Текст книги "Посторонитесь! Лисица идет в Хокаге (СИ)"

Автор книги: Пера Адепт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Я лежал, истекая кровью. Жизнь покидала меня. Глупая смерть. Пока она там будет сражаться, я умру здесь. Хотя нет. Их схватка быстро закончилась. Она бежала ко мне, уже не так резво, её лицу вновь вернулась привычная красота.

На ее ногах заметил талисманы ветра. Орочимару рассказывал про ее печати. Все ее тело было усеяно символами огня и молний. Санин рассказывал про откат, теперь я сам воочию убедился, что это неприятно. Девушка двигалась, припадая на одну ногу, иногда падала, мышцы отказывали ей, и тогда она ползла в мою сторону.

Даже не дойдя до меня пары метров, она выпустила из рук зеленые с оттенком малахита потоки чакры. Кабуто говорил, что моя напарница гений во всем, но только не ирьендзюцу. 'Неправда' – так должен был я ответить ему, пронеслось в голове, перед тем как потухли все краски.

***

Я проснулся рывком. Сон мгновенно прошел, когда я увидел у себя на груди уставшее лицо Нару. Она спит. Мои раны почти затянулись. На их месте лишь шрамы, но и они исчезают под покровом багровой чакры. Вот что меня спасло!

Невероятная сила, как и её хозяйка. Она мирно посапывала на мне, но затем ее изнеможенное лицо проснулось. Наверное, у Нару какие-то особенные рефлексы, если она даже во сне чувствует чужой взгляд. Девушка начала растерянно потирать зенки, а затем, заметив мое пробуждение, обняла меня. Хватка у нее что надо.

– Ты жив! Я так рада! – Пытаюсь оттеснить ее, но сил не хватает, красная субстанция отступает, но слабее девушка не становиться.

– Отпусти меня! Задушишь, – мой голос тонет в ее радостных криках.

Наконец она отрывается от меня, даря глоток воздуха. Я с трудом сажусь на холодную землю, снег вокруг нас растаял, но как только исчезла сила, сотворившая это с ним, мороз нападает на нас. Нару заметила мое страдальческое лицо и накинула свой плащ. Затем взяла на руки. Я смутился. Мало того, что это выглядит нелепо, так еще и...

– Пойдем назад, – она не дождалась ответа и взбежала на дерево.

– Ты убила его? – Спросил я обессилевшим голосом.

– Нет, – вижу, как ее лицо слегка искажается грустью. Такое же выражение я видел, когда сказал ей про то, что у нее руки по локоть в крови. Видимо, ей претил факт, что я думал о ней в подобной манере, такой ход мыслей огорчал девушку.

– Оставила в живых?

– Да, – тихо прошептала Нару.

– Но почему? Зачем? – Я не понимал ее и отказывался понимать. Она остановилась.

– Считаешь... я рождена убивать? Скажи, только искренне!

Ее вопрос застиг меня врасплох, очень сложно ответить на такое и не задеть Нару. Но с другой стороны, у нее великий дар, на ее месте я не отказался бы от такой мощи за подобную плату. Чтобы стать сильнее, нужно убивать. Такая мысль приходила мне в голову, когда я рассуждал о природе ее силы.

– Да. Это твое призвание, там, в логове Орочимару, только и ходят слухи о том, как ты убивала людей. Тебя считают гением и боятся. Прихвостни змея никогда не выступали против тебя в открытую, разве это плохо?! Почему ты не убила Забузу?

– Это сложно. Я сомневаюсь, что кто-то появляется в этом мире, чтобы убивать. Однажды мне сказали, что я рождена для большего!

– И что же это? Хочешь стать Хокаге или вернуться в Коноху? Слишком поздно для тебя... и для меня.

– Возможно, ты прав. Но я верю, что мы не будем вечно во тьме. Разве тебе не хочется большего? Неужели единственное, чего ты жаждешь, это лишь сила?

– Да.

На мои слова девушка опечалилась. Мы, наконец, прибыли в лагерь. Поражаюсь ее умению ориентироваться на местности, равно как и тому, как она определяет присутствие других. Тогда она без труда одолела Забузу в кромешном тумане. А ведь там, в лесу, были еще сумерки. Глаза вряд ли можно считать союзником в подобной ситуации, скорее, они обманут тебя. Как это случилось со мной, когда я положился на шаринган.

Что же ей помогло так быстро одолеть мечника? Загадка.

Она положила меня в палатку, я слышал, треск разгорающегося костра. Нару перенесла мое ослабевшее тело поближе к огню, а затем укрыла одеялом. Я сидел и смотрел на нее. Она хлопотала по лагерю, готовила ужин, искала одежду мне. После случившегося она превратилась в жалкие лохмотья.

Мы поужинали, а затем напарница села рядом со мной, и мы разделили одно одеяло. Плотно укутавшись в тонкую материю, мы мирно сидели перед костром и согревали друг друга теплом наших тел.

– Ты действительно хочешь стать сосудом Орочимару? – спросила внезапно Нару.

– Тебе-то что? – Моя грубость была неуместна, но я не хотел говорить об этом.

– Ничего... я просто... прости, это не мое дело, – напарница говорила с трудом, я видел, как она преодолевает смущение, – мне было бы грустно, если бы ты сделал это.

– И что ты предлагаешь? Мир – это место, где нет справедливости, тебе ли это не знать?! Думаешь, так просто можно соскочить?.. Даже если я сбегу, меня найдут и уже вряд ли будут так любезны. Да, я всего лишь инструмент, но и у меня есть желания, и покуда Орочимару озаботится их исполнением, я буду рядом с ним.

– Понятно, – грустно отреагировала на мою тираду Нару.

– Могу я тебя спросить? – Меня всегда интересовала одна вещь. И теперь я решил говорить без обиняков. – Ты можешь убить Орочимару?

Наступило тягостное молчание, я внимательно смотрел на Нару, ее лицо стало непроницаемой маской, которую не прочтешь ни за какие коврижки. О чем она только думает?! Как же интересно об этом узнать.

– Да. Но если я сделаю это, то, скорее всего, погибну. Я сильнее его, сильнее многих моих врагов, но у него мне не приходиться думать об опасности. В той, прошлой жизни, до встречи с ним я постоянно убегала, даже сама не понимала, насколько несчастна, будто затравленный зверь. Но я ведь не виновата, что...

Она явно хотела что-то сказать мне, открыться, но затем передумала, посмотрев мое выжидающее лицо, Нару сказала:

– Еще слишком рано, я расскажу тебе все потом. Давай спать.

Я не стал возражать, хотя очень хотелось потребовать обьяснений.

***

Мы приближались к дому. Я все упрашивал ее приодеться. Сменить наши лохмотья на что-то более достойное. Нару лишь задумчиво пожимала плечами, но, в конце концов, согласилась, сославшись на то, что мы в безопасной зоне. Наш дуэт горе-убийц отправился за покупками.

Я долго примерял себе новую одежду, думаю, для этого у меня хороший вкус, когда мы завалились в магазин, нас приняли за бродяг, настолько убого мы выглядели. Отношение изменилось после демонстрации кошелька. Я позвенел монетами, и тут же нам навязался торговец, сыпавший советами и предложениями. Он не мог последовать в примерочную за девушкой, чем Нару воспользовалась. Поэтому его бессмысленный треп слушал я.

После долгих поисков нашел приличную обновку, да и выглядеть стал привлекательно. В подтверждение этому приметил заинтересованные взгляды. Ко мне подходили, пытались знакомиться, естественно, без результатов.

Долго ждал Нару, она отказывалась выходить. Перед ее примерочной хлопотливо суетился торгаш, и еще пара зевак. Я подошел к ним. Позвал ее, но не услышал ответа. Неужели ей так сложно выйти в свет, она призналась мне, что совсем не заботилась о таких вещах, как одежда, прическа. Внешний вид совершенно ее не волновал. Но только до недавней поры. Она пришла ко мне за советом, а я редко получал удовольствие отказать ей в чем-то, потому как она почти не нуждалась во мне, но когда выпадал шанс, я приземлял ее, демонстрируя непокорность.

Когда я сказал ей, что Нару должна выбрать одежду сама, она погрустнела. Попыталась возразить. Ей явно такое было в новинку, и она боялась сделать что-то не так.

Но когда Нару вышла, я обомлел, как и все присутствующие. Небесно-белое платье, резко контрастирующие с ним алые волосы и прекрасный смущенный лик. Перед нами предстал ангел в плоти – ровные черты лица, фигуры и ног. Она покраснела, но выглядело это так мило...

Я смотрел и смотрел. Мне и раньше было известно, что она прекрасна, но эта красота была как неотесанный алмаз, а сейчас его будто бы отшлифовали и привели в лучший вид. Я резко рванул к ней и закрылся с ней в примерочной.

– Тебе не идет! В старом прикиде было лучше! – Я говорил резко, пытаясь скрыть очевидный обман.

– Правда?.. Ты так считаешь? – неуверенно спросила Нару.

– Конечно, на людях тебе не стоит так одеваться.

– Я думала, мне идет.

– Нет. Определенно нет. Я сейчас выйду, ты переоденешься, и мы пойдем к Орочимару.

– Хорошо, – растерянно согласилась девушка.

Я вышел наружу, на меня посыпались злобные взгляды, ответил взаимностью и начал разгонять зарождающуюся армию фанатов. Нару вышла в старом плаще незаметным призраком. Я с облегчением сглотнул. Да, я эгоист. Никогда не делюсь ни с кем. Мне посчастливилось найти свой алмаз, цветок пустыни... и никто не посмеет любоваться им без моей на то воли. Мы ушли неприметными тенями, я задержался лишь для того, что кое-что докупить.

========== Раскрытие карт ==========

Мы вернулись в логово Орочимару. Санин ждал нас, чтобы вручить дар за первую успешную миссию. Это были клинки Кусанаги. Мне достался меч с элементом молнии, оружие оказалось необычным, а, главное, полезным. Нару получила аж два клинка, подтверждая мои догадки о том, что она любимица змея. Санин дал ей клинки с элементами ветра и огня.

После пафосной церемонии Орочимару громко заявил, что с таким оружием мы с Нару уничтожим Акацки.

Такие обстоятельства породили новые тренировки, где я с своей напарницей осваивали кендзюцу. То, что сделал для нас санин, было уместным, я признавал его острый ум и расчетливость. Мои глаза вместе клинком были опасной смесью, многократно увеличивая силы атак. Что касается Нару, сколько раз я не бился с ней, не важно, на мечах или без, она всегда побеждала.

Я всегда задавался вопросом, как она предугадывала мои движения, атаки. В наших дуэлях меня не отпускало чувство, будто носитель шарингана не я, а моя напарница. Даже с активированной проклятой печатью, мы, будучи практически равными по скорости, были невероятно далеки друг от друга. Она предугадывала каждую мою атаку, каждое движение, читала меня как открытую книгу и знала наперед все мои действия.

Каждый прожитый день, когда я становился сильнее, меня начинало пронимать, насколько могущественна моя напарница. И чем больше я проводил времени вместе с ней, тем больше росла уверенность в этом.

Я отлично освоил шаринган, и мне уже было под силу использовать гендзюцу, но на Нару это не работало. Помню мое торжество, когда заметил ее помутневшие глаза, верный признак того, что она была поражена иллюзией. Тогда моя наивная гордость вмиг была растоптана ее словами – 'гендзюцу это ложь, никто не может меня обмануть'. После этого она продолжила бой как ни в чем не бывало.

Но я не испытывал к Нару той ненависти, что была раньше. Скорее, мои чувства переменились на стремление стать равным ей. Подобное желание грело меня и заставляло упорно трудиться. Время шло быстрым незаметным потоком, мы выполняли грязные задания санина. И всю темную сторону нашей работы брала на себя Нару. Она не позволяла мне обагрять руки. Останавливала, если я пытался кого-нибудь убить, и, что самое странное, напарница всегда вовремя угадывала моменты моей ярости. Моменты, когда я готов был лишить жизни.

Нару приходила в последний момент, успокаивала меня и делала то, что должен был делать я. Орочимару не знал о таких вещах. Напарница запрещала мне говорить ему об этом. В такие моменты меня поражали ненависть и презрение к самому себе. Я ненавидел себя за слабость. Думаю, девушка решила оберегать меня подобным образом, но худшим в моем положении было другое.

Я испытывал к Нару нечто большее, чем простая привязанность. Мне было больно смотреть на то, как ее чистая и добрая душа оскверняет себя убийством и насилием. Я ненавидел себя за беспомощность и ненавидел наш мир за несправедливость и неправильный уклад.

Перед моими глазами часто возникла картина, где человек, которого можно было считать по настоящему хорошим, делал вещи, противоестественные его натуре, вещи, которые он презирал. Нару ненавидела то, что делала, не знаю почему, но она мирилась со своей ролью. Хотя с ее силой можно было бросить противный мир, в котором она погрязла, и жить своей жизнью. Но что-то удерживало ее, и я догадывался, что за причина не давала ей уйти.

Это был я. Я и только я. Будто бы кандалы преступника удерживал Нару от побега. Или даже хуже, помню, как мы с ней выполняли одно задание и натолкнулись на охотников. Те потешались над материнским инстинктом оленя, который не мог бросить свое мертвое дитя. Животное давно отринуло страх и пыталось поднять на ноги убитого олененка.

Эта картина глубоко врезалась мне в память, я думал вмешаться, но Нару остановила меня. Мы лишь наблюдали за тем, как кучка живодеров добила прекрасного лесного жителя. Тогда я спросил ее, почему она меня остановила, но в ответ услышал лишь молчание.

Ее мотив к бездействию меня злил, потому что рушил ее образ правильного человека. Я часто искал ответ, спрашивал ее и донимал расспросами. Устав от моего излишнего внимания она задала мне вопрос:

– Что бы ты чувствовал, если оказался на месте того оленя?

– Злость, я бы хотел отомстить.

– Ты думаешь своими категориями, но если представить, как меньше перенести страданий, то для нее было бы лучше умереть, чем жить без своего потомства.

– Откуда ты знаешь, что у нее на душе? Не уверен, что о таких вещах кому-то ведомо.

– Но давай предположим, что мне известно об этом, не лучше ли было оставить все как есть?

– А как же зло?.. Оно должно быть наказано, люди совершили злой поступок, так почему мы должны их жалеть? Я оценю жизнь ни в чем не повинного животного больше, чем кучку садистов.

– Но ведь ты сам говорил, что мир несправедлив! Бороться с каждым его изъяном глупо.

– Значит, буду глупцом, после того, как я убью Итачи, займусь этим. Мои слова странно подействовали на девушку, она посмотрела с удивлением, а затем сказала:

– Не думала, что ты размышляешь о подобных вещах.

Подобная реакция странно отозвалась во мне. Она явно не ожидала от меня такого, это было обидно. За все время нашей совместной работы, мы стали близкими, но порой возникало чувство, что это лишь иллюзия, а наши дружеские отношения карточный домик.

***

Тренировки. Как много они значат для меня, человека, погруженного в совершенствование своих навыков. Моя жизнь похожа на гонку, и неизвестно, когда закончится этот бесконечный забег. Я загонял себя, теша мыслью, как будет приятно одерживать верх над братом. Бил и крушил макеты, доводя себя до предела. Сломал почти все деревянные куклы, но на последней меня остановили.

Единственный, точнее, единственная, кому это было под силу, не считая Орочимару. Нару мягким движением перехватила мою руку и сказала:

– Надо поговорить.

Я с удивлением последовал за ней. Мало того, что она редко появлялась в убежище санина, так еще и сама пришла ко мне. Неслыханное событие, но интригующее. В последнее время нечасто мне приходилось с ней разговаривать, она постоянно пропадала на непонятных заданиях.

Мы выбрались из убежища. Девушка перешла на бег и ускорилась, направляясь в далекое и неизвестное место. Наш дуэт покрыл приличное расстояние, меня охватили опасения – 'неужели она хочет сбежать?'. Но, к счастью, это было не так, понял я, когда мы оказались перед пещерой. Нару зашла внутрь, я последовал за ней.

– Здесь у него нет ушей, я хочу поговорить с тобой.

***

– У меня есть к тебе просьба, я хочу, чтобы ты пошел со мной в одно место, – Нару обратилась ко мне с теми редкими нотками, что приводили меня в восторг, подтверждая то, что я дорог ей.

– Хорошо.

– Даже не спросишь, куда, зачем?

– Но ты все равно не ответишь.

– Нет, что ты. Детали раскрою, все-таки это я тебя прошу. Мне всегда хотелось открыться тебе.

– Тогда я весь внимание, – свойственное мне безразличие тут же пропало, я впервые за долгое время заинтересовался.

– Ты часто спрашивал меня, кто мои родители, что ж, отвечаю: Четвертый Хокаге – Намикадзе Минато, его жена – Кушина Узумаки. Это первое, второе: насчет природы моей силы, я – джинчурики девятихвостого, за мной охотятся Акацки и Коноха, поэтому я примкнула к Орочимару. Третье касается моей просьбы, мне удалось кое-что разузнать о том, как погибли мои родители. Отец использовал запретную технику и пожертвовал не только жизнью, но и душой. Все это время я занималась поисками информации об этой технике и искала способ освободить отца. Можно сказать, что я его нашла, но после его использования я буду некоторое время беспомощна. Ты помнишь об Акацки, я опасаюсь покидать убежище одна, в последнее время они слишком часто вставали у меня на пути. Поэтому я хочу, чтобы ты сопровождал меня и помогал по возможности.

От ее слов меня бросило в волнение. Я с удивлением переваривал свалившиеся на мою голову откровения. Никогда еще прежде напарница не радовала таким потоком информации о себе. Фактически, за минуту я узнал больше, чем за всё то время, которое мы знали друг друга.

– Нару, я думал, тебе по силам одолеть парочку из Акацки. Зачем тебе я?

– Не льсти мне. Мы с тобой отлично работаем в команде, с тобой успех моей затеи гарантирован. Ну что? Ты согласен?

– Я в деле, – у меня и в мыслях не было ей отказывать, но я делал задумчивый вид, набивая себе цену. Свою награду я получил – Нару обняла меня со словами благодарности.

– Спасибо тебе, Саске, – нежно прошептала напарница, а я лишь удовлетворенно подумал о том, что не являюсь для Нару пустым местом.

***

Мы вновь путешествовали вместе. Напарница договорилась с санином, наплела ему о том, что нашла заброшенный храм Узумаки, хотя, по правде, так оно и было. Мы приближались к руинам былого величия клана моей напарницы. Мысль об этом усилило чувство того, что между мной и Нару есть некая связь. Она, как и я, лишь тень сильных мира сего.

Я мало что знал о клане Нару. Но из ее слов у меня сложилось впечатление того, что эта семья была могущественной. Настолько, что пугала своих соседей, поэтому ее уничтожили. За их таинственную силу начались войны, распри, интриги. Ничего нового и необычного.

Девушка шла легкой и нежной походкой. Я привык к этому, идти за ней, быть ведомым. Годы прошли незаметно, и то, что она расцвела в прекрасную женщину, я заметил только сейчас. Ее красота стала настоящим олицетворением хрупкости и невинности. Если б только я не знал, что скрывается за этой личиной, помимо мести во мне росло желание спасти ее.

Мне всегда казалось, что она несчастна, а теперь я убедился в этом. Она всегда была одинока, презираема и гонима, но теперь люди тянулись к ней, тянулись к ее величию. Будто бы понимали, что помимо внешности в ней есть что-то еще, гораздо более ценное.

– Пришли, – удовлетворенно заметила Нару. Мы стояли перед заброшенным храмом, девушка бесстрашно зашла внутрь, я последовал за ней.

– Что мы ищем?

– Нам нужно найти маску бога смерти. Когда я исполню обряд, то буду некоторое время уязвима, поэтому ты должен будешь охранять вход в храм.

– Хорошо.

Я согласился с Нару, но ее идея мне не нравилась, что за обряд и что она собиралась делать, мне было неведомо, и это беспокоило. Когда мы нашли маску, я отправился на свой пост.

Бездействие раздражало, напарница занималась непонятными мне вещами, нехорошие предчувствия охватили меня. Затем я почувствовал это – жуткая аура смерти выходила из храма, Нару запретила мне входить, и я обещал ей, что не буду вмешиваться. Похоже, эта техника несла в себе какие-то неприятные, темные стороны. Желание кинуться внутрь только возросло, когда я услышал крик напарницы, полный боли и страданий. Я развернулся, собрался уже бежать, но услышал знакомый голос позади себя.

– Саске?!

Нет. Что он делает здесь? Почему именно сейчас?!

– Ты... – брат был слегка удивлен нашей встрече. Я не заметил его напарника, но когда увидел его одеяния, все сомнения развеялись, – ты пришел за Нару?

Он молчал, видимо, погрузился в размышления. Никогда не представлял, что творится у него в голове. В этом они с Нару похожи. Нужно что-то делать! Бежать на помощь напарнице или драться с Итачи. Я не уверен, что мне по силам его одолеть, но задержать вполне удастся, а там уже явится Нару, вместе мы его одолеем.

Снова крик, на этот раз в нем гораздо больше боли и отчаяния. Внутри храма чувствовалась ужасная чакра колоссальных размеров. Что там творится?! Черт возьми, я должен ей помочь!

Отвлекаюсь от брата и бегу внутрь. С ним можно разобраться позже, он никуда не уйдет, раз пришел за Нару. Однако у него другое мнение, доведенные до предела рефлексы спасли меня от парочки кинутых мне вслед кунаев. Итачи... даже сейчас он стоит у меня на пути, черт!

– Что ты делаешь? Ублюдок, не мешайся!

– Я не могу тебя отпустить, Саске.

Крики вновь повторились, я снова попытался пробиться в храм, но на моем пути встал брат.

– Уйди с дороги! Ты... я убью тебя!

– Разве ты забыл, Саске, мы должны были встретиться, когда твои глаза будут готовы. Я забираю джинчурики девятихвостого.

– Заткнись! Заткнись! Ни за что! – Я бросился в атаку, брат легко уходил от моих ударов, опыта у него гораздо больше, чем у меня.

Не так представлял я себе нашу битву. На кону должна была стоять месть, а не жизнь дорогого мне человека, я бился с отчаянием. Итачи сражался хладнокровно, он спокойно отражал мои яростные выпады, но долго так длиться не могло. Мы остановились, чтобы перевести дух, и тогда глаза Итачи изменились. Как долго я ждал этого, и насколько же я не был готов, его изменяющий шаринган, против него у меня есть только три томоэ. Достаточно ли этого, чтобы противостоять всей его мощи?

– Хватит! – За спиной Итачи появилась Нару, она выглядела ужасно. На ее животе я заметил огромный шрам, исчезавший под покровом багровой чакры.

– Зачем ты привела его, Нару? – спросил Итачи у моей напарницы. Говорил он так, будто между ними не было никакой вражды.

– Я хотела, чтобы вы поговорили. Ты должен рассказать ему все! – Нару ответила непринужденно, весь их диалог напоминал разговор близких друзей.

– Слишком поздно. Ты зря привела его. Уходим, – брат взял напарницу за руку и выжидающе посмотрел на нее. В этот миг, когда он прикоснулся к ней, я не сдержался, мгновенно сложил печати, собрал в руке чакру и преобразовал ее в молнию. В прошлый раз, ему удалось отразить мою атаку, посмотрим, что выйдет из этого сейчас.

Миг. Все решил миг, Нару исчезла из виду, затем я почувствовал, как ее рука прикоснулась к моему затылку. Печать паралича, видел ее в действии, но никогда не думал, что буду ощущать это на себе.

– Прости, – голос напарницы был полон печали, она обошла меня и медленной походкой вернулась к брату. Что это все значит! Как она смогла так быстро покрыть расстояние. Даже шаринган не уследил за ее движениями – это невозможно. Почему она идет с ним?! Я начал кричать, шок от происходящего перерастал в отчаянные вопли. Я умолял ее остановиться, но она шла к нему, к врагу всей моей жизни. Проклятая печать вырвалась, мне показалось, что я могу двигаться. Нару с удивлением посмотрела на меня. Я направился к ней.

– Не надо, – попросила девушка.

– Что это все значит? Почему ты с ним? – я подобрался ближе, с каждым шагом мне становилось легче двигаться.

– Так нужно. Я расскажу тебе все позже, – напарница сделала легкий жест, расчертила воздух рукой, и из земли вырвались цепи. Они охватили все мое тело. Я снова был обездвижен, а Нару подошла к Итачи, взяла его за руку и исчезла.

***

Я закричал в бессильной злобе. Слезы начали стекать по лицу, давно забытое чувство предательства окропило душу. Не просто предательство, а обман, совершенный близким человеком. Сердце разрывалось от боли. Сначала брат, теперь она. Почему? Почему она ушла с ним?! Может, он обманул ее, использовал шаринган, чтобы подчинить!..

Ее глаза, в них не было и капли помутнения, она двигалась по своей воле. Я так боялся признаться себе в этом, но она тоже предала меня. Горечь сменилась на безудержный смех. Я хохотал над своей глупостью. Все это время я думал, что мы похожи с Нару, но на деле у нее было гораздо больше общего с моим братом.

Она заняла его место. Оберегала меня, стала примером, эталоном силы. Тем, к кому я должен был стремиться, но затем поступила так же, как он. Ее цепи рассеивались. От них кожа покраснела, но физической боли я не ощущал. Лишь злоба давила меня. Я знал, что теперь мой список будущих жертв пополнился еще одним человеком.

========== Заговорщики ==========

– Зачем ты так с ним?

– Я всего лишь хочу защитить его.

– Он должен все знать! Он уже не ребенок.

– Знаю, – устало ответил я. Мне редко приходилось видеть, как Нару злится, но в такие моменты я начинал всерьез опасаться за себя. Не могу с уверенностью сказать, что мне под силу справиться с ней, особенно сейчас, когда она запечатала вторую половину девятихвостого внутри себя. Единственное, что меня спасало, это то, что она его пока не подчинила.

– Ладно, оставим это пока. Не знаю, как его потом успокаивать, мне его настрой не понравился.

– Все так плохо?

– Раньше я не могла поверить в подобное, но он стал ненавидеть тебя еще сильнее, а теперь еще меня причислил к своим врагам, – насуплено сказала Нару.

– По крайней мере, он жив. Мне достаточно этого.

– В самом деле? И ты совсем не хочешь побыть с ним вместе?.. Вы же братья, кроме тебя у него никого нет, – взволнованно произнесла девушка.

– Я думаю, он не один, у него есть ты!

– Я?! Не неси чепухи. Давай лучше займемся нашим планом. Кто у них первый по списку?

– Шукаку, его должны схватить Дейдара и Сасори.

– Опять Шукаку...

– Что? Неприятные воспоминания об однохвостом?

– Можно и так сказать. Ну что пойдем?

– Да.

***

– Итачи предал нас!

– Куда ты смотрел, Кисаме? – возмутилась проекция Хидана.

– Я не подписывался быть его нянькой, кто знал, что у него в голове?!

– Хватит! Сейчас нам нужно поймать девятихвостого!

– Лидер, а разве мы не должны начать с Шукаку? – спросил Дейдара.

– Да, мы будем придерживаться изначального плана, но вопрос с Кьюби нужно решать. Он – самая важная цепь звена, и о нем мы ничего не знаем. Его носительницу очень трудно выследить. Даже Орочимару уступает ей в скрытности. Кто знает, что из себя представляет джинчурики девятихвостого. К тому же у нее в сообщниках бывший член нашей организации.

– Неуловимая, неизвестная и непредсказуемая! А еще Итачи! Во имя искусства! Я уничтожу их одним взрывом!

– Дейдара, тебе и Сасори придется захватить Шукаку, проблемой девятихвостого займусь я.

– Что?! Но вы же сами говорили, что их нужно найти как можно быстрее.

– Да, поэтому я займусь этим лично, не стоит забывать об осторожности.

***

Я сидел на кровати, по комнате разливался шум работающего душа. Мне было не по себе. На меня редко нападало смущение, но сейчас это чувство съедало изнутри. Такой человек, как я, не имеет права на симпатии Нару. Мы уже больше недели были вместе, и все это время она неоднозначно пыталась навести романтическую обстановку.

Для меня эта девушка всего лишь ребенок. Разочаровавшаяся в жизни, наивная и добрая, она переродилась в циничную и недоверчивую. Я видел, как она менялась, имел некоторые представления о том, что ей пришлось пережить. И все мои умозаключения сводились к одному – я недостоин ее.

Она вышла из ванны, белое махровое полотенце плотно укрывало ее талию и грудь.

– Можешь заходить.

Стрелой устремился внутрь, избегая внимательного изучающего взгляда – будто она чего-то ждет от меня. Боюсь оставаться с ней наедине, особенно сейчас, когда она так выросла и имела на меня виды. Обычный человек был бы рад вниманию такой девушки, но не я. То, что нам не суждено быть вместе, это факт, но еще хуже, если она начнет отрицать это. Я разделся, включил воду, собрался мыться, но мне начало становиться плохо.

Вода начала окрашиваться в багровый цвет. Кровавый кашель становился слишком громким, я уже не мог его сдержать. Бронхи прожигала боль, но я молил об одном, чтобы она не услышала.

– Ты в порядке? – Я заметил, как фигура Нару замаячила у двери. Хотел ее успокоить, но лишь прохрипел что-то невнятное, она выбила дверь и бросилась ко мне. Я сидел на четвереньках, вода смыла мою кровь, но пара багровых отпечатков на кафеле меня выдали. Девушка подбежала, я почувствовал на спине ее нежные ловкие пальцы.

– Не надо, я в порядке, – мой голос окончательно меня предал. Она помогла встать и повела к кровати. Все это время малахитовый оттенок чакры обволакивал спину, унося боль и страдания.

Я лежал в постели и смотрел на Нару. Все-таки я лишь обманывал себя, она уже не ребенок. А ведь совсем недавно я смотрел на нее по-другому.

***

Я тренировался в парке. В семье начинался разлад, и я делал все, чтобы реже бывать дома. Клан поразила череда неприятностей, и моему отцу приходилось нелегко. Он постоянно требовал от меня сложных решений, хотел, чтобы я чувствовал такую же бесконечную преданность клану, как и он. Меня достала неопределенность и интриги, семья давила на точки, которые не стоило задевать, я был зол.

Внезапно послышались легкие шаги. Похоже, Саске опять следил за мной. Хотя нет. Я ошибся, это была девочка. Ее лицо скрывалось за копной алых волос, худая и маленькая фигура излучала детский интерес. Эта малютка совершенно отличалась от моего братика. В ней не было того счастливого и беззаботного настроения. Я знал почему.

Передо мной стоял ребенок, в котором запечатали девятихвостого. Такому маленькому и наивному человечку наверняка сложно найти друзей. Ее вид лишь подтверждал замкнутость и скромность натуры. Я пытался с ней заговорить, но все оказалось без толку. Наша первая встреча была странной.

Но все меняется соразмерно тому, как течет время, и я становился ближе к моему маленькому другу. Она начала говорить, за густой челкой временами я замечал улыбку. Наши разговоры были простыми и незатейливыми, но именно общение делало ее счастливой. У нее не было друзей. Общаясь с ней, я прикоснулся к другому миру. Миру, где все тебя презирают и ненавидят. Миру, где ты гоним и не имеешь друзей. Вскоре я на себе испытал те же чувства, хотя мне сложно представить, что творилось на душе у не созревшего ребенка. Как подобные отношения меняют личность.

Моя судьба сложилась так, что я покинул деревню, брата и маленького друга. Не думал, что встречу ее снова. В те годы я отринул свое прошлое, свой клан и деревню, решил, что не буду связывать свою гнилую жизнь с кем-то еще. Но призраки прошлого меня не отпускали.

Я вновь встретил Нару. Она тоже сбежала, как и я, но теперь мы были не просто врагами. Она не понимала этого, наше рандеву было мне неприятно, оно отозвалось болью из прошлого. Я заметил, как она выросла, тогда меня это натолкнуло на мысль, что Саске тоже когда-нибудь станет взрослым. Тот факт, что меня не было рядом с ним, причинял жуткие страдания.