Текст книги "Магия пустыни"

Автор книги: Пенни Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Позвольте уверить вас, что вам нечего беспокоиться на этот счет. И прежде чем вы унизите себя, напомнив об одном случае, который нам обоим не делает чести, я вам скажу, что как раз этот случай я намерен забыть. И вам бы посоветовал то же самое.

– Нет нужды мне советовать это, ваше высочество, я и так уже забыла, – солгала Сэм.

Ее ответ застал Вере врасплох. Он не привык, чтобы ему давали отпор в таком тоне – разве что иногда это мог позволить себе Дракс. И то, что она сделала это, да еще с таким чувством, было совершенно новым для него опытом. Хуже того, она и его провоцировала на несвойственное ему поведение.

Он пришел сюда застать ее врасплох. Вместо этого ей каким-то образом удалось заставить его играть роль, удивившую его далеко не самым приятным образом.

Вере не любил такого рода сюрпризы. Он привык думать, что способен оценивать и людей, и ситуацию достаточно хорошо, чтобы чувствовать себя на один шаг впереди них и быть готовым к любому повороту событий. Упрямый отказ Сэм соответствовать привычному образу европейской женщины доводил его просто до бешенства.

Она, конечно же, лгала, что забыла их первую встречу. Это было видно по всему что она говорила и что делала, в каждом ее взгляде на него, – и он бы хотел заставить ее признать это. Неужели она думает, что он настолько глуп? Вере чувствовал, как растет его раздражение. Или же она рассчитывает этим своим притворством еще больше разжечь его аппетит?

Встреча в отеле тоже была подстроена. Она искренне верила, что он попадется в ее ловушку? Что правитель Дхурана настолько уязвим? Что он из тех мужчин, которые лишены и гордости и моральных принципов?

Ну что ж, если так, тогда ее ждет большое разочарование, решил он и направился к выходу.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Сэм, ну вот и ты. Можно на пару слов?

Сэм виновато вздрогнула. Она была так поглощена собственными мыслями, что даже не услышала, как Анна подошла к ней.

– Да, конечно…

– Это насчет Джеймса. – Анна потянула ее за руку в сторону от других коллег, идущих на ужин. – Тэд думает, что он проносит в лагерь алкоголь. Он говорил, что чувствовал от него как-то запах и видел, как Джеймс в поле пил что-то из маленькой фляжки.

– О нет, вряд ли это алкоголь. Мы же все знаем, что держать его здесь запрещено даже для собственного употребления – нам в самом начале об этом сказали. У Джеймса большие амбиции, и я не представляю, чтобы он так рисковал своей карьерой.

– Вот почему Тэд и беспокоится о нем. Мы уже давно работаем на Востоке, и, боюсь, нам пришлось наблюдать не один такой случай, когда вдали от дома у некоторых наших коллег возникали проблемы с алкоголем.

– Ну, если Тэд как-то и видел, что Джеймс что-то пьет – возможно, даже и алкоголь, – это еще не значит, что у него с этим проблемы, – возразила Сэм, не очень понимая, почему ей нужно защищать Джеймса после всех неприятностей, что он ей доставил.

– Конечно, нет. Но Тэд совершенно уверен, что чувствовал от него запах алкоголя. Он попытался поговорить с ним, но Джеймс просто отмахнулся. Надо сказать, довольно грубо. Ты, наверное, заметила, иногда его поведение просто не укладывается ни в какие рамки. Никому не хотелось бы распространять эту историю, но поскольку ты с ним работаешь, мы и решили поговорить с тобой.

– Спасибо. Но вряд ли я могу что-нибудь сделать, если он пьет. Я последняя, кого бы он стал слушать.

– Знаешь, если честно, то мы больше беспокоимся о тебе, чем о нем. С его стороны было совершенно бестактно делать такие комментарии перед принцем.

– Да, – вздохнула Сэм. – Особенно если в этом нет ни капли правды.

Она не хотела говорить Анне, что начала подозревать, не просматривает ли Джеймс тайком ее рабочие бумаги. Как ни отвратительна эта мысль, ей все же казалось, что Джеймс намеренно ищет случая навлечь на нее неприятности – непонятно только, почему. Если же у него действительно проблемы с алкоголем, то в этом она ему искренне сочувствовала, но в таком случае он скорее нуждался в помощи профессионалов, а не в ее жалости.

– Ладно, пойдем лучше ужинать. Должна сказать, я еще никогда не была в экспедиции, где бы так хорошо кормили, – улыбнулась Анна. – Боюсь, я уже прибавила пару килограммов.

– Да, еда здесь отличная, – согласилась Сэм. Зуран был признанной во всем мире туристической страной, и ее правитель предоставил им вместе с обслуживающим персоналом талантливого молодого повара. Свежие продукты им привозили каждый день, так же как воду, и Сэм очень хорошо понимала, почему Анна начала прибавлять в весе.

– Я купила новый диск с фильмом по Джейн Остин, когда мы были в Зуране, так что, если хочешь, давай вместе посмотрим после ужина, – предложила Анна.

– Я бы с удовольствием, – начала Сэм, пытаясь подавить неловкость. – Но… боюсь, я не смогу. Принц Дхурана потребовал, чтобы я сопровождала его в одной поездке, и он хотел бы отправиться сразу после ужина.

Если Анна и была удивлена, то ничем этого не показала.

– Ну что ж, – улыбнулась она, – тогда, возможно, в другой раз.

В большой палатке с кондиционером, служившей им столовой, не было видно ни Джеймса, ни принца Верехама. Впрочем, по поводу последнего удивляться не приходилось: высокопоставленные особы, курирующие проект, ели отдельно. И, конечно, Сэм была нисколько не огорчена этим. Меньше всего ей хотелось, подняв глаза от своей тарелки, встретиться с холодным взглядом зеленых глаз…

– Ты уже поела? – удивилась Анна, когда Сэм, дотронувшись до ее руки, сказала, что уже уходит.

– Мне нужно собрать кое-какие вещи. Не думаю, что это было бы хорошей идеей – заставить ждать принца.

– Это верно, – согласилась Анна. – Должна сказать, он на редкость красивый мужчина, есть в нем этакая властная аскетичность. Глядя на него, никогда не подумаешь, что Дхуран наиболее передовое и демократичное государство из этих трех, но Тэд говорит, что так оно и есть.

Передовое и демократичное? Нет, глядя на правителя Дхурана, я меньше всего думала бы о его государстве, призналась себе Сэм, направляясь к палатке, чтобы собрать кое-что для поездки. Для поездки? Может, скорее, для испытания?

Вере посмотрел на часы. Его люди уже погрузили в машину все, что было нужно для предстоящей поездки. Разговаривая с Драксом, он рассказал ему о своих подозрениях, и брат пообещал собрать сведения о Саманте Маклеллан.

Только после того, как закончил разговор, Вере вспомнил, что ничего не сказал Драксу о своей первой встрече с Сэм – кажется, так называли ее коллеги. Но, в конце концов, а почему, собственно, он должен говорить? Еще раз подчеркнуть, какой тип женщины она собой представляет?

Новая волна гнева и гордой злости накрыла его с головой – он вспомнил, как она предположила, будто он хотел дотронуться до нее! Неужели она действительно думала, что способна довести его до такой степени возбуждения? Мужчину в его положении? Он почти услышал презрительный смешок брата. Он, правитель Дхурана, обязан служить своему народу достойным примером. Вере не мог представить, чтобы его отец, благородный и сильный, опустился бы до такого поведения, до которого опустился он. Но у его отца была его мать, и их любовь друг к другу была видна каждому.

Любовь… Он, должно быть, никогда не любил. Если представить, что эта горячая острая боль, которую Вере ощущал, обнимая Саманту Маклеллан, не вожделение, а любовь, то стоит ли вообще связываться с этим чувством?

Что? Что такое? Что он, черт возьми, делает, употребляя слово «любовь» применительно к такой женщине, как Саманта Маклеллан?

– Все готово, ваше высочество, – услышал Вере почтительный голос начальника охраны.

Сэм уже закончила укладывать вещи, когда резко откинутый в сторону полог представил ее глазам принца.

Его короткое «Вы готовы?» заставило ее в ответ так же коротко кивнуть.

– Тогда отлично.

Принц резко развернулся, не сомневаясь, что она последует за ним. Тропинка, по которой они шли, была слишком узкой, и оставалось лишь послушно идти за ним, словно признавая превосходство его пола. А это было тем, чего Сэм никогда не делала. Девушка была так поглощена своим раздражением, что едва не налетела на него, когда он остановился перед большим серебристым джипом. Столкнуться с принцем еще раз ей хотелось меньше всего – особенно после его обвинения.

Очевидно, он будет единственным пассажиром в этом громадном пожирателе бензина, решила Сэм. Она огляделась вокруг и смутилась, не увидев никаких других машин.

– Что-то не так? – нетерпеливо спросил он. Все не так, подумала Сэм, но ничего не сказала.

– Отлично. Тогда давайте мне свои вещи – я положу их в багажник.

Он сам положит вещи в багажник? Девушка удивленно уставилась на него. Он принц, правитель арабского государства, надменный и властный, привыкший к роскоши и повиновению. Так что же он тогда имел в виду? Сэм поняла, что именно это он и имел в виду, когда, забрав у нее саквояж, легко понес его к багажнику, словно пушинку.

Девушка слышала, как он открыл и закрыл багажник и, не обращая на нее внимания, прошел к пассажирской дверце. Сэм снова огляделась, гадая, где же, наконец, ее транспорт.

– Ну что, готовы?

Это была скорее команда, чем вопрос. В смущении Сэм посмотрела на открытую дверцу.

– Вы предлагаете мне сесть в машину? – спросила она.

– Это было бы вполне логично, если уж мы собрались куда-то ехать.

По его взгляду Сэм догадалась, что замешкайся она еще хоть на секунду, он бы просто впихнул ее в машину как маленького ребенка. Ее удивленный возглас «А как же вы?» потерялся в громком стуке захлопнувшейся двери.

Она вытянула ремень безопасности и пристегнулась. Через секунду открылась другая дверца, и принц устроился рядом с девушкой на сиденье водителя.

Он сам поведет машину?

– Что-то опять не так?

– А где остальные? – неуверенно спросила она.

– Какие остальные?

– Но я думала…

– Вы думали что? Что после вашей неуклюжей попытки вступить со мной в интимные отношения я не рискну остаться с вами наедине? Знаете ли, мне все же кажется, я как-то способен защитить свою честь.

Сэм почувствовала, как от негодования у нее запылало лицо. Она взялась за ручку дверцы, но джип уже тронулся с места, и было поздно выражать свой протест, выскочив из машины.

– То, что произошло в отеле, было случайной… ошибкой…

– Ошибкой – да, согласен. Но случайной ли?

– Что же касается вашего беспокойства остаться со мной наедине… – Сэм была так расстроена, что слова буквально застревали у нее в горле, – это и обидно, и странно. В конце концов, не я организовывала эту поездку – я бы уж точно предпочла бы не оставаться с вами наедине.

Вере прекрасно знал, какими в действительности были ее цели, но последняя фраза Сэм почему-то сильно задела его. Впрочем, все, что касалось Саманты Маклеллан, само ее присутствие здесь и те проблемы, которые из-за этого возникали, просто выводили его из себя.

Вмешательство Сэм в то, что ее совершенно не касалось, странный интерес девушки к источнику заставлял Вере выкраивать время из его и без того перегруженного графика, чтобы прояснить ситуацию и быть готовым к поединку с эмиром.

У него не было желания, чтобы ее выводы получили дальнейшее распространение или чтобы в это дело вмешались другие люди с их собственными интересами. Это и заставило его отправиться в поездку вдвоем, чего при других обстоятельствах он, конечно же, не сделал бы.

Вере любил приходить в пустыню один – совершенно один, – чтобы наполнить себя через свое одиночество ею.

Он не любил разделять пустыню ни с кем. Он приезжал сюда охладить свои мысли и чувства, пожить несколько бесценных дней как поэт, как отшельник, позволив пустыне окутать его своим таинственным покрывалом.

Ничего подобного не могло быть сейчас, когда ему придется разделить ее чистоту с женщиной, которая обменивала свою душу и плоть на деньги, и которая была полностью противоположным типом женщин, какими он мог бы восхищаться. Но он хотел ее.

Это было мгновенной, глупой вспышкой в тот момент, когда он потерял над собой контроль. И это не должно повториться, снова.

Внутри у Сэм все кипело. Она ни за что бы не согласилась на эту поездку, если бы знала, что они будут одни. Ему надо было сказать ей об этом, тогда бы у нее была возможность отказаться. Но, конечно же, он слишком высоко ставил себя. Настолько высоко, что считал свое слово законом. Девушка нахмурилась и с вызовом посмотрела на него.

– Я думала, что никому, кроме профессиональных водителей, имеющих специальную квалификацию для вождения транспорта в пустыне, не разрешается возить членов исследовательской группы. Или же законы страны не распространяются на ее правителя?

Сэм увидела, как потемнели глаза принца. Ему явно не понравились ее слова.

– Я и есть тот квалифицированный водитель. – Он включил спутниковую навигационную систему и, надев наушники, сказал что-то по-арабски лагерному дежурному, тем самым делая для нее невозможным продолжить обмен ударами.

Что ж, отлично. Сэм была только рада. Он дал ей понять, что не хочет разговаривать, но она тоже этого не хочет. И вообще она не хочет вступать с ним ни в какой контакт!

* * *

Этот джип был самой комфортабельной машиной, на которой ей когда-либо приходилось ездить, с кондиционером и кожаными сидениями, автоматически изменяющими форму, чтобы обеспечить телу максимальный комфорт. Но она не могла расслабиться, чтобы насладиться этим комфортом. И не только из-за крутизны песчаных дюн, на которые им приходилось без конца взбираться.

Ее беспокоило то, что сегодня ночью они будут одни в лагере. Конечно, ей нечего бояться его, она знала это. Ей не раз приходилось оставаться на ночь с другими членами команды – в конце концов, это часть их работы. Анна даже и не моргнула, когда Сэм сказала ей об этой поездке.

Увы, прошло то время, когда Сэм думала, что они оба были подхвачены одной волной неконтролируемого желания, что оба разделяют нечто особенное и глубоко личное. Тогда, конечно, мысль о ночи с ним, где свидетелями их близости были бы только пустыня да звезды, показалась бы просто божественной.

Сэм не могла представить себе места более совершенного, чем пустыня, с ее тысячелетними секретами, со всей ее таинственной магией. Мужская сила пустыни, прирученная женским очарованием луны, – они словно были созданы, чтобы вечно быть вместе, символизируя лучшее в человеческой любви.

Зачем она позволяла себе думать об этом, когда знала, что этим только причиняла себе боль? Уже было бы не слишком приятно, если бы принц просто игнорировал ее, как если бы хотел представить, будто они никогда не встречались. Но он решил пойти дальше и обвинить ее в непрофессионализме. Она была ему не просто безразлична, он испытывал к ней активную неприязнь.

Ничего не может быть ужаснее для двух людей, враждебно настроенных к другу к другу, чем остаться наедине. Свои чувства к ней он обозначил достаточно ясно. Теперь ее очередь отплатить ему тем же.

Сэм вдруг почувствовала, что готова расплакаться.

Бесполезно жалеть о том, что уже нельзя изменить. По крайней мере, она не даст ему больше ни одного повода бросить ей в лицо обвинение в сексуальном домогательстве. Разве это трудно? В конце концов, она нисколько не страдала из-за отсутствия партнера всю ее взрослую жизнь…

Она – все еще девственница в эмоциональном смысле этого слова. Ее единственный сексуальный опыт был неумелым и не слишком приятным экспериментом с ее сокурсником, когда она обменяла свою невинность за право, как она тогда думала, называться женщиной. Быть обвиненной в попытке соблазнить мужчину, который обладал и пылкой чувственностью и наверняка имел в своем распоряжении достаточный опыт, было просто абсурдом.

Не потому ли она так легко поддалась искушению, что в глубине души жаждала наверстать упущенное? И, глядя на принца, не верила ли она, что в его объятиях смогла бы найти то, чего у нее никогда не было? Это рассуждение причиняло меньшую боль, чем ее первая наивная мысль, когда Сэм думала, что им суждено было встретиться.

Наивная, да. Но все могло выглядеть совсем по-другому, если бы он разделял этот шок узнавания и жажды, что ощутила она после их первого прикосновения. Она отдала бы себя полностью в его руки ради одного чувственного удовольствия, не прося ничего взамен. Она легко бы могла дальше жить с этим, сохранив в памяти каждую секунду их близости, заключив ее внутрь себя, подобно самой большой ценности, охраняя как священный дар в течение всей своей жизни.

Но он не предложил ей этот дар. Вместо этого он унизил ее. Сэм подавила горький вздох, чувствуя, как ее эмоции пытаются прорваться сквозь наспех воздвигнутые барьеры. Но сейчас было неподходящее время, чтобы давать им выход.

Вере повернул голову и посмотрел на свою спутницу. Принц гордился свои умением ездить по сыпучим пескам пустыни и поэтому был уверен: он не сделал ничего, что могло бы вызвать этот ее короткий сдавленный стон.

Бросив взгляд на спутниковую навигационную карту, он сверился с бортовым компасом. Они были уже вне зоны радиосвязи, но все равно беспокоиться было нечего.

Вере солгал, когда сказал, что ничего не знает об изменении курса реки.

Исток реки Дхурани был для его семьи своего рода святыней, и их родители часто привозили сюда его и Дракса. Они продолжали эту традицию, приезжая зимой в лагерь рядом с рекой, которую по преданию их знаменитый предок ударом руки освободил из каменного плена. И Вере прекрасно знал, как и почему был изменен ее курс. Но чего он не знал, так это какую интерпретацию данному факту предложит Сэм Маклеллан, когда попытается по наущению эмира причинить неприятности Дхурану. К тому времени, когда они вернутся завтра в главный лагерь, у него будет эта информация, и он сможет ясно дать понять этой Сэм Маклеллан, что безжалостно разрушит ее карьеру, если она попытается хоть как-то навредить его стране.

Сэм сделала судорожный вдох, когда машина неожиданно оказалась подхваченной почти вертикальной песчаной волной. Девушка задержала дыхание, ожидая, что в лучшем случае они просто зароются в песок, а в худшем начнут скользить боком вниз по склону.

Вере, казалось, не замечал ее беспокойства. Она смотрела на профиль принца и видела его мрачную улыбку, как если бы он испытывал наслаждение, заставляя враждебную стихию подчиняться его мастерству. А потом неожиданно сила, вжавшая ее в кресло, отпустила ее, и они начали плавно спускаться.

– А вот и лагерь. Мы будем там через несколько минут.

В его словах не было и намека на триумфальное удовлетворение, которое она почувствовала, когда он штурмовал крутой склон.

Внизу далеко под ними Сэм сначала увидела дюжину маленьких огоньков, а потом ставшие уже привычными контуры черных бедуинских шатров.

Глаза Сэм расширились. Девушка считала, что они едут в постоянный лагерь, но теперь ей было ясно: этот лагерь был разбит специально для них. Она подумала о людях, которым пришлось трудиться под жарким полуденным солнцем.

– Выглядит довольно привлекательно, – холодно заметила она, – если только не учитывать, сколько человеческих сил и энергии было потрачено на это.

Вере нахмурился. Дхуран бесспорно был самым передовым из трех государств в плане сбережения энергетических и природных ресурсов. Он и Дракс делали все возможное, чтобы уменьшить пагубное воздействие человеческой деятельности на окружающую среду, и потому принц был задет столь циничным комментарием.

– Не слишком хорошая идея делать всякого рода допущения, особенно если они ничем серьезно не подкреплены. Например, фонари, которые вы видите, работают от солнечных батарей. Вода тоже будет собрана традиционным способом – ночью из воздуха, за счет разницы температур. Дхуран считается самой «зеленой» зоной в Заливе, и мы относимся очень серьезно к нашей ответственности за окружающую среду.

– Но сами ездите на этом пожирателе бензина, – не сдавалась Сэм, – хотя, конечно, как принц, можете себе это позволить.

– У Дхурана нет своей нефти. Этот «пожиратель бензина», как вы его назвали, был доработан, чтобы использовать топливо как можно более экономно. К тому же мы вместе с нашими зуранскими соседями финансируем работы по получению более экологически чистого топлива. Может, я и принц, мисс Маклеллан, но моему народу очень хорошо известно, что надо жить в гармонии с природой и уважать ее.

Сэм открыла было рот, чтобы возразить ему, но… что она могла сказать? Она не ожидала, что принц с таким жаром бросится отстаивать свои «зеленые» убеждения, и чувствовала себя немного обиженной, что таким образом он еще раз смог продемонстрировать свое превосходство перед ней. Как это по-детски! Неужели для нее более важным было бы смакование ее маленькой моральной победы, чем его достойная уважения приверженность «зеленой» линии? Нет, Сэм хотела этой победы только потому, что он все время заставлял ее чувствовать себя такой маленькой, такой незначительной, как если бы она вообще ничего собой не представляла.

Они уже почти подъехали к лагерю, и Сэм увидела, как отражается луна в маленьком озерце под нависшей скалой. Девушка вспомнила, что уже видела это озеро на карте. Тогда она подумала, каким прелестным должно быть это место. И в самом деле, сочная растительность окружала его густой каймой, а за ней возвышались горы – такие старые, выбеленные песком и ветром, что, глядя на них, девушка чувствовала восторженное благоговение. То, что ей удалось увидеть такую красоту, смягчило ее сердце, и прежнее раздражение улетучилось. Разве мог бы кто-нибудь без восхищения смотреть на это? Одна из причин, по которой Сэм приняла предложение приехать сюда на работу, – возможность увидеть чудо: пустыню в цвету…

– Для озера, должно быть, весна круглый год, – услышала она свой тихий голос.

Вере посмотрел на девушку. Восторг, написанный на ее лице, тихое почтение в голосе застали его врасплох. Преграда внутри него была сдвинута, и стремительный поток желания хлынул сквозь его тело. Он хотел ее! Вопреки всему, что он знал, вопреки всем своим интересам и интересам своего народа, он хотел ее.

Вере отвернулся от Сэм. В детстве он думал, что в этом озере есть что-то волшебное, в то время как более практично настроенный Дракс хотел нырнуть и выяснить, откуда наполняется озеро.

– Этого не стоит делать, – сказал отец. – Слишком опасно. У озера есть свои приливы и отливы, а течение такое сильное, что может затянуть человека под скалу.

Словно притяжение женщины, чье присутствие заставляло его негодовать. Потому что он оказался не способен справиться со своим желанием? Как предательски стремительно это открытие проскользнуло в его сознание – простое предупреждение, в то же время имеющее силу наркотика, непреодолимо крадущего умственную силу, но насыщающего чувствами сердце. Эта сила способна навсегда изменить его жизнь, если он не возьмет ее под контроль.

Руки Вере побелели от напряжения, что есть силы сжимая руль джипа. Он резко надавил на акселератор, заставив Сэм вжаться в спинку кресла от внезапного ускорения, и на полной скорости въехал в лагерь.