Текст книги "Случайная невеста (СИ)"

Автор книги: Полина Креп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 25

Оля

Рассматриваю фото, которые прислала Милана. Костя на них похож на космонавта. Привязан к тренажеру с кучей проводов и шлемом. «Учится заново ходить,» – подписала Милана. – «А это наш вид из окна». На снимке улыбающаяся мама. За ее спиной зелень и горные пики. Красиво. И очень дорого!

Хорошо, что у Миланы есть знакомые в благотворительном фонде. Оплатить нужно только перелет и проживание. Это тоже немаленькая сумма. Но теперь у Кости есть все шансы встать на ноги.

«Спасибо тебе большое, Милана! Я оплачу траты на дорогу и отель. Ты настоящий ангел хранитель для нашей семьи,» – пишу в ответ.

Милана: «За деньги не волнуйся. Костя мне нужен как специалист. Он согласился работать в моём будущем центре помощи животным. Так что мы с ним потом рассчитаемся».

Ого! Брат неплохо устроился – прошел собеседование, не вставая с кровати. Хотя чему тут удивляться? Он же и правда фанат своего дела.

Краем глаза замечаю широкоплечий силуэт и отступаю за высокий куст. Теодор оглядывается, разговаривает с персоналом. Что это у него в руках? Аптечка?

Значит, он все это время не спускал с меня глаз.

Сжимаю пальцы в кулак, отчего указательный на правой руке отзывается болью.

Горничная указывает в мою сторону.

Нет!

Не хочу видеть колдовские зеленые глаза и слушать заботливые нотки в бархатном голосе.

Я слишком доверчивая и слишком чувствительная к его близости. И я совсем не понимаю игру, которую он затеял со мной.

Наклоняюсь и пробегаю к дому за кустами. Схожу пока на кухню. Девочки – горничные говорили, что нужно ещё натереть посуду.

Так, кажется, тут налево? Ой, нет, это библиотека. А тут ступени вниз, значит нужно вернуться назад и повернуть… – Вы что-то ищете, Ольга?

– А… Здравствуйте, Ник. Да, хочу помочь на кухне.

– Ну конечно. Очень в Вашем стиле. Здесь направо.

– Спасибо, – ускоряю шаг. Не хочется снова нарываться на объяснения с Теодором. Но и удирать от Ника невежливо, – замедляюсь. – Вы просили список книг о духах, простите, я ещё не бралась за него.

– Ничего страшного, – растягивает сухие губы. – И Вы простите меня.

– За что? – пожимаю плечами.

– За некоторые… неудобства, – Ник кивает на другой конец коридора.

К нам быстрым шагом идёт Теодор, в одной руке у него аптечка, в другой телефон.

Как он меня находит? Тут что, камеры? – проносится мысль.

– Увидимся завтра. На Вашем месте я бы раздобыл хорошее успокоительное, – Ник чопорно кланяется и отступает от меня, поднимая повыше какую-то папку.

– Забыл квартальный отчет у тебя. Пришлось вернуться. А потом встретил Олю, она не может найти кухню. Ты бы провел невесте экскурсию. Здесь действительно можно заблудиться!

– Так и сделаю, – бурчит Теодор, подходя ко мне и протягивая руку. – Я видел ты поранилась. Показывай.

Он ставит аптечку на ближайший подоконник и щелкает замками. Любой девушке приятна забота. Но это, по-моему, уже перебор.

Тео открывает бутылочки, разрывает пластыри, в воздухе пахнет спиртом.

Я с открытым ртом наблюдаю эти приготовления. Ник рядом переводит взгляд с Тео на меня и, кажется, удивлен не меньше.

– Давай руку, Оля. Надо обработать рану.

– Да это же просто царапина.

– А если инфекция?

– Я сама.

– Тебе неудобно. Пожалуйста, подойди ближе.

Закатываю глаза и шумно вздыхаю. С ним невозможно спорить.

– Представь, что это случилось с кем – то из твоих учеников. Твои действия? – добивает меня очередным аргументом.

Издаю отчаянный стон и протягиваю правую руку. Теодор недовольно цокает, разворачивая мятую салфетку со следами крови.

– Не буду вам мешать, – откашливается Ник. – Теодор, спасибо за чай. Оля, постарайтесь сегодня выспаться.

– Да, Ник, насчет лаванды… – поднимает голову Тео.

– Ай! – вскрикиваю от его резкого движения.

– Ох, прости, зацепил? Сейчас, надо промыть…

– Так что там насчет лаванды, Тео?

– А, черт! Ладно, потом.

– Как скажешь, тогда до завтра, – бизнесмен кивает и уходит, несколько раз оглядываясь.

Наверное, мне стоит к нему прислушаться и раздобыть успокоительное. Потому что от нежных касаний загорелых пальцев мое сердце бьется быстрее, а дыхание выходит из-под контроля.

Нет, Оля. Этот человек опасен. Прекращай думать о нем. У Тео нет друзей, он пугает девушек в темных подворотнях и готов на всё ради наследства.

А еще он морщится, брызгая антисептиком на мою царапину, словно это ему сейчас больно. И кончиками пальцев обводит маленькую родинку на моём пальце. Так, а это уже не входит в оказание первой помощи. Отдергиваю руку.

– Спасибо большое, я пойду помогу на кухню.

– Там хватает помощников. А я обещал показать тебе дом. Или тебе нравится теряться в этих лабиринтах?

– Если честно, не очень.

– Тогда идём. Лучше начать снизу, там бильярдная, винный погреб и…

– Нет. Нет смысла показывать всё. Послезавтра меня здесь уже не будет. Только первый этаж.

– Хорошо, как скажешь.

Теодор

Показываю комнаты, стараясь отмахнуться от колких мыслей.

Завтра последний день?

Оля подпишет документы на отказ, получит деньги и уйдет жить свою жизнь отдельно от меня.

А я снова нырну в бизнес, поездки, клубы и новое знакомство с очередной барби?

От всего, кроме бизнеса, сводит зубы.

Надоели куклы. Я хочу отвезти котенка на море и немного откормить. И чтобы ни одна мразь не прикасалась к ней, как тот мужик в школе.

Даже если Оля не согласится на поездку, ничего не мешает мне просто ухаживать за ней!

Отличная идея.

Переживем завтра, закроем деловые вопросы и начнем наши отношения с нового листа.

Так, а куда лучше пригласить Олю на свидание? Пафосный клуб она не оценит. Ей нравится природа. Тогда, катание на лошадях? Полет на воздушном шаре? Или лучше классика – прогулка, кино, ресторан?

Надеюсь, она разрешит себя поцеловать.

Смотрю, с каким энтузиазмом Оля оглядывает книжные полки.

Облом, Тео. Она точно из тех девушек, которые не целуются на первом свидании.

Черт, я волнуюсь, как подросток.

Минуты в компании Оли пролетают незаметно, и вот я уже подвожу котенка к её комнате. Всё, предлоги задерживать девушку закончились.

– Давай поужинаем вместе? Я знаю один уютный ресторанчик. Небольшой, но вид на закат оттуда потрясающий. Как ты любишь, – жду ответа с непривычным трепетом.

Отрицательно качает головой.

– Ты говорил завтра сложный день.

– Это правда.

– Я хочу лечь пораньше. Устала и всё это волнение, – взмахивает тонкой кистью с милой родинкой.

Киваю, вспоминая инцидент в школе, пропажу Кости, встречу с Максом. Да, пожалуй, на сегодня достаточно впечатлений.

Оля заправляет прядь волос за ушко. Маленький гвоздик сережки гипнотизирует блеском.

Зависаю, разглядывая лицо девушки. Вот здесь у нее собираются морщинки от тревоги. Вот здесь проступает ямочка от улыбки. А тут расцветает румянец, когда я намекаю на всякие глупости.

Мучительно ищу предлог коснуться гладкой кожи. Но я дал слово – только когда сама попросит.

Вот это я встрял!

Злюсь на себя за несдержанность, но не могу ждать неизвестно сколько свиданий, чтобы снова обнять Олю. Поэтому сбрасываю единственный козырь:

– Ты просила показать приёмы самозащиты.

– Да.

– В восемь приходи в спорт зал.

– Он тут есть?

– Да, на нижнем этаже. Дядя оборудовал, когда я увлекся борьбой. Надень что-нибудь удобное.

Хмурит бровки, сверкает на меня космическими планетами глаз. Ну давай же, Оля, соглашайся. Обещаю почти не пользоваться положением тренера.

– Хорошо, – вздергивает милый носик.

Моя девочка! Все, Теодор, жить будешь. Изо всех сил сдерживаю шальную улыбку.

– Я хочу научиться защищать себя от недостойных мужчин, – резко разворачивается, обдавая меня волной шелковистых волос, и захлопывает дверь.

Ух! В образе «строгая училка» она просто огонь.

Глава 26

Оля

Надеваю спортивный костюм, волосы собираю в высокий хвост. Спускаюсь на нижний этаж.

Ничего себе! Тут и бассейн есть. Останавливаюсь у края, любуюсь бликами от подсветки. Вода чуть теплее комнатной и совсем не пахнет хлоркой. Жаль, что я не умею плавать.

Оглядываю еще пару комнат и иду на отдаленный звук ударов.

За стойками тренажеров двигаются две фигуры, иногда сбрасывая друг друга на маты.

– Что с захватами, Тео? Расфокусирован. Где равновесие?

Замираю и ловлю в зеркале взгляд Теодора. Он стряхивает со лба влажные волосы и кивает мужчине в белой форме:

– Секунду подожди, Кир. Помогу девушке разогреться.

Ох, это он обо мне?

– Привет, – подходит, будоража мужским запахом. Черная майка обтягивает тугие мышцы.

– Привет, я не вовремя? Могу подождать…

– Нет, всё в порядке. Мы сегодня задержались. Я включу тебе дорожку. Надо размяться.

– Хорошо, – отыскиваю тренажер и шагаю на платформу.

– Знаешь, как управлять? – Тео запрыгивает следом, ставит босые ноги на неподвижные бортики. Я чувствую спиной его разгоряченное тело. Мотаю головой.

Он вытягивает руки, показывая кнопки на панели. Шумно дышит в мою шею, по затылку пробегают мурашки. Это так интимно и похоже на объятия. Рассматриваю загорелые руки с пульсирующим рисунком вен. Еле сдерживаю порыв прижаться к парню спиной.

– Запомнила?

– Эмм… да.

– Начни с ходьбы, потом ускоряйся. Следи, чтобы дыхание не сбивалось. Десяти минут хватит.

– Поняла.

В зеркало вижу как Тео возвращается на маты. Его партнер старше, чуть жилистей и ниже. Медленно кланяются друг другу, становятся в стойку. А в следующий миг словно танцуют: резкие выпады, наклоны, захват рук – и Тео перелетает на маты с глухим ударом.

– О чем ты думаешь, Тео? Ещё раз!

Стараюсь не пялиться на них, прислушиваюсь к своему дыханию. Оно неровное, это из-за ходьбы – твержу себе. Нужно больше заниматься спортом. Увеличиваю скорость.

За спиной слышу ещё несколько ударов, смешки и чертыхания.

– Спасибо за урок, Кир.

– И тебе, Тео. Ищи точку равновесия, ты сегодня её потерял.

– Да нет, не сегодня. Немного раньше. Тебя проводить?

– Найду дорогу, не маленький. А у тебя ещё один подход будет, как я вижу.

– Кир… – от его тона мороз по коже.

– Всё-всё. Прости за болевой. На связи.

Мужчина идет к выходу, быстро кивает мне и скрывается за дверью.

Почти десять минут – замедляю дорожку. Сердце колотится, на лбу проступает испарина. Кофту я давно сняла и осталась в тонкой белой футболке. Она немного просвечивает бретельки белья. Вся одежда, которую выбирала Милана, такая: что-нибудь обтягивает, подчеркивает и оголяет. Не вульгарно, слегка намекая, но я чувствую себя в ней неуютно.

Останавливаюсь, Тео подходит и протягивает бутылку. Киваю. Пить хочется ужасно.

– Румянец все ещё тебе к лицу, – замечает Тео.

Смотрю на себя в зеркало – щеки горят, потная, хвост съехал, выпустив несколько прядей. Ну и что ты переживаешь, Оля? Это же тренировка. Так и должно быть.

– Ну, ты наконец покажешь, как усмирять нахалов?

– Боевой настрой! – смеётся Тео. – То, что нужно. Давай ещё суставы разогреем.

Становится лицом к зеркалу. Вращает по очереди ступнями, коленями, бедрами. Повторяю, стараясь следить за ощущениями в теле. Приятно. Дальше идут кисти, локти, плечи… Ой! На взмахе плечо простреливает.

– Оля?

Сгибаюсь от знакомой боли. Так болело, когда я вырывалась из рук химика. Но тогда, на эмоциях, я совсем забыла об этом. И весь день меня ничего не беспокоило.

– Расслабься, я посмотрю, – усаживает меня на скамейку. Горячие пальцы обхватывают, скользят вдоль мышц, поворачивают. – Так не больно?

– Неа, – мычу я.

– А тут?

– Ох!

– Это не сустав и не связки… Скорее всего, растяжение мышц, но лучше сделать МРТ. Сиди не двигайся.

Уходит в другой конец зала, приносит полотенце, цветные ленты, моток телесного бинта.

– Надо зафиксировать. Выбирай: эластичный бинт на футболку или тейпы на голое тело.

– Бинт.

– Окей, – становится передо мной на колени.

Сворачивает полотенце, кладет мне подмышку. Уверенно и быстро накладывает повязку. Когда валик бинта оказывается за спиной, наклоняется ближе, перехватывая другой рукой. На его лбу проступает морщинка. Внимательно смотрит в лицо, реагируя на мои вздохи. Отворачиваюсь, сдерживая слезы.

Ну что я за слабачка такая? Вечно меня надо спасать и лечить.

– Ничего же не болело… – выдыхаю.

– Так бывает, – говорит успокивающе, как я со своими малявками. – Хорошо, что сейчас проявилось. Могло и через пару дней, тогда хуже.

– Удары… не показал…

– Ну что же. Тогда теория. Уверенность и решительность – девяносто процентов твоей победы. Главное без паники. Используешь всё, что под рукой. Каблуки, ногти, пилочку, ключи. Отлично работает удар в пах. Резко. Коленом. Неудобно – кулаком. Большой палец всегда загибаешь внутрь, вот так, – складывает мою кисть. Я чувствую жар его ладоней.

Набрасывает мне кофту на плечи, командует в телефон:

– Машину ко входу срочно. Нет, я сам поведу, – и снова мне как маленькой. – Все будет хорошо, сделаем МРТ. Если сустав не поврежден, к нашей морской поездке всё заживет. Как раз будешь купаться – руку разрабатывать.

Придерживая за здоровое плечо, провожает к входной двери.

– Я не умею плавать.

– Это ничего. Я научу.

Через две ступеньки поднимается наверх:

– Иди к машине. Я возьму документы.

Бреду через пустой мрачный зал. Со стены на меня строго смотрит покойный дядя. Виктор Сергеевич меня предупреждал, что будет непросто. Но чтобы так!

– Я просто не знаю, что думать о Вашем племяннике, – шепчу растерянно.

Забота Теодора такая искренняя и теплая. Но я совсем не понимаю его мотивов. Зачем он возится со мной? Сначала подозревает, потом зовет на свидание. Устраивает нападение, чтобы спасти и привязать к себе? Это очень жестоко и непохоже на него. Но с Алиной он поступил именно так, только был в другой роли.

Вслушиваюсь в грустные мысли одной частью сознания. А вторая крутит другие кадры. Головокружение от его поцелуев, нежных и страстных одновременно. Ромашки в стакане. Поддержку Тео, когда пропал Костя. Ведь он обратился к Максу, хотя общался с ним через силу, скрывая раздражение. Может, стоит поговорить с Максом о той истории?

Водитель открывает заднюю дверь.

– Дальше сам, спасибо, – подлетает Теодор и направляет меня к месту возле водителя. Он даже успел накинуть рубашку и брюки.

Сажусь на сидение, Тео кладет на плечо хрустящий пакет со льдом, я придерживаю его правой рукой. Он тянет ремень безопасности, пристегивает меня. Пальцы задерживаются на бедре чуть дольше, чем необходимо, а вторая рука заправляет за ухо мою растрепанную прядь.

– Что ты делаешь?

– Пользуюсь последней возможностью. Через пару недель ты придешь в форму и врежешь мне за такое с локтя.

– Очень на это надеюсь, – не сдерживаю нервного смешка.

Жесты внимания Теодора окончательно сбивают меня с толку. Ещё и это предложение поехать на море… А что если? Нет. Ну не могу я ему нравиться как девушка. Я же совсем не похожа на Милану. Но если только предположить?

А ведь Тео возился с моей царапиной вместо того, чтобы обсуждать дела с Ником. И там, в школе, как он называл меня, утешая? Мозг отказывается воспроизводить подробности. Но это было уже после. Тео нес меня по коридорам и шептал в мою макушку… Котёнок?!

Мамочки!

Теперь мне точно нужно успокоительное.

Глава 27

Теодор

Смотрю, как машины медленно ползут по аллее. Автобус выгружает сотрудников нашего офиса. Напротив входа блестит черный лимузин – для последней поездки Виктора Сергеевича.

Ладно. Хорошо. Всё по твоему плану, дядя.

В воздухе летает тяжелый и горький, «дядин» аромат. Такой никто не купит, а я и не продаю. Это напоминание о нём.

После вчерашнего разговора с Ником я добавил в аромат тонкую, пронзительную ноту имбирной лилии. На контрасте она лишь усиливает горечь.

Любимая женщина выбрала другого. Так бывает. Я знаю, о чем это. Потом дядя женился на работе и захлопнул свое сердце в сейфе с ценными бумагами. Этот путь мне тоже знаком. Но последнее время меня с него сносит, раскачивает и бросает к ногам хрупкой голубоглазой недотроги.

Сегодняшний день утешает только тем, что я увижу её. В груди непривычно гудит. Как она? Будет ли рада видеть меня в ответ?

После визита к врачу и обезболивающих Оля заснула в машине. Тяжелый был день. Дома она сразу же ушла к себе и закрылась в комнате.

Как я и думал, у неё растяжение мышц плеча. Пока она проходила обследование, я представлял, что сделаю с тем гадом из её школы.

Нет, Оля не будет больше там работать. Хочет преподавать? Можно устроиться в частную школу, там везде камеры, охрана.

Снова начинаю закипать. Выдыхай, Тео. С ней всё в порядке.

Пару дней покоя, потом я помогу девушке разработать руку. Массаж, плавание. Оля послушная ученица. Вчера она внимательно следила за каждым моим движением и старалась повторять.

Даже слишком старалась.

Тонкая маечка облепила ее поясницу, лицо горело, а как она облизывала пересохшие губы…

Всё, Теодор, брейк.

Программа минимум на сегодня – убедить девушку продолжить отношения после всех формальностей.

Кстати, о формальностях.

Завязываю черный галстук, надеваю пиджак. Немного волнуюсь, как перед каждой встречей с дядей. Но сегодняшняя будет особенной. От неё я ничего не жду и ни на что не надеюсь.

Церемония проходит перед глазами словно в тумане. Соболезнования, черные одежды, бордовые розы. Ещё соболезнования, молитвы, запах ладана.

С реальностью меня связывают тонкие пальчики Оли. Девушка сама положила руку мне на локоть. И когда дышать становится особенно тяжело, я легонько сжимаю её. Так легче. Спасибо, котёнок.

Помогаю Оле сесть в машину. Едем на кладбище.

Дядя распорядился, чтобы его похоронили возле брата. Но это по официальной версии. Теперь я понимаю его настоящее желание. Он хотел быть рядом с Ней. Хоть и после смерти. Ну что ж, мёртвых не судят.

Бросаю горсти сухой земли, отворачиваюсь от могилы. Горечь сжимает горло.

Ну почему мы так мало общались с дядей? Да, ему было тяжело со мной. Но и я не проявлял инициативу, никогда ничего не спрашивал и не просил. Делал вид, что он мне не нужен, а сам ждал внимания. Извинений.

Оля смахивает слезы. Протягиваю ей чистый платок. Мы последними идем к выходу. Кипарисы и кусты боярышника тянут к нам ветки, заставляя прижиматься теснее на узкой тропинке.

Где-то сбоку слышу сухие щелчки. Оборачиваюсь – журналисты.

– Теодор Платонович, это ваша девушка? У вас всё серьёзно? Скажите пару слов!

Им что, жить надоело?

Оля тянет меня за рукав. Ловлю себя на том, что рычу и сжимаю кулаки.

Ник быстро подходит и закрывает собой мой звериный оскал. Отвлекает журналистов. Что-то впаривает им про новые проекты «Viktory-Odor». Как всегда собран и расчетлив.

Сейчас это выше моих сил.

– Садитесь в машину. Рано расслабляться, – Ник хлопает меня по плечу. – Нам ещё слушать последнюю волю Виктора Сергеевича. А воля у него была, сам знаешь, не из мягких.

В кабинете нотариуса просторно.

Длинный стол, массивные кресла, графин, стаканы. Оля тянется к одному. Я встаю и наливаю ей воды. Напротив Ник с блокнотом и ручкой. Конспектировать собрался? А хотя – разумно. Зная дядю, могу предположить, что там будут подробные инструкции.

Нотариус суетливо проводит в кабинет дамочку с высокой прической и орлиным носом.

Не знаком, кто она?

– Ирина Рустамовна, сюда пожалуйста.

– Ну-с, приступим. Все наследники в сборе, – нотариус шуршит бумагами, вскрывает конверт и откашливается. – Я, Виктор Сергеевич Истомин, настоящим завещанием делаю следующие распоряжения…

Дядя жертвует крупную сумму фонду помощи детям-сиротам. Восточная дама улыбается и подносит платочек к темным глазам. Оказывается, дядя поддерживал фонд и перечислял помощь каждый месяц. Не знал.

Дальше ожидаемо. Домик у озера, лодку и все для рыбалки он завещает Нику. Они часто ездили туда вместе.

Ну а теперь к делу.

Нотариус прокашливается, вытирает платком лоб, хотя в кабинете не жарко.

– Контрольный пакет акций компании «Victory-Odor», а также движимое и недвижимое имущество, которым располагаю на момент смерти, я завещаю своему племяннику, Истомину Теодору Павловичу, при условии вступления его в брак с Серовой Ольгой Петровной не позднее трех месяцев с даты моей смерти.

Что. На хрен. Это. Такое?

– В случае невыполнения данного условия или расторжения брака до появления наследника, акции компании наследует Прохоров Николай Игнатьевич, а остальное имущество – Зорина Ирина Рустамовна.

Оригинально!

– Наследование в данном случае предоставляется Прохорову Н.И и Зориной И.Р. без права продажи, дарения, аренды, обмена или иного способа передачи во владение или пользование Истомину Т.П.

Ник выгибает бровь и растягивает сухие губы.

Трындец!

Работа в компании дяди мне не светит, если я не женюсь на Оле. Вот что значит этот пункт.

Повезло, что родственничек глубоко под землей. Увидел бы сейчас – придушил.

Нет, это даже смешно! Спасибо, что не указал в какой позе мне с женушкой…

– Доход от продажи аромата «Victoriana» я в равной степени завещаю детям Теодора и Ольги Истоминых. До их появления средства будут перечисляться в фонд помощи детям-сиротам.

Намек понятен. Дядя за традиционный секс и против контрацепции. Рад за него. Но какого, ять, он лезет в мою постель с того света? Думает, я на всё пойду ради его бабла?

Нотариус дочитывает подписи, дату и сворачивает документ.

Это всё?

Очуметь! Если я хочу заниматься любимым делом, я должен прямо сейчас свалиться на колени перед Олей. А, черт! Я же сделал ей предложение три дня назад.

Оля интересная девушка, я готов с ней встречаться, но чтобы вот так – завтра под венец… Увольте!

И пока я перевариваю, Ник помогает Ирине. Зам галантно предлагает ей руку, о чем-то спрашивает и провожает к выходу.

Ах да, они же теперь в одной лодке – нехило заинтересованы в моей несчастной семейной жизни.

Тянусь к Олиному стакану, чтобы смочить охрипшее горло, но не успеваю. Тонкие пальчики выхватывают его и опрокидывают мне в лицо.

– Как же я тебя ненавижу! Мерзавец!

– Оля!?

– Ты всё это подстроил, чтобы я влюбилась и вышла за тебя замуж! Видеть тебя больше не хочу! – отскакивает от меня девушка. Срывает браслет и со звоном бросает на стол. Следом, царапая полироль, летит обручальное кольцо.

– Да что я сделал? – поднимаюсь на ноги.

– Я думала, что нравлюсь тебе, а это всё из-за денег… – она закрывает лицо руками и пошатывается. Ник подхватывает её, кидает в мою сторону хмурый взгляд.

– Оля, о чём ты? Я не понимаю, – делаю к ней шаг.

Она съеживается. Зам закрывает собой девушку.

– Ник, увезите меня отсюда.

– Оля, в чём ты меня обвиняешь? Объясни!

– Ник, пожалуйста…

Прохоров толкает двери и щелкает пальцами – в комнату заходят двое накачанных парней. Восточная женщина уводит заплаканную Олю.

– Прошу без насилия, господа! – морщится нотариус.

Оцениваю противников. Гибкости у вас маловато, бойцы. Но двоих я быстро не положу.

– Оля! – кричу вдогонку. – Ты правда нравишься мне. Я не понимаю, в чём провинился. Намекни хотя бы!

– Спроси у Алины, – долетает её хриплый голос, и дверь захлопывается.