Текст книги "Похититель сердец"
Автор книги: Пенелопа Томас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
– Пожалуй, ты прав.
– Да, но вот только с кем бы ты тогда стала делить свое ложе?
– Ну, желающие найдутся, – небрежно махнула рукой Даморна. – Половина мужского населения Лондона – мои потенциальные любовники.
Квентин, хохоча, перекатился через груду подушек к своей ненаглядной и смачно поцеловал ее прямо в губы.
– Развлекайся сегодня вечером сколько влезет! Обо мне не беспокойся. Я встречу своих врагов достойно. Но у тебя для самозащиты есть только голова.
«И лорд Эвертон», – мысленно добавила Даморна.
Глава четырнадцатая
Таверна-поплавок на самом деле была вовсе не таверной, а скорее роскошным бальным залом, бороздящим воды Темзы. Алые портьеры перевязаны были атласными лентами, хрустальные химеры на карнизах щерились вполне беззлобно и изредка позвякивали друг о друга, когда поплавок качало на волнах сильнее обычного. Играла плавная мелодичная музыка. Ноги Даморны уже устали выписывать различные фигуры по паркету, туфли сделались тесны. Видя усталость своей спутницы, Эвертон предложил ей сесть.
– Пойдемте в гостиную, – сказал он, – мне хотелось кое-что обсудить с вами.
Даморна согласилась, хотя не могла угадать, чтобы такое мог ей поведать маркиз. Взгляд его был излишне глубоким и страстным. Это несколько настораживало.
Эвертон взял девушку под руку и повел в гостиную. Звуки скрипок и волынок провожали их.
На первом этаже поплавка помещалась бильярдная. Оттуда доносились мужские голоса и стук шаров. Даморна вдохнула табачный дым. Некий пухлый джентльмен склонился над обитым зеленым сукном столиком. Поля шляпы закрывали его лицо. Даморне что-то показалось знакомым в линии его плеч, толстом животе и в том, как обтягивали его ляжки плотные бриджи.
– Вы любите бильярд, дорогая? – спросил маркиз.
– А-а, да… Но я никогда раньше не видала, как в него играют.
Даморна вдруг поняла, что не желает узнать этого толстяка в шляпе.
– Хотите посмотреть поближе?
– Н-нет, милорд. В другой раз. Вы, кажется, собирались о чем-то потолковать со мной.
– Вы правы, собирался, но уж такая странная у нас жизнь – негде даже спокойно побеседовать…
– Истинная правда, милорд, – проскрипел вдруг джентльмен в шляпе, хотя его никто не спрашивал, и уставился на Даморну.
Боже! Да это же был сквайр Бизли! Если бы не поддержка Эвертона, Даморна рухнула бы в обмороке на пол…
Бизли раздраженно разглядывал в пух и прах разряженную пару. Он не загнал последний шар в лузу и полностью списал свою неудачу на молоденькую дамочку, болтавшую ему под руку всякий вздор. Поражение обошлось ему в десять фунтов, так что дамочка оказывалась своего рода грабителем. Бизли уже хотел выругаться, но был осажен спутником этой болтуньи. Было ясно, что перед ним важные господа. Еще, чего доброго, заставят отвечать за грубость. Впрочем, сквайр был достаточно умен, чтобы извиниться.
– Простите меня, лорд…
– Эвертон, – подсказал Эвертон. – Будьте добры, извинитесь также и перед леди Милфилд.
– Простите, миледи. Я говорил не о…
Тут сквайр остановился. «Будь я проклят! – мысленно вскричал он. – Да я ведь знаком с этой самкой!»
– Мы не встречались раньше, миледи? – полюбопытствовал Бизли. – Ваше имя мне, правда, не знакомо, но может быть…
– Нет, любезнейший, мы не встречались с вами никогда, – перебила его Даморна, спеша поворотить свое лицо к маркизу.
Сквайр отложил кий в сторону и шагнул навстречу роскошной парочке.
– Миледи, я убежден в том, что ваша внешность мне откуда-то знакома!
Даморна с такой злостью глянула на Бизли, что тот невольно заморгал от страха.
– Я уже сказала вам, что мы не виделись раньше! Впрочем, на ярмарке или в театре… В этих местах народу много бывает.
– Да нет. Меня не было в Лондоне все последние полгода, зато посчастливилось проваляться в больнице с проломанным черепом вовсе целый год.
Тут вдруг нижняя челюсть сквайра резко поползла вниз, взгляд застыл на лице Даморны. То же лицо! И в то же время другое!.. Но нет, вот крестообразный шрам на виске. Она, она! Сомнений быть не может, и все-таки…
– Нет, этого не может быть, – выдохнул сквайр.
– Думаю, все возможно, о чем говорит леди Милфилд, – веско проговорил Эвертон и нежно обнял свою спутницу.
Бизли закивал головой.
– Леди Милфилд? Ах, значит я ошибся-таки… Да, я вас с кем-то спутал. Вы правы, мы никогда раньше не встречались!
Маркиз принял Бизли за обычного придурка, какими кишат бильярдные и гордо увел свою даму в гостиную.
Сквайр долго стоял на пороге и думал. Лорд назвал ее леди Милфилд? Прекрасно! В высшей степени неожиданный поворот событий. И что самое главное, поворот интересный! Ну, теперь развлечемся! Толстомясый Бизли затрясся от беззвучного смеха…
Каждый мускул дрожал на лице Даморны. Всю ее колотило. Убедить маркиза в том, что ее расстроила грубость этого толстяка и что от табачного дыма страшно разболелась голова, не составило особого труда. Эвертон отвез девушку на Доверкурт Лейн.
Джим встретил Даморну в измятой ливрее: очевидно, спал в кресле, дожидаясь возвращения хозяйки.
– Иди спи дальше, – пробормотала Даморна. – Ты мне сегодня больше не понадобишься.
– Мистер Квент в гостиной, миледи! – промямлил Джим и поплелся в свои покои.
Даморну закачало. Боже, что же будет дальше. Она совершила покушение на жизнь сквайра, украла лошадь и присвоила себе чужое имя! Что ее ждет? Тюрьма? Наверняка тюрьма! Нужно ли обо всем рассказать Квентину? Но тогда он обязательно увезет ее из Лондона. А это будет конец всему: ведь именно гроза столичных толстосумов до сих пор оставался хозяином нежного девичьего сердца. Он отыщет себе новую ученицу, а ей даст отставку, как дал уже Маргарет. Нет, нужно молчать. Даморна Хоттон разберется со скотиной сквайром самостоятельно. Она непременно выиграет и эту битву. Вперед! Даморна расправила плечи. Когда девушка вплыла в гостиную, ее самочувствие было уже вполне приличным.
Квентин, склонившись над столом, что-то писал пером.
– Проверяешь счета? – вяло полюбопытствовала Даморна.
Квент удивленно поднял голову.
– Что-то вы больно рано сегодня, миледи, – сказал он едко. – Что, надоел маркиз?
– Да нет, просто у меня заболела голова… Но и ты что здесь делаешь? Дважды увидеть тебя в один вечер! Да это настоящее счастье!
– Я сегодня быстрее ожидаемого справился со всеми своими делами и прибежал просмотреть твои счета. Вот уж не думал, что ты не платишь лавочникам, которые приходят к нам.
– Какой ты зануда! Эти лавочники привыкли ждать, чтобы им заплатили. Почему же я должна отличаться от других покупателей?
Квентин все внимательнее приглядывался к девушке и наконец сказал:
– Ты сегодня сама не своя. Говори, что стряслось?
– Я уже говорила. У меня болит голова.
Квент встал со стула и прошел в другой конец комнаты, в каковом конце нашел бутылку рома и налил девушке полный стакан.
– Выпей и успокойся.
В нос Даморне ударил запах столь сильный, что бежняжка закачалась.
– Нет, я не выпью такую гадость, – сказала она и снова вспомнила сквайра, который тоже хлебал ром.
Квент отставил стакан и взял девушку за плечи.
– Итак, – сказал он мягко, почти вкрадчиво, – что случилось с тобой сегодня?
– Не понимаю, чего ты пристаешь ко мне! У меня, повторяю, разболелась голова, и маркиз привез меня сюда, домой.
– Ну, маркиз знает тебя не настолько хорошо, чтобы не поверить твоим сказкам про головную боль.
– Ошибаешься, маркиз довольно неплохо изучил меня. Мы с ним очень близки.
Квент прищурился.
– Насколько же это вы близки?
– У! Да ты ревнуешь!
– Ревную, – сказал Квент, – но не настолько слепо, чтобы не видеть того, что ты, будя во мне ревность, хочешь отвлечь мое внимание от чего-то более серьезного, чем шашни с Эвертоном. Короче, что стряслось?
– Я тебе уже отвечала на этот вопрос, причем не единожды.
– Меня не проведешь баснями про разламывающуюся от боли голову.
– Да что же, мы всю ночь проторчим тут, что ли?
– И проторчим, если ты будешь по-прежнему запираться!
– О, Квентин! – запела Даморна. – Видишь ли, маркиз хотел потолковать со мной на очень личную тему, но я успела увильнуть от этой беседы, сославшись на мнимую головную боль.
– Тебе нужно реже видеться с этим Эвертоном, – нахмурился Квент. – Изредка даже можно отказывать во встрече. Это только увеличит его страсть… И даст нам возможность выиграть время.
Судя по всему, Квент удовлетворился объяснением Даморны. Он остался у девушки на ночь и ушел к себе только с первыми лучами солнца.
Даморна оставалась в постели до полудня. «Лучше не избегать сквайра, – думала она, – а то он Бог весть что вообразит себе! Однако рано или поздно Бизли отыщет ее и нанесет визит». Даморна не сомневалась, что сквайр узнал ее, так как видела застывший на крестообразном шраме взгляд негодяя. Ну почему, спрашивала она себя, ей не пришло в голову приклеить мушку на этот шрам! Господи, как трудно жить на белом свете!..
Однако прошло два дня, и ровным счетом ничего не переменилось. На третий день в дверь постучали.
– Войдите, – еле слышно пролепетала Даморна.
В гостиную заглянула Маргарет и объявила, что внизу, в холле, миледи дожидается какой-то господин.
– Думаю, что это лавочник, – сказала Стинчли, – однако он не говорит, зачем пожаловал.
– Так выставь его, – рявкнула Даморна. – Скажи, что мне ничего не нужно. Пускай убирается ко всем чертям со своими глупыми товарами.
– Он не уходит, миледи. Он говорит, что вы сами очень хотели бы встретиться с ним.
Даморна все поняла: это Бизли!
– Веди его сюда, – произнесла она с решительностью необычайной. – Я с ним живо разберусь.
– Слушаюсь, миледи, – пискнула Маргарет и исчезла. Через минуту дверь отвратительно заскрипела. Даморна стояла у зеркала и с нарочито безучастным видом пудрилась. Вдруг в нос ей шибанул крепкий запах пота и табака, а также невкусного рома. Эта вонь на миг возвратила девушку в маленький одноэтажный домик в Беркшире, где ей пришлось впервые столкнуться со сквайром.
– Наконец-то я нашел тебя, – проскрежетал Бизли, – хотя на это у меня ушло довольно много времени и сил.
Даморна почувствовала в голосе гостя какое-то преувеличенное злорадство и поняла, что негодяй далеко не так храбр, как желает казаться. Девушка лихорадочно соображала, чтобы такое предпринять.
– Вот как? – скроила она презрительную мину. – Я и не знала, что прячусь от кого-то. Сэр, вы мне застите свет! Станьте куда-нибудь в другое место пожалуйста!
Бизли опешил от такого приема. Смущение его заметно нарастало, но он старался не отклоняться от намеченной линии поведения.
– А-а, не выйдет! Корчишь из себя настоящую леди? Меня такими штучками не возьмешь!
Перо на шляпе сквайра подрагивало. Даморна заметила, что пальто у него сшито из крайне дешевой материи, к тому же слишком яркой для столь тучного человека – из желтого драпа.
– Сэр, перестаньте грубить! – строго сказала Даморна.
– Это надо же! – захихикал Бизли. – Убийца желает научить меня хорошим манерам!
– Убийца? Вы забываетесь, сэр! Леди Милфилд и мухи не убила за всю свою жизнь!
– Быть может, к мухам ты и в самом деле лояльна, но вот мне череп взяла и раскроила.
– Голова у вас цела и, сдается мне, она даже тверже, чем мы с лордом Эвертоном думали.
– Какая ты хитрая! Но не думай, что проведешь меня. Я тебе не кусок дерьма. Я на тебя управу найду, так и знай! Закон будет на моей стороне!
При этих словах Даморна всерьез заволновалась, но нельзя было обнаруживать своего волнения.
– Сэр, считаю необходимым напомнить вам, что я уже не та глупая доверчивая девчонка, которую вы хотели изнасиловать…
От столь внезапного признания сквайр остолбенел.
– Интересно, – просипел он, – как долго маркиз будет водить с тобой дружбу, если узнает, кто ты на самом деле.
– А почему вы так уверены, что ему не известно, кто я такая? Это Лондон, сэр! Фаворитка самого короля приторговывала в младенчестве апельсинами. Вряд ли мое происхождение столь же неказисто. Так что бойтесь навлечь на себя гнев маркиза. Его боятся господа почище вас!
Бизли стал бел как полотно.
– Вам пора уходить, сквайр, – спокойно заметила Даморна.
Сквайр ушел.
– Я победила, – прошептала себе под нос Даморна и в изнеможении повалилась на диван.
Квентин отложил перо и посмотрел на испачканные чернилами пальцы. На столе лежали три рекомендательных письма, состряпанные им самим и самим же подписанные – от лица, впрочем, некоего пожилого сквайра. Два письма предназначались Даморне и Маргарет, третье – Уизелу, на тот случай, если бедняга согласится работать конюхом и откажется от воровского промысла. Однако сам Уизел считал грабеж столь же почтенным ремеслом, как, например, ремесло столяра, если не выше, и не намеревался уходить на честные заработки.
У Даморны скоро будет достаточно денег для самостоятельной жизни где-нибудь вдали от Лондона. Если все пройдет хорошо, то скоро и он сам, Квентин, окажется свободен как ветер. Впрочем, эти мысли уже не слишком радовали благородного жулика.
Квент облокотился на спинку стула и, покусывая губы, стал думать да гадать, что же такое с ним происходит, почему не радует его свобода, некогда столь желанная? Он не нуждается ни в деньгах, ни в друзьях, как это было и в Оксфорде. Больше всего он хотел, чтобы Реджинальд вернул ему должок.
Квент встал со стула и подошел к окну. Выходить на работу было еще рано.
Даморна… Квент знал, что Даморна прекрасно сможет устроиться в Новом Свете. Девушка очень живуча. Она быстро справляется со всеми невзгодами.
Господи! Когда же она успела так завладеть его, Квента, сердцем? До того, как он уложил ее в постель, или после? Но уж наверняка не из-за самой постели. У него хватало подружек в Лондоне, но никто не значил для него столько, сколько значит теперь она. Впрочем, некогда распускать слюни! Солнце садится, пора идти. Уизел наверняка уже ждет с лошадьми.
Логхтон Холл располагался в нескольких милях от Лондона. Дорога туда в хорошую погоду занимала около четырех часов. Сейчас погода немного испортилась. Надо торопиться!
Квент оседлал своего гнедка, а Уизел уселся на воронке. Друзья пустили своих коней галопом. Нечего было медлить. Квент собирался вернуться домой к рассвету. Он еще раз проверил, на месте ли его пистолет. Если на них нападут разбойники, то Квент встретит их достойно!
К полуночи оба авантюриста добрались до Логхтон Холла.
– Славно скакали, – прошептал Квентин, чувствуя, как его переполняют странные чувства: он вновь видит знакомые стены, башню. Блудный сын вернулся, но вернулся, как тать в нощи.
– Уизел, возьми лошадей и отведи их вон на ту ферму, – Квент махнул рукой направо. – Кликни Уильяма и скажи, что это я тебя послал. Он их покормит и почистит. Я через час буду с вами.
Квентин побежал по дорожке, ведшей в Логхтон Холлу. Щебенка хрустела у него под ногами, и он перебрался на траву, предпочитая лучше вымочить ноги в росе, чем привлекать к себе внимание излишним шумом. В маленькой комнатке, что рядом с кухней, горел свет. Там живет Хэлли. Она очень любит предаваться вязанию в это время суток. Шторы на ее окнах были плотно задернуты. Квентин различил смутный силуэт сгорбившейся над вязальными спицами старушки. Постучал в окошко костяшками пальцев: удар, пауза, два быстрых удара подряд.
Хэлли быстро раздвинула занавеси, потом метнулась к двери, желая проверить, хорошо ли та заперта. Дверь была заперта наславу, и старушка подбежала обратно к окошку. Торопливо распахнула это окошко. Квент проворно вспрыгнул на подоконник и очутился в комнате Хэлли всплеснула ручонками и повисла на шее у столь нежданного визитера.
– Господин Квент, вы вернулись!
– На одну минутку только, на одну минутку, – чуть не прослезился Квент. – Как ты, Хэлли? С вида такая же шустрая, как и раньше!
– За меня не беспокойся, – затараторила старушка, крутя своими черненькими глазками, глубоко запрятанными в сморщенном личике. – Как ты сам? Ужинал?
– Ужинал, но за все время нашей разлуки я ничего не едал вкуснее твоей, Хэлли, стряпни.
– Да уж конечно! Все эти лондонские повара – сущие дураки и не умеют готовить!.. Ах, я так скучала по тебе, мой дорогой мальчик. Как по собственному сыну.
Глаза Хэлли увлажнились.
– А разве это не так? Не ты ли вырастила меня? Не ты ли воспитала?
– Я! Я! И воспитала прекрасно. Намного лучше, чем господина Реджинальда.
– Не вини себя, просто тебе пришлось работать с сильно подпорченным материалом.
Хэлли кивнула. Любовь этой старушки и была той причиной, по которой Квент навещал Логхтон Холл. Кроме того, Хэлли о многом извещала своего любимца.
– Отец здесь? – спросил Квент.
– Да!
– И что он?
– Простите меня, господин Квент, но ваш отец очень тяжелый человек. Он не простит вас. Он ляжет в могилу, но не произнесет твоего имени с благосклонностью.
Квентин опечалился. Он надеялся, что отец пересмотрит свое отношение к нему.
– Неужели он верит в то, что я принимал участие во всех этих закулисных кознях?
– Для него легче поверить в это, чем думать, что…
– Молчи, – перебил Квент старушку. – Я знаю своего отца слишком хорошо…
– Не проходит и дня, чтобы я не напомнила ему о твоей невиновности!
– Ты всегда была добра ко мне, спасибо! Квент поцеловал Хэлли в. лоб.
– А ты, негодник, всегда разыгрывал меня! Внезапно в коридоре послышались мужские шаги.
Квент вздрогнул. Он не хотел, чтобы его видели здесь, в родном доме, и мигом перемахнул обратно через подоконник и притаился внизу, задернув уже с улицы шторы.
– Все в порядке, Хэлли? Мне показалось, что ты с кем-то разговаривала?
Мужской голос был до боли знаком нашему герою.
– Все в совершенном порядке, мистер Оукс, – отвечала Хэлли, – это просто я бормочу себе под нос всякую чепуху. Я люблю сама с собой беседовать во время вязания.
Прошло около минуты. Старушка высунулась из окна.
– Тебе лучше уйти, Квент, мальчик. Что касается до мистера Оукса, то он собирается на охоту.
– Понял. Ну ладно, до свидания, Хэлли. Боюсь, что больше меня здесь ты не увидишь.
Квент вытер слезы старушки и направился к ферме Уильяма, где его ждал Уизел.
Глава пятнадцатая
Лорд Эвертон помог Даморне забраться в карету. Одной рукой он обхватил ее за талию, а другой поддерживал за локоть. Девушка кротко взглянула на него через плечо, улыбнувшись в знак признательности, потом низко наклонила голову, чтобы верхом кареты ей не снесло с таким трудом сооруженную прическу, и села на мягкое сиденье.
– Вам удобно, дорогая? – спросил маркиз, усаживаясь напротив Даморны.
– Да.
– А вам? – обратился лорд к Маргарет.
– Вполне.
– Мы с вами, леди Милфилд, давно уже никуда не выезжали вместе, – опять перевел свои взоры на Даморну величайший дамский угодник всех времен и народов. – Я уж даже заскучал без вас.
– Мне также очень жаль, что простуда на столь долгий срок приковала меня к постели.
Действительно, они не виделись целых две недели, хотя Даморна отнюдь не была сражена ни простудой, ни прочими недугами, а попросту решила вновь навестить с Маргарет Чарльза в Челси. Малышу исполнилось уже шесть месяцев. Он выглядел чрезвычайно здоровым, хорошо кушал, редко плакал.
– Вы сегодня такая тихая, – заметил Эвертон. – Надеюсь, вы поправились окончательно?
– Пожалуй, да. Простуда, – кстати, лютая, милорд, – не дала никаких осложнений…
Карета въехала в Гайд-парк. Ветки деревьев стучали по верху кареты. Кругом весело зеленела травка. Нельзя было не умилиться столь прелестному виду.
Тут из-за поворота выкатилась еще одна карета. В ней сидели две дамы и глядели в окошко.
Когда экипажи поравнялись, обе дамы горячо попривествовали Эвертона, на что тот лишь слегка кивнул головой.
«Если он будет так холодно вести себя с женским полом, – подумала Даморна, – то все на свете решат, что лорд в меня втрескался!»
– Давайте пройдемся, – предложил Эвертон, сверля девушку многозначительным взглядом.
– С удовольствием.
Карета остановилась. Маркиз помог дамам сойти по ступенькам на землю. Маргарет немного подождала, пока хозяева удалятся, и пошла вслед за ними, держась на приличествующем слуге расстоянии в двадцать ярдов.
– Я очень огорчен был тем, – сказал лорд, – что наш последний вечер оборвался столь неожиданно.
– Боюсь, уже тогда страшный недуг подбирался ко мне.
– Видимо, так!
Лорд взял руку Даморны и стал перебирать ей пальцы.
– Я заметил, что вы не носите обручального кольца. Почему?
– Не люблю вспоминать барона. Царствие ему Небесное. Надеюсь, вы понимаете, что я вышла замуж отнюдь не по любви. Больше того, не по своей воле…
– Значит нечего хранить память о покойнике даже в собственной душе, не то что на руке, не так ли?
– Вы правы. Впрочем, мои речи не коробят вас?
– Я не желторотый юнец, чтобы затыкать уши во время подобных бесед. Ничто не может покоробить меня. Я далеко не невинен.
Объявив о том, что невинность утрачена, лорд погрузился в тяжкое раздумье. О чем? Бог весть…
Поведение Эвертона располагало к откровенности, так что Даморна чуть было во всем не призналась ему. Правда, разум очень быстро одержал в ней верх над чувствами.
– Вы мне не безразличны, леди Милфилд! – тихо проговорил маркиз. – Помните, я уже однажды намекал вам на это?
– Помню.
– Вы – особая женщина, леди Милфилд. Вы крайне нетипичны для Лондона, хотя что вы из себя представляете в точности, не знаю.
– Вы мне опять льстите, милорд, – с некоторой неуверенностью сказала Даморна.
Эвертон поцеловал ей руку.
– Это не лесть, это лишь скромная дань истине. Впрочем, как бы там ни было, уверен я лишь в одном, а именно в том, что хочу быть рядом с вами, леди Милфилд.
– Боюсь, что я не вполне понимаю вас.
– Простите, я немного забегаю вперед. Мне. хотелось спросить лишь, разделяете ли вы мои чувства?
– Конечно, разделяю. Вы мой самый лучший друг!
– Не пытайтесь умышленно исказить смысл моих слов. Я не желаю, чтобы со мной играли в игрушки!
Даморна слегка покраснела.
– Простите, милорд. Что и говорить, Лондон отличается от Нортумберленда.
– Не так сильно, как вам кажется. Итак, каков же будет ваш ответ.
– Вы должны дать мне время, чтобы я могла разобраться в своих чувствах.
– Неужели вы еще не сделали этого?
– Знаете, я увидела в Лондоне так много нового и интересного, что это сильно отвлекло меня от осмысления своих внутренних переживаний.
– Что ж, – приосанился Эвертон, всегда отличавшийся величайшим тактом, – я подожду. Но только не держите меня в неведении слишком долго.
Назад все ехали в совершенной тишине.
Квентин слушал Даморну необычайно внимательно, а когда та закончила свой рассказ, он долго хмурил брови и молчал. Потом наконец заговорил.
– Я думаю, что случившееся никак не помешает осуществлению нашего плана. Скоро мы станем свидетелями заключительного акта разыгранной нами драмы. К тому времени, когда Эвертон потеряет терпение, дожидаясь ответа от тебя, мы будем уже очень далеко от Лондона.
– О, Квентин! – заломила руки Даморна. – Давай поскорее уедем отсюда!
Квентин обнял девушку и нежно погладил ей плечи и спину.
– Как! Ты что, без корсета? – засмеялся он и ущипнул Даморну за нос.
– Мне до смерти надоело таскать на себе эту гадость, – хихикнула Даморна. – Он так сильно сжимает мне грудь и живот, что меня часто стало тошнить в последнее время.
Гроза лондонских толстосумов весь напрягся при этих словах.
– Что ты сказала?
– Я сказала, что корсет мне тесен и что меня тошнит.
– О Господи! Когда у тебя были месячные в последний раз?
– Не помню точно, – пролепетала девушка, едва понимая, о чем, собственно, идет речь.
– Вот тебе и раз! Ты что, ничего не знаешь об этом? Куда смотрела твоя мамаша?
– Она умерла, когда мне было восемь лет. Меня воспитывал отец.
– А подруги?
– Ни подруг, ни друзей. Одна как перст всю жизнь.
– Тысяча чертей! Похоже, я тебе заделал ребеночка!
Даморна схватилась за голову.
– Не расстраивайся, милочка, – попытался утешить ее Квент. – Что тут попишешь! Назвался груздем, полезай в кузов!
Даморна искоса взглянула на Квента. Квент смущенно улыбался.
– Все это совершенно расстраивает все мои планы, – сказал он, но даже без тени досады.
Побеседовав немного, возлюбленные пришли к выводу, что плоду должно быть уже около четырех месяцев. Еще немного, и все догадаются о том, что Даморна беременна.
– Вряд ли ты будешь ездить с таким пузом на балы. Немедленно поползут самые грязные слухи по Лондону и все дома знати захлопнут перед тобой свои двери. Надо подождать, когда родится ребенок, а потом вновь вступать в прерванную игру.
Выло решено, что Даморна покинет Лондон и вернется только тогда, когда дитя уже увидит свет. Под руководством Квентина она разослала всем знакомым записки, где помимо необходимых извинений содержалось также указание на то, что леди Милфилд нужно, мол, отъехать по неотложному делу в Нотумберленд. На самом деле был найден чудесный домик на юге Англии. К этому домику пролегала дорога столь ухабистая, что Квентин не сомневался: никто не отыщет Даморну в течение ближайшего полугодия.
Домик был небольшой, но уютный, о двух этажах. Для двоих – просто рай.
Маргарет и Джим остались в Лондоне. Правда, очень скоро служанка тоже покинула столицу. Она отправилась в Челси, но обещала, как только Даморне придет пора рожать, проведать свою хозяйку.
– Постараемся обойтись без слуг, – говорил Квентин и целовал Даморну в лоб.
Время шло. Приближалась зима. Корнуолл, – а именно так звалось то местечко, где поселились Квент и Даморна, – обдували холодные ветры.
Квент вернулся в коттедж после обеда, принес торфа и сел около камина.
Из соседней комнаты вышла Даморна: румянец во всю щеку, волосы обрамляют удивительно свежее личико.
– А где же ваши туфли? – с притворным негодованием осведомился Квент, заметив, что из-под пышных юбок девушки выглядывают изящные розоватые ступни.
Даморна весело рассмеялась, звонко чмокнула Квента в щеку, но от объятий увернулась – увернулась еще до того, как кавалеру могло захотеться кое-чего позначительнее объятий и поцелуев.
– Сегодня у нас на обед рыба, – сказала Даморна.
– Вот и чудесно, рыба – штука полезная, – одобрительно заметил Квент и уселся к столу.
– Рано садишься, дорогой! Рыба еще не чищена.
– А-а, ну и ладно. Подожду.
Даморна села на табуретку, достала из медного таза леща и стала скоблить его ножиком. Блаженная улыбка не сходила с лица девушки.
Квент вытянул ноги перед собой и сказал:
– Знаешь, ты единственная женщина из всех виденных мною, которая способна сохранять улыбку во время чистки рыбы.
– Ну я же ведь деревенщина, а не леди.
– Да нет, ты как раз скорее леди, чем деревенщина… Кстати, что ты сегодня делала?
– Продолжала вынашивать твоего ребенка, – пошутила Даморна. – Разве тебе мало?
– Вполне достаточно.
Квентин понимал, что отныне связан с Даморной довольно крепкими узами. Теперь надо жениться! Планы меняются.
«Нет, ничего не может помешать мне жениться на ней, – думал Квентин. – Собственно говоря, я давно хотел этого, да все не решался самому себе признаться».
Когда рыба была готова, Квент и Даморна с душой оттрапезничали и пошли спать.
Очень скоро в коттедже поселилась Маргарет, привезшая с собой из Челси годовалого уже Чарльза. Это был конец идиллии. Дом как-то вдруг наполнился разговорами о предстоящих родах, акушерках, нескончаемым ревом бестолкового Чарльза. Дело дошло до того, что в один прекрасный день Даморна заявила:
– Знаете, мои дорогие, я еще не родила, а уже смертельно устала от этих детей!
Квент был ошарашен таким заявлением. Маргарет попыталась успокоить его.
– Госпожа совсем по-другому запоет, – сказала она, – когда родится маленький. Только и мыслей будет, что о ребеночке.
– Скажите, – встряла Даморна, – вот у меня сегодня понос все утро. Это очень опасно?
– Понос? – нахмурился Квент.
– Понос?! – побледнела Маргарет.
– Ну да, понос. И еще: этот ребенок лягается, словно мул. Он мне сегодня с утра весь живот отбил изнутри.
– Похоже, миледи, – едва шевеля губами, проговорила Стинчли, – вам нужно побольше времени проводить в постели.
Даморна быстро была отправлена в спальню. Квентин поспешил в соседнюю деревушку за акушеркой. Даморна смеялась над ним, ведь до родов, по ее подсчетам, было еще около двух недель. Однако девушка ошибалась. К вечеру на ее кровати лежало уже завернутое в пеленки существо: девочка.
– Зачем тебе нужно было так торопиться? – нежно спросила Даморна у своей дочери. – Я не успела толком подготовиться к тебе.
Девушке было очень интересно, как переменится отношение к ней Квентина после всего, что случилось. В последнее время он выглядел чем-то обеспокоенным, обнимал ее, Даморну, не с прежним наслаждением, а с каким-то смущенным и даже отчасти виноватым видом. На все вопросы о том, что с ним такое творится, упорно молчал.
Около полуночи Квент появился в комнате Даморны и подошел к кровати.
– Девочка похожа на тебя.
– Мне так не показалось.
– У нее твои глаза.
– Почем тебе знать! Глаза-то ведь закрыты.
– Я определил это по цвету ресниц.
Даморна презрительно фыркнула и отвернулась к стенке, сделав вид, что хочет спать.
– Извини, ты не слишком устала чтобы выслушать кое-что? – тихо спросил Квентин. – Если устала, то я могу и подождать.
Даморна отвернулась от стенки и взглянула на Квента.
– Говори…
– Видишь ли, дорогая, – начал он неуверенно, – судя по всему, мы должны пожениться. Я не могу сделать своего ребенка безотцовщиной. Когда ты сможешь самостоятельно вставать с постели, я все устрою наилучшим образом.
– В самом деле? – воскликнула Даморна, почувствовав, как настроение сразу улучшилось. – Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?
– Да, – ответил Квентин, но в его голосе звучала только одна досада, и ни нотки счастья!
Даморна стиснула зубы. Настроение у нее опять испортилось. Вот оно, оказывается, что! Благородный грабитель изволит жениться на ней из чувства долга. Нет, он никогда не скажет, что любит свою ненаглядную Даморну. Душа девушки была возмущена таким предложением до самых глубин. Никогда. Пусть он вначале проверит свои чувства и попросит ее руки исключительно потому, что не мыслит своей жизни без нее. Тогда и только тогда она согласится.
Даморна холодно посмотрела на Квентина и сказала:
– Я что-то не припомню, чтобы ты интересовался моим мнением на этот счет.
Квент изумленно вскинул брови.
– Неужели ты не хочешь этого для себя и для дочери?
Даморна пожала плечами.
– Смею тебя уверить, что я могу справиться со всем и без твоей помощи. Маргарет же удается одной растить ребенка!
– У Маргарет не было другого выбора. Ты должна быть благодарна за..
– Благодарна?
Девушка бросила на Квента злой взгляд и приподнялась с подушек, хотя ей было нелегко сделать это.
– Неужели я должна быть благодарна судьбе за то, что самый обычный ворюга и жулик предлагает мне стать его женой? Уверена, что мне в жизни удастся устроиться гораздо лучше!
