Текст книги "Неопределенность (СИ)"

Автор книги: Петр Селиванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Офар появился в двенадцатом пространстве че-рез несколько минут после того, как Тай его покинул. Он уже, знал, что произошло, и был просто взбешен тем, что кто-то посмел врываться в его разговор. Офар прошелся по скользкому бревенчатому мостику, который вел к пристани, постоял несколько минут, глядя на темнеющее небо, на играющие отблески на волнах, на речных, упитанных чаек и, развернувшись, прошелся к той самой яхте. Ему не составило никаких трудов посмотреть, что и как произошло несколькими минутами ранее на этом самом месте. Офар зло улыбнулся.

'Да, что этот щенок о себе возомнил' – проце-дил он сквозь зубы.

'Это неслыханная дерзость', – продолжал ду-мать Офар, – 'Надеюсь, он понимал, что совершает ужасную ошибку, прерывая мой личный разговор!' – Он ухмыльнулся, – 'решил, что может против меня пойти? Нет, я его трогать не могу. Здешние дела – не мои дела, но я обещал помочь Лааду. А мое слово...'

Он неспешно вышел из бухты и таким же мед-ленным и размеренным шагом направился в сторону здания кинотеатра. Сегодня там давали триллер 'Вес-тибюль' 2137 года выпуска в трехмерном пространст-ве.

'Элладис!'

'Офар? Слушаю вас'.

'Срочно нужно поговорить. Встретимся в кинотеатре двенадцатого пространства'.

'У меня еще есть кое-какие дела...'

'Я чихать хотел на твои дела. Скажи своим, чтобы подменили тебя. Объясни, что МНЕ нужно с тобой поговорить!'

'Понял. Сейчас буду'.

'Подожди, это еще не все. Свяжись с Эсэль и возьми ее с собой'.

'Хорошо. Сейчас будем'.

Офар разорвал связь и чуть ускорил шаг. Он знал, что Элладис с Эсэль придут в кинотеатр раньше него, но бежать он все же не собирался. Повернув в небольшой переулок, который был настолько маленьким и непримечательным, что даже не имел названия, Офар остановился.

'Как у вас дела? Справляетесь?'

'Господин Офар, рад вас слышать. Пока вроде справляемся. Прибыло еще два человека. Одного рас-пределили в пятое, одного в шестое и еще одного перевели в первое'.

'Я давал распоряжение переводить кого-то?'

'Нет, но...'

'Фитах, ты, как маленький. Ни на минуту нельзя вас оставить. Сейчас приду, все проверю!'

После того, как связь прервалась, Офар пробурчал себе под нос что-то вроде: 'Ничего страшного, подождут' и ушел в свои пространства. Еще несколько минут после того, как он ушел, на его месте была темная объемная дымка, похожая на тень в форме его тела. Именно такой след остается после того, когда кого-нибудь развеивают. С чисто формальной точки зрения Офар развеял самого себя.

***

Кинотеатр был большим и красивым зданием, чем-то напоминающим Зимний дворец в Санкт-Петербурге. Потолки в холле были просто огромными; если не знать точно, то можно было сказать, что высота не менее тридцати метров. Элладис точной высоты и не знал, но масштаб даже его впечатлил. Он вместе с Эсэль зашел в кинотеатр и осмотрелся.

– Ну и ну, – присвистнул он, – красивое здание. У нас в пространстве вообще кинотеатров нет. А ведь такая эстетика, такая атмосфера. Заряжает! – заключил он.

– Где вы договорились встретиться? – не одобрила его чувств Эсэль.

– Он что-то говорил про фильм 'Вестибюль'. Давай-ка посмотрим.

Они подошли к большому стенду, на котором значился зал и название картины, которую сегодня в нем показывали. Как оказалось, в здании размещалось двадцать семь кинозалов.

– Снаружи здание казалось не таким большим, – заметил архангел.

– Учитывай, что это не трехмерное здание. Здесь все не так, как кажется, – осекла его Эсэль.

– Так, – медленно протянул Элладис, – это не то, вот! Вот он – 'Вестибюль'. Четвертый зал.

– Остается только выяснить, где он.

Они повернулись. То, что они увидели, привело к замешательству. Впереди были винтовые мраморные лестницы, которые переплетались друг с другом и уводили в разные двери. Наверное, это была одна из задумок архитектора, и местные жители знали, в какой зал ведет та или иная лестница, но для Элладиса и Эсэль это оставалось загадкой. Они несколько минут молча смотрели за тем, как молодые люди бегали по этим лесенкам, улыбаясь и весело обсуждая не то только что просмотренный фильм, не то ожидания от предстоящего просмотра. Затем медленно подошли к основанию лестницы. Элладис насчитал двадцать восемь ветвей, отходящих от ос-нования. Вероятно, кроме залов одна из них вела в кафе или комнату отдыха. Каждая ветка имела такие непредсказуемые завитки, спуски и подъемы, что, казалось, можно заблудиться, просто идя по ней. Где-то ветви переплетались в косу, где-то расходились на приличное расстояние. Девушки, а основную часть молодежи составляли именно они, поднимались и спускались по этим ветвям огромной лестницы, здороваясь друг с другом, улыбаясь и маша руками. Элладис остановил одну малосимпатичную девушку, которая только что сошла с последней ступени и собиралась бежать дальше.

– Прошу прощения, а указательные знаки здесь случаются? – робко спросил он.

Девушка посмотрела на него, как смотрят на иностранца, стоящего у входа в библиотеку и спрашивающего, как ее найти. Тем не менее, она ничего не ответила, а только улыбнулась, по-дурацки хихикнула и побежала к выходу.

– Что за манеры у молодежи? – обиделся Элла-дис.

– Смотри и учись, – улыбнувшись, сказала Эсэль и через полминуты уже мило разговаривала с молодым парнем.

'Как она только за полминуты парня найти успела', – думал про себя Элладис.

Еще через минуту она снова повернулась к Элладису.

– Пошли, – довольная собой, сказала она.

– А какая лестница, если не секрет?

– Любая, – уверенно сказала она.

– То есть как это? – округлил глаза Элладис.

Эсэль взяла архангела под руку, и они вместе зашли на основание лестницы.

– Этот милый молодой человек объяснил мне, что здесь не нужны никакие опознавательные знаки и тому подобное. Ты всегда попадешь именно в тот зал, в который хочешь попасть, независимо от того, по какой ветви пойдешь, – объяснила Эсэль.

– Ничего не понял, ну и ладно...

Они уже пошли по широкой мраморной лестни-це, которая была, пожалуй, самой длинной. Она поднималась до самого потолка, спускалась вниз, делала несколько оборотов вокруг другой ветви и прикреплялась к двери на втором этаже здания.

– Ты там в своем пространстве архангелов уже забыл о творческой натуре некоторых людей. Архитектор задумал такое интересное здание и вложил в него некоторые уникальные навыки. В общем, здесь все зависит от твоих мыслей, как в девятнадцатом пространстве или в девятом. Если хочешь в конкретный зал, то в какую бы дверь ты не вошел – ты попадешь именно туда. И, кстати, здесь не всегда двадцать семь залов. Иногда больше, иногда меньше. Опять же все зависит от потребности людей.

– Веселый был архитектор, – ухмыльнулся Элла-дис.

Они уже дошли до самого верха лестницы. Остановившись, они, не сговариваясь, вместе посмотрели вниз. Десятки людей, как муравьи ходили, бегали по лестницам. Зрелище было очень интересным и увлекательным. Если бы не люди, которые шли сзади и явно торопились, Эсэль и Элладис, наверное, постояли бы еще полчаса, глядя на этот смешной муравейник. Но по выражениям некоторых лиц было ясно, что их остановка на вершине лестницы несколько мешает общему движению. Оба невольно улыбнулись друг другу.

– Ты почему улыбнулась? – спросил Элладис.

– А ты? – вопросом ответила Эсэль.

– Не знаю. Забавно наблюдать за ними.

Эсэль ничего не ответила. Дальше они продол-жали свой путь молча. Дойдя до большой деревянной двустворчатой двери, Элладис не без труда открыл ее. Перед ними предстал огромный кинозал, с сотней кресел, высокими потолками и приятным, камерным освещением. Эсэль продолжала держать Элладиса под руку, так они и зашли в зал. Людей почти не было, а фильм еще не начался. Пройдя к совершенно пустому ряду, они сели на удобные, мягкие кресла, и, как по взмаху волшебной палочки, свет в зале начал гаснуть и вскоре потемнел совсем. Шторы на огромной сцене с шелестом разъехались в стороны, открывая большое полотно экрана. Фактически ничего удивительного, все как в трехмерном пространстве. Наверное, архитектор данного здания очень любил трехмерников или много слышал и читал о них. Элладису это помещение навевало чувство тоски по старым добрым временам, когда он жил в трехмерном пространстве. Хотя это было не так уж и давно...

На экране появилась картинка с изображением веселого человека в старой клетчатой рубашке и синих потертых джинсах.

– Реклама, – тихо сказал Элладис, склонив голову к уху Эсэль, – я ее еще помню. Наверное, специально включают, создавая ощущение чего-то далекого и иного.

– В этом пространстве нет денег и нет рекламы. Но люди, изучающие трехмерное пространство разных веков, знают о ней, – так же тихо сказала Эсэль, – на-верное, из архивов достали.

– Интересно, полностью воссоздали атмосферу первого пространства, – улыбнулся Элладис, глядя на то, как на экране человек в рубашке садится на матерого быка и скачет на нем до полного изнеможения животного.

В финале рекламы бык падает без сил, а мужчи-на показывает в камеру баночку с энергетическим на-питком 'Богатырь'. А слоган гласил: 'Богатырь! И никто не устоит перед твоей выносливостью'. Следующая реклама была еще забавнее. Ее Элладис уже не помнил, наверное, она была новой. Сюжет был таков: здоровый, мускулистый мужик сидит в баре и пьет какую-то жидкость, по цвету напоминающую виски. По сюжету это, конечно же, очень крепкий алкогольный напиток. Для такого-то кабана, что воду пить. Рядом садится молодая красивая девушка и строит ему глазки. Тот подсаживается рядом и угощает. Она берет элегантную, тоненькую бутылочку пива. Тот ухмыляется и одобрительно машет головой. Она жестами показывает, что, мол, давай потягайся со мной, кто больше выпьет. Мужик с ехидной улыбкой на лице берет себе такую же бутылочку и вы-ливает ее в кружку с виски. Нечего, вроде как, такому бруталу пить из дамской бутылочки. Они залпом выпивают пиво, и мужик, опьянев до своего предела, падает со стула. А девушка, мило улыбаясь, заказывает еще одну бутылочку. Голос за кадром говорит: ''Эстетика'– пиво, предназначенное исключительно для девушек. Мужчинам пить строго не рекомендуется'.

После нескольких рекламных блоков экран по-темнел, и появилась эмблема кинокомпании, представ-ляющей фильм.

– Где же Офар? – нетерпеливо спросила Эсэль. Должен же быть здесь.

– Может быть, еще не подошел, – предположил Элладис, – или еще что-нибудь?

– К чему тогда была такая спешка?

– Это же Офар. Он всегда жестким был, как стальной прут.

– И не пунктуальным, – решила добавить Эсэль.

Экран был большим, звук громким, и смотреть кино было очень интересно. Поистине воссоздали атмосферу трехмерного кинотеатра, и это было странно и интересно одновременно. Фильм уже подходил к концу, когда сзади опустилась тяжелая рука на плечо Элладиса. Тот от неожиданности вздрогнул. Да еще и фильм был интригующим, что добавило нервозность в движение Элладиса.

– Тихо ты, Элладис.

– Офар, – почти во весь голос сказал архангел.

Эсэль тоже повернулась назад.

– Не ори, – тихо сказал Офар, – как закончится фильм, подходите в зал для отдыхающих. Там найдете большой синий диван, я буду вас ждать.

– А сейчас нельзя? – шепотом спросила Эсэль.

– Досмотрите фильм, – Офар махнул головой в сторону экрана, – сейчас будет самое интересное.

После этих слов Офар испарился. Сидящие в зале люди из-за темноты не заметили ни его появление, ни исчезновение, только один молодой человек, сидящий впереди, не оборачиваясь, сделал Элладису замечание по поводу громкого разговора.

***

Фильм произвел на Элладиса сильное впечатле-ние. Всю дорогу до зала отдыхающих он возбужденно говорил Эсэль о том, как классно главный герой обма-нул маньяка. Как хитро он смог убежать от него и спасти свою любимую. Эсэль же его чувств не разделяла, фильм ей не понравился, и единственное, чего она ждала, – это разговора с Офаром. За своей болтовней Элладис не заметил, как они уже миновали еще одну ветку лестницы и вышли в просторный холл комнаты отдыха. Перед их взором предстало стильно обставленная мебелью комната, с огромным количеством книжек по обеим ее сторонам. У длинных стен стояли небольшие диваны разных размеров и расцветок, за которыми и располагались стеллажи с книгами. Свет был приглушен примерно так же как в кинозале перед показом. Играла тихая, расслабляющая музыка. Людей в этом помещении было не много, хотя и больше, чем в кинозале во время показа фильма 'Вестибюль'. Прямой ангел со своим спутником направились вдоль зала, глядя по сторонам в поисках синего дивана. Чем дальше они шли, тем длиннее становилось помещение, и тем необычнее было идти. Казалось, что конца этой длинной комнаты может вообще не быть. Наконец, пройдя уже сотню метров, Эсэль дернула Элладиса за рукав, и он повернул за ней направо, где увидел сидящего на темно-синем диване и вальяжно курящего большую сигару Офара. Это был один из самых маленьких диванов из всех, которые только они видели на своем пути, но все же для троих места на нем хватило. Возле дивана стоял маленький столик, на котором Эсэль увидела бокал с коньяком и закрытый томик Пушкина.

– Читали? – поинтересовалась она, садясь ря-дом с Офаром.

– Да, – сказал он, выпуская сизые клубы сигарного дыма, – расслаблялся. Редко когда удается вот так просто сесть и почитать.

– И с каких пор у вас столько времени? – спросил Элладис.

– Не твоего ума дело, – отрезал Офар, – сегодня немного времени у меня есть.

Он затушил сигару о деревянную пепельницу, стоящую на столике и устроился поудобнее.

– Ну-с, голубушка, – с иронией сказал он, – проворонила ты своего подопечного.

– В каком это смысле? – не поняла Эсэль.

– Я спрашиваю тебя, где Лаад?

– Мы думали, он с вами, – сказал Элладис и по выражению лица Офара понял, что ошибался.

– Я несколько дней с ним не общалась, – встре-вожено сказала Эсэль, – а что с ним?

– Это долгая история, – глубоко вздохнув, сказал Офар, – у него забрали истинную память.

– Что?!? – поразился Элладис. – Это я ему дал память, никто не имеет права забирать ее!

– Это ты так думаешь, – тихо сказал Офар, – вы мало знаете, очень мало. Но так как ситуация вышла – дальше некуда, то придется вам все рассказать. При этом я хочу вас предупредить, что это полная безответственность с моей стороны. Поэтому я заберу у вас это знание, когда вы поможете разобраться с Таем.

– С кем? – переспросила Эсэль.

– С Таем, человеком, который пришел из светлых пространств.

– Каких пространств?!? – Элладис подумал, что ослышался.

– Светлых пространств не существует, это легенды, сказки...

– Да, Элладис, из светлых пространств! – твердо сказал Офар, улыбнулся и поднял свой бокал, – хотите коньяка?

Глава 7

Элладис взял стул и сел напротив дивана. Эсэль осталась сидеть на месте, а Офар откинулся на угол, чтобы видеть их обоих. У каждого в руках был бокал хорошего восьмилетнего коньяка. И ангел, и архангел были полны вниманием, казалось, ничто сейчас не сможет оторвать их взгляды от повелителя темных пространств. Начни сейчас Офар говорить всякую чушь – они бы поверили. Но, к счастью или к горю Офара, он не был охотником на шутки.

– Мне не так-то легко сообщать вам это, – начал Офар, – потому что я представляю, как вы можете отреагировать на мои слова. Я понимаю, что это может прозвучать глупо для вас, потому что вы привыкли жить иначе. И это было правильно. Пра-вильно было не знать этого, потому что, – он сделал маленький глоток коньяка, – потому что не нужно знать это раньше определенного времени. Но я как хранитель порядка на этой грешной земле, не вижу другого выбора, кроме как рассказать вам.

Элладис начал перебирать в руках любимые четки и глубоко задышал. Он всегда крутил четки, когда волновался. Эсэль сидела молча, звуков ее дыхания слышно не было, но по выражению лица можно было сказать, что она волнуется не меньше архангела. Офар продолжил:

– Вы знаете, что живете в двадцати пространст-вах Творца, – сказал он и почему-то осекся, – в двадцати пространствах. Правила у всех одни. Каждый человек, обретая истинную память перед переходом в другое пространство, знает, чего он хочет. Каждый знает, что он хочет быть архангелом, хочет быть ближе к Творцу. Среди нас один архангел, – он посмотрел на Элладиса, – который сейчас скажет нам, стал он ближе к Творцу или нет?

Элладис промолчал, вытер со лба капельки по-та и нервно кашлянул.

– Я видел, как тебя взволновало то, что я сказал про Тая. Про то, что он из светлых пространств. Значит, ты уже слышал о них, просвети, пожалуйста, нашего милого незнающего ангела.

Элладис сделал большой глоток коньяка и коротко прокашлялся, прижав кулак ко рту и прищурив глаза. Затем поднял глаза на Эсэль, перевел их на Офара, потом опять на Эсэль.

– Я слышал, – начал говорить он шепотом, будто их кто-то мог подслушать, – что есть светлые пространства, которые являются как бы продолжением наших пространств.

Эсэль от удивления округлила глаза.

– Но я всегда считал, что это миф, как в каждом пространстве. Никто у нас всерьез не принимает эту информацию. Я читал об этом в наших библиотеках, но никогда не придавал этому большого значения. Так значит, это правда? – приглушенно спросил Элладис.

– Да, – сказал Офар, утвердительно махнув головой, – это правда. Ты больше ничего не слышал об этих пространствах?

– Нет, у нас не любят говорить об этом. Я же говорю, эту информацию воспринимают как шутку, сказку, не более того.

– Тогда я открою кое-какие секреты, – Офар достал из внутреннего кармана пиджака еще одну сигару и, ловким движением специального ножа-гильотины отрезав кончик, закурил, – которые вам знать не положено, – он усмехнулся, – из светлых пространств нет выхода, кроме одного – изгнание. То, что мы называем 'развеять', там называют изгнать. Из ваших пространств люди попадают в мои пространства, а из их пространств? Правильно, в ваши. Вот только есть одно 'но'. Оттуда никого никогда не 'развеивали'. До последнего времени. До Тая, – Офар затянулся и пустил над столом облако дыма, – Вы стремились стать архангелами, но это не конец, как было принято считать. Конца не знает никто, Элладис, даже жители последних светлых про-странств.

– Этого не может быть, – глухо сказала Эсэль, глядя в одну точку на столике, – этого просто не может быть.

– Да, дорогая Эсэль, конечно, этого не может быть, но это есть. А куда, по-твоему, уходят архангелы, Элладис?

– Я не знаю, – тихо сказал архангел.

– Так вот, каким-то образом получилось, что Тай попал в наши пространства с истинной памятью, что абсолютно недозволительно. Но там, в светлых пространствах, никто даже не знает об этом. Там на вас вообще не смотрят, – с улыбкой сказал Офар и ухмыльнулся, – не то чтобы вообще не смотрят. Просто не считают Тая тем, за кем нужно смотреть. Они там подумали, что сделали все нормально. Скорее всего, вообще не зная, что здесь произойдет...

– Почему его изгнали? – спросила Эсэль.

– Этого я не знаю, – честно ответил Офар, – скорее всего недоверие, может быть, нежелание жить или неверие...

– Неверие во что? – продолжила задавать вопросы Эсэль.

– Не знаю, – отрезал Офар, – неверие в себя, в Творца или еще во что-нибудь...

Эсэль и Элладис переглянулись.

– Самое смешное это другое, – сказал Офар и на самом деле рассмеялся, – вы знаете, как давно он следит за вами?

– В каком смысле следит? – спросил Элладис.

– Именно следит. Он не хотел, чтобы ему мешали претворять его планы в жизнь, и поэтому следил за каждым вашим шагом...

– Как? – тихо вырвалось из груди Эсэль.

– Элладис, как давно ты знал Валеара?

– Ну, – архангел задумался, – несколько месяцев точно.

– А как вы познакомились? – продолжал Офар.

– Мы оказались в одном месте в пятом пространстве, разговорились. Он рассказал про себя. Что он очень способный, похвалился, что у него уже есть имя... – Элладис замолчал.

– Это, как я понимаю, было уже после налета на ваше пространство АЛ1211?

– Да, через день.

– Так вот, дорогой архангел Элладис, Валеар был никем иным как Таем. Тем самым изгнанным из светлых пространств человеком, который так сильно захотел справедливости, оказавшись здесь. Он почти всегда был с вами и знал, что вы собираетесь делать и как хотите ловить его. Он по твоей указке лично вернул истинную память Лааду.

– Но я проверял его, – заговорил Элладис, – в информационном поле он был обычным пятым...

– Ему ничего не стоит запустить ложную инфор-мацию в поле.

– Но Лаад лично убирал у него память. Как это возможно?

– У Тая есть иммунитет ко всем вашим навыкам. Лаад думал, что очистил память Валеару, Эсэль думала, что проводила его до пятого пространства. А дальше за ним никто не следил. Вы же не проверяли, где он, и есть ли такой человек вообще. Я хотел дать понять Лааду, я говорил ему, но он ничего не понял. Я говорил, что нужно быть поосторожнее с этим Валеаром, но Лаад не придал значения моим словам. Я видел этого Тая насквозь, когда мы сидели все вместе в той таверне...

– Так почему же вы не помогли нам, почему не исправили ситуацию? – отчаявшимся голосом проговорила Эсэль.

– Во-первых, – спокойно сказал Офар, туша дотлевшую сигару, – я не имею права использовать свою силу у вас в пространствах.

– Вы могли забрать его в свои пространства.

– Нет, не мог, – парировал Офар, – это не в моих правилах. Во-вторых, я не думал, что он зайдет настолько далеко. Он оказался просто больным мальчишкой, и есть еще одна важная вещь, – неожиданно улыбка сошла с его лица, – Тай хотел забрать Лаада с собой, но у него ничего не получи-лось.

Элладис и Эсэль молчали.

– Более того, он не может вернуться и сам, – заключил Офар, – и хоть у него и осталась истинная память, мне кажется, что она пропадает, он начинает забывать некоторые навыки. Медленно, тихонько, но забывает. Иначе он легко бы смог протащить за собой Лаада, все-таки наш двадцатый уже почти архангел...

– Чего он хочет? – неожиданно твердо спросил Элладис.

– Он хочет вернуться в свои пространства. Единственный правильный ход действий – это прожить множество жизней, стать архангелом, а потом... Но он на самом деле болен, вероятно, так отреагировала его душа на переход. Он решил сделать всех людей архангелами, чтобы скоро все перешли в светлые пространства и он вслед за ними. Или из-за нарушенного баланса он найдет лазейку к себе домой. Он просто не понимает, что рушит все законы. Что он идет против сложившихся миллионами лет правил.

– Что нас ждет, если его план осуществится? – сделав первый за вечер глоток коньяка, спросила Эсэль.

– Апокалипсис. Судный день. Называйте, как хотите. Произойдет то, чего боялись все люди со времен сотворения.

Настала гробовая тишина, которая продлилась несколько минут. Даже музыка, которая раньше тихо играла в помещении, куда-то пропала.

– Что можно сделать? – спросил Элладис.

– Я ждал этого вопроса, – сказал Офар и скло-нился над столиком, – мы должны работать вместе, тогда у нас есть шанс исправить ситуацию. У вас нет такой силы, чтобы схватить его. Вы не можете сообщить кому-нибудь из светлых пространств о том, что Тай вышел из-под контроля и что он болен...

– Что же делать? – спросила Эсэль, и из ее глаз покатились слезы.

– Единственный, кто может его пресечь – это я, причем сделаю это легко и с удовольствием, – продолжил Офар, – но я не могу сделать этого здесь. Это не мои пространства. Это не мои владения. Мои владения там, далеко отсюда.

– Нужно каким-то образом привести его к вам? – осторожно спросил Элладис.

– Это единственный выход, – утвердительно сказал Офар.

– А вы сами не можете сообщить кому-нибудь из светлых пространств? – поинтересовалась прямой ангел.

– Могу, – уверенно сказал Офар, – но для того, чтобы попасть туда, мне потребуется очень много времени. А, как вы понимаете, у меня нет этого времени. Если я отлучусь из своих пространств надолго, то апокалипсис произойдет по моей вине и гораздо быстрее, – он ухмыльнулся и допил коньяк.

– А связь с Творцом... – еще осторожнее сказала Эсэль.

– Все, – заключил Офар и встал с дивана, – все, что вы могли знать – вы узнали.

– Подождите, – нервно сказала Эсэль, – вы же можете сообщить Творцу?

Офар молча обошел столик, обошел стул, на котором сидел Элладис, и пошел в сторону выхода, но все же повернулся.

– Вы и так узнали гораздо больше, чем должны были знать. И я сказал вам единственный выход из этой ситуации. Выбор за вами.

После этих слов Офар пошел в сторону выхода и перед самой дверью испарился, оставив после себя стойкий дымчатый силуэт.

Элладис и Эсэль около десяти минут сидели молча, не глядя друг на друга и дописали коньяк. Состояние было странное, смешанное чувство апатии, нежелания что-то делать и в то же время чувство открытия чего-то нового и загадочного. После паузы Эсэль первая решилась заговорить.

– Как мы сможем привести этого Тая в пространства Офара? – спросила она, вытирая уже подсохшие щеки.

– Я не знаю, – Элладис развел руки в стороны, – во-первых, нам нужно каким-то образом самим попасть туда. Допустим, мы возьмем у Офара допуск в его пространства, так нужно же как-то туда притащить этого... В общем, даже не могу предположить.

– Офар тоже молодец, – в сердцах сказала Эсэль, – знает, что у нас сил не хватит, так что, не мог помочь? Мы этому Таю, что? Пригласительный в пространства Офара должны прислать?

– Теоретически можно было бы его развеять, – задумчиво проговорил Элладис, – но я никогда этого не делал. Я собственно и не знаю, как это делается, хотя кому развеивать, как не мне?

– А кто может знать, как это делается?

– Может быть Ираол? Он самый старый архангел в моем пространстве. Но мы не очень хорошо общаемся. Я все же попробую спросить.

– Попробуй, Элладис. Потому что иного выхода у нас нет. А по какой причине развеивать Тая? За то, что он дает всем людям навыки архангела? Насколько я помню, нет такого условия развеивания души в про-странства Офара.

– Нужно сначала узнать, кто умеет это делать и как это происходит, а потом уже будем думать. Пока мы не можем сделать ничего.

В воздухе повисла еще одна минутная пауза.

– Получается, все, что мы знали раньше, все, к чему стремились, что считали правильным или непра-вильным, сейчас не имеет никакого значения, – куда-то в пустоту сказал Элладис.

– Для всех людей и ангелов все это существует до сих пор, – быстро поддержала его Эсэль. Она тоже думала о том, что говорил Офар, – это ведь неплохо. Значит где-то там, в тех пространствах, есть свои ангелы и свои люди, – мечтательно произнесла она, – есть свои навыки и свои правила.

– Понимаешь, – неожиданно резко и как-то аг-рессивно сказал Элладис, – получается, что нас обма-нывали миллионы лет!

– Да кто тебя обманывал?!? – набросилась на него Эсэль, – Нам не говорили, что ничего другого нет. Просто мы этого не знали, вот и все! А мы и не спрашивали! Ты спрашивал? Нам было удобно думать, что существует всего двадцать пространств. Что высшая степень приближенности к Творцу – это пространство архангелов. Что есть ангелы, которые считаются прямыми. Что после трехмерной жизни можно стать простым ангелом. Вот и все! Мы знали еще и о пространствах Офара, которые принято счи-тать пространствами очищения. Где человек искупает свои грехи и очищает душу, но даже архангелы не знают, как развеять душу, чтобы она попала к Офару. Мы знаем очень мало. Точно так же, как очень мало знают люди, живущие без истинной памяти. Только они по нашим меркам не знают ничего, а мы не знаем ничего по другим меркам.

– А кто же знает все?

– Да, пожалуй, нет таких, кто знал бы все, Элладис. – Эсэль немного успокоилась, но все же нервозность в голосе прослеживалась.

– Хватит кормить агрессоров своей энергией, Эсэль, – спокойно сказал архангел, – расслабься. Будем думать, что делать дальше. Я так понял: этот Тай знает, как связаться с нами, а как мы с ним свяжемся?

– У тебя же остался личный канал Валеара, – она взяла себя в руки и продолжила говорить уже спокойным голосом, – наверное, это его канал.

– А это хорошая мысль, – Элладис улыбнулся, – как только придумаем, что делать – сразу свяжемся с ним. Думаю, он будет рад поговорить с нами.

– Нужно действовать немедленно. А то может быть уже поздно, – по-армейски твердо сказала Эсэль и встала с дивана.

– Выйдем через дверь? – спросил ее Элладис.

Эсэль обернулась и осмотрела помещение.

– Здесь и так никого нет. Никто не заметит.

– Может быть, кто-нибудь видел, как мы входи-ли?

– Не переживай, просто уходи в свое пространство. Мне лично уже все равно. Пусть думают, что это у нас такие уникальные навыки.

Она помахала рукой архангелу и растворилась в воздухе.

'Будь на связи', – услышал Элладис.

'Ты тоже', – отозвался он.

Через секунду в помещении не осталось ни души. Интимный свет продолжал проливаться на диваны, на книжные полки и на столики. Музыка, которая несколько минут назад, казалось, не играет, все-таки медленно текла из бутафорских трехмерных колонок, находящихся за диванами. Комната отдыха была спокойной, тихой и самодостаточной, такой, что и люди были не нужны.

Эпилог

Полуторное пространство как всегда было красивым, приятным и спокойным. Ангелы неторопливо выполняли свою функцию. Кто-то просто отдыхал, а кто-то старательно пытался объяснить своему подопечному, что нужно сделать или как поступить. Некоторые из ангелов любили применять систему знаков во сне человека, а другие преподносили своим подопечным знаки, когда те ехали в машине, метро или автобусе, когда они смотрели в окно, читали книжку, гуляли по улице, звонили по телефону, смотрели телевизор или слушали радио. Некоторые люди охотно распознавали знаки, даваемые ангелами-хранителями, а некоторым приходилось вдалбливать знаки силой. Тем не менее, в полуторном пространстве всегда был покой и умиротворение. Шум волн, крик чаек, теплый песок под ногами, мягкое, не обжигающее солнце. Эсэль почти всегда находилась в этом пространстве и уже перестала замечать его прелесть. Его божественную красоту. Но сегодня она снова увидела ее. Как давно она не любовалась этой красотой! Она сидела на лавочке и наблюдала за восходом солнца.

'Столько красивого окружает нас, столько не-объяснимо красивого', – думала она, – а мы так часто забываем про это. Пропускаем это мимо себя. А когда у нас забирают это, то мы начинаем плакать и капризничать, как дети. Ведь это все может рухнуть из-за какого-то одного единственного сумасшедшего! Из-за одного человека такой красоты лишатся миллиарды людей всех пространств. Этого нельзя допустить. Ни в коем случае. Пускай путем собственной жизни, но я остановлю этого по-лоумного'.

Солнце всходило все выше и выше, освещая все полуторное пространство. Наступал новый день.