Текст книги "Четыре ночи"

Автор книги: Пенни Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Снег практически растаял, – заметила она. – Не вижу причин здесь задерживаться. – Мэгги направилась к выходу.

– Вы ничего не забыли? – проговорил Финн ей в спину.

На какой-то миг Мэгги подумала, что Финн раскаялся и пытается как-то поправить ситуацию. Она медленно повернулась. Но нет, по его лицу сразу стало ясно – что бы он ни собирался сказать, это будет точно не объяснение в любви. Мэгги стиснула зубы, заставляя себя стоять прямо и, не дай бог, не грохнуться на пол.

– И что же? – спросила она тихо.

– Мы не решили насчет Вдовьего дома, – ответил Финн.

В такой момент он способен обсуждать это?

Нет, ну надо же быть таким идиотом, сердито подумал Финн. Ведь понимает же, что ради собственного спокойствия лучше с ней больше не видеться, а сам сует голову в петлю, предлагает дом, хотя знает, что если там поселится бабка Мэгги, то и она сама тоже станет приезжать.

Каким-то немыслимым образом заставив свой голос звучать твердо и спокойно, Мэгги сказала:

– Вы намеревались сдать мне Вдовий дом при условии, что я никогда не буду в нем останавливаться со своим несуществующим любовником. Согласна даже на большее: я вообще сюда не буду приезжать.

– Но ведь вам захочется навестить бабушку, – хмуро произнес Финн.

Уж не думает ли он, что она заявится под этим предлогом, чтобы увидеть его? Не дождется.

– Конечно, захочется, – согласилась Мэгги. – Но не бойтесь, я не стану ради этого навязывать вам свое общество. В конце концов, я смогу видеться с ней и в Лондоне.

С этими словами она рывком открыла дверь, пробежала через холл и, выскочив на улицу, пошла к машине, не обращая внимания на ледяную слякоть под ногами. У него еще есть время передумать, не дать ей уехать, догнать и сказать, что он просто не в силах ее отпустить. Добравшись до машины, Мэгги мгновение помедлила, затаив дыхание.

Финн стоял у распахнутой двери. Достаточно сделать несколько шагов, чтобы оказаться рядом с ним. Слезы застилали Мэгги глаза.

Что он сказал? «Так дальше не может продолжаться».

Грубо, зато откровенно. Он ясно дал понять, что она ему не нужна и видеть ее он больше не хочет. Остается только уехать, чтобы уберечь по крайней мере свою гордость – единственное, что у нее остается. Но как же нестерпимо болит сердце!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Приближалось Рождество. Мэгги уже знала, что подарит бабушке – к тому времени ее поверенный и поверенный Финна должны были завершить оформление и подписать договор об аренде Вдовьего дома.

Финн…

Покидая Шропшир, Мэгги поклялась себе, что прерывает с ним всякие отношения, никогда и ни за чем к нему больше не обратится, однако, приехав к бабушке, была потрясена ее несчастным, удрученным видом.

– Мне так не хватает твоего дедушки, – сказала старушка и тихо добавила: – Дом пуст без его смеха, его шуток… Он так любил жизнь! Он давал мне силы, Мэгги, а без него…

Бабушка умолкла, глядя в пустоту, а Мэгги сидела, стараясь успокоить гулко бившееся сердце.

Страшно обеспокоенная, она принялась размышлять, что можно сделать. Прежде всего, придется так или иначе обращаться к Финну. Мэгги долго и тщательно составляла письмо, продумывая каждую строчку и представляя себе, как он его возьмет, откроет, будет читать.

Она была очень удивлена, получив от Финна ответ по электронной почте. В конце своего послания он пояснял, что с реставрацией дома и управлением поместьем столько хлопот, что пришлось завести компьютер.

Мэгги была уверена, что бабушка непременно захочет провести праздничные каникулы с ней, а в рождественское утро обязательно пойдет в церковь и оттуда – на могилу дедушки, а потому, даже если договор будет подписан вовремя, лучше отправиться в Шропшир уже после Рождества. А пока она составит альбом с фотографиями Вдовьего дома, чтобы преподнести его бабушке.

Ей удалось тайком вытащить из семейного альбома несколько фотографий, на которых Арабелла снялась со своим мужем на фоне Вдовьего дома. Это были старые, потускневшие черно-белые снимки, но зато как сияли лица молодых людей, какой любовью светились их глаза! Мэгги была глубоко тронута.

Стараясь ничего не упустить, Мэгги стала потихоньку расспрашивать старушку о первых годах ее семейной жизни, надеясь узнать какие-нибудь подробности, которые можно будет использовать, чтобы заставить старушку отвлечься от нынешней печальной жизни, вернуть ее в далекие прекрасные дни.

Бабушка невзначай упомянула о сорте роз, который особенно любил дедушка, и Мэгги тут же решила во что бы то ни стало посадить точно такие же розы около Вдовьего дома. Как и следовало ожидать, фирму, занимавшуюся разведением цветов, разыскала деловитая Гейл. Мэгги отправилась туда и, к своей радости, получила заверения, что они не только располагают этим сортом роз, но и готовы поставить «посадочный материал», однако кусты необходимо сажать сразу же по доставке.

Ничего не оставалось, как подождать, пока бабушка поселится во Вдовьем доме и наступят благоприятные условия для высадки роз. Ну а пока Мэгги приобрела подарочный проспект с описанием выбранного сорта и истории его создания.

А еще Мэгги размножила фотографию дедушки в молодости и хотела сделать фотомонтаж, чтобы он стоял на фоне этого дома, каков он сейчас, но пока Финн не пришлет новые снимки, осуществить это невозможно.

Гейл с таким рвением отнеслась к планам Мэгги и так активно ей помогала, что Мэгги укрепилась в своем намерении выплатить ей вдобавок к ежегодной премии щедрое вознаграждение в качестве особой благодарности за помощь.

Эта же самая Гейл повергла ее в удивление, когда в первый же день после возвращения начальницы глубокомысленно заметила: Мэгги как-то переменилась.

– Переменилась… в каком смысле? – спросила Мэгги.

– Сама не знаю, – ответила Гейл. – Только вы какая-то другая… ну, не такая одержимая, что ли… – пояснила она с несколько виноватым видом.

– Одержимая, значит… – Мэгги постаралась не показать, как ее поразили слова Гейл. Она всегда гордилась тем, что предана своему делу, но одержима? Нет, это явно не комплимент. Но и застывать то и дело, глядя перед собой и пытаясь прогнать мысли о Финне, тоже никуда не годится.

У нее есть ее дело, ее подруги, ее бабушка. Ее планы, в конце концов. И она не собирается поддаваться чувству, будто всего этого ей теперь недостаточно, потому что… Почему? Лишь потому, что Финн в ней не нуждается… не любит ее?

Мэгги, нахмурившись, взяла пальто. Предстоял обед с клиенткой, изъявившей желание поговорить с ней о каком-то деле.

Белла Иенсен, несколько вздорная особа сорока лет с хвостиком, разведенная, сумела наладить свой небольшой, но необычайно успешный бизнес, связанный с информационными технологиями. Она с торжеством рассказывала Мэгги, что самое большое удовольствие получила, когда люди из компании ее бывшего мужа, как она выразилась, «приползли к ней на коленях», умоляя, чтобы она согласилась работать на них по контракту.

Муж Беллы перед самым разводом продал компанию, которую они создавали вместе, причем выторговал себе очень выгодные условия плюс комиссионные за консультации, причем не постеснялся объявить, что вклад жены в бизнес был ничтожен. И вот теперь она торжествовала – не только потому, что доказала его неправоту, но и потому, что ее роль в их совместном деле была публично признана профессионалами.

Из своего опыта она вынесла убеждение, что потребность в специалистах по информатике будет только расти, и уже не раз прибегала к услугам Мэгги в поисках высококвалифицированных сотрудников.

Мэгги эта женщина была симпатична, и обычно она с удовольствием встречалась с ней. Но сейчас она утратила способность радоваться чему-то. Все потускнело и потеряло смысл, не только настоящее, но и будущее, и можно было даже не спрашивать себя о причинах. Все ясно и так.

Трудно отделаться от сравнения Финна с ее родителями. Он отверг ее, а они так и не сумели полюбить дочь по-настоящему. Получалось, что Мэгги вроде бы жертва, но эта роль ей совсем не нравилась, и она не намерена на нее соглашаться.

Как и ожидалось, Белла заказала столик в одном из самых дорогих ресторанов.

– Миленький костюмчик, – заметила Белла, когда они целовались в фойе, прежде чем направиться в ресторан. – А ты похудела, – с какой-то обидой сказала она, идя за метрдотелем. – А у меня вот, сколько ни бьюсь, ничего не получается, – закончила она и уставилась в меню.

Ресторан был полон, Мэгги, искоса поглядывая по сторонам, сразу заметила несколько знаменитостей.

– Ты сказала, что хочешь поговорить со мной о каком-то новом деле, – напомнила она Белле.

– Ну… Ты, конечно, знаешь, что после того, как в Сити хлынули американские банки, началось такое движение туда-сюда через Атлантику, что просто кошмар.

Мэгги молча кивнула.

– У меня больше половины персонала из Силиконовой Долины, и сама я подумываю перевести свой бизнес в США. Придется подбирать американского партнера, но это терпит, а к тебе, Мэгги, у меня вот какое предложение: ты не возьмешь к себе тех моих сотрудников, которые хотят остаться в Англии?

Мэгги нахмурилась.

– Но это же не моя специализация, я подбираю кадры…

– Подожди, не отказывайся с ходу. Сначала подумай. У тебя есть все необходимые качества, чтобы позаботиться об их интересах. Я просто не знаю, кому еще можно это доверить. Мои специалисты – люди особенные, крайне самолюбивые, тут требуется непосредственное общение, тактичное участие. Я представляю это себе как партнерство и… ой!

Лицо Беллы утратило всю свою серьезность.

– Посмотри-ка вон туда… на столик справа. – Она завистливо вздохнула. – Ничего нет лучше привлекательного мужчины, а уж такого мужчину, как этот, надо поискать.

Мэгги посмотрела туда, куда указывала Белла, и похолодела. Мужчиной, которого та расхваливала, был Финн. Он в столь ненавистном ему Лондоне, сидит-посиживает с женщиной, именно такой, каких он якобы презирает – красивой, элегантной, лощеной брюнеткой, которая наклонилась через стол, положила ладонь ему на руку и заглядывает в глаза с такой улыбкой, что…

– Мэгги! Ты в порядке?

Неимоверным усилием воли ей удалось проглотить подкативший к горлу колючий комок и набрать воздуха в легкие; с великим трудом она отвела взгляд, полный гнева и боли, от Финна, который и не подозревал о том, что Мэгги рядом.

– Да, да, я в порядке, – проговорила она. – Только знаешь, Белла, мне надо бежать. Совсем вылетело из головы одно срочное дело.

Договаривала она это уже вставая, охваченная только одним желанием – исчезнуть из ресторана, пока Финн ее не заметил, и больше не видеть этой мучительной сцены, которую ей никогда не забыть.

Белла, явно обескураженная, что-то говорила насчет своего предложения.

– Да, да, обязательно, – пробормотала Мэгги.

Господи, прошу, сделай так, чтобы Финн меня не заметил. Умоляю тебя!..

* * *

Финн слушал длинные рассуждения своего адвоката по поводу проблем, с которыми она столкнулась в связи со сдачей в аренду Вдовьего дома. В ответ на просьбу Мэгги сделать снимки здания он, выбрав солнечный день, провел несколько часов с фотоаппаратом, отснял дом как снаружи, так и внутри, и вот теперь готовые карточки лежали в его «дипломате». Финн собирался передать их Мэгги лично. Он, конечно, мог переслать их по электронной почте, но поскольку все равно надо было встретиться с адвокатом, так почему бы заодно не отдать Мэгги снимки? Вполне резонно, правда?

– Я до сих пор поверить не могу, что мне удалось вытащить тебя в Лондон, – со смешком сказала Тина и, наклонившись над столом, похлопала Финна по руке, пытаясь растормошить. – Алло, Финн, ты где?

– Прости, – пробормотал он, очнувшись. – Так о чем ты говорила?

– Мы с Полом проверили все, что касается аренды, и, мне кажется, предусмотрели все возможные вопросы.

Полом звали ее мужа и партнера, Финн знал обоих еще с тех времен, когда работал в Сити.

– Да, кстати, хочу сообщить тебе одну новость. Мы подумываем уехать из города. В последнее время Полу пришлось оформлять для своих клиентов столько документов на собственность в сельской местности, что и самому захо…

Тина оборвала себя на полуслове и обернулась на резкий звук отодвигаемого стула. Финн тоже машинально повернул голову.

Мэгги… здесь… Финн не верил своим глазам. Он хотел было вскочить, но Мэгги уже скрылась за дверью.

– Финн, что-то не так? – удивленно воскликнула Тина.

– Нет, ничего… Знаешь, я не хотел тебя торопить, но мне сегодня надо еще кое с кем встретиться.

Тоска по Мэгги стала для него уже чем-то привычным. Любить ее – сплошное мучение, но остаться без нее еще хуже. Довольствоваться вторым местом в ее жизни после карьеры? Способен ли он на это?

Ему хотелось, чтобы она любила его с такой же самоотдачей и преданностью, с какой он любит ее.

Взяв у Тины бумаги, он открыл «дипломат». Там, под конвертом со снимками Вдовьего дома, лежали рекламные каталоги агентств недвижимости – однокомнатные квартиры, просто на случай, если Мэгги согласится…

Финн захлопнул «дипломат» и наклонился, чтобы поцеловать Тину.

Он не уведомил Мэгги о том, что собирается приехать и встретиться с ней, боялся, что она откажется видеться с ним. Выйдя из отеля, он сел в такси и назвал водителю ее адрес, молясь про себя, чтобы из ресторана она поехала к себе, а не на очередную встречу.

* * *

Прибежав домой, Мэгги отшвырнула в сторону пальто и сумку, сбросила туфли и принялась копаться в кухонных шкафах и холодильнике с маниакальной лихорадочностью наркомана, ищущего дозу. В морозильнике уже было полным-полно чили, но Мэгги ничего не могла с собой поделать. Готовя чили, она успокаивалась, мысли ее прояснялись, и она снова начинала ощущать себя самостоятельной и независимой женщиной, которая может делать все что захочет.

Если б еще она могла разлюбить его…

Мэгги вздрогнула от испуга, когда неожиданно позвонили в дверь. Ну, может, это соседка хочет посудачить о своем очередном сожителе. Мэгги отперла замки.

Это была не соседка – это был Финн.

Мэгги на ватных ногах отступила в сторону, не отрывая от него глаз. В костюме с накрахмаленной сорочкой его мощная фигура выглядела еще внушительнее. На щеке алел след от губной помады. Мэгги невольно уставилась на это пятно, мгновенно представив себе, как брюнетка ластилась к нему, уговаривая остаться с ней.

– Я принес тебе несколько снимков, ну… Вдовьего дома, – сказал Финн, закрывая за собой дверь. – Мне все равно надо было ехать в Лондон…

– Да, я видела вас с ней в ресторане, – ядовитым тоном произнесла Мэгги, тщетно пытаясь взять себя в руки. – К некоторым городским женщинам ты относишься вполне терпимо, даже более чем. – Наконец ей все-таки удалось восстановить самообладание, и она, боясь, что сорвется снова, отрезала: – Уйди, пожалуйста.

– Уйти? Но…

– Да, уходи. Сейчас же. К счастью, у нас в Лондоне нет непроходимых бродов и снежных бурь, так что… ох! – Свет внезапно погас, квартира погрузилась во тьму.

Боязнь темноты преследовала Мэгги с детских лет, как она с ней ни боролась.

– Наверное, пробки, – испуганно проговорила она, не решаясь двинуться с места.

– Похоже, авария на линии, – услышала она голос Финна, доносившийся уже из комнаты. – Свет погас повсюду. Нигде ни одного огонька, – громко сообщил он.

Повсюду. Ни огонька. Нигде. Несмотря на охватившую ее дрожь, Мэгги удалось произнести более или менее твердо:

– Мы же в Сити. У нас не бывает аварий на линии.

– Ну… снег в ноябре тоже не идет, – ехидно заметил Финн. – Ладно, хочешь ты или не хочешь, а я все-таки побуду у тебя, пока свет не включат.

Мэгги, к своему стыду, испытала громадное облегчение. И разозлилась на себя.

– Наверное, тебе было бы гораздо приятнее быть сейчас с той женщиной из ресторана, чем со мной, – сказала она.

– Ты имеешь в виду Тину? Она мой адвокат. Мы с ней и ее мужем Полом дружим еще с того времени, когда я работал в Сити.

Его адвокат. Мэгги впервые была благодарна темноте – она покраснела как рак и бессильно сползла по стене, потому что ноги у нее просто подломились от радости.

Только она все равно не отступит.

– Тебе совсем не нужно здесь оставаться.

– Если ты думаешь, что я тебя брошу одну в таком положении…

Мэгги слушала его с благодарностью. Она знала – если Финн сейчас уйдет, то она так и будет сидеть, прислонившись к стене в прихожей до тех пор, пока снова не загорится свет.

– У тебя есть свечи? – спросил Финн.

– Да… да, где-то есть. Где-то в кухне, – нерешительно ответила Мэгги, холодея от мысли, что надо будет идти в кромешной тьме на кухню. Уж лучше она посидит здесь.

Она со страхом ждала, что Финн попросит ее найти свечи, но вместо этого услышала:

– Пойдем достанем их. Показывай дорогу.

Не успело отзвучать последнее слово, как к Мэгги прикоснулась его теплая рука. Господи, какое это счастье – чувствовать, что ты не одна, что рядом с тобой кто-то есть! Мэгги закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она почти физически ощутила, как присутствие Финна охраняет и защищает ее от всех зол, и, собравшись с силами, двинулась к кухне.

Там она открыла шкаф, где у нее хранились свечи. Спички были там же, и когда она повернулась, чтобы вручить то и другое Финну, то буквально натолкнулась на него потому что, как оказалось, он стоял почти вплотную к ней. Мэгги выронила спички.

Они одновременно присели и стали шарить руками по полу. Мэгги почувствовала на лице его теплое дыхание, от чего ее бросило в жар.

А вот это совершенно ни к чему, пронеслось у нее в голове. Он, конечно, повел себя по-джентльменски, оставшись с ней, но она не станет делать из этого далеко идущих выводов и совсем не собирается сообщать, что она передумала и больше не настаивает на том, чтобы они жили непременно в Лондоне. А еще она ни за что не скажет, какая тоска одолевает ее длинными одинокими ночами с тех пор, как она вернулась в Лондон, и что в такие часы она готова отдать все, чтобы только быть с ним. Прижаться к нему, погрузившись в его объятия. И лечь с ним в постель, и отдаться ему телом и душой.

Чиркнула спичка, маленький язычок пламени высветил лицо Финна. Он быстро загородил огонек ладонью и поднес к свече.

Что за таинственное свойство пламени придавать всему вокруг какой-то уютный, романтический вид? Финн огляделся.

– Ты что, чили готовила?

– А почему бы и нет? Я его люблю. Да и вообще тебя это не касается.

– Надеюсь, что так. – Финн словно не заметил ее вызывающего тона. – О, да здесь столько, что хватит на небольшую армию. – Он вдруг посерьезнел и уставился на Мэгги таким пристальным взглядом, что ей стало не по себе. – А ты без туфель, – удивленно заметил он и вновь заулыбался. – Такая маленькая.

– Никакая я не маленькая, – возмутилась Мэгги.

– Маленькая, маленькая, не спорь, – ласково проговорил Финн. – Маленькая и упрямая. – Он зажег еще пару свечей, поставил их на стол и решительно двинулся к ней.

Мэгги попятилась, натолкнулась на стол, свечи упали на пол и погасли.

При том напряженном состоянии, в каком находилась Мэгги, внезапное наступление темноты произвело на нее ошеломляющее действие. Она тоненько вскрикнула.

– Мэгги, что случилось? – встревожился Финн. – Ты не поранилась?

– Нет, со мной все в порядке, – простонала Мэгги. – Просто я ненавижу темноту. Я боюсь.

Повисло молчание, и за это мгновение Мэгги успела проклясть свой длинный язык. Ну зачем она ему сказала? Он теперь будет считать ее полной дурой! И все же она не удержалась и жалобно добавила:

– Я боюсь темноты и…

Финн не дал ей договорить:

– А я боюсь пауков. Просто до ужаса. Они мне в кошмарах снятся.

Мэгги слышала его дыхание. Оттого, что Финн тоже чего-то боится и не постеснялся признаться ей в этом, Мэгги почувствовала жаркий прилив любви к нему.

– С темнотой хоть как-то можно бороться, а что сделаешь с пауками? Они же повсюду, – вздохнул Финн. – Ты будешь меня защищать от пауков, а я тебя от темноты, согласна?

Его голос прозвучал над самым ее ухом, рука обвилась вокруг ее талии, а губы…

– Ты считаешь, это нужно? – прошептала Мэгги. Губы Финна мешали ей думать, не то что говорить.

– Еще как нужно. И не только это, есть идея получше. – Он крепко обнял ее и стал целовать.

Мэгги не сопротивлялась, в голове затуманилось, она понимала только одно: Финн тут, с ней, и больше ей ничего не надо.

– Господи, Мэгги, если б ты только знала, как я по тебе соскучился, – донесся до нее хриплый голос Финна.

Единственное, чем она смогла ответить – это обнять его за шею и открыть рот, впуская его горячий ищущий язык. Темнота больше не имела значения, потому что Мэгги и с закрытыми глазами видела все, что хотела – Финна.

С торопливостью, которая и смущала, и возбуждала Мэгги, он стал расстегивать ее одежду, и она задрожала, когда он коснулся ее кожи.

– Господи, до чего же ты прекрасна, – пробормотал он. – А ты знаешь, что твой запах в моей постели сводит меня с ума? Каждый раз, стоило только закрыть глаза, я видел тебя. Я так мечтал дотронуться до тебя! Мэгги, ты для меня все – воздух, которым я дышу, каждая моя мысль… мое сердце… моя душа.

У Мэгги перехватило дыхание, когда его рука легла на ее обнаженную грудь.

– Раздень меня, Мэгги. Отведи меня в постель, покажи, что ты меня хочешь. Будь неистовой, страстной женщиной, какой, я знаю, ты умеешь быть, женщиной, которая не боится поставить любовь превыше всего на свете.

Каждое его слово, произнесенное низким, подрагивающим голосом, отзывалось в Мэгги новым, еще более острым приступом желания.

– Для меня сейчас нет на свете ничего важнее тебя… и того, что с нами происходит, – продолжал Финн. – Поцелуй меня, Мэгги. – Но, не дав ей ни ответить, ни поцеловать его, он сам впился в ее губы голодным, страстным поцелуем.

Темнота, столько лет бывшая ее страшным врагом, неожиданно превратилась в милосердное покрывало, подарила ей неожиданную свободу в проявлении сокровенной чувственности – без стеснения и ограничений.

Они любили друг друга торопливо и жадно, трещали застежки и сыпались пуговицы, и прерывистое дыхание перекрыл страстный крик Мэгги.

– Мэгги, Мэгги… – Зажав в ладонях лицо любимой, Финн вытер большими пальцами ее щеки, еще влажные от слез наслаждения. – Я хочу…

Они оба зажмурились, когда внезапно зажегся свет. Мэгги увидела на плечах Финна царапины – наверняка следы ее ногтей. На полу беспорядочной грудой валялась одежда, в воздухе витал аромат страсти… и Финна. Мэгги почувствовала нестерпимое желание попросить его остаться, сказать, что она готова на все, только бы они были вместе. Страсть лишила ее последних сил, единственное, о чем она мечтала, это упасть на кровать и укрыться с головой. Нет, не так. Ей хотелось лечь вместе с Финном, свернуться клубочком у него под боком, чтобы он обнимал ее и шептал слова любви.

Но ведь он не любит ее.

Боясь посмотреть на него, Мэгги подобрала с пола свои измятые вещи и, не поднимая глаз, пробормотала:

– Ты не можешь здесь больше оставаться. Я хочу, чтобы ты ушел.

Финн замер.

– Мэгги… – начал он, но Мэгги не могла больше его слышать, чувствуя, что еще слово – и она сдастся и станет просить его остаться с ней навсегда. Она быстро вышла из кухни.

Финн поспешил за ней, ругая себя последними словами. Неудивительно, что она убегает. Он вел себя просто безобразно. Зачем надо было так торопиться? Впрочем, что за вопрос? Ему достаточно взглянуть на нее и вдохнуть ее запах, чтобы полностью утратить контроль над собой. Даже сейчас, стоит ему только вспомнить, как это было…

Мэгги решительно прошагала через гостиную к прихожей. Ясно, она его выгоняет.

– Мэгги… подожди… У меня тут договор об аренде… Тина передала. И еще снимки, я тебе говорил о них. – Он схватил «дипломат» и стал торопливо его открывать.

Мэгги остановилась и повернула голову. Финн уронил «дипломат», все высыпалось на пол. Мэгги молча смотрела, как он собирает бумаги, и вдруг заметила нечто, что заставило ее напрячься. Это были каталоги агенств недвижимости.

– Ты что, собираешься покупать квартиру в Лондоне? – спросила она, стараясь скрыть свое изумление.

– Собирался, – хмуро ответил он. – Как я уже говорил, необременительные отношения с тобой не для меня. Я думал, уж лучше расстаться с тобой совсем, чем служить, так сказать, развлечением, отдыхом после работы. Я не мог согласиться с тем, что моя любовь будет для тебя всегда на втором месте. Но то, что я пережил за последние недели, заставило меня передумать. Одна из причин, по которым я приехал в Лондон, это желание увидеться с тобой и сказать… спросить, может, ты не откажешься проводить со мной пару ночей в неделю здесь, в городе. Так мы…

Мэгги не дала ему договорить.

– Ты готов пойти на это ради меня? Решил купить квартиру в Лондоне, чтобы встречаться со мной?

Ее голос дрожал, а в глазах появилось что-то такое, на что сердце Финна отозвалось учащенным стуком.

– Ради твоей любви, Мэгги, я… – он перевел дыхание и нерешительно продолжил: – я готов на что угодно. Город мне противен, это так, но жизнь без тебя просто невыносима. Сплошное мучение, и больше ничего.

– О Финн!

Он охнул, когда Мэгги бросилась ему на шею, но не настолько растерялся, чтобы не обхватить ее обеими руками и прижать к себе.

– Ты согласна, Мэгги? – хрипло спросил он. – Согласна делить со мной часть своего времени, своей жизни, самой себя?

– Две ночи в неделю? И ты для этого будешь приезжать в Лондон? – спросила Мэгги, пристально глядя ему в глаза.

Эти глаза смотрели на нее с такой робкой надеждой и печалью, что у нее защемило сердце. Он не произнес слов «Я люблю тебя», но этого и не нужно, все читалось в его взгляде.

– Да. Ты согласна? – вновь спросил Финн. Мэгги медленно покачала головой.

– Нет.

– Нет… – Он побледнел от отчаяния. – Мэгги… – прошептал он, но она закрыла ему рот рукой.

– Не надо, Финн, ты все сказал, – нежно проговорила Мэгги, – теперь моя очередь. Я сегодня чуть с ума не сошла от ревности, увидев тебя в ресторане. А тогда… ты представить не можешь, что со мной творилось, когда ты сказал мне, что так дальше продолжаться не может… ну, помнишь, когда я не могла уехать из-за снега? – Мэгги умолкла, выжидательно глядя ему в глаза.

– Что-то такое припоминаю… Я тогда был как помешанный, никак не мог сообразить, что бы такое придумать, найти компромисс, что ли, чтобы мы могли преодолеть то, что нас разделяет, и любить друг друга.

– А я подумала, что просто не нужна тебе, – прошептала Мэгги. – Я ждала, когда ты придешь со скотного двора, чтобы сказать…

Она замолчала, с минуту перебирала его пальцы, потом стала нервно водить рукой по его руке вверх-вниз, вверх-вниз, пока он не произнес укоризненно:

– Мэгги…

– Ой, прости, – сказала она, розовея. – Я не хотела… Просто мне ужасно нравится до тебя дотрагиваться. Ну, так вот, – зачастила Мэгги. – Пока ты там был, мне пришло в голову, что я прекрасно могу работать и в Шропшире… – Она снова заглянула ему в лицо и, быстро отведя глаза, торопливо проговорила: – Не надо, Финн, а то я никогда не закончу.

– Но почему ты мне не сказала об этом? Почему? – В его голосе слышалось отчаяние.

– Мне… мне показалось, ты меня прогоняешь, – объяснила Мэгги.

– Я? Тебя? – Финн, часто дыша, закрыл глаза. – После того, что у нас было? Так что же получается, Мэгги? Выходит, эти четыре недели мы могли быть вместе? А вместо этого – впустую потраченные дни и ночи, когда я подыхал от тоски… Господи, Мэгги, как же я тебя хотел, ты и представить себе не можешь.

– Могу, еще как! – призналась Мэгги. Она все еще не свыклась с тем, что все переменилось, Финн ее любит. От сознания того, что она любима, у Мэгги кружилась голова и все внутри трепетало от восторга.

– Значит, ты готова переехать в Шропшир? – несмело спросил Финн, еще не до конца веря своему счастью.

– Это экономически целесообразно, – проговорила Мэгги с серьезным видом. – У приличных людей нынче принято ставить на первое место личную жизнь. А я не должна отставать от своих клиентов…

– Ах, так это всего лишь ради дела! – воскликнул Финн.

– Не совсем, – прошептала Мэгги, целуя его в подбородок. Внезапно ее глаза широко раскрылись и она с тревогой спросила: – Но мне ведь не придется ходить в сапогах, правда, Финн? Не хотелось бы… Разве что…

– Разве что они будут от известного модельера, да? – улыбнулся Финн.

– Ммм, – замычала от удовольствия Мэгги, когда он набросился на нее с поцелуями.

* * *

– Финн, ну что ты делаешь? – воскликнула Мэгги.

Они обвенчались шесть часов назад, и предполагалось, что сейчас, отвезя бабушку прямо со свадебного банкета во Вдовий дом, должны направляться в аэропорт, откуда самолет унесет их в тропики на медовый месяц. Однако вместо того, чтобы ехать в аэропорт, Финн едет…

Мэгги смотрела в окошко нового внедорожника Финна и не верила своим глазам. Да он же везет ее к броду, где они впервые встретились!

Джип въехал на самую середину брода, нынче совсем смирного, и остановился. Мэгги с возмущением посмотрела на мужа, потом на свой белый брючный костюм, на легкие туфельки на высоких каблуках.

– Во время нашей первой встречи я не сделал одной вещи, о чем потом жалел, – пробормотал Финн.

В его глазах плясали веселые бесенята, и у Мэгги зашлось сердце.

– Ну и что же это такое? – игриво спросила она.

– А вот что, – быстро вымолвил Финн, шлепая по воде, обогнул машину и подошел к дверце, за которой сидела Мэгги. Когда он распахнул ее, Мэгги, весело улыбаясь, позволила ему взять себя на руки и возмущенно вскрикнула, когда муж, вместо того чтобы ее поцеловать, чувствительно шлепнул по попке, обтянутой белым шелком.

– Финн! – запротестовала Мэгги, хотя было совсем не больно, да и шлепок больше походил на ласку, чем на удар. Но он уже целовал ее, нежно и страстно, так что ее гнев тут же улетучился.

– Вот так, – проговорил Финн. – Как ты могла быть такой глупой, чтобы сунуться в поток на своей смешной машинке, рискуя сломать хорошенькую, чудесную шейку, единственную на свете?

Мэгги охнула, и Финн с тревогой взглянул на нее.

– Что случилось?

– Мои туфли, – пожаловалась она. – Они упали…

– И прекрасно. Теперь ты уж точно от меня не уйдешь. – Финн посадил ее обратно в машину. Мэгги успела что-то шепнуть ему на ухо. – Что ты сказала? Босая и… что?

– Ты слышал, – засмеялась Мэгги. – Только я все равно не стала бы от тебя убегать, – добавила она серьезно. – Я тебя ужасно люблю.

– А я тебя еще больше, – нежно сказал он.

– Бабушка сразу повеселела, переселившись во Вдовий дом, – с улыбкой заметила Мэгги. К этому времени они уже выехали на шоссе и мчались к аэропорту.

– Наверняка обрадуется, когда мы вернемся через месяц и сообщим ей хорошую новость, – кивнул Финн.

Они молча посмотрели друг на друга. Беременность Мэгги была их тайной, которую они пока решили никому не раскрывать. Как взволнованно сказал Финн, это самый чудесный подарок, который она только могла придумать… не считая ее самой.