Текст книги "Его одержимость"
Автор книги: Полина Довлатова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Константин Евгеньевич, добрый вечер. Вы в кабинет или поужинать?
С интересом смотрю на девушку напротив. Высокая, с длинными густыми волосами и стройными ногами, облачёнными в строгую юбку карандаш. Девушка выглядит очень эффектно, под стать ресторану в котором работает, и я чувствую себя неловко, стоя здесь, посреди всей этой роскоши рядом с красивой ухоженной девушкой.
Наверняка я выгляжу здесь чужеродно, как гадкий утёнок по ошибке попавший в лебединую стаю. Моя одежда совершенно не соответствует атмосфере заведения, и к тому же я не накрасилась сегодня, потому что похороны не то мероприятие на которое стоит наряжаться и наносить на себя боевой раскрас.
А теперь я чувствую себя ужасно неловко, находясь в столь пафосном месте в простеньком чёрном платье и с бледным лицом. Наверняка рядом с таким мужчиной, как Костя я смотрюсь совершенно нелепо. Хотя я не заметила удивления на лице хостес, когда мы вошли. Честно говоря, девушка вообще не удостоила меня даже мимолётным взглядом, смотря исключительно на моего спутника. Словно я пустое место или меня вообще нет здесь.
– Поужинать, Света, – отвечает мужчина, мазнув взглядом по лицу брюнетки. – Организуй нам столик на двоих в дальнем углу возле окна.
– Конечно, Константин Евгеньевич. Ваше место всегда свободно, я вас провожу.
Девушка ведёт нас вглубь ресторана, плавно качая бёдрами при походке, и останавливается возле уютного столика, находящегося в некотором отдалении от остальных.
Я дотрагиваюсь до спинки стула, собираясь отодвинуть его для себя, но в этот момент горячая мужская ладонь ложится сверху на мою руку, и я чувствую, как мужчина прижимается ко мне сзади.
– Не забывай о правилах этикета, Лера, – шепчет, склонившись к моему уху и щекоча кожу на шее своим дыханием.
Его свободная рука перемещается на мою талию и сжимает. Меня покрывает мурашками до самых кончиков волос, и я скашиваю взгляд в сторону хостес.
Он снова это делает. Ставит меня в неловкое положение. Что подумает о нас эта девушка? Хорошие знакомые не прижимаются друг к другу так тесно, не шепчут что-то на ушко и не гладят живот большим пальцем, как Костя делает это сейчас. В этот самый момент.
Однако лицо хостес остаётся непроницаемым. Она всё также улыбается, смотря исключительно на Костю.
– Вам принести как обычно, Константин Евгеньевич? – спрашивает, когда мужчина наконец отодвигает для меня стул и садится напротив.
– Нет, Света. Думаю, Лера захочет выбрать сама, – отвечает сухо, даже не удостоив девушку взглядом. – Я позову тебя, когда ты будешь нужна. Пока можешь быть свободна.
На краткий миг я замечаю, как брюнетка поджимает красивые пухлые губы, но через секунду снова расплывается в улыбке и, положив меню рядом с Костей, удаляется.
– Зачем вы это делаете? – склонившись над столом, шиплю, как только брюнетка скрывается из вида.
Мужчина внимательно смотрит на меня, после чего, подражая моей позе, тоже наклоняется ближе ко мне. Близко. Очень. Так близко, что наши лица оказывается друг напротив друга и меня окутывает пряный запах его парфюма.
– Не понимаю о чём ты, Лера, – шепчет также тихо, как и я, и я замечаю, как уголок его рта дёргается в едва заметной улыбке.
– Вы знаете о чём, – отвечаю, краснея. Вся эта ситуация начинает меня злить. Мужчина явно издевается. – Вы специально ставите меня в неловкое положение. Сейчас, перед этой девушкой, и на похоронах тоже. Зачем нужно было так тесно прижиматься? Трогать меня, гладить? Это неправильно. Дядя не трогает племянницу подобным образом.
– Ты совершенно права, – выпрямившись, Костя снова становится серьёзным. – Только я тебе не дядя. Повторяю ещё раз, Лера. Я не твой папа, не дядя и не родственник для тебя. Лучше тебе принять этот факт как можно быстрее. И то, что я был другом твоего отца, не имеет никакого отношения к нам с тобой.
Ошарашено смотрю на мужчину. Что значат эти слова? «К нам с тобой». Что это вообще означает? И почему я должна понять это как можно быстрее? Что будет, если я не пойму? Какое-то время я молча жду, что Костя как-то разовьёт свою мысль, но он лишь молча передаёт мне меню, разворачивая его передо мной на первой странице.
– Та девушка, хостес… Она могла подумать, что я ваша любовница, понимаете? – всё же решаю продолжить волнующую меня тему.
– Я уже говорил тебе сегодня, даже если я тебя трахаю, это никого не касается.
Он снова говорит об этом. О нашем возможном сексе. Чем заставляет меня покрываться пунцовой краской до самой шеи. Я снова чувствую как начинает гореть низ живота и перед глазами возникает навязчивая картинка. Я стою в гостиной его большого дома и также как сейчас кладу руку на стул, а Костя прижимается ко мне сзади. Только на этот раз он не спешит помочь мне сесть. Его руки ложатся на мои плечи и медленно тянут вниз бретельки чёрного трикотажного платья, пока оно не падает на пол к моим ногам, оставляя меня обнаженной.
– О чём задумалась? – низкий мужской голос выводит меня из транса, и я вздрагиваю.
Несколько раз промогравшись, отгоняю от себя эти дикие неправильные мысли и смотрю на мужчину. Он ухмыляется, окидывая меня взглядом с ног до головы, так, словно может залезть мне в голову и узнать о чём я думаю. От этих мыслей мне становится настолько неловко, что я утыкаюсь лицом в меню и начинаю увлечённо изучать список блюд, лишь бы только не смотреть в хищные глаза напротив.
– Ты решила, что будешь есть? – спрашивает спустя несколько минут молчания.
– Тут всё очень дорого.
– Не переживай, – ухмыляется. – У меня здесь подвязки.
Подняв глаза, смотрю на мужчину.
– Это ваш ресторан.
Я не спрашиваю, а утверждаю, потому что практически полностью в этом убеждена. Девушка, встречающая нас на входе, обращалась к нему по имени отчеству, и спросила, пойдёт ли он в свой кабинет. Не думаю, что у простых посетителей могут быть собственные кабинеты в подобных заведениях.
– Ты очень наблюдательная, Лера. Да, ресторан мой, – отвечает, смотря мне в глаза.
Значит я должна была отмечать своё восемнадцатилетие в ресторане Кости? В общем это вполне нормально, если они с папой были друзьями. Но в таком случае я тем более не понимаю, почему я не хотела сюда идти.
– Так значит, вы занимаетесь ресторанным бизнесом? – спрашиваю первое, что приходит в голову. Не знаю почему, но мне пока не хочется спрашивать у мужчины о причинах по которым я не хотела сюда приходить. Я должна вспомнить сама. Для моего мозга это что-то вроде тренировки. Если мне всё будут разжёвывать и класть в рот, то боюсь память так и не вернётся.
– Скажем так, это один из способов моего заработка, – отвечает уклончиво. – Но не основной.
– А какой основной?
Заинтересованно смотрю на мужчину. Мне хочется узнать о нём больше. Вокруг его фигуры слишком много тайн. Я устала от них. Я и так не помню абсолютно ничего из своего прошлого. Хочу хотя бы о единственном оставшемся рядом со мной человеке иметь как можно больше представления.
Однако, судя по лицу мужчины, давать ответ на мой вопрос он не собирается.
– Закажи еду, Лера, – отвечает сухо, чем подтверждает мои догадки.
Ещё немного поизучав меню, делаю заказ, и спустя десять минут нам уже приносят блюда. Еда оказывается очень вкусной и я расправляюсь со своей порцией в считанные минуты. Теперь понятно, почему здесь такие заоблачные цены.
– Через несколько дней ты возвращаешься в университет, – положив столовые приборы на тарелку, Костя поднимает на меня взгляд.
– Но… А вдруг я не смогу? Мне кажется я ещё не готова…
То, что я была студенткой уже не является для меня секретом. В воспоминании, где я разговаривала с мамой, я как раз собиралась отправиться на учёбу. Но заявление мужчины всё равно заставляет меня внутренне напрячься. Я ведь не помню ничего. Как я буду общаться с одногруппниками? Знают ли они о ситуации, произошедшей со мной? Вдруг я не смогу?
Костя тянется через стол и сжимает мою ладонь. Только сейчас я замечаю, что с силой сжимаю вилку, от чего пальцы белеют и начинают болеть.
– Лера, посмотри на меня, – говорит твёрдым приказным тоном. – Ты ничего не можешь сделать с тем, что не помнишь своего прошлого. Ты должна принять тот факт, что возможно никогда не вспомнишь себя прежнюю. Но твоя жизнь не должна из-за этого застыть, ты понимаешь, что я имею ввиду?
Вглядываясь в голубые глаза мужчины, утвердительно киваю.
– Вот и молодец. Давай будем считать, что со вчерашнего дня началась твоя новая жизнь. Извлеки из своей ситуации положительный момент. Тебе даётся шанс начать жизнь заново, Лера.
Его слова кажутся мне странными. Неправильными. Что может быть положительного в смерти родных? Как он может говорить подобное? Я понимаю, что мужчина, скорее всего хочет меня утешить, но его слова звучат кощунственно. Ведь погибли не только мои мама и папа, но и Костины лучшие друзья.
Однако, как только я открываю рот, чтобы высказать вслух свою мысль, замечаю, что к нашему столу приближается женщина. Вероятно, это знакомая Кости, и я жду, что она также как и хостес проигнорирует моё присутствие. Но в отличает от предыдущей девушки, она смотрит больше на меня чем на моего спутника. Заинтересованно, цепко, внимательно. Может быть, эта женщина была близка с моими родителями и хочет выразить соболезнования? Однако, подойдя вплотную к нашему столику, женщина кладёт ладони на плечи Кости, и, наклонившись, целует его в щёку.
– Здравствуй, дорогой. Я соскучилась.
Глава 13
Несмотря на то, что женщина обращается к Косте, смотреть она продолжает исключительно на меня. Это кажется странным, учитывая, что хостес так ни разу и не удостоила меня вниманием. И я прекрасно понимаю почему, я не такая дура.
Костя красивый, высокий, статный, богатый мужчина. От него исходит аура уверенности и влиятельности. Женщин всегда притягивает сила и власть. Это заложено на уровне генетики самой природой. Наверно в этом плане людей можно сравнить с животными. Самка всегда выберет самого сильного самца для продолжения рода.
Я уверена, что у Кости с той девушкой-хостес не было интимных отношений. Но, для меня также очевидно, что она смотрит на него не просто как на своего работодателя, а как на мужчину в первую очередь. Меня же девушка восприняла как соперницу. Отсюда соответствующая реакция с её стороны. Глупая, на мой взгляд, но вполне логичная и ожидаемая.
Что же по поводу этой женщины, она явно не так проста. И мне сложно определить в каких отношениях они состоят с Черновым.
– А это у нас та самая Лера, как я понимаю? – женщина обводит меня цепким заинтересованным взглядом с ног до головы, продолжа при этом хищно улыбаться. – Милая у тебя подопечная, Костя.
Её руки соскальзывают с мужских плеч ниже на грудную клетку, слегка пробираясь под ворот рубашки. Я знаю, что она делает это специально. Демонстративно. Потому что чувствую кожей на себе её взгляд. Правда, пока не могу сообразить зачем. Она тоже видит во мне соперницу? Как та девушка Света? Но это же глупо. Во-первых Костя старше меня в два раза, а во вторых я этой женщине явно не конкурентка.
Не смотря на то, что по какой-то причине я с первого взгляда испытала к ней антипатию, не могу не признать, что она очень красивая. Яркая, статная, ухоженная. На вид около тридцати. Наверно такие женщины и должны нравиться Косте. Под стать ему самому.
– Лера, познакомься. Это Ольга Стрельникова, управляющая рестораном и моя правая рука, – Чернов тянется к запястьям женщины и мягко отводит их от себя.
Да. Он делает это именно мягко. Не брезгливо, не резко, а явно стараясь не оскорбить женщину своими действиями. По сути это правильно, только почему-то факт его явного расположения к этой Ольге вызывает у меня странные чувства. Негативные.
– Здравствуйте, – с трудом заставляю вытолкнуть из себя слова. Не хочу разговаривать с этой женщиной. Не хочу даже смотреть на неё. Сейчас я чувствую себя на месте той самой Светы-хостес, которая пол часа назад игнорировала моё присутствие из ревности. Усмехаюсь себе под нос от этих мыслей. Глупость какая-то. Уж я то точно не ревную. Бред. Просто эта Ольга мне неприятна. У неё на лбу паяльником выжжено жирным капслоком «СТЕРВА».
– Тебе что-то показалось смешным, деточка? – спрашивает меня женщина, присаживаясь рядом с Костей.
– Нет. Просто кое-что вспомнила, – поспешно качаю головой. – Анекдот.
На краткий миг глаза Ольги вспыхивают. Отнюдь не доброжелательно. Но она очень быстро и умело берёт себя в руки и снова натягивает на лицо обезоруживающую улыбку.
– Как интересно, – женщина кладёт локти на стол и скрестив пальцы в замок, упирается в них подбородком. – Мы с Костей очень любим анекдоты. Ты не поделишься с нами, котёнок?
«Мы с Костей». Почему меня передёргивает от этого словосочетания? Хотя, наверно это не от него, а от того, что Ольга фамильярно называет меня котёнком. Меня раздражают такие слащавые обращения. Словно тем самым женщина даёт понять, что я рядом с ней всего лишь мелкий нашкодивший последок.
– Нет, извините, – качаю головой, посылая женщине лучезарную улыбку. – Шутка на самом деле очень глупая, поэтому я бы не хотела её озвучивать.
На какое-то мгновение взгляд Ольги застывает на моём лице, и она хищно прищуривается, но уже спустя мгновение поворачивается всем корпусом к Чернову.
– Ты, кстати, очень вовремя зашёл. Надо подписать документы. Я сменила поставщика. У Звягинцева товар стал просто отвратным. И я хотела обсудить с тобой благотворительный вечер, ты ведь собираешься быть? Может, лучше зайдём ко мне в кабинет? Думаю Лера будет не против подождать тебя минут пятнадцать, правда котёнок? Я закажу тебе десерт, чтобы ты не скучала.
Ольга бросает на меня мимолётный взгляд, растягивая губы в обезоруживающей улыбке. А вот мне в этот момент почему-то улыбаться совсем не хочется. В груди кипит и клокочет. Знаете, бывает такое, ты в первый раз в жизни видишь человека, но уже с порога начинаешь испытывать к нему негатив. Я не знаю, что именно меня так цепляет в этой женщине. Возможно её фальшивость, наигранность во всём. В словах, жестах, мимике. Но когда я смотрю на неё у меня в венах, словно яд, разливается что-то горячее, и в груди появляется такое мерзкое чувство гадливости.
– В следующий раз, Ольга, – Костя обрывает её монолог и жестом подзывает к себе официанта, чтобы тот убрал со стола. – У Леры сегодня был сложный день. Думаю, она уже хочет домой.
– Да, я… пожалуй, я и правда устала, – благодарно посмотрев на мужчину, поднимаюсь из-за стола и снимаю со спинки стула сумочку. – Я только зайду в дамскую комнату, и если вы не против, можно ехать домой.
Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь к этой сладкой парочке спиной и спешу в сторону туалета. До меня доносится щебетание Ольги, и я ускоряю шаг, чтобы избавить себя от её голоса.
Оказавшись в уборной, плотно прикрываю за собой дверь и, включив кран с холодной водой, умываю лицо. Мне хочется остудиться, смыть с себя негатив, вызванный появлением этой женщины. Она как яд, отравляет меня одним своим присутствием. И даже не смотря на то, что я знаю её меньше часа, я каждой клеткой тела ощущаю исходящую от неё отрицательную энергию.
Холодные капли стекают по щекам, доходя до горла, но я не стираю их. Мне нравится это ощущение свежести, я словно становлюсь чище. Тяжелое дыхание, наконец, приходит в норму, и я успокаиваюсь.
Однако, повернувшись к двери, натыкаюсь на приторно-сладкую улыбку женщины.
– Всё в порядке, котёнок? – спрашивает с наигранной участливостью. – Мне показалось, ты слегка не в себе.
– Сегодня были похороны моих родителей. Мне кажется логичным, что я не в лучшем расположении духа.
Как бы я ни старалась быть спокойной, рядом с этой женщиной мне сложно оставаться сдержанной.
– Бедная девочка, – Ольга слегка опускает вниз уголки пухлых губ и ободряющее пожимает моё плечо. – Как должно быть тяжело ничего о себе не помнить. Ведь ты же действительно не помнишь, правда? Думаю, что ты достаточно умная девочка и не стала бы притворяться.
Удивлённо смотрю на женщину. Не понимаю, что она имеет в виду? Зачем мне нужно имитировать потерю памяти? Что это за бред? Но в тот момент, когда я собираюсь спросить её об этом, она вдруг отходит от меня. Приблизившись к зеркалу, достаёт из сумочки ярко красную помаду и, чуть склонившись над раковиной, обводит и без того, чётко прокрашенные губы.
– Как бы то ни было, думаю рядом с таким мужчиной, как Костя ты чувствуешь себя не так печально, правда? – спрашивает, оценивающе оглядывая своё отражение в зеркале. – Чернов умеет доставить женщине удовольствие.
От её слов мне становится противно. Я понимаю, на что она намекает. Это мерзко, гадко говорить о подобном. Я только не понимаю, чего она добивается подобными вопросами. Действительно считает, что похоронив родителей, я тут же прыгнула в кровать папиного лучшего друга? Или просто хочет показать мне, что в курсе, каков Костя в постели? Думает, что может меня этим задеть?
– Мне уже пора, – отвечаю сквозь сжатые зубы, с трудом подавляя в себе желание послать эту стерву куда подальше.
Развернувшись, распахиваю дверь, но когда уже собираюсь переступить порог, за моей спиной раздаётся голос Ольги.
– Если ты действительно потеряла память, как ты и говоришь, то я советую тебе быть осторожной, детка. Особенно с Костей.
______________________
Глава 14
На последние слова женщины я не отвечаю. Даже не повернувшись в её сторону, вылетаю из уборной, громко хлопнув напоследок дверью. По детски? Может быть, но сейчас мне на это плевать.
Целый коктейль из разнообразных эмоций заполняет меня до самой макушки. Злость, растерянность, непонимание. Всё смешалось воедино. Эти чувства разъедают меня изнутри, как злокачественная опухоль растекаются по телу, жалят, отравляют организм.
До этого мгновения, я даже не подозревала, что способна испытывать что-то подобное.
Мне хочется уйти из этого места как можно быстрее. Кажется, оно насквозь пропитано этой женщиной. Раньше я этого не замечала, а сейчас у меня такое ощущение, что каждый уголок впитал в себя приторный запах её парфюма.
С шальными глазами вылетаю в зал, но как только ловлю взглядом наш столик, торможу себя. Надо успокоиться. Не хочу, чтобы Костя видел меня в таком состоянии. Не хочу, чтобы он знал, что эта Ольга как-то меня задела.
Это наверно глупо звучит, но почему-то мне не хочется в глазах мужчины выглядеть как маленькая истеричная девочка. Возможно, потому что Костя считает, что я уже не ребёнок и мне не хочется его разочаровывать.
Поэтому, замерев на месте, я глубоко вдыхаю и с силой выталкиваю воздух через сжатые зубы. Повторяю это действие снова и снова, до тех пор, пока сердцебиение не приходит в норму и кровь, жидкой лавой бурлящая в моих венах не остывает до приемлемой температуры и не перестаёт жечь кожу.
– Мы можем идти, – подойдя к столику, смотрю в упор на Чернова. Стараюсь говорить как можно спокойнее, но голос под конец фразы все равно немного дрожит. К сожалению, это не остаётся для мужчины незамеченным.
Поднявшись из-за стола, берёт меня за плечи и вперивает внимательный взгляд в моё лицо.
– Всё в порядке? Почему трясёшься?
– Я… – неужели и правда дрожу? Может быть внутренне, но внешне это точно никак не проявляется. Как он мог заметить? – Я просто немного замёрзла. Кондиционер слишком сильно включен. Давайте поедем домой? Я очень устала и хочу спать.
Смотрю на Чернова, внутренне молясь, чтобы он не задавал мне лишних вопросов. Наврятли он решит, что это его Ольга стала причиной моего состояния. Разговаривая со мной за столиком, со стороны она выглядела до тошноты милой. Тем более с точки зрения мужчины. Они мыслят слишком прямолинейно в отличие от женщин. Мужчина всегда наносит удар прямо, не бьёт исподтишка, выказывает негатив в лицо. С какой-то стороны это даже вызывает уважение. С женщинами гораздо сложнее. Наш мозг устроен иначе.
Чернов ещё раз внимательно вглядывается в моё лицо, словно пытаясь считать с него нужную ему информацию. Хмурится. Не поверил. По глазам вижу. Кажется, этого мужчину вообще невозможно обмануть. Он как детектор, считывает малейшие колебания в моих внутренних волнах. Однако, к моему большому облегчению, Костя всё же решает не мучить меня допросом.
– Поехали, – развернувшись спиной, бросает через плечо и быстрым размашистым шагом направляется к выходу.
Чтобы успевать, мне приходиться перейти на бег.
В машине мы молчим. Я чувствую, что Костя злится на меня. Сердится, потому что я не сказала, что меня беспокоит. Но, к счастью, вопросов не задаёт.
Я же в свою очередь снова и снова прокручиваю в голове сегодняшний вечер. Я не хочу этого делать. Но мысли лезут в голову против воли. Перед глазами то и дело вспыхивает образ Ольги. То, как она смотрела на Чернова. Плотоядно, по собственнически. Как по-хозяйски клала руки на его плечи. Даже в самых своих невероятных фантазиях я не могла бы представить, чтобы вот так просто коснуться его.
Сама себя торможу на этом моменте. Это ведь не ревность, правда? Неужели Ольга права, и я могу что-то чувствовать к мужчине, который был лучшим другом моего отца.
Нет, глупости. Бред какой-то. Костя взрослый состоявшийся мужчина. В конце концов, ему тридцать шесть лет, а мне всего восемнадцать. Между нами не может быть ничего общего. Мы как две планеты, вращающиеся на разных орбитах.
Когда машина, наконец, тормозит возле дома, первая вылетаю из салона и спешу как можно быстрее оказаться в доме.
За время нахождения в салоне авто, мои лёгкие просто до предела заполнились его парфюмом. Пряный запах, кажется, пропитал всю одежду. Это невыносимо. Слишком много для меня. Больше, чем я в состоянии вынести сегодня.
Попав на улицу, я жадно глотаю ртом воздух, стараясь стереть с себя запах мужчины. Голова кружится толи от усталости, то ли от эмоций до предела заполняющих грудную клетку.
Не так всё должно быть. Я не хочу и не должна всё это проживать. Ничего из этого вообще не должно происходить со мной.
Я должна быть сейчас в своём доме и беспокоиться не из-за какой-то тридцатилетней стервы, а из-за того, что парень из параллельного потока не обращает на меня внимание. Я должна быть со своими родителями.
Сейчас я снова очень остро чувствую их потерю. Даже не смотря на то, что так и не вспомнила ничего, кроме того краткого момента с мамой. Но мне достаточно и этого, чтобы понимать, что они любили меня. И я очень их любила.
На трясущихся ногах добираюсь до гостиной и устало обвожу взглядом помещение. Почему я не вижу ни одной фотографии мамы и папы в доме человека, называющего себя их лучшим другом? Мы же бывали здесь раньше очень часто. Разве не должно быть хоть что-то в этом доме, что напоминало бы о моих родителях?
Это кажется мне странным. Всё окружающее меня странно. Почему на похоронах не было никого из знакомых, а только сотрудники папиной компании? Почему человек, представившийся другом отца, ведёт себя так, словно не потерял только что близкого человека? Почему я только от какого-то Виктора узнаю, что папа владел заводом? И о каких документах шла речь? Он сказал, что я должна что-то подписать, но даже после этого Костя не спешит объяснять мне ситуацию.
Я настолько распаляю свои и без того растрёпанные нервы всеми этими вопросами, что теперь меня действительно начинает колотить.
Не могу больше так. Если Костя не хочет ничего объяснять, то я сама найду ответы.
Оглянувшись по сторонам и убедившись, что Чернова нигде нет, начинаю один за другим распахивать дверцы шкафчиков и выдвигать ящики.
Должны быть фотографии. Они должны быть! Хотя бы одна. Отца или меня маленькой. Так не бывает, чтобы совсем ничего не было.
Однако, сколько бы я ни искала, мне не попадается ничего, что указывало бы на то, что Костя с моим папой дружили. Я уже отчаиваюсь хоть как-то приоткрыть завесу тайны в своём туманном прошлом, до тех пор, пока не распахиваю последнюю дверцу и в ужасе застываю на месте, прижимая дрожащие пальцы ко рту.
Глава 15
Мой взгляд упирается в холодную сталь пистолета. Зрачки застывают, не в силах оторваться от отливающего серебром металла.
Меня окутывает паника, все мысли в голове смешиваются, превращаясь в водоворот из нескончаемого потока вопросов.
Из горла вырывается крик, но я давлю его, прикрывая рот дрожащей ладонью. Грудь болит от быстрого сердцебиения, и лёгкие жжёт от частого дыхания.
Я автоматически начинаю пятиться спиной назад, но успеваю сделать всего пару шагов до того момента, как моя спина со всего размаху впечатывается во что-то твёрдое, и, развернувшись, я встречаюсь с ледяным взглядом голубых глаз.
Моё тело реагирует моментально. Даже не успев подумать, я тут же срываюсь с места, но Костя молниеносно подхватывает меня за талию и притягивает к себе, сжимая на мне руки как медвежий капкан.
– Пусти, – кричу, безуспешно пытаясь вырваться. – Не надо меня трогать!
У меня начинается самая настоящая истерика. Градус накала, вызванного всеми происходящими вокруг меня событиями, становится уже просто нестерпимым. Не могу! Не могу больше это выносить. Не выдерживаю, не вывожу.
Эмоции, копившиеся во мне с того момент, как я пришла в сознание после аварии достигают предела, давят, распирают меня изнутри и в конце концов разрываются, подобно атомному реактору. Кажется, что я физически ощущаю, как мне жжёт кожу.
Это то, что я чувствую с первой секунды своего нового рождения после катастрофы. Я горю и сгораю, рассыпаюсь на части, взрываюсь, разлетаясь на тысячи частиц, но никак не могу собрать себя воедино.
– Успокойся, – Костя обхватывает мои запястья, заводи руки мне за спину и всем телом впечатывает в себя. – Лера, успокойся. Тебе нечего бояться, я не сделаю тебе ничего плохого.
Его слова долетают до меня. Я их слышу. Но просто не могу сейчас принять. По сути, дело даже не в пистолете. Он послужил всего лишь триггером. Триггером к моему психозу.
Слишком много всего навалилось, мой мозг не в состоянии справиться…
Костя говорит ещё что-то, но я уже не реагирую, полностью утопая в эмоциях. Чувствую, как дрожит тело под его пальцами, как холодеют и скручиваются внутренности.
Мне страшно. Мне, чёрт возьми, невыносимо страшно из-за того, что вокруг одни вопросы и не единого шанса на то, чтобы найти ответ.
Я не знаю ничего. Никто ничего мне не рассказывает. Единственный человек, который есть сейчас рядом – это Костя, но, пожалуй, это самый таинственный мужчина из всех, кого я когда-либо знала. Мне не нужно помнить своё прошлое, чтобы утверждать об этом с полной уверенностью. Я просто знаю и всё.
Я всё ещё продолжаю вырываться, когда Чернов подхватывает меня на руки и, не обращая внимания на протест, несёт на второй этаж. С ноги открывает дверь своей спальни и кладёт на кровать. После чего упирается руками в матрас по бокам от моих бёдер.
Сейчас он как никогда похож на огромного гризли. Такого, каким показался мне тогда, в больнице. Большой, мощный. Нависает надо мной, давит своей энергетикой, и вопреки доводам разума всё равно притягивает.
Я уже не могу обманывать себя. Этот мужчина на меня действует. Определённым образом. Я не хочу этого сейчас. Не хочу тонуть в нём, раз за разом терять связь с разумом, как происходит со мной каждый раз, когда он оказывается вот так непозволительно близко.
Костя дышит тяжело, словно ловя со мной один приход, заражаясь одной болезнью. Его лицо прямо напротив моего. Я настолько хорошо чувствую этого мужчину, что с точностью индикатора улавливаю исходящую от него энергетику. Будто между нами существует какая-то особенная эмпатическая связь.
Но, конечно, мне это только кажется. Ещё одна фантазия моего больного мозга.
Не в силах больше выносить напряжения, отвожу взгляд, но Костя тут же обхватывает меня за затылок и слегка дёргает на себя, не давая отвернуться.
– Посмотри на меня, Лера, – хрипит, дыша также тяжело, как и я. – Смотри. На. Меня. Успокойся, тебе ничего не угрожает. Ты пистолета так испугалась? Давай обсудим. Ты всегда можешь просто спросить, Лера. А не визжать и сбегать.
– Спросить? – срываюсь на крик и не узнаю собственный голос. – Спросить, вы говорите? Да у вас же бесполезно что-то спрашивать! Вы ничего не рассказываете! Почему вы не рассказали, что мой отец был владельцем завода? Почему не позволили привезти вещи из дома? Почему вообще не отвезли меня хотя бы просто посмотреть на место, в котором я раньше жила! Врач же сказал, что знакомая атмосфера поможет вернуть воспоминания! Почему в вашем доме нет ничего, что напоминало бы о моих родителях?! Ни одной фотографии, ни единой зацепки! Почему вы не скорбите?! Умер ваш лучший друг, а вы на похоронах стояли с таким невозмутимым лицом, будто случайно тут оказались! И да, откуда в вашем доме оружие?! Кто вы такой? Я уже поняла, что ресторан у вас просто для отвода глаз! Чем вы занимаетесь на самом деле?
Выпалив всё это на одном дыхании, я теряю последние остатки сил. Дышу так тяжело, что мои лёгкие просто не успевают сокращаться, и я начинаю задыхаться. Хватаюсь рукой за грудь, оттягиваю ворот чёрного трикотажного платья, в надежде дать себе больше воздуха.
Снова бросаю напряжённый взгляд на Костю. Он молчит, но я вижу, как от тяжёлого дыхания раздуваются его ноздри, чувствую, как тянется простынь возле моих бёдер от того, что он сжимает её пальцами.
– Сейчас не подходящее время для подобных разговоров, Лера, – цедит медленно и начинает отстраняться, но я подскакиваю на колени и сама хватаю Чернова за плечи, удерживая на месте.
Наши лица так близко. Их разделяют всего какие-то несколько сантиметров. Это сводит меня сума и мешает мыслить здраво, и я трачу последние силы на то, чтобы сконцентрироваться. Прикрываю глаза, комкаю между пальцев рубашку на его плечах.
– Стой, – шепчу, задыхаясь от эмоций. – Ты не можешь вот так сейчас всё оставить. Твоё это «подходящее время» никогда не наступит.
Чувствую дикое головокружение и лёгкую тошноту. Врач предупреждал, что в моём состоянии мне сейчас нельзя волноваться. Всё же удар затылком, хоть лёгкий, но был. И мозг сейчас находится в очень шатком состоянии. Сильных стрессов он может просто не выдержать. А я за последнее время постоянно находилась в состоянии тяжелейшего нервного перенапряжения.
Чего стоит один только сегодняшний день. Похороны, знакомство с Ольгой, её странные предупреждения по поводу того, что с Костей нужно быть осторожной, и, словно в подтверждение её слов – пистолет, найденный мной в шкафу.
Мой ослабший организм не выдерживает такого. Я ощущаю, что силы начинают меня покидать. Пространство вокруг сужается, превращаясь в одно сплошное чёрное пятно, и я медленно оседаю.
