Текст книги "Дважды неразведённый"

Автор книги: Петтер Аддамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Что тебе известно о Дрекселе? – спросил он наконец. – Любитель женщин?

– Строительному делу он уделяет максимум внимания, – ответил Дрейк. Он работает наравне со своими рабочими. Строительный подрядчик и плотник, простой человек с натруженными руками.

Мейсон задумался.

Подошел официант и принял заказ. Внезапно Мейсон встал и принялся ходить по кабине.

– Все это ставит меня в тупик, – сказал Дрейк – Пока не могу понять, что все это означает.

Ничего не говоря, Мейсон продолжал шагать по комнате. Внезапно он остановился, повернулся к Дрейку и сказал:

– Пол, тут что-то есть еще. Секретарь Симли Бейсона Розалия Блэкбурн оформила развод в Карсон-Сити. Выясни, не проживала ли она там по адресу: Центральная улица, дом двести девяносто один-А. Если проживала, выявляется какая-то закономерность, в которой мы должны разобраться. Да, вот еще что, мы должны изучить все чартерные рейсы из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас в понедельник четвертого числа. Когда мы летели вечером в тот день, пилот рассказал, что эти рейсы проверял представитель торговой палаты. Засади своих людей за работу, пусть они свяжутся с торговой палатой Лас-Вегаса и выяснят, осуществлялась ли такая проверка, какие еще чартерные рейсы были в тот вечер. Я возвращаюсь в зал суда, как только мы закончим обед, Пол, а ты садись за телефоны.

Дрейк связался со своей конторой и дал необходимые указания.

– Что еще нужно сделать, Перри? – спросил детектив, держа трубку в руках. – Ничего?

Расхаживая по комнате, Мейсон спросил:

– Как зовут дочь Харли Дрексела?

Дрейк посмотрел в свою записную книжку.

– Элен.

– Она учится в колледже, на востоке страны?

– Да.

– Лето проводит дома?

– Конечно.

– Когда Минерва подала заявление о разводе? – спросил Мейсон.

– Пятнадцатого сентября, – не задумываясь, ответил Дрейк.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Чтобы оформить развод необходимо прожить в Неваде шесть недель. Это означает, что Минерва жила в доме Дрексела летом. Если Элен была на каникулах дома, вполне возможно, что она хорошо знает Минерву. В понедельник днем машина Дрексела была у нас на стоянке. Можно выяснить, где сейчас Элен?

Дрейк дал соответствующие инструкции по телефону.

– Что еще, Перри? – спросил он.

– Пока ничего, – ответил Мейсон.

– Немедленно приступайте к делу, – сказал Дрейк в трубку, – и давайте мне знать сразу же, как только что-нибудь выясните.

Дрейк повесил трубку.

– Посмотри, Пол, сколько различных вариантов в этом деле, – сказал Мейсон. – Если адвокат, действительно хочет представлять интересы клиента, ему приходится выполнять большой объем следственной работы, и чем больше он делает, тем больше остается сделать.

– Да, – согласился Дрейк. – Каковы твои шансы, Перри?

– В данный момент, – сказал Мейсон, – освободить Аделлу Хастингс в ходе предварительного слушания вряд ли удастся. Шансов почти никаких. Мы можем добиться этого на Суде Присяжных, потому что там обвинение не сможет доказать, что кто-то не подменил револьвер, а у нас имеется большое число косвенных доказательств того, что это было сделано. Обвинение не может выиграть дело Аделлы Хастингс, если не докажет, что убийство осуществлено с помощью револьвера, который был в ее сумочке. Пока по делу проходят два револьвера: один, купленный Гейрвином Хастингсом некоторое время назад, а другой, который он приобрел вскоре после женитьбы на Аделле. Сейчас можно считать, что револьвер, который мы будем называть "револьвером Аделлы", был куплен в последнюю очередь, а револьвер, который обозначим "револьвером Гейрвина", был использован для совершения убийства.

– Ты упускаешь из виду, что на револьвере, из которого совершили убийство, есть отпечаток пальца обвиняемой.

– Нет, не упускаю, – возразил Мейсон. – Исходи из того, что обвиняемая была замужем за Гейрвином Хастингсом и в течение некоторого времени жила в его доме. У Гейрвина Хастингса был револьвер. Ночью, возможно, он держал его под подушкой. Обвиняемая могла пользоваться лаком для ногтей или жидкостью для снятия лака и коснуться средним пальцем револьвера. Нельзя исключать, что она ела пирожное. Отпечаток пальца представляет собой затвердевшее вещество. Другими словами, такой отпечаток мог быть оставлен в любое время.

– Это довольно убедительная теория, Перри, – заметил Дрейк, – но ты вряд ли сможешь доказать ее.

– Я и не буду ничего доказывать, – улыбнулся Мейсон. – Мне нужно только зародить сомнение в уме одного из двенадцати присяжных заседателей.

– Возможно, ты единственный человек, который в состоянии сделать это, – заметил Дрейк несколько скептически.

Официант принес заказанный обед. Мейсон прекратил ходить по комнате, сел к столу и с аппетитом принялся за еду.

Внезапно адвокат щелкнул пальцами.

– Мне кажется, я нашел, Пол! – воскликнул он.

– Что?

– Ответ, который нам нужен. Свяжись по телефону со своим офисом, Пол. Пусть кто-нибудь поедет в аэропорт Лас-Вегаса и узнает имена людей, которые брали напрокат автомашины.

– Что ты ищете? – спросил Дрейк.

– Я реализую свою теорию, Пол. Возможно, мне удастся убедить присяжных заседателей, что она разумна.

– Ты думаешь, что сможешь показать, что произошло в действительности?

– Я надеюсь показать, – сказал Мейсон, – что могло случиться, а обвинение не сможет доказать, что этого не могло произойти.

14

В два часа дня зал, в котором проводил судебное заседание судья Фейллон, была переполнена.

Пол Дрейк прошептал Перри Мейсону:

– Посмотри, на заседание пришел окружной прокурор Гамильтон Бергер. Это что-то значит. Очевидно, обвинение подготовило тебе серьезный сюрприз.

Мейсон кивнул.

Надзирательница ввела в зал Аделлу Хастингс. Повернувшись к ней, Мейсон шепнул:

– Аделла, один момент дела беспокоит меня.

– Только один? – невесело усмехнулась обвиняемая.

– Да, – улыбнулся Мейсон, – только один. Когда Симли Бейсон давал показания, он боялся, что заместитель окружного прокурора задаст ему какой-то вопрос.

– Бедный Симли, – сказала Аделла Хастингс. – Он хочет помочь мне, хотя знает, что власти готовы арестовать его за лжесвидетельство, соучастие в преступлении и за многое другое.

– Когда вы ушли из дома Хастингса в понедельник утром?

– Я ушла рано. Где-то около шести часов.

– Где вы были в течение дня?

– Боюсь, мистер Мейсон, что мне придется воздержаться от ответа на этот вопрос. Хотя я знаю, что при общении со своим адвокатом этого не следует делать.

– Я задам вам еще один вопрос, – продолжал Мейсон, глядя прямо в ее глаза. – Вы были с Симли Бейсоном?

Она захлопала глазами:

– Я... я...

В это время бейлиф скомандовал:

– Всем встать.

Зрители, адвокаты и представители обвинения встали. Судья Фейллон вышел из своего кабинета, постоял немного, затем сел в кресло и сказал:

– Прошу садиться. Я заметил, что в зале заседания присутствует окружной прокурор. Вы собираетесь принять участие в работе Суда, господин окружной прокурор, или вы здесь в связи с другим делом?

– Я здесь в связи с разбираемым делом, – ответил Гамильтон Бергер.

– Хорошо, отразим это в протоколе, – утвердительно сообщил судья Фейллон. – Мистер Эллис, вы можете продолжать допрос свидетелей.

Пошептавшись о чем-то с Гамильтоном Бергером, Эллис произнес:

– Хотя я сказал, что закончил допрос Симли Бейсона, но, если Высокий Суд позволит, хотел бы задать ему еще несколько вопросов. Поэтому я просил бы Высокий Суд разрешить продолжить допрос этого свидетеля.

– Просьба удовлетворена, – заявил судья Фейллон. – Мистер Бейсон, вернитесь на свидетельское место. Помните, вы находитесь под присягой.

Бейсон встал, пошел по проходу, остановился, затем расправил плечи и через вращающиеся ворота прошел в свидетельскую ложу.

Гамильтон Бергер встал и обратился к свидетелю:

– Мы говорим сейчас о вторнике, пятом числе этого месяца. Утром вы завтракали с обвиняемой?

– Да.

– Обращаю ваше внимание на понедельник, четвертое число этого месяца. В этот день вы завтракали вместе?

– Если Высокий Суд позволит сказать, – вмешался Мейсон, – очевидно, делается попытка опорочить обвиняемую. Аделла Хастингс была верной женой, но ей было сказано оставить дом, уехать в штат Невада и получить там развод, поскольку муж больше ее не любит. До последней буквы она следовала этим инструкциям. Все, что касается ее встреч с другими мужчинами, разговоров с ними и совместных обедов, то она вправе это делать. Единственная цель обвинения – опорочить обвиняемую в глазах общественного мнения.

– Мы хотим увязать все эти вопросы, – сказал Бергер.

– Возражение защиты не принимается, – постановил судья Фейллон. – Я, возможно, принял бы другое решение, если бы речь шла не о завтраке, а об обеде или ужине. Но завтрак – это не совсем обычный предлог для встречи. Продолжайте, мистер Бергер.

Бергер повернулся к свидетелю.

– Отвечайте на вопрос.

– Да, – заявил Бейсон.

– Мистер Бейсон, понедельник четвертого числа вы весь день находились в своем офисе?

– Нет, не весь.

– Где вы были?

– Возражаю, как против некомпетентного, несущественного, не относящегося к делу вопроса, – заявил Мейсон.

После некоторого раздумья судья Фейллон заявил:

– На этот раз я поддерживаю возражение. Мне кажется, что окружной прокурор пытается связать одно, не относящееся к делу показание с другим, в равной степени чуждым делу.

– Если бы Высокий Суд предоставил нам некоторую свободу действий, мы могли бы связать все эти вопросы, – сказал Бергер.

– Выражение "некоторая свобода действий", – заявил судья Фейллон, свидетельствует о том, что вы, господин обвинитель, хотели бы отклониться от установленного законом порядка. А задача Суда состоит в том, чтобы защитить права обвиняемой. Поэтому я поддерживаю возражение защиты.

– В понедельник четвертого числа вы были вместе с обвиняемой? спросил Бергер.

– Возражаю. Вопрос некомпетентен и к делу не относится, – заявил Мейсон.

– Я снимаю это возражение. Свидетель должен ответить на этот вопрос.

Бейсон посмотрел на обвиняемую, но быстро отвел взгляд.

– Да, – сказал он, наконец. Затем добавил: – Часть дня.

– Поскольку невозможно связать все это, не задав наводящего вопроса, я вынужден это сделать, – заявил Бергер. – Разве в воскресенье третьего числа вы вместе с обвиняемой не ездили в местечко Вентура, где осматривали дом, который обвиняемая хотела бы приобрести и о котором она хотела бы узнать ваше мнение? На этот вопрос вы можете отвечать "да" или "нет".

Бейсон поерзал на стуле и ответил:

– Да.

– Не заявила ли тогда обвиняемая в присутствии маклера по недвижимому имуществу, что цена дома превышает ее возможности, что такой суммы наличными у нее нет?

– Да, заявила.

– На следующий день в понедельник четвертого числа не просила ли вас обвиняемая встретиться с ней рано утром. Не рассказала ли она вам, что положение дел изменилось и она может заплатить наличными за дом в Вентуре, что она собирается заключить эту сделку?

– Да.

– Не рассказала ли вам обвиняемая, что же случилось между субботним вечером третьего числа и утром воскресенья четвертого числа, что так изменило ее положение и позволило вернуться к вопросу о покупке дома? Не сказала ли обвиняемая вам, что Гейрвин Хастингс мертв и она будет богатой?

– Нет, этого она не говорила. Но она сказала, что они с мужем достигли соглашения и это позволяет ей приобрести тот дом в Вентуре.

– Не встречалась ли с вами обвиняемая во вторник утром пятого числа в шесть часов за ранним завтраком и не просила ли она вас взять револьвер в офисе мистера Мейсона?

– Нет, не просила.

– Вы завтракали с ней во вторник утром пятого числа?

– Да, завтракал. Однако я хотел бы расширить свой ответ. Я обычно каждое утро завтракаю в одном и том же ресторане в половине шестого. Я всегда встаю рано, и обвиняемая это знает.

– Откуда?

– Я неоднократно сам говорил ей об этом.

– Вы обсуждали с обвиняемой ваши привычки приема пищи и времени сна?

– Я говорил ей, что обычно завтракаю в половине шестого.

– У меня больше нет вопросов, – торжествующе сказал Бергер и сел на свое место.

– У меня также нет вопросов, – объявил Мейсон.

Расстроенный Симли Бейсон покинул свидетельское место.

Гамильтон Бергер, с головой окунувшийся в рассматриваемое дело, объявил:

– Вызываю в качестве очередного свидетеля Хантли Л.Бэннера.

Вышедшего к свидетельскому месту Бэннера привели к присяге.

– Вас зовут Хантли Л.Бэннер? – задал вопрос Гамильтон Бергер.

– Да, сэр.

– Вы адвокат и имеете лицензию на ведение дел в штате Калифорния, не так ли?

– Да, сэр.

– В течение длительного времени вы были адвокатом Гейрвина Хастингса?

– Да, в последний период его жизни.

– Вы составляли завещание по указанию Гейрвина Хастингса?

– Да, составлял.

– Было ли это завещание подписано им?

– Да.

– По указанию Хастингса вы подготавливали еще одно завещание?

– Да, сэр.

– Было ли оно подписано?

– Нет.

– Хочу обратить ваше внимание на подписанное завещание, – начал Гамильтон Бергер. – Я предъявляю вам копию завещания, подписанного Гейрвином Хастингсом. В качестве свидетелей выступали вы и Элвина Митчелл. Согласно этому документу, все имущество завещается Минерве Шелтон Хастингс. Это именно то завещание, которое вы называете юридически оформленным?

– Да.

– Пожалуйста, расскажите Высокому Суду об обстоятельствах, при которых проходило подписание этого документа.

– Мистер Хастингс пришел ко мне в офис. До этого он попросил меня подготовить завещание, что я и сделал. Затем документ передал Хастингсу. Он прочитал и подписал его в присутствии Элвины Митчелл и меня. Мистер Хастингс заявил, что это его последнее завещание, и попросил нас расписаться в качестве свидетелей. Что мы и сделали в его присутствии.

– Что вы скажете о другом завещании, которое не было подписано? спросил Гамильтон Бергер.

– Гейрвин Хастингс намеревался подготовить другое завещание, по которому основную часть своего наследства оставлял в пользу обвиняемой, Аделлы Хастингс. Однако в отношениях между ними возникли трудности, и завещание не было подписано. Хочу сказать, что я подготовил два или три проекта завещания, но возник вопрос о том, какую часть имущества передавать Аделле Хастингс. Он хотел оставить часть наследства наиболее преданным сотрудникам своей фирмы, которые много лет работали вместе с ним. Пока решался этот вопрос, Гейрвин Хастингс пришел к выводу, что его брак оказался не таким, каким он его предвидел. Поэтому он предложил своей жене, обвиняемой по делу, уехать в Неваду, прожить там шесть недель, необходимых для получения развода. Насколько мне известно, расставание было полюбовным. Однако, в связи с разводом возникла необходимость выработать соглашение. Предполагалось, что Хастингс выплатит своей жене определенную сумму денег в течение десятилетнего периода. Еще одна сумма будет оговорена в завещании. Поскольку эти суммы подлежали согласованию, Хастингс попросил меня пока не готовить окончательный текст завещания.

– Таково было положение дел непосредственно перед убийством Хастингса? – спросил Гамильтон Бергер.

– Да.

– Это заверенная копия. А где оригинал завещания? – спросил Бергер.

– Оригинал вместе с заявлением передан в Суд по утверждению завещаний. Минерва Хастингс, распорядитель наследства, претендует на утверждение Судом этого завещания. Как адвокат, я представляю ее интересы.

– Я прошу Высокий Суд принять эту копию завещания в качестве вещественного доказательства, – заявил Гамильтон Бергер.

– У вас нет возражений, мистер Мейсон? – спросил судья Фейллон.

– Я не знаю, Ваша Честь. До решения этого вопроса я хотел бы подвергнуть свидетеля перекрестному допросу.

– Хорошо, – согласился судья Фейллон. – Приступайте.

– Элвина Митчелл – ваша секретарша? – спросил Мейсон свидетеля.

– Да, – ответил Бэннер.

– Она здесь, в зале суда?

– Нет, ее здесь нет.

– Разве? – выразил удивление Мейсон. – В качестве свидетеля она расписалась на завещании. Вы считаете, что она не должна давать показаний?

– Повестки в суд она не получала.

– В этом случае, – сказал Мейсон, – я прошу Высокий Суд вызвать Элвину Митчелл. Я хочу допросить ее.

– Несомненно, – заявил Гамильтон Бергер, – учитывая показания этого свидетеля, завещание достаточно подтверждено, чтобы приобщить его к делу в качестве вещественного доказательства. Если адвокат возражает, потому что это вещественное доказательство не имеет отношения к рассматриваемому делу, это одно дело. Что касается подлинности документа, то она доказана. Высокий Суд уже заявлял, что рассмотрение вопросов о подтверждении завещания не входит в его полномочия. Я уже говорил о том, что подлинность завещания должным образом доказана.

– Я имею право, – вмешался Мейсон, – изучить этот документ досконально, так сказать вдоль и поперек. Это, если позволит сказать Высокий Суд, совершенно необычный документ. Документ составлен в пользу жены, которая заверяла завещателя, что она официально развелась с ним.

– Этого в показаниях нет, – заявил Гамильтон Бергер. – Завещание было подписано тогда, когда о разводе не было речи.

– Я хочу, чтобы это фигурировало в показаниях, прежде чем дать согласие считать завещание вещественным доказательством, – сказал Мейсон.

Судья Фейллон посмотрел на Гамильтона Бергера.

– Это необычная ситуация, – сказал он. – Очевидно, перед нами завещание, составленное еще до женитьбы Гейрвина Хастингса на обвиняемой. По нему все состояние остается в пользу женщины, с которой завещатель развелся. Вы можете объяснить это, мистер Бергер?

– Думаю, что это объяснимо, – начал Гамильтон Бергер. – В то время эта женщина еще не была разведена. В принципе она никогда не разводилась с Гейрвином Хастингсом. Но я не думаю, что мы сейчас должны вникать в это.

– Что ж, – сказал судья Фейллон, – если этот документ приобщается к делу в качестве вещественного доказательства и обвиняемая хочет предварительно выяснить все относящиеся к нему факты, я, несомненно, поддерживаю защиту. Поэтому объявляется тридцатиминутный перерыв для того, чтобы защита могла вызвать по повестке Элвину Митчелл в суд. Итак, встречаемся через тридцать минут.

– Моя секретарша не может в это время уйти из офиса, – сказал Бэннер. – У меня очень важные дела, поэтому нужно, чтобы кто-нибудь был в конторе.

– Вы закончили свои показания, – заявил судья Фейллон. – Вы можете вернуться к себе. На рассмотрении Суда находится очень важный вопрос. В процедуре подписания данного завещания просматриваются определенные особенности, и Суд предоставит защите возможность их выяснить.

– Мистер Мейсон может исследовать лишь вопрос о подписании завещания, а не об обстоятельствах, связанных с этим, – заявил Гамильтон Бергер.

– Мы рассмотрим этот вопрос, когда подойдем к нему, – сказал судья Фейллон. – Суд делает перерыв на тридцать минут. Защита может направить повестку Элвине Митчелл и пригласить ее сюда. Если через тридцать минут она не появится, будет объявлен еще один перерыв.

Судья Фейллон встал и вышел из зала заседаний. Бэннер подошел к Бергеру и стал что-то шепотом обсуждать с ним.

Обернувшись к Делле Стрит, Мейсон сказал:

– Делла, у меня есть идея.

– Какая?

– Позвони в офис, – сказал Мейсон, – и попроси Герти взять такси и приехать сюда. Когда она прибудет, пусть сядет не со зрителями, а здесь, справа от меня. Пусть она возьмет с собой стенографистку и они сядут там, где я сказал.

– Судья Фейллон позволит это? – спросила Делла.

– Да, он разрешит, – ответил Мейсон. – Я попрошу его об этом.

Пол Дрейк протолкался к Мейсону и сказал:

– Перри, почему Аделла Хастингс самолетом летела в Лас-Вегас в понедельник вечером?

Нахмурившись, Мейсон сказал:

– Я не знаю, Пол. Из ее рассказа я понял, что она уехала в Лас-Вегас на автомобиле. Она, очевидно, сделала это после визита в Вентуру, где вела переговоры о приобретении дома. Приобретению этого дома она, очевидно, придавала большое значение. Именно поэтому в ее сумочке оказалась большая сумма денег. Она хотела заплатить наличными, чтобы закрепить сделку. Почему ты спрашиваешь об этом, Пол?

– Я выяснил, что приготовил для тебя окружной прокурор, – сказал Дрейк. – То обследование сотрудниками торговой палаты чартерных рейсов в Лас-Вегасе действительно имело место. Они хотели выяснить, сколько всего таких рейсов прибывает в Лас-Вегас, сколько в один вечер, сколько они доставляют пассажиров и вообще насколько важна эта чартерная служба.

– Продолжай, – попросил Мейсон.

– По повестке они вызвали свидетеля, – сказал Дрейк. – Это пилот по фамилии Артур Колдуэлл. Он вылетел из Лос-Анджелеса в половине шестого вечера в понедельник с женщиной на борту, которая заказала самолет по телефону. Она сообщила, что хотела бы полететь в Лас-Вегас, попросила подготовить самолет, чтобы он мог подняться в воздух сразу же по ее прибытии в аэропорт. Позвонила она в два часа дня. Особенно настаивала на готовности самолета к вылету.

– Если она так спешила, почему бы ей не вылететь раньше? поинтересовался Мейсон.

– По теории обвинения, – продолжал Дрейк, – это Аделла приходила к в твой офис, затем она встретилась с Симли Бейсоном и попросила его выкрасть у тебя револьвер, который она нечаянно оставила в своей сумочке. У нее не было времени, чтобы поехать в Лас-Вегас и возвратиться в Лос-Анджелес, поэтому она заказала самолет.

Мейсон задумчиво прищурился.

– Делла Стрит и я вылетели из Лос-Анджелеса чуть позднее, Пол. На двухмоторном самолете.

– Тот тоже был двухмоторным.

– Мы летели почти что сразу за ним, – сказал Мейсон.

– Но вы отстали настолько, что твоя клиентка успел войти в дом, сделать себе выпивку, раздеться и принять ванну, – заявил Дрейк.

– Я исходил из того, что кто-то вылетел в Лас-Вегас, чтобы забрать револьвер Аделлы и заменить им револьвер, с помощью которого было совершено убийство. Далее...

– Именно так же, – прервал Мейсона Дрейк, – думает и обвинение. Однако они считают, что Аделла убила Гейрвина Хастингса из его револьвера, затем она полетела в Лас-Вегас, взяла свой револьвер, положила его в свою сумочку, а револьвер, из которого убила своего мужа, хотела выбросить в надежде, что его никогда не найдут. Однако, обвинение считает, что она так спешила, что нечаянно оставила сумочку в твоем офисе, а обнаруженный револьвер являлся оружием убийства. По их мнению, ее единственный шанс состоял в том, чтобы взять револьвер из своей квартиры, попросить Симли Бейсона утром проникнуть в твой офис и произвести замену.

– На основании чего Колдуэлл производил идентификацию? – спросил Мейсон.

– По фотографии, – ответил Дрейк. – Они пририсовали на фотографии твоей клиентки темные очки, и Колдуэлл сказал, что женщина на фотографии похожа на пассажирку, которая летела с ним в Лас-Вегас. Они также разрешили ему заглянуть в комнату, где находилась обвиняемая. Ты же знаете, как полиция устраивает подобные опознания, Перри.

– Что еще ты обнаружил, Дрейк? – спросил Мейсон.

– Тот адрес в Карсон-Сити, – сказал Дрейк. – Элен Дрексел, дочь подрядчика Харли Дрексела, является другом Коннел Мейнарда. За домом на своем участке ее отец построил небольшое бунгало. Это помещение не сдается постоянным жильцам и является идеальным местом для лиц, которые прибыли в Неваду на шесть недель, чтобы оформить развод.

– Поэтому вполне естественно, – продолжал Мейсон, – что Коннел договорился со своей подругой Элвиной Митчелл, и она направляла на жительство в это бунгало знакомых ей людей. Если Минерва жила там, чтобы получить развод, она, должно быть, в то время уже была дружна с Бэннером.

– Или с его секретаршей, – добавил Дрейк.

– Это означает, что Бэннер все это время представлял интересы Минервы и поэтому имеет отношение к созданию ситуации, когда Хастингс думал, что он развелся, а на самом деле был двоеженцем и имел, не зная это, законную жену.

– Теперь посмотрим на дружбу Элен Дрексел и Элвины Митчелл, – сказал Дрейк. – В тот понедельник Элен приехала в Лос-Анджелес на семейной машине, чтобы сделать некоторые покупки. Поскольку в таких случаях она всегда встречалась с Элвиной Митчелл за чашечкой кофе и поскольку наша стоянка находится где-то посередине между торговым центром и офисом Бэннера, она припарковала здесь свою машину и пошла за покупками, Этот факт не имеет никакого отношения к убийству, но тем не менее он представляет интерес как своеобразная связка между разными событиями.

– Я тоже так думаю, – сказал Мейсон. – Спасибо за информацию, Пол. Я все это хорошенько обдумаю и сделаю соответствующие выводы.

15

Когда судья Фейллон после тридцатиминутного перерыва занял свое место, окружной прокурор Гамильтон Бергер сказал:

– С позволения Высокого Суда обвинение намерено вызвать свидетеля, который опознает обвиняемую. Когда свидетель видел обвиняемую, на ней были темные очки. Поэтому для соблюдения справедливости как по отношению к свидетелю, так и обвиняемой необходимо, чтобы обвиняемая была в очках, когда свидетель увидит ее здесь в зале в первый раз. Я хотел бы просить Высокий Суд рекомендовать обвиняемой надеть темные очки и не снимать их в процессе судебного заседания.

– Я сомневаюсь в справедливости этой просьбы, – покачал головой судья Фейллон. – Личное опознание – это та область, в которой допускается слишком много ошибок. Если мы будем настаивать на том, чтобы обвиняемая надела темные очки, это будет равнозначно просьбе к грабителю надеть маску, чтобы свидетель мог его опознать.

– Хотел бы с разрешения Высокого Суда заметить, – сказал окружной прокурор, – что опознание проводится с учетом голоса, манеры поведения, ведения разговора, формы головы, а не только внешности подозреваемого лица. Поэтому я думаю, что моя просьба справедлива.

Судья Фейллон продолжал качать головой, но затем поймал взгляд Мейсона.

– Мы совсем не возражаем, чтобы обвиняемая надела темные очки, сказал Мейсон, – при условии, что все другие свидетели наденут темные очки во время опознания.

Лицо Бергера засветилось.

– Так вы не возражаете?

– Совсем наоборот.

– Это разумно.

Судью Фейллона все еще одолевали сомнения.

– Я думаю, что адвокат ставит свою подзащитную в очень опасную ситуацию. Суд знает немало примеров, когда опознавали не имевших отношения к делу лиц. Поэтому Суд продолжает считать этот метод по крайней мере недостаточно надежным.

– Мы не возражаем против этого, – вновь заявил Мейсон и сделал жест рукой. – Пусть все наденут темные очки.

– Хорошо, – сдался судья Фейллон. – Всех находящихся в зале заседания свидетелей прошу надеть темные очки. У кого очков нет, прошу на время покинуть зал. Вызывайте вашего свидетеля, мистер Бергер.

Мейсон повернулся к обвиняемой.

– Наденьте темные очки, Аделла, – сказал он.

Гамильтон Бергер сидел в своем кресле и благодушно улыбался.

Один из помощников что-то пошептал ему, и Бергер заявил:

– Мисс Митчелл на несколько минут задерживается. С тем чтобы не терять время, мне хотелось бы допросить другого свидетеля.

– У нас нет возражений, – заявил Мейсон, – если Суд приступит к допросу Элвины Митчелл сразу же после ее появления в зале заседаний, а допрос свидетеля обвинения будет прерван.

– Я согласен с этим, – сказал окружной прокурор. – Прошу вызвать Артура Колдуэлла.

Свидетельское место занял Артур Колдузлл, крепко сбитый, стройный, мужчина лет тридцати пяти.

– Ваше имя Артур Колдуэлл, вы летчик и выполняете чартерные полеты из Лос-Анджелеса? – спросил Гамильтон Бергер.

– Да, сэр.

– Заказывала ли у вас в понедельник четвертого числа женщина чартерный рейс из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас?

– Да, я доставил ее в Лас-Вегас и обратно.

– Как долго она пробыла в Лас-Вегасе?

– В целом немногим больше часа.

– В котором часу вы вылетели?

– Мы вылетели из аэропорта Лос-Анджелеса в пять часов тридцать минут вечера. Самолет был заказан ранее в тот же день по телефону. Я полностью заправил его и ждал пассажира.

– Были ли какие-либо особенности во внешнем виде человека, арендовавшего самолет?

– Да, сэр, были.

– В чем они заключались?

– Несмотря на то что большая часть полета проходила в темное время дня, пассажирка ни разу не сняла свои темные очки.

– Я хотел бы попросить вас оглядеть собравшихся в зале. Не видите ли вы здесь женщину, которая заказала самолет?

– Если позволит Высокий Суд, – вмешался Мейсон, вставая, – мы возражаем против такого метода проведения идентификации. Идентификацию можно проводить только в составе группы женщин одинакового возраста и наружности.

– Конечно, – сказал судья Фейллон. – Однако речь идет о надежности идентификации, а не о возможности ее применения. Я думаю, что мнение защиты вполне правомерно. Если обвинение собирается провести идентификацию именно таким образом, я сниму возражения.

Дверь открылась, и в зал заседаний торопливо вошла Элвина Митчелл.

– Если позволит Высокий Суд, – сказал Мейсон, – я хотел бы, в соответствии с договоренностью с окружным прокурором, начать допрос Элвины Митчелл, которая только что вошла в зал заседаний.

– Хорошо, – ответил Гамильтон Бергер, – я уважаю договоренности.

Бергер подождал, пока Элвину Митчелл приведут к присяге, и сел на свое место. Затем он сказал:

– Ваше имя Элвина Митчелл, вы работаете секретаршей у адвоката Хантли Л.Бэннера, не так ли?

– Именно так, сэр.

– Вы уже давно работаете у него?

– Около семи лет.

Бергер с копией завещания в руках подошел к свидетелю.

– Это фотокопия документа, который является последним завещанием Гейрвина Хастингса, подписанным им в присутствии вас и мистера Бэннера. Вам знаком этот документ? Это ваша подпись?

– Да, сэр. Это моя подпись.

– Все трое из вас присутствовали, когда подписывался этот документ?

– Да, сэр.

– Вы как свидетель его тоже подписали?

– Да, сэр.

– Можете приступать к перекрестному допросу, – пробурчал Бергер.

– У меня есть здесь темные очки. Не будете ли так любезны надеть их? – попросил Мейсон.

– Почему я должна это делать? – с подозрением спросила Элвина Митчелл.

– Потому, – ответил Мейсон, – что обвиняемая в темных очках и в соответствии с достигнутой договоренностью с окружным прокурором свидетели тоже должны быть в темных очках.

– Но со мной такой договоренности не было, и я не собираюсь надевать темные очки.

– Одну минутку, – вмешался судья Фейллон. – Я не вижу причин отказываться. Или, точнее, я не видел оснований для возражений, когда стороны обсуждали такую договоренность. Это необычная ситуация. Разве вы как-нибудь пострадаете, если наденете темные очки?

– Я уверен, что свидетель готова надеть темные очки, – заявил Гамильтон Бергер. – Совершенно очевидно, что мистер Мейсон намеревается сбить с толку свидетеля, который только что покинул свидетельское место и...

– Мистер обвинитель, не вижу необходимости в вашей реплике, – сказал судья Фейллон. – Свидетель, пожалуйста, наденьте темные очки.