Текст книги "Цветы и сталь (СИ)"

Автор книги: Петр Никонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава XI.

С начальником пограничной заставы сержантом Тумреном Гленарду случилось познакомиться гораздо быстрее, чем он предполагал – через четыре дня после разговора со Славием. И при весьма печальных обстоятельствах.

***

– Жопа демона! – во всю глотку орал Гленард на скаку, перекрикивая шум струй ливня, неистово бьющих по листьям густого леса, окружающего дорогу – Бесова срань!

– Уже почти приехали, Гленард! – отозвался скакавший чуть позади Костис – Уже немного осталось, потерпи!

– Да я не о том, – зло ответил насквозь промокший Гленард – Ливень размоет все следы! Мало того, что с утра один прошел, так еще и сейчас!

– Ну что делать, шлюхины сиськи...

Они галопом вылетели из-за поворота дороги и резко натянули поводья. Сквозь стену дождя они увидели три телеги с запряженными в них лошадьми, косо стоявшие поперек дороги, несколько лошадей, привязанных к деревьям по краям покрытой влажной грязью дороги и мрачных солдат, кутавшихся в плащи рядом с лошадьми. И трупы. Разбросанные человеческие трупы на дороге рядом с телегами.

Гленард соскочил с лошади. К нему быстрыми шагами подошел Славий, в длинном плотном шерстяном плаще с капюшоном. Плащ этот, впрочем, против ливня был всё равно бессилен. Сверкнула молния во все темно-серое небо, наглухо затянутое облаками, и через пару секунд раскатился близкий и мощный удар грома.

– Что Славий? – спросил Гленард – Удалось что-то выяснить?

– Пошли под деревья. Здесь всё равно пока делать нечего. Дождь, вроде, перестает, но надо подождать.

Под деревьями на краю дороги к ним подошел высокий худой немолодой человек с медальоном сержанта, одетый в имперский армейский кожаный доспех поверх легкой кольчуги. Даже несмотря на ливень, он не закутался в плащ, и потоки дождевой воды стекали по его коротко стриженным седым волосам на вытянутое морщинистое лицо и дальше, на плечи и грудь.

– Познакомься, Гленард, – представил сержанта Славий – Это сержант Тумрен, командир заставы на пограничном мосту. Я тебе о нем рассказывал.

– Рад встрече, сержант Тумрен, я лейтенант Гленард, Тайная Стража.

– Моё почтение, лейтенант Гленард, – ответил Тумрен – Рад взаимно.

– Сержант Тумрен как раз и сообщил нам о случившемся, – продолжил Славий – В общем, совокупная картина такая. Вечером во Флернох прибыли купцы из Ламраха на четырех телегах. Везли кожи, шкуры и железные заготовки зоргам. Решили заночевать на постоялом дворе в деревне Сердах рядом с замком. Прислали ко мне одного из них, попросили защиты и сопровождения. Дескать, слышали, что у нас неспокойно. Я выделил им двух конных солдат утром. Они все вместе утром отправились по южной дороге в сторону границы, как раз первый ливень собирался. А потом ко мне прилетает взмыленный гонец с пограничной заставы, и вот мы все здесь. На заставу прискакал конь одного из моих солдат, без седока. Сержант Тумрен с пятью солдатами отправились по дороге и наткнулись вот на это. И сразу послали за мной.

– Сержант Тумрен, – обратился Гленард – Вам удалось осмотреть следы до начала этого ливня?

– Мы пытались, господин лейтенант. Но нападение, видимо, произошло во время первого ливня или незадолго до него, следы все размыло. Даже кровь почти смыло, а ее немало.

– Чем убиты купцы? Все ли трупы на месте?

– Все здесь, господин лейтенант. И наши ребята тоже. Часть зарублены, похоже на зоргорвские хутхи. А двое на первой телеге и оба солдата убиты стрелами.

– Стрелами? В ливень?

– Говорю, как есть, господин лейтенант.

– Ну, что ж, – вздохнул Гленард, – пойдемте, посмотрим. Дождь, вроде как, почти перестал.

***

Потоки воды и правда смыли почти все следы жестокой и явно быстрой резни. Двое купцов с первого воза лежали у козел, скрючившись, действительно получив по стреле в грудь каждый. Стрелы нападавшие забрали с собой. Рядом лежал на спине, широко раскинув руки и смотря в небо застывшими глазами, один из солдат Славия. Видимо, тот, чья лошадь прибежала на заставу. Его тоже убили стрелой, только не в грудь, а точно в центр шеи. Гленард присел и закрыл мертвому солдату глаза.

– Славий, – сказал Гленард, – Пошли, пожалуйста, солдат вниз по дороге. Телег было четыре, а здесь три. Посмотри, еще одна телега объезжала головную и оставила след на раскисшей обочине. Причем такой, что его вторым ливнем не замыло. Явно тяжелая телега была. Пусть ищут какое-то ответвление от дороги. На заставу-то телега не прибыла.

– Хорошо, Гленард, – кивнул Славий и пошел к деревьям отдавать команды солдатам.

Гленард поворошил тюки на первой телеге. Достал нож, разрезал один из тюков. Грубо выделанные овечьи шкуры. Такие зорги любят покупать, чтобы делать из них куртки. Потом подошел ко второй телеге, нагруженной деревянными ящиками. Рядом с правым передним колесом телеги лежал хорошо одетый бородатый мужчина средних лет в бархатном кафтане с золотой вышивкой. Вероятно, глава купеческой партии. Разрублено горло, быстрым ударом. Ну, да, конечно, толстым широким клинком. Какие знакомые уже раны.

С другой стороны телеги лежал светловолосый молодой человек с голубыми глазами, которому раскроили голову. Кровь и остатки мозга, должно быть, бурно вытекали из раны, но сейчас светлые мокрые волосы были почти чисты – постарались ливни. Телега была нагружена длинными деревянными ящиками с надписью «Гордер и сын». Гленард забрался на телегу, поддел крышку одного из заколоченных ящиков ножом, не без труда приподнял, выдирая гвозди. В ящике лежали длинные полосы дешевого железа. Из таких кузнецы зоргов выковывают оружие, в том числе, пресловутые хутхи.

Гленард спрыгнул с телеги, слегка утонув сапогами в дорожной грязи, и прошел дальше. Метрах в пяти за телегой на дороге лежали еще два молодых человека. Бородатые, в добротных, но небогатых штанах и рубахах, поверх которых были накинуты плащи из плотной грубой шерсти с капюшонами. Вероятно, помощники купца. Один лежал на правом боку, сброшен с телеги сильным ударом клинка, да, толстого и тяжелого, по шее спереди. Голова наполовину отсечена, перебита трахея и артерии. Второй, на другой стороне дороги, получил глубокий удар по ключице и частично по шее, упал, но не умер сразу. Лежит ничком, руки вытянуты вперед. Явно пытался отползти, но истек кровью. Видимо, эти двое ехали на недостающей ныне телеге.

У последней телеги всё было привычно знакомо и оттого жутко. Удар по шее у одного возничего, хорошо одетого старика с длинной седой бородой и длинными усами. Удар поперек лица у второго, средних лет, завернутого в серый плащ. Этому достался еще удар по шее сзади, прорубивший и плащ, и позвоночник. Видимо, первого удара было недостаточно, возничий упал, но не умер, и его добили на земле. На последней телеге снова лежали плотно набитые тюки. Гленард разрезал пару из них. В одном нашел слипшиеся листы свиной и коровьей кожи, в другом выделанные волчьи шкуры, напомнившие Гленарду о детстве.

Последний убитый лежал в стороне от дороги, под деревьями, лицом к лесу. Возможно, пытался убежать? И был убит. Чем? А вот это интересно. Стрелой в спину. Прямо в сердце. Интересно не только то, что был такой точный выстрел, которому не помешал ни ливень, ни ветер, но и сама стрела. На этот раз стрела осталась в трупе. То ли забыли про нее, то ли что-то отвлекло. Стрела была длинная, ровная, с хорошо выкованным крестообразным наконечником и длинным серым гусиным опереньем. Такие стрелы недешевые. Стреляют ими из длинных охотничьих луков. И лук был дорогой, мощный, стрела пробила и кожаный доспех, и тело насквозь и дюйма на три вышла из груди. И ничуть эта стрела не похожа на обычные короткие стрелы зоргов с грубо выкованными широкими наконечниками, которыми зорги, мастера верховой езды, поливают врагов из седел на полном скаку с помощью коротких кавалерийских луков.

Похоже, что эта стрела добавляет еще сомнений в том, что за нападениями стоят зорги. Впрочем, нельзя исключить и варианта, что кто-то из зоргов научился пользоваться длинным охотничьим луком. Как и то, что вместе с зоргами в нападениях участвует какой-то человек.

***

– Гленард! – услышал Гленард крик Славия и, обернувшись, увидел, как капитан машет ему рукой – Садись на коня, езжай за мной! Кажется, мы кое-что нашли!

Гленард вернулся к своему Окуню, забрался в седло и вместе с Костисом отправился догонять Славия, который уже успел довольно далеко ускакать рысью по мокрой дороге.

Примерно через километр они увидели троих солдат, которые стояли у левого края дороги, держа в руках поводья своих лошадей. Славий, Гленард и Костис, подъехав, спешились.

– Что здесь, капрал Маргрет? – спросил Славий у высокого и широкоплечего брюнета.

– Следы телеги, господин капитан! – отрапортовал Маргрет – Уходят налево в лес, по просеке. Земля с травой на краю дороги размокли, и телега оставила глубокие следы. Настолько глубокие, что второй дождь не сумел их полностью смыть, только залил колею.

– Отлично, капрал! – похвалил его Славий – Ну что, Гленард, пойдем по следам пешком или верхом?

– Я бы пошел пешком, чтобы следы высматривать, но хрен его знает, сколько там придется идти. Давай верхом, но не спеша. Всё равно мы ищем телегу, а она с дороги никуда не денется, лес по краям просеки густой. Откуда здесь просека, кстати?

– Ну, видимо, когда-то лесорубы вырубку в глубине леса делали, пробили просеку, чтобы бревна возить, потом забросили... – предположил Костис.

– Ну, да, – кивнул Гленард – Причем где-то год назад забросили. Всё уже заросло травой и пошли мелкие деревья, но они еще не настолько выросли, чтобы мешать проезду. Ну, по коням.

Ехали медленно, шагом, по двое. Впереди ехал Гленард, внимательно вглядывающийся в траву, и Костис, за ними Славий и капрал Маргрет, в арьергарде двое остальных солдат. Временами попадались следы телеги. То заломанный куст на краю просеки, то глубокий отпечаток колес на более мягком участке почвы.

Метров через четыреста, в низине за поворотом, они увидели брошенную телегу без лошадей. Гленард предупреждающе поднял руку. Они остановились и несколько минут прислушивались. Было тихо. Потом Гленард неслышно спешился, медленно и почти бесшумно достал меч, знаками показал Костису следовать за ним, а остальным оставаться на месте и быть наготове. Гленард и Костис осторожно, по разным краям просеки, вдоль деревьев стали с оружием в руках приближаться к телеге. Подойдя к телеге вплотную, осмотрелись, прислушались, и Гленард знаком показал остальным приблизиться, убрав меч обратно в ножны.

– Ну, что здесь, Гленард? – спросил Славий, спешившись.

– Здесь низинка. Земля особенно размокла и телега застряла. Телега тяжелая. Нападавшие попробовали вытолкнуть воз, но безуспешно. Тогда распрягли лошадей, перегрузили на них часть груза, сколько смогли, вон разбитые ящики лежат, и пошли дальше по дороге. Нужно послать солдат в погоню за ними по просеке. Только хороший отряд, человек двадцать-тридцать, как минимум, с умным командиром. Чтобы всё здесь прочесать.

– Сделаем, – согласился Славий – Маргрет, мигом возвращайся к остальным, передай сержанту Тумрену приказ собрать людей его заставы, взять остальных солдат из тех, кто рядом, и отправиться в погоню. Потом лети соколом в гарнизон, пусть лейтенант Вацек пришлет немедленно десятка два солдат на заставу на Морейне. Заставу перекрыть, никого не пропускать до возвращения Тумрена. Понятно? Выполняй.

– Гленард, а что за груз на телеге был? – спросил Костис.

– Должны быть металлические болванки, как на второй телеге. Кому они могли понадобиться, чтобы из-за них не только купцов убивать? А еще и на себе их таскать... Но сейчас посмотрим, весь груз они с собой увезти не смогли. Из пяти ящиков пустыми валяются только два, еще три остались на телеге. Видимо, не смогли утащить.

Гленард залез на телегу, осмотрел ящики.

– Ну, вот, – сказал он – Как и там, «Гордер и сын». На ящиках написано, что внутри «загатовки для мичей и прочьаго оружья».

– Ну, давай, посмотрим на эти заготовки, – предложил Славий.

– Давай, – согласился Гленард, достал нож, поддел край ящика. Потом заменил нож на меч и, используя тот как рычаг, оторвал приколоченную крышку.

– Ну, что там? – нетерпеливо поинтересовался Славий.

– А похоже, что за время пути наши заготовки успели проклюнуться и даже вылупиться, – усмехнулся Гленард, вынимая из ящика и передавая Славию отличный новенький меч армейского образца – Их здесь полный ящик. Думаю, и в остальных ящиках то же самое.

– Ну, это вполне объясняет интерес к этой телеге, – кивнул Славий – Но вопросов меньше не становится. И даже больше.

– Точно. Например, кому и зачем потребовалось тайно, под видом металлических болванок, отправлять из Ламраха зоргам партию нового имперского оружия, с учетом того, что человеческие мечи у зоргов популярностью не пользуются, а значит, об успешной коммерческой операции вряд ли можно говорить?

– Ага, – подхватил Славий – И откуда бандиты, кто бы они ни были, узнали об этой поставке?

– Верно, – продолжил Гленард – И зачем бандитам столько оружия, с учетом того, что они пока и хутхами неплохо справляются?

– И вообще, знали ли купцы о том, что они везут?

– Это, кстати, тоже очень хороший вопрос, – согласился Гленард – С одной стороны, они попросили у тебя дополнительную охрану. С другой стороны, были слишком беспечны, расслаблены и не вооружены. Возможно, должны были встретиться с нашими бандитами позже, может, и за рекой даже, и передать им телегу в обмен на деньги, но банда решила сделать по-своему и ускорила встречу.

– Но к ответу на главные вопросы мы так и не приблизились, – печально констатировал Славий – Мы до сих пор не знаем, ни кто нападавшие, ни где их искать.

– Да, но какая-то новая информация у нас всё же появилась, – возразил Гленард – Мы знаем, что, как минимум, двое бандитов хорошо владеют луками. Причем один стреляет длинными стрелами из хорошего большого охотничьего лука с большой силой натяжения, что, согласись, не типично для зоргов. И хорошо стреляет, сука. Также мы знаем, что бандиты проявляют живой интерес к человеческому оружию, что опять же необычно для гордых воинов степей даджидов. И, наконец, мы имеем основания подозревать, что нашу банду, так или иначе, поддерживает кто-то в Ламрахе. Причем кто-то, кто имеет легкий доступ к складам с армейским оружием, что сильно сужает круг подозреваемых. Мы стали ближе, Славий. Жаль, что не слишком сильно. Жаль, что такой ценой. Но мы стали немного ближе к ним.

– Посмотрим, – пожал плечами Славий – Может, Тумрену с солдатами удастся напасть на след.

– Хотелось бы. Но сомневаюсь. Как показывает практика наших поисков, наши цели умеют отлично растворяться в лесах. Что, кстати, тоже говорит против версии с зоргами.

– Ладно, господа, поехали обратно, – предложил Славий, возвращаясь к своей лошади – Только надо кого-то прямо сейчас прислать, чтобы забрать оставшееся оружие. Негоже имперским клинкам ржаветь посреди леса.

***

– Славий, – вполголоса обратился Гленард, пока они бок о бок возвращались по просеке на дорогу – Нужно ускорить встречу с вождями зоргов. Поговори с Тумреном, пожалуйста, когда он вернется.

– А я уже обсудил это с ним, пока мы вас ждали. Он слегка удивился, но обещал переговорить с командиром пограничной заставы зоргов. Я сказал ему, что дело очень важное и тайное. Возможно, удастся всё сделать довольно быстро. Но это от зоргов тоже зависит.

– Хорошо, спасибо. Дай знать, как только будет что-то по этому вопросу.

– Обязательно, – кивнул Славий – Ты кого возьмешь с собой на встречу, кроме меня?

– Нет, Славий, ты не едешь. Нам слишком опасно ехать туда вдвоем. И даже не спорь. Если со мной что-то случится, мне нужен будет кто-то надежный, кто меня вытащит. Ну, или отомстит за меня хотя бы.

– Не согласен, но понимаю и признаю. Это твоя операция, я буду тебя поддерживать издали. Кого-то еще возьмешь?

– Боварда, наверное. Костиса оставлю изображать бурную деятельность в наше отсутствие и отвлекать внимание от этого самого отсутствия. Мы должны за один день обернуться, никто не заметит, если всё правильно сделать.

– Боварда и всё? – удивился Славий – Никакой боевой поддержки? Возьми хотя бы десяток моих ребят эскортом.

– Не стоит, Славий. Спасибо, но не стоит. Это уже будет та самая официальная делегация, о которой мы говорили. А так, если что, двое дураков поехали расследовать преступление, забрели за реку, где их по ошибке и зарезали. Недоразумение печальное, но не повод для вторжения. И я прошу тебя, если что, придерживаться именно этой версии. Иначе всё зря.

– Задница демона, Гленард, – прошипел Славий – Ну, куда ты лезешь? Совсем жить надоело?

– Да ладно, Славий, мы с тобой через сколько боев прошли. И в болотных топях прятались, и через строй мятежников сколько раз прорубались, и кровью истекали. А это так, приятная прогулка. А тем более почетная встреча с большими начальниками сопредельных земель. Можно гордиться даже. Это мы с тобой сами напридумывали себе страхов, делая предположения из шатких фактов. Так-то, на самом деле, нет никаких объективных угроз.

– Ты осторожней там в любом случае. Гордиться будем, когда этих уродов на виселице плясать заставим.

– Естественно, осторожно. Поэтому и прошу хранить всё в тайне.

– Хорошо, Гленард. Как только Тумрен обо всём договорится, я тебе скажу.

Глава XII.

Несмотря на раннее утро, солнце уже пригревало. Приятный ветерок гулял по двору замка, слегка охлаждая лицо и принося знакомые запахи: угля, копоти и старых кож кузнечных мехов из кузницы, конского навоза и сена из конюшни, свежего хлеба из кухни. Запахи смешивались в причудливое, но, в общем-то, приятное сочетание.

Небо было голубое, с редкими ярко-белыми облаками. «Похоже, погода сегодня будет хорошей, – подумал Гленард, – самое то для встречи с вождями зоргов».

Он не спеша прошел по двору в сторону конюшни. Встреча с вождями была назначена около полудня, значит, на то, чтобы преодолеть семнадцать километров от замка до пограничной заставы времени у него с Бовардом было еще предостаточно.

– Доброе утро, мастер Дебен, – обратился он к конюшему, сгребающему граблями конский навоз, перемешанный с сеном, в сторону большой деревянной кадки.

– И вам отличного утра, господин лейтенант, – отозвался Дебен, не отрываясь от работы.

– Прошу прощения, что отвлекаю вас, но я хотел бы вас попросить проверить подковы моего Окуня и лошади Боварда. Осы, кажется?

– Ага, Осой именуется. Придумываете же вы имена для лошадей, господа служивые. Не извольте беспокоиться, господин Гленард, сию минуту проверю. В далекий путь собираетесь? – спросил он, прислоняя грабли к двери одного из стойл и направляясь вглубь конюшни к стойлу Окуня.

– Не очень, мастер Дебен, километров сорок. За день надеемся обернуться.

– А куда путь держите, если не секрет? Спрашиваю потому что было правильно бы мне знать, по каким дорогам подковы ходить будут, – сказал он, заходя в стойло и поднимая ноги Окуня, одну за другой, внимательно осматривая и трогая подковы.

– На восток, хочу заставу пограничную проведать, вдруг чего видели они.

– Понятно, – сказал Дебен, выходя из стойла, и продолжил, идя дальше по проходу к стойлу Осы – Ну, с вашим Окуньком всё отлично. И сорок и сто километров сделает. Если не будете загонять его конечно. Но вы, вроде, лошадей любите.

– Стараюсь заботиться о них, мастер Дебен. Хотя, честно скажу, не всем лошадям со мной везло. На войне несколько их подо мной пало в боях и погонях.

– Война она такая штука, мастер Гленард. Мерзкая, – отозвался Дебен, заходя в стойло к Осе – А по северной дороге или по южной собираетесь?

– Пока размышляем, мастер Дебен. А есть ли какая разница?

– Да никакой, по крупному счету, – задумчиво ответил Дебен, внимательно осматривая подковы Осы, – Разве что южная дорога чуть покороче и помягче, на мой вкус. По северной-то всё больше караваны из других баронств ходят, не заходя в замок. Вот она и больше накатана, да и подразбита. А по южной, в основном, из замка ездят, реже и меньше. Я бы, на вашем месте, по южной поехал.

– Спасибо за совет, мастер Дебен.

– Ну вот, у Осы тоже всё в порядке. Когда выезжаете-то?

– Да вот, сейчас зайду к Манграйту, возьму пожевать чего-нибудь в дорогу, и выдвинемся.

– Ну, хорошо, я тогда пока лошадок ваших выведу и оседлывать начну, чтобы вам времени не тратить. Хорошо, господин лейтенант?

– Отлично, спасибо, мастер Дебен!

***

– Мастер Манграйт! – позвал Гленард, заходя на кухню.

Несмотря на утренний час, на кухне вовсю кипела работа. Дюжие и упитанные подмастерья повара что-то нарезали на столах по правую руку от входа. В глубине кухни двое младших учеников, мальчик и девочка лет восьми-девяти, чистили картошку, кидая белые почищенные картофелины в большие медные чаны, стоявшие перед ними. Что-то жарилось, видимо, завтрак для барона и его дочери. На столах слева от входа были разложены караваи свежего пшеничного и ржаного хлеба, пахнущие сногсшибательно аппетитно. Еще одна партия хлебов и пирогов, судя по запаху и жару, поспевала в большой каменной печи в центре кухни.

– Ну, кто-там еще? – крикнул, оборачиваясь, Манграйт, стоявший с половником над маленьким котелком на печурке в дальнем левом углу кухни и что-то недовольно пробующий из котелка – А, это вы, Гленард. Простите, не признал.

Манграйт положил половник, вытер руки, а затем и лоб полотенцем, положил полотенце на стол и подошел к Гленарду. Был он на редкость худой для повара, можно даже сказать, тощий. Высокий, немолодой уже человек, лет за пятьдесят, имел глубоко посаженные бледно-серые глаза, морщинистый лоб, большой крючковатый нос, выдающий в нем частично южные корни, тонкие поджатые губы и двухдневную седую щетину на лице.

– Простите, мастер Манграйт, не хотел вас отрывать.

– Ничего страшного, лейтенант, – махнул рукой Манграйт – Всё равно ничего не получилось. Ну, никак, никак не могу подобрать идеального сочетания специй в рагу из косули. А они ж, собаки, дорогие эти специи, их же из самого Кадира привозят. Каждая щепотка как ножом по сердцу. Хоть чеснок с фенхелем добавляй...

– Сочувствую, господин Манграйт, – развел руками Гленард – Но, уверен, что вы, с вашим мастерством, с блеском решите эту задачу, да так, что мы с ума сойдем от восхищения.

– Ох, не льстите, господин Гленард, – отмахнулся Манграйт, но был явно польщен – Что для вас восхищение, для меня годы труда, бессонные ночи, пот и слезы. Собственно, это и есть цена любого восхищения, но вы это, уверен, и без моих стариковских рассуждений знаете. Ближе к делу, Гленард. Я сготовил то, что вы просили. Не знаю, зачем оно вам нужно, но вот оно.

– Спасибо, мастер Манграйт!

– Пожалуйста, Гленард, – сказал Манграйт, доставая из-под стола что-то завернутое в белое полотенце – Вот, пожалуйста, как просили. Пироги с олениной. Крупно порубленной. Простые, но с хитрым набором специй. Такие, что не жалко и герцогу на стол подать. Как просили.

– Спасибо огромное, мастер Манграйт! Упакуйте мне их, пожалуйста, в дорогу. И еще отдельно положите, пожалуйста, средний каравай, полкруга ветчинки и кусок сыра в полтора кулака размером.

– Сделаем, Гленард. А что, собираетесь куда?

– Да... Есть дела, надо проехаться.

– Надолго? А то мне надо порции рассчитывать.

– Да, одним днем обернуться хочу.

– В какое-то соседнее баронство, значит? – предположил Манграйт, собирая по кухне припасы для Гленарда – А странно, такие пироги больше степняки любят, зорги, стало быть... Наши всё больше поизысканней предпочитают. Неужто к зоргам собрались?

– Почти угадали, мастер Манграйт. Почти угадали. Еду на пограничную заставу. А пироги для наших соседей пограничников-зоргов. Надо же налаживать отношения с коллегами.

– Эх, Гленард, – вздохнул Манграйт, протягивая Гленарду два свертка с едой – Такие пироги, да степнякам отдавать... Лучше отдайте ребятам на нашей заставе, всё больше оценят. Ну, бывайте, и счастливого вам пути. Увидимся вечером за ужином.

– Спасибо вам большое, мастер Манграйт! И вам хорошего дня и успехов с вашим рагу из косули! – поблагодарил повара Гленард и вернулся во двор, где Дебен уже заканчивал седлать Окуня и Осу.

***

Гленард с Бовардом упаковывали добытую еду в седельные сумки, когда Гленард заметил, что во внешние ворота замка входит Лотлайрэ. Это было довольно необычно для такого раннего часа, поэтому Гленард махнул Боварду, чтобы тот продолжал сборы, а сам подошел поприветствовать Лотлайрэ.

– Доброе утро, госпожа Лотлайрэ, – поклонился Гленард, подходя к ней.

– Доброе утро, лейтенант Гленард, – улыбнулась Лотлайрэ – Я смотрю, вы собираетесь в дорогу?

– Да, госпожа, небольшая поездка по рабочим делам.

– Ну, желаю удачной поездки и легкой дороги. А я вот с утра выходила на холмы, собирать росу с травы, – она подняла маленький, по виду серебряный, кувшинчик, который она держала в левой руке, и показала его Гленарду.

– Росу с травы? Простите, госпожа, это какой-то местный обычай?

– Скоро праздник летнего солнцестояния, Гленард, Фейлоин, как его называют сейчас, или Канолафлайрэ, как его называли раньше древние альвы. Мы с госпожой Весницей готовимся к предпраздничным обрядам, посвященным Богине. Утренняя роса с трав и цветов используется в этих обрядах.

– Никогда об этом не слышал, если честно, – удивленно признался Гленард.

– Ритуалы здесь, на центральном востоке, имеют некоторые местные отличия и дополнения. В особенности женские ритуалы, связанные с Богиней и символизирующие ее плодородную силу, выражающуюся в природе, в том числе, в травах. Силу, которая кормит всех нас, и частью которой мы сами являемся. Впрочем, я уверена, что в каждом герцогстве есть свои небольшие обычаи в вере в Двух Богов и особенно в обрядах и ритуалах.

– Думаю, что так и есть, госпожа, – согласился Гленард – А кстати, по поводу лета, позвольте спросить госпожа. Давно собирался, но всё никак случай не представится.

– О чем, Гленард?

– Ваше имя. Лотлайрэ. Оно ведь означает «цветок лета» на староальвийском?

– Да, но если точнее, то имя имеет еще второе, оттеночное, значение, связанное с серединой лета, его пиком, и третье, связанное как раз с праздником Канолафлайрэ. Как обычно в староальвийском – куча значений у одного слова, понятных только в контексте. Мой день рождения через неделю после Фейлоина, поэтому моя мать связала мое имя и с пиком лета, и с многочисленными в нашей округе цветами, давшими имя и мне, и баронству Флернох, в свое время. На современном альвийском мое имя звучало бы, наверное, как Блотайнравель, а на северном наречии как Флерстамрад, – рассмеялась Лотлайрэ.

– Так у вас скоро день рождения, госпожа? Мне нужно приготовить подарок.

– Гленард, приходите к нам с Весницей праздновать Фейлоин, несмотря на всю вашу нелюбовь к религии. А потом и ко мне на обряд, связанный с днем рождения. Это уже будет подарок для меня.

– Хорошо, госпожа Лотлайрэ, обещаю вам такой подарок. Прошу прощения, мне уже пора ехать.

– Тогда счастливого пути! Куда вы едете нынче, Гленард?

– На восток. Проведать пограничную заставу.

– Тогда езжайте по южной дороге, она лучше.

– Пожалуй, последую вашему совету, госпожа.

– К ужину вернетесь?

– Планирую, госпожа. Если ничего не задержит меня в пути.

– Ну, тогда легкой дороги! Увидимся за ужином. Не опаздывайте! – рассмеялась Лотлайрэ и пошла к дверям замка.

***

Дорога, по которой ехали Гленард и Бовард, была с обеих сторон окружена деревьями, высокие кроны которых, покрытые пышной листвой, склонялись над дорогой, образуя зеленую сводчатую галерею и оставляя лишь небольшие просветы неба между ветвей. В центре дороги, между двух песчаных хорошо накатанных телегами колей, росла невысокая, но обильная трава. Такая же трава росла по обеим сторонами дороги. Там, где клены, каштаны, березы, буки, платаны и прочие лиственные деревья перемежались редкими высокими соснами, дорога была плотно усыпана коричневой сухой прошлогодней хвоей.

Между деревьями, на покрытой коричневой палой листвой земле, росли невысокие кусты подлеска. Где-то встречались полянки черничных кустов. Порой рядом с дорогой росли кусты благородного лавра и остролиста.

Деревья вдоль дороги были одеты легким светло-зеленым налетом мха. Более обильные виды мха встречались у корней деревьев и на пнях чуть поодаль от дороги. Некоторые стволы были плотно обвиты покрывалами плюща.

Несмотря на то, что деревья росли широко друг от друга, а кусты не были слишком плотными и высокими, сочетание леса и многочисленных растений подлеска приводило к тому, что лес по сторонам от дороги просматривался не более чем метров на пятнадцать-двадцать, что немало беспокоило Гленарда.

Над дорогой временами пролетали крупные бабочки, размером почти с ладонь Гленарда. Черные с белыми точками и бледно желтые, с черной окантовкой крыльев. Порой бабочки садились на голову Окуня, а тот недовольно поводил ушами, пытаясь их согнать.

В кустах щебетали и шуршали многочисленные птицы, временами пересекая дорогу прямо перед путниками. В ковре опавшей листвы копошились какие-то мелкие животные, то ли мыши, то ли бурундуки, то ли ежи. Иногда по стволам деревьев спускались любопытные, но осторожные белки, помахивая пышными серо-рыжими хвостами.

Изредка, с небольшим дуновением ветра, от дороги поднимался жар, а вместе с ним в лицо Гленарда бросалось удивительное сочетание сладких и терпких запахов окружающих трав, листьев и цветов. Гленард и Бовард, сперва ехавшие напряженно и настороженно, понемногу расслаблялись. Ехали быстрым шагом. Времени еще было достаточно, и хотелось насладиться этим прекрасным летним днем.

– Слушай, Бовард, – сказал Гленард – А ведь у нас с тобой так за всё время и не было времени нормально поговорить. Уже немало времени служим вместе, а я почти ничего о тебе не знаю.

– Да что там знать, – махнул рукой Бовард, улыбнувшись – Служба есть служба.

– Ну, смотри. Я знаю, что тебе двадцать лет, что родился ты не так далеко отсюда, чуть севернее, в герцогстве Абфрайн. Знаю, что ты из пригородов Фройсбриха, сын сапожника. На службе ты около четырех лет, значит, застал самый конец Злой Войны. Ты был в пехоте, участвовал в нескольких небольших боях. После войны выслеживал остатки мятежников. Здесь тебя заметили и позвали в Тайную Стражу, определив во Флернох. Вот, собственно, и всё, что я знаю.

– Ну, дык, а что ж еще-то?

– Мне интересно знать, что ты за человек. Твоя семья. Твои друзья. Что тебе нравится. Что ты не любишь. Есть ли у тебя жена, дети. Какой ты человек, помимо службы.

– Ну, ладно, – согласился Бовард – Отца моего воры убили, пока я был на войне. Из-за трех пар сапог. Мать с сестрой, ей сейчас тринадцать, уже пора ее замуж выдавать, после смерти отца продали мастерскую и перебрались в Вайнмуллах в том же Абфрайне. Вступили там в швейную артель, шьют дешевую одежду. Живут небогато, но на еду хватает, да и я еще немного посылаю.