Текст книги "Алхимия наших душ (СИ)"
Автор книги: Рацлава Зарецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Пятерка Мечей
– И сколько раз я уже перерождался? – спросил Стефан, когда Эмили поведала ему тайну его жизни.
Правда, не до конца. О том, что после смерти Алена она тринадцать лет пыталась вернуть его к жизни, Эмили умолчала. При мысли о том ужасном алхимическом ритуале, что связал их бедные души навечно, к горлу женщины подступала тошнота. Она бы ни за что не призналась Алену в том, что нарушила покой его души и обрекла не бесконечное перерождение, короткую жизнь и неизбежную смерть.
– Семь. – Эмили понимала, что после ее рассказа Стефан просто так не уйдет и начнет задавать вопросы, и она одновременно хотела этого и боялась.
– Это моя седьмая жизнь? – уточнил юноша, указав на себя.
Эмили кивнула.
Она отметила, что сегодня он выглядел не так потрепанно, как обычно. Старую толстовку сменила свежая нежно-голубая рубашка, чьи рукава, правда, были плохо проглажены. Джинсы тоже были другие, новее и чище, а еще Стефан уложил волосы и подушился, словно на свидание собрался.
В голове Эмили мелькнула шальная мысль, что это он для нее так принарядился, однако женщина быстро заставила себя прогнать ее.
– А какими были предыдущие жизни? – Зеленые глаза юноши горели неподдельном интересом.
– Эм, ну-у… – Эмили задумалась.
Ни одной реинкарнации Алена она не рассказывала о его прошлых жизнях. Ни один Ален не знал о том, кто он на самом деле и как давно знаком с Эмили.
– Когда мы встретились впервые, тебя звали Ален Дюрфор, – осторожно начла Эмили, боясь сказать что-то лишнее. – Ты был выше меня по положению, и мы не могли официально быть вместе, поэтому решили сбежать…
– Но ты задолжала местным бандитам, и меня убили, – перебил ее Стефан. – Закинув ногу на ногу, он откинулся на спинку дивана и деловито добавил: – Это я уже видел.
Эмили недовольно сжала губы в тонкую линию и опустила взгляд на свои колени. Поведение Стефана резко изменилось, когда они остались в гостиной наедине. Он без приглашения уселся на диван и тяжелым взглядом зеленых глаз потребовал от Эмили объяснений. Эх, ей бы выгнать его, но после того, как он все понял, она не смогла этого сделать. Удивительно, но оказалось, что все эти долгие годы она хотела все ему рассказать. Хотела облегчить свою ношу, поделиться ей с Аленом, но только частично. Знать все он не должен, иначе…
Что? Возненавидит ее? Будет испытывать к ней отвращение? Не это ли ей нужно? Ведь им обоим будет только лучше, если они разойдутся и больше никогда не встретятся. Возможно, тогда их судьбы изменятся, и в этот раз все действительно будет иначе. Круг замкнется, их истории завершатся. И всего-то и нужно, что рассказать ужасную правду. Признаться в страшном, бесчеловечном поступке, и дело сделано…
– Мне снилось много снов про мою первую жизнь, – продолжил Стефан. – Мы встретились на рынке, где я защитил тебя от озлобленного торговца. Мы тайно встречались в какой-то башне, я носил тебе букеты, сказал, что тебе подходят цветы сирени, а потом подарил это кольцо. – Стефан вынул из-под футболки цепочку, на котором висело кольцо с гравировкой «Аeterno te amabo». – Я буду любить тебя вечно…
Сердце Эмили пропустило удар. Она подняла взгляд на Стефана, качнула головой и тихо произнесла:
– Сирень была в другой жизни. В конце XIV ее еще не завезли во Францию.
– О, ясно, – выдохнул Стефан. Его взгляд скользнул по сиреневым пуговицам на черном халате Эмили.
– В 1457 году тебя звали Этьен Шанжене. Ты был богат, успешен и любим. Я была бесконечно счастлива, что ты вновь был со мной, пусть ты и не помнил свою прошлую жизнь. – Эмили тактично умолчала о том, что жизнь Алена была короткой. – В 1570 ты был Люсьеном Бонье, селекционером. Ты привез в Париж сирень и сказал, что она мне подходит. В 1684 году я знала тебя как Ремона Лафажа, живописца, который ненадолго приехал в Париж из Тулузы, но, встретив меня, не захотел возвращаться обратно. – Эмили замолчала, вспоминая то время. Она усвоила урок и не принимала ухаживаний Алена, но он был напорист и вскоре признался ей в любви. Конец его был весьма трагичен. – В 1759 году тебя звали Адриан Камбер. Ты был богатым дворянином и почти женился, но встретил меня, – Эмили вздохнула. После ее шестого отказал, Ален утонул в Сене, а спустя несколько дней за ним последовала его невеста, помолвку с которой он разорвал перед тем, как признаться Эмили в любви. – В 1815 году ты был личным секретарем Наполеона. Ты был очень предан ему, но после его вторичного падения тебе пришлось бежать в Англию. – Узнав о падении Наполеона, Ален предложил Эмили, которая никак не отвечала на его чувства, бежать в Англию, но, разумеется, получил отказ. В пути на него напали бандиты, обокрали и убили. – Ну а в 1940 году ты был капитаном французской армии и погиб в госпитале от пулевых ранений. Я была медсестрой.
Скрашивать его последнюю жизнь Эмили не стала, потому что никак бы не смогла. К тому же, это был период Второй мировой войны, а скрашивать истории о ней бессмысленно.
– Значит, первая и последняя жизни были у меня неудачными, – заметил Стефан. – А я думал, что мне не везёт в нынешней, но тут я хотя бы пока не умер.
В мыслях Эмили грустно усмехнулась. Его смерть – всего лишь вопрос времени. Да, высшие?
Эмили слегка подняла голову и взглянула на потолок. Интересно, они сейчас наблюдают за ними? Слышат каждое их слово и продумывают дальнейший план игры?
– Во снах я видел большую часть своих жизней, и почти в каждой я выглядел одинаково, совсем не так, как сейчас. Пока что мне не снились жизни секретаря Наполеона, художника и дворянина. В них я тоже выглядел так, как в остальных?
Задумавшись о высших, Эмили без раздумий ответила:
– Да, ты всегда перерождался примерно с той же внешностью, с которой умер, будучи Аленом. Но в это раз ты совсем другой: маленький, страшненький и тощий. И это меня очень волнует.
– Маленький? – с ноткой обиды в голосе переспросил Стефан. – В плане роста или возраста?
Поняв, что обрекла мысли в слова, Эмили тихо чертыхнулась.
– Возраста, – скривившись, сказала она. Рост у него был нормальный, почти на голову выше Эмили. – Мальчишка ты еще, а я привыкла к взрослому и сильному Алену.
– Хорошо, пусть я юн, но далеко не слаб. И, если бы ты видела меня без рубашки, то не назвала бы тощим.
– Избавь меня от этого зрелища! – воскликнула Эмили, предостерегающе вытянув руку вперед.
Зеленые глаза Стефана озорно блеснули, и женщина почувствовала неладное. Уперев руки в бедра, он подался вперед, к Эмили, и на выдохе произнес:
– Однако я тебя волную.
– Что? Нет! – Лицо Стефана было так близко к лицу Эмили, что она могла рассмотреть едва заметные веснушки на его скулах. Ей бы отстраниться, но она не могла. Тело словно превратилось в камень, и не могло пошевелиться.
– Да, ты сама это сказала!
– Я не подумала! – Эмили ощутила, как к лицу приливает жар. Она что, смущена? Из-за этого мальчишки? Ужас какой!
Ухмыльнувшись, Стефан снова откинулся на спинку дивана. Как только его лицо оказалось на безопасном расстоянии от нее, Эмили расслабилась.
– Что ж, теперь я все понял, – сказал Стефан, задумчиво теребя цепочку с кольцом. – Данным-давно мы любили друг друга, но я трагически погиб. Ты не смогла смириться с утратой, стала жнецом смерти и ждала меня каждое столетие, так?
– Почти, – кивнула Эмили.
– Не расскажешь, как стала жнецом?
– Нет.
Стефан некоторое время смотрел на Эмили гипнотизирующим взглядом, но потом сдался и заявил:
– Если ты все это время любила меня, то почему сейчас прогоняешь?
– Потому что ты мне надоел. – Ответ на этот вопрос Эмили приготовила заранее.
– Надоел? – лицо Стефана даже вытянулось от столь неожиданного заявления.
Эмили кивнула.
– Да, надоел. Сначала было здорово, но потом отношения с тобой начали меня утомлять. Последние несколько столетий я старательно избегала тебя, но ты постоянно оказывался рядом. Знаешь, как я устала от тебя?
Она надеялась, что после таких слов Стефан обидится и уйдет навсегда, но помнила, что он был Аленом, которого ни что не останавливало от признания ей в любви.
Некоторое время мальчишка обдумывал слова Эмили, а потом снова подался вперед – будь он трижды неладен – и вкрадчиво произнес:
– Окей, я тебе надоел, пусть так. Однако мне очень нужна твоя помощь. Я обещаю, что не буду приставать к тебе и пытаться пробудить ко мне чувства. Просто помоги мне найти убийцу Золушки, и я навсегда исчезну из поля твоего зрения, обещаю. По крайней мере в этой жизни.
Его зеленые глаза светились искренностью. Эмили хотелось ему верить, даже немного хотелось помочь, но она знала, что он не сможет сдержать своего обещания. Да, после всего он, действительно, сможет уйти, но перед этим он обязательно признается ей в любви, что приведет его к скорой смерти.
Да, Эмили действительно надоело. Не встречаться с реинкарнацией Алена, а раз за разом переживать один и тот же исход. Что бы она не делала, все неизменно повторялось вновь и вновь. Как круги на воде, которые никогда не станут квадратами, ее судьба, похоже, никогда не изменится, как бы она ни старалась.
В этот миг, впервые за свою жизнь, Эмили решила пустить все на самотек. Будь, что будет, она не станет прогонять Стефана, но и сближаться с ним тоже не станет. Если он признается ей в любви, то так тому и быть. Стефан умрет, а Эмили в очередной раз вернется в мир мертвых. Однако если в этот раз все действительно иначе, то…
– Хорошо, я помогу тебе, – уверенно произнесла Эмили. – Давай вместе поймаем проклятого Сказителя.
***
– Она не видела убийцу, – объявил Страх, после недолгого зрительного контакта с Золушкой.
– Как не видела? – удивился Стефан. Он посмотрел на призрак как на предателя, и уголки губ Эмили дернулись.
Он словно обиженный ребенок, которому не купили мороженое.
– Она не видела его лица, – пояснил Страх. – Говорит, что он был в маске.
– Может, вы ее плохо понимаете? – нахмурился Стефан.
Эмили не смогла сдержать смешка. Страх бросил в ее сторону злобный взгляд и, вернувшись к Стефану, произнес, еле сдерживая раздражение:
– Ты даже не представляешь, кого обвиняешь в некомпетентности.
– И кого же?
Страх молча посмотрел на Эмили, красноречиво интересуясь, можно ли говорить Стефану правду.
Женщина сложила руки на груди и кивнула.
– Я – один из высших сил, божественная сущность, которая…
– … много хвастается, а толку от нее ноль, – перебил его Стефан.
Эмили хохотнула. Вот это дерзость! Она и не думала, что мальчишка способен так разговаривать с тем, кто древнее его в миллионы раз. Впрочем, он еще так юн, что не осознает, кто перед ним.
Даже сама Эмили не могла до конца осознать сущность высших. Страх и Совесть, которые уже так давно находятся рядом, Эмили воспринимала как наставников. То, что они часть Вселенной, часть бытия, осознать было крайне сложно. Особенно, когда высшие выглядят как обычные люди и имеют человеческие привычки.
– Дальше без меня! – вспылил Страх, хватая со спинки кресла свой пиджак цвета мокрого асфальта.
– Успокойся, он просто глупый мальчишка, – произнесла Эмили.
– Я не… – начал было Стефан.
– Цыц! – оборвала его Эмили. – Страх, ты-то не веди себя, как ребенок.
Высший небрежно откинул черные волосы со лба и фыркнул.
– Я могу лишь передавать вам, что говорит призрак. Сделать так, чтобы она вспомнила то, чего не видела, я не в силах.
– А говорил, что относишься к высшим силам, – пробормотал Стефан.
Благо, его услышала только Эмили.
Вернувшись к Золушке, Страх установил с ней зрительный контакт и минут на пять замер и затих.
– Убийца был одет во все черное, – наконец заговорил он, разорвав тягучее молчание. – На нем был длинный черный плащ и красно-белая маска.
– Красно-белая? – удивленно переспросила Эмили.
Страх оторвался от призрака и кивнул.
– Ты вспомнила что-то похожее? – Стефан, раньше стоящий рядом с призраком, внезапно оказался прямо перед Эмили. Его зеленые глаза с любопытством смотрели на женщину.
Эмили кивнула, ощущая неловкость от близости Стефана.
– В начале XV в Париже кто-то убивал проституток, наряженных в роскошные дорогие одеяния. С первого раза и не понять, что это были ночные бабочки, а не знатные дамы. Лишь вульгарный макияж говорил об их профессии. Мне кажется, что однажды я даже видела убийцу. Он шел с роскошно одетой проституткой, которая громко смеялась. На мужчине была красно-белая маска. На утро эту женщину обнаружили мертвой.
– Убийцу нашли? – выдохнул Стефан.
Эмили ощутила на себе его свежее дыхание и почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
– Не знаю. – Она подошла к креслу и села. Стоять так близко к Стефану она больше не могла: мысли путались, а тело становилось ватным. – Я умерла.
– Ох, сочувствую, – пробормотал Стефан.
– Я понял, о ком ты говоришь. – Страх подошел к Эмили и сел на подлокотник кресла. – В то время я был во Флоренции и проводил много времени при дворе герцога Чезаре Борджиа, но происходящее в Париже доходило до меня. Увы, не могу сказать, что случилось с убийцей. О его судьбе ведают лишь Смерть и Жизнь.
Эмили закатила глаза к потолку.
– Понятно, забудем об этом.
– Почему? – изумился Стефан. – Разве мы не можем у них спросить?
Страх издал низкий смешок и спросил у Эмили:
– Ты еще не рассказала ему о наших непростых отношениях с моими братьями и сёстрами?
– Я успела лишь поведать ему о том, кто такие вы с Совестью. Твой визит прервал мой рассказ.
Страх цокнул языком.
– В общем, там все глухо, – сказал он Стефану, подняв вверх указательный палец. – Они не помогают никому, кроме самих себя. Тут хоть об стенку бейся.
– Но ты же один их них, – изогнул брови Стефан.
– Я – паршивая овца. Как и Совесть. Видишь ли, нас не любят не только люди, но и боги.
– Из-за совести люди совершают поступки, от которых впоследствии испытывают страх. Я был бы только рад, если бы не испытывал ни того, ни другого.
– Глупый ты мальчишка, – усмехнулась Эмили. – Без страха люди не выживут. Он продлевает жизнь, учит осторожности. А совесть взращивает в людях честность, правильность, доброту. Именно поэтому они так сильны и так неугодны остальным высшим силам, которые слишком увлечены игрой в чужие жизни и страстно жаждут одержать победу над душами простых смертных.
– Ненавижу бояться, – фыркнул Стефан.
Эмили в который раз убедилась, что он еще совсем незрелый, ребенок, который только выглядит взрослым.
– Поэтому ты решил, что один одолеешь троих коллекторов? – Губы женщины изогнулись в лукавой усмешке. – Тебя в детстве разве не учили не ввязываться в драку, если силы неравны?
– В детстве меня от призрака спас жнец смерти. После этого чуда мне было море по колено, – парировал Стефан, хмуро взглянув на Эмили.
– Я спасла тебя всего раз, а ты уже возомнил себя бессмертным!
– Не раз… – Стефан опустил взгляд и пробормотал: – Пару лет назад я собирался спрыгнуть в реку, но увидел тебя и передумал. С тех пор я начал приходить в твою книжную лавку, которая стала для меня, уставшего от призраков, тихой гаванью.
Эмили почувствовала жар в груди, как если бы сделала глоток горячего чая. В комнате, помимо ее и Стефана, находились призрак и Страх, но Эмили казалось, что Стефан говорил лишь с ней одной.
– Что ж, – женщина покусала нижнюю губу и сложила ладони в замок, – я рада, что помогла тебе не покончить с собой раньше времени.
По сути, это было невозможно. Ален не мог умереть до признания в любви. Все это время он мог переходить дорогу, не смотря по сторонам, или ездить на машине с завязанными глазами, – ничего бы с ним не случилось. Ирония судьбы, будь она неладна.
Стефан кашлянул и смущенно кивнул.
– Это все, конечно, очень мило, – подал голос Страх, – но план действий мы составлять будем?
– По поимке Сказителя? – оживился Стефан.
– Да чего его составлять? – Эмили закинула ногу на ногу и подперла голову рукой. – Если Золушка не видела лица убийцы, то нам нужна другая жертва. Будем искать Белоснежку или Русалочку и верить, что они разглядели лицо этого душегуба.
– Надеюсь, к тому времени, как мы их найдем, новых жертв не появится, – пробормотал Стефан.
– Кто знает, кто знает, – задумчиво произнесла Эмили, глядя в окно на горящие уличные фонари.
***
Согнувшись в три погибели, Стефан стоял в углу морга и тихо постанывал.
– Если тебя тошнит при виде трупов, то зачем тогда увязался? – вздохнула Эмили.
– Меня не тошнит… – сдавленно пролепетал Стефан.
– Ага, конечно.
В морге было темно и холодно. С помощью фонарика в телефоне, Эмили внимательно осмотрела тело Русалочки и пришла к выводу, что никаких видимых повреждений на нем нет. Разве что на указательном пальце правой руки не было накладного ногтя.
– Может, он в вещдоках? – пробормотала она, разглядывая зеленый маникюр со стразами. – Как вульгарно…
Стефан, шумно вдохнув, осторожно подошел к телу.
– Что-нибудь нашла?
– Ногтя нет. – Эмили посветила на руку Русалочки.
– Отломился при сопротивлении?
– На пальце ни крови, ни царапин. Только заусеница. Накладной ноготь мог просто отскочить. Как-то не похоже, что она сопротивлялась.
Эмили взглянула на Стефана и усмехнулась. Мальчишка побледнел и прижал ладонь ко рту.
– Опять тошнит?
Отрицательно качнув головой, он отошел от тела, согнулся и глубоко задышал.
– Не понимаю, зачем надо лично осматривать тело, – пробормотал он. – Можно было переместиться в полицейский участок и посмотреть отчет о вскрытии.
– Я надеялась, что рядом с телом будет дух, но увы… – Эмили цокнула языком, выключила фонарик и вернула тело обратно в холодильную камеру.
– Ты закончила? Мы уходим?
Эмили изогнула одну бровь.
– Ты куда-то спешишь?
Стефан выпрямился и, избегая смотреть на холодильные камеры, сказал:
– Надо забрать брата со дня рождения.
– Какая прелесть. – Эмили распустила волосы, которые завязала в короткий хвостик, когда осматривала тело. – Какой адрес?
Стефан продиктовал адрес, и Эмили, коснувшись его плеча, переместилась в нужное место.
– Наверное, я к подобному никогда не привыкну. – Бледное лицо Стефана приобрело землистый оттенок. Кажется, его снова тошнило.
– И не надо, я тебе не сверхзвуковое такси.
Эмили огляделась и присвистнула. Они стояли в одном из самых богатых жилых районов Парижа.
– У твоего брата богатые друзья?
– Без понятия. – Стефан шмыгнул носом и уставился на помпезное крыльцо не менее помпезного жилого дома. – Он с этой девушкой ходит в художественную школу. Кажется, ее зовут Элеонора.
Юноша достал из кармана джинсов телефон.
– Они пара?
Большие пальцы Стефана зависли над экраном телефона.
– Нет. Жан… Жану трудно заводить отношения с людьми. Тем более романтического характера. Люди относятся к таким как он с опаской и презрением. Общение с ним всем в тягость.
– Я, конечно, не знакома лично с твоим братом, но, думаю, что ты ошибаешься.
– В чем именно?
Стефан поднял на Эмили свои пронзительные зеленые глаза. Стараясь не смотреть в них, женщина сосредоточилась на проезжающих мимо машинах.
– Если он смог завоевать внимание девушки, которая даже пригасила его на свой день рождения, значит, как минимум одному человеку его общение не в тягость. Плюс еще ты. Уже два человека!
Стефан некоторое время озадаченно смотрел на Эмили, а затем произнес:
– Три. Мой лучший друг Эрик так же и его лучший друг. Они хорошо общаются. А еще его любят преподаватели в художественной школе.
– Вот видишь! – Эмили подняла вверх указательный палец, на котором красовалось серебряное кольцо с керамической сиреневой вставкой.
– И почему я раньше этого не понимал? – пробормотал юноша, растерянно глядя на свой телефон. – Мама с детства вдалбливала мне, что я – это все, что есть и когда-либо будет у Жана, что никто больше не захочет быть с ним рядом. Но ведь это не так. Помимо меня есть люди, которые его любят…
Эмили оторвалась от потока машин и позволила себе взглянуть на юношу.
Улыбка озарила лицо Стефана, делая его поразительно красивым. В нем не было утонченности и изящности Алена, не было его ангельской красоты, однако некрасивым его назвать нельзя. Просто их красота была разной. Если Ален был прекрасен, как теплый и ясный летний день, то Стефан – как прохладный летний вечер.
Зазвонил телефон Стефана. Юноша вздрогнул от неожиданности и поспешно принял вызов. Быстро и тихо переговорив, он убрал телефон в карман, взглянул на Эмили и с ноткой грусти сообщил:
– Жан сказал, что хочет побыть на дне рождении еще час.
– Оу, видимо, ему там очень нравится, – заметила Эмили.
Стефан рассеянно кивнул.
– Это удивительно, ведь он не особо любит шумные мероприятия…
– Может, там не так уж и шумно, – предположила Эмили. – Значит, у нас есть целый час. Как его проведем?
Стефан удивленно воззрился на нее.
– Что? Мне делать абсолютно нечего, – пожала плечами Эмили. – Можем пойти в кафе и выпить по чашке кофе. Идет?
Она и сама не понимала, зачем решила остаться вместе со Стефаном, да еще и пригласила его выпить кофе.
– Да! Идет! – кивнул юноша, глядя на Эмили глазами, полными счастья.
Словно она подарила ему миллион долларов.
Пока они шли к кафе, Эмили задумалась о деньгах. Про долг Стефану можно было теперь забыть, но надо же было на что-то жить? А одновременно учиться, ухаживать за братом и трудиться на нескольких подработках весьма утомительно.
– Не хочешь поработать у меня? – внезапно спросила Эмили.
Они сидели за столиком на улице, пили эспрессо и ели наисвежайшие круассаны.
– Жнецом? – Стефан чуть не подавился круассаном.
– С какого перепугу? – Эмили спрятала улыбку за чашкой с кофе. – Ты еще живой.
– А, ну да. – Мальчишка кашлянул и смущенно опустил взгляд. – А тогда кем?
– Продавцом в книжной лавке. График пять через два. С… – Эмили замолкла, вспоминая, во сколько заканчивается учеба Стефана. – С трех до девяти. Как тебе?
Стефан задумался.
– С таким графиком я не смогу взять вторую подработку…
– Ты частенько приходил ко мне по вечерам и часами просиживал в углу, распивая бесплатный кофе, – заметила Эмили.
– Это было в свободное время, и не так уж и часто…
– Раз уж тебе нравилось просиживать штаны в моей лавке в сове свободное время, то это еще один повод принять мое предложение.
Стефан отрицательно качнул головой.
– Все упирается в подработку.
Эмили тяжело вздохнула и произнесла:
– Тебе не надо будет ее искать, я хорошо заплачу. Сколько ты получаешь сейчас?
Сделав глоток кофе, Стефан скромно произнес:
– Примерно 6-7 евро в час на каждой подработке.
– У тебя их две, значит – 12-14 евро в час, 48-56 в день и примерно 1000 в месяц. Я буду платить тебе в три раза больше, идет?
У мальчишки от удивления отвисла челюсть. Даже сама Эмили была в шоке от своих слов. Зачем она его уговаривает? Зачем пообещала утроить зарплату? Да, мальчишка много вкалывает и не оставляет времени на себя. Да, его жалко, но зачем же так настаивать?!
«Хоть бы он отказался», – подумала Эмили, прикрыв глаза. – «Пожалуйста, пусть откажется».
– Я согласен!
«Черт!»
– Прекрасно! – произнесла Эмили, открыв глаза.
Стефан улыбался от уха до уха улыбкой, которая как никогда была похожа на улыбку Алена. В зеленых глазах юноши блестела благодарность.
Сердце Эмили пропустило удар. Женщина судорожно вдохнула и поднесла чашку с кофе к губам.
– Что ж, тогда можешь начать с понедельника. – Она была одновременно рада и не рада, что он принял ее предложение. Что за дух противоречия вселился в нее?
– А как ты узнала, что у меня две подработки?
Эмили замерла с чашкой кофе у рта. Мозги напряженно заработали, силясь придумать оправдание, однако в голову не приходило ничего, кроме правды.
«Я следила за тобой, потому что не доверяла».
– Не трудно было догадаться, – буркнула она в чашку.
– Так плохо выгляжу? – усмехнулся Стефан.
«Нет».
– Да, выглядишь как бездомный щенок.
К удивлению Эмили, Стефан воспринял ее слова как комплимент. Его щеки порозовели, и он скромно произнес:
– Щенки милые. Даже бездомные. Это значит, что ты считаешь меня милым?
Взгляд светло-зеленых глаз пробирал насквозь. Руки Эмили задрожали. Она нервно кашлянула и поспешила поставить чашку на стол.
– Вовсе ты не милый.
– У тебя щеки покраснели.
Эмили охнула и обхватила лицо ладонями. Стефан громко и заразительно засмеялся.
– Я пошутил, а ты так испугалась!
От его заливистого смеха бедное сердце Эмили учащенно забилось. Ален тоже много смеялся, но не так, как это делал Стефан. Будучи дворянином, Ален смеялся сдержанно и негромко, этот же мальчишка никак не ограничивал себя в смехе. Схватившись за живот, он хохотал громко, искренне и заразительно, как хохочут маленькие дети.
«Он не как Ален», – пронеслось в голове Эмили. – «Он другой. Впервые он другой».
Маленький росток надежды зашевелился в душе Эмили. Поднялся и расправил свои маленькие листочки.
Стефан вдруг резко перестал смеяться и серьезно посмотрел на Эмили. Долгое время он молчал, а она, не отрываясь, смотрела на него.
«Все будет иначе…» – с робкой уверенностью подумала женщина. – «Все...»
– Я люблю тебя, – произнес Стефан, пристально глядя на Эмили.
