Текст книги "Мотель «Биттеррут» (ЛП)"
Автор книги: Перри Девни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Глава 23
Хантер
– И это все, сэр?
Я кивнул.
– Да. Спасибо.
Мужчина кивнул в ответ, затем закрыл одну из больших дверей движущегося грузовика, помахал на прощание рукой и забрался на водительское сиденье.
Когда машина отъехала от обочины, я остался стоять, уставившись на пустой дом. Все его имущество теперь находилось на пути в хранилище. Все вещи моих отца и матери, которые я хотел сохранить, были упакованы в коробки и погружены в кузов моего грузовика. Все свободные концы теперь были туго завязаны.
Прошло две с половиной недели с тех пор, как Нелл похитила Коби. Прошло две с половиной недели с тех пор, как я покинул Прескотт. Две с половиной недели я надрывался, чтобы закрыть книгу о своей прошлой жизни.
Теперь, когда моя работа здесь была закончена, пришло время возвращаться домой.
Дом. Место, которого у меня на самом деле не было с тех пор, как умерла мама. Место, которое у меня теперь было, благодаря Мейзи и Коби.
Улыбнувшись при мысли о своей семье, я вытащил телефон из кармана джинсов.
Я: Все сделано. Возвращаюсь домой.
Ее реакция была мгновенной.
Блондиночка: Мы будем ждать.
Я сунул телефон обратно в карман в обмен на ключи от грузовика. Затем, в сотый раз за сегодняшний день, я полез в другой карман. На самом дне был спрятан лучший сюрприз, который я нашел за всю неделю. Убедившись, что он на месте я вытащил руку из джинсов и пошел к своему грузовику.
Потом я направился домой.
Мейзи
– Я скучала по тебе, – сказала я Хантеру примерно в тысячный раз с тех пор, как он переступил порог своего дома. Как и каждый раз до этого, он притянул меня к себе и сказал тоже самое в ответ.
– Я тоже скучал по тебе. Я рад вернуться домой.
Я поцеловала его грудь поверх футболки, а затем отпустила его, чтобы он закончил готовить нашу еду.
Мы с Коби пришли в дом Хантера сегодня пораньше, чтобы начать готовить вкусный ужин. Я знала, что Хантер устанет, проделав за последние два дня весь путь от Гранд-Рапидс через Чикаго, поэтому мы приехали сюда, чтобы убедиться, что его должным образом встретят дома.
В течение почти трех недель, прошедших с момента похищения Коби, я не выпускала своего сына из виду. Поначалу он тоже цеплялся за меня, но после нескольких недель наблюдения за тем, как я убираю комнаты и складываю простыни, ему стало скучно. Он умолял меня отвести его в «Куэйл-Холлоу», но я не была готова.
Теперь, когда Хантер вернулся, я могла получить ответы на все свои вопросы и, надеюсь, оставить тот ужасный день несколько недель назад позади. Может быть, если бы я могла разобраться в действиях Нелл, мне не было бы так трудно позволить Коби вернуться к его обычной жизни.
– И что? Как все прошло? – спросила я.
У нас с Хантером не было возможности поговорить, пока его не было, и я хотела узнать больше, чем подробности, которые он сообщал с помощью быстрых текстовых сообщений и коротких телефонных звонков.
Но прежде чем Хантер успел рассказать мне о своей поездке, в комнату влетел Коби.
– Хантер, смотри! – Под мышкой у него была машинка с дистанционным управлением, которую Хантер привез в подарок.
Коби поставил машину и отступил назад, держа в руках пульт дистанционного управления. Затем он начал нажимать на рычаги и кнопки, пока машина не ожила. Он еще не научился водить машину, поэтому она отскочила от холодильника и развернулась в другую сторону, а поскольку рука Коби все еще была на спусковом крючке, машина врезалась прямо в мои босые ноги.
– Хэй, приятель. – Я наклонилась, чтобы помассировать свой раненый мизинец. – Давай не будем делать людям больно, хорошо?
– Прости, мамочка. – Он пришел за своей машиной и настроил ее так, чтобы она ехала в другую сторону.
Хантер улыбнулся, когда Коби помчался через гостиную.
– Эта машина идеально подходит для этого дома.
Даже при том, что дом был полностью меблирован и декорирован, на деревянном полу все равно оставалось много места для автомобильных гонок моих мужчин.
– Не важно. – Я кивнула Хантеру, чтобы он рассказал мне о своей поездке.
Он придвинул табурет и сел на островок, протирая уставшие глаза.
– Это была долгая поездка, но я рад, что поехал. Это было правильно.
– Как Нелл освоилась на новом месте?
– Хорошо. Лучше, чем я ожидал. Мы решили оставить ее на три года, а после проведем переоценку.
Я вздохнула.
– Хорошо.
Нелл не побеспокоит нас в течение трех лет. Она проведет это время в качестве новой жительницы «Мерцающих вод», частного психиатрического учреждения за пределами Чикаго.
День, когда она похитила Коби, был худшим днем в моей жизни. Я никогда раньше не испытывала такого парализующего страха. Я надеялась, что никогда больше этого не почувствую. Только когда Хантер привез Коби обратно с взлетно-посадочной полосы, я вышла из своего транса. Упав на колени, я держала своего сына на руках, в то время как вся моя семья собралась вместе, окружив меня, Коби и Хантера в огромном групповом объятии, где все проливали слезы облегчения.
Когда мы, наконец, расстались с мокрыми лицами, Джесс попросил уделить нас с Хантером минутку, чтобы объяснить, как нам поступить с Нелл.
Пока Коби сидел рядом с моими родителями в конференц-зале, Хантер рассказал мне, что сказала Нелл, когда он разговаривал с ней на заднем сиденье полицейской машины.
Эта женщина была не в своем уме. Мы могли бы надавить и потребовать, чтобы она провела время в тюрьме, но Хантер считал неправильным отправлять ее в место, где ее психическое состояние только ухудшилось бы еще больше. В конце концов, она была его семьей.
Поэтому вместо того, чтобы выдвигать уголовные обвинения, мы сжалились над ней и согласились поместить Нелл в психиатрическую лечебницу. Ей нужна была помощь. Что-то сломалось в ее слабом разуме, и ей нужны были профессионалы с инструментами, которые помогли бы ей собрать осколки воедино – если она вообще когда-нибудь оправится.
– Ты хорошо себя чувствуешь по этому поводу? – спросила я. – Ни о чем не жалеешь?
Он покачал головой.
– Никаких сожалений. Так правильнее. По крайней мере, это то, что я продолжаю себе говорить. Место, где она находится, действительно милое. Ее врач кажется хорошим парнем, а персонал очень профессиональным.
– Может быть, через несколько месяцев ты сможешь навестить ее. Я уверена, ей бы это понравилось.
Он пожал плечами.
– Посмотрим.
Была ли я все еще зла из-за того, что Нелл забрала Коби? Абсолютно. Но я просто не могла найти в себе сил больше ненавидеть ее. У нее не было никого в мире, кто заботился бы о ней, кроме Хантера. Она потеряла все: свои деньги, свой дом и свой разум.
Нелл так сильно ранила Хантера, забрав Коби; я просто гордилась тем, что он смог забыть об этой боли и заботиться о ней как о другом человеке. Его отец тоже гордился бы им. Я не собиралась заставлять Хантера видеться с ней, если он этого не хотел, но я также не стала бы возражать, если бы он решил навестить ее. Это было его решение, и я бы поддержала его в любом случае.
– Ты выяснил почему? – спросила я.
Меня все еще беспокоил выбор времени для всех действий Нелл. Я не сомневалась, что смерть Эверетта стала катализатором психического срыва Нелл, но почему именно сейчас? Эверетт был мертв уже много лет. Почему она вдруг сошла с ума в этом году?
– Это моя вина, – сказал Хантер. – Она сорвалась из-за меня.
– Что ты име… ай!
Машина Коби снова врезалась в мою босую ногу.
– Прости, мамочка, прости! – крикнул он прежде, чем я успела его отругать.
Я нахмурилась.
– Кыш отсюда. Вон из кухни.
Он подошел, забрал свою машину и выбежал на улицу.
– Хорошо. – Я повернулась обратно к Хантеру. – Продолжай. Почему это ты виноват в том, что Нелл сорвалась?
– Потому что я переехал сюда.
Мои брови сошлись на переносице.
– Я что-то не улавливаю сути.
– Помнишь, я говорил тебе, что жил в домике у бассейна в доме папы?
Я кивнула.
– Во время ординатуры.
– Да, и потом тоже. Я жил там до тех пор, пока не переехал сюда в первый раз. Даже после того, как я уехал из Чикаго, я сохранил старый папин дом. Нелл уже переехала в Гранд-Рапидс, но оставила почти все в чикагском доме. Она потратила большую часть папиной страховки на новый дом и новую мебель. Все эти вещи я просто оставил. Когда я вернулся в Чикаго после того, как побывал здесь в первый раз, я сразу же переехал обратно в домик у бассейна, так как большая часть моих вещей все еще была там.
Я все еще была сбита с толку тем, как его переезд во второй раз в Прескотт довел Нелл до крайности, но я молчала, пока Хантер вставал со своего стула, чтобы налить стакан воды, а затем снова садился.
– Когда я вернулся сюда, я решил продать папин дом. Я ушел, не зная, как долго пробуду здесь, но… назовем это предчувствием. Я просто знал, что пришло время избавиться от всего этого хлама и отпустить его.
Хантер покачал головой и выдернул резинку из волос, закрепляя пучок, чтобы зафиксировать несколько выбившихся волосков.
Неизвестность убивала меня, но я просто тихо стояла и ждала, пока он продолжит объяснять. Хантер перестал хранить секреты, но благодаря своему мужчине я узнала одну вещь, – как быть терпеливой. Когда ему было трудно говорить о чем-то, ему требовалось немного дополнительного времени.
Я могла бы дать ему все время на свете.
Я бы отдала ему все, что угодно.
– Я нанял компанию, чтобы они упаковали вещи, – сказал он. – Они были отправлены Нелл, потому что я решил, что ей больше нечего делать, и она могла бы во всем разобраться. Я забрал свои личные вещи, то, что смог уместить в грузовике, а она взяла остальное.
Он сделал еще глоток воды и сделал паузу в своем рассказе, в то время как Коби прибежал обратно, чтобы продемонстрировать, как он только что научился водить машину по кругу.
– Хорошая работа, приятель, – сказал Хантер. – Ты можешь пойти в гостиную и поиграть минутку, пока мы с мамой не закончим разговаривать? Потом я приду, и мы сможем попрактиковаться в этом.
– Хорошо. – Коби улыбнулся и убежал.
– Коби? – позвала я перед тем, как он исчез. – Я люблю тебя. – Я повторяла это так часто, как только могла.
Он продолжал бежать.
– Я тоже тебя люблю! И Хантера!
– Я скучал по нему, – сказал Хантер, когда он исчез.
– Он тоже скучал по тебе.
Коби спрашивал о Хантере больше раз за день, чем я могла сосчитать. Теперь, когда он вернулся, мы втроем могли бы приятно провести время вместе. И я наконец-то смогу немного поспать. Когда он ушел, кровать была слишком холодной и пустой. Я неделями ворочался с боку на бок.
– В любом случае, – сказал Хантер, продолжая свой рассказ. – У Эверетта в комнате был старый дневник. Никто из нас не потрудился прибраться в его комнате, потому что она была такой пустой, но, когда пришли грузчики, чтобы упаковать все вещи, они нашли в его шкафу старый дневник. Они прислали его вместе со всем остальным.
– И Нелл нашла это.
Он кивнул.
– Он был у ее кровати в Гранд-Рапидсе. Когда я добрался до ее дома, я начал собирать вещи, ища причины, по которым она могла взбеситься и забрать Коби, и я нашел этот дневник.
– Что в нем было? – спросила я.
Он вздохнул и покачал головой.
– Он страница за страницей был заполнен ненавистными высказываниями о ней. Я понятия не имел, что Эверетт так сильно ненавидел ее, но он все это записал. Какой ужасной матерью она была. Какой уродливой он ее считал. Очень много ужасных вещей.
Я никогда раньше не слышала о мальчике, который вел бы дневник, но, думаю, в этом не было ничего такого, особенно если он был маленьким.
– Сколько ему было лет, когда он это написал?
– Это самая безумная часть. Он был всего лишь ребенком, сердитым подростком, чья мать только что вышла замуж за нового парня, и у него появился младший брат, которого он не хотел. Во многом он хотел, чтобы все вернулось только к ним двоим.
– Итак, Нелл нашла этот дневник и начала сомневаться в себе как в матери.
– Именно, – сказал Хантер. – Я думаю, что мое заявление на слушании по делу об опеке усилило некоторые мысли, которые уже крутились у нее в голове.
Будучи мамой, все знала о чувстве вины. Если Нелл перечитывала этот дневник снова и снова, я могла представить, как это сводит ее с ума. Она рассматривала Коби как свой второй шанс стать матерью и забрала его с собой, чтобы попробовать еще раз.
– Я поняла, – кивнула я. – Я не прощаю ей того, что она забрала Коби, но я понимаю.
– Да. Я тоже. – Хантер опустил голову. – Жаль, что я не знал об этом дневнике. Может быть, я мог бы остановить то, что зашло так далеко.
– Может быть. Может быть, и нет. Я думаю, если бы Нелл была в здравом уме, она могла бы заглянуть дальше дневника. Я думаю, в ее голове происходило больше, чем ты когда-либо узнаешь.
Хантер вздохнул.
– Вероятно, ты права.
– Ты думаешь, именно поэтому она подала заявление на опеку над Коби? Из-за дневника? – В то время я думала, что это был всего лишь способ наказать меня за убийство Эверетта, но теперь я не была так уверена.
– Отчасти. Я думаю, то, о чем мы говорили раньше, все еще остается правдой. Она хотела отомстить. Я имею в виду, она хотела его еще до появления дневника. Может быть, просто обнаружив его, она стала давить сильнее. А потом, когда она увидела Коби…
– Она сорвалась.
Он кивнул.
– Я нашел старую фотографию Эверетта у нее дома. Они так похожи в этом возрасте, что это просто сверхъестественно. Я думаю, когда она увидела его в кафе, это стало последней каплей.
Не в первый раз я пожалела Нелл. Она не была хорошей матерью, но у нее явно были свои сожаления, и у нее никогда не будет шанса помириться с Эвереттом.
– Было так грустно рыться в ее вещах. – Он продал все, что принадлежало ей в Гранд-Рапидсе, за исключением ее личных вещей, которые теперь хранились где-то далеко. – Она действительно любила папу. Она посылала ему любовные письма и хранила их все. Она хранила все открытки на день рождения, День Святого Валентина или годовщину, которые он ей когда-либо дарил. И я думаю, что по-своему она любила Эверетта. Она была горда. Она хранила коробки, полные его художественных проектов и табелей успеваемости.
– Тогда почему она была такой холодной?
Он покачал головой.
– Я не знаю. Я не знаю, была ли она когда-нибудь по-настоящему там мысленно. Она так хорошо демонстрировала уверенность в себе, что я думаю, ее разум был гораздо более сломлен, чем кто-либо из нас когда-либо подозревал.
Я вздохнула.
– Тогда хорошо, что она в «Мерцающих водах». Может быть, они смогут помочь ей собрать все воедино.
– Может быть.
Я вернулась к готовке, налив в кастрюлю немного воды для соуса. Я не знала, что произойдет с Нелл после того, как она покинет психиатрическую лечебницу. Возможно, я никогда не прощу ее за то, что она угрожала моему ребенку, но, к счастью, мне не нужно принимать это решение сегодня.
И если мне когда-нибудь придется противостоять Нелл, Хантер будет рядом со мной. Я больше не буду сражался в одиночку. Я больше не стану полагаться на свои собственные силы, чтобы двигаться вперед. Я бала не единственной, кто нашел бы в себе мужество простить.
Хантер и я бы взялись за жизнь вместе.
– Ты не думала о том, кто мог бы переехать на мансарду? – спросил Хантер.
– Нет. Ещё нет. А что?
Он ухмыльнулся.
– Я позвонил Бо на обратном пути из Мичигана и спросил его, насколько сложно будет перенести кровать Коби. Он сказал, что мы могли бы сделать это завтра.
Венчик в моей руке упал на столешницу.
– Что?
– Я так же позвонил Майклу. Оказывается, Алана хочет переехать из подвала своих родителей. Я думаю, Майклу уже надоело тайком входить и выходить по ночам. – Его брови дрогнули, и я изобразила смешок. – Алана могла бы занять мансарду.
Мое сердце бешено заколотилось, когда я поняла, о чем он говорит, но я постаралась сохранить хладнокровие, постучав себя по подбородку.
– Где, черт возьми, мы с Коби будем жить?
Он усмехнулся.
– У меня есть идея.
Я потеряла контроль над своей улыбкой, и она стала еще шире.
– Ты уверен, что хочешь, чтобы мы были здесь?
– Я уверен, что хочу, чтобы вы были здесь.
– Хорошо. – Вот так просто. Теперь мы все жили здесь вместе.
Сексуальная, широкая улыбка расплылась по его лицу.
– Я собираюсь рассказать Коби. – Хантер соскользнул со стула и подмигнул мне, прежде чем пройти в гостиную.
Мои пальцы потянулись к телефону, чтобы я могла немедленно отправить сообщение всем своим подругам и сообщить им, что Хантер только что попросил нас переехать в его дом. Когда в ответ я прочитала «Ура!», «Поздравляю!» и Джиджи написала, «Я точно выиграю наше пари. Он собирается попросить тебя выйти за него замуж намного раньше Майкла и Аланы.», – хихикнула я.
Мой смех оборвался, когда машина Коби врезалась мне прямо в ногу.
– Боже! Коби, – прорычала я. – Мы берем тайм-аут с этой машин… – Я наклонилась, чтобы поднять машину, и остановилась на полуслове.
К антенне автомобиля было привязано кольцо.
Кольцо, которого раньше там не было и которое определенно не могло быть по ошибке куплено в магазине игрушек.
Я стояла с машиной в руках, когда Хантер и Коби выглянули из-за дивана.
– Мамочка, ты выйдешь замуж за Хантера?
Хантер прикрыл ладонью смеющийся рот Коби.
– Я же говорил тебе, что собирался спросить, ты, маленькое чудовище! – Он начал щекотать моего сына – нет, нашего сына, – пока по щекам Коби не потекли слезы, и он не стал умолять Хантера остановиться.
По моему лицу тоже текли слезы. Потому что Хантер попросил меня выйти за него замуж через Коби?
Лучшее. Предложение. На свете.
Пока Коби смеясь, лежал на полу, Хантер встал и прошел на кухню. Джинсы идеально облегали его ноги – ноги, которые я переплетала со своими каждую ночь. Его футболка была натянута на широкой груди – груди, которую я использовала в качестве своей любимой подушки. Каблуки его ботинок стучали по полу, когда он приближался ко мне ногами – ногами, которые согревают мои, когда им становится холодно.
Мой жених.
– Что скажешь, Блондиночка? – Хантер забрал у меня машину и поставил ее на прилавок. Затем он обхватил мое лицо ладонями. – Ты выйдешь за меня замуж?
– Да.
Его губы оказались на моих еще до того, как это слово успело прозвучать в наших ушах. Мы целовались, используя наши рты, языки и зубы, пока Коби не разнял нас.
– Вы, ребята, – простонал он. – Могу я получить обратно свою машину?
Я рассмеялась Хантеру в губы, когда он усмехнулся мне.
– Конечно, приятель. – Хантер разнял нас, чтобы отвязать кольцо от игрушки Коби. – Это кольцо моей мамы. Я не думала, что Нелл сохранила его, но у нее была припрятана целая коробка маминых драгоценностей в Гранд-Рапидсе.
Делая прерывистые вдохи, я пыталась сдержать слезы счастья, когда он надел кольцо мне на палец. Бриллиант был не больше карата, а золотое кольцо было простым. Бриллиантовый пасьянс заключали в скобки два овала, каждый из которых был инкрустирован другим маленьким бриллиантом. Это было классическое кольцо. Непритязательное.
Оно было в самый раз.
Хантер подошел ближе, притягивая меня обратно в свои объятия, в то время как мои глаза были прикованы к моему кольцу.
Для меня очень много значило то, что оно принадлежало матери Хантера, и я буду носить его с гордостью до конца своих дней. Если бы Хантер когда-нибудь предложил апгрейд на годовщину или день рождения, я бы вежливо отказалась. Это кольцо было единственным, которое я когда-либо буду носить на левой руке.
– Эй! Верните мне мою машину! – крикнул Коби, пытаясь протиснуться между нами, чтобы забрать свою игрушку. Хантер и я оба начали смеяться, когда Коби забрал машину с островка и понес ее обратно в гостиную.
Улыбаясь, я прижалась щекой к груди Хантера и крепко обняла его.
– Я люблю тебя.
Его мягкие губы коснулись моих волос.
– Я тоже тебя люблю.
Мы держались друг за друга так долго, как позволял нам Коби, и наконец оторвались друг от друга, когда он потребовал, чтобы Хантер поиграл с ним, и проворчал, что голоден.
Пока они гоняли машину вокруг мебели, я вернулась к приготовлению ужина, отправляя друзьям сообщения о последних новостях в перерывах между приготовлением картофельного пюре, разогреванием горошка в микроволновке и взбиванием соуса.
Это больше не фантазия, это все чего я когда-либо хотела в своей жизни.
Счастливая жизнь.
Жизнь, наполненная большим количеством любви, чем некоторые люди находили за целую жизнь.
Жизнь с мужчиной, который будет всегда заставлять меня улыбаться.
Эпилог
Семь лет спустя…
– Черт возьми, детка, давай. Быстро, – прорычал Хантер, затем укусил меня за шею сбоку.
Острая боль прошла прямо от моей шеи к клитору. Когда Хантер пососал место, которое только что укусил, мои и без того покалывающие ноги начали дрожать.
Моя спина была прижата к прохладному мрамору в нашей душевой кабине, мои ноги обхватывали бедра Хантера, а мой муж безудержно вгонял в меня свой член, пока вода стекала по его спине. Со звуком шлепков нашей кожи и журчанием воды его рот проложил дорожку поцелуев вверх по моей челюсти к моим ожидающим губам.
Мои руки начали царапать его спину, побуждая двигаться сильнее и быстрее. С урчанием, вырвавшимся из глубины его груди, он повиновался, трахая меня так сильно, как только мог, не уронив меня на задницу.
– Я так близко, – сказала я ему в губы. – Мне нужно…
Мне не нужно было ничего объяснять. После многих лет тайного секса в душе, пока наши дети спали, он точно знал, что мне нужно. После одного медленного облизывания моей нижней губы, он втянул ее в рот, и меня настиг оргазм. Он держал ее между зубами, пока я плакала, моя спина выгибалась, отталкиваясь от плитки, когда мои внутренние стенки сжались вокруг его торчащего члена.
– Обними меня. Просто так. – Его слова были едва слышны из-за моих сдавленных звуков, эхом отражающихся от стен душа. – Просто. Так. – С каждым словом он толкался сильнее, находя свое собственное освобождение. Его стон заглушил мой, когда он отпустил мои губы и откинул голову назад.
Я наклонилась вперед и слизнула воду с его жилистой шеи, заставляя его пальцы еще сильнее впиться в мои бедра, когда он отпустил меня.
Когда мы оба кончили, он отпустил мои ноги и поставил их обратно на кафельный пол. Я держала его за плечи, пока белые пятна в моем поле зрения не прояснились и я не восстановила равновесие.
– Ого, – сказала я, затаив дыхание. Мои руки и ноги были как резиновые, и теперь мне самой не помешало бы вздремнуть.
Хантер усмехнулся.
– Тебе лучше поторопиться, иначе мы опоздаем.
Я шлепнула его по руке.
– Если мы опоздаем, это твоя вина. Вы помешали мне принять душ, доктор Фарадей.
– Ты жалуешься, Блондиночка? Потому что я почти уверен, что твоя киска рада появлению доктора.
Я поджала губы, чтобы скрыть улыбку, затем шлепнула его по заднице и прошла мимо него за своим шампунем.
Он снова рассмеялся и забрал бутылку у меня из рук, как я и ожидала. Единственное, что Хантер всегда делал во время нашего грязного душа, – это мыл мне волосы. А потом я бы мыла его.
Это был простой жест – мыть друг другу волосы, но для меня это значило все.
Это была забота, которую Хантер проявлял по отношению ко мне. То, как кончики его пальцев слегка впивались в кожу, снимая любое напряжение. То, как он наклонялся и целовал мое плечо, когда я была вся в мыле. То, как он опускал меня обратно под воду, поддерживая мой вес одной сильной рукой, в то время как другой не давал воде попасть мне в глаза.
И за всю заботу, которую он мне оказал, я сразу же отплачивала ему тем же.
Я боготворила его волосы, нежно расчесывая их пальцами, прежде чем сполоснуть дочиста. Все эти годы я была так же одержима волосами Хантера, как и в тот первый день, когда он вошел в вестибюль мотеля.
Мы помылись и закончили наш ритуал до того, как Хантер вышел из душа, чтобы подготовиться к вечеринке. Я поспешила побрить ноги, чудесным образом не оставив ни одной царапины, затем выбежала из душевой кабинки, чтобы провести немного дополнительного времени – не так много, как планировала, – перед зеркалом в ванной над прической и макияжем.
Я натянула джинсы, красивый черный свитер и шарф, чтобы скрыть любовный укус Хантера. Натянув сапоги до колен поверх темных обтягивающих штанов, я в последний раз осмотрела себя в зеркале в полный рост в нашей гардеробной, прежде чем выйти из спальни на поиски своей семьи.
Я нашла Коби в его комнате с Грейсоном, прямо там, где я оставила их на обязательный «тихий час», поскольку они оба были слишком взрослыми, чтобы спать в эти дни.
Грейсон сидел на койке Коби и смотрел что-то на своем планшете. Коби уткнулся носом в книгу. Хотя чтение по-прежнему не было моим любимым занятием, оно стало последней навязчивой идеей Коби. Они с Хантером сблизились из-за первого «Гарри Поттера», и теперь моего сына редко можно было увидеть без одной-двух книг под мышкой.
– Ладно, мальчики. Вам нужно одеться, чтобы идти.
– Мы одеты, мама, – сказал Коби, не отрывая глаз от своей книги.
– Приятель, еще слишком холодно для шорт. Не мог бы ты, пожалуйста, надеть какие-нибудь джинсы или что-нибудь в этом роде?
Он нахмурился и отложил книгу, затем спустился по лестнице с верхней койки. Даже в одиннадцать лет Коби все еще любил свою кровать. Сверху было немного теснее, чем раньше, но когда Хантер предложил снять ее, Коби категорически отказался.
Это было его особое место.
И Пикла, который в данный момент дремал в углу рядом с Грейсоном.
– Грей, ты тоже. Спускайся оттуда.
Мой младший сын кивнул, потрепал Пикла за ухом и отложил свой Айпад.
Я взъерошила его светло-каштановые волосы, когда он спрыгнул с последней ступеньки. Они были слишком длинными, но когда я попыталась их подстричь, он отказался. Грейсон был в той фазе, когда он делал все, что делал его отец. А поскольку у папы были длинные волосы, то и у него были длинные волосы. Если бы он мог отрастить бороду, он бы это сделал.
– Мне обязательно переодеваться, мам? – спросил Грейсон. Он был так похож на Хантера, за исключением глаз – они достались ему от меня.
– Нет, ты молодец. – На нем были джинсы и термокостюм с длинными рукавами, точно такой же, как и на Хантере ранее. В ту минуту, когда мы вернулись домой из нашей сегодняшней семейной прогулки на санях, он переоделся, под стать своему отцу. Я понятия не имела, почему Коби сменил свою теплую одежду на шорты, учитывая, что на улице было едва выше нуля. – Иди и возьми свои ботинки, бубба17.
– Хорошо. – Грейсон выбежал из комнаты Коби в свою собственную дальше по коридору.
– Мам, как ты думаешь, папа возьмет меня завтра с собой в магазин за новой книгой?
– Я уверена, что он так и сделает, если ты попросишь. А теперь одевайся. – Я вышла, чтобы Коби мог переодеться в уединении, а затем продолжила путь к комнате Лейлы. Моя трехлетняя дочь покоилась на груди Хантера, протирая глаза и зевая, все еще сонная.
Я пересекла комнату, подошла к белому креслу-качалке и поцеловала ее в белокурые волосы.
– Ты хорошо вздремнула?
Она кивнула и еще крепче прижалась к Хантеру.
В то время как пятилетний Грейсон пошел в Хантера, Лейла пошла в меня. У нас были одинаковые глаза и волосы. Одинаковая форма лица. Единственным отличием была форма ее носа, который больше походил на мамин, чем на мой. Когда мы втроем гуляли вместе, невозможно было не понять, что мы родственники.
– Ей нужно переодеться? – спросил Хантер.
– Да. – Лейла все еще была одета в леггинсы и футбольную толстовку «Мустангов» после нашей поездки на санках.
Я подошла к ее шкафу и начала перебирать варианты. В то время как я обставляла комнаты мальчиков со вкусом и без привязки к возрасту, я сходила с ума, украшая комнату Лейлы. Стены были бледно-розовыми, даже внутренняя часть шкафа. Белая отделка идеально сочеталась с ее кроватью с балдахином и зубчатым комодом. Розовый ковер в цветочек в центре комнаты располагался прямо под хрустальной люстрой.
Она возненавидит эту комнату, когда станет немного старше, но сейчас она была в самый раз для моей принцессы.
Достав кремовый свитер крупной вязки и джинсы, расшитые цветами в тон, я кладу их на кровать.
– Вот, держи. Она может надеть свои угги.
Хантер улыбнулся, продолжая укачивать свою малышку, а я выскользнула из комнаты, чтобы забрать с кухни наши праздничные пожертвования. Взяв тарелку с печеньем и пластиковую миску с гороховым салатом Хантера, я все приготовила к тому времени, когда мальчики стремительно спустились по лестнице, а за ними Хантер с Лейлой на руках.
– Все готово? – спросил Хантер.
Я улыбнулась.
– Все готово.
Затем семья Фарадей отправилась на вечеринку, которую я с нетерпением ждала больше месяца.
– Джесс совсем сходит с ума, – сказала я Джиджи, выходя на крыльцо фермерского дома и протягивая ей вновь наполненный бокал вина.
– Как ты думаешь, почему я должна был прийти сюда? – спросила Джиджи. – Боюсь, если я не перехвачу бедного Мейсона Драммонда, Джесс отпугнет его еще до того, как он успеет постучать в дверь.
Джесс расхаживал по гостиной, наблюдая за окнами и ожидая прибытия первого кавалера Роуэн. На его лице отражалась смесь выворачивающей наизнанку муки и хладнокровного убийства.
Это было в некотором роде очаровательно.
Я рассмеялась и села рядом с Джиджи на качели у них на крыльце, дрожа, когда пододвинулась поближе, чтобы взять уголок одеяла, которое она предлагала, чтобы прикрыть колени.
– Это весело. Я рада, что ты спланировала эту вечеринку.
– Я тоже.
Джиджи планировала эту вечеринку для Джесса, а не для Роуэн. Все наши друзья были здесь, пытаясь отвлечь Джесса от того факта, что его маленькая девочка собиралась на свои первые танцы.
– Ты можешь поверить, что моей малышке шестнадцать, и она собирается на свидание? – спросила она.
Я улыбнулась и сделала глоток вина.
– Они больше не младенцы. Когда это случилось?
– Когда мы моргнули.
Многое произошло, пока мы моргали.
Брак. Дети. Жизнь.
У нас с Хантером была зимняя свадьба вскоре после того, как он сделал мне предложение. Я заручилась поддержкой всей своей семьи и друзей, чтобы они помогли спланировать ее, и мы организовали свадьбу моей мечты в течение месяца. При поддержке Хантера я смогла оставить похищение Коби в прошлом, и мы поженились в амбаре на ферме Хауэлл. На мне было белое кружевное платье с длинными рукавами. Хантер, как всегда, выглядел великолепно в своем смокинге. А Коби был самым красивым шафером в мировой истории. Это был вечер, наполненный друзьями, любовью и смехом.
Как и большинство дней с тех пор.
Через месяц после нашей свадьбы – в тот день, когда Хантер усыновил Коби, – мы с Коби оба сменили фамилию на Фарадей.
Два месяца спустя я была беременна Грейсоном.
Через два года после его рождения у нас родилась Лейла.
Потом я моргнула, и они оба вылезли из подгузников. Грейсон учился у Эммелин Слейтер, которая работала детском саду, и очень скоро Лейла тоже туда попадет. Она уже не была моей маленькой принцессой, проводящей утро в «Куэйл-Холлоу», а потом вторую половину дня со мной в мотеле. У нее будет своя собственная жизнь, свои собственные друзья и свои собственные зимние официальные танцы.
