Текст книги "Галочка (СИ)"
Автор книги: Полина Белова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
После общения с подругой, со спокойной душой улеглась в родненькую кровать и тут же закрутились мысли вокруг моих парней.
Как же трудно понять себя и решить, как жить дальше и что делать с отношениями.
Захар – отец моего будущего ребёнка. Что мне делать со свадьбой? Простить и выйти за него замуж? Кому малыш нужнее родного отца? Он меня любит так, что человеческий облик от отчаяния теряет.
А Сашка? Меня тянет к нему. Как поцелует, ноги подкашиваются, от каждого секса крышу сносит. Но разве жизнь – только секс? Что будет с моим ребёнком? И любит ли он меня? В больницу Саша три раза пришёл за три недели. Вон, Сергей, совершенно посторонний человек, а как помог! С момента, как на дороге подобрал и до сегодняшнего дня. В больнице я на него, как другие женщины на своих мужей, опиралась. А Саша, если так ко мне относится, то к ребёнку от другого мужчины вообще непонятно как будет. Имею ли я теперь право рисковать?
Нет ответов. Может, жизнь сама покажет?
Я с усилием отодвинула мысли о мужиках и переметнулась на хлеб насущный. Стала о своём салоне думать, планировать ближайшие дни и будущее. Мне в жизни нужно стараться надеяться только на себя.
Глава 27
Сегодня меня выписывают из роддома.
Сейчас мы с Машенькой собираемся домой. Доченька моя родилась здоровенькая, пятьдесят один сантиметр, три килограмма сто грамм.
Утром, в день её рождения, в роддом я сама пришла. При первых признаках схваток, взяла сумочку, приготовленную заранее, позвонила врачу, с которым договаривалась, и потопала пешочком.
А что?
Роддом на расстоянии одной остановки от моего дома, по парку. Весна, раннее утро, солнышко встаёт, птицы во все голоса заливаются, а я рожать иду. Там вдоль дорожек стоят лавочки со спинкой каждые десять шагов. Когда живот прихватывало, в основном, успевала присесть.
Стыдно признаться, но орала я в предродовой палате громче всех рожениц, а нас было шестеро! Врачи, не только мой, договорной, прибегали на крик, осматривали меня и к девочкам, заодно, подходили.
Особенно мне обидно было, когда моих соседок по палате, одну за другой, уводили в родильный зал раньше меня. Я, между прочим, самая первая в этой палате утром появилась!
Было стойкое ощущение, что девчонки нечестно пролазят вне очереди, заставляя меня ждать. А ждать было очень больно!
Особенно досадно было с девочкой, которая вошла, улыбнулась, поздоровалась, и… так и не успела лечь. В палату заглянула врач и строго скомандовала:
– Уварова! Сразу в родзал! Быстро! – гаркнула так, будто она генерал на параде, наверное, чтобы мои очередные вопли перекричать.
И эта улыбчивая Уварова пошла рожать. Когда я, скрючившись, через полчаса в туалет вышла, она в коридоре, на каталке лежала.
Лежит и снова улыбается.
– Ты почему не в родзале? – спрашиваю.
– Я уже. Еле успела на стол лечь. Девочка. Её заканчивают обрабатывать. Нас сейчас в палату отвезут. И снова улыбается.
А меня в бараний рог каждые три минуты скручивает и конца края этой адской боли не видно. Что мне ещё не скоро – это я по тому вывод сделала, что меня в туалет отпускают. Соседке моей, например, уже не разрешили вставать, значит, ей совсем скоро.
Вообще, мои крики уже девчонкам в палате общим фоном шли.
Такова жизнь: я во время схваток кричала, а осматривали и по одной забирали соседок. Я последней, из нас шестерых, разродилась. Голос, кстати, совсем сорвала. В первые сутки после родов, вообще, не разговаривала, а потом долго только негромко шептала.
Говорят, сразу после родов, особое счастье каждая женщина чувствует. Я же почувствовала удивление и невероятную огромную ответственность.
Удивление, от того, что, только что, в мире появился человек, и это я его сделала. А про ответственность и так понятно.
В день выписки в холле роддома нас с Машей встречал Захар с семьёй и даже мой отец со своей женщиной приехал. Машка хотела прилететь, но Гор не пустил. Её малышка ещё совсем крошечная для таких перелётов. Но на годик доченьки обещала быть, как штык, и её Гор, слава Богу, согласен.
Я давно приготовила в своей квартире детскую, и едва вошла, сразу унесла Машу от шумной компании гостей в её новую уютную кроватку. Доченька спала. Я любовалась ею – красавица!
Тихонько вошёл Захар. Он встал рядом со мною, тоже любуясь дочкой.
В этот момент пожалела, что решительно отказалась быть его женой. Так захотелось нормальную семью!
Захар всю беременность, поначалу настойчиво, меня уговаривал таки выйти за него замуж, а потом перешёл к глухой осаде.
Сашка попытался действовать нахрапом, но тут мне помог Сергей. Я ему нажаловалась на друга со всей горячностью и потоками слёз на второй же вечер после возвращения из больницы. Сергей ничего не сказал, кроме того, что поговорит с другом.
Видимо, Сергей – это Саше не Захар. Какую-то информацию ему удалось до дружка донести. Больше Саша меня силком в свой дом не тащил. Но навещал правда, несколько раз. Частота его посещений резко уменьшалась с ростом моего живота. А последние два месяца перед родами Сашка и вовсе пропал.
Сергей вёл себя как ревизор. Приехал, проконтролировал, добился порядка, в его понимании, исчез. Два сменных охранника в салоне от него. Работала я теперь только до восьми вечера. Выйду за его двери на пять минут позже и на следующий день – целый день буду заперта дома. Кроме того, я знала, что всегда могу позвонить и он решит любую мою проблему. Такой вот всесильный ангел-хранитель. Случаи, когда мы с ним сидели на кухне и просто болтали за чаем, пробуя его же гостинцы, можно пересчитать по пальцам.
Я много вкалывала. Взяла на работу пару очень талантливых новых девочек. Салон стабильно действовал и мой бизнес надёжно стоял на ногах.
Ближайший год после родов, пока кормлю Машеньку грудью, планирую брать себе в работу только ВИП клиенток, чтобы совсем не потерять их.
В нянечки ко мне пристроилась по знакомству Валентина Ивановна, с лёгкостью бросив работу администратора в салоне на мою троюродную сестру Настю, которая не поступила в университет.
Милая бабулька теснила меня от девочки с наших первых минут в доме. Ревниво поглядывая на каждого, кто лез к малышке с сюсюканьем.
Сергей познакомился с Машей ещё в роддоме, поздно вечером, в день родов.
Он обратил на доченьку внимание сразу, после того, как закончил мне выговаривать за пеший поход через парк между схватками.
– Галина! Ты взрослая женщина! Ты понимаешь, как рисковала собой и ребёнком? В парке в это время совершенно пусто! Тебе бы даже не помог никто, случись чего! – отчитывал меня он.
Подошёл к кроватке и посмотрел на малышку. Осторожно поправил чепчик.
– Так всего одна остановка… – мямлила я еле слышным шёпотом, голоса то не было.
– Как ты только в целости и сохранности до двадцати пяти лет без меня дожила, – вздохнул он.
Но, к счастью, на этом он закончил ругаться. Пожалел в виду перенесенных родов. Пошёл заниматься организаций моего комфортного пребывания в роддоме.
А вот Сашка явился ко мне, когда Маше было уже больше месяца.
– Привет! Поздравляю, – он протянул мне розы и большой подарочный пакет.
– Спасибо, – ответила, отступая, пропуская его вглубь прихожей и принимая подношение.
Сашка, раззувшись, прошёл в гостиную, осмотрелся, повернулся ко мне.
– Ну, дай на тебя посмотреть! Наконец-то, ты вернулась в нормальный вид.
– Знаешь, мой вид и до этого был нормальным, просто беременным. Чего тебе надо? Зачем пришёл? Решил, что я достаточно восстановилась после родов, чтобы перепихнуться? Совсем не с кем? Чего ты ко мне прицепился?
– Почему же, не с кем… Желающие найдутся. Мне просто с тобой хочется.
– Перехочется. Я не собираюсь больше с тобой спать.
– А что так?
– Не хочу.
Сашка вмиг оказался возле меня и впился поцелуем в губы. Я сначала, конечно, вырывалась, а потом, коленки подогнулись, сдалась. Всё, на что меня хватало – не отвечать ему.
Услышала детский плач и сразу резко вырвалась, откуда только сила взялась, побежала к ребёнку.
Покормила свою лапушку, сменила ей памперс, поносила на ручках. Когда Машенька снова уснула, я нашла Сашу на кухне. Он пил кофе и смотрел в окно.
– Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей, Галя, – он сказал это так, будто у меня нет другого выхода.
– А я не хочу. Уходи, пожалуйста, Саша, и больше не приходи ко мне. – твёрдо сказала я и скрестила руки на груди.
– Хо-о-очешь, – уверенно протянул он. – Ты только что, таяла в моих руках, пока малявка не захныкала.
Такой небрежный отзыв о моей дочке и эта его уверенность взбесили меня.
– Убирайся сейчас же! Я попрошу Сергея, чтобы он защитил меня от твоего общества! – взвилась я.
– Сергея? С чего бы? – хмыкнул Сашка.
– С того, что с того момента, как я от тебя сбежала, Сергей всегда был мне надёжной защитой и опорой. Он помогал и поддерживал меня всю беременность, и в роддоме, и сейчас. Не то, что ты! Едва появлялся, а потом, вообще, исчез! – обвиняюще прошипела ему в лицо.
– Да, действительно, мне сложно было принять, сначала твой побег, когда у нас всё наладилось, потом то, что ты оказалась беременна от другого мужчины. Я и в больницу пришёл, только потому, что этот козёл тебя избил. Осознание того, что моего ребёнка ты убила, а его – собираешься рожать, тоже немало портило настроение. Потом нелегко оказалось смотреть, как растёт в тебе свидетельство принадлежности другому мужчине! – Саша смотрел мне в глаза и говорил негромко, но мне казалось, что он кричит.
Я невольно отступила и стала готовить чай, чуть подрагивающими руками. Захотелось спрятаться за каким-нибудь действием.
А Сашка тем временем продолжил:
– Мне, в отличие от Сергея, было не всё равно, от кого ты беременна, Галя. Поэтому я не мешал ему заботиться о тебе и знал, что он сделает это на отлично. Ты, кстати, никогда не задумывалась, почему он это делает?
Я только отрицательно покачала головой, хотя понимала, что вру.
– А ты подумай. Или его спроси. Ладно. Я ещё приду.
Он грохнул своей чашкой о стол и вышел из кухни. Через секунду хлопнула входная дверь.
Глава 28
Слова Саши никак не выходили из моей головы.
Я с трудом дождалась следующего визита Сергея и, выбрав, наконец, момент, когда мы уже сидели на кухне и обстановка располагала, начала разговор издалека:
– Как хорошо, Серёжа, что ты мне встретился тогда на дороге! Правда?
– Знаешь, тогда я не случайно там оказался.
У меня сердце ёкнуло.
– Да? – почему-то предчувствие нехорошее мучает.
– Да…Сашка тогда с Гором разговаривал. Рассказал ему про твоё похищение прямо со свадьбы. Гор потом говорил со мной. Такое в нашем духе: Дракон похищает принцесску. Мы с ним даже Сашку одобряли. А потом, твой Захар додумался! Через неделю после твоей пропажи, пьяный, с Машей он связался! Она разнервничалась страшно. Плакала, плохо ела. А она же беременная была. Гор её никак успокоить не мог и не решался признаться, что это Сашка тебя увёз и мы всё знаем. У них отношения со скрипом выстраивались, методом проб и ошибок. И Гор уже налажал прилично. Вот он и попросил меня съездить к Вам с Сашей и устроить сеанс связи между Вами, чтобы жену свою, значит, успокоить и его не подставить перед ней.
Я слушала, раскрыв рот, и потихоньку начинала понимать. Оказывается, вся его забота только потому, что Гор так о Маше заботился. Они только-только поженились, после стольких сложностей в их отношениях. Не хотел добавлять ещё один отрицательный штрих к своему образу.
Тем временем, Сергей невозмутимо продолжил:
– Когда тебя на дороге увидел, даже сначала не понял, что это ты. Мимо проехал. Потом дошло. Я обратно повернул. Нагнал тебя, а ты, как раз, голосуешь. Привёз к себе на дачу, благо она там рядом совсем. Хотел, чтобы ты привела себя в порядок перед разговором с Машей, но ты к нему тогда явно оказалась не готова. Ещё больше беременную разволновала бы. Тогда придумал домой тебя отвезти и на следующий день уже приехать. А дома Захар тебя чуть не убил. Ну какой сеанс связи в таком виде! Гору позвонил, а он там на взводе, потому, что беременная жена сильно волнуется. Договорились с ним, что я присмотрю за тобой, а он Маше скажет, что ты в больнице и под моим надёжным присмотром. Но Маша угомонилась только после того, как с тобой переговорила, хотя Гор ей слово дал, что я о тебе хорошо позабочусь. Так вот и стал я твоей нянькой.
Я была поражена. Честно говоря, я ведь, грешным делом, подумала, что нравлюсь ему. Даже сама с интересом поглядывать начала. Губу раскатала! Вот дура! Теперь стыдно в глаза ему посмотреть. И почему-то очень обидно. Так обидно, что хочется плакать. Только не при нем! Вдруг показалось важным не дать ему увидеть мою обиду.
– Спасибо тебе за всё, – искренне поблагодарила я. – Только больше не нужно меня нянчить. Знаешь, не приходи больше. Разве что, как друг, на день рождения там, в гости… Я здорова. С Захаром отношения нормальные. У Машеньки, кроме меня, есть папа, дедушки, бабушки. Больше не нужно меня… нас опекать, правда. Я и с Машей поговорю.
Сергей растерянно пожал плечами.
– Да мне не трудно совсем. Привык уже как-то.
– И, всё-таки, не надо, пожалуйста. Если что-то непредвиденное случится, позвоню тебе, как другу. Может, позову на помощь, – я тихо настаивала на своём и ещё раз от всего сердца поблагодарила – Спасибо! За всё. Ты иди уже.
Мне очень сильно, до чёртиков хотелось остаться одной и пореветь. Не пойму, почему мне так больно?
Мне очень сильно, до чёртиков, хотелось остаться одной и пореветь от души.
Сергей ушёл, и я завыла.
Так рыдала, как никогда в жизни, и остановиться никак не могла. Потом Машка проснулась. Так, подвывая, Машку купала, плача, с собой в кровать уложила. Грудь ей дала, кормлю и приговариваю:
– Никто нас с тобой, доченька моя родная, не любит, никому мы с тобой не нужны. Ничего, радость моя! Мама будет Машеньку любить, Машенька будет маму любить, и никто нам с тобой не ну-у-ужен, – плакала я и слёзы одна за другой скатывались по щекам на подушку. Чувствую, я их никак остановить не могу. Маша спит уже. Я её на кровати оставила и в гостинную пошла. В парк колледжа смотрю, раньше всегда успокаивало.
Вроде бы затихну, потом какой-то момент с Сергеем вспомню, и снова реву. Я же, дура, сама не заметила, как влюбилась в него! Это до меня только сейчас дошло, как до жирафа.
Так же больно, когда любовь безответная!
И не виновата Машка ни в чём, а почему-то, сейчас я и на неё обижаюсь, и на Гора её. Лучше бы мне не знать всей заботы этой! Лучше бы не чувствовать постоянной защиты! Лучше бы не надеяться на отношения! Сейчас не было бы так больно!
Уткнулась в диванную подушку, чтобы Машку не разбудить и вою.
Вдруг, чувствую кто-то за плечи хватает. Заорала от ужаса, как только Машу не разбудила!
– Галя! Галочка! Что случилось? Да, говори же, ты, уже! Кто обидел? Что болит? Галя! – тряс меня за плечи Сергей.
А я думала о том, что у меня сейчас нос красный и глаза узкие. И он это видит! Некрасивую меня...
Пытаюсь голову отвернуть, но он уже меня за волосы на затылке держит.
– Да говори же ты! С Машей что-то? – прикрикнул он.
– Нет! – кричу в ответ, – влюбилась я в тебя, дура, а ты другу помога-а-а-аешь...
Он одной рукой прижал меня к себе так крепко, что рёбра, поломанные, вспомнила, а второй – волосы на затылке сжал так, что трещат и голову к своей шее прижимает.
– Что ж ты плачешь, глупая. Я тебя тоже люблю.
Эпилог
Сегодня Машеньке исполняется годик.
Я всю последнюю неделю готовилась к празднику, приводила в порядок дом к прибытию дорогих гостей, организовывала само мероприятие, продумывала каждую мелочь, и тут такое!
Дом у нас огромный, три этажа, а ещё двор, сад. Нужно было проследить за наведением везде идеального порядка. Потом выбрать фирму для организации праздника, согласовать меню, развлекательную программу, размещение гостей.
Маша с семьёй вчера утром прилетели. Сегодня к нам приедут. У Гора свой дом здесь есть, но далеко от нас. Маша обещала у меня пожить не меньше недели. Её тиран с трудом, но согласился. Лучшие комнаты им приготовила. Не сама, конечно, я теперь только слежу за всем, но это тоже трудно, потому что этого всего много.
Я, вообще, теперь по-другому совсем живу. В салоне, например, теперь одну клиентку в день принимаю, максимум две. Но новенькие и без меня хорошо справляются. И всё же, я эту работу не бросаю, мне самой это нужно, для души.
А сегодня, вот, сижу под арестом.
Этот гад, мой деспот, запер меня в комнате на ключ до самого приезда гостей. Лежать мне в постели до того самого момента, когда Сергей Машу с семьёй привезёт! И теперь дальнейшее руководство подготовкой праздника исключительно через смартфон!
И всё из-за того, что вчера немного закружилась голова и я немного упала в обморок. Всего на секундочку! Сразу встала!
Я уже неделю, как тест сделала и знала, что беременна, но Серёжа-то не знал! Перепугался на мою голову. Поэтому схватил и поволок меня в больницу. Я ему всю дорогу говорила, что ничего страшного, но в больнице врач, перестаховщик, на сохранение хотел положить. И это – когда Маша из Америки всего на месяц приехала!
Если бы я не расплакалась, лежать бы мне, как миленькой. А так, Сергей, скрепя сердце, домой забрал, но теперь лично следит, чтобы я дома лежала. Сейчас, когда наших американцев забирать поехал, не только меня с собой не взял, а ещё и просто запер в спальне.
Взрослую женщину! Уезжая, запирает в спальне на ключ!
Так-то Серёжа хороший. Тиранить меня ему особо некогда, он бизнесом занят постоянно. Но, если уж заметит, что, тут мне нет никакого спасения. Найдёт способ проконтролировать, чтобы всё по его было.
Мы женаты девять месяцев, но я не перестаю удивляться этому чуду.
Захар новость о нашем браке нормально принял. У него завертелись гастроли, выступления, интервью. Поклонниц хоть ложкой ешь, вниманием не обделён. Он счастья мне даже пожелал, но на свадьбу, правда, не пришёл. Мама его очень плакала, она до последнего надеялась на то, что мы сойдёмся. Я к ней с Машенькой каждую неделю почти на целый день езжу. Она к нам с Серёжей приезжать не хочет, а я не настаиваю, понимаю. Зато этот гостевой день мою Машутку дедушка с бабушкой в четыре руки балуют. А что ещё ребёнку нужно? Чем больше любви, тем лучше. Вот Валентину Ивановну я с собой забрала. Она у меня в доме начальница над тремя няньками.
С Сашкой всё было гораздо хуже. Они с Сергеем сильно рассорились. Сашка долго не успокаивался.
Однажды, я случайно слышала, как Сашка Сергею орал, что я с ним только потому, что он меня замуж берёт, а он, Саша, только в любовницы звал. Неприятно. Его сегодня не будет у нас на празднике, хотя, знаю, что они с Сергеем вне нашего дома общаются.
Как-то, незадолго до свадьбы, Саша подловил меня на выходе из салона.
– Галь, я же люблю тебя. Брось его! Это же не любовь к нему у тебя, благодарность просто.
– Отпусти меня, Саш. Ты ошибаешься. Это именно любовь, самая настоящая.
– Галя, ну хорошо. Мы с тобой, если хочешь, можем пожениться. Ну брось, Галя, перестань. Не делай глупость, ты же потом всю жизнь жалеть будешь! Я люблю тебя, малышка!
– Это ты Саш, всю жизнь жалеть будешь. А я – буду очень счастлива с любимым человеком! – отчеканила тогда я ему.
Это, кстати, были не все неприятные посетители перед свадьбой. Буквально накануне, ко мне прямо в квартиру вломилась некая Наталья.
Я её смутно помнила ещё со времён Машиной учёбы. Оказывается, она много лет была девушкой или женщиной Сергея и была брошена им из-за меня.
Дома в тот вечер была куча людей: и Валентина Ивановна с Машенькой, и моя девочка из салона, пришла делать мне к свадьбе маникюр, и Захар, как раз, пришёл, дочку проведать. Поэтому, когда раздался звонок, я смело распахнула двери. И сразу эта бешеная кошка Наталья вцепилась мне в волосы! Больно, между прочим! На дикий визг прибежали все, кто поместился в прихожей, нас быстро разняли. Наташку внимательно выслушали и вытолкали за дверь, потому что она некрасиво стала выражаться и пыталась снова и снова напасть на меня в моём собственном доме. Она продолжила громко орать гадости в подъезде. Напилась, что ли?
Я позвонила и нажаловалась Сергею. Он приехал и увёз дебоширку. Больше я с ней не встречалась.
Свадьба наша была скромной по мнению Сергея, а по-моему – очень шикарной. Жаль Машка не могла ко мне приехать.
Зато сейчас мне её привезут! Соскучилась за подружкой.
Эх! Угораздило же меня вчера шлёпнуться в обморок. Теперь Сергей контролирует меня так, будто я хрустальная. Сегодня утром Машеньку на руки подхватила, так выслушивала минут двадцать, что мне нельзя тяжёлое поднимать. Не будет ли он мешать мне общаться с подружкой сколько захочу?
Он иногда такой тиран-деспот! Особенно касательно моего здоровья.
В постели наш секс был до вчерашнего вечера похож на ураган, цунами, во время которых рушится мир и сносит крышу, а потом, после оргазма, в теле и душе невесомость, тишь, спокойствие и солнце. Вчера же, во время близости, он мне не разрешал даже пошевелиться, оргазм накатил и мягко схлынул без особых потрясений в организме. И чувствую ближайший год – это всё что мне светит.
Но ничего, у нас ещё вся жизнь впереди!
Конец
