Текст книги "Не упусти свой шанс"

Автор книги: Р Смейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Я смешал два коктейля и протянул один стакан Джулии.

– Что случилось, Джулия? – спросил я.

Она взяла стакан, повернула ко мне лицо, изучая меня внимательно, а потом отвела глаза и тихо ответила:

– Ничего, Сид... Ничего...

Однако и голос ее звучал как-то необычно.

Я прикурил сигарету, сделал большой глоток из стакана, присел на край кровати и тихо погладил ее шелковистые волосы.

– Джулия, я же вижу, что что-то случилось... Или мы больше не друзья?

– В субботу приезжают миссис Стелла Хоук и сопровождающие ее лица, – с каким-то презрением ответила она.

– И это тебя так волнует?! – удивился я. – Неужели приезд сестры тебе не в радость? Неужели такая мелочь может нарушить твой покой?

Она одним глотком опорожнила свой стакан, отшвырнула его на ковер и резко села на кровати, не стыдясь своей наготы. Глаза ее блестели.

– Конечно, какое это может иметь для меня значение! – Она почти выкрикивала слова. – А что ты вообще обо мне знаешь? Молоденькая, взбалмошная, немного циничная, умеренно развратная красивая девчонка... Что еще? Ах, да, ты знаешь, что я, даже любя тебя, не захотела расстаться с наследством отца... Она даже не заметила, как вырвались эти слова "любя тебя", но для меня это было приятное открытие.

Я мягко обнял ее за плечи.

– Успокойся, милая... Ты же знаешь, что и ты мне не безразлична, иначе я бы не прошел через унижения твоего отца. Расскажи, может быть я смогу чем-нибудь помочь.

Она как-то несколько обмякла, бросила недокуренную сигарету в пепельницу, натянула на себя простыню и сказала:

– А может быть ты и прав... Что ж, расскажу... Только, Сид, прикури мне сигарету.

Я прикурил сигарету и вставил в ее пухлые губки.

– Да, Сид, – начала она, – у меня много пороков, но я хоть немного знаю то, чего хочу. 1. Я занимаюсь журналистикой и не без успеха сотрудничаю с некоторыми издательствами...

– Ты? – удивленно вырвалось у меня.

– А ты думал, что я разбираюсь только в мужчинах, да нарядах, усмехнулась она. – Вы все видите только внешнюю оболочку... Да и зачем вам видеть большее? – Она затянулась сигаретой. – А ведь я еще что-то и чувствую, и думаю... Да, я не хочу выходить за тебя замуж против воли отца... – Она сделала паузу. – Да, мне жаль и наследства, но жаль и его... И потом, я не хочу, чтобы все деньги достались этой банде, когда отец в припадке бешенства лишит меня всего...

– Это так ты называешь свою сестру Стеллу? – удивился я.

– Да, ее и окружающих ее людишек, и поверь, что это слишком мягко сказано... Стелла мягкая, скромная, умная, но это хищник, настоящий хищник.

Мне до нее слишком далеко. Она получает все, что хочет. Это она выбрала себе Арчи и женила его на себе. Это она крутит всеми его делами. Ей хочется быть женой знаменитости, и она этого добилась. Думаешь, что Арчи Хоук может чего-то добиться? Нет... Это Стелла "не упустит свой шанс"... – Она докурила сигарету, подумала и продолжала:

– А когда она приезжает, то не упускает случая поучить меня жизни, причем при отце, чтобы показать, какая она хорошая, а этот набитый дурак вторит ей, хотя на самом деле я по сравнению с ними, как монахиня по сравнению с панельной девкой. Да и Дик Лоренс тоже хорош...

Мы немного посидели молча.

– Но ведь они приезжают ненадолго. Да, вероятно, уже не в первый раз, прервал я молчание. – Так что ты можешь не обращать на них внимания...

– Этот раз особенный. Скоро день рождения отца, и они привезут все свои драгоценности. И Стелла, и Бетти – жена брата Арчи... Отец подарил Стелле коллекцию драгоценностей, сделанную Джерри Лонгом. Ты знаешь, это новый модный ювелир. Правда, он выбирает самые лучшие камни, но оправляет их в безвкусные глыбы металла. Однако, даже в такой оправе они модны и имеют немалую стоимость. Отец отвалил за них больше трех миллионов...

– Ну и чего же ты боишься? – спросил я. – Ведь у твоего отца есть отличные телохранители.

– О, я боюсь не этого. Дело в том, что они приезжают в субботу в конце дня, когда банк будет закрыт. К тому же, моя сестра так и не застраховала их, что приводит в бешенство отца. Конечно, сейф отца на Хоул-стрит даже надежней банковского, но... Ты знаешь, Сид, у меня какое-то предчувствие беды. Не знаю какой, но беды...

– Успокойся, Джу, – ласково проговорил я. – Успокойся. Если хочешь, то этот дом будет охранять вся полиция Делрэй-Бич...

– О, нет, – перебила она меня, – нет, Сид... Не говори никому об этом.

Я привлек ее, чтобы поцеловать, но она мягко и решительно отстранилась.

– Ты прости, но мне сейчас даже не хочется любить...

Через день, вечером, после очередной встречи с Джулией, я сидел у себя в квартире и задумчиво потягивал виски. Во время этой встречи Джулия сама предложила еще раз поговорить с отцом о нас обоих. Я, конечно, согласился, хотя и знал, что эта затея ничего хорошего не принесет. Мое предчувствие оправдалось. Раздался телефонный звонок.

– Керт слушает, – сказал я, сняв трубку.

– Я тебя предупреждал, чертов щенок, – гремел в трубке голос мистера Моулза, – чтобы ты оставил в покое мою дочь...

– Спокойно, Гарри, спокойно, – внезапно спокойным тоном сказал я.

– Не Гарри, подонок, а мистер Моулз, – ответила трубка, но дальше я не дал договорить.

Холодная ярость охватила меня.

– Нет, Гарри, – сказал я, – разве я могу иначе называть друзей.

– Ищи друзей среди парней своего круга, таких же недоносков, как ты...

– Зачем же?! Ведь у меня есть такой круг, как вы, и я надеюсь не упустить свой шанс...

– Я уничтожу тебя, Сид... – вдруг зашипела трубка. – Совершенно уничтожу тебя, ублюдок...

– Наоборот, – перебил я его. – Помни наш уговор о миллионе и твоей дочери, Гарри, – перебил я его и положил трубку.

Положив трубку, я задумался. Рука непроизвольно потянулась к бутылке с виски, но я вовремя остановился. Нужно было все основательно продумать, причем, продумать трезво. Я закурил и стал размышлять. Да, Гарри Моулз слов на ветер не бросает. Я понимал, что меня принимали, со мной хорошо обходились, принимая за неизбежное зло, которое могли заменить или более глупым, или еще более худшим. Конечно, с тем, новым, вероятно было бы легче, но такой ли уж великий от меня был им вред? Меня терпели, но и я, не идя ни на какие сделки, кое-что терпел, соблюдая законность. Но теперь дело приобретало другой оборот: Гарри Моулз решил взяться за меня.

Он мог это сделать несколькими способами: добиться моего перевода, скомпрометировать меня, что было весьма трудно, но сделать все можно, и, наконец, со мной мог произойти несчастный случай. Чем больше я думал, тем больше был склонен к последнему варианту, потому что Гарри Моулзу не захочется, чтобы всплывали какие-нибудь скандальные истории, связанные с ним, да видно и Джулия что-то такое сказала ему, что ему не понравилось, а поэтому ему остается единственный выход – убрать меня, но как? Чем больше я думал над этим вопросом, тем яснее приходил к выводу – один из нас должен был исчезнуть... У меня даже созрел кое-какой план, но случайности, которые не всегда можно предвидеть в жизни, внесли свои коррективы...

Глава 4

Дом мэра находился на небольшой возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на бухту. Рядом с ним проходила дорога, соединяющая центральную улицу Делрэй-Бич с основным шоссе № 1, ведущим в Майами, и эта дорога постепенно поднималась вверх. Примерно в полутора милях выше дома мистера Артура Роджерса была дорога, которая в будущем также соединила бы центр города с шоссе, но пока эта Лайз-стрит только проводилась и даже не было мостика через овраг, и поэтому по ней никто не ездил. Участки земли вдоль улицы были почти все проданы, и местами уже даже начато строительство коттеджей. Лайз-стрит должна была стать трассой в скором будущем.

Слева дом от дороги отделяла зеленая изгородь, а за прекрасным двухэтажным домом был павильон, где было царство детей мистера Роджерса семнадцатилетнего Эла и пятнадцатилетней Сюзи. Здесь иногда круглосуточно гремела светомузыка, и молодежь извивалась ей в такт. Если гости мэра ставили свои машины на большой площадке перед домом, то молодежь оставляла свои транспортные средства ревущие мотоциклы – за зеленой изгородью, где всегда находилось около десятка мотоциклов самых разнообразных марок и фантастических расцветок.

Я приехал на вечер к мистеру Роджерсу несколько раньше назначенного времени, поставил свой "ягуар" в углу у зеленой изгороди, чтобы он не мешал вновь прибывавшим гостям. Дело в том, что я хотел немного поговорить с мэром. Несмотря на свои либеральные взгляды, Артур Роджерс происходил из аристократии, и сам не очень-то любил таких выскочек, как Гарри Моулз, и разговор с ним входил в мои планы.

Меня встретил его секретарь Джонни Лотшоу, парень лет тридцати пяти, крепкого сложения, ростом немного более шести футов, с вьющимися каштановыми волосами и серыми умными глазами. У нас с Джонни сложились неплохие дружеские отношения. Узнав, что я хочу побеседовать перед вечеринкой с мэром, он на минуту удалился, а потом провел меня вглубь дома, в кабинет мистера Роджерса. После взаимных приветствий, мэр предложил мне сесть в кресло, устроившись в другом с сигарой в руке. Весь его облик говорил о человеке умном и уверенном в себе. Седые волосы, неторопливые плавные движения, благородная осанка всегда оказывали воздействие на беседующих с ним людей. Я закурил сигарету и кратко, не затрагивая имени Джулии, изложил наши отношения с Гарри Моулзом, закончив свои высказывания словами:

– Вы знаете, мистер Роджерс, я никогда не был трусом, но прошу вас, зная вашу честность и благородство, проконтролировать лично расследование, если что-нибудь со мной случится.

– Нет, нет, – он задумчиво вертел сигару между холеными пальцами. – Я не думаю, что мистер Моулз может пойти на такое... Физическое уничтожение шерифа... – Он сделал паузу. – Нет, это невозможно... Или почти невозможно.

Я думаю, что будет лучше мне завтра же поговорить с ним.

– Я думаю, что этого не стоит делать, мистер Роджерс, – сказал я осторожно. – Этим вы можете поставить и себя под удар.

Он усмехнулся.

– А вы думаете, что я чего-то боюсь? – спросил он с иронией. – Нет, это как раз то, что нужно... Во всяком случае, он не решится на физическое уничтожение вас, меня и других, только из-за какой-то ссоры...

– Может быть вы и правы, – сказал я. – Прошу простить меня, что даже в такой вечер, когда вы были настроены отдыхать, я был вынужден говорить с вами о делах.

– Пустяки, Сид, пустяки...

В этот момент в кабинет вошел Джонни Лотшоу и доложил, что начали съезжаться гости.

– Прошу извинить меня, шериф, но мне надо встречать гостей, – сказал мистер Роджерс, поднимаясь.

– Это я должен просить у вас извинения, что занял ваше время своими проблемами.

– Оставим пока все, а сейчас наша задача просто весело провести время.

Кстати, мистер Моулз тоже обещал быть у меня.

Мы вышли из кабинета, и мистер Роджерс прошел в холл встречать гостей.

Его жена, миссис Джейн Роджерс в темно-зеленом вечернем платье, с ниспадающими на плечи медными волосами, выглядела гораздо моложе своих лет, выступая в роли радушной хозяйки.

Я молча прохаживался по комнатам, обмениваясь приветствиями с прибывавшими гостями. Наконец, прибыл и начальник полиции лейтенант Френк Рейлан. Это был невысокий, его рост едва ли достигал и шести футов, плотный мужчина около пятидесяти лет. Он был довольно честным копом, но имел пристрастие к выпивке, хотя упорно скрывал это от окружающих. Он мог выпить много, но никто не видел его пьяным. Однако работать с ним было легко – это был мастер своего дела.

– Хелло, Сид, – сказал он, направляясь ко мне и протягивая свою крепкую руку. – А то я уже думал, что мне придется скучать в этом светском обществе...

– О, Френк, наши мысли почти совпали, – ответил я, пожимая его твердую сильную руку, – а поэтому я думаю, что нам следует начать вечер с посещения бара мистера Роджерса.

– Неплохая мысль, Сид, – пророкотал он.

Мы направились к бару. Слуга подал нам два стакана с бурбоном, и мы отошли в сторону. Мы просто тянули виски, курили, изредка перебрасываясь словами. Когда наши стаканы опустели, я сходил и заменил их на полные. Гости развлекались каждый по-своему. Изредка я отходил от лейтенанта, подходил к группам гостей, перебрасывался несколькими фразами и вновь возвращался к Френку Рейлану. Было уже около десяти часов вечера, а мистер Моулз все еще не появлялся. После четвертого стаканчика бурбона я сказал Френку, что хочу выйти на свежий воздух.

– Ну что ж, сходи, проветрись, – ответил он, усмехаясь, – перед новой схваткой с бурбоном.

– О'кей, – ответил я. – У меня сегодня именно такое настроение.

Я подошел к двери, достал пачку сигарет и обнаружил, что там не осталось ни одной сигареты. Я стоял в нерешительности. Ко мне подошел Джонни Лотшоу.

– Что привело в задумчивость шерифа? – спросил он, улыбаясь.

– Да вот сигареты кончились, – ответил я.

Он полез в карман, но я сказал:

– Джонни, ты ведь знаешь, что я курю только "Лорд".

Придется сходить за сигаретами в машину. – Я направился к выходу, а потом остановился. – Когда обещал приехать мистер Моулз?

– К десяти часам, а сейчас уже, – он взглянул на часы, – 21.47.

– О'кей, я с ним поговорю, – ответил я.

– А может быть не стоит, Сид? – успокаивающе спросил он.

– Возможно, – ответил я и нетвердой походкой направился в парк.

– Джонни... – еще раз тихо позвал я стоящего на крыльце Джонни Лотшоу, вышел от машины в полосу света и махнул ему рукой. Он заметил мой знак и направился ко мне. Когда он подошел, я взял его за руку и увлек к своей машине.

– Смотри, – сказал я, указывая рукой. Недалеко от машины у зеленой изгороди в отблесках луны на скамейке сидела парочка и самозабвенно целовалась. – Они могут поставить мировой рекорд в этом виде спорта, – с усмешкой сказал я. – Почти десять минут не отрывали губы друг от друга.

– Конечно, Сид, это достижение, – согласился Джонни. – Но мы с вами, надеюсь, ничего не видели. Это, кажется, Сюзи Роджерс...

– Разумеется, Джонни, – ответил я. – Я бы и не позвал другого даже под действием бурбона, которое, кажется, уже проходит.

– Вот и отлично. Пошли в дом и продолжим, – усмехнулся Джонни.

– Пошли, – ответил я, бросая докуренную сигарету. – А мистер Моулз еще не приехал?

– Нет, – ответил он, вновь взглянув на часы. – Уже 22.05. Не похоже на его обычную пунктуальность.

Мы вошли в дом, и я направился к лейтенанту Рейлану, который продолжал "борьбу в одиночку". Едва я подошел к нему со стаканом в руке, как к нам быстрым шагами приблизился Джонни Лотшоу, его лицо выражало тревогу.

– Простите, лейтенант, – сказал он. – Ограбление с покушением на убийство.

– Что-о-о? – взревел лейтенант.

– Тише, пожалуйста, – мягко сказал Джонни. – Не надо беспокоить гостей. Ограблен и тяжело ранен мистер Моулз... За вами вышла машина. Мистер Роджерс тоже поедет с вами, но только тихо...

Казалось, что лейтенант мгновенно протрезвел. Опьянение покинуло и меня.

Мы направились к выходу. За нами последовали мистер Роджерс и Джонни Лотшоу.

Гости продолжали веселиться, не обратив внимания на наш уход.

Две машины быстро пронеслись по Хоул-стрит, притормозив у высокого здания. Там уже была полиция. Когда мы вошли в холл, то увидели сидящего в кресле еще не пришедшего в себя охранника в окружении полиции. Мы поднялись в скоростном лифте на двенадцатый этаж. В кабинете мистера Моулза в одном кресле сидел его телохранитель Джо Науман, бывший боксерпрофессионал. На его светлом пиджаке была кровь. Он оглядывал всех бессмысленным взглядом. А вокруг мистера Моулза, сидевшего в другом кресле, суетился врач, перевязывая ему голову. Увидев нас, вошедших в кабинет, он вдруг рванулся из рук врача и закричал, брызжа слюной, указывая на меня рукой:

– Это все ты, вонючий ублюдок, пытался убить меня и похитил драгоценностей и денег почти на четыре миллиона долларов! Я убью тебя, паршивая собака!

Его с трудом удержали и водворили в кресло.

– Мистер Моулз, – сказал я ледяным тоном, – наши личные счеты не дают вам права клеветать на меня и оскорблять при исполнении служебных обязанностей.

Не забывайте, пока я еще шериф.

– Успокойтесь, господа, успокойтесь, – вмешался мистер Роджерс. – Мистер Моулз, ваши обвинения абсолютно не обоснованы. Шериф не покидал моего дома с семи часов вечера...

– Это так, – подтвердил лейтенант. – Поэтому, мистер Моулз, не стоит горячиться и оскорблять шерифа, хотя я и понимаю ваше теперешнее состояние...

– Господа, – обратился к нам врач, – прошу вас, не обращайте внимания...

У него травма черепа, а поэтому в больном мозгу могли возникнуть любые ассоциации.

– Какие там к черту ассоциации! – ревел Гарри Моулз. – Сначала я говорил с этим ублюдком по телефону, а потом он был здесь, оглушил меня и очистил сейф, в котором лежали драгоценности моей дочери, жены брата моего зятя и деньги...

– Раз это не следствие больного воображения, – еле сдерживая гнев, сказал я, – а просто голословное утверждение, клевета, то, мистер Моулз, я даю перед всеми слово, что в течении месяца я раскрою это преступление и верну вам эти поганые побрякушки и вонючие деньги, но зато привлеку вас к ответу по всем законам штата за публичное оскорбление шерифа и тогда вам никто не поможет: ни ловкие адвокаты, ни милосердные судьи. Хоть я и не имею ваших капиталов, но вы оскорбили меня при исполнении служебных обязанностей, а это уже грозит вам тем, что вы проведете лет пять вдали от привычной вам обстановки, чтобы в следующий раз подбирали выражения...

Видно было, что смысл моих слов и слов мэра постепенно доходили до него.

– Возможно я и погорячился, – уже тихо сказал он. – Но что будет, если по истечении месяца вы не вернете мне деньги и драгоценности, шериф?

– Тогда я откажусь от своей должности, признав, что не могу справляться со своими обязанностями. Однако, – обратился я к мэру, – мистер Роджерс, прошу вас, чтобы вы убедили мистера Моулза не чинить нам препятствий для бесед с членами его семьи и гостями. Это может пролить свет на происшедшее.

– О, разумеется, мистер шериф и лейтенант, – шутовским тоном сказал Моулз, – двери моего дома будут открыты для вас в любой час, но... только в течение месяца, – закончил он, морщась от боли, которую испытывал от обработки раны врачом.

– О'кей, мистер Моулз, но потом уже не ищите лазейки, вам придется ответить за все ваши слова, – закончил я.

Вот так все и началось в тот роковой вечер...

Глава 5

Спустя три дня мы сидели с лейтенантом в его кабинете, подводя предварительные итоги.

– Итак, – суммировал лейтенант собранные нами сведения, – дело обстояло следующим образом. Кто-то позвонил мистеру Моулзу по междугородней, что подтверждает его секретарь. Это он взял трубку и услышал женский голос девушки с коммутатора, спрашивающей мистера Моулза. Затем Гарри Моулз утверждает, что говоривший с ним мужчина представился твоим именем, говорил голосом, похожим на твой, однако под присягой он этого утверждать не может.

Этот голос срочно вызвал его в контору на Хоул-стрит, где пытались похитить драгоценности. Кстати, ни драгоценности его дочери, ни жены брата его зятя не застрахованы, хотя, кажется, вторые застрахованы, но точно пока не говорят.

– Да, и алиби-то у них всех какие-то слабые, – заметил я.

– В этом ты прав, – продолжил лейтенант Рейлан, – алиби у всех довольно слабые, кроме только Джулии, которую отец в субботу утром отправил в Майами к тетке. И, хотя все люди проверенные, но... – Он сделал паузу.

– Кстати, – вставил я, – я ведь тоже отлучался из дома мэра примерно в это время. Ходил за сигаретами в машину, ну и там немного задержался. Так что на некоторый период времени у меня нет алиби, а мистер Моулз публично объявил меня преступником...

Френк Рейлан внимательно посмотрел на меня.

– Я рад, Сид, – сказал он, – что ты затронул этот вопрос.

Но у тебя действительно железное алиби. Во-первых, ты отсутствовал всего около 17 минут. Это под присягой могут подтвердить многие, в том числе Джонни Лотшоу и я. Сержант Хаберт видел, как мимо "Лайонс-бара" пролетел мотоцикл в сторону шоссе № 140 по Хоул-стрит. За рулем сидел парень в черной куртке, с черными, выбивающимися из под шлема волосами. Я проделал эксперимент: за рулем мотоцикла, как сказал сержант, мотоцикл был "Тойота", причем гоночный, сидел гонщик-профессионал. От дома мистера Роджерса до конторы Моулза с минутной остановкой возле дома, и обратно по Хоул-стрит, шоссе № 140, затем по шоссе № 1 и обратно до дома мистера Роджерса он промчался за 29 минут 40 секунд. Причем, я повторяю, он остановился у конторы мистера Моулза всего на минуту. А уложиться в 17 минут он не смог...

– Да, лейтенант, но вы забыли о Лайз-стрит, – заметил я.

– О'кей, Сид, мы не забыли, но он смог перелететь через овраг днем, а ночью ему пришлось перетаскивать мотоцикл, и на это у него ушло 34 минуты...

Вот так-то. Да, еще есть два момента: он был в прекрасной форме, а ты, если бы это даже было возможно, был под действием бурбона, а второй момент мы попытались проехать к конторе и обратно одним и тем же путем, предположив, что сержант видел другой мотоцикл. На это ушло ровно 18 минут, но в гору он был вынужден идти с включенным двигателем, а Сид Роджерс и его дружок клялись, что слышали шум двигателя и видели свет фар проезжавших машин только дважды, и то после времени ограбления мистера Моулза... Так что это смог бы сделать ты, будучи самим дьяволом... Но ввиду того, что ты, к сожалению, только человек, то это просто невозможно, и я уверен, что ты, выпив, просто засмотрелся на парочку. – Френк встал, подошел к шкафу, достал бутылку виски и два стакана, плеснул в них виски и один из них протянул мне.

Я взял стакан, а он закончил словами:

– К тому же, если бы это был ты, то у тебя хватило бы ума убрать единственного свидетеля и своего теперь уже далеко нелегкого врага Гарри Моулза... Я ведь в курсе ваших отношений...

– Да-а, – протянул я, отпив виски и закуривая, – такого шанса, честно говоря, я бы не упустил... А вообще-то похоже на работу Френка Брейга...

Только он работал в одиночку, причем по деньгам и драгоценностям.

– Я думал об этом, Сид, – проговорил лейтенант, – но у него великолепнейшее алиби: он только сегодня вышел из тюрьмы Чикаго, где отдыхал месяц за развлечения в баре...

– Хорошо, Френк, – сказал я, – но давай продолжим подводить наши итоги.

– Да, – ответил он, наливая себе еще виски, – преступник вызвал мистера Моулза, который ожидая встретить в своей конторе тебя, шериф, и полицию, взял с собой только своего телохранителя Джо Наумана. Когда он приехал в контору и вошел в вестибюль, его встретил охранник Майк Бэтвил и проводил до лифта. Когда он ожидал возвращения лифта, открылась дверь и кто-то вошел. На допросе он показал, что даже не поспешил повернуться на звук, так как знал, что ключи от двери и секретной сигнализации знакомы весьма ограниченному кругу лиц...

– Простите, Френк, – перебил я, – кто-нибудь из ваших людей в это число входит?

– Из лиц, не являющихся хозяевами этого "маленького домика", только руководители фирмы по техническому обслуживанию замков и сигнализации. Для прочих посетителей днем и вечером существуют охранники, причем, в этот вечер второй охранник сидел в служебном помещении и ничего не слышал, что может стоить ему места работы.

– О'кей, так что же сообщил потерпевший?

– Ты же сам, Сид, все это прекрасно знаешь. Он сказал, что когда обернулся, к нему уже приблизился высокий парень в черной куртке с надписью "Малборо", в огромных мотоциклетных очках, закрывающих почти все лицо, и шлемом на голове, из-под которого выбивались длинные черные волосы. Он даже не успел вскрикнуть, как получил удар по голове и свалился. Неизвестный, вероятно, поднялся вверх на лифте. Когда дверцы лифта отворились, то как раз у лифта, спиной к нему стоял Джо Науман, который получил такой же удар по голове, не успев даже повернуться. Преступнику сопутствовала удача. Он прошел в кабинет мистера Моулза в тот момент, когда сейф был открыт, и спросил его: "Ну что, все на месте?" Мистер Моулз опять-таки принял его голос за твой и, не оборачиваясь, ответил: "Черт бы побрал твои шутки, все..." После этого он тоже получил свою порцию удара по черепу... Когда он очнулся, сейф все еще был открыт. Преступник ударил его легче всех. Он сам позвонил в полицию. Но к этому времени сейф был пуст.

– Отличная работа, – задумчиво сказал я. – А сколько времени потребовалось преступнику на всю эту операцию?

– По нашим подсчетам не более пяти минут, – ответил Рейлан, – но, возможно, и больше. Мы даже нашли свидетеля, который видел у здания конторы мотоцикл спортивного типа "Тойота", но он не видел его хозяина.

– Итак, – подвел я итог, – исходя из показаний прохожего, сержанта Хаберта и охранника Майка Бэтвила, нападавшим был высокий парень в черной куртке, шлеме и очках, с длинными черными волосами. Хотя черные волосы можно легко имитировать, а длину несколько прибавить, можно сказать одно, что этот парень не лишен физической силы, выдержки и дерзости, и приехал на дело на мотоцикле "Тойота". Следов на полу и отпечатков пальцев постороннего нигде не найдено. А что в отношении мотоцикла?

– Мотоцикл нашли на другой день почти в центре города, а украден он был у пляжа утром в субботу. Все это говорит о хорошо продуманной операции и о человеке, который заранее все подготовил и знал, что в сейфе находится прекрасный фрик...

– Да, Френк, а поэтому позволь мне еще раз потрясти окружение мистера Моулза, – заключил я.

– О'кей, я думаю, что это не помешает.

– И еще, Френк, я думаю, что стоит передать всем точный список украденных драгоценностей.

– Это уже сделано, Сид, – ответил лейтенант, в очередной раз наполняя свой стакан и протягивая руку с бутылкой к моему стакану.

– Если что всплывет, то дай мне знать первому, а, Френк, идет? проговорил я, пока он наливал мне виски.

Он немного помолчал, поставил на стол бутылку и сказал:

– Я это сделаю не только из дружеского отношения к тебе, но еще чтобы насолить этому подонку Гарри Моулзу, если только у тебя хватит смелости начать с ним судебный процесс...

– О, в этом можешь не сомневаться. У меня нет другого выхода, чтобы за все отплатить ему. И еще, если можешь, узнай по своим каналам все, что возможно о гостях мистера Моулза и его окружении, а я попытаюсь узнать все это по своим каналам.

– Хорошо, Сид, но только будь осторожен: Моулз очень сильный противник.

– Ничего, Френк, – сказал я, отпивая виски, – я тоже не из слабых. К тому же, у меня возникла идея – я встречусь с Хенком Брейгом.

– С Брейгом? – удивился лейтенант. – С этим бандитом, по которому уже давно тоскует электрический стул, хотя его убийства и не доказаны? Зачем?

– Просто у меня есть пара неприятных для него фактов, и я впервые пойду на сделку, но заставлю его поискать эти сокровища среди своих дружков. Уж больно велика ставка в этой партии игры...

– Ну что ж, – промолвил лейтенант после некоторого молчания. – В данном случае это тоже вариант, ведь Хенк Брейг должен знать всех крупных скупщиков драгоценностей и ювелиров... Нет, а это все же идея...

– О'кей, значит, на этом остановимся. Завтра утром я нанесу визит в резиденцию Гарри Моулза, а вечером, если Хенк вернется в Делрэй-Бич, постараюсь встретиться с ним...

Вечером я вернулся к себе и позвонил в госпиталь. Доктор Стейли сообщил, что состояние Элис Керт без изменения, и, конечно, нет никакой надежды на благополучный исход.

Я положил трубку, закурил и задумался. Да, дни милой Элис сочтены, и я остаюсь один. И теперь вся моя дальнейшая жизнь будет зависеть от того, как пойдет это расследование.

Немного поколебавшись, я взял трубку и набрал номер телефона резиденции мистера Моулза. После третьего сигнала в трубке раздался голос:

– Резиденция мистера Моулза.

– Говорит шериф Керт, – твердым голосом сказал я. – Прошу пригласить к телефону мистера Моулза.

На другом конце воцарилось молчание, наконец в трубке раздался голос Гарри Моулза:

– Я вас слушаю, шериф.

– Мистер Моулз, я бы хотел завтра утром еще раз побеседовать со всеми членами вашей семьи. Вы не возражаете?

– Это будет допрос, шериф? – резко спросил он.

– О нет, мистер Моулз. И так уже пресса подняла достаточный шум, а поэтому я хотел бы провести беседу в спокойной обстановке, но как официальное лицо. Я помню ваши слова обещания, что в течение месяца вы будете всемерно способствовать расследованию, в котором и я принимаю участие, а поэтому решил обратиться непосредственно к вам, вместо того, чтобы действовать полностью официально. – Я сделал паузу и добавил:

– Ведь мы пока не знаем, что принесет нам расследование, а поэтому я думаю, что нам имеет смысл заключить временное перемирие, приберегая силы для дальнейшей встречи. Вы ведь, надеюсь, не забыли своих слов в мой адрес и моего обещания, а?

На другом конце провода опять воцарилось длительное молчание. Наконец раздался голос Моулза:

– О'кей... мистер Керт. Итак, временное перемирие. Если я буду вас ждать завтра в 11 часов у себя дома, вас это устроит?

– Разумеется, мистер Моулз. Но я надеюсь, что все ваши гости тоже будут дома?

– Да, шериф, будут дома. Итак, до завтра, – закончил он и положил трубку.

Ровно в 11 часов я подъехал к дому мистера Моулза. Меня встретил сам секретарь Марк Хамберт и проводил в его домашний кабинет, обставленный роскошно, но со вкусом. Гарри Моулз сидел в кожаном кресле, листая какие-то бумаги. При моем появлении он оторвался от бумаг и взглянул на меня.

– Добрый день, мистер Моулз, – сказал я, входя в кабинет.

– Добрый день, мистер Керт, – ответил он и добавил, указывая рукой на кресло, – прошу вас, садитесь.

Я сел и сказал:

– Где бы я смог побеседовать со всеми по очереди, но только один на один, мистер Моулз?

– А разве вас не устраивает мой кабинет? – удивился он.

– Разумеется, меня устраивает любое помещение, но...

– Не беспокойтесь, шериф, я покину вас во время вашей беседы с другими членами моей семьи. Вы это имели в виду?

– Да, мистер Моулз. И потом, я курю сигареты, а вы не очень любите их дым.

– О, это такая мелочь, мистер Керт. Если я предоставляю вам свой кабинет, то чувствуйте себя здесь вполне свободно.

Я сознавал, что мы ведем себя, как два опытных игрока, не знающих, но желающих узнать карты друг друга. Мы были до приторности вежливы, как никогда ранее.

– Так с кем вы хотите побеседовать первым?

– Если вы не возражаете, то с вами, – ответил я, демонстративно доставая из портфеля портативный магнитофон и включая его. – Надеюсь, вас не будет смущать эта штука? – спросил я, указывая на магнитофон.