласен, но только скажи мне сперва, где мы-то возьмем дорогие слова?

– Да я все придумал, придумал хитро: поставь в огороде большое ведро, и целые дни, до вечерней зари, ты слово «спасибо» в него говори. Когда его нужно сказать – не молчи, а сразу в ведро его громко кричи. В субботу я снова пойду на базар, туда отнесу наш бесценный товар. Слова дорогие продам без труда, и славно с тобой заживем мы тогда. Давай, принимайся за дело скорее!

Понравилась мальчику эта затея. И в полдень, и вечером, и на рассвете твердил он «спасибо» и взрослым, и детям. И в солнце, и в дождик – в любую погоду «спасибо», «спасибо» неслось с огорода.

Но вот и суббота. На рынок чуть свет с ведром драгоценным отправился дед. С каким нетерпеньем ждал дедушку Петьо! И вечером возле ворот его встретил.

– Что ж, – дед улыбнулся, – «спасибо» купили и деньги немалые мне заплатили. Купил я на них и картошки, и рыбы – вот видишь, как дорого стоит «спасибо». По правде сказать, заслужил ты подарок – тебе на базаре купил я фонарик.

Ах, как же был Петьо фонарику рад! Сказал он «спасибо» раз десять подряд. Сказал он «спасибо» и маме, и деду, и – вы не поверите – даже соседу!

А вечером дедушка внука позвал, а вечером дедушка внуку сказал:

– Сейчас сообщили приятели мне: другие слова теперь стали в цене. Сказали: коль деньги иметь вы хотите, тогда собирайте в ведро «извините».

СОЛНЦЕ В КОРЗИНКЕ

В небольшом селенье, которого даже на карте нет, жил да был один дед. Каждое утро он уходил из села, какая бы погода на дворе ни была. А возвращался под вечер, в сумерки синие, с огромной корзиной… Но что же носил он в корзине?

Очень хотелось ребятам про это узнать и разведать. Как-то под вечер они на окраине встретили деда:

– Дедушка, мы не можем никак угадать уже несколько дней, что ты носишь в корзине своей?

– Хорошо, – улыбнулся старик, – я вам правду скажу. В этой корзине я солнце ношу.

– Не верим! – сказали ребята. – Зачем тебе солнце? К тому же мы знаем, что в руки оно не дается.

– А я свое солнце посылаю по почте любимому внуку в город далекий, где трудную он изучает науку.

Больше ребята его ни о чем не спросили, но так и не поняли, что же он носит в корзине. Многое знали из книжек они и слышали в школе, но кто ж отправляет солнце посылкой и бандеролью?

Но однажды под вечер старик на дороге опять появился с тяжелой корзиной. И возле ребят остановился.

– Идите сюда поскорей, – говорит и смеется, – хотите, я каждому дам по горсточке солнца? Солнышко это сегодня собрал я в долине…

Корзину открыл и… орехи достал из корзины.

– Под каждой скорлупкой, ребята, сердце солнышка бьется. Ни один бы орех не родился, если бы в небе не было солнца!

КАК ПОССОРИЛИСЬ ОВОЩИ

В одном огороде овощи жили. Жили, дружили, ни о чем не тужили. Но однажды на грядках возле забора между ними вспыхнула страшная ссора.

Перец сказал:

– Помидор, твои листья прямо над веткой моею нависли. Но каждому здесь обозначено место. А ну-ка подвинься, уж больно мне тесно!

– Ах, Перец, прожить ты не можешь без ссор, – сердито ответил ему Помидор.

– У тебя, Помидор, отвратительный нрав, – сказал Огурец. – Перец, в общем-то, прав!

– Молчи, Огурец, твои плети-побеги на грядки чужие совершают набеги.

– Командовать всеми уж слишком привык ты! Следи, Помидор, за соседкою Тыквой. Нет угла, где б ее не раскинулись плети, и нам уже жить невозможно на свете.

Откликнулась Тыква:

– Эй, Огурец! Да может быть, ты замолчишь наконец? К чему этот глупый, бессмысленный спор – ведь к вечеру ты попадешь в таратор! [1]1
  Таратор – холодный суп из кислого молока, огурцов и орехов.


[Закрыть]

– А ты… Хоть удобно устроилась тут, но тыквенник скоро из тебя испекут!

Взмолилась Фасоль:

– Замолчите, друзья! В подобных условиях жить просто нельзя. Я, слушая вас, засыхаю с тоски – как вырастить мне молодые стручки?

– В нашей ссоре один Помидор виноват! – Горький Перец сказал. – Попадет он в салат.

– Ты бы, Перец, молчал, тебе хвастаться нечем: слышал я, из тебя завтра сделают лечо.

– А тебе, Огурец, задираться негоже – ведь сдерут с тебя скоро зеленую кожу!..

Ну и ну! В этот день в огороде на грядках разгорелась не ссора – настоящая схватка! Начались обвиненья, упреки, угрозы.

Но промолвила тихо красавица Роза:

– Ах, зачем же вы ссоритесь? Зачем вы бранитесь? Это славно, что людям вы все пригодитесь. Хорошо, что вас любят везде и повсюду, что из вас можно сделать чудесные блюда. Никого из вас люди не забывают: каждый день поливают, от ветров укрывают, потому что вы людям необходимы. Очень ценят они в овощах витамины. В вас спасенье для них в период гриппозный. Так, пожалуйста, будьте немного серьезней!

КАК СТАРАЯ МЕДВЕДИЦА ПОМОГЛА ВОРОБЬЯМ

Расскажу я вам сказку, друзья, как два маленьких воробья в лес полетели, за речку, за мельницу – защиты искать у Старой Медведицы.

Стало в городе трудно жить воробьишкам, не дают им покоя озорные мальчишки. Не кормят, стреляют в них из рогаток. Скажите, а в чем воробьи виноваты? Теперь и опасно стало, и голодно жить воробьям в их маленьком городе.

Два воробья очень долго летели – не день и не ночь, а две долгих недели, и, наконец, увидали Медведицу: сидит на поляне, на солнышке греется.

– Бабушка, здравствуй, – они ей сказали, – как же тебя мы долго искали! И не смотри ты на нас так сердито, мы прилетели к тебе за защитой. Может быть, знаешь ты хоть понаслышке, что в городе есть озорные мальчишки. Стреляют они в воробьев из рогатки, и мы улетаем от них без оглядки. Летом, зимою и днями весенними нет нам от них никакого спасения.

Грозно и зло заревела Медведица – завертелись от рева крылья у мельницы, задрожали долины, деревья и горы, услышал тот рев и маленький город.

Мальчишки от ужаса задрожали и прятаться по домам побежали: сидят кто в шкафу, кто за печкой, кто в кадке, и даже боятся смотреть на рогатки.

ЖЕЛУДЬ И КАПЛЯ

– Умойся, Желудь, грязным плохо быть, не так ли?

– А чем умыться мне?

– Росой. Прозрачной каплей.

И Желудь спрыгнул с ветки и на луг пошел, и каплю на резном листе нашел. Блестело солнце в капельке веселой!

Обрадовался, засмеялся Желудь:

– Сейчас умоюсь и красивым стану, братцы! Но я не знаю, как росою умываться? И надо ль шапку мне снимать при умывании? Ах, почему я это не узнал заранее!

Ну что тут скажешь. Да, вопрос тяжелый…

Отправился к знакомой Шишке Желудь:

– Скажи, когда лицо росою умывают, снимают шапку или не снимают?

– Похоже, Желудь надо мною издевается! – сказала Шишка. – Кто же в шапке умывается?

Снял шапку Желудь и пошел на луг.

Но капли высохли. И ни одной вокруг.

НОВАЯ АВТОРУЧКА

Младшему братишке Лило Цветана ручку подарила, чтоб мальчик новой авторучкой писал и грамотней, и лучше.

Но стало интересно Лило, где помещаются чернила. Он колпачки все отвинтил, потом их снова завинтил.

– Теперь, – сказал он, – все в порядке! – И положив на стол тетрадки, стал аккуратно, со стараньем писать домашнее заданье.

Вы думаете, это просто – расставить правильно вопросы, и двоеточия, и точки, и чтоб прямые были строчки?

Но будет вам узнать приятно, что Лило пишет аккуратно, что среди взрослых и детей он самый главный грамотей!

Ох, рано Лило стал гордиться: упала клякса на страницу… Потом еще четыре кляксы чернее самой черной ваксы. Какая грязная страница!

– Цветана, ручка не годится!

Но девочка сказала брату:

– Да разве ручка виновата? Ведь ты – теперь уж не хитри – смотрел, что у нее внутри и где она чернила прячет? Теперь же авторучка плачет: все буквы у тебя кривые, не там ты ставишь запятые, тут не поставил ты вопрос… Как удержаться ей от слез?

ОЗОРНОЙ МЯЧ

Жил-был мячик. Очень озорной. Мял цветы на клумбах он весной. Как страдали и печалились, бедняжки, – розы и тюльпаны, и ромашки.

– Нашим огорченьям нет конца! – говорили молодые деревца. – Ветки нам все время он ломает, уговоров никаких не понимает.

Жаловалась молодая травка:

– Достает меня он и под лавкой! И теперь я знаю: плачь – не плачь, все равно тебя истопчет мяч.

Что тут говорить! Беда, беда! Скачет мяч весь день туда-сюда, прыгает весь день то вверх, то вниз, то через забор, то снова ввысь. Стонет двор, вздыхает грустно сад. Бух! – И листья с дерева летят. Бух! – Как черный коршун с высоты, мяч летит, и сломаны цветы.

Так бы все и шло, когда б не случай: мяч в кустарник полетел колючий.

– Стой! – ему сказали два дрозда. – Там колючки, не ходи туда!

– Не нуждаюсь я ни в чьих советах! Разве мало поломал я веток? Как взлечу, как прыгну с высоты – обломаю все колючие кусты! Вот смотрите!

Взял и прыгнул – бух!

И, конечно, испустил он дух. На шипе, как тряпка, он повис и не прыгал больше – вверх и вниз.

КАК ХУДОЖНИК СПАС МЫШОНКА

Николаю Стоянову

Делал художник рисунки для книжки. Нарисовал на листе он веселую мышку. Рядом – большую красивую кошку. Закончив работу, прилег отдохнуть он немножко.

Проснувшись, на лист посмотрел и не понял спросонок: куда же девался веселый мышонок? Вот сад на картинке, скамейка, дорожка. Но где же мышонок? Ну да, его слопала кошка!

И снова художник рисует мышонка на той же картинке: сидит он на солнышке, шерстка сверкает на спинке. А чтоб его кошка не съела, меж ними рисует забор. В заборе калитка, а на калитке – запор.

Ночь наступила, художник отправился спать. Кошка глядит на мышонка – ах, как же мышонка достать? Но что это? Ластик лежит с тетрадкою рядом. Кошка к нему:

– Сотри, если можешь, вот эту ограду!

Стер ластик ограду – привычное дело. И кошка мышонка немедленно съела.

Утром художник воскликнул:

– Ну это уж слишком! Каждую ночь кошка съедает по мышке! Из-за ее аппетита не движется дальше работа. Так не годится! Должен придумать я что-то.

И снова мышонка нарисовал, но однако рядом с мышонком на белом листе появилась собака.

Вечер настал. Не бывало у кошки такого еще аппетита! К мышке приблизилась, но заворчала собака сердито. Вернулась назад. Посидела немножко и к мышке опять – но опять зарычала собака на кошку. И так десять раз все начиналось сначала. Охраняла собака мышонка и на кошку рычала.

Небеса посветлели. Луч солнечный тучку проткнул – любопытен и тонок. И встретил рассвет живой и довольный мышонок.

Художник пришел, чтобы дальше работать над книжкой – ну что ж, все на месте: собака, и кошка, и мышка. Собака сидит и следит, чтобы кошка мышонка не съела украдкой.

Художник наш тоже доволен.

Все в полном порядке!

БУНТ СЛОВ

Лег Петьо спать, глаза закрыл. И все слова, что днем он говорил, вдруг перед ним, как на экране, появились – внезапно ожили, зашевелились.

Рассеянно, как будто невзначай, сначала появилось слово «дай» – словечко, что меж слов других так знаменито. А вслед за ним шагала многочисленная свита: одетые в тяжелую парчу слова «мое», «отдайте» и «хочу». А с ними рядом в бархатной ливрее слова «не знаю», «не отдам» и «не умею». И небольшой отдельной группой в свите шли «мне нужны», «желаю» и «купите».

Слова все эти говорил наш Петьо раз в десять чаще, чем другие дети:

– Хочу игрушку! Дайте то и дайте это! Дай, мама, мне халвы! Купи конфету!

…Как только гасла неба синева, здесь собирались эти фразы и слова. По кругу шествовали, пели, танцевали и все слова другие прогоняли. И восходило слово «дай» на трон, и крики радости неслись со всех сторон.

Но вот однажды, среди праздника такого, возникло новое, неведомое слово и объявило голосом глухим:

– Я вас приветствую! Меня зовут «режим». Послушайте, так дальше жить нельзя! Пришли со мной сюда мои друзья: слова «возьмите», «знаю», «помогу», «пожалуйста», «умею» и «могу». Все, что творится здесь, нас так тревожит! И дальше продолжаться так не может. Словечко «дай» поцарствовало всласть, дана ему большая слишком власть. Оно все время нарушает все законы, и мы решили свергнуть его с трона!

Конечно, слово «дай» сопротивлялось, кричало, возмущалось, упиралось, звало на помощь! Но его друзья и слуги исчезли, скрылись, спрятались в испуге.

Лишившись трона, слово «дай» мгновенно утихло, словом став обыкновенным.

И стали жить слова одним семейством дружным. И почему-то Петьо стал послушным.