Текст книги "Няня с характером"

Автор книги: Пола Хейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

4

– Ты серьезно, Дуглас? – кричал Джон в телефонную трубку почти на грани истерики. – Все это зашло уже слишком далеко! Неужели это так сложно?! Должны же быть хоть какие-то зацепки, которые могут вывести нас на эту чертову Эйби Браун.

– Извини, Джон, я рад бы порадовать тебя хорошими известиями, но пока все глухо. Бумага вывела нас на юриста, который выдавал Эйби Браун свидетельство о рождении ее сына. Он утверждает, что не видел ее ни до, ни после этого, и у меня нет никаких причин не доверять ему.

Джон нервно сжал трубку в руке. Все это выходило из-под контроля, и чем ближе подходил день окончания их с Кейт договора, тем больше это пугало его. Он не готов стать папой, и уж тем более не готов стать мужем. Если его вчерашний срыв с этим идиотским поцелуем и означал что-либо, то скорее предупреждение о том, что пора завязывать. Чем быстрее он положит этому конец, тем лучше для всех.

Все еще сжимая в руках трубку, Джон подошел к окну и открыл жалюзи. То, что он увидел, заставило ковбоя покрыться холодным потом. Кейт подбрасывала малыша вверх и ловила его на руки. Но не это так взволновало его, поскольку Кейт весело смеялась, а лицо Марка озаряла улыбка до ушей. Нет, Джон не мог оторвать взгляда от стройных длинных ножек няни, сверкающих голой кожей из-под коротких джинсовых шорт, лишь слегка прикрывавших ее крепкую… Хм, лучше не стоит об этом… не сейчас… а лучше никогда. Но тут Кейт, подбросив малыша вверх, потянулась за ним, и ее футболка задралась, оголив нежный живот девушки. Джон чуть не захлебнулся слюной. Черт, хватит. Он заставил себя оторваться от манящего зрелища и вернуться к насущным проблемам.

Но мысли вернули его не к делам ранчо, а к поцелую, который поверг его в шок вчера вечером. Кто был виноват в этом? Кто начал? Он? Она? Паника неприятным холодком начала вползать в душу Джона. Нужно во что бы то ни стало отыскать мать мальчика.

Он не мог отрицать, что ему понравилось целоваться с няней, но дело не в том. Нельзя забывать о той идиотской бумаге, которую он подписал. Не пройдет и трех недель, как она будет махать этой распиской у него перед носом. Может, она спланировала все это заранее, включая и вчерашний инцидент. Если Эйби Браун не будет обнаружена в ближайшее время, то это разрушит всю его жизнь. Еще не было случая, чтобы кто-либо из Расселов, сковав себя узами брака, не причинил боли себе и окружающим его близким людям. А Джон не хотел причинять боль такой милой девушке, как Кейт Эйер.

Джон вновь увидел перед собой образ чудесных ножек Кейт, ножек, на которые он впервые обратил внимание вчера в спальне Марка, куда няня прибежала в одних трусиках и футболке до колен. Боже, я надеюсь, у нее были эти самые трусики под футболкой… Черт, черт, черт! Хватит.

Он вспомнил про телефонную трубку в руках.

– Может, нам нанять частного сыщика? – спросил он сиплым голосом.

Тридцатью минутами позже, когда хозяин ранчо пытался разобраться в бухгалтерии своего хозяйства, раздался стук в дверь. Джон догадался, что это мисс Длинноногая Няня, так как Кок никогда не стучался ни в какую дверь, кроме спальни Кейт Эйер.

– Войдите.

Он посмотрел из-под нахмуренных бровей на вошедшую девушку и на ребенка в ее руках. Судя по ее глазам, она боялась этой встречи после вчерашних событий ничуть не меньше, чем он сам.

Кейт нервно облизала губы, отчего они стали блестеть. Она всегда так делала, когда волновалась, но до вчерашнего вечера Джон не обращал на эту ее черту внимание. Сейчас же его руки мгновенно вспотели.

– Что вам нужно у меня в кабинете? – Джон не хотел быть столь грубым, слова как-то сами сорвались с губ, но вопрос был справедливым. Какого черта ей надо в его кабинете?

– Вы же сами говорили, что необходимо договориться о встрече с врачом для Марка.

А ведь действительно. Как он мог забыть об этом?!

– А сами вы не можете этим заняться?

– Не в этот раз. Вы, как официальный опекун, должны подписать бумаги о разрешении на осмотр и прививки. Наверное, потом можно будет обойтись без вашего участия.

– Просто замечательно. – Джон поднялся из-за стола, раздраженный происходящим. – У меня работы вагон и маленькая тележка, а я еще должен выполнять за вас ваши обязанности.

Обвинение было совершенно несправедливым, и Джон знал это. Но жизнь вообще штука несправедливая. Разве честно обрекать его на все эти страдания из-за чужого ребенка. И если эта чертова нянька еще раз посмотрит на него своими серыми глазищами или оближет свои губы, то он точно сорвется.

– Я прошу прошения. – Кейт вытянулась в струнку, вскинув подбородок, что не сильно впечатляло, учитывая, что она была ниже Джона на голову. Волна праведного негодования докатилась до молодого человека. – Но этот малыш заслуживает лучшего обращения. И я сделаю все, чтобы он получил то, в чем нуждается. Он не виноват в том, что злой рок забросил его в вашу жизнь. И это не моя вина в том, что вчера вы меня поцеловали. И если причина вашего хамства в этом, то мальчик здесь совершенно ни при чем.

Вот чего у няни не отнять, так это храбрости. Раздражение Джона испарилось, не оставив и следа. Этот котенок с серыми глазами готов превратиться в дикую кошку и выцарапать глаза кому угодно ради Марка.

Она была похожа на настоящую мать, вставшую на защиту своего чада. Она вообще относилась к малышу с какой-то сверхъестественной нежностью и заботой. И тут Джона пронзила чудовищная мысль.

– Послушайте, Кейт, а вы случаем не мать Марка?

Няня таращилась на Джона секунд двадцать, прежде чем расхохотаться.

– Нет, я не его мать, – сказала она, все еще смеясь, – просто я понимаю его больше, чем кто-либо другой.

– Это почему?

– Долго объяснять, может, я расскажу вам по дороге?

Они вышли из дома и направились к машине. Как только малыш был надежно пристегнут к специальному креслицу позади водительского сиденья, Джон продолжил разговор.

– Так что вы имели в виду, когда сказали, что понимаете состояние Марка?

– Я выросла в детских приютах. Никогда не знала своих родителей, как и не знала, почему они не хотели меня. – Девушка посмотрела на водителя, затем перевела взгляд на ребенка. – Поэтому я прекрасно понимаю, что чувствует человек, когда его бросает родная мать, оставляя в руках людей, которые ему не рады.

Теперь Джон понимал, что означает эта тоска, которую он так часто замечал в глазах Кейт.

– Должно быть, это тяжело, расти в таких условиях?

– Не то слово. Так что вы должны понять, почему я так хочу, чтобы ни Марк, ни десятки других детей не чувствовали себя никому не нужными в этом мире. И я искренне надеюсь, – девушка отвернулась к окну, чтобы Джон не заметил навернувшиеся на глаза слезы, – я надеюсь, что Марк чувствует, что кто-то любит его только за то, что он существует на этом свете. Каждый ребенок заслуживает этого.

Джон все же заметил слезы в ее глазах. Он оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Кейт, отвернувшуюся к окну. Вряд ли она разглядывала пейзаж. Джон не мог понять, говорит ли девушка с такой болью только о Марке и сиротах, которых она хочет пригреть под своим крылом, или же вспоминает и свое прошлое.

Он протянул руку и ободряюще сжал плечо Кейт.

– За Марка не волнуйтесь, – заверил он ее, – делается все возможное, чтобы найти его мать.

– А если она просто не хочет этого ребенка? – спросила Кейт, отрывая взгляд от окна. – Вы думали о такой возможности?

Да, он думал о такой возможности, хотя и старался надеяться на лучшее.

Няня обернулась к Марку и дотронулась пальцем до нежной щеки малыша. Тот ответил на ее прикосновение, радостно дрыгнув ножкой.

– Наверное, есть какие-то разумные объяснения тому, что мать бросила своего ребенка, но я, признаться, не могу придумать ни одного. А вы?

– Что ж. Возможно, она попала в какую-то передрягу и ей не на кого положиться. Или у нее финансовые трудности, и она вернется за мальчиком, как только уладит все дела.

– Вы действительно верите в это?

– Однозначно!

Но так ли это? Действительно ли он верит в то, что говорит. Или ему просто хочется казаться уверенным перед этой женщиной. В любом случае, Джону не хотелось думать о том, что может случиться, если Эйби Браун не найдут в ближайшее время.

Вскоре они увидели массивное здание из красного кирпича с большой парковкой и огромным красным крестом над дверями.

– Вот мы и приехали, – сказал Джон, заглушив мотор. – Идем?

Вытащив малыша из паутины ремней безопасности, ковбой с умилением посмотрел на него. Ну как кто-то мог отказаться от такой крохи? Малыш радостно улыбался Джону.

– Ну и над чем ты смеешься, глупенький? Ты будешь нас ненавидеть всю оставшуюся жизнь за то, что мы отдаем тебя в лапы этим эскулапам.

Кейт засмеялась, и Джон поймал себя на том, что ему нравиться звук ее голоса.

Джон подождал, пока Кейт достанет пакет с подгузниками. Девушка подошла к нему и протянула руки, желая забрать ребенка.

– Я понесу, ничего страшного, – сказал Джон, нахлобучил на голову широкополую шляпу и отправился вслед за развевающимися по ветру светлыми волосами Кейт.

Кейт переоделась в домашнюю одежду и медленно прошлась по большой комнате, поправляя картины, которые и без того висели идеально, и расставляя книги на прибранных полках. Наконец она села на краешек кровати. Бессмысленно дальше откладывать неизбежный разговор с Джоном. Калигула растянулся перед ней на полу, нежась в солнечном луче, падающем из окна. Вот у кого жизнь малина – ест да спит, и никаких тебе забот.

Сейчас, когда Марк привык к правильному режиму и спал по ночам, было самое время начинать готовить проект. Ведь работы невпроворот. Нужно найти подходящий участок земли, договориться с властями о ренте, найти подрядчика, обегать дюжину инстанций, собрать десятки справок. Но все это будет напрасно, если она не получит кредит. А это, в свою очередь, означает, что пришло время идти на ковер к Джону, ведь месяц, о котором они говорили, вот уже два дня как закончился.

С того самого дня, когда они возили Марка к врачу, между ними возникло чувство товарищества. И сейчас Кейт предстояло разрушить их отношения. В тот день, с облегчением узнав, что с мальчиком все в порядке, они пошли праздновать хорошие новости в кафе, где заказали по огромной порции мороженого. За легким разговором девушка узнала много нового о настоящем Джоне, а не том лихом ковбое и ловеласе, которого она представляла себе по девичьим впечатлениям. Он рассказал ей с гордостью, как он построил это ранчо с нуля, взяв в аренду поле для выпаса коров, и уже через год на него работало более дюжины человек. А через пару лет его хозяйство стало крупнейшим в округе, и его имя было известно всем влиятельным земледельцам Техаса. Он также рассказал ей о своем младшем брате, Джефе, который пошел по его стопам и сейчас бился за призовые места во всех родео на территории южных штатов, проводя на их ранчо, где он был равноправным партнером, не больше пары месяцев в году. Рассказал он Кейт и о том, как сильно ждал дождей, без которых его ранчо может здорово пострадать. Все это делало девушку сопричастной происходящему.

В ответ она слегка приоткрыла ему тайны своего детства и юности. Она рассказала о том, как смотрела все матчи с его участием и болела за его команду, когда они учились в старших классах.

– Не может быть! – воскликнул на это Джон, так и не донеся ложечку с мороженым до приоткрытого рта.

– Так и было, – кивнула Кейт, и улыбка приподняла уголки ее губ, – вы уже были в выпускном классе, а я только перешла в старшее звено.

– То-то я думаю, что мне знакома ваша фамилия, а мы, оказывается, учились в одной школе!

– Только один год. Этого, конечно, было недостаточно, чтобы мы успели познакомиться. Я сменила пять школ, прежде чем получила аттестат.

– Я, наверное, был неотразим в том возрасте, иначе вы вряд ли запомнили бы меня, а? – спросил Джон с веселым огоньком в глазах.

– Хватит притворяться. – Кейт шутливо замахнулась на ковбоя ложкой с мороженым. – Вы прекрасно знаете, что нравились девушкам.

Она не стала говорить, что сейчас он выглядит еще более сексуально, приобретя с годами мужественность, которой не было в том молодом плейбое.

– Тогда мне казалось, что весь мир готов пасть к моим ногам.

– Каждая девчонка в школе была влюблена в вас по уши.

– Включая вас?

Приехали! Кейт сунула в рот большущую порцию мороженого, чтобы охладить свой пыл.

– Я моталась по приютам, помните? Мне никогда не хватало времени, чтобы влюбиться в кого бы то ни было.

Это была почти правда.

– Ни за что не поверю, что вы не были в меня влюблены!

– Да нет же, говорю вам.

– Нисколечко-нисколечко?

– Ну…

– Я так и знал! – Он ухмыльнулся Марку и дал парню лизнуть с его ложечки мороженого. – Слышал, твоя няня была влюблена в меня по уши.

Кейт смотрела на то, как Джон общается с малышом, и думала, понимает ли ковбой, насколько важно для малыша это общение. Этот человек из мечты ее детства мог бы стать прекрасным отцом…

– Даже если так, даже если я и питала к вам какие-то чувства, то ничего бы у нас не вышло. Я была очень застенчивой девушкой и никогда бы не подошла первой. А вы всегда были окружены вашим гаремом.

– Гарем? Так-так, очень интересно. Поподробнее с этого места.

– Ну… вы были просто ходячей легендой.

– Что, серьезно? – Джону явно льстили слова девушки.

– Удивительно еще, как вас не заарканила какая-нибудь девчонка из команды поддержки.

Едва слова сорвались с языка, Кейт пожалела, что открыла рот. По вытянувшемуся лицу Джона она поняла, что это напомнило ему об их соглашении.

– Еще никому не удавалось заарканить Джона Рассела, – мрачно сказал парень, вонзая ложку в мороженое.

Этот прокол был, пожалуй, единственным неприятным моментом в их посиделках.

И вот прошел оговоренный договором месяц, а она ни разу больше не напомнила Джону об этом. Но срок истек, она и так дала хозяину ранчо лишних два дня. Срок истек, мать Марка не найдена, так что нечего тянуть, рано или поздно надо идти к Джону.

– Калигула, дружище, я знаю, ты на моей стороне, – сказала Кейт, погладив кота по пушистой спине.

Животное мяукнуло в знак солидарности.

Девушка достала из комода сложенный пополам лист бумаги, на котором рукой Джона Рассела было написано соглашение.

– Кок! – позвала повара Кейт, заходя в кухню.

Ей надо было собраться с мыслями, и она решила поболтать со старым морским волком. Старик всегда поддерживал ее в трудную минуту.

Повар был на своем обычном месте, посреди огромной кухни за разделочным столом. На этот раз он измывался над солидным куском дрожжевого теста. Мука тонким маревом висела в воздухе, медленно оседая на пол. Он обернулся на возглас и приветственно помахал скалкой.

– Что вам угодно, прекрасная леди?

– Просто пришла проведать вас, – сказала Кейт, обводя взглядом бесчисленное количество баночек, кастрюлечек, тарелочек, в которых что-то бурлило, парилось, настаивалось. – Похоже, вам здесь нужна помощь? Чем мне заняться?

Старый повар вздыбился, с негодованием зыркнув на гостью.

– Девушка, вам не правится пища, которой я вас потчую?

Кейт удивленно моргнула. Неужели она нечаянным словом обидела единственного друга на этом ранчо?

– В былые времена я готовил на сотню прожорливых матросов, и никто никогда не жаловался на мою стряпню. Но, конечно, если тебя что-то не устраивает, я с удовольствием выслушаю критику.

Боже, ну как же так? Кок единственный, кто относится к ней как к родной, и вот, пожалуйста. Своими неосторожными словами она оскорбила лучшего в мире повара.

– А не осталось ли со вчерашнего ужина шоколадного пирога? Никогда не ела ничего вкусней. – Девушка решила сменить тактику.

– Посмотри в холодильнике, вон в том углу, – ответил Кок, указав направление пальцем.

Что ж, это не сработало, попробуем другую стратегию.

– А ты знаешь, что Джон боится, как бы тебя не переманили в Даллас? Говорят, за тобой охотятся лучшие рестораны.

– А я никуда не собираюсь, леди, мне и здесь неплохо.

Опять мимо.

– Кок, прости меня, я не хотела тебя обидеть. Ты лучший повар из всех, какие мне встречались. Ты не научишь меня готовить?

В воздух взметнулось новое облако муки.

– Так ты не умеешь готовить?

– Только замороженные котлеты.

– Так что же ты мне сразу не сказала, дочка? – Щербатый рот старика расплылся в счастливой улыбке. – Как же так получилась, что такой чудесный цветок оказался неподготовленным к этой жизни?

Так, значит, Джон не сказал ему?

– Я выросла в приюте. – Это прозвучало несколько жалостно, а Кейт не хотелось, чтобы ее кто-то жалел, и потому она добавила: – И потом, мне раньше не было интересно.

– Я вряд ли сгожусь в мамочки, но вот научить тебя готовить, это мне по силам. Передники за дверью.

В горле Кейт застрял комок. Здесь, на ранчо, она чувствовала себя как дома. Даже чистка картошки, на которую ее поставил Кок, выглядела так по-домашнему, что сердце в груди замирало от неизведанных ранее ощущений. Каждый день на ранчо приносил какие-то новые эмоции в ее жизнь, но вскоре все это должно было закончиться, и Кейт не была уверена в том, хочет ли она этого.

К тому времени, как Марк проснулся и напомнил о себе громким плачем, девушка уже мяла вареную картошку, добавляя молоко. Со лба няни катился пот, но ей было радостно оттого, что пюре на обед она приготовила собственными руками.

– Я закончу, мисс Маленькая Леди. Вас, похоже, настойчиво зовет ваш мальчик.

Кейт кивнула, сняла фартук и направилась в детскую. Ваш мальчик. Кок назвал Марка ее мальчиком. Конечно, это было сказано безо всякого подтекста, но ей нравилось, как это звучит.

Но тут Кейт задумалась о том, что происходит в ее сердце. Жизнь научила девушку ограждать себя от привязанностей, иначе любые отношения выливаются в боль. Она понимала, что еще немного, и она просто не сможет расстаться с этими людьми. А посему, чем скорее она решит вопрос с Джоном, чем скорее ее проект станет реальностью, тем скорее она сможет вздохнуть с облегчением и заняться делом.

– Но я не хочу жениться! – Джон метался по кабинету, словно дикий зверь, попавший в западню.

– Но Эйби Браун вы так и не нашли, а месяц уже истек.

В словах Кейт был резон, но для Джона они были сущим безумием. Как он позволил втравить себя в эту историю?! Ах да, конечно, он с ног валился от усталости. В тот день, когда она появилась на его ранчо, он готов был отдать ей даже свой бизнес, лишь бы она избавила его от проблем с малышом. А сейчас… Еще неделю назад ему казалось, что он почти влюбился в эту женщину.

– Я был не в себе, когда подписывал эту бумагу. Ни один суд даже не возьмется ее рассматривать.

– Вы были утомлены, но находились в здравом уме и трезвой памяти.

Кейт села в мягкое кожаное кресло, закинув ногу на ногу и упрямо вздернув подбородок. На ней были ее излюбленные коротенькие джинсовые шорты и футболка. Очаровательные ножки, которые еще недавно радовали его глаз, сейчас раздражали Джона, напоминая о тех чувствах, которые обычно не испытывают к временным няням.

Девушка глядела на него испуганными серыми глазами. Черт возьми, это он должен выглядеть напуганным.

– Послушайте, Кейт, – начал Джон, скрестив руки на груди. – Вы прекрасный человек, и я очень признателен вам за заботу о Марке. Но я просто не верю в брак.

Она переменила ноги, мелькая нежной мягкой кожей и острыми коленками, и наклонилась вперед.

– А дело здесь не в браке. Дело в деловом соглашении. Как только мой приют встанет на ноги, я испарюсь из вашей жизни, не оставив даже воспоминаний.

– Но я же могу просто дать вам этот чертов кредит!

Да он бы купил этой сумасбродной девчонке любой бизнес, если бы она разорвала это идиотское соглашение. Как она не поймет элементарных вещей. Ведь брак превращает двух хороших людей, которые нравятся друг другу, в злейших врагов. А ему вовсе не хочется, чтобы Кейт стала его врагом. Хм, а чего же ему, собственно, хочется?

Джон перестал наконец ходить из угла в угол и посмотрел на девушку. Ну зачем она все время мелькает ногами перед ним. Это же отвлекает от важных мыслей.

– Нет уж, увольте, это будет подачкой, а я давным-давно зареклась принимать подачки. Деловое соглашение, которое мы оба подписали, четко и ясно разграничивает права и обязанности сторон. Я выполнила свою часть соглашения, сейчас ваш черед.

Почему у нее трясутся руки? Черт, она заставляет его чувствовать себя полным ублюдком. Подонком, каких не найти во всем Техасе. Что ж, девушку можно понять. Джон тяжело вздохнул и попытался сменить тактику.

– А как же Марк? Пока вы будете решать свои организационные вопросы, а на это уйдет много времени, уверяю вас, что будет с ним в это время?

Кейт вскинула голову.

– Так вы что же, отказались от попыток найти его мать?

– Да нет же. Конечно, нет. Я никогда не сдамся, но мы должны учитывать различные варианты, и на это может уйти не один год.

Джон пришел к этому выводу не пять минут назад, а задолго до этого, когда обсуждал всевозможные варианты со своим адвокатом. Дуглас предположил, что Эйби Браун могла сменить имя, она могла просто уехать из страны. И в том, и в другом случае найти ее представлялось весьма затруднительным.

Джон подошел к камину и прижался лбом к холодной кирпичной кладке. Наверное, он стареет. Еще пару лет назад он попросту сбежал бы из-под венца. Уехал бы на годик в Мексику, оставив ранчо на управляющего, и ищи ветра в поле. Но почему это выглядит невозможным с Кейт Эйер?

– А что, если я откажусь? – наконец выдавил он из себя, боясь посмотреть на девушку, боясь увидеть в ее глазах презрение и разочарование.

– А вы способны на это?

Джон снова тяжело вздохнул, понурив плечи.

– Нет, не способен.

Что ж, он человек чести, и если ему не удастся убедить Кейт, что это ошибка, то он женится на ней.

Девушка откинулась на спинку кресла и снова переменила ноги. Джон пожалел, что видел это.

Молодой человек решил предпринять последнюю попытку. Он сел рядом с Кейт и с мольбой посмотрел на нее.

– Не заставляй меня делать это.

– У меня нет другого выхода, Джон, прости.

Как-то незаметно друг для друга они перешли на ты.

Рассел не мог отвести взгляда от серых пронзительных глаз Кейт. Он понимал ее, но ему было очень жаль себя.

– Ты так и не ответила мне, как быть с Марком? Разве тебе безразлично, что случится с ним, когда ты займешься своим бизнесом?

– Я все продумала. Марк останется со мной, пока в этом есть необходимость. Малыш будет жить у меня.

Внезапно забыв обо всем на свете, Джон вскочил на ноги, словно ошпаренный.

– Марк останется со мной! Я его официальный опекун, я несу за него ответственность.

– Хорошо, тогда я предлагаю следующее. Я буду приезжать за ним каждое утро, а каждый вечер буду привозить его обратно.

– Змеиная Гора в шестидесяти километрах отсюда.

– Ну и что, Марк стоит того.

Что ж, это выглядело разумным, и спорить было бы глупо. Похоже, эта чертовка уже все продумала. У нее припасен ответ на любой вопрос.

И тут Джону в голову пришла безумная идея. Он уцепился за нее, как утопающий за прогнившую мачту. Если она хочет женить его на себе, что ж, так тому и быть.

– Знаешь что, Кейт, я сдержу свое обещание, раз ты так настаиваешь. Но! Если уж мне суждено видеть тебя каждый день в качестве своей жены, то все должно быть по-настоящему.

Девушка уставилась на него, моргая глазами.

– Что ты имеешь в виду?

– Все! Мы будем мужем и женой со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Джон удивился тому, что эта безумная затея понравилась ему почти так же сильно, как сильно она шокировала бедную девушку.

День за днем, ночь за ночью они сталкивались в кухне, в спальне малыша, в гостиной… За прошедший месяц он успел влюбиться в мисс Эйер, и это ему даже нравилось. Джон смотрел на губы девушки, и больше всего на свете ему хотелось наброситься на нее, прижаться своими губами к манящему изгибу ее лебединой шеи…

Не в силах сопротивляться, Джон наклонился и поцеловал девушку в ямочку над ключицей. Его язык проделал долгий путь по нежной коже вверх, через изящный подбородок к сокровенному бутону ее губ. Он жадно впился в этот источник любви и сладострастия, удивляясь тому, как робко и неумело ведет себя эта женщина. А Кейт была настолько ошеломлена происходящим, что даже не пыталась сопротивляться. Ее руки, поначалу прижатые к его груди в инстинктивной попытке остановить мужчину, затем расслабились и обвили его могучие плечи. Она утопала в его поцелуе, опьяненная его страстью.

Так прошла минута, может две, может десять. Джон с неимоверным трудом нашел в себе силы, чтобы оторваться от Кейт Эйер.

– Таково мое условие, Кейт. – Джон еле выговаривал слова, с трудом переводя дух от длительного поцелуя. – Ты и я, до самого конца, пока развод не разлучит нас.