Текст книги "Тайна «Летучей бригады»"

Автор книги: Поль-Жак Бонзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

МАДИ УПОРСТВУЕТ

Мальчики проснулись рано и вновь стали обсуждать ситуацию, пока не появилась Мади, которая задержалась в доме из опасения потревожить мадам Нуло.

– Ну как, вес согласны, что нам надо поговорить с парнем из Виллербанна? Сначала я думала написать ему, но ночью мне пришло в голову, что это способ ненадежный. Письмо могут вскрыть или потерять… и в какие руки оно тогда попадет? К тому же всегда возможна задержка с доставкой. А мы должны действовать быстро.

– Ты хочешь ему позвонить? Это еще более ненадежный способ. В Морейа нет автоматов. Телефонистка может услышать разговор.

– Я знаю. Вот почему нам нужно поехать в Перпиньян. Мы позвоним ему оттуда.

– Разве у него есть телефон?

– Не думаю. Но он сказал нам, что работает на заводе «Барнуен и Си». Мы позвоним ему прямо туда. Ну, поторапливайтесь! Я помогу вам приготовить завтрак, а потом садимся на мопеды! А причесаться можете по дороге!

Ребята никогда еще не видели Мади такой взвинченной. Она так жаждала доказать невиновность парня с бородкой, словно всю жизнь была с ним знакома. Бифштексу очень хотелось отпустить очередную шуточку на сей счет, однако он вовремя прикусил язык.

Она сумела так расшевелить компанию, что в полдевятого ребята уже катили по дороге па Перпиньян, а в четверть десятого остановились у почты. В телефонном справочнике департамента Рона они разыскали телефон завода «Барнуен». Несколько минут ожидания, и их пригласили в кабину. Трубку взяла Мадии.

– Алло! Это завод «Барнуен»? Мне нужно поговорить с одним из ваших рабочих… его зовут Жан Фожье.

– Сожалею, но его нет на месте.

Мади нахмурилась и бросила взгляд на Тиду, который зашел в кабинку вместе со Стриженым.

– Нет на месте? А разве он не вышел на работу после отпуска?

– Рабочие завода «Барнуен» объявили забастовку… бессрочную забастовку с сегодняшнего утра. Вы никого здесь не найдете, так что больше не звоните.

Раздался щелчок: неизвестная собеседница – скорее всего, секретарша – с треском повесила трубку.

Трое друзей разочарованно переглянулись. Что же делать? Судя по всему, родители парня были скромного достатка, но вдруг у них все-таки есть телефон? Тиду еще раз просмотрел справочник. Здесь были указаны номера шести Фожье из Виллербанна, но в тупике Ормо не проживал ни один из них.

– Эврика! – воскликнул Стриженый. – Парень пригласил нас в кафе рядом с тупиком Ормо. Там наверняка имеется телефон. Если парень часто туда заходит, хозяйка не откажется позвать его. С виду она очень приветливая.

Тиду в третий раз открыл справочник. Стриженый запомнил название кафе – и номер был указан! Мади вновь заказала разговор, а потом закрылась в кабинке со Стриженым и Тиду.

– Алло! Это бар «На перекрестке»? Прошу прощения, мадам, мне необходимо поговорить с Жаном Фожье, он живет по соседству. Вы не могли бы его позвать? Большое спасибо, я подожду.

Прошло несколько минут, а потом в трубке послышался запыхавшийся голос:

– Алло! Говорит Жан Фожье… Кто меня спрашивает?

– Мы с вами уже говорили… о том, что случилось, когда вы возвращались из Испании.

Наступила короткая пауза. Затем Фожье спросил гораздо тише и с явной тревогой:

– Что-нибудь произошло?

– Мы сейчас и департаменте Восточные Пиренеи. Нас вызвали сюда друзья. Дело осложняется.

– Опять из-за овчарки?

– Нет, это куда более серьезно.

– Скажите мне, в чем дело!

– Мы убеждены, что вы к этому не причастны. И мы хотим помочь вам. Но нам нужны дополнительные сведения о вашем путешествии в Испанию.

– Что именно вас интересует?

– Ну… это трудно объяснить по телефону. Лучше было бы…

Мади смешалась. В сущности, спрашивать пока было не о чем, да и сам разговор по телефону терял всякий смысл – не могла же она сказать, что речь, скорее всего, идет о наркотиках!

– Лучше бы что? – настаивал парень.

И тут Стриженого осенило. Раз завод бастует, Жан Фожье вполне мог бы приехать. Взяв у Мади трубку, мальчик спросил напрямик:

– Вы сейчас свободны?

– Мы объявили забастовку… это продлится несколько дней, а может быть, и недель.

– Машину отремонтировали?

– Кое-что нужно доделать, но она на ходу.

– Может быть, вам лучше бы…

– Приехать? Все настолько серьезно?

– Очень серьезно, но по телефону это объяснить нельзя.

Наступила пауза – очевидно, парень обдумывал услышанное. Внезапно он решился:

– Хорошо, я еду. Только пообедаю и сразу сяду за руль. К вечеру доберусь. Где вас искать?

– В Морейа, рядом с тем местом, где ваша машина перевернулась. Спросите дом таможенника Нуло, в стороне от деревни.

– Как вы сказали? Таможенника?

– Не беспокойтесь, он вас не знает, Мы остановились у него. Ждем вас.

Стриженый повесил трубку, не желая отягощать бюджет компании слишком продолжительными переговорами. Выйдя из кабинки вместе с Тиду и Мади, он объявил:

– Ну, мы отловили этого парня. Обещал к вечеру приехать. Это доказывает, что больших грехов за ним не числится.

Ребятам казалось, что с приездом лионца все загадки разрешатся. Они отправились в Сере, поскольку Тиду не терпелось узнать, как чувствует себя Кафи. Накануне мадам Нуло звонила по его просьбе ветеринару. Самого врача не оказалось на месте, а ассистентка ответила, что состояние собаки удовлетворительное. Но что означили эта неопределенная формулировка?

Приехав в маленький тихий городок, Тиду с волнением остановился у входа в белый домик.

– Как мой пес? – спросил мальчик, едва ассистентка доктора открыла дверь. – Ему действительно лучше?

Впрочем, никаких заверений и не потребовалось. Девушка сказала с улыбкой:

– Слушайте!

И ребята услышали лай – правда, не такой басовитый и громкий, как обычно, но это был, несомненно, голос Кафи! Ассистентка открыла дверь, ведущую во дворик с пальмой посредине, и пес тут же заковылял к хозяину. Спина и живот овчарки были стянуты широкими бинтами, что делало ее похожей на парашютиста.

– Кафи! Мой дорогой Кафи!

Пес похудел и слегка облез, однако сомневаться не приходилось – всеобщий любимец выжил после тяжелого ранения.

– Ну, что я вам говорил? – воскликнул ветеринар, который появился во дворике, заслышав радостные восклицания ребят и восторженный лам своего пациента. – Он очень быстро поправляется! И со вчерашнего дня требует вас. Я уж собирался звонить, чтобы вы его забрали.

– Неужели я могу его забрать? – спросил Тиду. – Значит, он уже здоров?

– Не совсем. Но аппетит к нему вернулся, и лечить его больше не нужно. Я сделаю ему повязку полегче, а вы следите, чтобы он ее не сорвал.

– Не беспокойтесь, доктор, я прикажу ему не чесаться, и он меня послушает.

– Через пять или шесть дней привезите его, чтобы я снял швы.

– Ему можно ходить?

– Конечно. Только пусть пока не бегает, даже если очень захочет.

Тиду воспринимал случившееся, как самое настоящее чудо. Это было настолько неожиданно, что ему и в голову не пришло прицепить к мопеду коляску.

– Не волнуйся, – сказал Стриженый, – сейчас я ее доставлю.

Через полчаса он вернулся, и Кафи самостоятельно залез в привычную коляску, где совершил столько увлекательных путешествий.

В полдень компания – на сей раз в полном составе – подкатила к дому таможенника.

– О, какой красивый пес! – восторженно всплеснула руками мадам Нуло. – Той ночью я его почти и не разглядела. Подумать только, едва не погиб от колючки! Может быть, вы просто вообразили Бог весть что, деточки? Я и сама прихожу в ужас от любого пустяка.

Вдруг на глаза у нее навернулись слезы.

– Ну вот, собака ваша поправились, и теперь вы, конечно, отправитесь в Испанию! Ах, какая жалость! Мне будет вас очень недоставать. Как с вами было спокойно и хорошо!

Она вновь начала болтать, а таможенник, заинтригованный таинственным видом ребят, с нетерпением ждал, когда же супруга удалится на кухню.

Наконец все собрались в палатке, и бригадир Нуло сразу же спросил:

– Как обстоят дела? Жена сказала мне, что вы рано утром уехали в Перпиньян. Что вы там делали?

– Вчера вечером мы решили переговорить еще раз с парнем из Лиона.

– А зачем?

– Мы почти убеждены, что его машину использовали для провоза контрабанды. Мы дозвонились до него.

– Вы могли позвонить отсюда.

– Ну… мы хотели еще кое-что купить в городе.

– Вы его легко нашли?

– Без особого труда.

– Значит, вы ему сообщили, что он, возможно, замешан в подозрительном деле. И как он отреагировал на это?

– Встревожился. И решил приехать сюда.

– Каким образом?

– На машине. Обещал, что к вечеру будет.

Таможенник сдвинул брови.

– Боюсь, здесь вы дали маху, мои юные друзья. Если этот парень так или иначе связан с сомнительными людьми, то вы его спугнули. Он не приедет сюда и постарается как можно скорее скрыться из Лиона.

– Этого не может быть! – запротестовала Мади.

– Он обещал приехать, чтобы спокойно смыться из города. Вас обвели вокруг пальца.

ВОЕННЫЙ СОВЕТ В ПАЛАТКЕ

Мади не находила себе места. Слова бригадира потрясли ее, девочка спрашивала себя: неужели молодой лионец входит в международную банду торговцев наркотиками. С другой стороны, она никак не могла поверить, что этот симпатичный и искренний на вид парень так нагло врал ей.

«Нет, это невозможно! – мысленно восклицала она. – Он не удерет, я уверена! Он непременно приедет».

Никогда еще время не тянулось для нее так медленно. Огорченный ее терзаниями, Тиду быстренько произвел все необходимые расчеты и объявил, что Фожье приедет только к ночи, поскольку в начале сентября все дороги забиты машинами. К тому же, небогатый лионец наверняка свернет с платной автострады и сделает крюк.

Все эти доводы не слишком успокоили Мадии. Она ждала с возрастающим нетерпением, однако в восемь вечера Фожье так и не приехал. Не появился он и позже, когда таможенник сел в машину, чтобы отправиться на ночное дежурство.

– Ну, теперь все ясно, – сказал на прощанье бригадир ребятам. – За десять часов вполне можно было проделать 450 километров, даже не особенно торопясь.

Не желая признавать свое поражение, Мади решила бодрствовать всю ночь, однако от этой идеи все же пришлось отказаться. Что подумает мадам Нуло? Вероятно, муж сообщил ей о возможном приезде еще одного лионца, но она все равно спросит, зачем нужно ждать его на дороге.

Итак, Мади легла спать в десять часов, как и накануне, а мальчики ушли в свою палатку. Но через час, когда мадам Нуло заснула, девочка тихонько выскользнула из дома и присоединилась к товарищам. Рассевшись на спальных мешках, компания стала держать совет. Кафи, устроившись рядом с хозяином, внимал жаркому спору.

– Мы уже прикидывали, что нам делать завтра, если парень не объявится, – сказал Сапожник. – Бифштекс считает, что нужно позвонить ему еще раз. А я думаю, что это пустая трата времени и денег. Мади, что же он все-таки обещал?

– Тиду и Стриженый слышали весь разговор. Они могут подтвердить, что парень сразу же принял решение и без колебаний объявил, что приедет. Я согласна с Бифштексом: мы должны еще позвонить ему.

– А почему он сам не позвонил, если что-то ему помешало выехать? Он же знает наш адрес…

– Зато не знает, что у таможенника есть телефон. К тому же говорить о таких вещах небезопасно… Вероятно, завтра мы получим письмо.

– Весьма сомнительно. Сказать-то можно что угодно, а письмо – это уже улика.

Наступила пауза. Мади чувствовала, что теряет почву под ногами и может рассчитывать лишь на поддержку Стриженого. Внезапно она вздрогнула. Вдали показались фары какой-то машины, и луч света скользнул по палатке.

– Это возвращается бригадир, – уверенно произнес Сапожник, – наверное, что-то забыл… или узнал какие-то новости на Пертском перевале.

– Надо все-таки посмотреть…

Мади вышла из палатки, за ней последовали мальчишки, и даже Кафи не усидел на месте.

– Машина идет медленно, – сказала она, – такое впечатление, что водитель не знает дороги. Нет, это не таможенник.

Рванувшись вперед, она сначала ничего не увидела, потому что ее ослепил свет фар. Но когда автомобиль подъехал ближе, она явственно разглядела светлый капот.

– Это он!

Машина остановилась, и подбежавшие ребята сразу узнали сидевшего за рулем парня с черной бородкой. Вид у него был усталый.

– Я знала, что вы не обманете! – воскликнула Мадии. – Но почему вы так задержались?

– У меня спустило колесо на автостраде номер 7. А потом я угодил в пробку из-за аварии. Между Нарбоном и Перпиньяном столкнулись два грузовика.

– Поставьте машину подальше от дома и приходите сюда, но только постарайтесь не шуметь. Не хотелось бы разбудить жену таможенника. Мы ее в это дело не посвящали.

Когда все вновь разместились в палатке, Бифштекс зажег самодельную керосиновую лампу, сделанную из бутылки, и ребята смогли, наконец, рассмотреть как следует лионского парня. У него было очень симпатичное и располагающее к себе лицо. И он отнюдь не выглядел напуганным, хотя, конечно, был встревожен. В общем, всем стало ясно, что Мади оказалась права – Жану Фожье вполне можно верить.

– Ну, говорите же! – воскликнул он. – Меня в чем-то подозревают, я правильно понял? Но что такого я сделал?

Таможенник ошибся в своих предположениях – совесть у парня была чиста, иначе бы он не приехал. И ребята решили ничего от него не скрывать.

– Вам знакома эта штука? – спросил Тиду, достав из-под спального мешка загадочный стержень.

Парень был явно удивлен.

– Нет. А что это такое?

– Это магнитный стержень, запаянный с обоих концов. Внутри находится контрабандный товар.

Жан Фожье побледнел.

– Контрабандный товар?

– Мы нашли стержень в том месте, где вашу машину занесло в первый раз. Его наверняка прикрепили к днищу.

– И вы подозреваете меня в том, что я…

– Нет, – перебила Мади. – Если бы мы думали, что вы связаны с перевозкой золотых монет или чего-нибудь еще, то не стали бы звонить вам, а сразу обратились в полицию.

Парень ответил ей благодарной улыбкой, а затем с тревогой спросил:

– Тогда зачем же вы вызвали меня сюда?

– Чтобы разобраться в этом деле и одновременно отвести подозрение от вас, – ответил Тиду. – Вот что произошло с того момента, как вы исчезли.

Тут он, как всегда точно и подробно, изложил факты. Парень слушал его очень внимательно и перебил лишь в самом конце рассказа.

– Это не моих рук дело! – негодующе воскликнул он. – Если бы я провозил контрабанду в таком стержне, то никогда не упомянул бы о том, что еще до аварии мою машину занесло.

– Именно к такому выводу мы пришли, – кивнул Тиду. – Однако как все это объяснить?

– Ничего не понимаю… Ясно, что мне подсунули эту штуку в Испании, но каким образом они ухитрились это сделать без моего ведома?

– Однако сделали же! Кто-то, улучив момент, прикрепил стержень к днищу вашей «симки». Попытайтесь вспомнить. Прежде всего, какой у вас был маршрут?

– Я пересек границу в Бург-Мадам. Побывал в Сарагосе и Мадриде, затем свернул в Валенсию и три дня провел в Тарагоне… там отличный пляж. Вернулся я через Пертский перевал.

– Вы нигде не задерживались на полпути между Тарагоной и границей?

– Нет. Но мне пришлось остановиться в пригороде Барселоны, чтобы отрегулировать коробку скоростей. Машина у меня старая, я купил ее по случаю. Я потерял там больше шести часов. В принципе я собирался пересечь границу после полудня, чтобы уже к вечеру быть в Лионе.

– А как прошли таможенный досмотр?

– Меня спросили, что я везу из Испании. Я ответил: пару бутылок вина. Таможенник был довольно пожилой, и он не стал осматривать багажник. Я начал спускаться вниз и вдруг заметил двоих людей в форме.

– Почему вы так испугались?

– Так ведь я вез дюжину бутылок. Мне говорили, что само по себе это небольшое нарушение, а вот за ложную декларацию можно серьезно поплатиться. Конечно, мне не следовало нажимать на акселератор, но в тот момент я потерял голову.

Подумав немного, парень добавил:

– Все-таки я никак не пойму, когда мне подсунули этот стержень с контрабандой. И кто должен был его забрать? И когда? Я намеревался ехать до Лиона без остановок. И кто мог знать, что я возвращаюсь именно в Лион? Конечно, по номеру видно, что «симка» зарегистрирована в департаменте Рона, однако что это дает?

Подобные вопросы ребята уже задавали себе, но ответить на них так и не смогли.

– А вам случалось кого-нибудь подвозить в Испании? – осведомился Тиду.

– Недалеко от Мадрида я подобрал старуху испанку, опоздавшую на автобус. Между Валенсией и Кастелоном меня остановили двое молодых французов, но мы с ними перекинулись всего парой слов.

Вновь наступило молчание. Внезапно в голову Тиду пришла одна простая мысль.

– В Испании бензин дешевле, чем у нас?

– Да, подешевле.

– Наверное, многие французы заливают полный бак перед возвращением?

– Так и есть. Я сам это сделал на автозаправке в Хунквера.

– В Хунквера?

– Это последняя испанская деревушка перед Пертским перевалом. На станции было несколько машин.

– И вам пришлось ждать своей очереди? Знаете, я убежден, что стержень вам подсунули рядом с границей, а не в Барселоне или Тарагоне.

– Почему?

– Потому, что там никто не мог знать, где именно вы собираетесь пересечь границу. Посмотрите на карту. У вас был выбор между Сербером, Бург-Мадам и Пертом. Иное дело Хунквера… Отсюда вы могли проехать только через Пертский перевал.

– Допустим, – согласился лионец. – Но кто должен был забрать стержень… да так, чтобы я этого не заметил?

– Люди, которые были в курсе того, что вы, сами того не ведая, везете контрабанду… или их сообщники по другую сторону границы. Они знали, что машина остановится – знали по той простой причине, что сами собирались остановить ее.

Поколебавшись, Тиду добавил:

– Но посреди ночи машину могли остановить только таможенники!

Ребята и лионский парень уставились на него в изумлении.

– Конечно, если бы меня услышал бригадир, – продолжал Тиду, – он поднял бы страшный крик. Вполне естественно – ему дорога честь мундира. Но подумайте хорошенько! Почему эти псевдотаможенники не стали осматривать машину? Почему так облегченно вздохнули, узнав, что водитель остался невредим? Возможно, боялись полицейского расследования? А когда я вернулся на место аварии вместе с Кафи, они рыскали по полю, а на автомобиль по-прежнему не обращали никакого внимания! Между прочим, теперь я уверен, что это были те же самые люди… я не сразу узнал их, потому что они сняли кепи и, возможно, мундиры тоже. Кому еще было известно, что на этом месте произошла авария? С дороги машину не было видно. И кто, как не они, мог стрелять в Кафи? А это доказывает, что они боялись разоблачения. Один из них потерял футляр для очков. Очки были куплены в Перпиньяне, значит, в деле замешан кто-то из местных.

Тиду так разгорячился, что даже вспотел. Когда он закончил, все дружно одобрили его версию, и только Сапожник заметил скептически:

– На первый взгляд, ты все сумел объяснить, Тиду, но одна вещь остается неясной. Эти таможенники из «летучей бригады» не могли останавливать все машины. Конечно, посреди ночи автомобилей не так много, но если задерживать всех подряд, возникли бы пробки, как на границе.

– Кто тебе сказал, что они задерживали всех?

– А как иначе распознать машину с контрабандным товаром?

– Согласен, это уязвимый пункт. Полагаю, необходимые сведения они могли получить от своих сообщников в Испании.

– Я другого не пойму, – вмешался простодушный Гий. – Зачем им понадобились такие сложности с переодеванием, когда гораздо проще было бы провезти контрабанду на своей собственной машине. Способ настолько хорош, что для его осуществления даже не нужна компания.

Тиду улыбнулся.

– Конечно, проще. Но и опаснее! Контрабандисты хотят получать прибыль, а не сидеть за решеткой. И пошли на хитрость. Допустим, более бдительный таможенник находит стержень под машиной у ничего не подозревающего туриста. В этом случае негодяи теряют деньги, но не свободу!

– Верно! – одобрительно произнес Бифштекс.

– Таким образом, мы имеем дело с хорошо организованной бандой, имеющей сообщников по обе стороны границы. Ради одного стержня с контрабандным товаром затевать такую авантюру нет смысла… этот стержень – не первый и не последний среди прочих. К сожалению, рассчитывать мы можем лишь на самих себя. Даже просто посоветоваться с бригадиром Нуло – и то нельзя. Ведь он немедленно заявит в полицию. И тогда… кто знает? Возможно, в этот момент вас, Жан, уже допрашивал бы инспектор в комиссариате, а там «обрабатывать» умеют.

– Спасибо вам, – воскликнул лионец.

– Благодарить будете потом, – сказал Тиду, – сначала нужно вытащить вас из этого дела. Не исключено, что нам придется побегать! И ваша машина может очень пригодиться.

– Как же вы намерены действовать? Ведь у нас ничего нет, ни единой зацепки.

– Нет, одна зацепка есть.

И Тиду вытащил из кармана футляр для очков.

– Мой пес еще не вполне окреп, однако на его нюх можно положиться. Мы натаскивали его как полицейскую собаку…