Текст книги "Тест на любовь"

Автор книги: Пенни Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

В ванной, как и в спальне, обстановка была очень простой, но качество сантехники и мраморной облицовки стен и пола не оставляло никаких сомнений.

Завернувшись в одно из махровых полотенец, принесенных Марией, Джоди пошла в спальню. Открыв чемодан, она начала искать ночную рубашку. Взглянув на содержимое чемодана, девушка нахмурилась: там лежало сексуальное нижнее белье, купленное для медового месяца. Среди, вещей было кремовое кружевное бюстье, которое она купила, поддавшись внезапному порыву, после того как Джон в очередной раз отказался ею овладеть.

Тогда Джоди, разумеется, не понимала, что он не хотел близости, поскольку не любил ее. Сейчас, благодаря Луизе, она узнала, что в то время, как она восхищалась сдержанностью Джона, он предавался любовным утехам с другой.

Что это вещица делает в ее чемодане? Ответ Джоди нашла в записке, которую жена ее кузена спрятала в складках ночной рубашки.

«Было бы жаль, если бы ты не взяла эти красивые вещи с собой. Кто знает, вдруг ты встретишь кого-нибудь, кто оценит их. И тебя».

Джоди едва не расхохоталась. Андреа всегда была чересчур сентиментальной. А Лоренцо еще меньше оценит их – и ее, – чем Джон.

Надев ночную рубашку, она закрыла чемодан и легла в постель.

Выключив компьютер, Лоренцо встал из-за стола. Он отправил несколько электронных писем. Первое было адресовано его поверенному, второе – высокопоставленному дипломату, которого он просил помочь побыстрее уладить все формальности, касающиеся его брака с гражданкой Великобритании. Третье он отправил кардиналу, своему троюродному брату. К счастью, у Лоренцо был паспорт Джоди, найденный в папке с документами, которую она оставила на пассажирском сиденье своей машины. Поверенный должен был составить брачный договор и подготовить документ, подтверждающий, что в соответствии с бабушкиным завещанием Лоренцо является единоличным владельцем Кастильо.

Затем он спустился вниз и, пройдя сквозь череду нежилых комнат с их старинной мебелью и затхлым воздухом, оказался рядом с нужной дверью. Лоренцо чувствовал, как внутри него нарастает напряжение, но в то же время предвкушал предстоящую радость. Ради исполнения своего заветного желания он, если понадобится, готов жениться на дюжине бледных худых англичанок.

Мышцы ноги пронзила судорожная боль, и Джоди проснулась от собственного вопля.

Выходя из ванной, Лоренцо услышал крик и нахмурился, когда тот повторился. Обернув полотенце вокруг бедер, он ворвался в комнату для гостей и включил свет.

Джоди лежала посреди кровати и отчаянно пыталась с помощью массажа расслабить сведенные мышцы.

Лоренцо сразу же понял, что произошло. Подойдя к кровати, он взял Джоди за плечи и спросил:

– Что такое? Судорога?

Джоди кивнула и с трудом произнесла:

– Да, ногу свело…

Ее лицо побелело от мучительной боли, и Лоренцо увидел крошечные капельки пота, выступившие у нее на лбу.

– С вами часто такое бывает?

Почему он ее об этом спрашивает? Боится обременить себя женой, которая станет для него помехой, пусть даже всего на двенадцать месяцев?

– Нет, только когда я перетружу ее. О!.. – Джоди поморщилась и громко вскрикнула, когда его сильные пальцы коснулись ее больной ноги.

– Лежите спокойно, – сказал Лоренцо. – Все хорошо, – добавил он, когда она с опаской посмотрела на него. – Я знаю, что делаю.

Джоди непременно попыталась бы освободиться, но судорога повторилась. Лоренцо выругался и, игнорируя ее протесты, начал массаж.

Сейчас, когда на девушке была короткая ночная рубашка, он обнаружил, что был прав насчет длины ее ног. Он также заметил, что одна из них немного тоньше другой и под коленом виднеется узор из тонких шрамов.

Когда боль усилилась, Джоди даже не осознала, что изо всех сил вцепилась в руку Лоренцо, чтобы не закричать. Этот приступ был сильнее предыдущих.

Подождав, пока Джоди ослабит хватку, Лоренцо освободил свою руку и начал массировать сведенные судорогой мышцы. Джоди попыталась вырваться, но вдруг почувствовала, что боль постепенно утихает.

– Расслабьтесь, – посоветовал Лоренцо. Его рука двигалась вверх, и когда она коснулась подола ночной рубашки, Джоди почувствовала спазм внизу живота, что не имело никакого отношения к переутомлению.

– Судя по шрамам, вы, должно быть, подверглись нескольким хирургическим операциям.

Джоди снова напряглась. Она хотела высвободить ногу, но даже не пошевелилась, боясь, что рубашка может задраться еще выше. Было поздно жалеть о том, что под рубашкой ничего нет.

– Да, – кратко ответила она. – Скольким?

Она вздохнула.

– Какое это имеет значение? Ведь вы же не будете заботиться обо мне, если я когда-нибудь окажусь в инвалидной коляске.

– А что, есть такая вероятность?

Он все еще массировал ее ногу, но сейчас его пальцы медленно поглаживали ткань рубца. Джоди вдруг почему-то захотелось плакать.

Никто еще так не касался ее шрамов. За долгие месяцы, проведенные в больнице, она привыкла к тому, что доктора обращаются с ней, словно с каким-то сломанным механизмом, который они пытаются починить. Она, конечно, была благодарна им за все, что они для нее сделали, но в то же время…

В то же время она втайне жаждала более интимного, утешающего прикосновения, хотела, чтобы ее шрамы не вызывали отвращения и ей не приходилось бы их стыдиться.

Но не такого прикосновения, которое заставило бы ее чувствовать то, что она чувствовала сейчас!

– Нет. Моя нога навсегда останется слабой, но мне оказали надлежащее лечение, – выпалила Джоди, а затем закусила губу, не желая вспоминать о тех ужасных днях, когда врачи говорили об ампутации. – Спасибо. Судорога прекратилась, – сказала она Лоренцо, пытаясь сосредоточиться на чем-то ином, кроме его пальцев, касающихся ее кожи. Ни один любовник не смог бы… Любовник? О чем она только думает?

Она повернулась так, чтобы видеть его лицо, все еще ощущая тепло его руки, которая лежала на ее обнаженном бедре. Глаза Джоди расширились, когда она, наконец, заметила то, чего не замечала раньше: полотенце, обмотанное вокруг бедер Лоренцо, открывало достаточно, чтобы привести в восторг любую здравомыслящую женщину. Но она больше не позволит себе желать мужчину, напомнила себе Джоди. Особенно такого. Лоренцо принадлежал к тем мужчинам, которые любой ценой добиваются того, чего хотят. Так что следует сосредоточить свое внимание на этом, а не на упругих мышцах его живота, дорожке темных волос, исчезающей под полотенцем… Проведя кончиком языка по сухим губам, Джоди вздохнула.

Наконец Лоренцо убрал руку с ее бедра и выпрямился. Поправляя полотенце, он заметил, что Джоди с участившимся дыханием наблюдает за его движениями.

– Если вы будете продолжать меня разглядывать, – начал он предупреждающим тоном, – я подумаю…

– О чем вы? – спросила Джоди, краснея.

– Вы смотрите на меня так, как смотрит девушка на своего первого мужчину, – насмешливо ответил Лоренцо. – Мне становится любопытно, что же представлял собой ваш бывший жених, раз вы так уставились на меня.

– Вам показалось, – неистово возразила она. – Любой современной женщине известно, как выглядит обнаженное мужское тело.

– Значит, вас не взволновало бы, если бы на мне не было вот этого? – предположил Лоренцо, коснувшись рукой полотенца.

Джоди попыталась, как можно безразличнее покачать головой.

– Конечно, нет. Одно обнаженное мужское тело мало, чем отличается от другого.

– Ваш бывший жених евнух?

Джоди открыла рот и снова закрыла. Ее щеки зарделись, сердце бешено заколотилось. Несомненно, он обо всем догадался и хочет унизить ее, заставив признаться в том, насколько в действительности невелик ее сексуальный опыт.

– Э-э… почему вы спрашиваете?

– А почему вы не отвечаете?

– Я же не интересуюсь вашей прошлой сексуальной жизнью. И если мы собираемся пожениться…

– Никаких «если»! Я уже связался со своим поверенным. Он будет здесь утром.

– Наверное, соблюдение юридических формальностей займет много времени.

– Только не у нас. После встречи с Альфредо мы отправимся во Флоренцию.

– Во Флоренцию?

– У меня там дела, а вы купите себе свадебное платье.

– Свадебное платье?

Темные брови взметнулись вверх.

– Полагаю, вы, убежав, не взяли с собой свадебное платье?

Джоди отвернулась.

– Нет, – тихо ответила она. Ее свадебный наряд все еще висел в магазине. Она заплатила за него, но так и не забрала.

Лоренцо бесстрастно наблюдал за ней.

– Во Флоренции много бутиков. Вы обязательно там что-нибудь себе найдете.

Бутики? Найти что-нибудь будет очень просто, но оплатить покупку при ограниченности средств – весьма проблематично.

Она провела кончиком языка по губам.

– А что, если… Что, если я передумаю?

– Я вам не позволю.

– Но вы не сможете меня остановить. – Безжалостный взгляд Лоренцо дал ей понять, что она является узницей этой мрачной средневековой цитадели, в подземной темнице которой его предки держали своих пленников.

– Чего вы боитесь? – спросил он.

– Ничего, – солгала Джоди.

– Значит, нет ничего, что помешало бы нам пожениться. Это соглашение выгодно нам обоим. Когда свадьба вашего бывшего жениха?

– В середине следующего месяца.

– Bene. К тому времени мы уже будем женаты, и вы сможете представить меня ему в качестве вашего мужа, – убедительно произнес Лоренцо, а затем добавил: – Уже поздно. Завтра нам многое предстоит сделать.

– Почему вы не хотите жениться на Катерине?

Его лицо тут же стало непроницаемым.

– Это вас не касается, – отрезал он. – Я вас покидаю. Спокойной ночи.

С этими словами Лоренцо повернулся и вышел из спальни. Джоди печально смотрела ему вслед.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Джоди разбудил звук открывающейся двери и звон посуды. Ей снился Джон. Он шагал к алтарю, где его ждала Луиза. Когда он дошел, оказалось, что это не Джон, а Лоренцо, но почему-то вместо облегчения Джоди испытала ревность.

– Buongiorno, — радостно поприветствовала ее Мария. Когда она, поставив поднос, подошла к окнам, чтобы раздвинуть тяжелые шторы и проветрить спальню, комната наполнилась солнечным светом и теплым воздухом.

От запаха свежесваренного кофе и теплых булочек у Джоди потекли слюнки.

– Grazie,Maria. – Отблагодарив пожилую женщину теплой улыбкой, она вылезла из-под одеяла.

Джоди даже не догадывалась, что в ее комнате есть балкон. Выйдя на него, она обнаружила сад, по стилю напоминавший мавританский. Украшенные лепниной сводчатые арки были увиты буйными зарослями роз. Чуть дальше виднелся пруд с причудливым фонтаном, брызги которого пугали золотых рыбок, выплывших на поверхность воды погреться на солнышке.

Вернувшись в спальню, Джоди налила себе чашку кофе, а затем снова вышла на балкон. На нем помещались маленький столик и два стула. Только она собралась сесть на один из них, как вдруг дверь спальни снова отворилась. Подумав, что это Мария вернулась за подносом, девушка приветливо улыбнулась. Но улыбка тут же исчезла с ее лица, когда оказалось, что это не Мария, а Лоренцо.

– Хорошо, что вы уже проснулись. Альфредо позвонил мне и сообщил, что будет здесь в течение часа. Надеюсь, вы хорошо спали и судороги не повторились.

– Да, я хорошо спала, – ответила Джоди.

Боль действительно утихла, но легкое покалывание в том месте, где его пальцы касались ее кожи, еще долго не давало ей уснуть.

В отличие от нее Лоренцо был уже полностью одет, и Джоди почувствовала себя неловко. Дело было не в том, что он смотрел на нее. Наоборот, он нахмурился, уставившись на что-то, лежащее на полу рядом с нераспакованным чемоданом.

Подойдя ближе, он наклонился и поднял бюстье, которое она забыла убрать. Держа его большим и указательным пальцами, Лоренцо вопросительно смотрел на девушку.

– Что это?

– А на что это, по-вашему, похоже?

– На одежду певички из кабаре.

– Это… это часть моего приданого, – неохотно призналась Джоди. Ей совсем не хотелось, чтобы он подумал, будто она собиралась носить эту вещь во время отпуска. – Оно попало в мой чемодан… по ошибке.

– Ваше приданое? Вы имеете в виду, что собирались это надеть, чтобы соблазнить вашего мужа? Он что, любитель садомазохизма?

– Это всего лишь бюстье, купленное на распродаже, – сердито произнесла она. – Если оно вызывает у вас такие ассоциации, что ж, дело ваше. – Вспомнив, с какой стыдливостью она покупала эту вещицу, Джоди едва не расплакалась от унижения. – Сейчас это модно. Некоторые женщины носят его как верхнюю одежду.

– Да, я видел. Они выставляют напоказ свою грудь, словно шлюхи, предлагающие себя мужчинам.

Шлюхи? На что он намекает?

– Полагаю, вам нравится, когда женщина одета… – сердито начала Джоди.

– Мне нравится, когда женщина одета в то, что лишь намекает на ее сексуальность, а не выставляет ее напоказ, – перебил ее Лоренцо. – Не люблю, когда женщина носит одежду, которая делает ее похожей на шлюху или ребенка, – сказал он, роняя бюстье на кровать.

На ребенка? Он намекает на ее ночную рубашку.

– Как ваша нога? – как ни в чем не бывало, добавил он, затем налил себе чашку кофе и присоединился к ней на балконе.

Внезапно в этом приятном месте, где можно было насладиться утренним солнцем, стало тесно.

Лоренцо специально упомянул о ноге? Хочет показать, что физический недостаток делает ее менее желанной?

– Хорошо. Ногу может свести у любого, – ответила Джоди, защищаясь. – Даже у человека с двумя нормальными ногами.

– Каковыми ваши не являются? В мире много мест, где люди, часто дети, становятся жертвами войн. Многие лишаются ног и посчитали бы за счастье иметь такие, как у вас.

У Джоди внутри все кипело от ярости. Да как он смеет читать ей нотации, когда сам живет здесь, отгородившись от действительности!

– Да что вы можете знать о страданиях других людей? – презрительно бросила она. – Готова поспорить, вы знаете о них лишь из газет и телевизионных новостей.

Она с грохотом поставила на стол чашку и собралась вернуться в спальню, но Лоренцо остановил ее, взяв за руку.

– Катерина наблюдает за нами из сада, – тихо сказал он.

– Ну и что?

Повернувшись к Джоди, он мягко произнес:

– Вот что.

Лоренцо подошел к ней вплотную. Отступать было некуда. Его руки сомкнулись на ее спине, их тепло согревало кожу сквозь тонкую ткань рубашки.

Джоди невольно прижалась к нему всем телом. Одна его ладонь скользнула вверх и зарылась в ее густые волосы. Джоди пришлось запрокинуть голову и оказаться с ним лицом к лицу. Дрожа от переполнявшей ее ярости, Джоди бросила на него испепеляющий взгляд.

Лоренцо наклонил голову и, закрыв собой солнечный свет, коснулся губами ее губ. Джоди напряглась, не осмеливаясь пошевелиться. Его губы были прохладными и твердыми. От него пахло мылом и свежестью. Когда она отказалась отвечать на поцелуй, он нежно погладил кожу у нее за ухом, и все ее тело содрогнулось в ответ.

Его серебристо-серые глаза смотрели так вкрадчиво, что у нее по спине пробежал электрический ток.

– Вы что, и целоваться по-настоящему не умеете? А еще были помолвлены! Откройте рот.

Джоди стояла перед выбором: либо предстать перед ним неопытной девчонкой, либо подчиниться. Наконец женская гордость взяла верх над гневом. Ее губы приоткрылись и смягчились. Золото ее взгляда встретилось с гипнотическим серебром его, притягивающим, словно магнит. Ее губы прижались к его губам, руки обвились вокруг его шеи. Казалось, солнце обжигает ей спину, но то были руки Лоренцо, гладящие ее под тонкой тканью ночной рубашки. Стоя на цыпочках, она прижималась к нему и целовала с такой страстью, какой никогда в себе и не подозревала.

Его ладонь скользнула вверх, накрыла обнаженную грудь и стала ласкать внезапно затвердевший сосок. Джоди дрожала, как тетива лука, натянутая искусным стрелком. Другая его рука опустилась ниже и начала поглаживать округлый изгиб бедер.

Когда язык Лоренцо мощным натиском проник в ее рот, она приглушенно застонала.

– Что такое? – прошептал Лоренцо. – Ты хочешь, чтобы я гладил твою грудь? Целовал и ласкал ее? Хочешь, чтобы я взял в рот сосок и вознес тебя на вершину удовольствия? Ты этого добиваешься, прижимаясь своими бедрами к моим? – Шепча это, он поглаживал ее между ног.

Это было именно то, чего ей так хотелось получить от Джона – желание, близость, чувственность, – и Джоди, открыв для себя мир эротических удовольствий, упивалась новыми ощущениями.

Звук шагов по гравиевой дорожке под балконом вернул ее к реальности. Джоди застыла от гнева, когда Лоренцо оторвался от ее губ.

– Ты не имел права это делать, – сердито произнесла она.

– Тогда почему ты меня не остановила? – сухо спросил он.

Она не остановила его, потому что это доставляло ей удовольствие, призналась Джоди самой себе.

– Ты ведь сказал, что между нами не будет интимной близости, – парировала она, уклоняясь от обвинения.

– Это не было интимной близостью, – сообщил ей Лоренцо. – Если бы я желал этого, то отвел бы тебя туда, где мы оказались бы наедине, и ты, вместо того чтобы метать гневные взгляды, лежала бы и умоляла меня овладеть тобой. Я просто хотел показать Катерине, что мы действительно собираемся пожениться. Или, может, тебя злит, что ты сейчас не лежишь рядом со мной, а я не посвящаю твое тело в таинство секса?

– Я не…

– Ты не девственница? Ты мне это хотела сказать?

– Нет. Я хотела тебе сказать, что у меня нет ни малейшего желания заниматься с тобой сексом.

– Так ты все-таки девственница?

– А даже если и так? Разве это преступление?

– По закону нет. Но это противоестественно. Какое удовольствие можно получить от книги, которую никогда не читали? От песни, которую никогда не пели? От цветка, который никогда не наполнял воздух своим ароматом? Или от женщины, которая никогда не стонала от наслаждения в объятиях любовника?

Вдруг тишину прорезал шум приближающегося автомобиля.

– Это Альфредо, – деловито произнес Лоренцо. – Как только оденешься, сразу же приходи ко мне в кабинет. Альфредо подготовил все необходимые бумаги, касающиеся нашего брака.

Наблюдая за его уходом, Джоди очень хотела заявить, что передумала, пробиться сквозь стену его высокомерия и задеть его гордость, как он задел ее. Как могла она позволить Лоренцо настолько усыпить ее бдительность, что тело отвечало на его ласки? Сейчас он, наверное, думает, что может воспользоваться слабостью Джоди, чтобы заставить делать все, что хочет он. Все! Каждое его слово, каждый взгляд довольно ясно говорили, что она в его власти.

Но этого никогда не будет. Джоди твердо это знает и даст понять Лоренцо. А если ей не удастся? Насколько велико ее желание потешить свою уязвленную гордость и появиться на свадьбе Джона и Луизы вместе с собственным мужем? Достаточно велико, чтобы рискнуть? Более чем достаточно, решила девушка и, взяв одежду, направилась в душ. Раз сама она полностью в этом уверена, никакие слова, и поступки Лоренцо не изменят того, что она больше не желает ни духовной, ни физической близости с мужчиной. Джон доказал, что представителям его пола нельзя верить, а теперь она вынуждена рисковать, доверяясь Лоренцо.

Пятнадцать минут спустя Джоди, одетая и с влажными волосами, стояла у двери кабинета Лоренцо, не решясь войти.

Она готова была поклясться, что ни единым звуком не выдала свое присутствие, но Лоренцо словно почувствовал его. Открыв дверь, он за руку втащил ее внутрь. Со стороны это выглядело так, как будто Лоренцо хотел продемонстрировать Альфредо особый характер их отношений.

– Я уже начал гадать, что могло тебя задержать, – произнес он.

– Но ведь прошло всего полчаса, – возразила Джоди.

– Мне это показалось вечностью, – нежно сказал Лоренцо, посмотрев на нее с такой страстью, что ее глаза расширились и потемнели. Она испытала благоговейный трепет под действием этого взгляда, который выражал желание сорвать с нее одежду и исследовать каждый уголок ее тела и одновременно ясно давал понять, что она целиком в его власти. Интересно, что это значит – быть по-настоящему любимой и желаемой мужчиной, который смотрит на тебя вот так? Мужчиной, который не стесняется проявления своих чувств? Но Лоренцо ничего не испытывает к ней, напомнила себе Джоди, как и она к нему.

– Альфредо, позволь представить тебе мою будущую жену.

Альфредо был примерно одних лет с Лоренцо, но не так хорош собой. Впрочем, у него были теплые карие глаза и приветливая улыбка.

– Лоренцо только что рассказывал мне о вас. Я думал, что он, как все влюбленные, преувеличивает, но теперь вижу – он прав, – сердечно произнес Альфредо.

Поверенный Лоренцо всего лишь проявил к ней учтивость, хотя и не без помощи лести. Джоди знала это, но все же не могла не улыбнуться в ответ. Она сразу прониклась симпатией к Альфредо.

– Неудивительно, что ты так торопишься, повести ее к алтарю, – продолжил он. – На твоем месте…

– Но ты ведь не на моем месте, – высокомерно заметил Лоренцо, однако, кажется, Альфредо это нисколько не задело. Напротив, он лишь рассмеялся и сказал:

– Нет повода для ревности, дружище. Джоди смотрит только на тебя. – Пока Джоди переваривала это нелепое замечание, он продолжил: – Мне только хотелось бы узнать, когда вы познакомилиеь. Наверное, во время поездки в страну, где произошло чудовищное землетрясение. Насколько мне известно, Лоренцо консультировал правительство по вопросам оказания помощи пострадавшим. – Альфредо, очаровательно улыбаясь, обратился к Джоди: – Вы же знаете, у вашего будущего мужа золотое сердце и он не жалеет ни времени, ни средств, чтобы помочь нуждающимся. Так вы познакомились с ним, участвуя в одной из его благотворительных программ?

Джоди почувствовала, что краснеет, вспомнив язвительные замечания, которые она недавно бросила в лицо Лоренцо. И не могла успокоить свою совесть, предполагая, что Лоренцо заранее сговорился со своим поверенным. Одного взгляда на мрачное лицо Лоренцо было достаточно, чтобы понять – ему не по душе хвалебные слова Альфредо.

– Джоди не имеет никакого отношения к благотворительности, – прервал он Альфредо. – Мы встретились несколько месяцев назад в Англии. Я собирался привезти ее сюда, чтобы познакомить с бабушкой. Но, к несчастью, не успел. Кстати, я уверен, что к этому приложила руку вдова моего кузена.

– Когда ты выполнишь условия завещания, она не сможет претендовать на Кастильо, – заверил его Альфредо.

– На Кастильо не сможет, но Катерине кажется, что она имеет право претендовать на меня, – цинично заметил Лоренцо.

Альфредо нахмурился.

– Но это невозможно.

– Конечно, нет, но ведь мы оба знаем, что Катерина имеет склонность все преувеличивать. Это может показаться нелепым, но ей даже удалось убедить бабушку в том, что я хочу на ней жениться. Промотав состояние Джино, и вываляв в грязи его имя, она, похоже, решила приняться за меня.

– Да, о ней ходят разные слухи, – согласился Альфредо.

– Но я не хочу, чтобы они затрагивали меня или мою невесту, поэтому прошу тебя взять на себя труд и предупредить всех, чтобы они не верили ни одному слову Катерины.

– Отличная идея, – похвалил поверенный. Джоди молча слушала, как ловко Лоренцо собирается нейтрализовать Катерину. Когда он хочет что-то заполучить, то становится безжалостным противником. Надменный, расчетливый – и добровольно оказывает помощь жертвам войн и стихийных бедствий! В нем словно уживались два разных человека. Это делало его загадочным и опасным. Но не для нее. Ни один мужчина больше не будет представлять для нее опасности.

– Кстати, кардинал предложил провести церемонию в церкви Мадонны во Флоренции. Он распорядился, чтобы оглашать имена начали уже в ближайшее воскресенье, – сказал Альфредо. – По закону, это происходит два воскресенья подряд. Следовательно, вы сможете пожениться не раньше, чем через две недели.

Оглашение имен? Венчаться? Зачем все это? Ведь их брак всего лишь временное деловое соглашение. Джоди хотела, было сделать шаг вперед, но Лоренцо быстро встал между ней и Альфредо. Джоди почувствовала, как его пальцы стиснули ее запястье. Когда он поднес к губам ее руку, она прочитала в его глазах предостережение.

– Ты отлично поработал, Альфредо, – одобряюще произнес Лоренцо, не сводя глаз с Джоди. – Разве не правда, сага? — Его губы ласкали поочередно ее пальцы.

– Я подготовил документы, касающиеся финансовой стороны. Джоди, вы должны подписать документ, согласно которому в случае развода не будете иметь денежных претензий к Лоренцо. Также по просьбе Лоренцо я составил бумагу, в которой говорится, что при расторжении брака по истечении двенадцати месяцев он должен будет заплатить вам миллион фунтов стерлингов плюс по миллиону за каждый год совместной жизни.

– Я подпишусь под отказом от любых претензий к Лоренцо, но мне не нужны его деньги, – не удержалась Джоди. Ей показалось, что Альфредо смутился.

– Конечно, сейчас, когда вы еще не женаты, говорить о подобных вещах не очень приятно, но…

– Мне не нужны его деньги, – упрямо повторила Джоди.

– Это мы обсудим наедине, – предостерегающим тоном произнес Лоренцо, затем повернулся к Альфредо и с улыбкой сказал: – Путь до Рима долог, так что чем скорее мы покончим с формальностями, тем лучше.

– Зачем нам венчаться в церкви? Гражданской церемонии было бы достаточно.

После отъезда Альфредо прошел уже целый час, но Джоди все никак не могла успокоиться.

– Это семейная традиция, – ответил Лоренцо.

– Тебе следовало бы сказать мне раньше. Я думала, у нас будет гражданский брак. Венчание в церкви сделает его похожим на настоящий.

– Наш брак и будет настоящим, – сообщил он. – Он должен быть таким, если я хочу выполнить условия бабушкиного завещания. По крайней мере, для других. Разумеется, мы не будем спать вместе.

– Конечно, нет, – неистово согласилась Джоди. – Я уже начинаю жалеть, что позволила вовлечь себя в эту авантюру.

– Уже слишком поздно что-либо менять. Кроме того, ты получишь щедрое вознаграждение.

– Я уже говорила, что мне это не нужно. Все, чего я хочу, это появиться с тобой на свадьбе Джона и Луизы.

– Ну, такое условие вряд ли можно внести в брачный договор, – усмехнулся он. – Кстати, Альфредо, похоже, испугался, что задел твои чувства, когда заговорил о деньгах.

– Я не испытываю к тебе никаких чувств и уверена, что больше никогда никого не полюблю.

– Собираешься умереть девственницей? – Он издевается над ней!

– А что, если и так? В жизни есть вещи поважнее секса.

– Откуда тебе знать? Ты же сама призналась, что никогда не испытывала эротического удовольствия.

– Чтобы доставить женщине эротическое удовольствие, совокупление совсем не обязательно, – заявила Джоди.

– Ты получаешь его с помощью специального приборчика или тебе вполне достаточно собственной руки?

– Я говорю не о себе. Я лишь имею в виду… Все, больше не хочу ничего слушать! – Джоди покраснела и зажала уши ладонями.

– Я просто пытаюсь доказать, что ты отвергаешь что-то, не испытав на собственном опыте.

– А ты? Ты отвергаешь брак, хотя сам при этом никогда не был женат.

– Верно, но я становился свидетелем того, как люди вступают в брак из корысти и эгоизма, не заботясь о том, каково будет их детям, когда обман раскроется.

– Не надо обобщать. Ведь бывают и счастливые семьи. Мой кузен и его жена очень любят друг друга, мои родители тоже были счастливы вместе.

– Неужели? И как же так вышло, что ты не унаследовала этот удивительный ген?

– Все зависит от способности правильно выбрать партнера. Я поняла, что мы с Джоном не обладаем подобным даром, и поэтому больше никогда не позволю себе влюбиться. Но это вовсе не означает, что я не верю в возможность счастливых браков.

– Только глупцы полагают, что любовь может быть вечной, – с вызовом бросил Лоренцо, словно ожидая, что Джоди с ним не согласится. Но она предпочла уклониться от дальнейших споров о сексе. Внутри у нее все трепетало, и она не могла сконцентрироваться на разговоре.

– Кстати, – продолжил Лоренцо, – не думай, что я поверил, будто тебе не нужен миллион фунтов. На что ты надеешься? На то, что, отказавшись от денег сейчас, после развода сможешь претендовать на большее? Если так, то позволь предупредить тебя…

Все! С нее хватит!

– Нет, позволь лучше предупредить тебя! Я согласилась стать твоей женой с одной целью – доказать Джону, что он не единственный мужчина на свете. Таким образом, я смогу вернуться домой с высоко поднятой головой и никто не посмеет меня жалеть. Мной движет гордость, а не корысть. Я не нуждаюсь в твоих деньгах! И в твоем сексуальном опыте тоже!

– А тебе его никто и не предлагает, – отрезал Лоренцо. – Меня удивляет, что в современном мире до сих пор существует миф, что опытные мужчины втайне предпочитают неискушенных девственниц. По-моему, нет ничего менее привлекательного. Может, поэтому твой бывший жених предпочел тебе другую. Ты не думала об этом?

Не думала? Да она все время только этим и занималась. Сколько ночей Джоди провела без сна, мечтая внезапно превратиться из робкой девственницы в опытную женщину, которая соблазнит Джона и уведет его у Луизы. Но сейчас ее желание доказать свою женскую привлекательность поостыло. И Лоренцо, этот великий знаток женщин, будет последним мужчиной на свете, которому она позволит вновь его разжечь.