Текст книги "Змеиный камень"

Автор книги: Прем Чанд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

ЗМЕИНЫЙ КАМЕНЬ

Когда я служил на пароходе, мне однажды удалось побывать в Коломбо. Я давно мечтал посетить это место, мне хотелось посмотреть резиденцию Раваны. Наш пароход, отправившись из Калькутты, прибыл в Коломбо на седьмой день. В этом городе жил один мой друг. Он работал там на фабрике. Я заранее написал ему письмо, в котором сообщил о предстоящем приезде.

Приятель встретил меня на пристани очень радушно, и мы решали, не теряя времени, отправиться осматривать достопримечательности города.

Так как наш пароход должен был стоять в порту несколько дней, я взял у капитана четырёхдневный отпуск.

Поначалу мы с приятелем зашли поужинать. За столом возник разговор о здешних перламутровых раковинах и жемчуге. Мой друг сказал:

– Жемчуг и перламутр добывают здесь в море. Их легко можно будет приобрести. Но я хотел бы подарить тебе такую диковинную вещицу, какой ты, пожалуй, ещё никогда не видел. Правда, ты, может быть, читал о ней в книгах.

– Что же это? – удивился я.

– Змеиный камень, – ответил он спокойно.

– Змеиный камень? – переспросил я, не веря своим ушам. – Да, я много слышал об этом камне, – сказал я, желая продолжить разговор. – Упоминание о змеином камне я встречал в нескольких рассказах и легендах. Слышал я также и то, что цена этого камня равна стоимости семи государств. Но действительно ли этот камень принадлежит змее?

– Да, мой друг, это настоящий змеиный камень. Вот когда ты получишь его, убедишься. В джунглях Цейлона, – продолжал мой приятель, – водится до пятидесяти различных видов змей. Но из этих пятидесяти видов только одна порода змей носит с собой светящийся камень. Таких змей у нас называют Каалия. Верно, конечно, и то, что добыть змеиный камень чрезвычайно трудно. Но найти его всё же можно…

Ещё раньше я слышал, что змея носит этот светящийся камешек на своей голове, однако, как сейчас выяснилось, это неверно.

Мой друг объяснил мне:

– Камень находится у змеи во рту.

– Каким же образом виден свет в пасти змеи? – спросил я.

Мой друг рассмеялся и сказал:

– Когда змее нужен свет, она кладёт этот камешек на какой-нибудь чистый, плоский камень, а сама располагается против него. В случае же малейшей опасности змея хватает свой камешек в рот и скрывается в ночной темноте. Однако известно, что змея потом опять приползает к тому же самому месту. Такова у неё привычка: где змея выложила свой камешек один раз, туда она приходит снова и снова. Я сказал своим знакомым, чтобы они обязательно дали мне знать, если где-нибудь обнаружат такую змею.

Прошло два дня. На третий день, вечером, пришёл мой друг и сообщил:

– Ну вот, брат, змеиный камень уже обнаружен! Пойдём!

Я быстро собрался и вышел с приятелем на улицу. Там нас поджидал человек, принёсший эту новость. Он рассказал нам:

– Сегодня я видел змею с камнем. Она забавляется им в лесу. Если вы отправитесь туда со мной сейчас же, то сможете добыть камень.

Я с радостью принял предложение, и мы с проводником отправились за змеиным камнем.

Вот и лес. Некоторое время мы шли в полной темноте, с трудом пробираясь сквозь заросли. Мой проводник вдруг остановился и, показывая пальцем в сторону, тихо сказал:

– Смотрите, вон змея, а перед ней светящийся камень!

Я посмотрел в том направлении, куда он показывал. Действительно, в каких-нибудь двадцати шагах от нас я увидел змею. Она лежала, высоко подняв голову, а вокруг неё всё было освещено. Вначале я подумал, что сияние исходит от обыкновенного лесного светлячка. Однако этот свет был ровный и стойкий. А у светлячка, как известно, он бывает мерцающий: то сильнее, то слабее, то горит, то погаснет. Я долго и напряжённо обдумывал, как мне завладеть этим камнем. Наконец, обернувшись к проводнику, я прошептал:

– Жаль, что мы не захватили с собой ружьё: пристрелить бы змею, и камень был бы наш.

– Никакой необходимости в ружье нет, господин,– спокойно ответил проводник. – Подождите меня здесь, я быстро вернусь Сказав это, он куда-то ушёл и вскоре возвратился, держа что-то в руке.

– Что это у вас? – спросил я.

– Ком грязи, – ответил он.

– Что вы будете делать с ним?

– Соблюдайте тишину и смотрите, – ответил он шёпотом.

Проводник бесшумно влез на дерево и знаком предложил мне сделать то же самое. Я также забрался на дерево. Тогда он, осторожно пробираясь по огромной ветви, продвинулся в ту сторону, где внизу светился змеиный камень, и замер на ветке как раз над тем местом, где лежала змея. Затем человек неожиданно бросил вниз ком грязи на светящийся камешек. Сразу стало темно. По доносившемуся снизу шороху в траве и листьях можно было догадаться, что обеспокоенная змея мечется из стороны в сторону в поисках своего камня. Немного погодя этот шорох прекратился. Я подумал, что змея уползла, и начал спускаться вниз. Однако проводник, схватив меня за руку, сказал:

– Сейчас вам не следует спускаться на землю – вы рискуете больше не вернуться домой. Змея затаилась и лежит где-нибудь здесь, поблизости.

Мы оба просидели с ним на том дереве всю ночь.

Как только забрезжил рассвет, осмотревшись кругом, мы слезли с дерева. Мой спутник разгрёб грязь. Под ней лежал змеиный камень. Я не помнил себя от радости.

Когда мы с проводником вернулись домой, мой друг спросил меня:

– Ну как, теперь ты поверил мне или всё ещё не веришь?

– Да, – ответил я, – мы действительно добыли камень у змеи. Однако я до сих пор сомневаюсь, что это и есть тот самый камень, цена которого равна стоимости семи государств.

Я осмотрел внимательно знаменитый змеиный камень и нашёл, что это не драгоценность, а кусочек простого камня из породы тех камней, которые при нагревании начинают излучать свет. Весь день змея держит камень в своей пасти и таким образом нагревает его. Ночью же змея отправляется с ним охотиться, пользуясь камнем как приманкой. Она выкладывает светящийся камень перед собой и пожирает всех тех букашек и мошкару, которые стремятся из темноты к загадочному свету.

РАССКАЗ СОБАКИ

1

Дети, вы, конечно, слышали много сказок и историй о героях и царях. Но вот слышали ли вы рассказ собаки? А ведь с собаками случаются очень любопытные приключения.

Правда, собаки не вступают в борьбу с невиданными чудовищами, как это бывает в сказках, не отправляются путешествовать в далёкие волшебные страны, не одерживают побед в больших сражениях. Поэтому, может быть, некоторые из вас не захотят слушать меня. Но повторяю, что в моей жизни бывали такие интересные приключения, каких не случается даже с людьми. Я надеюсь, что вы всё-таки дослушаете мой рассказ до конца. А может быть, и извлечёте из него что-нибудь полезное для себя.

Когда я появился на свет и был крохотным щенком, мои глаза ничего не видели, а уши ничего не слышали. Моя постель была мягкой, как вата, и спать на ней было очень тепло и удобно. Поэтому я решил, что живу в большом и богатом доме.

Но когда у меня открылись глаза, я увидел, что лежу на куче золы и меня прикрывает своей тёплой шерстью моя мать.

Нас было у матери четверо. Трое были рыжими, а я чёрным, самым маленьким и слабым из всех.

Мать мало бывала с нами. Днём она бегала в поисках пищи, а ночью сторожила деревню. Наша мать не пускала в деревню никого чужого. Собаки из другой деревни, завидев её, убегали. Когда же на чьё-нибудь поле забирался вол, то она и его прогоняла. Несмотря на всё это, её никто не кормил. Бедняжка всегда была голодна. А тут ещё ей всё время приходилось думать о нас. Когда становилось совсем невмоготу, она потихоньку забиралась в какой-нибудь дом и, схватив что-либо съедобное, убегала. Люди били её за это и запирали от неё двери своих домов.

Как-то наступили сильные холода. Небо покрылось чёрными тучами. Подул холодный, колючий ветер. Два моих брата умерли. Наша мать горько плакала. Но чем она могла теперь помочь им?

Итак, мы остались с братом вдвоём.

Однажды в нашей деревне был праздник, и один богатый торговец пригласил к себе гостей. У него собралось множество людей. Хозяин приготовил гостям много лепёшек и других угощений. Наша мать часто бегала к дому торговца, но её всякий раз прогоняли. Никто не сжалился над ней и не бросил хотя бы маленький кусочек лепёшки. А ведь собравшимся ничего не стоило сделать это. Но разве кто-нибудь из них думал о нас!

Когда все гости собрались, во дворе расстелили длинные, узкие скатерти, а около них – коврики. Люди подходили, садились по обеим сторонам скатерти и принимались за еду.

В это время к воротам подошла наша мать. Мы с братом бежали за ней. Человек, стоявший у ворот, пытался прогнать нас, но мать не обращала на это внимания и только помахивала хвостом. Через некоторое время человек этот отошёл по какому-то делу. Мать только этого и ждала. Она мигом проскочила во двор. Её появление во дворе вызвало настоящий переполох.

– Пошла прочь! Пошла отсюда! – закричали со всех сторон.

Несколько человек схватились за палки. Мать же испугалась не на шутку. Если бы выход был свободен, она бросилась бы со двора со всех ног. Но люди с палками в руках стояли у самых ворот. В страхе мать помчалась прямо по скатерти между двумя рядами гостей. Теперь крик стал ещё громче, а стоявшие у ворот бросились за ней вдогонку. Увидев, что выход свободен, мать сделала круг по двору и выскочила на улицу.

Торговец, с ужасом наблюдавший всю эту сцену, вскочил со своего места, схватился руками за голову и заплакал. И знаете почему? А потому, что наша мать, когда бежала по скатерти, дотронулась до некоторых блюд.

Гости победнее говорили, что собака не прикоснулась к кушаньям и их можно есть, но гости побогаче считали, что уже одно появление собаки на скатерти осквернило пищу. Мнение богачей взяло верх, и всю еду выкинули на свалку.

В этот день мы все наелись до отвала, и для матери он был самым счастливым в её жизни.

Но счастье не было уделом нашей матери. Придя в ярость от понесённого убытка, торговец решил расправиться с ней. Он взял палку, пришёл к тому месту, где мы жили, и накинулся на нашу бедную мать. Бежать ей было некуда, и она только умоляюще взвизгивала. Даже камень, наверно, разжалобился бы, услышав её крик, но жестокому торговцу нашу мать не было ни капельки жалко.

Я весь закипел от злобы. Если бы у меня было хоть немного побольше сил, я тотчас же отплатил бы торговцу за его жестокость. Но что мог поделать маленький и слабый щенок?

На отчаянный визг матери собрались люди и стали останавливать торговца.

– Сжалься над ней, брат, – говорили они. – От голода и человек теряет рассудок, а ведь это собака. Она не понимает, что можно делать, а чего нельзя. Что было, то прошло, и, убив её, потерянного все равно не вернёшь.

Эти слова, видимо, дошли до сознания озверевшего торговца, и он перестал бить нашу мать.

На другой день к вечеру через наше селение проходил какой-то странник. Решив отдохнуть, он разжёг под деревом костёр, бросил в котёл горсть бобов и принялся месить тесто. Как только тесто было готово, странник взял котелок и пошёл к колодцу набрать воды. В это время у костра появилась мать. Она заметила тесто, лежавшее на тарелке, и, приняв его за брошенные кем-то объедки, преспокойно съела.

Вернувшийся с водой странник увидел пустую тарелку и сердито закричал на мать:

– Пошла прочь, негодная! Прочь, прочь отсюда!

Но и на этот раз мать ничего не поняла. Для человека же, не евшего, как оказалось, три дня, это было большой потерей, и он залился слезами.

К прохожему подошли несколько человек и начали его успокаивать.

– Не надо было оставлять тесто, – говорили они.– Ведь собака не знала, что оно не брошено. Кроме того, ты потерял всего-навсего пять-шесть анн, а вчера эта же самая собака принесла нашему торговцу убыток на тысячи анн.

2

Когда я немного подрос, то стал очень красивым щенком, и меня взял к себе в дом сын брахмана. Моего брата взял сын шудры. С тех пор мы стали жить врозь. Меня назвали Каллу, а брата Закия.

Теперь с нами всё время играли дети.

Зимой, когда дети собирались погреться на солнышке, они часто брали меня на руки и гладили.

– Это наш ребёнок, – говорил кто-нибудь из ребят.

– Это наш любимый малыш, – говорил другой.

А третий хватал за ухо, поднимал вверх и спрашивал:

– Послушайте, ребята, он вор или лавочник?

До тех пор, пока мне было не больно, я молчал. Тогда дети кричали:

– Брось, брось его! Он вор!

Когда же мне становилось больно и я начинал визжать, ребята кричали, заливаясь смехом:

– Э, да он лавочник, лавочник!

И эта забава повторялась, наверно, не меньше сотни раз в день. Иногда кто-нибудь из ребят брал меня за передние лапы, водил за собой и говорил:

– Смотрите! Мой малыш ходит на двух ногах.

От этого мои ноги начинали сильно болеть, но что было делать?

Бывало и так, что мальчуган постарше сажал ко мне на спину малыша и говорил:

– Вот смотрите, мой сынок сидит на слоне.

Я избавлялся от такой ноши только тогда, когда начинал сильно визжать.

Некоторые ребята привязывали к моей шее верёвку и заставляли бегать за ними. Мне вовсе не хотелось бегать, и я упирался. Тогда они принимались так тянуть за верёвку, что я начинал задыхаться. И не было никого, кто мог бы мне помочь.

Иногда ребята бросали меня в находившийся поблизости от нашей деревни пруд и смотрели, как я барахтаюсь в воде. Когда же я, для того чтобы выбраться на берег, начинал бить лапами по воде, то дети смеялись и кричали:

– Смотрите, смотрите, как плавает наш Каллу!

Наглотавшись воды, обессиленный, добирался я наконец до берега. Долго я дрожал от усталости, и, когда под тёплыми лучами солнца немного приходил в себя, какой-нибудь озорник говорил:

– А теперь моя очередь бросить Каллу в воду.

От таких слов моя душа уходила в пятки, но бежать мне было некуда, и я снова оказывался в пруду. Порой мне думалось, что, если бы хоть одному из озорников пришлось тонуть, они поняли бы, каково мне приходится.

Да, нельзя сказать, чтобы мы с братом были счастливы.

Закии, однако, всё-таки жилось лучше. Меня кормили неважно, и частенько поэтому приходилось попрошайничать у чужих дверей. Хозяин же Закии ел мясо. В его доме чуть ли не каждый день готовили мясные блюда, и

Закии перепадало достаточно еды. Ему не приходилось бегать по чужим домам. От сытой жизни Закия с каждым днём становился всё толще и сильнее. Но такая жизнь изменила к худшему его характер.

Как-то, совсем измученный голодом, я прибежал к дому шудры в надежде получить хоть немного еды.

«Закия – мой брат, – думал я, – он сжалится надо мной и, конечно, уделит мне что-нибудь без ущерба для себя. Тем более, что я не собираюсь взять часть его доли, а хочу только подобрать объедки, оставшиеся после него». Так думал я, но в действительности получилось иначе. При моём приближении Закия злобно зарычал и бросился на меня так, как будто я был его врагом. Он был сильнее, и я не мог постоять за себя. Закия схватил меня зубами, свалил на землю и принялся трепать. Я спасся только тем, что начал визжать и поджал хвост. Закия отпустил меня. Я поднялся на ноги и кинулся бежать. Но вокруг нас уже собрались люди, и хозяин Закии, увидев, что я убегаю, поднял крик:

– Смотрите, собака брахмана убежала, струсила и убежала!

Мне стало стыдно и обидно за себя. Я забыл о голоде, забыл о том, что Закия сильнее меня, и снова начал с ним драться.

Люди, наблюдавшие нашу драку, теперь уже подбадривали меня:

– Вах, вах. Каллу! Вот так Каллу! Молодец, Каллу! – кричали они.

Эти крики придали мне силы, и я мог ещё некоторое время противостоять Закии. Но в конце концов мне всё-таки крепко досталось, и я вынужден был отступить.

Тогда все захлопали в ладоши, начали хвалить За-кию за его силу и храбрость и смеяться надо мной.

Я убежал. Когда я немного успокоился, то оглядел себя и увидел, что весь залит кровью.

С тех пор прошло немало времени. Мне хотелось скорее отплатить Закии за свой позор. Но, осмотрев незажившие раны, я решил пока не связываться с ним.

Однако вскоре мне всё же пришлось ещё раз сцепиться с Закией. Мы кусали и трепали друг друга что было сил. Опять вокруг нас собрались люди. Случайно к месту драки пришёл и мой хозяин.

– Каллу трусливый щенок, и ему никогда не справиться с Закией, – сказали люди, увидев брахмана.

Я заметил, что после этих слов лицо моего хозяина стало мрачнее тучи. Тогда я решил во что бы то ни стало одолеть Закию.

Я дрался с таким старанием, так действовал лапами и зубами, что повалил Закию на землю.

– Ну, сегодня Каллу творит чудеса, – говорили в толпе. – Это оттого, что его хозяин здесь. Каллу видит хозяина, и это придаёт ему смелости и силы. Во время первой драки Закия видел, что шудра всё время находится подле него, и поэтому взял верх. Сегодня же здесь брахман, и Каллу победил.

Я снова посмотрел на своего хозяина. На сей раз выражение его лица было очень довольное: ведь я не заставил его краснеть и не уронил его достоинства.

После этой моей победы хозяин подобрел ко мне и стал кормить получше. Шудра тоже стал уделять Закии больше внимания и кормил его до отвала, чтобы тот был ещё сильнее и смог справиться со мной. Но чем лучше кормили Закию, тем всё жаднее он становился.

Я видел, как однажды наша мать подбежала к дому шудры. Хозяин Закии, увидев, как она истощена, кинул ей кусок хлеба. И только было мать приблизилась к нему, как вдруг, откуда ни возьмись, появился Закия. Он с лаем набросился на неё. Но с матерью не так-то просто было справиться. Она быстро отделала негодника.

3

Несмотря на то что дом у моего хозяина был обмазан глиной, мышей в нём развелось невиданное множество. И это оттого, что в доме было много зерна. От мышей не было никакого покоя. Давно уже собирались расставить мышеловки и переловить всех мышей, но хозяин не разрешал. Он не хотел уничтожать мышей, так как считал, что на них ездит бог Ганеша.

То, что мыши поедают много зёрен, не очень-то огорчало хозяина.

– Бог Ганеша прибавит к нашему урожаю намного больше того, что съедят мыши, – говорил он.

Увидев установленную кем-либо мышеловку, он всегда начинал браниться. Зато хозяин пользовался среди жителей деревни славой благочестивого человека. Когда они начинали перечислять самых набожных людей деревни, имя моего хозяина называли первым.

– Брахман, – говорили люди, – не убивает даже мышей, хотя терпит от них большой ущерб. Вот он какой набожный.

Однако недолго жалел мышей мой хозяин. До тех пор, пока мыши уничтожали только зерно, он ещё кое-как терпел, но как только они принялись грызть его одежду, терпение хозяина лопнуло.

Дело в том, что часть зимних вещей брахмана была уложена в сундук, а часть висела на вешалке. Летом о зимней одежде никто не вспоминал и ею не очень-то интересовались. Осенью одежду вынули, чтобы просушить, и тут увидели, что всю её изгрызли мыши. В каждой вещи было, пожалуй, не меньше тысячи дыр. Она светилась, как решето. А одежды в сундуке было на двести, а то и на все двести пятьдесят рупий.

Тут уж хозяин не выдержал. Он сразу забыл о том^ что мыши возят бога Ганешу, и от его жалости к ним не осталось и следа. Он твёрдо решил покончить с мышами. В тот же день хозяин взял в дом кошку и купил несколько мышеловок.

Теперь послушайте, что было дальше.

Каждый день в мышеловки стали попадаться мыши. Для меня это сделалось новым развлечением. Я очень любил играть с мышами. Всякий раз, когда хозяин собирался выпустить мышь из мышеловки, он звал меня.

– Каллу, Каллу! – кричал он.

Я стрелой мчался к нему. Хозяину доставляло большое удовольствие смотреть, как я забавляюсь мышью. Я играл с выпущенной из мышеловки мышью до тех пор, пока она не переставала шевелиться. Но я никогда не ел их. И это потому, что я жил в доме праведного индуса, где не едят мяса. Мне тоже не давали мяса, и я от него отвык. Совсем другим был мой брат Закия. Он ел мясо чуть не каждый день. Часто Закия тоже принимал участие в моих забавах, а иногда к нам присоединялась и наша мать. В такие дни животы у них раздувались от мышей.

Мой хозяин весело смеялся над нашими забавами с мышами. Он был очень доволен, глядя, как мы за несколько минут уничтожаем десятки мышей. Что же осталось теперь от его жалости к мышам? Разве они уже перестали возить бога Ганешу? Разве хозяин больше не боялся уничтожением мышей навлечь на себя его гнев? Я не знал, что и подумать. Ясно было только одно: когда людям наносится маленький ущерб, но при этом растёт их слава, они терпят, но стоит только нанести им ущерб побольше, как от их терпения не остаётся и следа.

4

В том пруду, в котором ребятишки заставляли меня плавать, купались все жители нашего селения: и дети и взрослые. Пруд был очень глубокий; вода в нём никогда не высыхала. Каждый день жена хозяина предупреждала своего младшего сына:

– Смотри будь осторожен – не купайся, а то утонешь.

Кстати, все родители говорили детям то же самое. Но не так-то просто заставить детей слушаться. Стоило им только выйти из дому, как они бежали к пруду и затевали здесь разные игры. Одни швыряли камни в лягушек, а те, кто постарше, учились плавать.

Разве могло что-нибудь их остановить?

И вот однажды, когда ребята купались в пруду, сюда пришёл младший сын хозяина. Сначала он играл на берегу, но затем и ему захотелось искупаться. Едва он вошёл в воду, как поскользнулся и начал тонуть.

Ребята испугались и закричали:

– Мальчик утонул! Мальчик утонул!

Они только кричали, но никто из них не осмеливался броситься в воду на помощь утопающему.

Будь здесь кто-нибудь из взрослых, и он, возможно, заколебался бы и не сразу бросился в воду – спасать утопающего очень опасно: он так крепко хватается за спасителя, что они вместе могут пойти ко дну. За спасение могут браться только люди, которые хорошо плавают и знают, как спасать утопающих.

Случилось, что в то время старший сын хозяина вместе с другими ребятами плавал в пруду. Он увидел, что брат тонет, и быстро подплыл к нему. А младший так крепко за него ухватился, что они оба мигом скрылись под водой.

После этого дети на берегу принялись кричать ещё громче. Поднялся переполох и во всей деревне.

– Раму и Шьяму тонут! Раму и Шьяму тонут! – кричали люди.

Через несколько минут у пруда собралась большая толпа мужчин и женщин. Но никто из них не решался броситься в воду.

В это время к пруду подбежал и я. Поняв, что случилось, я стрелой бросился в воду.

Оба мальчика уже скрылись под водой, и над поверхностью время от времени появлялись лишь их вихрастые головы. Я схватил их зубами за волосы и, напрягаясь из последних сил, вытащил полуживых мальчуганов на берег.

Мой смелый поступок привёл людей в восторг и изумление.

В тот день хозяин уходил из деревни по какому-то делу. Возвращаясь, он увидел толпу и подошёл к ней. С одного взгляда хозяин понял, что случилось. Он взял меня на руки и крепко прижал к своей груди.

Тем временем люди откачали мальчиков.

Теперь все жители нашей деревни хвалили меня. С того дня хозяин стал относиться ко мне с особенной любовью, и мне уже не приходилось бегать к чужим дверям выпрашивать еду.

Когда мой хозяин приносил домой гостинцы, то часть их отдавал детям, а остальное мне. Я всегда был рядом с ним. Если хозяин уходил по какому-нибудь делу из дому, я очень скучал. Когда же он возвращался, то я начинал прыгать около него, размахивая от радости хвостом.

По лицу хозяина было видно, что он тоже очень доволен.

Во время этой истории Закия тоже находился на берегу пруда. Но обратите внимание, до чего он был глуп. Закия и не подумал бросаться в воду спасать мальчиков. После того как я вытащил их на берег и отошёл в сторону, он стал зачем-то громко лаять. Присутствовавшие прогнали его камнями. И правильно сделали: люди спасали жизнь малышей, а Закия не давал им покоя своим лаем.

Хозяин Закии тоже был у пруда. Он видел всё, что произошло, и очень рассердился на Закию. Да и как ему было не рассердиться? Шудра надеялся, что Закия будет хорошей собакой, и вдоволь кормил его. А теперь только и было слышно, как жители деревни ругали Закию.

– Пошёл отсюда, пошёл прочь! – кричали на Закию со всех сторон.

С того дня и шудра очень полюбил меня. Где бы он ни увидел меня, брал на руки и долго гладил. В благодарность за это я мог лишь помахивать своим хвостом. На Закию шудра почти совсем перестал обращать внимание.

Я совсем не хотел враждовать со своим братом, но он видел во мне своего злейшего врага и набрасывался на меня, где бы ни встретил.

Закия был сильный, и мне нередко приходилось признавать себя побеждённым.

5

В нашем селении жил скотовод. Это был очень нехороший человек. Он часто причинял неприятности крестьянам.

Как-то скотовод загнал своих овец на гороховое поле моего хозяина. Брахман прогнал овец, а скотовода отругал. Однако через несколько дней тот опять пригнал своих овец на наше гороховое поле. Хозяин во второй раз выгнал стадо, а скотовода даже ударил.

Я был уверен, что теперь-то скотовод больше не будет пасти овец на нашем поле. Но прошло немного дней, и он снова пригнал овец на поле хозяина.

На этот раз хозяин мой сильно рассердился. Он обругал и поколотил скотовода. Я тоже пришёл в ярость и укусил его.

В тот день скотовод смолчал, но со следующего дня начал повсюду меня искать. Увидев меня рядом с хозяином, он только закусывал от злости губу и проходил мимо.

Я понял, что если он поймает меня одного, то обязательно изобьёт. Поэтому я всегда держался около хозяина.

Овцы соседа больше никогда не заходили на наше поле. Но скотовод всё время искал удобного случая, чтобы отомстить мне и хозяину.

Послушайте, что произошло однажды.

На поле брахмана в тот год созрел хороший урожай сахарного тростника. Крестьяне говорили, что хозяин соберёт сахарного тростника больше всех.

Тогда скотовод решил поджечь плантацию, чтобы уничтожить весь сахарный тростник. Среди ночи он пришёл на поле. Злодей и не подозревал, что я находился там и караулил плантацию. Он зажёг пучок сухой травы, бросил её в тростник и пустился бежать. В этот момент я подскочил и вцепился ему в ногу. Скотовод упал на землю. Потом он вскочил и снова попытался удрать. Но не тут-то было. Я крепко держал его.

К счастью, поле находилось недалеко от деревни-Крестьяне заметили огонь и не дали ему сильно разгореться. Прибежав в поле, они увидели меня, вцепившегося в ногу скотовода, и поняли, что это он поджёг плантацию. Крестьяне избили его до полусмерти и решили отвести в полицейский участок. Но брахман не согласился с этим и попросил отпустить поджигателя.

Люди только рты раскрыли от изумления. Но мне-то всё было ясно. Дело в том, что, если бы сгорел весь урожай, брахман, наверно, не оставил бы скотовода в живых. Поскольку же тростник не пострадал, можно было ещё раз показать своё великодушие. И в самом деле, почему бы хозяину было не сделать этого? Иначе, чего доброго, люди стали бы говорить, что брахман хоть и набожный человек, а нищий у его дверей не может выпросить куска хлеба.

С того дня хозяин полюбил меня ещё больше, и я пользовался во всей деревне славой преданной собаки.

Всё было бы хорошо, если бы не этот скотовод. Негодник всё время думал о том, как бы сжить меня со свету, и разыскивал меня днём и ночью. Я знал это и находился всё время возле хозяина. Долгое время мой враг не мог причинить вреда ни одному моему волосу.

Наконец он придумал, как расправиться со мной. Скотовод знал, что Закия не любит меня. Он решил воспользоваться этим и натравить его на меня.

К тому времени шудра прогнал Закию из своего дома.

Получилось это так. Как-то полицейский дежурил ночью у дома шудры, а Закия укусил его. После этого полицейские доставили много неприятностей хозяину собаки. В первое время шудра просто не мог видеть Закию у своих дверей, но позже иногда подкармливал его, как и других собак.

Закия был очень сильный, но не особенно умный. Он набрасывался на всех без разбору. Кроме того, иногда он приносил обглоданные кости в храм, вызывая этим недовольство крестьян.

Но большая сила была, конечно, его преимуществом. Стоило ему только увидеть собак из других деревень или шакалов, им крепко от него доставалось.

Дикие козы и антилопы, которые раньше частенько забегали на поля наших крестьян, теперь совсем забыли к ним дорогу. Досталось от Закии и одной обезьяне, причинявшей много беспокойства крестьянам. Эта обезьяна выхватывала у детей из рук хлеб, останавливала женщин и не отпускала их до тех пор, пока не отнимет всё съедобное. Она буквально не давала никому прохода, забиралась в дома и попортила немало крыш, сбрасывая с них черепицу.

Закия так оттрепал эту обезьяну, что с тех пор она не смела и носа показать в нашей деревне.

Итак, скотовод начал прикармливать Закию, чтобы натравить его на меня. Но тот, кто привык к мясной и рыбной еде, вряд ли удовлетворится сухой и грубой пищей. Так получилось и с Закией. Скотовод кормил его хлебом, но рядом были овцы, а следовательно, и свежее мясо. Соблазн был велик, и Закия, не обращая внимания на хозяина, начал поедать ягнят.

За это скотовод привязал его верёвкой и как следует отколотил. После этого Закия убежал от него и остался без хозяина.

Правда, по старой памяти говорят, что Закия – собака шудры, но на самом деле он не имеет к шудре никакого отношения.

Скотовод же во что бы то ни стало решил свести со мной счёты.

Однажды ему удалось так ударить меня, что я чуть было не отправился на тот свет. Дело было так. Брахман был в храме и молился, закрыв глаза, а я поджидал его у входа. Вдруг в воздухе мелькнула дубинка и с такой силой опустилась мне на голову, что я лишь взвизгнул от боли и потерял сознание. Очнулся я только у ветеринарного врача. Через несколько дней я оправился и вернулся домой, но был ещё очень слаб.

Позднее мой хозяин рассказывал своим знакомым, что произошло. Услышав мой визг, он выбежал из храма и увидел, что скотовод готовится ещё раз ударить меня. Хозяин выхватил у него из рук дубинку и поколотил скотовода его же дубинкой. Позже этого скотовода за все его проделки посадили на шесть месяцев в тюрьму.

– Ничего, – говорил брахман своим знакомым, – посидит в тюрьме и там такого натерпится, что больше туда попасть не захочет.

Я уверился, что, пока жив мой хозяин, мне не придётся терпеть лишения.

6

Тем временем жизнь моей матери с каждым днём становилась всё хуже и хуже. От вечного голода и страданий она взбесилась и жила в развалинах одна-одинешенька. Как-то я пришёл навестить её. Но она набросилась на меня и, если бы я не успел убежать, непременно бы укусила. Туда, где она жила, люди перестали ходить.

Случилось так, что в тот же день, когда я отправился навестить свою мать, скотовода выпустили из тюрьмы. По дороге в нашу деревню его увидела моя мать. Она бросилась на скотовода и укусила его. Её слюна была такой ядовитой, что тот через несколько дней умер.