Текст книги "Чудо для одинокого эльфа (СИ)"

Автор книги: Полина Матыцына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

  – Она одна не справится! – возмутилась Омела.

  Герман, не выдержав, всё же лишил её голоса и сунул фею в карман, где она зло затрепыхалась.

  – Высунешься – сдам страже, – предупредил эльф. Фея затихла.

  – Прощайте, – вздохнула Джессика. Ей не хотелось снова оставаться одной.

  Эльф кивнул и ушёл. В комнате остались Джессика и Матиас.

  – Ты серьёзно? – спросил девочку Матиас. – Ты всерьёз намерена в одиночку спасать фейри? Ты хоть представляешь, как он, наверное, охраняется?

  – А что мне остаётся? – печально спросила Джессика. – Омела спасла мне жизнь. Я обязана фейри. Это мой долг.

  – Помогать не стану, – нервно заявил Матиас.

  И не надо, – пожала плечами девочка, беря мешочек с монетами и развязывая его. – Спасибо и за то, что сделал.

  – Мне пора, хозяин, наверное, уже все кары небес для меня приготовил, – вспомнил мальчишка. – Я пойду?

  Джессика кивнула.

  Матиас выскочил из комнаты и загрохотал вниз по лестнице. Джессика осталась, задумчиво перебрасывая из руки в руку одну из монеток.

  Герман покинул город, хотя пришлось потрудиться, чтобы скрыться от увеличенного числа уловителей маны. Он отошёл достаточно далеко, когда к Омеле вернулся голос, и она принялась высказывать всё, что думает об эльфах в целом и одном из них в частности. Тот терпеливо не вслушивался в звонкий голосок.

  Наконец эльфу надоело, и он вытащил фею из кармана.

  – Здесь наши пути расходятся, – жёстко сказал Герман. – Прощай, Омела.

  Он выпустил фею из пальцев, и та растерянно зависла в воздухе, глядя на его удаляющуюся спину.

  – Герман! Герман! – испуганно закричала Омела.

  Тот не обернулся. Даже не вздрогнул.

  Омела полетела за ним.

  – Герман, ты серьёзно? Уйдёшь вот так?

  Молчание.

  – Я... я знаю, где Врата! – с отчаянием выкрикнула она.

  Эльф застыл.

  – Ты ведь никогда не любил людей. Всегда мечтал сбежать из этого мира в легендарный Иной.

  – Иного мира не существует, – в его голосе не было уверенности. – И почему ты решила солгать мне именно сейчас?

  – Ты сам лишил меня голоса, помнишь? – вспылила Омела. – Что до Иного мира – куда-то же пропадают те, кто в полнолуние входит в этот круг камней! Почему бы тебе не рискнуть? В худшем случае, ничего не выйдет, и ты продолжишь свои скитания.

  – Что ты хочешь взамен? – резко обернулся Герман.

  – Помоги Джессике. Освободи одного из нас и избавь город от Крысиного Короля. Я спрячусь где-нибудь неподалёку, чтобы не привлекать внимания в Бригге.

  – Почему ты так упорствуешь? Чем важен для тебя тот, кто пленён здесь?

  – Никто не должен лишаться свободы! – гордо заявила фея.

  – Не верю. Но хорошо. Впереди лес, найди в нём укрытие. И ради Творца, не высовывайся. Слишком велика опасность ловушки.

  – Обещаю, – скривилась фея.

  – Не хочу возвращаться в город к ночи. Переночую на ближайшем хуторе. Завтра утром буду в Бригге.

  – Как пожелаешь, – не стала испытывать его терпение Омела.

  – Лети уже, – заметил приближающихся всадников эльф.

  Фея послушно скрылась. Герман продолжил идти навстречу людям. Прошёл мимо них, удостоившись нескольких внимательных взглядов, и свернул к хутору, где и провёл вечер, помогая фермерам по хозяйству.

  Он старался не думать о странном интересе Омелы к Бригге. И о её словах про Врата – тоже. Но всё сильнее разгоралась надежда суметь покинуть этот чудовищный мир, где он и его народ – всего лишь инструмент получения маны. Ведь одной из причин его странствий были именно поиски Врат. Они были сказкой, легендой, но Герман был из тех, кто верил: в начале было нечто большее, чем выдумка.

  В результате он вышел, едва рассвело. Через несколько часов эльф уже входил в ворота города.

  Джессики в «Белой лошади» не оказалось. Но изрядно удивлённый возвращением Германа Матиас доложил, что девочка ушла на рынок, за сплетнями и слухами.

  Эльф отлично видел, что мальчишка готов лопнуть от любопытства, но облегчить ему задачу не собирался. Человеческий ребёнок и так знал о нём слишком много.

  Стоило дождаться Джессики. Вряд ли она принесёт именно те сведения, которые нужны, но это привлечёт меньше внимания, чем если Герман сам примется за расспросы. Женщине любопытство простят скорее, чем странному чужаку.

  Что девочка с первого раза узнает всё необходимое, Герман не верил. Им ещё не раз и не два бродить по городу, собирая слухи и отделяя правду от вымысла.

  Но вот дверь отворилась, впуская уставшую Джессику. Не сразу девочка увидела Германа, а увидев, застыла на месте, не зная, что делать: подойти или он предпочтёт сделать вид, что они незнакомы?

  Развеивая её сомнения, Герман махнул ей рукой. Джессика тут же подошла и села напротив, чинно сложив руки на коленях.

  – Омела убедила меня помочь, – сказал полуправду эльф. – Вынудила, точнее. Поэтому можно услышать, что ты узнала?

  На лице девочки отразилось облегчение. Заказав компота, она стала медленно и аккуратно вспоминать всё, что показалось ей толковым.

  В городе действительно почти не болели от нехватки маны, но это не связывали с присутствием фейри, а называли божественным благословением. Поэтому здесь был очень сильно развит культ одного их множества известных в мире божеств, Террона, не самого милосердного, но и не одного из самых жестоких. Так, серединка на половинку, припомнил Герман.

  Культ процветал, ведь его появление совпало с прекращением большинства болезней. Но потом появились крысы, и процветание города оказалось под угрозой. Жрецы немедля объявили это проявлением тёмной силы, желающей навредить благочестивому городу, и призвали не уступать ей, а молиться больше, сильнее, жертвеннее.

  Поначалу люди так и поступили, поток пожертвований сильно возрос. Но крысиное воинство росло и умнело с каждым днём, и люди стали роптать.

  Тогда жрецы Террона объявили, что крысы – кара, ниспосланная самим Терроном на ставший внезапно нечестивым город за презрение к проявленной ранее благодати. В довершение всего жрецы потребовали закрыть немногие храмы других богов и фактически отдать город под власть верховного жреца Террона.

  Сейчас жители раскололись на два лагеря. Одни верили в божественную кару и считали будто стоит отдать власть жрецам Террона – и всё наладится. Другие утверждали, что Террон выдумка и не желали даже верить в него, не то, что отдавать власть над городом «этим очередным мошенникам». Мол, поверили уже лет семь назад какому-то самозванцу, назвавшемуся охотником на фейри и пообещавшему доставить в город с десяток «источников маны». Заплатили тогда немыслимые деньги, а мошенника и след простыл, и на его розыск власти изрядно потратились, а когда «охотника» всё же поймали, почти все деньги оказались растрачены.

  Одни бежали в храмы Террона. Другие – стремились закрыть эти храмы и призывали прогнать жрецов. И только немногие третьи молча собирали вещи и покидали когда-то процветавший город. Но все сходились в одном: именно с приходом культа пропали болезни, связанные с нехваткой маны. И даже сейчас это удерживало многих от того, чтобы силой изгнать жрецов Террона из Бригге.

  – Вот, – закончила рассказ Джессика. – Что думаете, господин?

  – Герман, – напомнил эльф. – Я же вроде, старший брат? Или нужны чужие вопросы?

  – Нет, – мотнула головой девочка, – Герман.

  – Что думаю... Не хочешь ли осмотреть местные храмы да помолиться, сестрёнка?

  – Это не опасно для вас? – шёпотом спросила Джессика.

  – Омела в безопасном месте, а мне ничего не грозит, – солгал эльф. Даже если девочка догадалась, что он не человек, он всё же станет придерживаться версии, что он самый простой бродяга, которому не повезло связаться с феей. – Матиас!

  – Да, господин? – подбежал крутившийся неподалёку мальчишка.

  – Где у вас тут ближайший храм, покажешь? Хочу жертву принести, за благополучное путешествие.

  – Вам чей, господин? Эвлоры, Сароса, Илмента?

  – Мне сегодня какого-то Террона вовсю хвалили, – словно невзначай сказала Джессика. – Но я прежде про него и не слыхала вовсе.

  Не советую, – перешёл на шёпот Матиас, покосившись на трактирщика, который протирал стол неподалёку. – По мне, так все беды в городе с него начались. Или... или вам туда по делу? – он изобразил пальцами крылышки.

  – По делу, – опередила опешившего от такого нахальства эльфа Джессика. – Так проводишь?

  – Конечно, вдруг пригожусь, – согласился Матиас.

  – Не стоит, – вот ещё толпы в сопровождении Герману и не хватало. Достаточно и девчонки. – Лучше объясни, как дойти.

  Матиас закивал и принялся объяснять дорогу. Получил монетку «за труды» и умчался – его позвали помочь на кухне.

  Эльф и девочка ещё какое-то время сидели за столом. Ввязываться в историю не хотелось обоим.

  – Идём, – встал Герман. – Или останешься?

  – Я с ва... с тобой, – поправилась Джессика. Остаться, а потом невесть сколько волноваться – такой вариант её совсем не привлекал. Вдвоём всё спокойнее будет.

   Оставив вещи Германа в снятой комнате, отправились на поиски. Храм нашли легко и быстро. Джессика невольно съёжилась: громада тёмного камня давила. Даже Герман на миг ощутил себя неуютно, а уж он-то повидал многое и был готов ко всему. Но храм – именно этот, мимо посвящённого Илменту прошли спокойно, – вызывал гнетущие чувства. Страх, подавленность, ощущение собственного ничтожества и понимание бренности и бессмысленности любого бытия.

  Герман нахмурился. Что-то было неправильно. Очень неправильно.

  Сами эльфы верили в Творца, создавшего мир и его народы. Он был Единым, и его сутью было творение. Последними он создал людей, которых эльфийские жрецы называли любимыми детьми Творца. Люди же предпочитали выдумывать собственных, зачастую очень странных богов, и обычно, проходя мимо их храмов Герман не чувствовал ничего.

  – Какой-то... неприятный храм, – сказала вполголоса Джессика.

  – Точное определение, – согласился Герман. – Только сдаётся мне, это вовсе не храм. Хотя и притворяется им. Точнее, притворялся. Тебе лучше остаться здесь, девочка.

  – А если вам понадобится помощь?

  – Если через полчаса, самое большее, я не выйду, уходи. И отсюда, и из города. Можешь прихватить мальчишку. Сдаётся мне, не Крысиный Король главная опасность в славном Бригге.

  – И бросить вас? – опешила Джессика.

  – Лучшая помощь иногда – быть в безопасности. Один я ещё смогу отсюда выбраться... может быть. С тобой это не получится точно.

  – Хорошо, – смирилась Джессика. – Только будьте осторожны, пожалуйста!

  – Я буду очень осторожен, – заверил её Герман.

  Кивнул, прощаясь, и зашагал к зданию. Поднялся по ступеням, помедлил у высоких тяжёлых дверей, окованных металлом, и шагнул внутрь. В темноту, которую подчёркивал только неяркий свет десятка, не более, свечей.

  Дверь тихо закрылась. Герман невольно коснулся меча на поясе. Тут же отдёрнул руку: опасности пока не видно, не стоит привлекать внимание того, кто здесь обитает. Точно одно – это не фейри. Это кто-то куда более могущественный и опасный. Скорее всего, порождение тьмы, вырвавшееся на свободу с нарушением равновесия, вызванного гибелью множества фейри и дисбалансом магической энергии.

  Долг рыцаря-фейри, которым когда-то был Герман, – сражаться с подобными тварями. Но многое ли может один-единственный эльф, к тому же, изрядно ограниченный в магии? Ведь стоит выпустить на волю чуть больше энергии, и сработают все маноуловители города. Получить в качестве благодарности плен и вечное заточение – а другого Герман от людей не ждал – он не желал.

  Но и уйти уже не мог. Чувство долга, казалось бы, давно забытое, снова подняло голову. Были ли в этом виноваты Омела и девочка? Он не знал. Но снова готов был сражаться за то, чему его учили.

  Эльф шёл вперёд. Внутри здание оказалось больше, чем выглядело снаружи. Но вот наконец и дверца в закрытую от неслужителей часть... и за ней – явно кто-то из фейри. Иного резкое повышение магического фона означать не могло.

  Герман замер. Дверца же распахнулась. В проёме возник эльф. Золотовласый, зеленоглазый – он был невероятно прекрасен. Такими и представляли себе эльфийских рыцарей люди.

  – Добро пожаловать, друг, – сказал незнакомый сородич. – Я рад видеть любого из нашего народа и не причиню тебе зла. Я – Мануэль.

  – Герман, – растерянно сказал тот. – Но, друг, разве не чувствуешь ты тьмы, что поселилась в этом мести?

  – Проходи, – посторонился вместо ответа Мануэль. – Думаю, нам о многом нужно поговорить, друг Герман.

  Крохотное оконце в вышине почти не давало света, и Герман чувствовал себя очень неуютно. Но всё же сел на край стула и даже взял в руки кубок с родниковой водой.

  – Наша ошибка, – заговорил, расхаживая по небольшой комнатке, Мануэль, – что мы сочли людей равными и показали им это. Людям ведь всё равно в кого верить, они сами придумывают богов, и нам, нам нужно было стать для них богами.

  – Так бог Террон – это ты? Но наша магия отлична от чудес Творца...

  – Творец давно оставил этот мир, друг. Оставил на нас, Перворождённых. А мы предпочли не понять этого. Или, думаешь, Творец допустил бы то, что происходит? Допустил бы, чтобы мы стали редкой добычей? Мы, которым суждено было править этим миром и повелевать людьми!

  – Мы не знаем всего замысла.

  – Каким бы он ни был, его исказили. И исказили – люди.

  – Поэтому ты решил обмануть их, создав культ Террона? Но зачем тебе тогда Крысиный Король?

  – Я больше не желаю править людьми. Не всеми. Я хочу уничтожить их. Этот город уже на грани. Когда он взорвётся ненавистью, страхом и войной, останутся только крысы, которые пойдут за мной дальше. Бригге – только начало моей победоносной войны.

  – Ты безумен, – выдохнул Герман. – Нас учили, что люди – любимые дети Творца. И ты готов пойти против него?

  – Его больше нет. Как нет и наших наивных жрецов – люди уничтожили их всех. Люди, не мы. Те, кто остался, немногие выжившие одиночки вроде нас с тобой, воины, не жрецы и наставники. Но если мы ничего не предпримем, то и мы исчезнем. Навсегда. Я не дам этому произойти, слышишь? Не позволю. Люди должны исчезнуть, люди, а не мы. Остаться могут лишь те, кто займёт подобающее им место слуг. Пыли под ногами Перворождённого народа!

  – У тебя ничего не выйдет. Ты всего лишь один эльф.

  – Нет. Многие идут за мною. Люди, мечтающие выжить. Крысиный король и его племя. И Шартен.

  – Шартен? – повторил Герман, не понимая.

  И тьма в углу распахнула алые вертикальные глаза.

  Герман резко встал, не выпуская из руки кубок.

  – Ты действительно сошёл с ума. Связаться с тёмной тварью!

  – Зачем так обзывать милого Шартена? – обиделся Мануэль. – В отличие от людей, он не приносил бед и горестей нашему народу. Не истреблял нас и не ловил, чтобы держать в клетках, словно мы хуже зверей.

  – Наше предназначение – бороться с тьмой, Мануэль. И, хотим мы этого или нет, защищать людей. Нам посылаются испытания, и мы...

  – Ты всё ещё веришь в безумные бредни жрецов? – искренне удивился Мануэль.

  – Это всё, что мне остаётся, – признался Герман. – Всё, что отделяет меня от безумия, ненависти и убийств невинных. Я не люблю людей, но и не могу пойти против них.

  – Тогда не мешай мне. Всего лишь уйди с моей дороги, пока я не завершу задуманное.

  – Не могу, – качнул головой Герман и резко плеснул водой в угол, в горящие алые глаза.

  Тварь взревела: подобные ей не любили воду, особенно из ручьёв и родников. Глаза на пару мгновений закрылись.

  Герман бросился к ней, одновременно одной рукой выхватывая меч, а второй формируя магию.

  Мануэль бросился на него, желая помешать и отвлечь, но Герман ударил его первым. Заклинание сработало, парализовав Мануэля, и Герман призвал изначальный Свет, обливший его фигуру сверхъестественным сиянием.

  Тварь бросилась на него, желая поглотить, уничтожить больно жгущий свет. Но как она ни старалась, свет был сильнее. Он сумел охватить контуры тьмы, обрисовав нечто невнятное и пугающее на человеческий взгляд, и заставил её сжиматься, становиться всё меньше, всё мельче. Алые глаза вспыхнули последний раз – и погасли.

  Герман отпустил Свет и бросил взгляд на застывшего Мануэля. Но тут послышались приближающиеся шаги и голоса. Уже исчезая в дверце хода для служек, Герман все же метнул в сородича кинжал – оставлять в живых безумца слишком опасно, – и скрылся в тот самый миг, когда в комнатку ворвались жрецы и стражи. Кто-то закричал, кто-то бросился в погоню – но Герман обрушил проход за собой и выбрался на улицу.

  Джессика так и не ушла. Она стояла у аптечной лавки, с ужасом наблюдая за толпой у фальшивого храма. От лёгкого прикосновения к плечу девочка тихонько взвизгнула, но, обернувшись, сразу узнала Германа и расплакалась от облегчения.

  Утирая слёзы, она зашагала за эльфом, стремившимся побыстрее покинуть площадь и скрыться в переулках.

  Вот и «Белая лошадь».

  – Мы заходили во все храмы: Илмента, Эвлоры, Сароса, – отрывисто сказал Герман. – Задержались. Когда подошли к храму Террона, услышали шум, увидели толпу и стражу. Решили уйти – чужаков легко обвинить. Пошлём Матиаса разузнать новости.

  – Хорошо, – согласилась Джессика. – А вы... нашли фейри?

  – Нашёл, – Герман резко помрачнел.

  Джессика немедленно умолкла, понимая, что сейчас не стоит задавать вопросы. Кажется, произошло что-то слишком серьёзное для её спутника.

  Тот носком сапога бросил камешек в крупную крысу, преграждавшую проход. Она злобно ощерилась, но с дороги ушла.

  – Как сходили, господин? – уже спешил к ним хозяин почти пустого трактира. – На стол подать?

  – Подать. К еде – вина. Хорошего, не пойла. Сходили... что-то стража у храма Террона суетится, никак случилось что-то?

  – Стража? В храме? – не поверил трактирщик.

  – Сгоняй мальчонку твоего. Хочу знать, что случилось, да чем это чужим грозит.

  – Немедля сгоняю, господин. Матиас! Матиас, паршивец, где тебя крысы носят?

  Мальчишка нашёлся не сразу: он помогал колоть дрова на заднем дворе, и призывные крики долго не слышал. За это время как раз накрыли на стол. Но вот Матиас прибежал, получил приказ и умчался.

  Он долго не возвращался. Джессика несколько раз задрёмывала за столом, однако уйти наверх, в комнату, наотрез отказывалась и лишь принималась теребить потрёпанный манжет поношенного платья или рисовать пальцем узоры на столешнице.

  В отличие от неё, Герман был спокоен: случись что-то угрожающее им, мальчишка уже примчался бы, предупреждая. А раз тратит время, чтобы разузнать побольше, значит, ничего опасного в этом не видит.

  Так оно и казалось. Матиас вернулся совсем поздно, почти к полуночи, и выглядел разочарованным. Да, по слухам, в храм Террона пробрался фейри, явно замышлявший недоброе, но ничего сделать не успел. Он столкнулся в храме с одним из жрецов, тот попытался убедить фейри не причинять городу зла, а когда тот отказался и напал на жреца, Террон покарал святотатца.

  Никто из жрецов не пострадал, осталось только тело убитого фейри, вроде как, эльфа. Как он смог проникнуть в город – выясняется. Стоит ли он за крысами, эльфы ведь связаны с природой? Скорее всего, да, он и натравил на неповинных людей крыс. Но теперь он повержен, и благодарите Террона.

  – Вы же его спасти хотели? – тихонечко закончил Матиас у Германа. – Этого фейри? Не успели, да?

  – Не успел, – согласился Герман.

  – А крысы? Это правда из-за него?

  – Да, из-за него.

  – Значит, он был плохой? – огорчилась Джессика. – Он делал это специально? Я думала, он случайно...

  – Раз плохой, значит, не случайно, – снова согласился Герман. – Может, и к лучшему, что мы не встретились. Уже поздно. Поговорим утром.

  Официальная версия вполне устроила эльфа. Вопрос в том, кто и как станет расследовать версию неофициальную. Вряд ли утром – да и вечером тоже – чужака так просто выпустят из города. Скорее всего, стражникам отдан приказ под любым предлогом задерживать любого подозрительного человека. А лишнее внимание Герману и так ни к чему. Значит, придётся задержаться в Бригге.

  – Утром? – огорчился Матиас.

  – Утром, – встал Герман. – Лично я хочу спать.

  Джессика хотела возразить, но зевнула и виновато посмотрела на Матиаса.

  – Доброй ночи, – вздохнул мальчишка. Ему предстояло ещё немного помочь на кухне, и он чуточку позавидовал постояльцам.

  Утро, как и предполагал Герман, началось с визита стражи и вопросов о постояльцах «Белой лошади». Когда эльф спустился к завтраку, стражи как раз расспрашивали трактирщика и сбежавшего «на недельку» от жены полноватого фермера, который с энтузиазмом повествовал о своей скандальной и невыносимой супруге: бедолага уже третью неделю отсиживался в трактире.

  Фермер заинтересовал стражников гораздо меньше выглядевшего опасным и к тому же вооружённого Германа. Они немедленно приступили к расспросам.

  Поприветствовав их, Герман приготовился отвечать, но тут появилась сонная Джессика, немедленно бросившаяся к «брату». Это вызывало у обоих стражников сомнения: убийцы обычно не таскали с собой сестёр. Братьев-преступников стражи ещё могли представить, но женщину в этой роли не видели. Это играло на руку Герману.

  Успокоив напуганную стражей Джессику, Герман подтвердил, что готов ответить на любые вопросы.

  – Что привело вас в город? – спросил стражник постарше, с густой окладистой бородой.

  – Крысы, – ответил Герман. – Я услышал о вашей проблеме и решил подзаработать.

  – И не побоялись?

  – Мне приходилось сталкиваться с разной нечистью, но, как видите, я пока жив. Не думаю, что крысы, пусть и необычные, доставят мне хлопот.

  – Вы настолько уверены в себе? – неприязненно спросил бородач. – Гляжу, даже сестру прихватили.

  Джессика молчала, уткнувшись в тарелку и предпочитая слушать.

  – Оставить не на кого, – пожал плечами эльф. – Раньше тётка присматривала, да померла она этой весной.

  – И как же вы собирались уничтожить крыс? – поинтересовался бородач.

  – Уважаемый... не знаю, как обращаться...

  – Сержант.

  – Уважаемый сержант, я не собирался уничтожать всех крыс. Мне нужно расправиться лишь с одной. Я осмотрел город. И могу сказать: за ними стоит некая сила. Вы ведь слышали сказки о Крысином Короле?

  – С каких пор наёмники верят в бабкины сказки? – рассмеялся стражник помладше, рыжий и кудрявый.

  – С тех самых, как одна такая сказка едва не прикончила этого наёмника, – равнодушно отозвался Герман.

  – И что же это за сказки? – спросил сержант.

  – Да болтовня пустая, господин сержант!

  – Альберт. Молчать. Я спрашиваю господина наёмника.

  – Раз в несколько поколений рождается особый крысёнок. У него две или более головы, человеческий разум и способности к использованию маны. Он может управлять остальными крысами в каких-то пределах. Пока он жив – крысы практически непобедимы, но стоит ему исчезнуть... – Герман помолчал. – Крысы в вашем городе действительно не похожи на обычных. Я хочу с этим разобраться. Естественно, за плату.

  – С этим уже разобрались, – презрительно бросил Альберт.

  – Жрецы? – спросил Герман. – Я видел вчера суматоху у какого-то храма.

  – Что вы там делали? – заинтересовался сержант.

  – Гулял по городу. Изучал крыс, – пожал плечами Герман. – Сестра подтвердит.

  Джессика усиленно закивала.

  – Тот, кого сразили жрецы – действительно Крысиный Король? – чуть подался вперёд к стражникам Герман. – Он не сказка? Большая крыса с несколькими головами?

  – Нет, – отрезал сержант. – Но в ваших услугах город не нуждается.

  – Жаль, – сказал Герман. – Тогда стоит ли мне здесь оставаться?

  – Не стоит, – решил сержант, в руках которого блеснул маноуловитель. – Свободны.

  – Вы подозреваете в нас фейри? – «догадался» Герман. – Но почему?

  – Не ваше дело, – сержант убрал маноуловитель, за всё это время ни разу не проявивший себя. И стражники ушли, забыв попрощаться.

  У Германа невольно вырвался едва заметный вздох облегчения.

  – Уходим? – правильно поняла его Джессика.

  – Сначала я поем, – решительно заявил эльф, принимаясь за остывший завтрак.

  Джессика старательно молчала, дожидаясь, пока он поест, затем – пока соберёт немногочисленные вещи. Оба простились с Матиасом, и направились прочь из города.

  У ворот их снова задержали, чтобы проверить на ману, но и эта проверка прошла безуспешно. и путники наконец покинули Бригге.

  – Господин Герман, – заговорила Джессика, когда они отошли достаточно далеко, – что же всё-таки произошло на самом деле? Прошу вас, поделитесь.

  Герман долго не отвечал.

  – Это был эльф, – наконец сказал он. – Эльф, мечтавший уничтожить всех людей. Поэтому он и помог появиться Крысиному Королю.

  – Но злых эльфов не бывает! – не поверила Джессика.

  – Я раньше тоже так думал, – бросил Герман и замолчал.

  Какое-то время шли молча.

  – Поэтому вы его убили? Даже не попытались поговорить?

  – Я говорил с ним. Говорил достаточно, чтобы понять. Нет, я не мог поступить иначе. Я слишком хочу жить.

  – Вы защищались, да? – поняла Джессика. – Тогда ладно.

  – Что, этого эльфа жаль меньше, чем меня?

  – Вас я знаю. Вы хороший.

  – А не потому, что я человек?

  – Вы дружите с госпожой Омелой. И помогли ей спасти меня. И заботитесь, как можете. И я тоже хочу помогать фейри, как вы!

  – Одного я убил, помнишь?

  – Полагаю, спасли вы куда больше, – решила девочка.

  – Ты так в этом уверена? – бросил Герман.

  Джессика предпочла промолчать. Не была она в этом уверена. Но почему-то очень хотела думать, что Герман хороший. Должны же существовать на свете хорошие люди! Даже если они эльфы...

  Омела налетела на них совершенно неожиданно даже для эльфа, стоило остановиться на небольшой привал, и тут же возмущённо заверещала:

  – Герман, что за дела? Я...

  – Девочка, отойди на пару минут, – перебил фею Герман. – Позволь нам посекретничать.

   Недовольно поджав губы, Джессика отошла в сторону и даже демонстративно закрыла уши ладонями.

  – Это был эльф. Безумный эльф, Омела. Он связался с тёмной тварью. Сознательно растил Крысиного Короля. Мечтал повелевать армией крыс. Он хотел, чтобы я присоединился к нему. Присоединился, чтобы убивать людей или превращать их в наших рабов. Я не мог оставить его в живых.

  – Ты убил эльфа? Ради людей? – не поверила Омела.

  – Да.

  – Но ты рисковал! Выброс маны засекла даже я! Что же творилось в городе?

  – Тёмная тварь, – напомнил Герман. – Её иначе было не остановить.

  – А эльфа?

  – Что ты хочешь услышать, Омела? – устало спросил эльф.

  – Не знаю, – призналась фея и села ему на плечо. – Я так обрадовалась, что жив ещё один из нас! А вышло...

  – То, что вышло, – оборвал её Герман. – Меня больше интересует, почему ты так стремилась к тому, чтобы я остался в Бригге и спас этого эльфа? Ты его знала?

  – Нет, – замотала головой Омела. – Просто... ты ведь снова уйдёшь, Герман. Ты слишком привык быть один. А я нет. Я думала, этот фейри останется со мною. А теперь я снова буду одна...

  Они помолчали.

   – Вернёмся к главному: я не смог оставить там девочку. Куда пойдём? Нужно же куда-то её пристроить. Я рассчитывал на Бригге, но...

  – Шассон, – предложила фея. – Хороший городок. Был, когда я там была.

  – Я тоже бывал там. Года четыре назад. Сгодится. Надеюсь, за неделю пути новых неприятностей не встретим.

  Омела подлетела к Джессике и позвала идти за ними, чтобы через пару шагов затараторить:

  – Джессика, а ты была в Шассоне? Такой милый город, тебе обязательно понравится!

  – Нет, я нигде не была. А что нас ждёт в Шассоне?

  – Надеюсь, дом для тебя!

  – Но я хочу остаться с вами!

  – С чего вдруг? – замер Герман.

  – Мы найдём тебе хорошую семью, – принялась обещать Омела. – Дом, семья, спокойствие, стабильность – разве не это нужно людям?

  Джессика промолчала.

  – У меня нет ничего из этого, – резковато сказал ей Герман. – Я наёмник. Бродяга. Ты хочешь такой же судьбы? Поверь, ты лишь обуза. Я слишком привык к одиночеству.

  – К тому же Герман собирается уйти, – вспомнила Омела. – В другой мир, насовсем.

  – Вы можете взять меня с собою.

  – Зачем? – только и спросил эльф.

  – Ясно, – вздохнула Джессика. – Идём в Шассон.

  Ей было немного обидно, хотя она понимала: Герман и фея и так сделали для неё всё возможное. Не могут же они теперь заботиться о ней всю её жизнь. Но рядом с ними она впервые за всю свою недолгую жизнь чувствовала себя уютно. Словно Герман и вправду был ей братом. И так не хотелось отказываться от этого ощущения!

   С Омелой скоро расстались: приближаться к очередному человеческому поселению она разумно отказалась и скрылась где-то в лесу. Дальше эльф и девочка шли вдвоём.

  Шассон оказался довольно крупным городом, куда стремилось множество людей. Герман и Джессика влились в толпу и стали ждать, когда придёт их очередь проходить досмотр.

  – Кто, зачем? – сурово спросил стражник, сжимая в руках... перо? Верно, писчее перо, а перед ним на столике лежал длинный свиток, куда он и записывал что-то. Невиданное дело: грамотных людей Герман мог пересчитать по пальцам.

  – Герман. Наёмник я. Хочу сестру на зиму пристроить, – Герман указал на жмущуюся к нему Джессику. – Работу для неё найду и дальше пойду.

  – Зачем дальше-то? – изучил его второй стражник. – Наш граф как раз крепких парней набирает.

  – Сестру как зовут? – перебил его первый, уже записав имя и деятельность Германа в свиток.

  – Джессика, – ответил Герман. – Господин, что это? – он указал на свиток.

  – Буквы впервые видишь? – гыгыкнул стражник, записывая «Джесека».

  – Буквы знаю, даже имя своё написать могу, – с достоинством ответил Герман. – Учёт такой впервые вижу.

  – Прихоть графа. Мол, каждого пришельца записать, чтобы случае чего проверить легче было.

  – Да соврать ведь любой дурак может.

  – Дурак, может, и может, да мы не дураки, – указал на висящую на створке ворот блестящую фитюльку второй стражник. – Коли солжёт кто, она красным засветится.

  – Проверяли? – заинтересовался Герман.

  – Проверяли. Других не задерживай. Проходите уж оба.

  Герман с Джессикой поблагодарили стражей и прошли в город. Эльф не удержался: обернулся и изучил загадочную фитюльку, но так и не понял, что это и как работает.

  – Вы правда не хотите остаться здесь на зиму? – несмело спросила Джессика. – Лучше ведь в городе, чем в лесу.

  – Мне не стоит задерживаться в городах, – ответил Герман. – Слишком опасно.

  – Почему? Вы же обычный человек.

  – Который слишком часто сталкивается с фейри. Не всегда дружелюбными, всегда опасными. Не стоит спорить, девочка. Я не останусь.

  – Хоть проводить вас позволите?

  – Позволю. Но сначала нужно устроить тебя. В трактир или пойдёшь со мною?

  – Куда? – уточнила Джессика. Она действительно устала за эти дни, но не хотела оставаться одна даже на минутку.