Текст книги "Русские гении за рубежом. Зворыкин и Сикорский"

Автор книги: Петр Образцов

Соавторы: Максим Шенгелевич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

10. Последние машины

Сикорский продолжал проектировать или по крайней мере руководить проектированием до самой смерти в 1972 году. За эти годы были созданы вертолеты S-61 и S-62, в том числе в варианте амфибии. S-61 изначально проектировался как противолодочный, причем речь шла не только о поиске, но и непосредственно об уничтожении противника. Для этого на вертолете была предусмотрена установка для сбрасывания 4 акустических самонаводящихся торпед. Вместо торпед можно было использовать и глубинные бомбы, а обнаружение подлодок производилось, как и ранее, с помощью сонаров.

Доказательством высокой надежности этого вертолета и возможности его многоцелевого использования стало приобретение отрядом сопровождения президента США восьми вертолетов в модификации S-61V «Си Кинг» («Король морей»). Из исходного противолодочного «Си Кинга» получился отличный десантно-транспортный S-61R, способный перевозить два армейских джипа или более двух дюжин десантников, а несколько позже этот вертолет был переделан в поисково-спасательный, чрезвычайно успешно использовавшийся во Вьетнаме. На другой модификации НН-3Е конструкторы фирмы, не без подсказки самого Сикорского, установили систему дозаправки с земли топливом неподвижно висящего над ней вертолета, а потом и систему дозаправки в воздухе. Дозаправка осуществлялась с «летающих танкеров» – самолетов фирмы «Локхид», для чего на вертолете НН-ЗЕ была установлена телескопическая штанга топливоприемника. Если передача топлива с одного самолета на другой была впервые проведена в 1917 году английскими авиаторами ВМФ, то установить время первой такой операции по схеме «самолет – вертолет» не представляется возможным, различные источники приводят самые разные даты, к тому же сами события окутаны туманом секретности. Однако известно, что первым вертолетом, который осуществил в 1957 году беспосадочный трансконтинентальный перелет с западного побережья США (из Сан-Диего) на восток в Вашингтон, при четырех дозаправках в воздухе, был вертолет Н-21С фирмы Пясецкого. Зато первый беспосадочный перелет вертолета через Атлантический океан, при девяти дозаправках в воздухе, совершил в 1967 году НН-ЗЕ, стартовавший в Нью-Йорке и приземлившийся в Ле Бурже под Парижем. Дальность полета была весьма впечатляющей – почти 7 тысяч километров. Вертолет Пясецкого в том 1957 году пролетел вдвое меньшее расстояние.

Фирма Пясецкого, которая в те годы называлась «Боинг вертол», оставалась главным конкурентом компании «Сикорски эркрафт», прежде всего в области создания тяжелых вертолетов. В 1961 году Пясецкий разработал и запустил в массовое производство тяжелый вертолет СН-47 «Чинук» («собака-вожак»), который активно использовался во Вьетнаме. «Чинуки» стали незаменимым транспортным средством в условиях южновьетнамских джунглей, гор и болот. С появлением этих вертолетов у американской армии появилась возможность транспортировать одновременно от 30 до 50 солдат. Известны и более экзотические варианты применения «Чинуков», например эвакуация с поля боя подбитой авиатехники. Только за первый год боевых действий они вывезли на внешней подвеске (в «авоське») более сотни совершивших вынужденные посадки самолетов и вертолетов, а всего за период Вьетнамской войны эвакуировали более тысячи. В воспоминаниях о Вьетнамской войне действиям этих вертолетов посвящено немало страниц.

Чтобы переломить ситуацию и опередить конкурента, Сикорский предложил заняться конструированием тяжелого вертолета S-65 с использованием значительного числа элементов S-61 и S-64. Использовав целый ряд почти революционных технических решений, Сикорский создал вертолет с рекордной грузоподъемностью, скоростью и скоростью подъема. В 1968 году S-65 поднял 13 тонн груза и топлива и по практически всем параметрам опередил «Чинук». Военные закупили более 100 новых вертолетов Сикорского, отлично продавались эти машины в союзных США странах – например, закупленные Израилем S-65 прекрасно проявили себя во время войны Судного дня в 1973 году. Между прочим, с египетской и сирийской сторон в сражениях, а не только во вспомогательных операциях участвовали советские Ми-8. В целом они показали себя совсем неплохо, хотя их пилотировали арабские пилоты.

По-видимому, последним вертолетом, при разработке конструкции которого участие Сикорского было решающим, стал вертолет S-67 «Блэк Хоук» («Черный сокол»); на нем в 1970 году были установлены мировые рекорды скорости. «Блэк Хоук» был разработан на базе S-61, имел такую же, как у S-61, силовую установку и такой же несущий винт с пятью лопастями. У вертолета были хорошо обтекаемый узкий фюзеляж с двухместной кабиной и большое вертикальное оперение, имелось крыло размахом более 8 метров, способствовавшее увеличению маневренности вертолета при высоких скоростях. Главные опоры шасси убирались в боковые обтекатели. Вооружение вертолета состояло из 30-миллиметровой пушки на автоматической турели, 16 противотанковых управляемых снарядов или неуправляемых ракет, а также двух управляемых ракет «воздух – воздух» с инфракрасной головкой наведения.

На двух экспериментальных вертолетах в конце 1970 года был установлен мировой рекорд скорости 350 километров в час. В последующих испытаниях при планировании вертолет достиг скорости 407 километров в час, на нем демонстрировалось выполнение фигур высшего пилотажа, в том числе петли Нестерова. Движение вертолета при выполнении петли производилось по окружности радиусом всего 125 метров, что приводило к высоким перегрузкам, до 4 g. Летчики выполнили также пять бочек. Но в 1974 году на авиационно-космической выставке в Фарнборо (руководство фирмы послало S-67 в рекламный тур по Европе и Ближнему Востоку) именно во время демонстрации бочки вертолет потерпел катастрофу. Оба пилота погибли; машина развалилась, похоронив под своими обломками все надежды «Сикорски эркрафт» на заграничные заказы. В Америке, несмотря на высокие летно-технические характеристики, S-67 в серию не пошел. Американские военные сочли его слишком громоздким для выполнения ударных операций, а его способность перевозить десантников оказалась невостребованной, поскольку американская армия и так обладала после Вьетнама огромным флотом легких транспортно-десантных вертолетов производства компании «Белл», спроектированных талантливым конструктором Артуром Янгом.

11. Сикорский и Россия

Игорь Иванович Сикорский родился в Российской империи, в главном городе Киевской губернии Киеве. Украины как государственного образования тогда не существовало, разве что значительная часть населения губернии, преимущественно на селе, говорила на языке, который называли то малороссийским, то украинским, то вообще за язык не признавали. Сикорский говорил, разумеется, на русском и, как все образованные интеллигенты того времени, знал еще несколько европейских и мертвых языков. Перебравшись в Америку, он до конца своей жизни уверенно говорил на американском варианте английского языка, правда так и не сумев преодолеть свой славянский акцент. Однако в семье все говорили исключительно на русском. Сикорский не потерял связи не только с родным языком, но и со своей родиной, которая в течение его жизни сменила три названия. До падения коммунистического режима Сикорский не дожил.

В течение той части своей жизни, которую Сикорский провел в России, он успел стать выдающимся конструктором самолетов, самых лучших в мире тяжелых бомбардировщиков, которые поразили мир своими размерами, грузоподъемностью, скоростью и неожиданной для таких машин маневренностью.

Покинув Россию, Игорь Иванович всегда интересовался жизнью в СССР и состоянием его авиа– и вертолетной промышленности, однако в припадках ностальгии замечен не был. Его первыми сотрудниками были сплошь эмигранты из России, он и позже оказывал моральную и материальную помощь русской диаспоре в США и Европе, различным общественным и политическим организациям эмиграции (правда, как мы уже отмечали, предлагал иногда совершенно безумные проекты восстановления демократии в России). Сикорский немало сделал для пропаганды достижений русской науки и культуры, был членом правления Толстовского фонда, Общества русской культуры. Он выступал с лекциями и докладами, причем не обязательно на авиационные темы. Будучи глубоко религиозным человеком, он много способствовал развитию Русской православной церкви в США. В Советском Союзе он никогда не был, однако на авиасалонах в Ле Бурже встречался и наверняка обсуждал общие проблемы с советскими авиаконструкторами Милем и Камовым. Любопытны истории взаимоотношений Сикорского и Туполева, который родился в один год с Игорем Ивановичем, был знаком с ним и также стал авиаконструктором, но в отличие от Сикорского прожил всю жизнь в СССР. Сравнение этих корифеев авиации в советских агитках иногда доходило до комизма, причем советская пропаганда сделала из Туполева просто-таки легендарную фигуру. В фильме «Поэма о крыльях» Даниила Храбровицкого Туполев предсказывает Сикорскому неминуемую аварию его самолетов «Илья Муромец». И таки да, в фильме хвост тяжеловеса отламывается, а потрясенный Сикорский недоумевает, откуда Туполев мог это знать. Однако, как мы знаем, ничего подобного с «Муромцами» не случалось, а вот Туполеву пришлось по заданию партии слепо и тупо копировать американскую «Летающую крепость», а потом и англо-французский «Конкорд» (причем скопировали зазря и неудачно). В одном из своих интервью сын Игоря Ивановича, тоже авиатор и впоследствии даже вице-президент «Сикорски эркрафт» Сергей Сикорский, посмеивается над рассказом о том, как Сикорский якобы обсуждает с Рахманиновым горестную историю о засохшей под американским окном березке, посаженной знаменитым композитором. Сын говорит, что отец лишь усмехнулся бы, услышав о подобном проявлении ностальгических чувств двух великих выходцев из России.

Нам неизвестно, имел ли Сикорский непосредственные контакты с СССР в смысле передачи чертежей своих самолетов или вертолетов, хотя не исключено, что это делал кто-то из его сотрудников – среди русских эмигрантов было множество промышленных и политических шпионов НКВД, вспомним хотя бы мужа Цветаевой – недалекого Эфрона, связавшего себя с большевистским режимом и им же приконченным. Обсуждал ли свои гениальные идеи Сикорский с советскими конструкторами на тех же встречах в Ле Бурже, мы не знаем, но уверены, что никакой конструктор не сможет удержаться от демонстрации своих достижений коллегам, тем более на родном языке. А те же Миль и Камов наверняка не хлопали ушами и чего-то там записывали в блокноты. Впрочем, и наши подозрения о непосредственных сношениях самого Сикорского или его сотрудников с соответствующими органами советской страны не лишены основания. Недаром многие наши вертолеты – сущие копии машин Сикорского. И это не означает недостаток интеллектуальных возможностей советских инженеров, чему есть и одно важное доказательство. Именно в СССР, а потом и в постсоветской России были построены и используются вертолеты по крайне нелюбимой Сикорским схеме – двухвинтовой с противоположно вращающимися лопастями. Это эффектные вертолеты Ухтомского вертолетного завода конструктора Николая Камова.

Как мы уже говорили, сам Сикорский в СССР никогда не бывал, но вот его сын Сергей Игоревич не раз приезжал на родину отца. В 2000 году сотрудник журнала «Огонек» Григорий Каргин взял у него интервью, в котором зашла речь и о вертолетах с двумя несущими винтами. Вначале Сергей Игоревич повторил старую глупую байку о том, как Рахманинов на своем концерте вынул из кармана 5 тысяч долларов и подарил их Сикорскому – мы об этом уже писали. Но затем все пошло гораздо серьезнее, и на прямой вопрос интервьюера о том, какой из вертолетов – Сикорского или Камова – победил бы в воображаемом бою, Сергей Игоревич благоразумно отвечать не стал, пробормотав что-то не относящееся к делу.

А дело в том, что ОАО «Камов» является одним из всего нескольких предприятий в мире, выпускающих вертолеты с двумя несущими винтами, расположенными на одной оси, и с лопастями, вращающимися в противоположные стороны. То есть сконструированные по схеме, принципиально противоположной схеме Сикорского. В нашей стране вертолеты с одновинтовой (не считая хвостового винта) схемой выпускает Московский вертолетный завод им. М. Л. Миля, довольно тесно сотрудничающий с фирмой «Сикорски эркрафт». Формально эти компании являются конкурентами, а фактически – вместе отстаивают интересы традиционной одновинтовой схемы, стараясь не допустить на мировой рынок вертолеты Камова.

Однако вертолеты ОАО «Камов» продолжают выпускаться и даже продаваться за границу, правда в намного меньшем количестве, чем вертолеты Миля. Такая ситуация сложилась из-за того, что хотя соосная схема позволяет камовским вертолетам исполнять намного более сложные маневры при гораздо большей скорости, чем вертолеты Миля или Сикорского, однако она гораздо более требовательна к качеству обслуживания, то есть более капризна, и к тому же предполагает гораздо более высокий уровень профессионализма пилота. Зато при хорошей выучке летчика вертолет с двумя винтами в состоянии противостоять реактивным штурмовикам и совершать «восьмерку» в двух плоскостях – едва ли не единственный противоракетный маневр. Признанный лучшим в мире камовский вертолет «Черная акула» Ка-50 пилотируется всего одним летчиком, другими словами, в этом вертолете реализована давняя «космическая» идея о сведении к минимуму участия людей в боевых действиях. Почему космическая? Просто потому, что именно в космической области раньше всех поняли необходимость замены людей автоматами.

И хотя на следующем Ка-52 «Аллигатор» установлены кресла уже для двух летчиков, пилота и стрелка-штурмана, отказ от большого экипажа позволил камовцам обшить вертолет не облегченной, как у вертолетов Миля или Сикорского, а серьезной броней. Одним из веских доказательств преимуществ соосной схемы является результат боестолкновений вертолетов Камого и Сикорского. Такие бои были в Афганистане и на Ближнем Востоке. И практически всегда побеждали вертолеты Камова, правда ведомые опытными советскими пилотами.

Все эти рассуждения не означают, что вертолеты Сикорского «хуже» камовских. Вообще эти вертолеты сравнивать некорректно, поскольку они созданы для выполнения разных задач. Нельзя же сравнивать, например, автомобиль для «Формулы-1» с «мерседесом» – первый очень быстро ездит, а второй чрезвычайно удобен для пассажиров. Вертолеты Сикорского прекрасно справляются со своими задачами – десантированием, вывозом раненых с поля боя, борьбой с пожарами, перевозкой почты и президента США, разведкой и так далее. Очень важными преимуществами вертолетов «Сикорски эркрафт» являются их высокая надежность, легкость в обслуживании и невысокая требовательность к мастерству пилота. Вот хорошая аналогия: автомат Калашникова не является рекордсменом по точности и дальности стрельбы, тяжеловат и, скажем так, «грубоват». Зато его можно утопить в болоте или уронить в песок, а затем вытащить и сразу же стрелять, лишь слегка смахнув грязь. И по совокупности признаков наш АК-47 является лучшим автоматом в мире, по крайней мере среди автоматов для не слишком дальнего и тем более ближнего боя.

К чести Игоря Ивановича он никогда не критиковал соосную схему, считая ее вполне возможной для использования даже и в своих вертолетах, и всегда высоко оценивал достижения Камова и его конструкторского бюро. Однако, будучи реалистом и отлично понимая сложности, которые сопровождают эксплуатацию вертолетов соосной схемы, он упорно – и совершенно справедливо – придерживался одновинтовой схемы. И среди вертолетов с одним несущим винтом его машины, бесспорно, стали в свое время самыми лучшими в мире. Во всяком случае, вертолеты Миля такого совершенства не достигли.

Игорь Сикорский не был изобретателем вертолета, вопреки мнению, сложившемуся в России и многих других странах, закупавших вертолеты великого конструктора. Не был он и первым человеком, поднявшимся в воздух на винтокрылой машине. Не стал он и основателем компании, первой серийно выпускавшей вертолеты. Но он, бесспорно, стал лучшим авиаконструктором сначала тяжелых многовинтовых самолетов, а потом лучших для своего времени вертолетов. Количество изобретенных им узлов и компоновочных схем в разы превышает таковые всех других вертолетчиков, вместе взятых, и именно он довел до совершенства схему с одним несущим винтом – а подавляющее число вертолетов во всем мире выпускается именно по одновинтовой схеме.

Деятельность Сикорского была отмечена почти сотней почетных наград, среди которых медали имени Гугенхайма и Джеймса Уатта, его имя красуется среди изобретателей и ученых Национального зала Славы изобретателей вместе с именами Эдисона и братьев Райт, Энрико Ферми и Луи Пастера. В 1967 году Сикорскому вручили Памятный приз имени братьев Райт за особый вклад в развитие авиации. Почетную медаль «За научно-технические достижения в области фундаментальных и прикладных наук» он получил вслед за такими корифеями техники, как Томас Эдисон, Джордж Вестингауз и Орвилл Райт (его брат к тому времени умер, а посмертно медаль не выдается – как и Нобелевские премии).

Сикорский умер в 1972 году в возрасте 83 лет. Из них 29 лет он жил и работал в России, успев родиться в Российской империи, поработать в Российской республике и уехать из Российской Советской Республики. Следующие 54 года Сикорский строил свои самолеты и вертолеты в Америке, гражданином которой он стал вскоре после приезда и которая стала его второй родиной – годы, прожитые в США, дают веское основание называть эту страну тоже родиной, хотя бы и полуторной, Игоря Сикорского. Даже если он сам так не считал.

В Америке у Игоря Ивановича благополучно сложилась семейная жизнь. Жена Елизавета Алексеевна полностью отдавала себя семье, ни на какую службу не ходила и воспитывала сыновей, которых у них было четверо – Сергей (родился в 1925 году), Николай (в 1926 году), Игорь (в 1929 году) и Георгий (в 1931 году). Его дочь от первого брака жила не с отцом, а с теткой, которая заменила ей биологическую мать. Татьяна Игоревна Сикорская закончила знаменитый Йельский университет, потом была профессором в Бриджпортском университете, а кроме того, родила четырех детей – многодетность у Сикорских, как видим, семейная традиция. Елизавета Алексеевна Сикорская на 24 года пережила мужа и умерла в самом конце XX века в возрасте 90 лет.

Уже упоминавшийся нами Сергей Игоревич Сикорский стал единственным из сыновей, унаследовавшим увлечение авиацией. Отец сажал его в кресло пилота еще в возрасте четырнадцати лет, а во время Второй мировой войны Сергей Сикорский ушел добровольцем в военную авиацию и служил бортмехаником на противолодочном патрульном бомбардировщике «Каталина». Любопытно, что этот самолет производил один из конкурентов его отца – компания «Консолидейтед эркрафт».

После войны Сергей Сикорский работал в представительствах компании «Юнайтед эркрафт» в Европе, занимался менеджментом и пиаром вертолетов отцовской компании (входившей в «Юнайтед эркрафт»). Он добился больших успехов в продвижении продукции компании на европейском, а потом и азиатском и южноамериканском рынках, бывал в России и на первой родине отца Украине, способствуя увековечению памяти Игоря Сикорского. В один из периодов своей работы в «Сикорски эркрафт» он был даже вице-президентом компании.

Любопытна судьба третьего сына Сикорского – Игоря. Он закончил колледж, служил в армии, а потом учился в разведшколе. Ясно, что оказался он там вследствие отличного знания русского языка. Тогда, в начале 50-х годов, в самом разгаре была холодная война, и молодой разведчик был направлен в американскую оккупационную зону австрийской столицы Вены. Игорь Игоревич был аналитиком – он занимался изучением советских газет и журналов, а также переводом радиоперехвата – часть Вены входила в советскую оккупационную зону. Впоследствии он стал заметным деятелем Демократической партии – американскому разведчику, работавшему против СССР и одновременно сыну эмигранта из России, там самое место.

12. Смысл жизни

Нам осталось открыть еще одну грань таланта Игоря Сикорского, несколько необычную для высококлассного инженера. Речь идет о богословии. Конечно, в этом его увлечении большую роль сыграл авторитет отца, как мы уже писали, видного православного теоретика антисемитизма, почетного члена Киевской духовной академии. Игорь Иванович в открытых проявлениях антисемитизма вроде бы замечен не был, но он ведь был не дурак и отлично знал о брезгливом отношении к антисемитам в стране иммигрантов Америке. Англичане говорят, что у них в стране нет антисемитизма, потому что они не считают себя глупее евреев. Сикорский тоже не страдал комплексом неполноценности.

Но богословие – совсем другое дело, и изучению истории и философии христианства Сикорский отдавался с не меньшей страстью, чем конструированию летающих машин. Долгие размышления и безоговорочная вера в Бога привели его к написанию, сначала для самого себя, небольших статей о православии и православных молитвах, а затем уже к публикации книги «Послание Молитвы Господней» – речь о знаменитой молитве «Отче наш». Американский биограф Сикорского пишет (по словам Вадима Михеева), что за две тысячи лет никому не пришло в голову проанализировать текст этой молитвы фразу за фразой и выявить ее подлинный смысл. Мы же отметим, что этот анализ Сикорский произвел как настоящий инженер, разобрав молитву на отдельные «детали», исследовав их с лингвистической и исторической точек зрения, а затем собрав всю конструкцию в единое изделие. Приведем пример из книги «Послание Молитвы Господней». Сикорский пишет о двух предложениях молитвы, сведенных им в одно: «Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли», следующим образом: «Анализируя истинное и полное значение выражения „Да приидет Царствие Твое“, мы находим в нем два важных послания. В самом деле, для того, чтобы „прийти“ необходимо, чтобы объект

а) не находился еще в рассматриваемом месте;

б) существовал в другом месте, из которого ожидается приход.

Эти два заключения являются обязательными логическим последствиями правильного использования слова „прийти“, что в данном случае находится вне сомнений. Если принять, что рассматриваемое Царство еще не существует, более правильным было бы выражение „Царствие Твое да будет создано или учреждено“, но никак не „приидет“. Если, с другой стороны, Царство Божье подобно тому, как к нему обращается молитва, воспринимается как уже существующее на земле, было бы логично просить о его продолжении или победоносном распространении, но слова „да приидет“ не были бы абсолютно точными. Таким образом, значение, приданное слову „прийти“, представляется автору верным».

Удивительно, однако, что образованный и знавший немало иностранных языков Игорь Иванович не задумался над таким простым вопросом: а насколько правильно переведен этот древнегреческий текст на современный ему английский язык? А для нас остается вопросом, как переводчики его брошюры переводили ее далее – на русский, но какой русский? А текст самой молитвы – на церковнославянский? И вообще, какой смысл имеет анализ не оригинала, а перевода, про который лингвисты справедливо говорят: «Ну мы-то с вами знаем, что перевод невозможен». Имея в виду, конечно, что принципиально невозможно передать все оттенки смысла и значения слов иностранного языка, поскольку каждому из них сопутствует такое огромное количество ассоциаций исторического, литературного, страноведческого, психологического да и какого угодно другого порядка, что учесть все их в другом языке невозможно. Попробуйте, например, перевести хоть то же «Отче наш, иже еси на небеси» обратно на английский – куда вы денете эти «иже» да «еси»? Они ведь совсем не «который» и «есть». Так что воздержимся от описания и этой книги Сикорского, и следующей – «Невидимая встреча», которую авиаконструктор написал в 1947 году, после неоднократных посещений Палестины, находившейся тогда под управлением англичан. По словам Вадима Михеева, книга подчеркивает особую, острую необходимость для современной цивилизации немедленно сменить акцент, отдать предпочтение духовному развитию перед материальным. Хорошая мысль! А еще давайте летать, как птицы, а не строить вертолеты.

(В скобках заметим, что как раз эта идея осуществилась, хотя не совсем в той мере. В июле 2013 года компания студентов и выпускников Торонтского университета получила Приз имени Сикорского за создание вертолета «Атлас» на мускульной тяге. Этот приз был учрежден Американским вертолетным обществом в 1980 году для поощрения разработки мускулолета вертолетного типа, удовлетворяющего следующим требованиям: мускулолет должен провисеть в воздухе не менее одной минуты на высоте не менее трех метров и не отдалиться при этом от точки старта более чем на десять метров. Первоначально сумма приза составляла 10 тысяч долларов, но потом попытки создать мускулолет на пятнадцать лет прекратились, и тогда «Сикорски эркрафт» увеличила призовой фонд до 250 тысяч долларов. Созданный торонтскими студентами вертолет весом 55 килограммов с четырьмя двухлопастными винтами поднял в воздух и провисел в нем дольше минуты разработчик этого аппарата, спортсмен-профессионал. Это потрясающее зрелище, в Интернете есть видео.)

В 1949 году Сикорский издал книгу, представлявшую собой сборник прочитанных им лекций «Эволюция души», а в 1969 году – книгу «В поисках Высших Реальностей», которая стала, по его словам, «результатом размышлений всей моей жизни». Книга эта о смысле земной жизни, который Сикорский видел в подготовке к жизни вечной и загробной.

Сейчас компания, созданная Сикорским, существует под названием «Sikorsky aero engineering corporation» и продолжает выпускать вертолеты – например, тяжелый S-92 и семейство легких вертолетов, однако ее уже нельзя назвать ведущей в вертолетостроении США. И даже среди вертолетов по одновинтовой схеме, в разработку которой наибольший вклад внес Игорь Сикорский, машины «Sikorsky aero engineering corporation» не самые востребованные. В том числе и на бывшей родине, в Российской Федерации. Вот, например, не так давно в Истринском районе Московской области стартовала первая в нашей стране вертолетная кругосветка. Путешественники отправились на двух купленных на свои деньги вертолетах «Робинсон-66» (не отечественных и не фирмы «Sikorsky») в западном направлении и пересекли Атлантику в том же месте, где в 1952 году был совершен первый в истории трансатлантический перелет на вертолете S-55 Сикорского, только не из Северной Америки в Шотландию, а наоборот. Потом Аляска, Чукотка, Сибирь и в конце концов – опять Подмосковье. Это богатые путешественники, вертолет «Робинсон-66» стоит около полутора миллионов долларов. Сам вертолет производит компания «Робинсон хеликоптер», основанная в начале 70-х годов прошлого века в Калифорнии бывшим сотрудником компании «Белл», известной нам в качестве старого конкурента Сикорского. Эта сравнительно молодая компания уже стала крупнейшим в мире производителем гражданских вертолетов. «Робинсон-66» внешне сильно отличается от любых других вертолетов: двухлопастный несущий винт расположен на высокой подставке над кабиной. Удивительная даже чисто внешне машина.

Впрочем, компания «Сикорски» выпускает не только вертолеты, но и последний писк авиационной моды – беспилотные летательные аппараты, или дроны (от английского «жужжать»). Например, беспилотный вертолет (БПЛА) Cypher II (Dragon Warrior). Он был разработан по заказу и по техническим условиям Корпуса морской пехоты в качестве аппарата разведки. В автоматическом режиме БПЛА может самостоятельно взлетать, садиться и работать в воздухе, ориентируясь на местности с помощью системы GPS. Конечно, БПЛА появились уже давно, еще до Второй мировой войны, однако только недавно стали выпускаться в массовых количествах и применяться в малых войнах и особенно в антитеррористических акциях. Например, уничтожение террористических гнезд в секторе Газа и самих командиров террористических групп израильская армия сейчас осуществляет почти всегда с помощью дронов. Причем используются дроны не только разведывательного предназначения, но и боевого, в сущности, такие автоматические летающие пушки, стреляющие снарядами или самонаводящимися ракетами. Совершенно очевидно, что военные цивилизованных стран сделали ставку на ведение войны автоматами, без участия человека или, по крайней мере, с участием, но далеко от линии фронта в качестве оператора. Посмотрим, сумеет ли компания «Сикорски» наилучшим образом проявить себя на этом поле боя за военные заказы. Да и за гражданские – дроны оказались чрезвычайно полезными на «гражданке», например, в России для обнаружения утечек из газо– и нефтепроводов, проходящих по абсолютно безлюдным просторам Сибири и Арктики.

Россия вполне могла бы покупать дроны производства «Сикорски эркрафт», тем более учитывая давние связи с Сикорским. Причем в данном случае мы говорим не о рождении и жизни Игоря Ивановича в нашей стране, а о связях гражданина Соединенных Штатов Америки мистера Игор Сикорски после отъезда из Советской России. Мы уже говорили о некоторых странностях, сопутствующих безболезненной эмиграции Сикорского и затем его семьи. Но любопытны и последующие эпизоды взаимоотношений авиаконструктора с коммунистическим режимом СССР. Эти отношения были, двумя словами, вполне благоприятными. Сикорский никогда не приезжал в СССР, но он спокойно встречался на международных авиационных выставках с советскими конструкторами вертолетов и самолетов, и им ничего за это не было, хотя в ином случае за разговоры с белоэмигрантом (а как его иначе назовешь на советском языке?) могли по головке не погладить. Причем в этих беседах он иногда раскрывал некоторые свои технические секреты, обсуждал недостатки конструкций советских самолетов и вертолетов, давал весьма полезные советы. Более того, СССР покупал у белоэмигранта Сикорского его машины – например, еще в 1932 году двухмоторный самолет-амфибию S-43 купило для своих нужд Главное управление Северного морского пути, хотя в то время обычно и в большом количестве самолеты импортировали из Германии. Приобретались машины Сикорского и впоследствии, и не только в качестве трофеев в Корее или Вьетнаме, но и прямо за деньги, совершенно легально. Казалось бы, с эмигрантом-антисоветчиком дело можно было бы и не иметь, тем более что альтернатива была – на мировом рынке широко представлены самолеты и вертолеты других стран и других фирм.