Текст книги "Санкт-Петербургский бал-маскарад [Драматическая поэма]"

Автор книги: Петр Киле

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Санкт-Петербург. Белая ночь. Летний сад. Скульптурная группа «Амур и Психея».

 
             ПСИХЕЯ
С Венерой и Эротом ясно. Кем же
Впервые здесь Психея объявилась?
 

 
               ЭРОТ
Психея – дочь царя, ты это помнишь?
 

 
             ПСИХЕЯ
Ах, верно! У Петра с Екатериной
Росли две дочери красавицы!
Психея младшая – Елизавета,
Прекрасная, с прозванием Венера…
 

 
               ЭРОТ
Посмотрим. Мы отправимся к ней в гости
В деревню под Москвой, где цесаревна
Уединялась от придворной жизни,
Жила как бы в изгнанье добровольном.
 

 
             ПСИХЕЯ
Но как мы явимся без приглашенья?
 

 
               ЭРОТ
Ах, это просто! Как комедианты!
 

На дороге у рощи берез проступают маски, вполне узнаваемые: Коломбина, Пьеро, Арлекин, Звездочет и Поэт. Оглядываются с удивлением и даже с испугом. Проносятся звуки музыки, весьма незатейливые, валторны и свирели, за березами на лугу девушки в сарафанах водят хоровод. Среди них выделяется высокого роста красавица, к которой подбегает красавец, одетый пастушком. Он показывает рукой на гостей за березами. « – Ваше высочество!» « – Что, Алексей?» «– Комедианты!»

Цесаревна Елизавета Петровна с видом барышни-крестьянки выходит из круга и бегом пускается за Алексеем Шубиным, ее пажом и прапорщиком Семеновского полка, который быстро прошел за березы, чтобы проследить, куда направились комедианты.

Цесаревна тянет к нему руки: «Постой!» Шубин оглядывается, продолжая идти, и, ударившись головой о ствол белоснежной березы, падает на землю. Цесаревна спотыкается и кубарем падает тоже.

Хоровод устремляется  в сторону цесаревны, над которой склонился паж Алексей Шубин.

Шубин: «Ваше высочество! Вы не ушиблись?»

Цесаревна, открывая глаза и приподнимаясь: «Ушиблась! И очень. Как и ты о березу…», – закатываясь от смеха, снова падает на землю.

Шубин, смущенный, напоминает: «У нас гости!»

 
             ХОР МАСОК
Здесь цесаревна! Барышня-крестьянка!
 

 
            ЦЕСАРЕВНА
Да, кто такие вы? Откуда взялись?
Из Франции? А речь-то россиян.
По-вашему, я барышня-крестьянка?
 

Маски раскланиваются: «Государыня цесаревна!» или «Ваше высочество!»

 
           ЦЕСАРЕВНА
Комедианты в масках и в костюмах?
Как занесло в село вас под Москвой?
 

 
           ХОР МАСОК
С подмостков Петербурга мы явились
Увидеть прекраснейшую из женщин,
Как разнеслась  молва о вашей славе
По всей Европе и до Азии.
 

 
          ЦЕСАРЕВНА
И Азии? Китайское посольство
Нашло, что у меня глаза большие,
Иначе бы была я совершенство.
 

 
           ХОР МАСОК
Ах, им простительно. Вы совершенство,
Невиданное более нигде…
 

 
          ЦЕСАРЕВНА
            ( смеется)
Но красота моя лишь только множит
Мне горести.
 

 
            ХОР МАСОК
                         Какие горести?
 

 
           ЦЕСАРЕВНА
Прошу вас в гости! Рада вас приветить.
 

Летний дом цесаревны в саду с прудом. Цесаревна у себя перед зеркалом, задумываясь и невольно проговаривая вслух свои мысли и обнаруживая в жестах и телодвижениях свои переживания, как танцовщица. Она, как одна, хотя фрейлины вокруг нее постоянно вьются, переговариваясь между собою.

 
          ЦЕСАРЕВНА
От горестей я только веселей
Танцую на балах иль уезжаю
В деревню под Москвой, где на природе
Мне жить здорово со своим двором
И заодно с крестьянами моими.
Охота всякая зимой и летом,
Отделать зимний дом, построить летний,
Сад развести и огороды тоже, -
И некогда скучать. Любила с детства
Кататься на коньках, а здесь приволье!
И посиделки с девушками, пенье,
Иль хороводы на лугу весеннем,
В венках все девушки на загляденье…
 

 
        ХОР ФРЕЙЛИН
А барышня-крестьянка краше всех!
 

 
         ЦЕСАРЕВНА
А там сам Пан играет на свирели!
Пастушкой, поселянкой я предстала,
Своя среди крестьянок, как отец
Народа не чуждался, с ним трудился,
Как плотник и кузнец, а я запела,
Слагая тут же песенки мои…
 

Хор масок в беседке, как на сцене, закончив выступление, это была незатейливая пантомима, переходит к дифирамбам:

 
           ХОР МАСОК
Высокого роста, чудесно стройна,
С глазами небес, как весна,
Затмила она красотою всех женщин
Ликующей грацией легких движений!
 

 
           ЦЕСАРЕВНА
         ( вскочив на ноги от неожиданности)
Во всем, во всем хочу я лучшей быть!
Влюбляясь, не таиться, а любить.
Ведь явлена для нашего примера
Из тьмы веков Венера,
Стройна, высока и легка,
При мне и стан ее,  рука…
 

 
           ХОР МАСОК
Беспечна и прекрасна, как весна,
Казалась легкомысленной она,
Лишь танцы до упаду обожала
И замуж за кого-нибудь мечтала
Скорее выйти, без надежд на трон,
Возлюбленный родней, кто б ни был он!
 

Хор масок и цесаревна меняются местами. Публику составляют прислуга, конюхи, несколько крестьян и паж.

Цесаревна вся в движениях танца, то медленных, раздумчивых, горестных, то легких, стремительных и веселых, при этом мы словно слышим ее голос или угадываем ее переживания.

 
           ЦЕСАРЕВНА
Никак не удается выйти  замуж!
Еще при матушке решили выдать
За короля французского, юнца, -
Незаконнорожденною сочли
Меня с отцовской кровью, словно бога,
Ведь величайшего из всех людей!
Но вдруг нашелся мне жених по сердцу:
Брат мужа, ах, моей сестрицы Анны.
Кузен он герцогу, а сам епископ…
Голштиния, что рай земной для нас!
Едва успела полюбить я брата,
Как он пред свадьбой занемог и умер!
И череда смертей, одна осталась.
А утешеньем явлен был племянник,
Юнец, но рослый, в деда, мог могучим,
Душой возросши, он предстать на троне,
Когда бы не склонила к старине
Его Москва увеселеньями…
 

 
           ХОР МАСОК
А говорят, царь юный был влюблен
В прекраснейшую всадницу на свете?
 

 
        ХОР ФРЕЙЛИН
Охотой увлекаясь до упаду,
Как танцами, она, как амазонка,
Была неустрашима и прелестна,
Сама Венера не скакала краше.
 

 
          ЦЕСАРЕВНА
Я с юности с прозванием Венера
Росла – не в шутку, а вполне всерьез.
Влюблен племянник в тетку – то ученье,
И им бы тут заняться, не охотой…
Приревновал к Нарышкину меня,
Красавец и ровесник, мной любимый, -
Хоть замуж выходи, два ветреника, -
Отправлен он, по выбору, в Париж.
Жениться не решился, верно, а?
Ну да, тогда б его в Сибирь сослали.
Никак спасло нас легкомыслье наше.
С племянником охотой увлеклась.
Явилась даже мысль нас поженить.
Смешная мысль! Для блага государства
Не столь смешная, чем помолвка наспех
Юнца с девицей, соблазнившей до,
До сговора, помолвки жениха.
И чем же это все закончилось?
Бедняга слег, скончался он в день свадьбы.
 

 
          ХОР ФРЕЙЛИН
Все это Долгорукие!
 

 
          ЦЕСАРЕВНА
                                        Увы!
Вина здесь и моя. И я влюбилась,
Быть может, безотчетно не желая
С племянником юнцом делить корону
И ложе, – разве это не смешно?!
Корона не потеха. Это подвиг.
Способна ли на это я – вопрос?
А для любви, уж верно, я созрела.
 

 
           ХОР МАСОК
Ах, кто же это? Мы впервые слышим.
 

 
          ЦЕСАРЕВНА
Сказать по правде, вы все рассмеетесь.
Из денщиков отца… Вы не смеетесь?
Да, из птенцов Петра, плеяды славной.
Мне матушка прислала в камергеры
(Из самых верных) моего двора,
Как дядьку, мне знакомого из детства,
Так он служил мне, как отцу всегда.
Его свела с племянником царем,
Чтоб Долгоруких к делу повернуть,
И тут увидела его впервые,
Среди московской знати богатырь
Умом, душой и телом – я влюбилась!
Когда ж я влюблена, неотразима,
Как с поясом Венеры родилась.
Мой камергер очнулся, как со сна,
И видит: сад мой весь в цвету, – весна!
         ( Обращается к пажу.)
Эй, паж! Сюда! Сыграешь камергера,
Чтоб просияла с поясом Венеры
Бедняжка цесаревна хоть на сцене,
Забыв все горести и униженья.
Когда я влюблена и весела,
По всей земле цветы, идет Весна!
Отправились в паломничество мы
До Сергиевой Лавры пешим ходом,
Прогулка не из легких, но идешь,
Слабея телом, веселея духом,
И вся земля на сотни верст вокруг
Под небом синим без конца и края
И тишина безмерная, как сон
Счастливый в детстве с пробужденьем к жизни,
О, счастье! О, любовь! О, красота!
 

Алексей Шубин, выходя из роли камергера, в движеньях нарастающего по темпу танца.

 
              ШУБИН
           ( про себя)
Счастливец камергер! Увы, я паж!
Как вынести мне взор самой богини,
Исполненный любви и восхищенья!
Играть я не умею, я влюблен
Со страхом до тоски и смертной муки.
Уйти в леса и затеряться в них!
В сражениях погибнуть, как герой!
Какой удел – погибнуть от любви
Богини к смертному, иль я, Адонис!
 

 
         ЦЕСАРЕВНА
   ( устремляясь с восхищением за Шубиным)
Отлично, паж! Но только ты живи!
Служи Венере без тоски и страха.
Ты ж не монах? Монахиня ли я?
 

 
            ШУБИН
Но паж – монах пред ликом красоты!
Молиться и любить – так это ж мука.
И счастье невозможно – то разлука.
 

 
          ЦЕСАРЕВНА
       ( впадая в отчаяние)
Играешь камергера, а не пажа.
Увы! Что делать? Счастья моего
Не вынесли ни царь, племянник мой,
Ни власти, так всегда. Бутурлина
Отправили на Украину, там
Порядок в армии навесть, меж тем
Как царь в сетях любовных Долгоруких
Задохся… О, вина моя и здесь!
 

Пикник на лугу у березовой рощи, за которой простираются озеро и дали, с маковками церквей Москвы на горизонте. Хор масок в окружении хоровода поселянок, выступающих поочередно, то в унисон. У берез музыканты.

Маски выступают с пантомимой, что хоровод сопровождает то плясками, то пением.

Со стороны озера идут цесаревна и паж Алексей Шубин, как видно, с непрерывными объяснениями влюбленных, поскольку ситуация вдруг возникла очень не простая. Звучат признания в любви, обостренные тем, что предстоит разлука… С возвращением двора в Петербург он должен вернуться в свой полк…

 
          ЦЕСАРЕВНА
   ( одна, глядясь в зеркало и пребывая в тоске)
Влюбившись в парня, милого красавца, -
Он уроженец этих милых мест
И прапорщик Семеновского полка,
И грамоте обучен, и смышлен, -
В пажи взяла, чтоб только чаще видеть!
О, как распелись соловьи весною,
Весной любви, доныне небывалой,
В такой любви все чисто, как в цветах.
Но Зависть свыше к красоте и к счастью
Обрушила на молодца гоненья.
Виновен Шубин Алексей в любви
И верности, а значит, он опасен!
Отправили на самый край земли,
Чтоб он пропал и след его простыл.
 

Царское Село. Камеронова галерея высится над прудами и аллеями вокруг. Среди публики в современных одеждах и маскарадных костюмах привлекает всеобщее внимание юноша с кудрявой головой, голубоглазый, быстрый в движениях и словно погруженный в грусть до отчаяния.

 
          ХОР ЖЕНЩИН
Сияли облака в озерной глубине,
Все те же самые, из поднебесья.
Поэт бродил, задумчив и рассеян...
Вдруг встрепенулся он: в вечерней тишине,
Как с праздника в далекие века,
Несутся звуки флейты и рожка.
И нимфы на опушке пляшут,
Русалки  из воды руками машут,
Сверкая рыбьей чешуей хвоста.
Что ж это? Маскарад веселый иль мечта?
С высокой галереи Камерона
Звенит кифара Аполлона.
И музы стайкой юных жен
Сбегают вниз, поэт уж ими окружен.
 

   Публика узнает юного Пушкина в окружении юных женщин в туниках.

 
         ХОР ЖЕНЩИН
Смеются музы, лишь одна
С поэта ясных глаз не сводит,
Доверчиво, как друга в отроке, находит,
Из детства, в баснословные года.
 

 
           ПУШКИН
То грезы и младенческие сны
( Вздохнул поэт.) моей весны.
Прекрасный, чудный мир, когда царили боги,
Исчез. А ныне люди, их дела убоги.
 

   Но муза в речи важной привела пример.

 
           ЭВТЕРПА
Разрушили ахейцы Трою
За красоту Елены, а Гомер
Воспел деяния героев,
И восторжествовала красота
По всей Элладе. Разве то мечта?
 

 
           ПУШКИН
Но мир прекрасный в прошлом, разве нет?
( С печалью и тоскою возразил поэт.)
 

 
           ЭВТЕРПА
О, нет! Утешься.  Временами года
Впадая в сон, вновь пробуждается природа,
Как вечно настоящее, и мир богов,
    Как в юности любовь,
И высшие создания искусства,
Коль к ним причастны наши чувства.
Ведь красота не греза, а закон,
Она в основе мирозданья,
Как днесь и нашего свиданья,
Недаром с нами Аполлон.
 
 
Поэт боится пробужденья,
Он весь во власти вдохновенья.
 

Пронесся гулкий смех поверх деревьев.

 
            ПУШКИН
Как! Боги Греции в стране гипербореев?
( Вскричал поэт, как пилигрим.)
 

 
            ЭВТЕРПА
Им поклонялся гордый Рим
И вновь призвал, уставши от смиренья
        В эпоху Возрожденья.
 

 
            ПУШКИН
А ныне что ж вас привело
В наш край суровый и пустынный?
 

 
            ЭВТЕРПА
Да здесь же новые Афины!
( В окрест взглянула муза мило и светло.)
Сей Парадиз основан просвещеньем
    Державной волею царя.
Взлелеян чистым вдохновеньем,
Взойдет поэзии прекрасная заря!
 

 
         ХОР ЖЕНЩИН
О, дивная заря! Она взошла.
Ее блистательный восход
Мы помним, как России грозный год.
Победа над Наполеоном вознесла
Россию на вершину славы,
Как при Петре сраженье у Полтавы.
        Как варварами Рим,
Сожженная Москва поднялась из руин,
И боги поселились в парках после битв,
Не требуя ни жертвоприношений,
        Ни искупительных молитв,
А только песен, вдохновений.
И в мире, возрожденном красотой,
Взошел поэзии век  Золотой!
 

Санкт-Петербург. Бал-маскарад. Гости в масках непрерывно входят в ярко освещенный зал, где их встречает герольд с жезлом в сопровождении двух трубачей.

 
                1-я  м а с к а
Все в масках. Это хорошо?
 

 
                2-я  м а с к а
                                                 Пожалуй.
 

 
                1-я  м а с к а
Ужели явятся и боги в масках?
 

 
                3-я  м а с к а
Нет, не должно так быть. Но разве в гриме,
Да так, чтоб не признали?
 

 
                1-я  м а с к а
                                                 Иль признали!
 

 
                2-я  м а с к а
Нет, тайна здесь уместна и нужна.
В знакомой даме мудрено богиню
Узреть тому, кто не влюблен в нее.
 

 
                3-я  м а с к а
Смотрите-ка! Герольд. Он слишком юн.
 

 
                2-я  м а с к а
Да, как же, юн. Как камер-юнкер Пушкин.
 

 
                1-я  м а с к а
Иль это брат его? Он юн и дерзок.
Бросает взоры, словно мечет стрелы.
Уж не Эрот ли взялся править балом?
 

 
                2-я  м а с к а
А есть в том смысл – прямой или волшебный.
 

 
                Г е р о л ь д
Приветствую я вас, таинственные маски!
            О, как ликуют ваши глазки,
                Исполненные ласки.
Нет, в рифмах явно перебор,
            А это все равно, что сор.
                     Трубите сбор!
 

        Входит группа масок, вступающих чинно; одна из них повелительным жестом велит герольду не трубить.

 
                 2-я  м а с к а
Все ясно. Высочайшие особы.
Угодно им инкогнито хранить.
 

 
                  Г е р о л ь д
       Трубите!  Извещают трубы
       Начало шествия богов.
       А вы, пожалуй, грубы
       С герольдом; кто таков?
           ( Взмахивает жезлом.)
       Вы генерал, или в мундире
       Решили щегольнуть в сем мире?
             Но это все равно.
             Богами мне дано:
       И властью, и нарядом
       Здесь я командую парадом.
И жезлу моему послушны плебс,
И знать, и боги, и сам Зевс.
 

 
                   Э х о
         ( вбегая в зал)
              Я, Эхо, унесла
              До Царского Села
             Призывный звук трубы,
             И там, из синевы,
             Как солнца ясный нимб,
             Весь просиял Олимп.
             То дивно и богам,
              Поднялся шум и гам,
              Как в старые года.
              Шлют вестника сюда.
              Но сами тоже днесь
              Уж прибыли и здесь.
 

        Входит вереница юных девушек в сопровождении сатиров, которые всячески резвятся.

 
                 Н и м ф ы
Мы, нимфы, не немые существа.
Мы – души вод, деревьев, чья листва
С зефиром шепчется счастливо,
Текут же воды говорливо.
   ( После всевозможных плясок)
Мы первообразы всех юных жен,
Богинь и смертных, всех времен.
Мы веселы, как дети, и беспечны.
Хотя и смертны, мы предвечны.
 

             Входят музы с соответствующими атрибутами.

 
               Г е р о л ь д
Прекрасные, столь юные особы -
Уж, точно, музы! Угадать нетрудно.
 

 
         Г о л о с а  и з  п у б л и к и
Эрато с лирой, а Эвтерпа с флейтой;
Со свитком Каллиопа и Клио;
С трагической маской Мельпомена
И Талия с комическою маской,
Однако лиц прекраснейших не прячут.
Урания с небесным сводом; циркуль
Нарочно уронила, свод небесный
Кому-то отдала, чтоб налегке
Вступать ей по земле, верней, паркету.
А это Полигимния, наверно.
Сейчас пустилась в танец Терпсихора,
И закружились в пляске все, как дети.
 

 
               Г е р о л ь д
С явленьем муз преобразился зал,
Свечами освещенный, засверкал
Сияньем золотым, как при восходе
Свет неба разливается в природе.
То боги проступают там и здесь,
Бессмертные в обличье смертных днесь.
 

 
         Г о л о с а  и з  п у б л и к и
Зевс-Громовержец с Герой в тронном зале.
Владыка смертных и богов воссел
И, сидя в кресле, выше всех, могуч
И в окружении богов, величья
Исполненных и красоты нетленной.
 

 
         М о р с к о й  о ф и ц е р
Лишь Посейдон ему не уступает
На вид, в могуществе, с трезубцем он.
 

 
              Ж е н щ и н ы
Ах, ах! Взгляните на богинь чудесных!
Одна прекраснее другой и краше!
Без маски каждая, а не узнать.
 

 
              М у ж ч и н ы
Нет, не земные женщины пред нами.
Богини в самом деле?
 

 
               Ж е н щ и н ы
                                        В живой картине
Немудрено предстать и распрекрасной.
 

 
                 С т у д е н т
Вся тайна, надо думать, в освещеньи.
Смотрите! На плафонах сценки, сценки -
Не живопись – все новые мелькают...
 

Музы во главе с Терпсихорой, пускаясь в хоровод, показывают, что настало время для танцев.

 
        Г о л о с а  и з  п у б л и к и
Арес танцует с Афродитой! – Что же?
Он явно волочится за богиней.
А хромоногий бог Гефест стоит
Недвижно, хмуро скрежеща зубами.
 

 
        М о л о д а я  д а м а
А Афродита уж не Натали?
 

 
        Д р у г а я  д а м а
Прекрасна и прелестна, но полна.
 

 
         М о л о д а я  д а м а
А разве Натали не в положеньи?
 

 
           Д р у г а я  д а м а
Тогда Гефеста мог представить Пушкин.
Он ростом невысок, в плечах широк
И руки сильные, – похож?
 

 
          М о л о д а я  д а м а
                                                Пожалуй.
 

 
               С т у д е н т
Но Пушкин средь богов скорее Феб.
Зовут его недаром Мусагетом,
Как слышал я, и муз привел на бал,
А с ними и богов из песнопений.
 

 
           Д р у г а я  д а м а
Смотрите! Дама в маске голубой,
Высокая, с античным профилем, -
Прекраснее богинь! Она в смущеньи
Уходит, голову слегка склоняя,
От офицера в маске в окруженьи
Весьма солидных дам и кавалеров...
 

 
          М о л о д а я  д а м а
Еще одна шарада, иль интрига,
Затеянная здесь под тайной масок?
 

 
             Е е  с п у т н и к
А офицер проворен и нахален,
Как лев, погнавшийся за робкой ланью.
 

 
           М о л о д а я  д а м а
Да это царь!
 

 
             Е е  с п у т н и к
                       Похож. А дама кто же?
Прекрасна, как Елена, но робка.
 

 
           М о л о д а я  д а м а
Да царь ее приручит очень скоро.
 

 
             Е е  с п у т н и к
А, может быть, она – его? И муж
В накладе не останется, конечно.
 

 
           М о л о д а я  д а м а
С рогами позолоченными, да!
 

 
              С т у д е н т
Послушайте, да это же Психея!
Зачем ей маска, если красота,
Сияющая небом в ясный день,
Ее сейчас и выдает, как видишь?
 

 
          Д р у г о й  с т у д е н т
Ее преследует Венера, вспомни,
Из ревности к чудесной красоте.
 

 
              С т у д е н т
Она попала в круг из дам блестящих
И кавалеров важных; офицер
В мундире, что сойдет и за сюртук,
И в сапогах, что вольность ведь для бала,
Остался в круге с Маской голубой.
 

 
            Ц а р ь  в  м а с к е
Я знаю вас, прекрасная Елена!
 

 
           Г о л у б а я  м а с к а
Боюсь, что нет. Я не Елена, сударь.
 

 
             Ц а р ь  в  м а с к е
Прекрасней вас здесь нет, поверьте мне.
 

 
           Г о л у б а я  м а с к а
Возможно, да. Скорее, нет. Неважно.
Я знаю вас, хотя вы в маске, сударь.
 

 
              Ц а р ь  в м а с к е
А кто же я, по-вашему, скажите?
 

 
           Г о л у б а я  м а с к а
Угодно вам инкогнито хранить.
И кстати. Офицер назойлив слишком,
То все заметили; я – прямо в страхе.
 

 
             Ц а р ь  в  м а с к е
Ужель нельзя мне и влюбиться, встретив
На маскараде средь богинь чудесных
Саму Елену?
 

 
             Г о л у б а я  м а с к а
                        Это дело ваше.
Я не могу вам запретить; но мера
Нужна во всем, иначе государство,
В игре страстей повержен в смуту, рухнет.
 

 
                Г е н е р а л
О чем она? О государстве мы
Уж сами позаботимся.
 

 
        Г р а ф и н я  с  л о р н е т о м
                                         Не знает,
Что мужа в камер-юнкеры недаром
Царь произвел, хотя уж тот не молод?
 

 
                Г е н е р а л
Ах, в нем ли дело? Молода Елена
И на балах придворных танцевать
Пристало ей, на радость государю.
 

В окружение из дам и кавалеров входит решительно некий мужчина в маске и в сапогах.

 
        Г р а ф и н я  с  л о р н е т о м
А это кто? Без всякого почтенья
Вошел в наш круг, заговорил с царем.
 

 
               Г е н е р а л
Да взять его за шиворот и вон!
 

 
           М о л о д а я  д а м а
Нет, государь нам подал знак: хранить
Инкогнито, хотя смущен он явно.
 

 
                Г е р о л ь д
        Что здесь? Мешать кто танцам смеет?
               Иль за красу, как встарь,
               Здесь поединок зреет?
Пусть в масках оба, то поэт и царь.
 

       Между тем вслед за мужчиной в сапогах в круг входит с видом и повадками фата молодой офицер в белом мундире и бальных туфлях и уносится с Голубой маской в танце.

 
               Ц а р ь  в  м а с к е
Что вам угодно?
 

 
               П о э т  в  м а с к е
                                Пару слов, позвольте,
Сказать вам, сударь.
 

 
               Ц а р ь  в  м а с к е
                                       Что? Ну, хорошо.
 

 
               П о э т  в  м а с к е
Признать прекраснейшей из смертных женщин
Сию красавицу мы все должны.
 

 
               Ц а р ь  в  м а с к е
Согласен с вами совершенно, сударь.
Я то же самое ей толковал,
Впадая в восхищенье, как юнец.
 

 
               П о э т  в  м а с к е
Как камер-юнкер, вы сказать хотите?
Но чин такой и милые проказы
Уж не к лицу ни мне, ни вам, не так ли?
 

    Царь в маске качает головой.

 
И надобно вам знать, я тайну выдам.
Пред нами не Елена, чья краса
Не возбуждала ревности Венеры,
А слава же двусмысленна весьма;
Но у царей, как и цариц, иные
Насчет своих страстей соображенья,
Как было встарь, и ныне, не для них
Законы писаны. Но красота ль
Повинна? Свет ее чистейший в мире
Несет Психея, явленная здесь.
Она не для утехи, как Елена,
Лишь прелестью своею упоенной
Всегда и всюду; нрав ее таков.
Психея ж целомудренно чиста,
Как высшая на свете красота.
 

 
            Ц а р ь  в  м а с к е
А что? Быть может, вы и правы, сударь.
Догадываюсь, с кем имею честь
Беседовать, как некогда в Кремле
Во дни торжеств, с умнейшим человеком,
Которого я мог сослать в Сибирь,
Но уберег поэта для России.
 

 
             П о э т  в  м а с к е
Убережем мы также и Психею,
Как свет души, во дни торжеств и бед.
 

 
             Ц а р ь  в  м а с к е
Я понял. Будь достоин сам Психеи,
И я ей буду предан, как и ты.
 

 
               Г е н е р а л
А государь, похоже, отступился.
 

 
       Г р а ф и н я  с  л о р н е т о м
Желая, верно, избежать скандала,
Что может учинить сей обезьяна
С придворным званьем камер-юнкер.
 

 
                  Г р а ф
   ( сановник в придворном мундире)
Давайте поразмыслим на досуге,
Как проучить его.
 

 
           М о л о д а я  д а м а
                                  А с ним Психею!
С нее-то надо взяться; пусть рога
Проступят также и у Дон Жуана.
 

 
      Г р а ф и н я  с  л о р н е т о м
Есть на примете у меня прельститель.
Он ныне в моде.
 

 
           М о л о д а я  д а м а
                               А, француз! Не он ли
Танцует с Голубою маской?
 

 
                Г е н е р а л
                                                     Да-с.
Ведь русского на подвиг сей не сыщешь,
Когда сам государь засомневался.
Он удаляется. А мы проводим
И вновь сойдемся. Дело есть у нас.
 

     Танцы продолжаются. В богинях, музах и дамах, а также в офицерах и мужчинах в масках зрители угадывают всех действующих лиц и внесценических персонажей из пушкинского круга.

 
               Г е р о л ь д
Шарадам нет конца; но из шарад
Всех удивительней наш Маскарад
В круженьи пар бессмертных среди смертных,
В живых картинах беспримерных,
С веселым хороводом муз и нимф,
Как утро возвещает солнца нимб!
 

      С восходом солнца небеса проступают во всех окнах.