Текст книги "Эфемерида звёздного света"

Автор книги: Петр Кононенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– А я о чём? – вновь вспыхнул Тамар. – В космическом вакууме происходит непрерывный разгон корабля. При увеличивающейся скорости и урон от повреждений будет усиливаться.

– Ты как, хорошо подготовился к экзаменам? – спросил Рома Армавира, демонстративно игнорируя Тамара.

– Да, вроде неплохо, правда, насчёт истории сомневаюсь, не все даты запомнил, – ответил Армавир.

– Я думаю, что сдам физподготовку, психологию, общество и физику космического пространства. А вот на истории Эстерау придётся попотеть! – вздохнул Рома.

– Вы идёте на «Стратегическую разведку»? – как-то нарочито равнодушно спросил Тамар.

– Да, – холодно сказал Рома.

– А ты тоже, да? – поинтересовался Армавир.

Тамар коротко кивнул.

– А почему ты выбрал эту специализацию? – решил выяснить парень.

Тамар развернулся к Армавиру и с раздражением ответил:

– Потому что моего старшего товарища убили в ходе первого контакта с эстерайцами, и я хочу стать разведчиком!

Теперь Роме стало ясно, почему Тамар вёл себя так бесчувственно. Он и сам недавно осознал, что от безжизненности до бесчувственности всего один шаг, но папа был рядом, чтобы вернуть его к жизни. Может, у Тамара не было такого человека? Армавир посочувствовал Тамару:

– Прими наши соболезнования, Тамар.

Тот, ничего не ответив, посмотрел на звёзды за окном.

Рома участливо спросил его:

– Как это произошло?

Науменко резко обернулся и грубо ответил ему:

– Какая тебе, к чёрту, разница?! Тебе всё равно меня не понять!

Рома пронзил его взглядом и ледяным тоном произнёс:

– Моя любимая погибла!

Тамар побледнел.

– Что, потерял близкого человека и думаешь, будто пережил больше других и можно высокомерно судить всех вокруг? Знаешь что, я дам тебе совет, Тамар! Не надо себя так вести! – с нажимом сказал Рома.

Тамар потупил взор. А Никитин не переставал глядеть на того огненным взглядом.

– Я сам решу, как мне себя вести, – сказал Тамар, но уже не так недружелюбно, а тихо и скорее примирительно.

В ходе этой перепалки абитуриенты маршрутного челнока и не заметили, что уже находятся в порту «Сочи» № 1. Дверь отъехала, и через несколько минут бортпроводница сопроводила в салон космолёта двух молодых людей.

Это были парень с девушкой. Стройная блондинка сразу приковала к себе взгляды пассажиров. Её красивое лицо так и излучало свет. Появление незнакомки будто бы зажгло звезду, осветившую темноту космоса. У девушки была красивая фигура, прямая осанка, взгляд зеленых глаз был спокойным, добрым и, казалось, не мог скрывать коварство или злость. Одета новая пассажирка была без вычурности: популярные у молодёжи кеды, джинсы, джинсовая куртка поверх розовой футболки и кулон на груди в форме геральдической лилии. Копна густых перламутровых волос пружинила при ходьбе и волнами опадала на плечи. При нулевой гравитации её волосы смотрелись бы эффектно.

Молодой человек, сопровождавший девушку, был очень крупным, здоровым парнем, на голову выше спутницы и с хмурым взглядом. Но тоже весьма симпатичный. Роме показалось, что девушка не в восторге от компании своего кавалера, ибо она выглядела несколько расстроенной. Новые попутчики направились к свободным местам, она – лёгкой поступью, он – грузным шагом. Как только пара расположилась, пилот объявил о следующей остановке – «Сочи» № 2. И не прошло и трёх минут, как пассажирский транспорт причалил на палубу «Сочи» № 2. Пандус выдвинулся, и по нему взошёл парень.

Пройдя контроль у бортпроводницы, молодой человек оказался в салоне, уже заполненном поступающими. Все обратили внимание на новичка, а блондинка, тряхнув красивыми густыми волосами, поглядела на этого паренька особенно пристально.

Это был самый что ни на есть обычный парень в очках. Он подкупал своей невозмутимостью и непринуждённостью. Невысокого роста, не субтильный, но и не накачанный. На нём были бордовая шёлковая рубашка, заправленная в чёрные брюки, на ногах явно удобные замшевые ботинки. Парень провёл рукой по тёмным волосам, слегка отбросив их набок, и направился к свободному сиденью. Сел он напротив блондинки, своей тайной возлюбленной, и негромко поздоровался:

– Здравствуй, Наташа.

Она улыбнулась ему и мелодичным голосом проговорила:

– Привет, Вектор.

А Вектор в следующий момент посмотрел на её соседа, который от злости побагровел. Ничуть не оробев, Вектор вернул здоровяку недобрый взгляд с процентами. Рома предположил, что эти трое знакомы очень хорошо. В это время голос через коммуникатор оповестил молодых людей:

– Приготовиться к взлёту, следующая остановка – Военная Академия имени Сергея Павловича Королёва!

И, покинув взлётно-посадочную площадку «Сочи» № 2, челнок устремился к конечному пункту назначения. Абитуриенты стали знакомиться, разговаривать. Армавир достал пищевой имитатор и закинул чип в рот. Тамар спросил его уже более приветливым тоном:

– С чем у тебя чип, Армавир?

Тот ответил:

– С беконом, – и в блаженстве закрыл глаза.

Тамар ухмыльнулся. А Рома пытался припомнить ещё несколько гипотетически пригодных для жизни планет. Сидящий невдалеке Вектор смотрел на Наташу, а точнее, на её отражение в окне. Лицо девушки на фоне чёрного космоса было прелестно. Она поглядела в своё окно, там было отражение Вектора. Они встретились глазами и обменялись проникновенными взглядами.

После удачно опробованного пищевого чипа Армавир возобновил разговор на ранее начатую тему.

– Слушайте, а вы знаете, что есть планеты-сироты?

Ребята вопросительно посмотрели на парня.

– PSO J318.5-22, – назвал имя космического объекта Армавир. – Это в созвездии Козерога. Считается, что это газовый гигант. У него все параметры молодых планет, которых обнаруживали между звезд, – ну, так говорят астрономы. Но фишка в том, что эта планета дрейфует в полном одиночестве, свободно плавает в космосе в полной темноте!

– Планета, где ночная жизнь никогда не заканчивается, – вдруг весело откликнулся Вектор. – Представляешь, какие ночные клубы и коктейльные вечеринки там можно устроить?

– До неё лететь примерно 80 световых лет, – расстроенно ответил ему Армавир. – До Проксимы b – 4,2 световых года, то есть 30 тысяч земных лет. Ну и представь, сколько дотуда.

– Ну и сколько? – спросил Вектор, ухмыльнувшись.

Рома тоже хотел это узнать. Но расчёты с ходу не смог бы выдать. Армавир же сосредоточился, возвёл глаза к потолку салона, рассчитал в уме и медленно проговорил:

– Ну, приблизительно 600 тысяч лет лететь.

– Класс, – пыл Вектора как-то сразу поугас.

Примерно через полчаса пилот объявил по корабельной связи:

– Уважаемые пассажиры, если вы обратите внимание, слева от вас… – вдруг связь неожиданно прервалась, всё погасло, салон объяла кромешная тьма, корабль накренился. Рома и все абитуриенты почувствовали невесомость, и если бы не ремни безопасности, они бы уже пари́ли по салону потерявшего управление космолёта. Нос корабля опустился, и неуправляемый пассажирский челнок повело вниз. Кто-то из девушек вскрикнул, лоб Ромы покрылся холодной испариной. Только корабль стал уходить в сальто-мортале, как система восстановилась, и пилот выровнял судно. Весь салон осветился, абитуриенты огляделись и облегчённо вздохнули.

– Хо-хо, ни фига! – воскликнул Вектор.

В коммуникаторе зазвучал дрогнувший голос пилота:

– Дамы и господа, мы прошли зону космической турбулентности. Прошу сохранять спокойствие! Такое случается, но теперь всё позади.

– Космическая турбулентность?! Он думает, что мы поверим в эту чушь? Это же было отключение системы! – вознегодовал Армавир.

Все посмотрели на него.

– А почему происходит отключение системы? – спросила симпатичная черноволосая девушка, сидевшая напротив Ромы и Армавира.

– Это может произойти при использовании портативного электромагнитного излучателя, – пояснил Армавир. – Что-то вроде бомбы малого радиуса поражения.

– Электромагнитная бомба? – опешив, спросила Наташа.

– Да, – подтвердил Армавир. – Она излучает импульс, который отключает всю электронику. Передача радиосигналов нарушается. Функционирование систем жизнеобеспечения – тоже. Генератор гравитации, как мы заметили, также отключается.

– И чем мощнее импульс, тем дольше бортовая система будет приходить в себя, – подхватил Вектор. – А на кораблях с высокими палубами это опасно. Или это мог быть направленный выстрел…

– Нет, не мог, – возразил Армавир, – это же не струя. Не точечный выстрел, а волновое излучение, волновой импульс. Вражеский корабль не засекли, следовательно, он далеко от нас. А это значит, что с отдалённой дистанции излучение должно было быть массированным, возможно, сверхсветовым по скорости.

– От потока электромагнитного излучения такой мощности мы бы не выжили, – догадался Рома.

– Соответственно, это «что-то» на нашем пирожке, – мрачно заключил Тамар.

– Не верю я в это! – уверенно заявил Вектор. – Перед вводом в эксплуатацию каждый космолёт проходит проверку. И что, хочешь сказать, они не нашли излучатель?

– Всё это можно свести к тому, что такой излучатель могли разместить в челноке только враги, – предположил Армавир.

Он единственный говорил тоном осторожного и осмотрительного человека. Все остальные были на эмоциях. Но последний аргумент заставил умолкнуть и задуматься всех.

– Эстерайцы ещё не прибыли в Солнечную систему, – сказала черноволосая девушка, чтобы поддержать Вектора.

– Да. Но одиночные нелегальные агенты уже могли внедриться. Да и… – Армавир неуверенно повёл плечами.

– Что? – спросил Рома.

– Возможность вербовки наших людей тоже нельзя исключать.

Это заявление означало, что либо в кабине пилота разместились предатели, либо среди поступающих. От тревожной гипотезы стало неуютно. Молодые люди осмотрели друг друга с осторожным подозрением.

– Вражеская диверсия. Партизаны в нашем тылу. Эстерау ведёт войну против землян разными способами, – будто бы прочитала громкий заголовок газеты девушка.

– Открытая конфронтация ещё не произошла, – впервые подал басистый голос огромный спутник Наташи. – Если бы случилось иначе, то мы бы сейчас не летели поступать в Академию, а были мобилизованы на фронт.

Корабельная связь снова включилась:

– Обратите внимание, слева по борту можно заметить Военную Академию, мы заходим на посадку.

Абитуриенты, хоть до конца ещё не оправились от случившегося, всё же стали вглядываться в обзорные окна.

На их глазах с величавой грацией хищника плыл космический корабль огромного размера. Это была Военная Академия Разведки и Терраформирования, названная в честь Сергея Павловича Королёва, одного из величайших конструкторов XX века, создателя ракетно-космической техники. Ребята знали, что под руководством Королёва состоялся запуск первого искусственного спутника Земли и полёт первого космонавта планеты Юрия Алексеевича Гагарина. Этот человек был Героем Советского Союза, благодаря ему страна стала передовой ракетно-космической державой. Военная Академия Разведки и Терраформирования его имени была престижным учебным заведением. Она задумывалась как флагман в противостоянии с Эстерайской империей. Отбор курсантов в Академию был строгий, планировался выпуск специалистов высшего уровня.

У корабля, где размещалось учебное заведение, была необычная конструкция. Он имел коническую форму, моментами напоминал перевёрнутый вулкан, иногда городской пчелиный улей, а с венчающим шпилем так и вовсе юлу. Суженный у основания, он расширялся кверху. В космическом пространстве не было гравитационной плоскости как точки отсчёта и ориентирования, потому невозможно было понять, где верх, где низ, где право, где лево. Но коммуникационные ветви, которые соединялись с соплами реактивных двигателей, отходили от основания, это указывало на то, что узкое основание – явно низ крейсера. Высота корабля Академии составляла около половины километра, диаметр в поперечнике – сто метров в основании, а вверху расширялся до 350-ти.

К корпусу ветвями были присоединены с одной стороны двигатели, а с другой – дополнительные структуры. От бронированного корпуса корабля отходили коммуникационные рукава, соединяющие отдельные помещения. Таких помещений было великое множество, и они были соединены между собой переходными коридорами. Весь этот звёздный улей, сверкающий тысячами огней, взаимно приближался к маленькой пассажирской «пчёлке», несущей абитуриентов.

Молодые люди восторженно глядели на будущую alma mater. Вектор громко сказал:

– Что-то я не вижу плюща на корпусе учебного заведения!

Не уловив иронии в словах Вектора, Армавир постарался внести ясность:

– Вообще-то, растения в космическом вакууме не мо…

– Да расслабься, чувак, я шучу, – заулыбался Вектор.

Когда шаттл практически приблизился к Академии, все пассажиры опустились на свои сиденья, общее возбуждение, тем не менее, зашкаливало. Пилот запросил разрешения причалить. В блестящем стальном корпусе Академии раскрылись, как острые лезвия, лепестки-сегменты шлюзовой перегородки причальной палубы. Как и на гражданских кораблях, палуба была огромным воздушным шлюзом. Пилот налёг на штурвал, держа курс на четвёртую палубу учебного корабля, и вскоре приземлился на посадочную площадку.

Палуба оказалась атласного голубого цвета, она была оборудована и выполнена в стиле причальных палуб всех гражданских судов.

Молодые люди покинули борт маршрутника и впервые ступили на борт Академии. Появившаяся девушка-офицер взяла сопровождение на себя, повелев следовать за ней. Когда вся компания вошла в просторный лифт, девушка начала рассказывать о внутреннем устройстве Академии.

В основании её располагалась нижняя палуба, которую отвели под склад и хранилище топлива. Эта палуба значилась седьмой, а шестой был инженерный отсек. Эта палуба располагалась выше, имела более обширную площадь, поскольку корпус, как уже успели узнать молодые люди, расширялся. На уровне инженерной палубы были пристроены ветви с ядерными двигателями. Палуба выше – пятая по счёту – отводилась под кают-компанию, тир, бильярдную и каптёрку – склад имущества курсантов.

Четвёртая палуба была причальной, и именно на ней приземлились будущие курсанты. Третья являлась палубой спортивной кафедры и вмещала спортзал и бассейн, а заодно шкафут – там находились рубка и кабина пилота. Здесь же раскинулся плац – площадь для строевых занятий длиной почти сто метров. Она была расчерчена для маршировки, но с помощью голографических подсветок и убираемых стоек с сеткой и кольцами быстро переоборудовалась под спортивные площадки – баскетбольную, волейбольную, теннисную. Ежедневные построения курсантов на плацу завершались походом в столовую, примыкавшую к плацу.

На второй палубе размещались учебные аудитории и навигационный мостик с пультом управления кораблём. И наконец, на первой, верхней, самой большой по площади палубе располагались каюты капитана, старших помощников, остального экипажа, преподавательского состава и общежития для юношей и девушек.

Дополнительные структуры, состыкованные с главным кораблём-«ульем», включали в себя помещение кухни, лазарет, библиотеку и комнату досуга. Их ответвлённые модули уходили на небольшое расстояние в открытый космос. Завершающим элементом конструкции Королёва был спутниковый шпиль, осуществлявший радиосвязь. Одно из общежитий (соответственно, и одна часть корпуса корабля) освещалось солнцем, и там действовали меры безопасности.

Девушка закончила рассказывать, и двери лифта отворились на уровне второй учебной палубы. Охи и ахи огласили стены пустеющего лифта. Абитуриенты вышли и стали разглядывать внутреннее убранство учебного заведения. Оно было выполнено в стиле ампир с использованием мрамора, бронзы, синтетических материалов, стилизованных под ценные породы дерева. Всё это создавало атмосферу Московского государственного университета времён Советского Союза.

На стенах висели картины и репродукции в позолоченных рамах, а по углам коридоров под потолочным плинтусом крепились интеркомы, внешне напоминающие репродукторы. Тёмная парадная лестница уходила вверх, её балясины и перила были стилизованы под лакированное дерево. Слева направо располагались коридоры с аудиториями.

Офицер назвала им номер аудитории, указала направление и возвратилась в лифт. Группа поступающих направилась к аудитории № 71 по левому коридору. Обзорные окна этого коридора были закрыты ставнями, а на стене светились голографические таблички «Осторожно, светит солнце!», «Солнечные ожоги – канцерогенно!», «Смертельно опасно!». И знак в красном треугольнике под символом опасного ионизирующего излучения – череп над скрещёнными костями слева и бегущий человек справа. Ребята перекинулись парой слов о стопроцентном появлении опухолей в случае попадания на солнце.

В коридоре стояло несколько молодых людей, они переговаривались между собой. Вновь прибывшие вошли в аудиторию, которая уже была наполовину заполнена абитуриентами. Сидящие стали изучать группу вошедших.

Рому немного расстроило, что все задние парты заняты. Он сел за третью парту, а с ним Армавир. Тамар устроился за одной партой со щупленьким парнишкой, энергичным и открытым. Парта напротив Ромы и Армавира была занята двумя молодыми людьми. Рома сразу обратил внимание на эту пару, потому что Наташа и её грозный спутник поздоровались с парнем и девушкой, сели впереди них и стали разговаривать как старые друзья.

Юноша был крепкого телосложения, невысокого роста, со светлыми волосами, голубыми глазами и лучезарной улыбкой, общался он преимущественно со спутником Наташи. Похоже, они были друзьями, так как общение их было самым непринуждённым. Наташа, напротив, вела себя с соседкой по парте весьма сдержанно, судя по всему, «лучшие подруги» – это было не про них. Максимум бывшие одноклассницы.

Девушка выглядела шикарно, а по красоте не уступала Наташе. Рома долго не мог оторвать свой взгляд от неё. Волосы у девушки были густые, рубинового цвета, глаза карие – бездонные, губы большие – манящие, фигура безупречная. Во внешности её не было ни единого изъяна, и Рома поймал себя на мысли, что это его тип девушки. В нём вдруг проснулось что-то звериное, он захотел её прямо здесь, в аудитории… прямо сейчас… прямо на парте! Но всё же он был цивилизованным человеком, а потому быстро успокоился, да и потенциальный соперник в лице её соседа немного обуздал воображение Ромы. Ко всему тому, он ощутил чувство вины перед Дианой Делиной и сказал себе: один твой близкий человек уже умер.

Но только эта мысль пронеслась в голове у Ромы, как красавица остановила на нём заинтересованный взгляд. Они рассматривали друг друга довольно долго, пока их зрительный контакт не разрушил Вектор, проходивший мимо к выбранной парте. Вектор составил компанию одиноко сидевшей миловидной особе – девушке, которую знал почти всю жизнь. Только они перекинулись парой фраз, как вошёл преподаватель и объявил о начале экзамена по психологии.

Тест по этому предмету не вызвал затруднений у Ромы, поэтому он был одним из первых, кто вышел из аудитории. Полчаса перерыва пролетели быстро, и начался очередной экзамен – по обществознанию.

На этот раз все расположились в аудитории несколько иначе, и Роме пришлось сесть за одну парту с парнем, который до этого составлял компанию заинтересовавшей Рому девушке.

– Сейчас общага, да? – весело спросил сосед.

– Чего? – переспросил Рома.

– Я говорю, сейчас обществознание? – пояснил парень.

– А, да, должно быть.

– Давай знакомиться! Меня зовут Полярин Алфёров.

– А меня Рома Никитин, – сказал Рома и стал заполнять бланк для ответов.

Услышав это имя, Полярин вздрогнул и стал оценивающе рассматривать Рому, буквально впился в него глазами. И смотрел напряжённо – так, будто имя Ромы о чём-то ему говорило. Взглянув на Полярина, Рома заметил резкую перемену в выражении его лица и, слегка опешив, всё же задал резонный вопрос:

– Что-то не так?

Полярин не успел ответить, вошла преподаватель и велела всем приготовиться к экзамену. Обществознание тоже прошло успешно, после чего абитуриентов ждал обед. Оказавшись в столовой, Рома рассказал о странном диалоге Армавиру и Тамару.

– Так посмотрел на меня, как будто я ему бабки должен, – сказал Рома.

– Действительно, как-то странно, – согласился Тамар, без особого энтузиазма ковыряя кашу.

Скоро подносы с пустыми тарелками были собраны у посудомоечной, и подкрепившиеся абитуриенты снова заполнили аудиторию. Предстоял экзамен по истории Эстерау. У Ромы вдруг появилось нехорошее предчувствие.

Все поступающие начали заполнять бланки с тестами. Армавир делал это уверенно и спокойно, словно человек, у которого из-под пера всегда выходят только правильные ответы. Тамар был сосредоточен, только изредка чесал ручкой затылок. Вектор несколько раз протирал очки и снова погружался в вопросы теста, выбирая правильный вариант. Подруга Вектора без колебаний отмечала нужные клеточки. Спутник Наташи тупо глядел в свой бланк, изо всех сил пытаясь вывести историческую правду на чистую воду. Сама Наташа держалась невозмутимо, тень волнения ни разу не промелькнула на её лице, и было похоже, что выбрать верные ответы не представляет для неё сложности.

Полярин сидел, стиснув челюсти, и сосредоточился так, что даже мускул на его лице стал подрагивать. Его прекрасная спутница посматривала по сторонам, очевидно, в поисках учебного пособия по истории Эстерау или хотя бы шпаргалки. Ещё с дюжину измучившихся абитуриентов корпели над тестами, и кто более, кто менее демонстрировали уверенность в своих знаниях.

Рома изо всех сил старался выудить из памяти даты военного конфликта в эстерайском Галгарте и издания книги о личности военачальника древности Арадриана Чаушеса. Чаушес имел для эстерайцев культурное значение такое же, как Иисус Христос для христиан Земли.

Сдав, наконец, бланк теста, Рома почувствовал себя измотанным. Большинство других выглядели не лучше.

Перед тем, как отпустить абитуриентов, преподаватель сделала объявление:

– Экзамены по физической подготовке и физике космического пространства будут проходить 19 августа. Насчёт даты и времени вылета договоритесь с транспортным агентом… ну, как на сегодня вы договаривались. Ещё кое-что: перед Курсом молодого бойца руководство Академии устраивает праздник, чтобы отметить начало обучения и набраться сил перед будущими трудностями. И, к слову, в первую неделю вас ждёт такая нагрузка, что будет не до праздников. Мероприятие проводится при поддержке влиятельного бизнесмена Иллариона Алфёрова.

На этих словах несколько человек повернулись в сторону Полярина.

По возвращении в свои жилищные корабли ребята обсудили идею праздника и пришли к выводу, что не помешает «затусить» на этой вечеринке, раз уж им уготованы «будущие трудности».

Когда Рома, наконец, попал домой, он рассказал отцу об экзаменах, начале Курса молодого бойца и праздничном вечере. Фёдор был не против того, чтобы сын посетил этот праздник. Он даже выделил некоторые средства на возможные дополнительные расходы в качестве подарка на грядущий день рождения Ромы, наказав при этом не выходить за рамки дозволенного и вести себя прилично. Остаток вечера отец с сыном провели за обсуждением экзаменов и просмотром телепередач.

* * *

Через три дня, долетев до Академии тем же способом, поступающие приготовились сдавать экзамены по физике космического пространства и физической подготовке.

Теоретический экзамен мало у кого из молодых людей вызвал затруднения. Каждый из тех, кто оказался на борту космического корабля, вынужден был по ходу дела узнавать подробности таких явлений и понятий, как декомпрессия, нулевая гравитация, состояния вещества в открытом космосе и другие. Это были, можно сказать, вопросы жизни и смерти. Теперь же, когда граждане Объединённого Флота жили в новых условиях, они тем более интересовались тем, что находится за бортом, и от чего каждый из них мог погибнуть в результате своего неведения.

Далее предстояла физическая подготовка, и Рома надеялся, что его старания в последние месяцы дадут о себе знать. В спортзале находилась вся группа. Все разминались, готовились, переговаривались. Паренёк – итальянец делал растяжку и попутно общался с Ромой и Вектором. Он увлечённо рассказывал о своих итальянских корнях, сообщил, что зовут его Энрике Романовский, а промежуточная фамилия Блинчик у него от матери, то есть получалось – Энрике Блинчик-Романовский. Болтовня этого парнишки уже начинала раздражать Рому и Вектора, но, к счастью, ситуацию спас появившийся в зале полковник. Это был крупный пожилой мужчина спортивного вида. Он объявил построение и начал с переклички.

– Приветствую всех! – громовым голосом обратился к абитуриентам полковник.

Было ясно сразу, что мужчина строг, но что-то и по-отечески доброе угадывалось в нём.

– Я полковник Александр Иванович Евкуров, – представился далее наставник. – Сейчас мы проведём перекличку, а затем перейдём к сдаче экзамена.

Ропот в рядах будущих курсантов стих, и полковник начал:

– Гузель Менажетдинова!

– Я, – отозвалась черноволосая девушка, рождённая для приключений.

– Эмма Бреннан!

– Я, – сказала рослая крепкая девушка с мужскими чертами лица.

– Валера Незадачин!

– Я! – отозвался спутник Наташи.

Среди всех собравшихся он был самым здоровым парнем, ростом почти под два метра.

– Армавир Минасян!

– Я! – с готовностью откликнулся Армавир.

– Андреа Дикамилова!

– Я! – звонко ответила худенькая девушка с короткой стрижкой.

– Тамар Науменко!

– Я здесь, кхе-кхе, – сказал Тамар и прокашлялся, на что Евкуров рыкнул и напомнил, что отзываться надо строго по Уставу – «Я».

Евкуров произнёс ещё несколько имён и тоже прокашлялся.

– Янис Лех-Сартариас!

– Я! – откликнулся высокий тощий парень несколько хмурого вида.

– Василиса Архангельская! – заглянув в журнал, назвал Александр Иванович следующее имя.

Рома чуть было не рассмеялся. Ему подумалось, что, конечно, диковинные имена сейчас в моде, но не до такой же степени странности. И всё-таки стал искать глазами ту, которая должна была отозваться. Вдруг отозвалась та самая девушка, что сопровождала Полярина. Рома посмотрел на её точёную фигурку в лосинах и обтягивающем спортивном топе и с большим трудом оторвал взгляд, чтобы увидеть следующую поступающую, чьё имя никак не мог выговорить полковник.

– Зоит… Зеитерн…

– Зоитерн Иноземцева. Я! – звонко поправила Евкурова подруга Вектора.

Эта стройная девушка с милым лицом привлекла всеобщее внимание и, в особенности, внимание Тамара. Парень покрылся румянцем, когда его серые глаза на секунду встретились с орехово-зелёными глазами девушки.

– Вектор Лесов! – продолжил полковник.

– Я, – громко ответил парень.

Вид у Вектора был весьма непринуждённый. Если бы не правила построения, он бы стоял, заложив руки в карманы шорт.

– Наталья Перова!

– Я! – произнесла бархатным голосом Наташа.

На ней был пурпурный спортивный костюм, прекрасно подчёркивавший её фигуру.

– Роман Никитин! – произнёс Евкуров.

– Я, – отозвался Рома.

Стильный спортивный костюм сидел на нём как влитой. Майка-безрукавка обнажала прокачанные бицепсы, бриджи и кроссовки того же дымчато-синего цвета дополняли образ. Рома мотнул головой, убрав чёлку со лба. Взгляды всех присутствующих задержались на нём. Особенно долго смотрела на него Василиса.

– Полярин Алфёров!

– Я! – выкрикнул Полярин.

Он был в тёмно-вишнёвой футболке и чёрных шортах. Полярин с виду был очень крепкий, коренастый юноша, но ростом несколько ниже своего друга Валеры Незадачина.

Тренер вгляделся в журнал, сверяясь с записями. Он собирался назвать ещё множество имён, но отвлёкся, увидев в дверях появившегося с сообщением старпома, и прошёл к выходу из зала. Ребята воспользовались моментом и обменялись несколькими словами.

Пока праздно стояли, Полярин бил кулаком себе в ладонь и ударил особенно сильно, когда встретился взглядом с Ромой. Рома, в свою очередь, расправил плечи и принял угрожающий вид. Полковник Евкуров вернулся к группе. Он назвал ещё Оля Голдева и Энрике Блинчик-Романовского.

После переклички полковник начал принимать экзамен. Все показывали неплохие результаты. Правда, Армавиру пришлось из кожи вон вылезти, чтобы набрать проходной балл, но он его набрал. Дошла очередь и до Ромы. Он подтянулся пятнадцать раз, выполнил армейское упражнение «звёздочку» – 90 раз за минуту. Оставался бег с препятствием, норматив составлял 20 секунд.

Рома занял позицию, приготовился. Тренер с секундомером в руках дал отмашку. Выходя с низкого старта, Рома метнулся к вертикальной преграде – сеточной стене. Ловко вскарабкался на вершину и перевалился на другую сторону. Приземлившись, Рома изо всех сил рванул к финишной черте и, в итоге, показал результат 12 секунд.

Следующим вышел на старт Полярин. Этот парень буквально взорвался на старте. Как вихрь, он прытко преодолел весь путь до финиша и выдал результат 9,9 секунды – лучший результат среди парней.

Экзамен был окончен. Абитуриенты распрощались и разлетелись по своим жилищам.