Текст книги "Курская битва. Наступление. Операция "Кутузов". Операция "Полководец Румянцев" . Июль-август 1943"

Автор книги: Петр Букейханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Annotation

Военно-аналитическое исследование посвящено наступательной фазе Курской битвы – операциям Красной армии на Орловском и Белгородско-Харьковском направлениях, получившим наименования «Кутузов» и «Полководец Румянцев». Именно их ход и результаты позволяют оценить истинную значимость Курской битвы в истории Великой Отечественной и Второй мировой войн. Автором предпринята попытка по возможности более детально показать и проанализировать формирование планов наступления на обоих указанных направлениях и их особенности, а также ход операций, оперативно-тактические способы и методы ведения боевых действий противников, достигнутые сторонами оперативные и стратегические результаты. Выводы и заключения базируются на многофакторном сравнительном анализе научно-исследовательской и архивной исторической информации, включающей оценку потерь с обеих сторон. Отдельное внимание уделено личностям участников событий. Работа предназначена для широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

Петр Букейханов

Введение

Петр Букейханов

Курская битва. Наступление. Операция «Кутузов». Операция «Полководец Румянцев». Июль-август 1943

Введение

Согласно советской и российской исторической традиции, основанной на теоретических положениях советской военной науки, Курская битва включает в себя не только операцию «Цитадель», которая служит основным объектом изучения для американской и западноевропейской историографии, но также наступательные операции Красной армии на Орловском и Белгородско-Харьковском направлениях. В этих операциях были задействованы войска пяти фронтов общей численностью около 2,5 млн человек [1] , а сражения разворачивались в полосе протяженностью более 900 км от Жиздры на севере до Чугуева на юге. Тем не менее в большинстве военно-исторических исследований данные наступательные операции излагаются как бы «мельком», оставаясь в тени операции «Цитадель», хотя в действительности именно их ход и результаты позволяют оценить истинную значимость как операции «Цитадель», так и всей Курской битвы в целом.

Соответственно, целью данной работы стало восполнить имеющийся пробел в части комплексного изучения и многофакторного военно-аналитического исследования Орловской и Белгородско-Харьковской наступательных операций Красной армии в июле – августе 1943 года. Для этого была предпринята попытка решить следующие задачи: 1) детализировать события и ход боевых действий; 2) рассмотреть альтернативные варианты оперативных и оперативно-тактических решений обеих противоборствующих сторон; 3) оценить потери сил и средств противников; 4) показать высший командный состав германских и советских войск, ответственный за планирование и проведение операций; 5) определить результативность оборонительных и наступательных действий советских и германских войск в этих операциях.

В таком объеме указанные операции не рассматривались ни в исследовании Генерального штаба Вооруженных сил СССР, подготовленном его Военно-историческим управлением в 1946–1947 годах и наиболее полно отразившем ход сражений за Орел, Белгород и Харьков, ни в последующих трудах отечественных и зарубежных авторов.

Предметом исследования в работе избрана система взаимосвязанных и взаимозависимых оборонительных и наступательных действий оперативно-стратегических, оперативных и оперативно-тактических объединений, оперативно-тактических соединений и частей Красной армии и вермахта на Орловском, Белгородском и Харьковском направлениях в рамках Орловской и Белгородско-Харьковской стратегических наступательных операций советских войск в ходе Курской битвы в июле – августе 1943 года, а также связанная с этим оперативная и организационная управленческая деятельность германского и советского командования. Хронологические границы исследования заключают период с 12 июля 1943 года (начало наступления войск Западного и Брянского фронтов против Орловского плацдарма группы армий «Центр» противника) по 23 августа 1943 года – время окончания Белгородско-Харьковской наступательной операции Воронежского и Степного фронтов, завершившейся взятием Харькова. Временные границы в некоторых случаях расширяются для того, чтобы целостно рассмотреть развитие операций от формирования замысла и оперативной ситуации к началу боевых действий до влияния достигнутых результатов на дальнейшее положение противников. Установленные хронологические рамки исследования позволяют выявить характерные особенности, присущие каждой из операций, что требует сопоставить весь ход боевых действий на каждом из направлений. Географические границы исследования включают значительную часть территории Центрально-Черноземного региона России (Орловская, Курская и Белгородская области) и северо-восточных районов Украины (Сумская и Харьковская области).

Актуальность исследования обусловлена тем, что предшествовавшие ему многочисленные военно-научные и исторические работы и публикации по теме Курской битвы отличались фактографическим подходом к отражению событий, последовавших сразу после неудачного для германских войск наступления по плану операции «Цитадель». При этом во многих исследованиях даже фактографические обзоры наступательных операций Красной армии на Орловском, Белгородском и Харьковском направлениях имели поверхностный характер. В них отсутствовал анализ динамики оперативной обстановки, состава противоборствующих группировок, задействовавшихся в сражении сил и средств, принятых оперативных решений, а также не был детально изложен ход боевых действий. До настоящего времени отсутствует относительно точный сравнительный анализ потерь сил и средств обеих сторон в указанных операциях, поскольку имеющиеся по этому поводу мнения характеризуются субъективизмом оценочных суждений.

Все это свидетельствует о необходимости самостоятельного специального исследования.

Методологической основой исследования являются принципы объективности и историзма, предусматривающие беспристрастный в политическом отношении и по возможности точный с методической стороны анализ собранной информации в контексте конкретной исторической обстановки, с использованием всех доступных исследователю источников и литературы. В процессе исследования использовались системный, ретроспективный, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический и математический методы изучения. Источники данных для исследования включают как опубликованные материалы, так и архивные документы, некоторые из которых впервые введены в научный оборот.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем объективно и полно отражены ход и оперативно-стратегические характеристики сражений войск Западного, Брянского, Центрального, Воронежского и Степного фронтов с войсковыми группировками германских групп армий «Центр» и «Юг» в ходе наступательной фазы Курской битвы. Автором предпринята попытка изучения особенностей формирования наступательных замыслов советского командования, планов и намерений германской стороны по организации обороны Орловского и Белгородско-Харьковского плацдармов, построения системы обороны германских войск на плацдармах, соотношения сил и средств противников, схемы организации наступления ударных группировок советских оперативных объединений, действий командования и войск обеих сторон в ходе сражений, а также материальных и людских потерь.

На основе имеющейся информации в исследовании показаны характерные черты оперативного планирования советского и немецкого командования в летней кампании 1943 года; раскрыты причины, итоги и последствия оперативных неудач каждой из сторон; прослеживается взаимосвязь между развитием ситуации на разных участках фронта; анализируются как позитивные, так и негативные стороны боевой работы советских и германских войск и их командования в этот период; охарактеризована совокупность объективных и субъективных факторов, повлиявших на достижение поставленных задач и результативность боевой работы войск противников.

При формулировке выводов по итогам исследования каждого из сражений автор показывает влияние Орловской и Белгородско-Харьковской стратегических наступательных операций на результаты Курской битвы в целом и дальнейшее изменение оперативно-стратегического положения противников на советско-германском фронте.

Часть первая. Операция «Кутузов»

Глава 1. Подготовка операции «Кутузов» (Орловской наступательной операции Красной армии) и оперативная обстановка на фронте ее проведения в начале июля 1943 года

1.1. Замысел и план операции «Кутузов» (Орловской наступательной операции), силы и средства советской стороны и мероприятия по подготовке к наступлению

Наступление войск Западного, Брянского и Центрального фронтов, завершившееся взятием Орла, отступлением Орловской группировки немцев и ликвидацией орловского стратегического плацдарма, проходило в период с 12 июля по 18 августа 1943 года. Бои развернулись на обширной территории, ограниченной с севера линией Жиздра, Белев, Плавск, с юга – Малоархангельск, Севск, с востока – Плавск, Новосиль, Малоархангельск, и с запада – рубежом рек Болва и Десна.

Орловский плацдарм немцев представлял собой огромную дугу, обращенную выпуклостью на восток. Границей, окаймлявшей этот плацдарм с северо-востока, востока и юго-востока, служила линия фронта, проходившая южнее Кирова на Думиничи и далее на Новосиль, Змиевку, Тагино, Дмитровск-Орловский. В общей системе обороны германской армии на Востоке этот плацдарм оставался одним из наиболее укрепленных, поскольку имел крупное оперативное значение. Он мог служить исходным районом как для наступления на Москву, так и для удара на Курск с севера. Одновременно германское командование рассматривало его в качестве «бастиона» обороны на Восточном фронте. Ликвидация Орловского плацдарма немцев устраняла угрозу наступления противника на Москву и на Курский выступ с севера и создавала благоприятные условия для наступления Красной армии на Брянск.

В то время, когда германская армия на Восточном фронте готовилась к наступлению на Курск, советское командование планировало провести схожую операцию, поэтому, укрепляя оборону Курского выступа, одновременно сосредотачивало войска для наступления на Орел с целью окружения и разгрома крупной вражеской группировки и ликвидации занимаемого этой группировкой Орловского стратегического плацдарма. План этой наступательной операции, получившей условное наименование «Кутузов», был разработан Ставкой и утвержден Верховным главнокомандующим еще в мае, а затем несколько раз обсуждался и корректировался. В основу плана была положена идея нанесения концентрических ударов силами Западного, Брянского и Центрального фронтов в общем направлении на Орел с целью окружения орловской группировки противника, рассечения ее на части и уничтожения.

Согласно замыслу операции, ЗапФ наносил удар на юг силами 11-й гв. А при поддержке 1-й ВА, чтобы совместно с войсками БрФ окружить и уничтожить болховскую группировку противника, а затем, наступая частью сил в южном направлении на Хотынец, основными силами охватить орловскую группировку врага с запада и, взаимодействуя с войсками БрФ, разгромить ее. Для обеспечения наступления 11-й гв. А с запада вспомогательный удар предстояло нанести 50-й А ЗапФ.

БрФ главный удар наносил на своем левом крыле смежными флангами 3-й и 63-й армий. Проведя наступление по расходящимся направлениям, они должны были перерезать железную и шоссейную дороги Орел – Курск, окружить и уничтожить противника, оборонявшегося восточнее Орла, освободить город, а затем наступать на запад. На правом крыле фронта 61-я А должна была во взаимодействии с 11-й гв. А окружить и уничтожить болховскую группировку немцев, овладеть Болховом, в дальнейшем наступать на Орел с севера, а частью сил совместно с 3-й армией изолировать и разгромить мценскую группировку врага. Наступление войск фронта поддерживала 15-я ВА.

ЦФ должен был армиями правого крыла при поддержке 16-й ВА ликвидировать вклинение противника в полосе его обороны, затем, нанося удар в общем направлении на Кромы и далее на северо-запад, охватить орловскую группировку немцев с юга и юго-запада и содействовать войскам Брянского и Западного фронтов в ее уничтожении. Армиям левого крыла фронта была поставлена задача частными операциями сковывать противника, чтобы воспретить его маневр силами и средствами, тогда как их части и соединения могли быть использованы для развития наступления на основном направлении.

Вместе с тем следует отметить, что первоначальный замысел был несколько иным: Ставка и Генеральный штаб планировали, что 11-я гв. А нанесет главный удар не на Болхов, а на Хотынец, навстречу удару ЦФ, тогда как все силы БрФ будут направлены на взятие Орла. Это могло бы привести к рассечению и глубокому охвату основных сил 2-й немецкой ТА на Орловском плацдарме, позволив избежать затяжных боев по преодолению ее обороны.

Командующий 11-й гв. А (бывшей 16-й) Маршал Советского Союза (с 1955 года) Иван Баграмян свидетельствует [2] , что операцию «Кутузов» разрабатывали в следующей последовательности: командование фронтов, получив от Генерального штаба предварительный замысел наступления и общие указания по его организации, намечало конкретные фронтовые планы, привлекая к этому командующих теми армиями, которым предстояло участвовать в операции. В дальнейшем планы рассматривал ГШ и утверждал Верховный главнокомандующий. Командующие Западным и Брянским фронтами генералы Василий Соколовский и Макс Рейтер выработали согласованное предложение об организации наступления, согласно которому 11-й гв. А, имевшей в своем составе 9 стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса и другие средства усиления, предстояло прорвать оборону противника южнее Козельска и развивать удар строго на юг – на Хотынец, с целью выйти во фланг и глубокий тыл орловской группировки немцев. После прорыва вражеской обороны из-за левого фланга 11-й гв. А должны были выдвинуться вперед три дивизии соседней 61-й А БрФ, с задачей «свернуть» оборону противника, обеспечивая наступление с востока. Особенно важная роль в операции отводилась главным силам Брянского и Центрального фронтов. Первому надлежало нанести из района Новосиля мощный удар по вершине Орловского выступа и овладеть Орлом. Войска ЦФ должны были наступать из района Понырей на северо-запад, навстречу 11-й гв. А, чтобы в районе Хотынца замкнуть кольцо окружения вокруг орловской группировки противника. Вместе с тем, по мнению Баграмяна и начальника штаба 11-й гв. А генерала Ивана Гришина (Иван Тихонович Гришин), эффектный замысел окружить всю орловскую группировку не учитывал соотношение сил, прочность вражеской обороны, а также вероятное развитие оперативной обстановки в полосе ЦФ. При наступлении на Хотынец, разбросав силы на большом пространстве, 11-я гв. А неизбежно потеряла бы свою наступательную мощь и сама в конечном итоге могла стать объектом сильных фланговых контрударов. Кроме этого, реальный расчет и анализ сложившейся обстановки показывали, что надеяться на тесное взаимодействие с ударной группировкой ЦФ не приходилось, поскольку его войска неизбежно будут продолжительное время заняты напряженными оборонительными боями и вряд ли смогут после этого быстро преодолеть 120 км, отделяющие их от Хотынца.

Маршал Баграмян отмечает [3] , что первоначальный замысел операции, по-видимому, появился под впечатлением сталинградского наступления, в котором ударные группировки Юго-Западного и Сталинградского фронтов замкнули кольцо окружения в точно назначенном пункте, пройдя навстречу друг другу более 200 км. Однако под Сталинградом удар наносился по слабым флангам противника, а маневр на окружение осуществлялся по его тылам, куда он не мог перебросить резервы: их поглотили бои на улицах огромного города. В районе Орла обстановка сложилась совсем по-другому. Противник подготовил здесь прочную долговременную оборону и сосредоточил мощную группировку, которая сама готовилась наступать. Это в какой-то мере напоминало ситуацию, сложившуюся под Харьковом весной 1942 года, когда армии Юго-Западного фронта планировали удар по немецкой группировке, которая также готовилась к наступлению, и в результате советские войска потерпели крупное поражение (в это время Баграмян был начальником штаба ЮЗФ и Юго-Западного направления. – П. Б.). В связи с этим Баграмян и Гришин пришли к выводу, что в замысел операции следует внести поправки, ограничившись более скромной по масштабу, но реальной задачей: сходящимися ударами 11-й гв. А из района к югу от Козельска, а также 61-й А БрФ с северо-востока, окружить и уничтожить болховскую группировку противника, прикрывавшую с севера германскую 9-ю А. Разгром болховской группировки должен был привести к потере оперативной устойчивости всей орловской группировки и создавал благоприятные условия для дальнейшего продвижения советских войск на юг, во фланг и тыл ее основным силам. Для этого желательно было подчинить командованию 11-й гв. А все соединения, которым предстояло наступать с плацдарма на южном берегу реки Жиздры (захваченном войсками 16-й А в ходе Жиздринской операции ЗапФ в феврале – марте 1943 года. – П. Б.) – двенадцать стрелковых дивизий, а 61-ю А усилить несколькими дивизиями и одним танковым корпусом из резерва Ставки. Эти соображения генерал Баграмян подробно доложил командующему ЗапФ, но они показались генералу Соколовскому недостаточно убедительными. Против них выступил и командующий БрФ генерал Макс Рейтер, поэтому руководство Генерального штаба не сочло возможным изменить что-либо в плане. На совещании в Ставке в конце апреля Баграмян вновь доложил свои предложения, Соколовский и Рейтер вновь высказались против его варианта проведения операции, однако Сталин неожиданно поддержал Баграмяна (как замечает Баграмян, после этого охотников продолжать спор не нашлось, хотя интересно, что генерал Рейтер, который в августе 1941 года занимал всего лишь должность начальника тыла БрФ, в июне 1943 года был снят с командования этим фронтом и назначен командующим Степным военным округом, в начале июля – заместителем командующего войсками ВорФ, а с сентября – командующим войсками Южно-Уральского военного округа. – П. Б.). Таким образом, было принято решение, согласно которому задача 11-й гв. А теперь состояла в том, чтобы, преодолев оборону противника на участке Глинная – Жуково, повернуть главные силы на юго-восток и наступать на Болхов, куда с северо-востока будут стремиться войска 61-й А БрФ. Для решения этой задачи 11-й гв. А передавались все дивизии, которым предстояло прорывать вражескую оборону южнее Козельска. Только после разгрома болховской группировки противника 11-я А могла двигаться на Хотынец.

Позиция, занятая Сталиным при обсуждении окончательного варианта плана операции «Кутузов», объясняется прежде всего тем, что наступление войск Западного и Брянского фронтов зависело от результатов Курского оборонительного сражения. Советское командование рассчитывало, что Орловская операция либо воспрепятствует успешному наступлению противника против Курского выступа, создав для него кризисную ситуацию на соседнем участке фронта, либо обеспечит полный разгром его орловской группировки, ослабленной в ходе неудачных боев по преодолению обороны ЦФ. Отсюда до последнего момента существовала неясность со сроками начала операции, с характером взаимодействия фронтов, со способами действий ЦФ, с порядком наращивания усилий из глубины. Вплоть до начала операции ни Западный, ни Брянский фронты не имели вторых эшелонов, так как не было заранее известно, смогут ли быть готовы к действиям сосредотачиваемые на этом направлении резервы Ставки, или их придется перебрасывать, чтобы ввести в бой под Курском. Только после 12 июля ЗапФ получил на усиление 11-ю общевойсковую и 4-ю танковую армии, а БрФ – 3-ю гв. ТА, что опять потребовало существенного пересмотра плана операции. Однако за два с половиной месяца до этого, находясь в условиях неопределенности, Сталин предпочел принять более осторожный вариант плана, предложенный Баграмяном, который мог быть реализован без привлечения резервов Ставки Верховного главнокомандования, но, в случае успеха, по-прежнему создавал угрозу разгрома основных сил немецкой 2-й ТА на Орловском плацдарме.

С другой стороны, предложение Баграмяна соответствовало опыту, полученному советским командованием в 1942 году в результате проведения наступательных операций под Ленинградом, Харьковом, в районе Ржева и Вязьмы, когда ударные группировки, нацеленные на глубокий прорыв вражеской обороны, отрезались фланговыми контрударами немцев. Кроме того, при разработке операции «Кутузов» над Сталиным довлел еще и опыт недавнего наступления под Сталинградом, где глубокий прорыв вражеской обороны оказался успешным благодаря тому, что удары наносились на участках, занимаемых гораздо менее боеспособными войсками союзников Германии. В то же время ликвидация сталинградской группировки, основу которой составляли собственно германские войска, потребовала много сил и времени и длилась с конца ноября 1942 до 2–3 февраля 1943 года, причем по ходу боевых действий возникла угроза деблокирования окруженного противника, так же как до этого под Демянском, где немцам в итоге удалось освободить свои войска. По-видимому, именно в связи с этим вместо глубоких ударов под основание Орловского выступа Сталин предпочел решать задачу уничтожения орловской группировки противника поэтапно, проведя несколько фронтовых операций с целью ее разделения и окружения по частям. Такой замысел был оправдан при условии поддержания быстрых темпов наступления, чтобы противник не успел отвести свои войска из-под ударов, иначе операция привела бы только к его постепенному вытеснению с позиций. Вместе с тем удары нескольких группировок на протяженном фронте, направленные против наиболее сильно укрепленных узлов сопротивления немцев, вряд ли позволяли обеспечить такой высокий темп наступления.

Согласно окончательному плану советской Ставки Верховного главнокомандования, для проведения операции «Кутузов» создавались четыре ударные группировки: одна на левом крыле ЗапФ – в районе Глинная – Ожигово (войска 11-й гв. А); две в полосе БрФ – в районе Карагашинка – Городище – Тшлыково на левом крыле 61-й А, а также севернее и юго-западнее Новосиля на стыке смежных флангов 3-й и 63-й армий; одна на правом крыле ЦФ, что позволило развернуть наступление в полосе протяженностью 400 км [4] .

Войска 11-й гв. А под командованием генерала Ивана Баграмяна получили задачу прорвать оборону противника на участке Глинная – Ожигово и, нанося удар на Крапивну, выйти на рубеж: река Рессета – Крапивна – Сорокино. В дальнейшем они должны были развивать наступление на юго-восток в общем направлении на Болхов, с целью уничтожения болховской группировки немцев во взаимодействии с войсками 61-й А БрФ, наступавшими на Болхов с северо-востока. Одновременно частью сил войска 11-й гв. А должны были двигаться в южном направлении на Узкое, с целью обеспечения правого фланга войск БрФ, наступающих на Орел, а также с целью блокирования коммуникаций, связывающих орловскую группировку противника с Брянском.

На левофланговые части 50-й А ЗапФ, которой командовал генерал Иван Болдин (начальник штаба генерал Никита Брилев), возлагалась задача наступлением в направлении на Зикеево обеспечить правый фланг ударной группировки войск 11-й гв. А.

Войска БрФ прорывали неприятельскую оборону на двух направлениях: на правом крыле фронта силами 61-й А, а на левом крыле смежными флангами 3-й и 63-й армий, чтобы затем, введя в бой на участках прорыва сильные подвижные группы, концентрическими ударами с севера и юга на Орел окружить и уничтожить группировку противника, оборонявшуюся восточнее Орла.

Войска 61-й А БрФ под командованием генерала Павла Белова (начальник штаба полковник Михаил Николаевич Сальников), наступая с рубежа Пальчиково, Средние Ростоки в юго-западном направлении, должны были во взаимодействии с частями 11-й гв. А разгромить болховскую группировку немцев и ликвидировать болховский узел сопротивления, а затем развивать наступление на Орел с севера.

Задача войск 3-й А БрФ под командованием генерала Александра Горбатова (начальник штаба генерал Макар Ивашечкин) по плану состояла в том, чтобы после прорыва неприятельской обороны на участке Измайлово – Вяжи наступать на Старую Отраду (Отраду), в дальнейшем ударом главных сил с северо-востока вдоль западного берега реки Ока овладеть Орлом. Эту задачу войска 3-й А выполняли в тесном взаимодействии с войсками 63-й А под командованием генерала Владимира Колпакчи (Калпакчи, начальник штаба полковник Николай Владимирович Еремин), которые имели задачей прорвать немецкую оборону на участке Вяжи – Орловка и нанести главный удар на Становой Колодезь, развивая его в дальнейшем в северо-западном направлении с целью охвата Орла с юго-востока и овладения городом во взаимодействии с войсками генерала Горбатова.

По овладении городом Орел войска БрФ должны были немедленно и энергично развивать наступление на запад.

Войска ЦФ своим правым крылом должны были нанести удар на Орел с юга, вдоль реки Ока, совместно с войсками ЗапФ окружить орловскую группировку противника по линии Болхов – Хотынец – Кромы, а совместно с войсками БрФ рассечь ее на части и уничтожить. Для этого войска 48-й А под командованием генерала Прокофия Романенко должны были прорвать неприятельскую оборону своим левым флангом в районе Поздеево и наступать в общем направлении на Змиевку. Войска 13-й А под командованием генерала Николая Пухова имели задачей прорвать оборону противника на рубеже Каменка – Татино и наступать правым крылом на Нестерово, а левым крылом совместно с войсками 70-й А генерала Ивана Галанина – на Кромы.

Для разгрома противника привлекались значительные силы [5] : к 10 июля 1943 года [6] в войсках левого крыла Западного, Брянского и Центрального фронтов насчитывалось 1286 тыс. человек (из них свыше 927 тыс. солдат и офицеров в боевых частях), 26 379 орудий и минометов (включая реактивную артиллерию, но без учета 50-мм минометов), 3314 танков и САУ. К этому же времени для воздушной поддержки наступательной операции наземных войск имелось 3323 боеготовых боевых самолета в составе частей и соединений авиации дальнего действия (300 самолетов), а также 1-й (1322 самолета), 15-й (995 самолетов), 16-й (706 самолетов) воздушных армий трех указанных выше фронтов [7] . Учитывая протяженность полосы, занимаемой войсками левого крыла Западного, Брянского и Центрального фронтов (~530 км), средняя оперативная плотность развернутых советской стороной сил и средств достигала свыше 2,4 тыс. военнослужащих, около 50 орудий и минометов, свыше 6 танков и САУ на километр.

Подготовка к наступлению была начата заблаговременно и проводилась в режиме строгой секретности. Большое внимание при этом было уделено изучению обороны противника, группировке его сил и резервов. Части, находившиеся в непосредственном соприкосновении с противником, непрерывно вели усиленную разведку, уточняя расположение его минных полей, характер инженерных заграждений, систему огня, группировку артиллерии. Разведывательная авиация проникала в тактическую и тыловую зону расположения германских войск, определяя глубину и характер их обороны, а на участках, намеченных для прорыва, в мае и в июне разведывательная авиация сфотографировала оборонительные позиции противника. Аэрофотосъемка позволила достаточно подробно раскрыть передний край вражеской обороны, систему траншей, расположение позиций артиллерии. Все материалы аэрофотосъемки и войскового наблюдения обобщались топографическими отделами фронтовых штабов и отображались на картах, которые направлялись в армейские, а оттуда в корпусные и дивизионные штабы.

С офицерами штабов и командирами соединений были проведены теоретические занятия по усвоению всех деталей наступательной операции; в мае и в июне весь высший командный состав был привлечен на рекогносцировки, в процессе проведения которых были полностью отработаны вопросы взаимодействия родов войск, связанные с предстоящей операцией. В армиях были проведены специальные штабные учения с начальниками штабов армий и дивизий. Участники этих учений детально отработали вопросы управления войсками в бою, построения боевых порядков в наступлении, организации взаимодействия и связи. Кроме того, штабы проиграли на местности форсирование войсками водных рубежей, прорыв укрепленной полосы и взаимодействие родов войск в наступлении. Учениям на местности обычно предшествовали занятия на ящике с песком с изображением рельефа участка прорыва. Военные игры, штабные учения и занятия с войсками позволили тщательным образом отработать взаимодействие пехоты, артиллерии и танков.

Войска готовились на учебных полях, также специально оборудованных по типу немецкой обороны, где на тактических занятиях были отработаны приемы преодоления препятствий, имеющихся в расположении противника; взаимодействие пехоты с танками и артиллерией в звене рота – батальон – полк; наступление за разрывами снарядов своей артиллерии. Для закрепления полученных при подготовке знаний устраивались полковые тактические учения с боевыми стрельбами. На этих учениях основное внимание уделялось отработке темы: «Прорыв укрепленной полосы и развитие успеха в глубине» [8] .

Каждая часть готовилась к выполнению именно той задачи, которая на нее возлагалась по плану наступления. В стрелковых соединениях подготовка взводов, рот и батальонов проводилась в соответствии с задачами, поставленными им на предстоявшую операцию. В частности, отдельные подразделения готовились для прорыва переднего края, для совместных действий с танками в глубине вражеской обороны, для действий ночью, для блокировки опорных пунктов противника, для действий в лесу, для форсирования водных преград, для действий в особых условиях (в лесисто-болотистых районах), для выполнения специальных боевых задач. Усиленную подготовку проходили штурмовые группы и группы разграждения, созданные для уничтожения долговременных сооружений противника. На эти группы ложилась основная тяжесть прорыва обороны противника, поэтому их организации и боевой подготовке уделялось особое внимание. В полках выделялись батальоны и группы, которые готовились к штурмовым действиям. Так, например, к 12 июля в 11-й гв. А были подготовлены 404 штурмовые группы по 8—10 человек в каждой [9] . При отработке на совместных тактических учениях вопросов взаимодействия пехоты и танков обращалось большое внимание на такие звенья, как танковая рота – стрелковый батальон, танковый взвод – стрелковая рота, отдельный танк – стрелковый взвод. На этих учениях особенно тщательно отрабатывалось взаимодействие танков со штурмовыми группами и группами разграждения.