Текст книги "Измени меня (СИ)"
Автор книги: Полина Рей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
21
Она вернулась к Глебу. После всего, что у них было, всё же предпочла снова быть с этим мерзким чудовищем, а не поверить ему. Да даже не просто поверить, а хотя бы выслушать. Не подходила к телефону, скрывалась, заставляла нервничать, переживать, искать… А сама всё это время была с тем, кто вытворял с ней всякие мерзости, на которые у нормального человека никогда бы не хватило фантазии.
Стёпа ухмыльнулся, опорожняя бутылку виски и отбрасывая ставшую ненужной посудину в сторону. Прошла пара дней с тех пор, как он в растерянности нажал кнопку отмены вызова, услышав на том конце провода голос Глеба, но ему казалось, что миновало два года. Самое мучительное – это ждать. Но не просто ждать, как это было раньше, надеясь, а вот так, как сейчас. Когда понимаешь, что весь твой новорождённый мир улетел в тартарары, и ты ничего не сможешь с этим поделать. В такие моменты желаешь лишь одного – отыскать выход из этого состояния, причём понимаешь, что ничего не помогает. Ни алкоголь, ни занудные картинки телепрограмм, в изобилии крутящиеся на экране. Как выйти из этого состояния? Загадка… С которой Степан бился уже два дня, отлично понимая, что пока он совершенно не справляется.
Во дворе раздался хлопок, возвещающий о том, что кто-то закрыл дверцу автомобиля, и Степан неловко поднялся на ноги с дивана. Пошатываясь, направился в сторону окна, чтобы рассмотреть нежданного визитёра.
Весна была чертовски неправильной, несмотря на середину мая совершенно не собираясь вступать в свои законные права. Картина за окном целиком и полностью соответствовала внутреннему состоянию Стёпы: моросящий мелкий и наверняка противный дождик, свинцовые тучи, кажущиеся лежащими чуть ли не на земле. Крошечные пучки серо-зелёной травы, которые тянулись к отсутствующему на горизонте солнцу. В общем, самая беспросветная и жуткая осень, а вовсе не весна, которая должна вот-вот перейти в лето.
Приехавшим визитёром оказался Влад, который сейчас о чём-то переговаривался с Кузьмичём, опирающимся на старенькую метлу. Стёпа невесело хохотнул. У него денег куры не клюют, а Кузьмич убирает его территорию каким-то ужасным помелом.
Он с силой растёр лицо, стараясь прогнать назойливые мысли о Полине. Нужно думать об этом мае, о серой траве, о дожде, о метле, лишь бы не о ней.
Влад разговаривал с Кузьмичём довольно долго, с каждой минутой хмурясь всё больше. Несколько раз взглянул на дом, но Стёпе было всё равно, увидит друг его в окне или нет.
Наверняка обсуждает со сторожем состояние Степана, ну и ладно, пошли они все к чёрту.
Он оттолкнулся руками от широкого подоконника и направился к бару, чтобы найти себе на вечер какого-нибудь подходящего пойла, уже заранее понимая, что в очередной раз потерпит фиаско, когда уляжется в постель, заметит краем глаза какую-нибудь вещь, принадлежащую Полине, и мысли о ней снова хороводом закружатся в воспалённом мозгу.
– Ищешь себе спутницу на вечер? – раздался позади недовольный голос Влада в тот момент, когда Стёпа отставил в сторону бутылку ликёра. Сладкий вкус напитка совершенно не подходил его настроению.
– А у тебя есть какие-то возражения по этому поводу? – устало спросил Степан, не поворачиваясь к другу.
– А что если есть? – тем же недовольным тоном произнёс Владислав, устраиваясь на подлокотнике одного из диванов.
– А что если мне всё равно? – процедил Стёпа, вертя в руках бутылку бренди, а потом добавил, словно извиняясь: – Погода полное дерьмо, мне хочется напиться.
– Похоже, что второй пункт ты уже выполнил с успехом, а вот насчёт погоды, – Влад помедлил, прогоняя от себя ощущение, что он находится в театре абсурда, – завтра обещают потепление.
Его волновало состояние Степана. Что уж говорить, но за все годы их дружбы он видел своего приятеля в таком виде впервые. Разумеется, тот и раньше частенько кутил, и в пьяном виде предстал перед ним не впервой, но именно таким безучастным ко всему Стёпа никогда не был.
– В Комсомольске-на-Амуре плюс двадцать, в Петропавловске-Камчатском полдень, – невесело рассмеялся Степан, отвинчивая пробку с бутылки и тут же прикладываясь к её горлышку. – Ну а если серьёзно, что у тебя ко мне за дело? – Он завинтил крышку и прошёл в сторону второго дивана, стоящего напротив Влада, но напиток из рук не выпустил.
– Дело очень простое, – пожал плечами Влад, откидываясь назад и складывая руки на груди. – Пора завязывать с бухлом и отвлечься на работу.
Стёпа хмыкнул, и на его лице расползлась злость, которая совершенно не понравилась Владиславу. Так злятся на весь мир, когда хотят обвинить хоть кого-то в своих неудачах. Холодно и безапелляционно.
– Работа, работа. Ясно, что именно тебе от меня нужно. – Степан отвернулся к окну, откидывая бутылку на мягкое сидение дивана. – Она снова вернулась к нему, ты понимаешь?
И столько неверия было в этом вопросе, что Влад невольно вздрогнул.
– Знаешь что, брат… – Он редко называл так Стёпу, хотя и мог с уверенностью сказать так только о нём. – Давай-ка завязывай с этим, идёт?
Поднявшись на ноги, он подошёл к дивану, на котором расположился Степан взял бутылку, валяющуюся рядом с ним, повертел в руках, рассматривая её безо всякого интереса, и положил на место.
– Конфисковывать у тебя весь запас алкоголя глупо, да и тебе не пятнадцать лет, поэтому давай договоримся. У тебя есть сегодняшний день для твоей грусти-печали, а завтра я жду тебя в клубе. А вот не приедешь завтра, буду принимать другие меры.
Он хлопнул друга по плечу и направился в сторону выхода, не дожидаясь ответа Стёпы, а тому только и оставалось, что молча кивнуть.
Поля совершенно не верила в то, что с ней произошло, хотя постоянно повторяла про себя слова о том, что у неё будет ребёнок. Даже поверить в это было страшно, потому что если бы поверила до конца, то в случае неверного диагноза, наверное, просто бы сошла с ума. Именно потерять веру в существование этого ребёнка было до безумия страшно.
Сейчас, когда она направлялась к Степану, уверенность в правильности её действий росла с каждым шагом. По-другому и быть не должно, именно он заслужил того, чтобы знать.
Двери клуба приветливо распахнулись перед ней, и Поля вздрогнула. Она вышла из своего заточения впервые за пару недель, но дорога к Степану прошла в таких глубоких раздумьях, что Поля не заметила, как добралась до места назначения. Бояться Глеба ей было совершенно некогда, она даже не успела подумать о возможной опасности, когда выходила из дому.
Дверь кабинета казалась ей сейчас неприступной и глухой, откуда-то снизу доносилась еле слышная музыка, но почему-то сейчас она казалась Полине донельзя громкой, звучащей в самых ушах. Поля сглотнула, приводя мысли в порядок. Как много волнений ей предстоит сегодня за один только вечер, но она их заслужила своими играми в прятки.
Она подняла руку для того, чтобы постучать, но не успела сделать этого, когда позади неё раздался приглушённый голос, принадлежащий Владу.
– Ну, наконец-то, нашлась пропажа.
Полина вздрогнула от неожиданности и обернулась, стараясь сразу же успокоиться, потому что опасности не было.
– Привет, – тихо поздоровалась она, ловя хмурый взгляд. Влад толкнул перед собой дверь кабинета, отступая в сторону и пропуская Полю вперёд. – А я к Стёпе приехала, – сообщила она, на секунду задерживаясь, будто решала, стоит ли проходить в кабинет или нет. Впрочем, всё же шагнула в помещение.
Влад молчал, только прошёл следом за ней и расположился за своим столом, кивая на кресло, стоящее напротив. Потом быстро посмотрел в её лицо, и Поля поёжилась, потому что взгляд его был цепким, словно он что-то пытался понять, прочувствовать, глядя на неё. Она не знала, насколько это ему удалось, просто стояла, ожидая того, что он ей скажет. По правде говоря, Полина очень рассчитывала увидеть здесь Степана, и теперь даже почувствовала тревогу, что с ним могло что-то случиться. И если все эти дни с момента их расставания она была спокойна, то теперь волнение накрыло с головой, заставляя жалеть о том, что всё это время они были в разлуке. Потребность видеть Степана, чувствовать его рядом с собой, спрятаться в его объятиях, пульсировала в теле наряду с тревогой. Сердце набатом стучало в висках.
– Стёпы в клубе нет, он пока не работает, – глядя на пепельницу, стоящую на столе, произнёс Владислав, и Поля шагнула вперёд, берясь похолодевшими пальцами за спинку кресла.
– Где он? – Голос её был относительно спокойным, скрывая все те чувства, что владели ею в данный момент.
– Он дома, но я уже даже не знаю, стоит ли тебе к нему ехать. – Влад снова мельком взглянул на Полину, кивая на кресло, в спинку которого она ещё крепче вцепилась пальцами.
Поля помотала головой, отказываясь от его молчаливого предложения присесть. Как странно… Давно она не испытывала настолько сильных эмоций от простого, казалось бы, предположения собеседника.
– Почему ты так считаешь? – спросила, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Влад взял со стола зажигалку и повертел её в пальцах, словно раздумывая о чём-то.
– Я только что от него. С трудом уговорил его снова вернуться к работе, так что если тебе нечего ему сказать…
Поля хмыкнула, убирая руки с кресла и поправляя на плече сумочку. Странные существа эти мужчины. Неужели они думают, что женщины ищут с ними встречи именно тогда, когда им нечего сказать?
– Спасибо, Влад, – поблагодарила она, разворачиваясь и направляясь к двери.
И не видела, как Владислав удовлетворённо улыбнулся, думая о чём-то своём.
Кузьмич придержал за ошейник огромного волкодава Троя, пока Полина, припарковавшись возле дома Стёпы, выходила из машины.
– Хозяин у себя? – спросила она у невысокого сторожа, который рядом с огромной собакой выглядел несколько сюрреалистично.
– У себя, – кивнул тот, поглаживая свободной рукой редкую бородку.
У Полины возникло ощущение, что он хочет сказать что-то ещё, но ей уже было всё равно – Стёпа был дома, это самое главное.
Она легко взбежала по ступенькам, направляясь на поиски Степана, и нашла его очень быстро – в гостиной, в которой они так любили проводить время раньше. Едва дверь распахнулась, как сердце её пропустило удар, а потом забилось с утроенной силой, потому что её встретил такой взгляд Степана, которого она испугалась до безумия. Сначала его глаза осветились каким-то странным лихорадочным блеском, и Степан даже дёрнулся, привстав с места, а потом холодно и пьяно ухмыльнулся, откидываясь на спинку дивана. Стёпа поднял бутылку, которую держал в руке, молчаливо салютуя ей, и приложился к горлышку.
Полина вошла в гостиную, направляясь к свободному дивану и кладя сумочку на него, а потом подошла к Стёпе почти вплотную, складывая руки на груди. Сейчас ей хотелось только закрыться от его взгляда, а потом, когда он не будет так яростно испепелять её взором, усесться к нему на колени, обнять и просто помолчать, ощущая, что всё позади. Да, она заслужила всё это, мало того, Степан явно находился под воздействием алкоголя, а это значило, что все его чувства и эмоции были притуплены, но Поле оставалось только ждать.
– Ты за вещами? Забирай, я пока ничего не выкидывал, – хрипло проговорил он, снова прикладываясь к бутылке спиртного.
Полина вздрогнула. Совсем не таких слов ждала она от Степана.
– Я поговорить, – собираясь с силами, ответила, вскидывая подбородок.
Слова Стёпы казались ей жестокими, ведь он сам дал ей время, когда она попросила.
– А мне не о чем с тобой разговаривать, – отрезал он, поднимаясь с дивана. Направился к окну, покачиваясь на неверных ногах и вытряхивая на ходу сигарету из пачки.
Поля задохнулась от возмущения. Неужели всё то, что было между ними некоторое время назад, не имеет значения? Неужели его слова любви ничего не значат? Быть может, это было глупо, но сейчас она понимала, что спасти ситуацию может только новость о малыше. Стёпа не тот человек, что отправит её восвояси, узнав, что станет отцом.
– А мне кажется, есть о чём, – возразила она, делая небольшой шаг в сторону Степана. – Я беременна.
Он застыл на пару секунд, медленно повернулся к ней, обдавая ледяным взглядом, который вдруг стал совершенно трезвым, а потом тихо и неприятно рассмеялся.
– Поздравляю, – снова поднял руку с бутылкой, словно произносил тост. – И тебя, и папашу этого… ребёнка.
Поле показалось, что кто-то отключил воздух, настолько тягучим он стал теперь. Она ещё некоторое время стояла, не в силах пошевелиться, а потом развернулась на месте и бросилась бежать, подхватив с дивана сумку.
Да, видимо, такова была её судьба. Ибо в последнее время ей только и оставалось, что убегать, убегать и убегать…
22
Весна началась внезапно и ворвалась в город в виде непривычной жары, солнечного света и тёплых ночей. Наверное, если бы кругом была бы та же самая хмарь, что и неделю назад, Поля бы сошла с ума от удушающей безысходности. Но сейчас, когда она смотрела на пробудившуюся в течение пары дней природу, на душе её было хоть и муторно, но вполне терпимо.
Она передумала за эти дни, должно быть, тысячу мыслей о том, как быстро изменилась её жизнь за последнее время. Пыталась принять хоть какое-то решение, хотя, видит Бог, это решение уже казалось принятым и без неё. Раздумывала о том, не стоит ли ей покинуть город, чтобы больше никогда в него не вернуться. И не могла представить, что оставит здесь своё прошлое, своё настоящее. Не могла даже на секунду вообразить, что оставит здесь Степана.
Казалось, после того, что он ей наговорил, ему просто не может быть прощения. Но Полина понимала, что это было неспроста. Быть может, всему виной был алкоголь, в котором Стёпа топил свои настоящие чувства и эмоции, или же его злость была причиной, но Поля даже представить себе не могла, что он действительно может думать о ней так. Разве можно было допустить хоть на миг, что он решит, будто она могла уйти от него и пуститься во все тяжкие?
Поля покачала головой, поймав себя на мысли, что она размышляет об этом по сотому кругу, а потом вздрогнула от звонка мобильного. Звонил Виталий, который уточнял, приедет ли она сегодня на гонки. По правде говоря, решение участвовать в заезде далось Поле тяжело. Первое время, когда её охватила обида и злость на слова Стёпы, в её голове проскальзывала мысль, что если уж ему этот ребёнок не нужен, то и она имеет право рисковать собой и им сколько угодно. Потом она чувствовала отвращение к самой себе, начинала рыдать, сидя наедине со своими мыслями, при этом прося прощения у малыша.
Когда эти ужасающие сомнения перестали появляться в её измученном переживаниями мозгу, она стала раздумывать о заезде всерьёз.
Гонки были для неё единственной отдушиной на протяжении суровой жизни с Глебом, и порой казались единственным светлым пятном, не считая Маруси, разумеется. И сейчас ей казалось, что она начнёт новую жизнь, скинув напряжение и все свои эмоции на трассе. Пусть даже она будет осторожной и априори потеряет все шансы занять хоть какое-то место, – сама атмосфера, которая царила на этих заездах, была для неё лекарством. Уж в этом-то Поля была уверена.
– Да, Виталь, как и договаривались, буду через пару часов, мне за Артуром нужно заехать, – ответила она в трубку, устало потерев пальцами переносицу.
Она ничего не говорила Виталию о своём положении, совершенно уверенная в том, что в этом случае он бы явно был против. А вот Артур, который заявил, что без него он запрещает ей участвовать в гонках, сначала был категорически воспротивился этой идее. Поле удалось уговорить его с огромным трудом. И вот сегодня она собиралась заняться любимым делом, чтобы забыть обо всём хотя бы на этот день.
Полина искренне надеялась на то, что именно с сегодняшнего дня всё в её жизни будет иначе.
Какое-то странное чувство не покидало её, когда она прибыла на место сбора вместе с Артуром. Её друг молчал, лишь изредка бросал на неё хмурые взгляды, давая понять, что именно он думает по поводу этой затеи. Где-то глубоко в душе поселилась смутная тревога, которая всё возрастала по мере того, как приближалось время заезда. Полина очень надеялась, что это всего лишь адреналин и мандраж, который в обычном состоянии ей был совершенно несвойственен. Она могла пребывать в эйфории от поездок, но всегда была хладнокровна и собрана. Всему виной, скорее всего, было её эмоционально нестабильное состояние, связанное с беременностью, по крайней мере, именно в этом Поля старательно уверяла себя каждую минуту, которая отделяла её от старта.
– Может, передумаешь? – мрачно поинтересовался Артур, держа наготове шлем и ожидая, пока Поля уберёт волосы наверх.
– Нет, Артик, очень хочу поучаствовать, веришь? – Она взяла шлем из его рук и сделала глубокий вдох. – Это моя жизнь. Огромная её часть. Мне кажется, именно сегодня всё изменится, понимаешь?
Артур попытался что-то вяло возразить, но Поля уже не слушала – Виталик дал знак водителям занимать свои места за рулём. Вот оно – то ощущение, ради которого и затеваются подобные мероприятия. Когда адреналин начинает бурлить в крови, выжигая в ней самую настоящую «закись азота». И кровь ускоряется до невозможных пределов, стоит только занять место за рулём, завести двигатель и притопить педаль газа в пол, слыша в ответ рёв нескольких десятков движков.
Полина поняла, что тревога исчезает, уступая место настоящему сумасшедшему коктейлю самых разнообразных чувств. Перед ней бежала вперёд лента тёмно-серого асфальта, так и маня сорвать машину с места и мчаться только вперёд. Сейчас не осталось никаких желаний, кроме этого. Только непривычная мысль, что теперь она не одна и ей нужно быть осторожнее, была тем новым ощущением, что поселилось внутри Полины.
Виталий дал старт водителям и несколько десятков машин выехали на трассу с проворотами колёс на горячем асфальте. Здесь сегодня были самые близкие друзья Поли. Те ребята, с которыми она уже не в первый раз выезжала бок о бок на дорогу, чтобы получить свою необходимую порцию адреналина. Единственным незнакомым автомобилем стала Субару почти того же цвета, что и у неё, которая почти сразу повисла у неё на хвосте, несмотря на то, что Полина изначально ехала с относительно небольшой скоростью. Она нахмурилась, чуть подавая машину вбок, чтобы дать водителю объехать её, но тот повторил её маневр, заставляя Полю озадачиться ещё больше. Быть может, это кто-то из новеньких, кто ещё не знает правила гонок, и теперь висит позади, держа в качестве ориентира одного из «старичков». Полина и сама была такой когда-то, просто пытаясь стать частью команды, при этом выполняя то, что делали ребята на трассе.
Она чуть увеличила скорость, нагоняя отстающих, и едущий позади автомобиль повторил её манипуляции. Точно, сомнений не оставалось, это кто-то из новичков, вот только возникает вопрос, почему Виталий не предупредил её об этом?
Трасса делала довольно крутой поворот вправо, проходя по высокому мосту через небольшую речку, носящую гордое название Сестра, и Полина сбросила скорость, чтобы лишний раз не рисковать собой и малышом. Но водитель едущей позади машины вдруг повёл себя странно. Резко рванул руль влево, выезжая на встречную полосу, поравнялся с ней и…бросился наперерез её машине.
Огромный грузовик, выехавший из-за поворота, чудом не зацепил его машину, в то время, как Поля, действуя на автопилоте, резко оттормозилась, крутя руль так, чтобы встать правым боком на трассе. Мелькнули стоп-сигналы, в воздух поднялась взвесь песка и дыма от сожжённой резины, и синий автомобиль, легко пробив ограждение моста, стал падать в реку. Второй автомобиль ударило «хвостом» грузовика и его несколько раз прокрутило на асфальте, прежде, чем он занял устойчивое положение. Кто-то бежал к машинам, но водителям было всё равно. Вокруг них была только темнота.
Впервые за многие годы у Степана было тревожно на сердце. С того самого момента, когда Поля ушла из его дома, заставив мигом протрезветь, внутри поселилось ощущение глухой и противной ноющей тревоги. Она гнездилась в самом сердце, заставляя то и дело размышлять над тем, что случилось. И Степан часто ловил себя на мысли, что прокручивает в голове тот день, хотя, признаться честно, помнил он его неважно.
Первое время он был уверен в том, что Поля, вернувшись к Глебу, снова натерпелась от него ужасов и пришла к нему, Степану, поняв, что ко всему, ещё и беременна. Потом он начинал уверять себя, что Полина поняла, что ждёт ребёнка от него, от Стёпы, и ушла от Глеба. А он, в свою очередь, не приняв её обратно, поставил под угрозу её здоровье, и здоровье их малыша.
Эти мысли хороводом крутились в его голове, заставляя тревожиться, успокаивать самого себя, чтобы после тревога разрослась с новой силой. Телефон Полины снова не отвечал, а звонить на второй номер Степан не решался. Очень не хотелось снова слышать ненавистный голос Глеба и пропадать в омуте своих тревог и сомнений.
Единственной отдушиной, как и предполагал Влад, стала работа, в которую Степан постарался погрузиться полностью. Пока Владислав решал вопросы с новым клубом, идея открыть который завлекла его на все сто, Степан занимался насущными делами их детища.
Степан смотрел в окно кабинета, медленно попивая почти остывший кофе и стараясь прогнать от себя настойчивое желание сбежать из клуба, чтобы попробовать поймать Полину возле её дома.
– Ну, как дела? – без лишних предисловий спросил Влад, входя в кабинет и на ходу читая какой-то документ.
– Всё в порядке, – тихо отозвался Степан, отставляя чашку из-под кофе в сторону.
– Отлично, – кивнул Владислав, устраиваясь за столом и морщась от боли. – А вообще какие новости?
Вопрос был в первую очередь о Полине.
– Да всё то же, – пожал плечами Степан, присаживаясь на подоконник и доставая из кармана пиджака сигареты. – Завтра у них гонки, вот думаю над двумя вопросами. Будет ли там Поля, и если да, то стоит ли мне туда ехать?
– Я думаю, стоит, – отложив в сторону бумаги, серьёзно ответил Влад, глядя на Степана. – Когда Поля была у меня, она очень сильно переживала хотя и старалась держать себя в руках. Она не похожа на тех, кто будет метаться по мужикам, чтобы получить свою выгоду. Пусть даже эта выгода тесно связана ещё и со страхом. – Влад откинулся на спинку кресла, запуская пальцы в волосы. – Чёрт подери, да я был уверен на все сто, что вы помиритесь, когда она уходила из этого кабинета.
Степан сделал глубокую затяжку, пытаясь прогнать всё ту же тревогу, что с новой силой охватила его, а он даже не мог понять её причины сейчас, в данный момент. Слова Влада снова погрузили его в состояние сожаления, вынося на первые позиции словосочетания «если бы», «быть может», «могло быть по-другому».
– А ты, пожалуй, прав, – согласился Степан, чувствуя, как волна облегчения расходится по телу от решения, которое он только что принял. – Я завтра съезжу на гонки.
Он потянулся к мобильному, чтобы набрать номер Виталия и договориться о завтрашнем дне, но сотовый вдруг сам ожил в руках Стёпы, оглашая кабинет мелодией звонка.
Степан пожал плечами, видя, что на экране высветилось имя Артура, и это обманчиво-спокойное движение было призвано, чтобы скрыть панику, которая охватила его всего. Ещё не успев ответить на звонок, он почувствовал, что сейчас услышит что-то страшное.
– Полина разбилась на гонках. Насмерть, – безо всякого приветствия произнёс мёртвым голосом Артур, и телефон выпал из ослабевших пальцев Стёпы, разбиваясь на полу на осколки.
Вместе с миром, который рухнул вокруг.
