Текст книги "Не упусти свой шанс"

Автор книги: Р Смейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Смейз Р
Не упусти свой шанс

Р. СМЕЙЗ

НЕ УПУСТИ СВОЙ ШАНС

Глава 1

В открытое окно доносился тихий шелест волн, а нежный ветерок слегка колыхал занавески.

Было начало июня и еще не нахлынула волна отдыхающих, а поэтому я мог уделять больше времени своей личной жизни.

Роскошно убранная комната бунгало была слегка освещена. Я подошел к бару, смешал два коктейля и вернулся к широкой кровати, протягивая один из них Джулии.

– Благодарю, милый, – произнесла она своим приятным грудным голосом и нежно погладила мою руку.

Я наклонился и нежно поцеловал ее в губы, затем оторвался от них, закурил две сигареты и вставил одну из них между этими пухлыми, ярко-алыми и вечно манящими губами.

– Ты прелесть, Сид, – тихо сказала она, выпуская дым и поднося к губам бокал.

Джулия была младшей дочерью Гарри Моулза, известного миллионера, хозяина слишком многих предприятий и обладателя множества акций, чтобы их всех можно было запомнить. Но, честно говоря, мне на все это было наплевать.

Она была прелесть. Это была первая женщина за последнее время, с которой мне не хотелось расставаться.

Я внимательно взглянул на нее. Она напоминала мне в этот момент сытую кошку: под простыней четко вырисовывалась ее гибкая, но не тощая фигура, а пышные и упругие груди простыня не прикрывала. Ее черные густые волосы, рассыпавшись по подушке, обрамляли овальное лицо, на смуглом фоне которого ярко выделялись алые губы и черные, как агат, глаза.

Сейчас они были полузакрыты, что и дополняло весь ее облик, создавая впечатление сытой кошки. Медленно глотая коктейль между затяжками сигареты, она блаженствовала.

Я устроился со своим стаканом и сигаретой в глубоком кресле, обтянутом темно-бордовым бархатом. Несмотря на бурно проведенные часы, она все равно была желанна.

– Джу, – тихо сказал я, еще боясь сам высказать эту мысль вслух, – выходи за меня замуж...

Я услышал какой-то неприятный звук, а потом покашливание, и подняв глаза, понял, что это она поперхнулась коктейлем.

– Ты с ума сошел, Сид, – сказала она все тем же мягким голосом, отдышавшись.

– Почему?

– Я, дочь Гарри Моулза, и шериф – это же будет смешно.

Я почувствовал, как какая-то тугая волна ударила меня в грудь, но выработанная годами выдержка взяла верх.

– Почему? – спросил я, не меняя тона, но прилагая усилия, чтобы мой голос в этот момент не дрожал.

– Неужели ты думаешь содержать меня на свое жалованье? А ведь так и будет, если отец не даст нам денег. Или ты рассчитываешь на мое приданое? О нет, Сид, отец на такой брак никогда не согласится.

– А ты сама? – все так же тихо и спокойно спрашивал я, хотя чувствовал, что внутри у меня все кипело, и я готов был разорвать эту сытую кошку.

– А что я? – Она лениво потянулась. – Не усложняй жизнь. Лучше иди ко мне...

– Значит, чтобы встречаться с тобой и проводить время в постели, я тебе подхожу, да?

– О, конечно, – спокойно ответила она. – Взгляни на себя, – и она указала рукой на огромное зеркало, занимавшее большую часть стены.

Я встал и взглянул на себя в зеркало, а сзади все тем же мягким спокойным голосом комментировала Джулия:

– Красивый мужчина, ростом шесть футов и два дюйма, с которым можно приятно провести время. Отличное телосложение, волевое лицо, приятен в обращении...

Да, на меня из зеркала смотрел мужчина тридцати трех лет, с волевым лицом, квадратным подбородком, с коротко остриженными темно-русыми волосами.

При легком движении под кожей переливались мышцы, а на коже имелось несколько шрамов, как память о некоторых моих служебных встречах.

Но она говорила так, как на аукционе скотопромышленник оценивает быка-производителя.

И эти ее слова смогли бы вывести из равновесия любого, но только не меня.

За свои одиннадцать лет службы я повидал слишком много, чтобы чему-то удивляться, но такой неприкрытый цинизм двадцатилетней девушки все же покоробил меня.

– Так что же тогда тебя не устраивает, если ты так меня расхваливаешь? спросил я, как можно спокойнее и безразличнее. – Может я тебе чем-то не угодил в вопросах любви?

– О нет! В этом вопросе ты тоже прелесть, но... – Она сделала небольшую паузу. – Оклад шерифа – это не для меня... Впрочем, поговори с моим отцом.

Он, кажется, относится к тебе неплохо... Если он назовет тебя своим зятем, то с моей стороны ты не встретишь препятствий. Ну, иди же ко мне... иди...

Я постоял несколько мгновений, не зная на что решиться.

Моя сигарета тихо догорала в пепельнице, а бокал стоял на небольшом столике у кресла.

Да, я хорошо знал мистера Гарри Моулза. Даже пару раз оказывал ему услуги по службе, разумеется в рамках закона. Я часто бывал у него дома, составляя ему компанию для игры в покер. Конечно, я не очень подходил для собиравшейся там компании, но мое искусство игрока, мое терпение и необычайная способность блефовать вызывали у всех игравших настоящий восторг.

Проигранные ими несколько сот долларов не имели никакого значения, а мне как-то не мешали. К тому же я получал истинное удовольствие от самого процесса игры, зависящей не только от карт, но и от выдержки и ума играющего.

Да, я неплохо знал Гарри Моулза...

– А что, если я действительно поговорю с твоим отцом, Джу? – спросил я, направляясь к постели.

Несмотря на ее высказывания, вызвавшие бурю в моей душе, мне не хотелось ее терять.

– Поговори, милый, – тихо сказала она, протягивая ко мне руки. – Конечно, если он согласится, я не буду против, но... менять состояние отца на твой заработок – такой подвиг не для меня, – закончила она, находя своими жаркими губами мои губы...

– Джу, все же ты первая поговори с ним, подготовь его, чтобы он знал, о чем я буду с ним говорить, – тихо проговорил я, когда, мы вновь закурили.

– О, Сид, ты все о том же, – лениво произнесла она, сладко потягиваясь. Дай мне с наслаждением покурить... – Она выпустила дым, и только тут, кажется, до нее дошел смысл моих слов. – Хорошо, милый, я поговорю...

– О'кей, – сказал я. – Даю тебе на это два-три дня, идет?

– О, сразу чувствуется, что имеешь дело с шерифом, – засмеялась она.

– Да, да еще с таким, который хочет на всю жизнь заключить тебя, – я сделал паузу и закончил со смехом, – в свои объятия...

– Пожалуй, я буду одной из самых удачливых среди заключенных, – ответила она в тон мне.

Оказавшись на следующее утро у себя в кабинете, я первым делом открыл свой сейф и достал объемистую папку.

В ней у меня были собраны материалы на всех известных людей, как миллионеров, так и бандитов, за шесть лет моего пребывания на посту шерифа.

Я смог бы ответить почти на любой вопрос: как появилось состояние у того или иного "уважаемого гражданина" нашего города, кто и как пытался обойти закон и насколько успешно, кто и когда совершал настоящий или прикрытый законом грабеж, и на многие другие.

Правда, я знал, что за эти шесть лет я нажил себе намного больше врагов, чем друзей. Меня уважали, боялись, но, я думаю, что меньше всего меня любили, потому что я никогда не шел ни на какие сделки, не переступал рамки закона.

Конечно, мне тоже предлагали, и не раз, деньги за некоторые сомнительные услуги, но я всегда отвергал эти предложения, имел только наградные за безупречную службу и... массу неприятностей.

Я нашел бумаги на Гарри Моулза, закурил сигарету и принялся еще раз все перечитывать.

Сейчас я уже читал их под другим углом: этот человек мог стать на моем пути.

К тому же, все эти записи я вел бессистемно, так, на всякий случай, и прибегал к ним довольно редко, а мистер Моулз пока не давал мне повода заняться им серьезно. Но теперь, прочитав их, я как бы окунулся в огромную ванну с дерьмом.

Правда, все факты нарушения им закона "не были доказаны", тем более, что последние десять лет у него был молодой, но талантливый адвокат Ник Джемсон, но если бы все это удалось доказать, то двери федеральной, тюрьмы сомкнулись бы за спиной этого "уважаемого человека" на срок намного превышающий жизнь человека с момента рождения.

Я задумался: стоит ли вообще мне браться за это? Стоит ли пытаться входить к такому человеку в семью?

Еще с детства, когда мои родители мирно разошлись, а потом создали себе благополучные семьи, отдав меня сестре отца тетушке Элис, я возненавидел всю ложь и подлость. От меня все пытались скрыть, отец и мать выкручивались по очереди передо мной, хотя я все понимал в те свои восемь лет.

Так у меня осталось на всем белом свете только одно дорогие для меня существо – Элис Керт, у которой тоже никого не было, кроме меня.

Нет, я не гнался за тем, чтобы стать зятем "уважаемого человека", но Джулия мне была далеко не безразлична. При всех ее недостатках, она стоила того, чтобы ее любить...

От моих раздумий меня отвлек звонок телефона.

Звонил секретарь мэра Джонни Лотшоу и просил приехать к мэру.

Я был рад оторваться от этих бумаг и от своих мыслей, а потому бросил папку в сейф и покинул кабинет...

Вечером я смотрел в своей квартире шоу по телевизору, когда раздался телефонный звонок.

– Керт слушает, – сказал я, сняв трубку.

– Хеллоу, Сид, – пророкотал в трубке голос Гарри Моулза.

– Рад тебя слышать...

– Добрый вечер, мистер Моулз.

– О, зачем так официально?! Так ты меня называй только при исполнении служебных обязанностей. Ведь за карточным столом ты называешь меня "Гарри", и в трубке раздалось его хихиканье.

– О'кей, Гарри, – согласился я. – Я слушаю вас.

– О, нет, Сид, это я тебя буду слушать. Буду слушать завтра... Ну, скажем, в десять часов... Идет?

– Вполне, – ответил я, внутренне весь напрягаясь.

– Только одно меня удивляет, Сид. Ты же слывешь отчаянным парнем и вдруг назначаешь мне разговор через Джулию... Что это?

– Это...

– Вот это, – перебил он меня, – объяснишь мне завтра. А пока спокойной ночи, – он снова рассмеялся в трубку и положил ее.

Я услышал короткие гудки.

Несколько минут я еще держал трубку, размышляя, а потом тихо опустил ее на аппарат.

Я встал, выключил телевизор, потому что шоу меня уже не интересовало, а потом закурил и стал ходить по комнате, "проигрывая" в голове возможные варианты предстоящей беседы, и убеждаясь, что их может быть бесчисленное множество.

Когда в пепельнице уже валялось несколько окурков, я понял, что завтра придется вести игру вслепую, ожидая ответного хода партнера, а поэтому лег спать.

Как никогда, в эту ночь я слишком долго не мог уснуть.

Утром к десяти часам я был уже в конторе мистера Моулза, если так можно назвать апартаменты на двенадцатом этаже нового дома на Хоул-стрит.

В огромной приемной, устланной толстым ковром, заглушающим шаги, меня встретил, улыбаясь, Марк Хамберт, секретарь мистера Моулза. Это был подтянутый, спортивного вида мужчина лет сорока, с густыми и слегка вьющимися каштановыми волосами.

– Мистер Моулз ждет вас, шериф, – сказал он, провожая меня до двери кабинета.

С волнением я переступил порог огромного кабинета.

За столом огромных размеров, сделанным по личному заказу, в глубоком кресле сидел Гарри Моулз, худощавый мужчина лет шестидесяти, с резкими, будто вырубленными из цельной глыбы, чертами лица, которое меняло выражение в зависимости от желания хозяина.

Справа, у огромного окна, сидела в кресле Джулия, казавшаяся заинтересованной каким-то журналом.

При виде меня мистер Моулз изобразил на лице улыбку, хотя его глаза смотрели холодно.

– О, Сид, – он поднял руку в знак приветствия, – рад тебя видеть! Садись, – и он указал рукой на кресло у стола напротив него. – Может быть выпьем? он повернул голову влево, где стоял столик с весьма недурным набором напитков.

– Нет, благодарю вас, мистер Моулз.

– Гарри, Сид... – поправил он меня. – Гарри... Мы не на официальном приеме.

– Благодарю, Гарри, – покорно повторил за ним я.

– Вот так уже, пожалуй, лучше, – как бы раздумывая, проговорил он. – Так о чем ты хотел поговорить со мной, как сказала моя дочь? – Он открыл массивную, инкрустированную драгоценными камнями коробку для сигар, достал оттуда сигару, а потом двинул эту коробку в мою сторону. – Закуривай...

– Благодарю, но я курю сигареты, – ответил я, доставая пачку сигарет и закуривая.

– Так я тебя слушаю, Сид, – вновь сказал мистер Моулз, медленно обрезая золотым ножичком кончик сигары и закуривая.

– Мы с Джулией хотим пожениться, – скорее выдохнул вместе с дымом, чем сказал я.

– О!.. Вы хотите! – он усмехнулся. – Вы хотите, но, к сожалению, этого слишком мало. Она просто глупая девчонка, начитавшаяся "Плейбоя", у которой после этого секс занял весьма определенное место в жизни. Но я надеюсь, что у нее пока еще хватит здравого смысла не менять мое состояние на доходы шерифа... – Он поднял предостерегающе руку, увидев, что я хочу возразить, и продолжил все тем же равномерным и спокойным тоном. – Нет, я, конечно, не против, что она развлекается с тобой. Конечно, Сид, я согласен, что это пробел моего воспитания, но она росла без матери. Так уж пока пусть лучше будешь ты, чем какой-нибудь проходимец... Девочке надо же как-то развлекаться. – Он выпустил дым и так же спокойно продолжил. – Мне вполне хватает и одного зятя-дармоеда, несчастного щелкопера, возомнившего себя великим специалистом только потому, что подвизается в "Паракаунте", но если еще добавить и шерифа... – Он деланно рассмеялся. – Это уже слишком!

Я почувствовал, как кровь ударила мне в виски. Я готов был вскочить и разбить эту красивую, но массивную коробку для сигар об его голову.

Теперь я понял, для чего здесь была Джулия: она только усиливала чувство унижения, да и сама проходила через это же.

– Вы... вы чудовище, – не сдерживаясь прохрипел я, – мистер Моулз... Это с вашим-то прошлым говорить так презрительно о людях!.. Вспомните, как к вам пришло ваше богатство... Вы... Вы...

– Ну, давай, шериф, позорь меня, выкладывай все, что знаешь... – На его лице блуждала улыбка превосходства, а глаза сверлили меня тяжелым взглядом.

– Ну, я тебя слушаю. Только учти, что у тебя нет доказательств и, кроме пустой болтовни, ты ничего не сможешь сделать. А я человек менее щепетильный... – Он затянулся, выпустил дым и прищурился. – Нет, я не буду нанимать убийц, но с шерифом может случиться несчастный случай или пострадать его репутация...

– Папа, ну зачем ты так... – вдруг взмолилась Джулия.

– А ты молчи, маленькая потаскушка. Если бы не твое стремление к красивым самцам, мне бы не пришлось сейчас так разговаривать с моим хорошим другом Сидом...

– Я не этого ожидала от тебя, – резко бросила Джулия, поднялась и выбежала из кабинета.

– Ну так что же, шериф, ты мне все-таки расскажешь обо мне? – обратился он ко мне, будто ничего и не произошло в его кабинете.

Все во мне кипело, но выдержка и умение игрока в покер начали брать верх.

Я вспомнил аналогичную ситуацию за игорным столом.

Тогда у меня на руках было "каре", но я вот так же подзадоривал партнеров, зная, что эту партию я выиграл. И моя тактика тогда принесла свои плоды.

Теперь мы поменялись местами.

"Что ж, – подумал я, – попробую принять твою игру".

– А что бы вы, мистер Моулз, хотели от меня услышать? – спросил я тихо.

– Гарри, дорогой мой Сид, – поправил он меня спокойно. – Я думаю, что такое небольшое выяснение обстоятельств не испортит наших дружеских отношений?

– Разумеется, – ответил я, закуривая новую сигарету. – Просто я тоже погорячился, высказав предположения о возникновении вашего капитала...

– А кого сейчас волнует этот вопрос? – усмехнулся он. – Главное – я не упустил свой шанс... Я достиг многого только благодаря этому принципу: "не упусти свой шанс". Даже такой кретин, как мой дорогой зять, и тот прислушался к моим словам и не упустил своего шанса. Он нашел талантливого молодого парня Дика Лоренса, которого взял в секретари, а теперь живет его головой. Он без Дика ничего не стоит, но и тот без связей и денег Арчи ничего не может. Вот так в жизни каждый и использует свой шанс. Как видишь, и в жизни моя теория верна. А чего достиг ты? Уже шесть лет шериф в Делрэй-Бич? Конечно, это недалеко от Майами, но это не Майами. Да ты и не стремишься туда. А кому ты там нужен, парень?.. – Снова усмехнулся он, но теперь на его лице была снисходительная усмешка с оттенком сожаления. – Я к тебе хорошо отношусь, Сид, а потому все это тебе сказал не в обиду. Если ты не будешь лезть в мои дела, то я охотно останусь в дружеских отношениях с тобой.

Я уже полностью успел взять себя в руки, хотя во мне бушевал целый вулкан.

– О'кей, Гарри, я понял многое, – спокойным тоном произнес я. – Значит, если бы я брал взятки, шел бы на всякие махинации, создавая себе капитал, то тогда был бы уважаемым человеком. Все бы меня уважали и любили. Выходит, так, да?

– Ну, положим, не любили бы, но уж уважали бы точно. Всех людей с положением уважают, – ответил он нравоучительно, не чувствуя подвоха.

– Да... – задумчиво протянул я, – но ведь мне предлагают все мелочь, а я хочу сразу как минимум миллион... Да, если бы у меня был миллион, ты бы выдал за меня Джулию, даже не поинтересовавшись, откуда я его взял?

Он уставился на меня удивленным взглядом.

– К чему это ты клонишь, шериф?

– Я здесь не шериф, а твой друг, Гарри, – напомнил я ему, – а поэтому прошу: ответь мне на вопрос...

На несколько секунд воцарилось молчание.

– Если говорить честно, – начал мистер Моулз, – я был бы крайне удивлен, узнав, что ты смог добыть миллион, но дал бы согласие на твой брак с Джулией, не поинтересовавшись, где ты его взял. Если ты смог его достать и при этом не угодить за решетку, то ты достойный человек...

– Это значит: не упустил свой шанс, – закончил я за него.

– Вот именно, Сид. Но ты, к сожалению, не сможешь этого, – закончил он.

– Хоть мне и противна такая теория подонков, но я ловлю вас на слове, мистер Моулз, – выделил я обращение. – И получив миллион, приду за Джулией.

Надеюсь, вы не откажетесь от своих слов?

– О, нет, – надменно усмехнулся он, – да еще и дам богатое приданое как любимому зятю... А пока оставь девчонку в покое. Так будет лучше для тебя же...

– О, вы уже начинаете проявлять заботу обо мне, – усмехнулся я.

Он понял, что я блефовал, а поэтому его лицо стало багровым:

– Вон! Убирайся вон отсюда! – взревел он. – Ты же порядочный, а мы подонки!.. Убирайся!.. Ты здесь частное лицо, а не шериф!

– Благодарю за теплый прием и дружеский откровенный разговор, мистер Моулз, – с улыбкой сказал я, поднимаясь. – Всего вам доброго, мистер Моулз...

У двери я остановился и добавил:

– Не забудьте про свое обещание, мистер Моулз...

– Вон!.. – донеслось мне вслед.

Глава 2

Я с трудом смог бы припомнить, как провел день, сдерживая себя, чтобы не выплеснуть на кого-нибудь всю кипевшую во мне злобу. Это мне удалось сделать, лишь призвав на помощь всю выдержку и умение владеть собой. Только вечером, вернувшись в свою холостяцкую квартиру я позволил себе расслабиться.

Налив полстакана виски, я опрокинул его в рот, закурил сигарету и стал раздеваться, намереваясь принять душ. В этот момент раздался телефонный звонок, будто кто-то ждал, чтобы я пришел домой.

– Керт слушает, – сказал я, беря трубку.

– Сид... – раздался в трубке голос Джулии.

Я резко бросил трубку, потому что не хотел сейчас ее ни видеть, ни слышать. Она повторила попытку еще раз, но я опять бросил трубку.

Когда я выходил после душа, телефон снова надрывался. На этот раз я уже несколько успокоился и решил поговорить с Джулией.

– Керт слушает, – сказал я в трубку.

– Мистер Керт? – раздался в трубке приятный девичий голос.

– Да.

– Соединяю вас с госпиталем города Мейкон, Джорджия.

В трубке раздался щелчок, а потом я услышал мужской голос, хорошо поставленный баритон:

– Мистер Керт?

– Да, я вас слушаю, – ответил я.

– С вами говорит доктор Стейли. В нашем госпитале находится мисс Элис Керт. Состояние ее здоровья оставляет желать много лучшего. Понимаете, она пока надеется на выздоровление, а поэтому не хотела беспокоить вас. Но послушайте совет: если можете, то как бы случайно приезжайте...

Ком сдавил мне горло, и я не мог ответить.

Не услышав моего ответа, баритон продолжал:

– Вы меня поняли, мистер Керт?

– Да, доктор. Благодарю вас, – с трудом выдавил я.

– Тогда до встречи, мистер Керт, – и в трубке раздались короткие гудки.

В тупом оцепенении я просидел несколько минут, держа в руке трубку.

Наконец, положил трубку на место.

"Что же случилось с тетушкой Элис? – подумал я. – Милая, добрая Элис!"...

Насколько я помнил, вся моя жизнь была связана с ней.

У нее была маленькая ферма недалеко от Мейкона, приносившая больше хлопот, чем дохода, но она не хотела с ней расставаться.

Она сначала заменила умершую мать моему отцу, потом заменила мать и мне, прожив всю свою жизнь на этой ферме.

Что же с ней случилось?..

Я видел ее около трех месяцев назад. Тогда она жаловалась только на общее недомогание, связывая его с возрастом.

Я снова снял трубку и позвонил мистеру Артуру Роджерсу, мэру нашего города, поставив его в известность, что оставляю вместо себя своего помощника Неда Брокса. Затем позвонил Неду, который в свои сорок восемь лет все еще был помощником шерифа, предупредив, что уезжаю на несколько дней.

Закончив все переговоры, я налил себе виски, закурил сигарету и стал решать вопрос, как мне лучше добраться до Мейкона. Наконец, – остановил свой выбор на машине. При моем увлечении авто – и мотогонками, я мог вполне рассчитывать, что за четыре часа доберусь до города.

Утром я выехал на своем "ягуаре" и к ленчу, с остановкой по дороге, был уже на месте. Госпиталь я нашел довольно-таки легко. Это было здание старой постройки на Мей-стрит. Войдя в приемную, я спросил у миловидной девушки, где могу найти доктора Стейли. Она позвонила по внутреннему телефону, а Потом проводила меня в кабинет доктора. Навстречу мне поднялся плотный мужчина лет сорока пяти, с холеным лицом и сединой на висках.

– Добрый день, мистер Стейли. Я – Керт, которому вы звонили, – сказал я.

– Добрый день, мистер Керт, – ответил он. – Садитесь, – и указал рукой на кресло, стоящее возле его стола. Сам он сел в кресло за письменным столом.

– Я понимаю, мистер Керт, что сообщу вам не очень приятную весть, но у мисс Керт, вашей родственницы, рак печени. Причем, да будет вам известно, данное заболевание не поддается лечению, а у нее оно еще и быстро прогрессирует. Жить ей осталось несколько месяцев. Вот по этой причине я вас и вызвал... Если хотите, то сестра проводит сейчас вас к вашей родственнице.

– Благодарю вас, доктор, – ответил я. – Но, может быть, есть смысл отправить ее в Нью-Йорк или еще куда-нибудь?

Усмешка превосходства и жалости промелькнула на его лице.

– Мистер Керт, – ответил он тем же приятным баритоном, – вы вольны делать все, что хотите, и можете везти ее куда хотите, но смысла в этом нет. Я мог вызвать вам сюда любого специалиста, но... – Он сделал паузу. – Простите, но наука пока еще не всегда всесильна... Вы можете только надеяться на Святого Антония, покровителя нашего госпиталя...

– Я понял вас, мистер Стейли, – ответил я.

– Мне очень неприятно, что был вынужден все это сказать вам... А сейчас сестра Маргарет проводит вас в палату. – Он нажал кнопку, и через минуту явилась приятная блондинка лет двадцати двух в форменной одежде.

– Проводите мистера Керта, – обращаясь к ней, сказал доктор, – к больной мисс Керт...

Элис Керт лежала на кровати поверх покрывала в небольшой палате. Ее взгляд был устремлен куда-то в точку пересечения потолка и стены, а, может быть, и дальше. Она не отреагировала на наше появление, а продолжала смотреть тем же отрешенным взглядом, думая о чем-то своем. Она никогда не отличалась крупным телосложением, а сейчас и вовсе походила на ребенка, только истощенного. На лице стало гораздо больше морщин, чем прежде.

– Элис... – тихо прошептал я.

Ее взгляд медленно заскользил вниз и остановился на нас. Заметив это, сестра бесшумно покинула палату. Вдруг ее взгляд стал осмысленным и в нем засветилась радость, так хорошо знакомая мне.

– Сид! Мой мальчик! – Она резко, с неизвестно откуда взявшейся в таком тщедушном теле энергией, села на кровати.

Я кинулся к ней, обнял ее хрупкое тело, целуя морщинистое лицо.

– Элис... Милая Элис... Мама Элис... – шептал я, и, чтобы она не заметила непрошеные слезы на глазах, опустился на пол, положив голову на ее колени, и старался прогнать предательский ком в горле, срывавший мой голос.

– Сид, как ты оказался здесь? Кто тебя вызвал? – спросила она, гладя мои волосы.

– Нет, Элис, я просто приехал на пару дней к тебе в гости, – сказал я, не поднимая головы. – И тут я узнал, что ты находишься в госпитале.

– Приехал в гости? – недоверчиво спросила она. Обычно я предварительно звонил ей.

Я мучительно искал выход. Не мог же я сказать, что ее дела так плохи, что доктор Стейли вызвал меня.

– Я хотел сделать тебе сюрприз, – ответил я. – Дело в том, что я, кажется, решил жениться.

– О, Боже! Наконец-то!..

Я поднял лицо. Ее глаза сияли радостью, и на лице даже появилось какое-то подобие румянца.

– А я-то уже думала, что так и не дождусь того дня, когда ты приведешь хозяйку в дом. Кто она?

– Она... Она просто хорошая девушка... Ее зовут Джулия... – Не мог же я в самом деле сказать, что ее отец высмеял меня вчера и попросту выгнал.

– Я надеюсь, Сид, что ты выбрал действительно хорошую девушку, – серьезно сказала Элис.

– Конечно, Элис, конечно, – проговорил я, садясь рядом с ней и обнимая ее за плечи.

– Ну, наконец-то, может быть, ты станешь серьезным, – проговорила Элис с улыбкой. – Ты все так же гоняешь на мотоцикле, не считаясь с тем, что в твоем положении шерифа это уже неприлично?

– Ну что ты, я уже почти год не садился за руль мотоцикла, – соврал я, хорошо зная, что всем известно было мое пристрастие к мотогонкам.

– Ладно, ладно, верю... Ты не уедешь сегодня?

– Нет. Я приехал на машине и переночую на твоей ферме, – ответил я.

– На твоей, Сид, на твоей... Я знаю, что жить мне осталось очень немного.

Правда, доктор Стейли говорит, что скоро будет лучше, но все доктора врут...

Я сама сначала думала, что это обычное переутомление, а сейчас понимаю, что мне осталось мало... очень мало дней...

– Элис, ты поправишься, вот увидишь...

– Не надо, мой мальчик... Давай говорить серьезно. Я уже думала об этом.

Конечно, ты не захочешь жить на нашей ферме... Да и доходы ее... Но ты можешь ее продать. Думаю, что ты получишь тысяч пятнадцать. Да и я скопила немного... После похорон тебе останется тысяч десять. Не перебивай меня, сказала она, заметив мою попытку возразить. – Мне уже тяжело даются такие длительные разговоры. Да, ты мой единственный наследник. Завещание я уже написала. Ты у меня умный мальчик. А с этими деньгами ты сможешь переехать в какой-нибудь город покрупнее... Да и семья потребует денег... Жаль, что ты не привез девушку с собой... – Вдруг ее лицо исказила гримаса боли. Ничего, голос ее сорвался на шепот. – Ничего... Сейчас Пройдет...

Я встал и осторожно уложил ее на Кровать, а потом нажал кнопку звонка.

Явилась сестра и увидев все, сказала:

– Мистер Керт, прошу вас выйти. Я сейчас сделаю больной укол, и она немного отдохнет...

– Сид... Ты не уедешь сегодня? – прошептала Элис побелевшими губами.

– Нет, нет, – заверил я ее.

– Поезжай на ферму, отдохни, а утром приезжай ко мне...

Поговорим еще...

– Хорошо, я утром приеду...

Я вышел из палаты с тяжелым ощущением увиденного и в коридоре столкнулся с доктором Стейли.

– Простите, доктор, – обратился я. – Долго еще будет это ... я не мог подобрать нужных слов.

– Вы хотите знать, долго ли она еще проживет? – спокойно спросил он.

– Да, – выдавил я с трудом.

– Ну, месяца полтора, от силы два, – сказал он уже более участливым тоном, видя мое состояние.

Я вышел из госпиталя, сел в машину, запустил мотор и закурил. Я был еще под впечатлением увиденного.

Не спеша, осмысливая все происшедшее, я добрался до фермы. Пожилая полная женщина, работавшая у Элис много лет, сначала радостно встретила меня, но увидев мое состояние, проводила в дом и молча удалилась. Я оказался в доме, где мне все было знакомым с детства, прошел в свою комнату, где сохранилось все в том же виде, как тогда, когда я жил здесь или приезжал на несколько дней навестить тетушку Элис, заменившую мне и мать, и отца. Затем я вернулся в гостиную, подошел к бару. Там, как всегда, для меня была приготовлена бутылка "Белой лошади". Я сходил за льдом, взял бутылку виски, плеснул изрядную дозу в стакан, положил лед и, закурив, сел в кресло, потягивая виски.

Что делать? Я как-то не задумывался, что могу однажды потерять единственного близкого мне человека и остаться один. А теперь я не только это знаю, но даже знаю и срок, который назвал доктор Стейли. Действительно, а кому я нужен, если такой подонок, как Гарри Моулз, может разговаривать с шерифом, то есть со мной, как с каким-то мальчишкой? И что я могу с ним сделать? Ничего... А, может быть, он все-таки прав со своей гнилой теорией:

"не упусти свой шанс"? Может быть, и мне следует изменить свои взгляды, свои принципы, чтобы чего-то достичь в этой жизни? А Джулия?.. Конечно, она не ожидала такого разговора отца со мной, она на что-то надеялась... Она звонила мне, а я... Может быть и она права, что не хочет отказаться от привычных условий жизни ради шерифа-неудачника?..

– Нет, Гарри, – неожиданно проговорил я вслух, – последнее слово будет еще за мной... Я докажу, что еще на что-то способен...

В комнате плавали голубоватые облачка дыма, бутылка виски была наполовину пуста, но опьянения я не чувствовал. Мой мозг четко работал, подводя меня к принятию решения. На первый взгляд абсурдного, но, по-моему, вполне возможного.

Глава 3

После моего возвращения в Делрэй-Бич, жизнь вошла в обычное русло. Гарри Моулз позвонил на следующий же день, позвонил первым и пригласил меня на покер, так, будто между нами ничего не произошло. Я согласился и дважды в неделю, как обычно, бывал у него, проводя несколько часов за картами.

Позвонила и Джулия, и с ней мы часто проводили время, но никто не вспоминал о происшедшем. Единственное, что было нового в моем образе жизни, это то, что я чуть ли не ежедневно звонил в госпиталь Св. Антония и справлялся о здоровье Элис, да за месяц дважды ездил ее навестить. Казалось, что известие о моей женитьбе придало ей новые силы, и она стала выглядеть даже несколько лучше, но доктор Стейли не обольщался на этот счет.

На субботу, тот роковой для меня вечер, был назначен званый вечер у мэра, мистера Артура Роджерса, и в числе приглашенных был и я, а сегодняшний вечер мы проводили с Джулией в бунгало на берегу моря. Сегодня была среда, и пока ничего не предвещало мне неприятностей.

Джулия лениво курила лежа, но было видно, что что-то беспокоит ее. Ее настроение было не таким, как обычно.