Текст книги "Объект его страсти"
Автор книги: Р. с. Уотсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
– Я должна была подтолкнуть тебя, Лэндон. Иначе бы все оставалось прежним. Тебе нужно было увидеть, что ты достаточно силен, чтобы двигаться дальше без нее, так что у нас мог бы быть реальный шанс, – продолжает Жизель.
– И как это сработало для тебя? Он переспал с Нэвиш в ту минуту, как ты уехала, и захотел быть с ней, – указывает Пейтон.
– Знаю. Мне пришлось пойти на такой риск. Мне нужно было, чтобы он решил наконец, кого отпустить, ее или меня, – настаивает она.
– Так вот почему ты притворилась беременной. Чтобы заманить меня в ловушку? Это было твоим запасным планом, так же, как и Дэниел? – Лэндон хлопает Дэниела по спине. – Думаю, что Жизель просто хотела приставить свою попку к кандидату в НФЛ, – Дэниел кивает в знак согласия.
– Это так нечестно, и ты знаешь это, Тор. Я люблю тебя, – говорит она. – Мне жаль, Дэниел, но это правда. Тор в моем сердце.
– Нет проблем, Жизель. Я рад, что избежал опасности. Ты не стоишь моего времени. Спасибо, Тор. Увидимся завтра на поле, – они стукаются кулаками, и Дэниел уходит. Жизель стоит на месте, неуверенная, как поступить.
– Я не пыталась заманить тебя в ловушку, – говорит она, пытаясь прикоснуться к Лэндону. Он отталкивает ее руки от себя.
– Ты сказала мне, что врач подтвердил твою беременность. Я сыт этим, – он смотрит на меня, и я просто хочу свернуться в клубок. – Мне позвонили из агентства сегодня, но, думаю, что я буду жить один. Вы обе, блядь, заслуживаете друг друга. Возможно, сейчас вы сможете стать подругами, так как я больше не хочу ни одну из вас. Ты меня так сильно разочаровала, потому что я действительно любил тебя. Я не позволю тебе сломать меня в этот раз, Нэвиш. Я отказываюсь давать тебе такую власть. Ты не разрушишь меня для правильной девушки, которая все еще ждет меня. Отличной тебе гребанной жизни. Если ты увидишь меня в кампусе, притворись, будто не знаешь. Я попрошу Майка привезти все твое барахло в женское общежитие, так что не показывайся у Гевина дома, – его глаза холодные и чужие. Я не буду умолять его понять мои поступки, как только что делала Жизель. Его сердце закрыто, и сейчас никак не достучаться до него. Он поворачивается, и Майк, который молчал в течение всего этого испытания, выходит за ним.
– Давай, Нэвиш, – говорит Пейтон, пока помогает мне подняться с дивана. Жизель плачет. Я все еще ошеломлена от ее признаний. Это, блядь, действительно сумасшествие. Мы оставляем ее наводить порядок после этого катастрофического дня.
Просыпаюсь из-за пульсирующей боли в голове. Я проспала всего несколько часов. Всю ночь металась и перебирала решения, которые мне необходимо совершить или как действовать дальше. Я проплакала всю ночь. Лэндон заслуживает счастья, и даже если оно будет не со мной, то так тому и быть. Я съеживаюсь, когда думаю о том обмане, который он пережил от людей, которым доверял и любил больше всего. Я только хотела, чтобы он услышал правду, почему я работала в клубе его подлого дяди. Ненавижу то, что оставляю ему это неверное представление обо мне, но знаю, что должна уйти. Мое сердце неисправимо разрушено, и я не хочу ждать его мести. Независимо от того, что он сказал – я знаю, что ему больно. Я сделала это. Еще один раз, я, блядь, сделала это. Знаю, что если расскажу Пейтон о своем плане, то она попытается отговорить меня. Это также сделает ей больно, но все к лучшему. Я просто подожду еще два дня до понедельника, и приведу план в исполнение.
Пейтон не пыталась поговорить со мной прошлой ночью, и за это я ей благодарна. Не могу пережить это. Мне нужно онеметь. Я делала это раньше, могу сделать это еще раз, но не здесь – не с Лэндоном, как постоянным напоминанием.
– Как ты себя чувствуешь этим утром? – спрашивает Пейтон, когда входит со своими душевыми принадлежностями. Мы спали на одной кровати прошлой ночью, так что я знаю, что она чувствовала каждый мой всхлип.
– Болит голова. Мне нужно принять немного Тайленола, – я потираю виски, где боль ощущается больше всего.
– Ты знаешь, что я имею в виду, Нэвиш. Как ты себя чувствуешь по поводу Лэндона? Что ты собираешься делать? – она берет пузырек с таблетками с комода и с бутылкой воды передает его мне.
– Давай не будем это обсуждать, Пейтон. Раны еще слишком свежие. Они болят слишком сильно, чтобы обсуждать их прямо сейчас, – она начинает одеваться.
– Хорошо. Я буду рядом, когда ты будешь готова, – уверяет она. Смотрит на меня с жалостью, и я ненавижу это. Это именно то, что мне не нужно. Я все испортила. Сегодня большая игра против технологического института Джорджии. Я собиралась пойти с Пейтон, но не хочу этого делать. Она начинает говорить о вечеринке перед игрой и о самой игре. Знаю, что если я не пойду, она не захочет оставлять меня. Я не могу втягивать ее в свое жалкое существование.
– Мы не обязаны идти на игру, – говорит она.
– Чушь. Мне нужно выйти. Я просто погрязну в грусти, если останусь здесь, – не думаю, что она купилась на это, но Пейтон больше не отговаривает меня. Я собираюсь, и мы проводим день на вечеринке, пока не начинается игра. Я не могу идти на игру в этот раз. Моя попытка провалилась. Я остаюсь сидеть, пока все остальные собираются и гудят. Конечно, Пейтон предлагает уйти не один раз, но я отказываюсь. Знаю, я испортила ей настроение.
После игры мы направляемся на вечеринку братства, чтобы отпраздновать нашу победу. Я предполагаю, что столкнусь с дерьмом. Мы не видели Жизель рядом, так что, думаю, она залегла на дно. Как бы там ни было, это не моя забота. Это мои последние выходные здесь. Я опрокидываю несколько шотов текилы и ощущаю легкое опьянение, которое приветствую. Это отличное начало. Играет песня «Speechless» группы Memphis May Fire, и я начинаю подпевать. Ладно, возможно, я больше, чем слегка пьяна. И тут Лэндон привлекает мой взгляд. Я не заметила его здесь раньше. Его рука обернута вокруг какой-то блондинки – футбольной фанатки, я уверена. Он смотрит на меня, когда начинает посасывать ее шею и гладить задницу. Она наклоняет голову в сторону, предоставляя ему лучший доступ к своей шее. Я не могу отвести взгляд. Это как наблюдать за крушением поезда. Вижу, как он хватает ее за руку и ведет наверх, где находятся спальни. Он смотрит назад один раз, чтобы убедиться, что я все еще наблюдаю, прежде чем исчезнуть.
Пейтон, которая не отходила от меня больше двух шагов всю ночь, видит это и настаивает на нашем уходе. В этот раз я не спорю. Она пытается успокоить меня, но я снова ее затыкаю. Это моя карма. Я благодарна за маленькую часть счастья здесь. Когда мы возвращаемся в ее комнату, и я вижу свои вещи из квартиры Гевина возле кровати, финал моих отношений разрушает ту видимость, которую я сдерживала весь день. Я падаю на кровать, и слезы начинают литься из глаз.
– Пожалуйста, поговори со мной, Нэвиш. Я чувствую себя такой беспомощной. Я не знаю, как помочь тебе пройти через это, если ты отказываешься впускать меня, – плачет она.
– Это слишком больно, Пейтон. Он трахает кого-то прямо сейчас, пока я чувствую, будто весь мой мир на грани Апокалипсиса. Знаю, что у меня есть ты, и я люблю тебя всем своим сердцем. Дай мне немного времени, чтобы переварить все это, и я обещаю, что мы сможем поговорить, хорошо? Просто я не могу сделать этого прямо сейчас. Пожалуйста, не дави на меня.
– Я тоже тебя люблю, Нэвиш. Я дам тебе столько времени, сколько потребуется, – она заползает на кровать ко мне, и я плачу на ее плече. Плачу еще сильнее того, что это последняя ночь с моей подругой.
Стою перед регистратурой и подтверждаю, что хочу уйти со всех занятий – я бросаю университет. Я уже вызвала такси, которое отвезет меня в аэропорт. Ненавижу то, что не попрощалась с Пейтон, но она никогда не отпустит меня без чувства вины. Знаю, что когда она получит письмо, которое я оставила, это разобьет ей сердце. Это прямо дежа вю – писать опять его, только в этот раз для лучшей подруги. Я выписала чек на десять тысяч для Джорджа этим утром и оставила его вместе с письмом для Пейтон. Попросила, чтобы она передала его Лэндону, а тот – своему дяде. Мой рейс через пару часов, и я готова просто исчезнуть. Миссис Митчелл согласилась приютить меня, пока я не получу работу. Она была хорошей подругой моей мамы, а затем и моей, после того как мама умерла. Она была соседкой, которая проведывала ее, пока я была в школе и смотрела, не нужно ли ей что-нибудь. Ей за семьдесят, и она живет одна. Ее муж умер четыре года назад от рака легких, так что она понимала, через что мы прошли. Она сказала, что я могу оставаться так долго, сколько мне это нужно. Она даже подготовила свободную спальню для меня. Так что другая глава в моей жизни начинается – немного удручающая, но все равно новая.
Прошло две недели, и я наконец-то установила новый ритм своей жизни. В тот день, когда уехала, вместе с письмом я оставила свой мобильный на комоде Пейтон. Не потому, что я не хочу услышать ее, а из-за того, что мое сердце не может вынести мысли о Лэндоне, не пытающемся дозвониться до меня или выяснить, куда я уехала. Таким образом, я могу притворяться, что он беспокоится. Мое сердце все еще болит, будто не прошло этого времени, но, в конце концов, я нашла причину, по которой просыпаюсь по утрам. Я работаю по утренним сменам в соседней закусочной. Там не платят много, но это нормальная работа. Уверена, что могла бы получать лучшие чаевые, если бы заставила себя улыбнуться. После работы я ем домашнюю еду, которую готовит миссис Митчелл для меня, принимаю душ, и затем готовлюсь ко сну. Каждый день цикл повторяется. Знаю, что она волнуется, но она не относится к тому типу людей, которые любопытничают. Мои дни наполнены притворством, будто я держусь, но ночное одиночество открывает ту печаль, которая держит меня в плену. Не знаю, буду ли когда-нибудь в порядке вновь.
У меня есть номер Пейтон, но я не могу позвонить ей. Не могу впустить ее или сделать шаги, чтобы стать сильнее. Вы можете опрокидывать человека так много раз, прежде чем он потеряет желание помочь вам снова. Она не заслуживает той драмы, происходящей со мной. Хотя Лэндон и Пейтон живы и дышат, потеря их в моей жизни причиняет боль так же сильно, как и потеря мамы. Беру снотворное, которое стало частью моей ежевечерней рутины в последнее время. Оно сокращает время, которое я провожу в сознании, так что мне не нужно оставаться наедине со своими мыслями. Мои глаза тяжелеют, и я приветствую отсрочку.
Легкий стук в дверь вырывает меня из моего медикаментозного сна. На секунду я дезориентирована, пока тянусь к телефону. Сейчас только девять утра.
– Нэвиш, – миссис Митчелл мягко зовет с другой стороны двери. – Ты проснулась? – у меня выходной сегодня, так что не знаю, почему она возле моей двери так рано. Может быть, она долго терпела меня в моем депрессивном состоянии и хочет поговорить. Встаю и иду к двери в одних трусиках и маечке. Когда открываю ее, она стоит и выглядит неуверенно, не зная, как поступить. Что-то не так.
– Что такое, миссис Митчелл? – спрашиваю осторожно. Она настаивает на том, чтобы я называла ее Мари, но я уважаю ее слишком сильно, чтобы согласиться на это.
– К тебе пришел гость, дорогая, – говорит она.
Пытаюсь понять, кто это может быть, особенно в такое время. Я никуда не хожу, кроме закусочной, и я точно не очень общительна с коллегами. Я опускаю голову вниз. Возможно, Сара или Минди как-то выяснили, что я вернулась обратно в город. Прежде чем я успеваю получить подсказку от миссис Митчелл, она уже развернулась назад и спустилась вниз. Надеваю халат и следую за ней. Когда захожу на кухню, то чуть не спотыкаюсь о собственную ногу. Мое сердце ускоряется и грозит вырваться из груди. Он не может быть здесь. Как он узнал, где искать меня? Лэндон смотрит на меня. Солнечный свет проникает через кухонное окно на его красивое лицо. Его волосы взъерошены, будто он не раз запускал свою руку в них, и он делает так, когда нервничает или неуверен.
Я вижу каждый сантиметр его мышц через футболку, а спортивные штаны, низко сидящие на его бедрах, напоминают мне, что скрывается под ними. Он выглядит как ходячий секс на палочке, также, как я и помню. Мое тело и сердце болит из-за него. К черту его за то, что пришел сюда и вскрыл раны, которые уже не будут шрамами. Я отворачиваюсь от него, потому что его присутствие здесь – это слишком.
– Что ты здесь делаешь, Лэндон? – еле слышно спрашиваю я. Миссис Митчелл не стоит рядом, ожидая знакомства. Она почувствовала, что он причина, по которой я живу с ней, хотя мы никогда не говорили об этом.
– Я готов выслушать, Хэвен, – он подходит ко мне, и я делаю шаг назад. Слышать его, называющим меня старым ласковым прозвищем, наносит сокрушительный удар. Он не играет честно. Он не должен приходить сюда и вести себя так, будто все в порядке, потому что он решил, что готов выслушать.
– Не знаю, как ты нашел меня, но я больше не хочу говорить. Верь тому дерьму, которому хочешь, – отвечаю я. Он хватает меня за руку и поворачивает к себе лицом. Воспоминания о том, когда я видела его в последний раз, затуманивают мой разум и это влияет на мой ответ. – Отпусти меня, Лэндон. Иди и трахай свою блондинку.
– Ничего не было той ночью, Хэвен. Я просто хотел, чтобы ты почувствовала ту боль, которую ощущал я. Я смотрел, как ты уходишь той ночью через окно спальни. Я прокручивал эту сцену с дядей снова и снова в голове все воскресенье. К понедельнику я знал, что должен был извиниться. Ты пыталась сказать мне что-то в тот день в квартире Жизель, и я отказался слушать. Когда Пейтон сказала мне, что ты бросила универ, это полностью сломило меня, – он, наконец, отпускает мою руку. – Никто из нас не знал, где искать тебя, потому что ты оставила телефон. Мы проиграли нашу последнюю игру, потому что ты была всем, о чем я мог только думать. Я так чертовски потерян без тебя. Когда Пейтон мне все рассказала, я почувствовал себя еще дерьмовей. Как я мог поверить всем тем вещам, в которых обвинял тебя мой дядя?
– Всем? – не знаю, как относиться к его извинениям. Его плечи опущены, а глаза умоляют позволить мне впустить его.
– Да, детка. Мне просто нужно услышать это от тебя. Я знаю, что ты не способна на то, что сказал мой дядя, – я решаю поделиться своей частью истории для своего собственного спокойствия. Как бы сильно не хотела просто послать его, он должен услышать правду от меня.
– Я не невинная, Лэндон, – начинаю я. Он внимательно слушает, как я копаюсь в своем прошлом. Рассказываю ему, как получила работу в клубе его дяди в качестве официантки. Чаевые были лучше, чем в ресторане, в котором я сначала работала. – Я никогда не предполагала быть одной из танцовщиц. Когда нанималась, я сказала Джорджу, что не заинтересована в стриптизе. В ночь, когда я натолкнулась на твоего дядю в твоем доме, он вспомнил меня. Во время разговора за ужином он быстро осознал, что я нуждаюсь в деньгах, чтобы оплатить мамины медицинские счета, и ты понятия не имел, где я на самом деле работала. В следующий раз, когда я появилась на работе, он сделал это гнусное предложение. Он использовал свои знания, чтобы подчинить меня своей воле. Сказал, что нуждается во мне для приватных танцев для своих VIP-клиентов – не более того. Сказал, что даст мне двадцать тысяч долларов авансом в качестве стимула. Я знала, что если не соглашусь на это, то он уволит меня и, скорее всего, расскажет ложь обо мне, но не поэтому согласилась, – слезы появляются в моих глазах, пока вспоминаю это трудное решение. Лэндон ведет меня к столу, и мы садимся.
– Почему ты согласилась? – спрашивает меня Лэндон, побуждая говорить. Его челюсть стиснута, чтобы сдержать гнев, зародившийся в нем.
– Моя мама всегда всем жертвовала ради меня. Она нуждалась во мне. Мне пришлось взять бразды правления нашей финансовой ситуацией в свои руки. У нас не было родных, чтобы помочь, и я бы прокляла себя, если бы позволила ей волноваться о чем-нибудь, пока ее здоровье было подорвано. Я сделала все это ради нее. Я должна была быть ее опорой, какой она была для меня. Я снимала одежду и позволяла мужчинам смотреть на свое тело, пока они мастурбировали, Лэндон. Я никогда не принимала участие в половых актах или чем-нибудь еще. Были времена, когда разные женщины присоединялись к нам, и я просто наблюдала, как они оказывали дополнительные услуги за деньги. После первого раза я чувствовала такое отвращение к себе. Я знала, что должна отпустить тебя. Я была испорченной, а ты заслуживаешь лучшего. Должна была защитить тебя и твою репутацию, если бы мой неблагородный поступок всплыл, – отворачиваюсь от него, потому что не могу встречаться смотреть в его глаза сейчас, когда он знает правду. Мне так стыдно.
Лэндон нежно берет меня за подбородок и поворачивает, чтобы он смог посмотреть в мои глаза.
– Ты не испорченная. Никогда не говори так. Ты сделала то, что чувствовала нужно сделать, чтобы помочь своей умирающей матери. Мой ебанутый дядя воспользовался этой ситуацией. Поверь мне, он видел только ту часть, которая была ему на руку, – иронизирует он. – Мне жаль, что тебе пришлось пережить это в одиночку, или, что ты не могла доверять мне в этом. Я бы никогда не осудил тебя. Я люблю тебя. Никакие обстоятельства не могут изменить это.
Это не осталось незамеченным, что он говорит о своей любви ко мне в настоящем времени. Я тоже люблю его, но не могу так просто забыть то, как он отказался от своих чувств и любви. Он имеет абсолютную власть разрушить меня. Что случится, когда он вновь разозлиться на меня? Будет ли он показываться со шлюхой перед моим лицом, чтобы я смогла почувствовать боль, которую он чувствует? Он целенаправленно пытался сломать меня, в то время как я чувствовала, что у меня нет больше сил. Знаю, чего хочет мое сердце, но логичнее то, что лучше для меня. Обречена ли эта испорченная любовь на провал из-за нашего начала и всего прошлого багажа, преграждающего дорогу?
– Спасибо, что дал мне шанс выпустить это, Лэндон. Я очень благодарна за то, что ты приехал. Скажи Пейтон, что я буду на связи, – он все еще не сказал, как нашел меня, но Пейтон, должно быть, сложила кусочки воедино, потому что миссис Митчелл – ближайшая семья, которая у меня осталась.
– Что? – спрашивает он удивленно. – Хэвен, не думаю, что ты поняла. Я не проделал бы весь этот путь, чтобы оставить тебя. Я пришел, чтобы забрать тебя домой, в нашу квартиру. Я уже получил ключи и купил несколько вещей, но я хочу, чтобы ты украсила все…
Я останавливаю его на середине предложения.
– Лэндон, я не уеду с тобой. Я принимаю твои извинения и рада, что ты не ненавидишь меня после того темного секрета, которым я поделилась, но мы бесполезны друг для друга. Я сильно люблю тебя, но ты сделал мне больно. У тебя есть власть разрушить меня, как ни у кого другого. Я просто не могу забыть, как сильно ты сломал меня или насколько сломанная я до сих пор. Мне просто нужно сделать шаги, чтобы вернуть эту власть обратно, Лэндон, – я встаю из-за стола. Мне просто нужно быть достаточно сильной, чтобы он ушел через эту дверь.
– Я не приму такой ответ, Хэвен. Ты – мой мир. Без тебя ничто не имеет значения. Ни университет, ни футбол – ничего. Я не могу потерять тебя. Я ужасно отреагировал, но умоляю об еще одном шансе, – черт, он рвет мое сердце. Именно поэтому он должен уйти. Он использует эту власть, о которой я говорила.
– Пожалуйста, Лэндон. Просто уходи! – кричу я, пока слезы текут сильнее, чем раньше. Бегу вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки, пока не оказываюсь за закрытой дверью своей комнаты. Падаю на кровать и кричу в подушку. Знаю, что это к лучшему, но это не помогает унять боль. Я отказываюсь покидать комнату. С каждым прошедшим часом моя решимость ослабевает, и я жалею о решении позволить Лэндону уйти. Я чувствую тот небольшой успех за прошедшие две недели в онемении своей боли. Миссис Митчелл уже дважды приносила еду, но я ничего не ела. Обе тарелки все еще на комоде. Уже поздно, и она решает попробовать еще раз. Она приносит мне ужин, который я пропустила ранее.
– Нэвиш, это плохо для здоровья, – начинает она. – Я сказала себе, что не буду в это ввязываться. Хотела, чтобы ты самостоятельно справилась со своими проблемами, но я должна сказать это. Этот мальчик любит тебя. Я вижу это в глубине его глаз. Ему больно так же, как и тебе прямо сейчас. Не знаю, что он сделал, но вы оба несчастны друг без друга.
– Миссис Митчелл, я люблю его, но мне не нравится та власть, которая есть у него, чтобы причинить мне боль. Когда он злится на меня, то использует эту власть. Просто думаю, что мы прошли через слишком многое, чтобы что-то сработало. Знаю, что он любит меня, но не знаю, хорошо ли мы подходим друг для друга, – я сажусь на кровати. Это первый раз, когда я выражаю свои настоящие страхи вслух.
– Нэвиш, это не я должна сделать выбор, но поделюсь с тобой некоторой мудростью. Над отношениями нужно работать обоим. Они не всегда блестящие и красивые, как в фильмах. Я могу видеть любовь, которую вы двое испытываете. Это фундамент, на котором строятся отношения. Вы решаете свои проблемы, и это только будет укреплять отношения. Этот мужчина боготворит землю, по которой ты ходишь. Скажи ему, что только что рассказала мне, и дай ему шанс доказать тебе это. Если он в этот раз облажается с этим, что ж, по крайней мере, ты сможешь жить без сожалений, – слушаю все, что она только что сказала, и понимаю, что она права. По крайней мере, я должна ему второй шанс, особенно после того, как он сделал то же самое. Первый раз, когда мы возродили наши отношения после того, как я разбила его сердце, и опять, после того, как он узнал уродливую правду о моем прошлом.
– Что, если я опоздала? Что, если он поставил на всем крест? Вероятно, он вернулся в университет с другой девушкой в свою постель, чтобы стереть память обо мне, – больно, даже представлять это. Блондинка сразу же приходит на ум.
– Не думаю, что это вероятно, дорогая, пока он дрыхнет на диване внизу, – улыбается она.
– Что? – не могу поверить, что он все еще здесь. Ровно четырнадцать часов прошло с тех пор, как я видела его утром.
– Он просидел на крыльце весь день, отказываясь уходить. Я вынесла еду ему, и он был очень благодарен. Он поел, но не зашел. Вечером я настояла, чтобы он прекратил упрямиться и зашел. После ужина он рухнул на диван. Позволь мне просто сказать тебе. Он так же, как и ты, эмоционально разрушен. Я оставлю тебя подумать над этим, – после ее ухода, мне не нужно много размышлять.
Он остался.
