Текст книги "Неопределенность (СИ)"

Автор книги: Петр Селиванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5

Макс с Таней сидели на диване в ее гостиной и играли в 'дурака'. Откуда-то из кухни доносилась тихая музыка, собака мирно посапывала возле двери, а они сидели и играли в простую карточную игру.

– Вот еще, – радостно говорила Таня, подкиды-вая карту.

– Легко, – говорил Макс, отбиваясь.

По металлическому карнизу застучали крупные капели дождя. Дождь разошелся довольно сильно, и, судя по беспросветному небу, было ощущение, что продлится он долго. Таня выключила музыку. Звук дождевых капель действовал очень успокаивающе, и Макс на какое-то время вообще забыл об этом нелепом и странном дне. Он просто расслабился в этот момент, впервые за долгое время, по-настоящему отдыхал.

– А как это должно произойти? – неожиданно спросил Макс, – я имею в виду мое просветление? То есть так разом бух, и все?

– Я не знаю, у меня это произошло как-то само собой, – ответила Таня, – я не знаю, так ли будет у тебя.

Часы показывали уже половину второго ночи. И Макс и Таня ужасно хотели спать, но ни тот ни другой не решался заговорить об этом первым. Макс, как, пожалуй, каждый адекватный человек чувствовал себя немного неловко в гостях у девушки, с которой едва знаком и не решался спросить, где ему можно лечь спать.

– У меня к этому времени память уже вернулась, – как-то весело сказала Таня, – а, ну-ка, скажи, что ты знаешь о полуторном пространстве?

– О чем? – Макс виновато улыбнулся, – прости...

– А что ты можешь сказать об Элладисе? Ты помнишь, кто такой Элладис?

– Нет, хотя... – он задумался, – это какой-то арабский миллиардер?

– Нет, – Таня усмехнулась, – а Эсэль? Ты пом-нишь Эсэль?

Вот тут Макс задумался серьезно. Его выражение лица с ухмыляющегося и недоверчивого сменилось на какое-то шокированное или даже испуганное.

– Что такое? Ты вспомнил Эсэль? – с надеждой спросила Таня.

– Это... девушка из моего сна, – ошарашено сказал Макс, – мне только сегодня снился сон. Я точно помню, что девушку в нем звали Эсэль...

'Эсэль', – попробовала Таня.

– Как жаль, что у меня нет ее личной связи.

– Что? – недослышав, спросил Макс.

– Нет, ничего. Слушай, пожалуй, нужно идти спать. Ты не против, если я постелю тебе здесь? – Таня указала на диван.

– Да, конечно, мне хоть на полу... – искренне сказал Макс.

В своей квартире в течение почти года он спал на надувном матрасе, пока не купил диван, поэтому был вполне привычен к дискомфорту, однако ее диван выглядел куда более удобным, нежели у него дома. Да и в принципе, Макс был абсолютно непривередливым. Отведи его сейчас в университетскую общагу – он легко нашел бы общий язык со студентами, выпил бы с ними дешевого пива и улегся бы туда, куда положат. Хоть поперек коридора.

– Я в спальню. Если что, ванная вон там слева, – она указала рукой, – туалет там рядом. Если будут проблемы – кричи, я приду на крик, – она улыбнулась.

– Спасибо, – вежливо сказал Макс.

Она потянулась и поцеловала его в щечку.

– Так странно, будто мы только что познакоми-лись, – со смешком произнесла она.

Макс ничего не ответил, для него это было именно так. Таня собрала карты, принесла Максу постельное белье и ушла к себе. Макс зашел в ванную и буквально сел на стиральную машинку от удивления. В стаканчике под прозрачным пластиковым колпачком стояла его зубная щетка. В этом не было никакого сомнения, потому что написанные по пьяни его другом художником буквы 'М.КС' на ручке говорили о ее уникальности и неповторимости.

– Таня, извини, если разбудил, – сказал он в трубку сотового телефона, – я стою в ванной и не могу понять, это что, моя щетка?

– Да, – весело произнесла Таня, – можешь не сомневаться.

– Спасибо, буду знать, – так же весело сказал Макс и положил трубку.

– Неужели она говорила правду? – сам себя спросил он. В глубоких раздумьях он принял душ, по-чистил зубы и лег спать. Уснул он легко и спокойно, как будто находился не в гостях, а дома.

***

'Элладис, их уже двадцать три. Похоже, его план работает', – отчаявшимся голосом сказала Эсэль.

'Я поговорил с Ираолом. Он знает навык развеивания, но для него действительно нужны очень веские основания. Иначе он просто не будет работать. И в нигде ничего не сказано о том, что развеять можно человека, которых делает других архангелами. Всю библиотеку перерыли...'

'Так что нам делать?'

'Что с Лаадом?'

'Он не вспомнил. Если и вспомнит, то, боюсь, может быть слишком поздно'.

'Помоги ему!'

'Что?' – удивилась Эсэль.

'Помоги ему. Если у него есть память, но он что-то просто забыл, то напомни ему. Расскажи все, что было'.

'А если у него нет памяти? Он может просто сойти с ума! Или еще что-нибудь. История знает много случаев, когда вот так люди становились...'

'У нас нет выбора, ситуация критическая'.

'Ладно, постараюсь что-нибудь сделать'.

Эсэль шла по песчаной дорожке, ведущей в 'зал ангелов'. Таких заведений в пространстве было полно, и они были рассчитаны на то, чтобы ангелы могли действовать сообща. Так они заходили в этот зал и решали совместные дела, общались, придумывали цепи событий. Помогали людям увидеться или, наоборот, расстаться. Сейчас Эсэль хотела встретиться с ангелами Тани, для того, чтобы узнать, каким образом они смотрят на ее истинную память, с которой она живет и здравствует в трехмерном пространстве. За несколько минут она добралась до одноэтажного строения, которое было чисто условно обозначено визуально. Для удобства. На самом деле это было пространство в пространстве и там сейчас находилось около десяти миллионов ангелов. Здание было поистине масштабным и дос-тупно для работы было только ангелам. Даже если бы Элладис пришел в полуторное пространство, он бы не увидел ни этого здания, ни миллионов ангелов, кото-рые в нем работали. Эсэль зашла и осмотрелась. Везде мельтешили ангелы, кто-то смеялся, кто-то суетился. Она послала запрос, и ей сказали подойти к восемнадцатому сектору. Секторами называли небольшие площадки, два на два метра, на которых происходили встречи разных ангелов. Сектора не были подписаны или обозначены, но каждый ангел знал, где какой. Подойдя к своему сектору, Эсэль увидела, что в нем уже стоят три ангела. Все трое вторичные, она это сразу увидела.

– Здравствуйте, Эсэль, – раздался голос самого старшего, – меня зовут Король, – выждав обычную паузу, он добавил, – вот такое странное имя – Король. Это Сид и Кала, – он указал на двух других ангелов, – мы ангелы Таньяны.

– Да, рада вас видеть, – как бы между делом сказала Эсэль, – Как поживает ваша подопечная?

– Хорошо, – сказал Король, – а что-то случилось?

– А вы не знаете, что у нее активна истинная память?

– Нет, этого не может быть! – запротестовал Король. – Она первая!

– Какая разница, – сказала Эсэль и вспомнила, что раньше Таню закрывала 'пустышка', и может быть, никто ее не снял. – Где она сейчас?

– Дома. У себя дома. Спит, – сказал Сид.

– Разрешите мне с ней поговорить. У меня подозрение на счет нее.

– Как скажите, – боязливо ответил Король, – где вам будет удобно?

– Пригласите на северный пляж, я сама ее найду.

– Хорошо, – сказал Кала, – я отправлю ее туда сейчас же.

– Спасибо, – ответила Эсэль, – вы мне очень помогли.

– Честное слово, мы ничего об этом не знали, – сказал Король.

– Простите, а кто вы такая, – спросила Кала.

– Тихо ты, она прямая, – шепотом сказал Король, толкнув ее вбок, – мы можем идти?

– Да, спасибо за помощь.

– Всегда рады помочь, – раздался приглушенный голос, когда ангелы уже растворились в воздухе.

'Эсэль! Эсэль!'

– Да не кричи, – сказала Эсэль, оказавшись на-против Тани.

– Это ты меня звала?

– Да. Ты что, до сих пор под 'пустышкой'?

– Я не снимала. Да я и не знаю, как это сделать. Мне ее Макс ставил.

– То-то я смотрю, твои ангелы ничего не знают. Я собираюсь помочь Лааду вспомнить все события.

– Это замечательно! – радостно вскрикнула Таня.

– Нет, послушай. Я не хочу, чтобы он отвлекался на ненужные дела. Нам нужна его помощь! А я знаю его очень хорошо, и если я сейчас верну ему память, то он будет везде таскаться с тобой, а нам это ни к чему, понимаешь?

Таня обиженно смотрела на золотой песок.

– Не дуйся, просто это так. Любовь-шмубовь – это, конечно, все хорошо, но есть дела поважнее. Сейчас его помощь просто необходима. Решается вопрос жизни и смерти не только нас, но и вообще всего живого.

– А что я сделаю?

– Я знаю, что он у тебя, поэтому уезжай из дома. Я обещаю, что если все закончится удачно, то вы будете вместе. По крайней мере, пока больше половины линий выглядят успешно. Но сейчас нам нужна его помощь.

– Я поняла.

– Все будет хорошо, – Эсэль обняла Таню, – И не отвечай на его запросы. А теперь проснись! Тебе нужно уезжать. ПРОСНИСЬ!

Таня резко открыла глаза и посмотрела на часы. Половина шестого утра. Она быстро поднялась с кровати, оделась и собрала самые необходимые вещи в чемодан. Затем зашла на кухню, быстро написала что-то на клочке бумаги и выбежала во двор. Ее 'жук' стоял возле машины Макса. Она закинула чемодан в багажник, завела мотор и быстро выехала по влажному асфальту со двора на трассу.

Когда Макс открыл глаза, было уже позднее утро. Часы показывали половину одиннадцатого. Макс потянулся.

– Таня! – промелькнуло у него в голове.

Он пулей, не тратя время на то, чтобы надеть штаны, забежал в её комнату, но увидел там лишь скомканную постель.

– Таня! – крикнул Макс, спускаясь вниз, – Тань! Я все вспомнил! Тань!

Тишину нарушали только слабо слышные гудки машин на улице.

Макс зашел на кухню. На столе была записка:

'Завтракай и делай все необходимое. Встретимся позже. P.S. скажи Светке из квартиры 3, чтобы присмотрела за Фоксом. ХХХ'

Опустив записку, Макс сел на стул.

'Может быть, это и правильно. Что-то уж слишком серьезно все повернулось', – подумал он про себя и включил телевизор, который висел под потолком возле окна. Затем открыл холодильник, достал два йогурта, два вареных яйца и майонез. Поставил греться чайник и сделал телевизор громче. Передавали выпуск новостей.

– Продукцию, выпущенную в прошлом году, – закончила фразу девушка диктор. – Стали известны новые подробности странных событий, происходящих в Европе. Напомним, два дня назад в одном из швейцарских банков была похищена сумма в четыреста миллионов евро. До сих пор никто не может объяснить, как это произошло. Банк был оснащен самым лучшим на данный момент в мире оборудованием. Сотрудники банка утверждают, что деньги просто исчезли. В распоряжение СМИ поступила видеозапись, с круглосуточной камеры банка, – на экране появился вид хранилища, в кото-ром располагаются деньги – и через несколько секунд с очень высокой скоростью деньги стопками начинают пропадать. Пока никто не может дать точного ответа, что же произошло в банке и кем является похититель денег.

Макс усмехнулся.

– Чистой воды 'дематериализация', – сказал он, продолжая чистить яйца, – новоархангелы развлекаются.

– На Востоке возрождается вооруженный кон-фликт. Глава крупнейшей террористической организа-ции в мире, – снова продолжила верещать ведущая новостей, – обратился к правительству Соединенных Штатов с настойчивым требованием выпустить боевиков, которых схватили на прошлой неделе. Иначе они готовы, цитирую: 'выпустить на вас всю мощь нашего нового оружия, сила которого несопоставима с оружием, придуманным людьми'. Пока правительство США не сделало ответных заявлений.

'Тай, Тай, что ж ты делаешь, а?', – сказал Макс самому себе. Он порезал очищенные яйца в пиалу, полил майонезом и перемешал ложкой. Затем налил себе чай, добавил сахара и оставил остужаться, он не очень любил пить кипяток, а разбавлять чай 'сырой' водой не хотелось. После этого Макс взял в руки йогурт и снова уставился в программу новостей.

– Они предполагают, что метеорит может кос-нуться орбиты Земли. Передает наш специальный кор-респондент.

– Здесь, в этом самом помещении, работают люди, которые следят за перемещением космических тел, – начал говорить молодой парень в черном костюме, – как говорят здесь, такого они не видели еще не разу.

– Понимаете, это космическое тело передвига-лось совсем в другом направлении, – теперь камера показывала седого, но еще не слишком старого мужчину, – такого изменения направления объекта в космосе никто не видел ни разу. С точки зрения физики, это просто невозможно. Мы заметили этот метеорит примерно два месяца назад. Просчитав его движение, мы пришли к выводу, что он пройдет на очень большом расстоянии от Земли. Но буквально два дня назад он резко изменил свое направление и сейчас движется прямо на нашу планету. Если он еще раз не изменит своего направления, то через четыре дня он может столкнуться с Землей.

– Сейчас правительства всех стран решают, что можно сделать с этим космическим объектом. Но точных данных по этому поводу пока нет. Будем держать вас в курсе событий, – закончил молодой человек.

Макс выключил телевизор.

– Да, сколько нам осталось?

'Эсэль!'

'Ну, наконец-то, сколько можно ждать. Выходи в полуторное'.

'Через секундочку', – сказал Макс и залпом выпил немного остывший чай.

Выйдя в полуторное пространство, Макс осмот-релся. Что-то было не так. Небо. На небе были темные, мрачные, страшные облака. Это очень насторожило Макса.

– Почему так долго ждать тебя приходится? – спросила Эсэль.

– Что с небом? – пропуская мимо ее вопрос, спросил Макс.

– Ты разве не знаешь, что творится у вас в пространстве.

– Только что слушал программу новостей. И что?

– В каком смысле что? Ангелы не справляются. Представь, какое у них состояние. Все в панике. В мире начинается хаос.

– Где Тай?

– Точно сказать нельзя. Лаад, нам нужно очи-щать новоархангелов! Их уже полсотни!

– Если не остановить Тая, то толку от очищений не будет!

– Их станет меньше! Раньше мы успевали очи-щать быстрее, чем он назначал.

– Смысла не будет, Эсэль. Где Элладис?

– Он у себя. Он нашел того, кто может развеять.

– Так что же мы ждем?

– Лаад, навык не работает без определенных правил. Нельзя развеять душу к Офару за то, что Тай назначает архангелов.

– А что говорит Офар?

– По поводу чего?

– Он рассказал, кто такой Тай? – Макс наконец-то перевел взгляд с неба на Эсэль.

– Нет.

– Эсэль, я тебя слишком хорошо знаю. Ты не умеешь врать.

– Хорошо, да, рассказал.

– Ну?

– Я не могу тебе говорить об этом.

– Да что ты говоришь? А как мы будем с ним бороться, если я даже не знаю, кто это такой?

'Офар!?' – позвал Макс.

'Лаад. Все-таки не забрал он память?'

'Что за секреты? Почему Эсэль мне не говорит, кто такой Тай?'

'Передай ей, что она может сказать, все равно это знание у вас будет не долго'.

– Говори, – резко сказал Макс, – Офар разрешил.

– Хорошо, – смиренно проговорила Эсэль, – тогда тебе лучше сесть.

Глава 6

Виола снова оказалась в пирамидальном здании. Кела на месте не было. Она вышла из тихого помещения и увидела те же грязные улицы, по которым она проходила несколько часов назад. Неторопливым и размеренным шагом она направилась вдоль исхудалой улочки, с видом принцессы, вышедшей в свет на простые улицы смертных простолюдинов. К слову сказать, люди даже не обращали на нее никакого внимания. Ей же было по большому счету все равно. Она наслаждалась тем, что выполнила задание Таола, тем, что теперь она сможет уйти из монастыря, который не приносил ей никакой радости. Что теперь она, наконец, сможет заняться изучением навыков, как она этого хотела. Все складывалось очень и очень хорошо, и ничто не могло омрачить ее настроение. В глубине души она надеялась увидеть того самого юношу, который показал ей дорогу к пространственному зеркалу, но даже сама не знала, зачем. Он ей понравился. Возможно. Он был достаточно красив, высок, можно даже сказать, галантен, но до этой встречи у нее не было таких чувств симпатии, и она не имела ни малейшего представления, как нужно реагировать, как вести себя в подобной ситуации. Нет, она, конечно, читала книжки, но это-то было по-настоящему. Впервые в ее настоящей жизни, а не в этих книжках. Поэтому она просто хотела увидеть его, надеясь на то, что он-то уж точно знает, как себя вести. Улочка раздваивалась. Виола встала на развилке и подумала.

'Может быть, стоит просто вернуться в мона-стырь? Передать Таолу, что я нашла Герольда. Что передала ему информацию, и тот сказал, что скоро придет в гости. Что он выйдет в туманные пространства. И что нужно приготовить ему выход. Затем собрать вещи, попрощаться с Таолом...', – неожиданно ее сердце защемило. Все эти годы Таол воспитывал ее, как родную дочь. Кормил и одевал ее, а сейчас она собирается уходить от него. – 'Куда? Куда я пойду? Я, конечно, могу найти работу, начать изучение навыков и стать полноправным жителем первого светлого пространства. Может быть, найду себе хорошего мужа, полюблю его, нарожаю детей. Полюблю... Как часто я слышала это определение и думала, что я никогда не узнаю, что это такое. Но те-перь это в моих руках. Я могу узнать все, что давно хотела. Но Таол... Как он будет без меня?'

– Эй, – раздался оклик, и Виола повернулась. Она даже не заметила, что начался дождь, а она так и стояла на развилке двух дорог, – ты что, меня не узнала? Это я – Людвиг.

Конечно же, Виола узнала, но невесть откуда взявшиеся кокетливые дамские недомолвки взяли власть в свои руки.

– Да, конечно, – будто бы вспоминая, проговорила Виола, – ты, кажется, провожал меня до башни?

– Да, – крикнул он. Расстояние между ними было около двадцати метров, – ты зачем стоишь там под дождем? А? Заболеть хочешь? Иди сюда.

Людвиг стоял на веранде своего дома, и, навер-ное, оттуда и увидел Виолу. А, может, он ее ждал? Она быстрым шагом пошла навстречу и встала под навес вместе с ним.

– Ты, наверное, замерзла? – спросил он и попы-тался обнять Виолу, но та отвела плечи, – подожди, я принесу одеяло.

Виолу действительно колотило от холода, от мокрых вещей, которые жадно прильнули к ее молодому, упругому телу. Через минуту Людвиг выбежал с огромным пледом и накинул на плечи девушки.

– Вот, так-то лучше. Слушай, зайди в дом, а я сейчас приду.

Виола хотела что-то возразить, но Людвиг чуть ли не силой протолкнул ее в открытую дверь.

– Осмотрись пока, погрейся у печки, я скоро зайду.

Виола зашла в дом. Ей все еще было холодно и противно, но уже не так, как на улице. Вода с нее буквально текла, поэтому она постаралась проходить как можно аккуратнее, вдоль стены, чтобы не залить весь пол. В доме было тепло, уютно и на удивление чисто. Виола, медленно пройдя по коридору и свернув налево, увидела большую, каменную печь, в которой тихо потрескивали дрова. Рядом с ней было так жарко, что Виола тут же захотела снять с себя плед, но она этого не сделала. Прямо с ним на плечах, она уселась на стул возле печки и почувствовала, как тепло проходит сквозь тело, как маленькие мурашки побежали по ее спине, ногам и рукам. Но она недолго продолжала сидеть в одиночестве. Через пять минут в комнату зашел Людвиг.

– Привет, еще раз. Извини, что заставил ждать.

– Ничего, все хорошо, – сказала Виола, не отрываясь от лепестков огня, которые были видны через щели в дверце печи. Она сидела на стуле, подогнув под себя колени, и таким образом плед накрывал ее полностью, – ты живешь один?

– Да, – сказал Людвиг, взяв в руку железный чайник, – мама живет на соседней улице.

– У вас два дома? – удивилась Виола.

– Нет, – усмехнулся Людвиг, – этот дом наш, а она живет с Симоном, кузнецом.

– А ваш отец... – аккуратно сказала Виола.

– Умер, когда мне было несколько лет отроду, – Людвиг поставил на печь чайник и достал две глиняные кружки, – Симон был другом семьи. И после смерти отца мама начала жить с ним. Фактически он мне как отец.

Наступила неловкая тишина.

– А ты, значит, все-таки решила найти меня?

– Нет, – резко ответила Виола, – у меня были еще некоторые дела здесь.

– Ясно, – сказал Людвиг и едва заметно улыбнулся.

Он насыпал в кружки по щепотке заварки и на-лил вскипяченную воду.

– Держи, – сказал он, протягивая кружку, – это поможет тебе не заболеть.

– Спасибо, – скромно отозвалась Виола и взяла кружку.

– Ты побывала в седьмом пространстве?

– Угу, – послышалось от Виолы, которая как раз делала глоток чая.

– Ну, и как там?

– Странно, – сказала Виола, – у людей нет тела...

– Да, я слышал, – мечтательно проговорил Людвиг.

Виола несколько смутилась. Она хотела произвести впечатление своей новостью о седьмом пространстве, но у нее ничего не получилось.

– А ты обещал угостить меня своим любимым вином, – решила перевести тему Виола.

– Обязательно. Но только не сегодня. Тебе не нужно нагружать организм, ты заболеть можешь как дважды два.

– А когда?

– Завтра посмотрю на твое состояние...

– А если я завтра не приду?

– Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя сего-дня?

У Виолы округлились глаза.

– Так, без паники, – попытался успокоить ее Людвиг, – во-первых, у тебя мокрая вся одежда, а это очень и очень плохо. Тебе нужно сначала высушить ее. Во-вторых, на улице дождь, и он не закончится еще двое суток. Поэтому, я тебя никуда не отпущу, пока не буду уверен, что с тобой все в порядке.

– Но мне срочно нужно быть в монастыре! – жалостно сказала Виола.

– Никаких монастырей. Поверь, нет ни одного важного дела, которое было бы дороже твоего здоро-вья.

– Но...

– Никаких 'но'! Конечно, если ты хочешь, то ты можешь идти. Но если ты потом будешь два месяца лежать в кровати с температурой и кашлем, я буду чувствовать свою вину. Я тебя не держу.

Виола скинула плед и хотела встать и уйти, но что-то как будто держало ее здесь. Глаза Людвига. Глубокие, красивые глаза Людвига. Его уверенный голос. Его желание позаботиться о ней...

– Хорошо, я останусь, – смиренно сказала Виола, – но мне не во что переодеться.

– Можешь ходить завернутая в плед, пока твоя одежда не высохнет.

– А где я буду спать?

– Я уступлю тебе свою кровать, – бодро ответил Людвиг, как будто был готов к вопросу, – а сам буду спать в комнате родителей.

– Слушай, Людвиг, а зачем тебе это?

Людвиг улыбнулся.

– Ты хорошая, и ты мне нравишься. Еще нужны доводы?

Виола промолчала, подняла плед и снова пере-вела взгляд на огонь.

***

Ночью разыгралась настоящий ураган. Гром гремел так, что закладывало уши. Молнии сверкали с такой силой, что комнату освещало, будто светлым солнечным днем. Ветер едва не выбивал окна, которые угрожающе поскрипывали, и, казалось, стонали под сильным давлением. Виола не могла уснуть. Она ворочалась в широкой кровати, ложилась то на один бок, то на другой, то ложилась на живот, то на спину. Несколько раз она пыталась прикрыть голову подушкой, но ничего не помогало. Из маленькой комнаты доносилось щелканье и треск дров, которые догорали в печи, но даже этот звук, который был слышен в перерывах между раскатами грома, не приносил спокойствия. Виола поднялась с кровати и на цыпочках вышла из комнаты. Сердце было готово выскочить из груди. Она, как мышка, прошла по коридору и зашла в комнату к Людвигу. Он спал. У Виолы в монастыре гром не так хорошо слышен, и поэтому она засыпала там без труда, здесь же, казалось, что молния нет-нет, да и ударит прямо в тебя. Виола тихо подошла к кровати Людвига и коснулась его плеча кончиками пальцев.

– Что случилось? – он приоткрыл глаза и не сразу обратил внимание на то, что Виола стоит возле него абсолютно голой.

– Я не могу уснуть, – виновато проговорила Виола.

– Хочешь... – он приоткрыл одеяло и подвинулся.

Виола, не говоря ни слова, легла рядом и обняла Людвига. Ощущая мужчину возле себя, который сможет защитить ее, Виола почувствовала, как ее тело расслабляется, а дыхание становится спокойным. Она почувствовала, именно почувствовала всем телом, как отдалились звуки грома, и как стало уютно и хорошо. Единственное, что ее смущало, это то, что она никогда не была с мужчиной, и если Людвиг... Возможно, она и сама это-го хотела, но одновременно очень боялась этого. А вдруг она сделает что-нибудь не так? Вдруг Людвиг очень опытный любовник, и она покажется ему нуме-хой? Виола не хотела производить на него плохого впечатления и поэтому очень боялась, что он отпустит ее из своих объятий, начнет целовать... Она ведь никогда не целовалась! А что могло быть после поцелуев?

Но Людвиг не стал целовать Виолу. Он только еще крепче прижал ее к себе, согревая своим теплом, и они заснули под раскаты грома, под треск догорающих дров и под яркие переливы молний, которые отражались на полу.

***

Герольд вышел из выпуклой линзообразной ма-терии и наступил сапогом прямо в глубокую грязную лужу.

– Черт, – выругался он, – никогда не могу нор-мально выйти.

Оглядевшись, он понял, что ничего катастрофи-ческого в его грязном сапоге не было, так как вокруг не было ни единого метра, где было бы сухо и чисто и выйти иначе не смог бы даже виртуозный гимнаст. Он двинулся по размытой от частых дождей дороге, минуя кузницу, конюшни и захудалую таверну. На сапоги даже не хотелось обращать внимание, потому что он понимал, что патологическая любовь к чистоте не очень хорошее качество здесь, в первом светлом пространстве. Герольд спустился по крутой дорожке и увидел башню монастыря на горизонте. По примерным подсчетам Герольда идти до нее пешком не меньше часа, если учитывать, что башня стоит в глухом лесу, и прокладывать дорогу через поваленные деревья, терновые кусты и кустарники придется самому. Однако искривлять пространство впереди себя он не стал, а все же решил пройтись. Давно он не был в трехмерном теле и не ощущал всех его прелестей. Он с какой-то ребяческой радостью спрыгнул с двухметровой горки на твердую почву и почувствовал легкую боль в ступнях.

– Что б тебя, – опять не удержался он, – это что, высоко?

Он посмотрел на небо. Можно было предполо-жить, что сегодня может выпасть снег, так как температура могла измениться очень быстро и из 'плюс десяти' легко могло стать 'минус десять'. Все эти серые, холодные тучи, промозглый ветер, низкая температура создавали ощущение одиночества и тоски. Герольду показалось, что даже самый веселый и жизнерадостный человек, окажись он здесь, тут же стал бы грустным и одиноким. Он двинулся в путь, прямиком через лес. Приходилось то перешагивать через упавшие ветки, то пробираться через заросли. Иногда попадались несколько кустов, переплетенных между собой, которые создавали плотное препятствие на его пути. Их приходилось или довольно долго обходить или пинать ногами, пробивая себе дорогу, несколько раз он даже прилично поцарапал руки. Тем не менее, башня становилась все ближе и ближе и, наконец, сквозь ветви деревьев Герольд увидел темнеющие окна комнаты Таола. Через десять минут он вышел на вытоптанный пятачок вокруг башни и чуть не упал от увиденного. Оказалось, что с другой стороны башни есть вполне приличная дорожка. Пусть не выложенная камнями, но вполне сносная земляная тропинка, ведущая в Широм.

– Да, – Герольд почесал затылок, – давненько я здесь не был.

Он мог спокойно дойти до деревни, не прилагая особых усилий. Конечно, он бы вышел с другой стороны деревни, но все же затратил бы гораздо меньше сил и времени. Герольд усмехнулся сам над собой и, подойдя к высокой деревянной двери, громко постучал в нее.

– Кто там? – раздался дряблый голос.

– Герольд, открывай.

Послышался звук отползающего железного засова, и дверь медленно отворилась.

– О-о-о! – воскликнул Таол, – мой дорогой друг! Пожалуйста, проходи, будь моим гостем, – он отошел в сторону, пропуская Герольда.

Они крепко обнялись.

– А где Виола? – встрепенувшись, спросил Таол.

– Я отправил ее три дня назад, чтобы она пере-дала тебе новость о моем скором визите и о том, чтобы ты готовил выход в туманные пространства!

– Коа гино нум порусане! – Воскликнул Таол, – [Она даже не появлялась]

– Нареа лоа киарел ни та нуманум, – [нужно было проследить за ее прибытием]

– Коа силау норум. Лиа та шина курат? – [Она очень молода. Где ее теперь искать?]

– Шиао лоан хосаэ кунум ди аунами гатилон! – [Главное сейчас – открыть врата в туманные пространства!]

– Ты прав, Герольд, главное сейчас – это решить проблему с Таем. Он действительно потерял контроль над собой. Похоже, его душа не выдержала перемещения.

– Сколько времени займет открытие врат?

– Если бы Виола сказала мне, я бы уже открыл их. Но сейчас придется ждать... Может быть, день, мо-жет два...

– Будем действовать немедленно. У нас очень мало времени.