Текст книги "Мятежные миры"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 2

Адмиралтейство представляло собой целый город, поднимавшийся высоко-высоко над той частью Скалистых гор Северной Америки, где он был расположен. На память невольно приходили мифические титаны, взгромоздившие Пелион на Оссу, когда штурмовали Олимп.

– И в один прекрасный день, – шепнул Доминик Флэндри юной даме, которой он показывал Адмиралтейство (сравнение должно было продемонстрировать его высочайшую эрудицию), – боги могут разгневаться так же, как гневались в прошлом. Но будем надеяться, последствия их ярости на этот раз будут менее плачевны.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила она. Поскольку цель Флэндри заключалась вовсе не в просвещении дамы, а в том, чтобы соблазнить ее, он лихо закрутил ус и вкрадчиво произнес:

– Я хочу сказать: вы слишком очаровательны, чтобы обременять вас моими глупыми предчувствиями. Вы хотели посмотреть звездный глобус, с помощью которого прокладывают курс в космосе, это здесь – пойдемте.

Он не стал объяснять ей, что великолепные трехмерные изображения звезд предназначены только для туристов. Ведь даже самые ничтожные астрономические расстояния слишком велики, чтобы карты, каковы бы они ни были, могли принести хоть какую-нибудь пользу. Реальная же информация хранилась в огромных банках памяти весьма непрезентабельных компьютеров, которых обычным гражданам видеть не полагалось.

Когда кэб Флэндри сегодня оказался на территории Адмиралтейства, ему вдруг вспомнился этот давний, совершенно незначительный эпизод. Завершился он тогда к полному его удовлетворению. Но ум Флэндри еще долго был занят случайно возникшим сравнением, которое он тогда не разъяснил своей пассии.

Вокруг него поднимались монументальные разноцветные стены, такие высокие, что на самых нижних этажах флюоропанели горели круглосуточно, а по стенам лианами тянулись линии надземок, ведущие к вершинам зданий, которые тонули в облаках или купались в солнечном свете. В небе кишели тысячи воздушных кораблей, и их сверкающий танец был так сложен, что управлять им мог лишь мощный электронный мозг. Между зданиями лились транспортные потоки; они то выползали на свет, то вдруг исчезали в туннелях или в пещерах, расположенных под фундаментами рукотворных монстров. Кэбы и автобусы – воздушные и наземные – были почти бесшумны, как и движущиеся тротуары. Порой раздавались голоса и шорох шагов. И все же Адмиралтейство словно купалось в круглосуточном гуле, подобном гудению пчелиного улья, – отголосках той огромной работы, которая шла в недрах зданий.

Ибо здесь находилась ось имперского могущества. Терра, грубо говоря, правила пространством, имевшим форму сферы, в диаметре составлявшей свыше четырехсот световых лет. В нее входили более четырех миллионов звездных систем, из которых свыше ста тысяч в той или иной степени зависели от Терры.

Такова была внешняя сторона Адмиралтейства – предмет его особой гордости. Ну а ежели заглянуть за сцену… Флэндри очнулся от своих мыслей. Его машина спланировала к Разведывательному управлению. Он в последний раз глубоко затянулся сигаретой, сунул ее в утилизатор и придирчиво оглядел свой мундир. Вообще-то он предпочитал тот щегольской вариант формы с различными элегантными отступлениями от общепринятого, который дозволялся достаточно гибкими правилами, а чаще такой, какой даже они не одобрили бы. Однако если ваш отпуск прерван спустя лишь несколько дней после прибытия на Терру и вам приказано немедленно явиться к вице-адмиралу Хераскову, то для вашего же здоровья полезней, если вы прибудете к нему в простом белом мундире и в таких же брюках, выпустив последние поверх аккуратных ботинок, с ремнем вместо шарфа, в повседневном сером плаще и в берете, скошенном так, чтобы кокарда с солнечным протуберанцем приходилась как раз посередине вашего лба.

«Власяница и пепел больше подходили бы к случаю, – печально подумал Флэндри. – Три пышнотелые девицы, готовые и даже жаждущие украсить своим присутствием празднества по случаю моего дня рождения, каковые – распланированные на неделю – должны были начаться завтра в Эверест-хаузе, не говоря уж о меню, на разработку которого я затратил целых три дня! Мы могли бы растянуть удовольствие на столько времени, сколько понадобилось бы, чтобы доказать: четверть века не такой уж дряхлый возраст, как полагают некоторые! И вместо этого – такая вот неприятность!»

Коммуникационное устройство в здании связалось с кэбом. Флэндри высадили на пятнадцатом этаже гостевого гаража. Гравимоторы автоматически выключились. Доминик опустил свою карточку в прорезь автомата, который снял с нее один кредит, а затем открыл дверь. Морской пехотинец у входа сунул документы капитан-лейтенанта и бланк вызова в другую машину и разрешил ему идти дальше. Направляясь к нужному лифту, Флэндри миновал несколько залов. Боясь опоздать к начальству, он предпочел идти пешком, а не воспользоваться самодвижущейся дорожкой.

Людские толпы текли по коридорам, ручейками ответвляясь во всякие помещения и кабинеты. Тут были все ранги – от младших техников до адмиралов, на чьих плечах лежала ответственность за безопасность тысяч миров. Попадались и ученые, которым с трудом удавалось удерживать Империю на плаву в полной смертельных сюрпризов Вселенной. Формы, краски, звуки речи, осязательные ощущения, когда Флэндри касался одежды какого-нибудь инопланетянина, пестрым вихрем пролетали мимо капитан-лейтенанта.

«Опять бегом, опять беда, и так всю жизнь, и так всегда, – бурчало мрачное настроение Флэндри. – Снова работа, ибо приближается ночь, Долгая Ночь. Империя погрузится в хаос, и завывающие толпы варваров будут разбивать свои шатры на ее развалинах. Ибо разве можно вечно играть роль господ, если даже наше звездное скопление, расположенное где-то на самой окраине Галактики, так огромно, что мы, по сути дела, не в состоянии изучить хотя бы небольшую его часть. Возможно, нам уж никогда не узнать ничего, кроме узкого спирального рукава, который мы так часто видим на картах. Господи, да даже половины солнц в том микроскопическом кусочке пространства, на который мы претендуем, мы и по разочку не посетили.

Наши предки летали куда дальше, чем мы знаем и помним. И когда ад взорвался им в лицо и их цивилизация, казалось, разваливалась на части, они залатали ее с помощью Империи. И превратили Империю в эффективный механизм.

А мы… Мы утратили волю к жизни. Слишком уж долго нам жилось легко и приятно. И потому-то мерсейцы уже стоят у Бетельгейзе, отовсюду прут варварские орды, которые рвутся в цивилизованные миры… А я-то чего беспокоюсь? Ведь если когда-то карьера на Флоте казалась мне блестящей, то теперь, когда мне показали задники декораций, я с наслаждением готов заняться чем-нибудь другим…»

Тут Флэндри остановила какая-то женщина. Надо полагать, она явилась сюда по служебному делу, так как здешние гражданские служащие вряд ли легко отделались бы, будь они одеты в почти прозрачный лоскут радуги. Впрочем, она казалась специально созданной для такого рода одежды.

– Извините, – обратилась она к нему. – Не могли бы вы сказать, как найти кабинет капитана Юань Ли? Боюсь, я безнадежно заблудилась.

Флэндри поклонился:

– Разумеется, миледи. – Поскольку он всякий раз по возвращении на Терру являлся туда, теперь ему не составило труда провести ее к капитану. – Передайте ему, что капитан-лейтенант Флэндри считает его счастливчиком.

Ее ресницы дрогнули.

– О, сэр! – Она дотронулась до эмблемы на его груди: глаз на фоне звезды. – Я ведь поняла, что вы из разведки. Поэтому и остановила вас. Это так интересно… Я хотела бы…

Флэндри расплылся в широкой улыбке:

– Что ж, поскольку мы оба знакомы с дорогим Юань Ли…

Они обменялись именами и адресами. Красотка ушла, покачивая бедрами, Флэндри же двинулся дальше.

Настроение у него чудесным образом улучшилось. «В конце концов, другая работа может оказаться еще более занудной. – Он достиг нужной шахты. – Тут-то я и сяду». Вступив в портал, он с удовольствием отдался в объятия негагравитационного поля, поднявшего его в высшие сферы.

Вернее, Флэндри попытался расслабиться, но не преуспел в этом деле на все сто. Хороша девчонка или нет, а офицеру, только что произведенному в чин капитан-лейтенанта и вызванному к заместителю начальника Оперативного управления, лучше иметь язык на привязи, а ладони – чуть влажными от страха.

Ухватившись за поручень, Флэндри вынырнул на девяносто седьмом этаже и поспешил по коридору. Здесь господствовала тишина. Редкие приглушенные голоса да иногда слабый гул какой-то машины только подчеркивали гробовое молчание, царившее в этих суровых стенах. Все офицеры, которых он встречал, были гораздо старше его по чину, их глаза не замечали Флэндри, их мысли витали где-то среди далеких-далеких солнц.

Когда он достиг дверей кабинета Хераскова, в приемной вместо секретаря оказались сканер и микрофон, соединенные с компьютером столь примитивным, что слово «интеллект» вряд ли было уместно по отношению к нему. Впрочем, большего и не требовалось. Все маловажное было отфильтровано на предшествующих стадиях. Флэндри пришлось минут пять ждать, пока компьютер не велел ему пройти во внутреннюю дверь.

Комната, куда он попал, была большая, с высоким потолком и с великолепным ковром на полу. В одном углу стоял инфотривер с огромным видеофоном, в другом – маленький автомат с прохладительными напитками. На стенах висели три-четыре картины и столько же полок, уставленных сувенирами былых побед. Задняя стена представляла собой большой экран. В данный момент на нем красовалось изображение Юпитера, снятое с приближающегося космического корабля, – изображение настолько яркое, что посетители, попадавшие сюда впервые, надолго теряли дар речи. Флэндри замер по стойке «смирно» возле колоссального письменного стола и отдал честь, от усердия чуть не вывихнув руку.

– Капитан-лейтенант Доминик Флэндри прибыл по вашему приказу, сэр.

Человек, сидевший за столом, тоже был одет в будничную форму. Он не носил никаких наград, которые, наверное, могли бы укрыть всю его грудь, кроме скромного бриллианта, свидетельствовавшего о рыцарском звании, получить каковое было потруднее, нежели титул герцога или графа. Однако туманность и звезда на его погонах сияли куда ярче окруженной кольцом планеты на плече Флэндри. Человек был невысок, широкоплеч, лицом напоминал обиженного мопса, голову его покрывал жесткий ежик седеющих волос. Сердце у Доминика забилось сильнее.

– Вольно, – уронил вице-адмирал сэр Илья Херасков. – Садитесь. Курите? – Он пододвинул Флэндри коробку сигар.

– Спасибо, сэр. – Молодой человек все еще не пришел в себя. Он взял сигару и долго раскуривал ее, пока кресло принимало форму его напряженных мускулов, намекая, что посетитель может немного расслабиться. – Адмирал слишком добр. Не думаю, что существует лучший сорт, нежели «Южная корона». – По правде говоря, Флэндри мог бы назвать с десяток лучших, но и этот недурен. Дым мигом куснул язык, а затем плотным облаком вышел через ноздри.

– Может, кофе? – предложил хозяин, командовавший миллионом агентов в Империи и за ее пределами. – А может, чай или джаин?

– Нет, благодарю вас, сэр.

Херасков изучал Флэндри устало и как бы извиняясь, но тот чувствовал себя так, словно его просвечивают рентгеновскими лучами.

– Я прошу извинить меня, что пришлось прервать ваш отпуск без предупреждения, капитан-лейтенант, – продолжал адмирал. – Надо полагать, у вас были задуманы великолепные развлечения. Вижу, вы даже лицо изменили.

Они никогда не встречались. Флэндри заставил себя выдавить улыбку.

– Да, конечно, сэр. То, которым меня наградили предки, мне успело изрядно поднадоесть. И уж раз я отправлялся на Терру, где биоскульптура распространена так же, как косметика… – Он пожал плечами.

Но изучающий взгляд не отрывался от него. Херасков видел перед собой атлета ростом сто восемьдесят четыре сантиметра, широкоплечего, с узкими бедрами. По белым ухоженным рукам можно было догадаться, что их хозяину осточертело тратить долгие часы на поддержание кошачьей мягкости кистей. На лице выделялись явно подновленные черты – прямой нос, высокие скулы, глубокая ямка на подбородке. Подвижный рот, глаза, меняющие цвет в зависимости от освещения, а также чуть изогнутые брови были явно наследственными. В речи была заметна несколько аффектированная манера растягивать слова.

– Без сомнения, вы удивляетесь, почему именно ваше имя было выбрано из списка личного состава? – спросил Херасков. – И почему вас вызвали сюда, а не к вашему непосредственному начальнику – капитану Юань Ли?

– Да, сэр. Мне кажется, я ничем не заслужил вашего внимания.

– Похоже, вы к этому и не стремились. – В усмешке Хераскова особого юмора не ощущалось. – И тем не менее вы его удостоились. – Адмирал откинулся на спинку кресла, скрестил короткие крепкие ноги и сцепил волосатые пальцы рук. – Что ж, отвечу на ваши вопросы. Во-первых, почему именно вы – скромный офицер – избраны из десятков тысяч таких же? Пожалуй, скажу, если ваше самомнение еще не успело уведомить вас об этом, что на определенном уровне нашего Управления вы вовсе не так уж и незаметны. Если бы дело обстояло иначе, то вы не получили бы свой нынешний чин в столь юные годы. Нет, мы заинтересовались вами еще со времен Старкадского дела. Оно было спущено на тормозах, но его отнюдь не забыли. Последовавший за этим перевод вас в разведку дал небезынтересные результаты. – Тут Флэндри с трудом подавил тревогу, а Херасков опять хмыкнул – будто лязгнули ржавые цепи. – Мы узнали кое-какие факты, которые вы утаили от нас. Можете не беспокоиться… пока. Компетентных людей в наше время ничтожно мало, так что Службе приходится на некоторые эскапады смотреть сквозь пальцы. Вы либо погибнете, либо совершите нечто такое, что заставит нас заняться вами, либо и в самом деле пойдете очень далеко.

Прежде чем продолжить, адмирал перевел дыхание.

– Для нынешнего дела нам требуется темная лошадка. Я не разглашу важных секретов, если скажу, что последний мерсейский кризис гораздо хуже, чем правительство сообщает своим подданным. Эта штука может оказаться для нас бомбой замедленного действия. Но я думаю, нам все же удастся ее обезвредить. На этот раз Империя действует быстро и решительно. Но ситуация требует, чтобы мы держали основные силы своих флотов на границе, пока мерсейцы не поймут, что мы шутки шутить не намерены и Джиханнатом завладеть не позволим. Разведывательные операции достигли там таких масштабов, что Службе пришлось забрать всех опытных полевых агентов из других мест.

А между тем совсем в противоположном конце территории, находящейся под нашей юрисдикцией, возникло новое осложнение. Потенциально худшее, чем какие-то единичные стычки с Мерсейей. – Херасков поднял руку. – Не воображайте, что вы будете единственным, кого мы посылаем туда, не предполагайте и того, что можете добавить к нашим усилиям больше какого-нибудь кванта энергии. И все же при существующей напряженности каждый лишний квант может оказаться бесценным. Может быть, для вас лично это большая неприятность, но для Империи удача, что вы прибыли на Терру неделю назад. Когда я запросил кадровую службу, кто из обладающих нужными качествами офицеров в данное время имеется в наличии, то ваше личное дело оказалось среди дюжины других, которые мне были присланы.

Флэндри выжидательно молчал.

Херасков резко наклонился вперед. Последние остатки добродушия исчезли. Суровый и не очень приятный человек произнес:

– Если же вас интересует, почему вы вызваны ко мне лично, то причиной тому то обстоятельство, что это единственное место, где нет «жучков», а вы – единственный человек, который, по моему мнению, не способен воткнуть мне нож в спину. Я уже говорил вам, что мы нуждаемся в темной лошадке. В дополнение скажу, что если вы начнете шляться повсюду и горланить о том, что я вам сейчас доверю, то моя карьера рухнет, а меня самого, скорее всего, либо расстреляют, либо продадут в рабство. И все же придется рискнуть. Если вам не будет предельно ясна ситуация, то нечего вас туда и посылать.

Флэндри осторожно откликнулся:

– Я очень квалифицированный лжец, сэр, поэтому будет лучше, если вы поверите моему слову, не заставляя меня распинаться о том, что я не болтун.

– Ха! – Херасков молчал несколько секунд. Затем вскочил с кресла и стал ходить взад и вперед, стуча кулаком по ладони. Теперь слова лились из него ручьем.

– Вас тут тогда не было. После Старкада ваши посещения Терры ограничивались только нуждами переподготовки и прочим в том же роде. И вообще вы были слишком заняты, чтоб следить за придворными интригами. О, скандалы, грязные анекдоты, шуточки – это да, это вы слыхали. Да и кто не слыхал? Но новости, имеющие жизненно важное значение… Позвольте, я кратко введу вас в курс дела.

Уже три года прошло с тех пор, как бедный император Георгиос умер, а Джосип III вступил на трон. Все знают, каков этот Джосип: слишком слаб и туп, чтоб его жестокость могла приносить ожидаемые результаты. Мы все считали, что вдовствующая императрица, пока будет жива, сможет держать его на коротком поводке. А он, по всей видимости, не мог пережить ее надолго, ежели учитывать, как он издевается над своим организмом. Детей он иметь не хочет – куда ему! И Политический Совет, и Генеральный штаб, и Служба внутренних дел, и офицерский корпус, и аристократия Солнечной системы, все они имеют в своих рядах больше прохвостов и бездарей, чем в прошлые времена, но некоторое число порядочных людей там все же сохранилось… очень немного… Я ведь ничего нового вам пока не рассказал, верно?

Флэндри еле-еле успел отрицательно качнуть головой. Херасков снова забегал по кабинету, продолжая говорить:

– Уверен, что вы, как и большинство информированных граждан, сделали для себя определенные выводы. Империя так огромна, что один-единственный человек не в состоянии нанести ей непоправимый ущерб, каким бы всемогущим он теоретически ни казался. Что касается вреда от Джосипа, то он, скорее всего, распространится на кучку придворных, политиканов, плутократов и прочего сброда на Терре и поблизости от нее, так что потеря будет невелика. Мы пережили и куда более поганых императоров.

Заключение вполне логичное. И верное… в определенном смысле. Но все же недостаточно верное. Даже мы – столь близкие к источнику могущества – и то были захвачены врасплох Аароном Снелундом. Слыхали когда-нибудь о нем?

– Нет, сэр. Не слыхал, сэр, – ответил Флэндри.

– Средства массовой информации о нем помалкивают, – объяснил Херасков. – Цензура на этой планете пока еще работает, даже если все остальное пробуксовывает. Двор его знает, люди вроде меня – тоже, но, видимо, наши сведения были далеко не полны.

Детали вы узнаете позже. А пока я дам вам факты, которые хранятся в тайне от публики. Родился он тридцать четыре года назад на Венере от матери-проститутки и неизвестного отца. Произошло это в Сублюцифере, где ты либо рано обучаешься быть беспощадным, либо пускаешь пузыри и идешь на дно. Аарон был не глуп, талантлив и очарователен, если брал на себя труд произвести такое впечатление. На втором десятке он оказался уже здесь – на Терре, подвизаясь на мелких ролях в театре сенсей. Теперь-то – задним числом – я понимаю, какие он вынашивал планы, как скрупулезно изучал вкусы Джосипа, как вложил все средства в создание биоскульптурного образа, а время – в изучение нужной манеры поведения. Когда они встретились, все сработало четко… как сила тяготения. К двадцати пяти годам Аарон Снелунд из жалкого мальчонки-педераста превратился во всесильного фаворита наследного принца. Его дальнейшие шаги заключались в том, чтобы избавиться от людей, занимающих ключевые позиции, и передать их тем, кто лизал задницу самому Снелунду.

Тогда возникла оппозиция. И дело тут было не в одной ревности. Честных людей волновала мысль, что Снелунд может стать движущей силой за кулисами Империи, когда на трон взойдет Джосип. До нас стали доходить слухи о тайной подготовке убийства. Не знаю, испугались ли они оба – Джосип и Снелунд, – или же Снелунд почуял опасность и решил ее предотвратить. Во всяком случае, они встревожились.

Как вы помните, Георгиос умер внезапно. А через неделю Джосип сделал Снелунда виконтом и назначил губернатором сектора альфы Креста. Вы понимаете, в чем тут была главная хитрость? Присвоение более высокого титула могло бы вызвать бурю, но виконтов у нас пучок за пятачок в базарный день. Однако такого титула вполне достаточно, чтоб получить назначение на пост губернатора огромного пространства. Есть сектора слишком богатые, есть слишком могучие, есть слишком близкие к Терре, есть важные в каких-то других отношениях, так что Политический Совет ни за что не потерпел бы там человека, которому доверять нельзя.

Ну а альфа Креста – дело другое!

Херасков щелкнул переключателем. Флюоропанели погасли. Ошеломляющая картина Юпитера – огромного и опоясанного хороводом лун – исчезла. На ее месте появились трехмерные изображения главных звездных систем Империи. Возможно, ярость Хераскова требовала, чтобы нашлось хоть что-то, во что можно было бы ткнуть пальцем. Его коренастая фигура четко рисовалась на фоне звездной россыпи.

– Бетельгейзе… – Он ткнул пальцем в красную пылающую точку, изображающую гигантское солнце, доминирующее в пограничном пространстве между империями Терры и Мерсейи. – Здесь нам угрожает война. Ну, а теперь альфа Южного Креста.

Рука Хераскова описала дугу почти в сто градусов против часовой стрелки. Другая снова щелкнула переключателем, сместив изображение почти на семьдесят градусов к югу. Ярко вспыхнули гиганты класса В на противоположном конце терранских владений – близнецы альфы и одинокое солнце бета Южного Креста. А за ними ничего увидеть было нельзя, кроме мрака. И дело было вовсе не в том, что космос в тех краях менее густо засеян звездами, а в том, что тут кончалась власть Терры – дальше лежали области, заселенные дикарями и воинственными варварами, которые слишком рано получили в свое распоряжение космические корабли и атомное оружие. Именно поэтому там и царила тьма.

Херасков обвел пальцем почти цилиндрический контур формы этого сектора.

– Именно здесь, – сказал он, – вернее всего, и произойдет взрыв.

Флэндри осмелился нарушить тяжелое молчание, воцарившееся после этих слов:

– Адмирал предполагает, что дикие народы снова готовы вторгнуться к нам? Но, сэр, мне казалось, что там все под контролем. После битвы… хм… забыл название… Но разве там не произошло сражение…

– Сорок три года назад. – Плечи Хераскова опустились. – Слишком уж огромна эта Вселенная, – продолжал он устало, – ни один мозг и ни один вид мыслящих существ не могут впитать в себя все знания о ней. Поэтому нам пришлось позволить дурным семенам прорасти, а теперь уже поздно говорить об этом. Ладно! – Адмирал выпрямился. – Трудно было предугадать, что вред, который Снелунд может принести в тех краях, стоит даже того, чтобы пойти на конституционный кризис только ради предотвращения нынешней ситуации. Данный регион находится по сравнению с другими нашими секторами очень далеко. Он не слишком богат, не слишком плотно заселен, в его стабильности и лояльности можно было сомневаться не больше, чем в отношении других. Есть только две вещи, которые придают ему особое значение. Одна из них – индустриальная блуждающая планета Сатана. Но она издавна находится во владении герцогов Гермесских. А им можно доверять, они вполне способны защитить собственные интересы. Вторая – положение сектора как щита между нами и всевозможными налетчиками. Их сдерживание – дело адмирала нашего Флота. И у нас там есть, вернее сказать, был такой выдающийся вояка – некий Хью Мак-Кормак. Вы о нем, конечно, не слыхали, но все данные получите позже.

Что касается Снелунда, то он там здорово разбогател. А как же? Один-другой кусок от каждого субъекта Империи, позаимствованный из сборов имперских налогов, вряд ли даст кому-нибудь повод поднять большой шум. Но зато можно составить состояние, которое способно удовлетворить любого транжиру. В свое время Снелунд мог бы уйти в отставку и жить в роскоши до конца своей жизни. А пока военный флот и гражданские чиновники, как водится, делали бы за него всю черную работу. И все были бы счастливы, что Снелунда удалось так дешево спихнуть с Терры. Решения такого рода, если честно, принимаются нередко.

– Только на этот раз, – с ленцой процедил Флэндри, – они забыли учесть особенности натуры этого педика.

Херасков выключил карту, зажег флюоропанели и мрачно посмотрел на шутника. Ответный взгляд Флэндри был безмятежен и даже почтителен. Потом адмирал сказал:

– Он отбыл туда почти три года назад. С тех пор пришло немало жалоб на его жестокость и безмерное вымогательство. Но не нашлось никого, кто решил бы, что этого достаточно, чтобы начать действовать. А если б и нашелся такой, то что он мог сделать? Ведь огромной Империей нельзя управлять из центра. Это просто невозможно. Империя – в лучшем случае – полицейский, пытающийся поддержать внутренний и внешний порядок. Племена, страны, планеты, провинции, все они во многих отношениях автономны. Страдания, испытываемые миллионами разумных существ в двухстах световых годах, мало затрагивают жизнь нескольких триллионов других софонтов… Не могут затрагивать. Да и вообще у нас слишком много дел, чтобы беспокоиться о таких мелочах. Так что подумайте, что может навязать губернатор далекого сектора людям, ежели он сорвется с цепи и решит использовать всю полноту своей власти.

Флэндри подумал, и его шутливость тут же испарилась.

– В конце концов протесты стали исходить от самого Мак-Кормака, – продолжал Херасков. – У двухзвездного адмирала имеются свои рычаги. Политический Совет начал поговаривать о назначении комиссии по расследованию. И сразу же была получена депеша от самого Снелунда. Ему пришлось арестовать Мак-Кормака по обвинению в заговоре и измене. Понимаете, у него есть такие права, равно как и право временно назначить нового командующего Флотом. Военный суд должен состояться либо на главной базе Флота, либо на одном из кораблей эскадры. В состав суда должны войти офицеры высокого ранга. Но с учетом мерсейского кризиса… вы меня понимаете?

– Чертовски сложная ситуация! – слова Флэндри были едва слышны.

– Мятежи в провинциях – вещь не такая уж редкая, – сказал Херасков. – И сегодня они нам еще более нежелательны, чем когда бы то ни было в прошлом.

Стоя за столом, он пристально рассматривал сидевшего по другую сторону молодого офицера. Отвернувшись, адмирал взглянул на изображение Юпитера, снова возникшее на экране.

– Все остальное вы найдете в соответствующих файлах, – сказал он.

– И что же вы хотите от меня… сэр?

– Я уже сказал, что мы посылаем туда столько полевых агентов, сколько можем наскрести, плюс несколько инспекторов. С учетом колоссальных размеров этого сектора им потребуется немало времени, чтобы составить точную картину происходящего. Может быть, даже катастрофически много. Поэтому я хочу предпринять еще кое-что. Я запущу туда человека, который будет там все разнюхивать, не являясь лицом официальным, но и не скрываясь в подполье, наделенного самыми широкими полномочиями на случай необходимости. Командир боевого корабля, посланный на Ллинатавр для подкрепления эскадры, имеет определенный вес. Губернатор Снелунд, например, не сможет отказать ему в приеме. В то же время, если это будет не очень крупный корабль, его шкипер не должен вызвать излишних подозрений.

– Но я никогда не командовал кораблем, сэр!

– Разве?

Херасков тактично отвернулся, чтоб не видеть, каковы будут последствия его небрежного вопроса. Вместо этого адмирал продолжал:

– Мы нашли эсминец, чей капитан получает более высокое назначение. Согласно имеющимся данным, там очень надежный старший помощник. Это обстоятельство поможет вам высвободить время для выполнения вашего главного задания. Вы будете командовать кораблем временно, в порядке переподготовки и проверки командирских навыков. Мы считаем правильным, чтобы в биографии наших полевых агентов был широкий спектр умений и возможностей.

«Значит, и на некоторое время лишусь возможности пополнить свою биографию широким спектром знакомств с терранскими жрицами любви», – мелькнуло в голове Флэндри. Впрочем, сожаление было столь мимолетным, что тут же исчезло. Он уже загорелся новыми перспективами.

Херасков вернулся за стол.

– Возвращайтесь в отель, – приказал он. – Укладывайте вещи и уезжайте. Ровно в шестнадцать ноль-ноль явитесь к контр-адмиралу Ямагучи. Он обеспечит вас жильем, нужными материалами, приборами для самогипноза, синапсовым транзистором, стимтаблетками и всем, что вам может понадобиться. А понадобится многое. Я хочу, чтобы усвоение информации было полным, но уложилось в сорок восемь часов. Сразу после этого вы явитесь на главную базу Флота на Марсе и получите там приказ о присвоении вам звания капитана третьего ранга. Ваш корабль крутится на орбите вокруг Марса. Стартуете немедленно. Надеюсь, вам удастся создать ложное впечатление, что вы хорошо знаете космические корабли, которое продержится до тех пор, пока вы будете приобретать реальные познания такого рода.

Покажете себя хорошо, и мы подумаем о том, как сделать временно полученное звание постоянным. Если же нет, то помоги вам Бог, да и мне заодно. Желаю удачи, Доминик Флэндри.