Текст книги "Любовь и наследство в придачу"

Автор книги: Пегги Морленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Кейз, я бы не хотела мешать семейному празднику.

– Но ты никому не будешь мешать. Все будут счастливы, если ты присоединишься к нам.

– Я не знаю, Кейз. – В голосе Джины звучало сомнение. – У меня совсем нет опыта общения с большими семьями, я ведь – единственный ребенок в семье.

– Сделаем так. Раньше семи часов ужин не начнется. Я заеду за тобой в шесть, устрою тебе экскурсию по нашим владениям, за это время ты успеешь познакомиться с некоторыми членами семьи и не будешь так смущаться.

И все же Джина была смущена. У нее просто пропал дар речи от увиденного величия поместья общей площадью сто семьдесят пять акров земли и огромного особняка в готическом стиле, который как крепость высился на фоне серого неба. Центральная часть дома представляла собой трехэтажное здание из темно-серого камня и металла, справа и слева от которого располагались два одноэтажных крыла.

Кейз взял Джину за руку.

– Не волнуйся, – поддразнил он ее, – привидений здесь нет. А прогулку по территории перенесем на более теплое время.

Кейз вышел из машины, помог выбраться Джине, и они направились к входной двери. Снаружи особняк казался холодным и мрачным, а внутри он был наполнен теплом и красками. Кейз взял ее за руку и потянул вправо.

– Первая остановка – моя спальня. Джина споткнулась от неожиданности, заставив его остановиться.

– Ты здесь живешь? – с изумлением поинтересовалась она.

– Вместе с родителями, братом Кридом, сводными братом Блейком и сестрой Элизабет. У Скайлар, моей сводной сестры, есть коттедж в имении, так что, считай, она тоже живет тут.

– Не слишком ли много людей здесь проживает? Дом огромный, но ведь хочется же тебе когда-нибудь побыть одному.

– Тогда я отправляюсь в свой пентхаус, расположенный на верхнем этаже здания нашей компании. Там же находится пентхаус Крида, но они никак не сообщаются между собой. Даже когда мы бываем там с ним одновременно, мы редко видим друг друга, если только не договоримся об этом предварительно. – Кейз снова потянул Джину за руку. – Пойдем, мне еще много надо показать тебе.

Они поднялись на второй этаж. Кейз открыл дверь и сделал легкий поклон.

– Мое скромное жилище, мадам.

Повеселившись над его манерами дворецкого, Джина вошла в комнату и огляделась. Через секунду глаза ее округлились и веселье уступило место шоку.

– Вот это да! Здесь поместится вся моя квартира, и еще место останется!

Кейз снял пальто и положил его на стул, потом помог раздеться Джине и направился к бару в углу комнаты.

– Выпьешь что-нибудь?

– Мне только воды, пожалуйста.

Пока он наливал напитки, Джина продолжала осматривать комнату. Она была прекрасно отделана, но все равно было понятно, что здесь живет холостяк. У одной стены все пространство занимала огромных размеров кровать, аккуратно застеленная темно-синим бархатным покрывалом с монограммой «Ф» в центре. В зоне отдыха стояли два огромных мягких кресла красного цвета, повернутые так, чтобы было удобно смотреть плазменный телевизор на противоположной стене. Слева от телевизора висели портреты в рамках. Джина подошла ближе, чтобы рассмотреть их.

– Вода, пожалуйста.

Джина взяла у него стакан и снова повернулась к портретам.

– Кто это? – с любопытством спросила она, указывая на выполненный маслом портрет женщины, одетой в длинное вечернее платье и позирующей в саду.

– Моя мать.

– Она красавица.

– Да, она была красавицей.

Озадаченная тем, что он говорит о матери в прошедшем времени, Джина в замешательстве посмотрела на Кейза.

– Была?

– Она умерла, когда мне было шесть лет, – пояснил он.

– Но ты сказал, что твои родители только что вернулись из Австралии.

– Вернулся мой отец и мачеха.

– Ты страдаешь из-за этого? – спросила Джина, не удержавшись. – Ты ведь любил свою мать. Наверно, тебе было трудно смириться с тем, что отец женился повторно и привел в дом, который делил с твоей матерью, новую жену.

– И да, и нет. Вообще-то, после смерти матери отец женился дважды. Я презирал свою первую мачеху и презираю ее до сих пор. Трина Уоттерс – коварная женщина, отец вовремя понял это и развелся с нею. У них двое детей – Блейк и Скайлар. После развода с Триной отец нанял Патрисию, мою теперешнюю мачеху, в качестве няни для детей и позже женился на ней. – Кейз поднял руку. – Я знаю, о чем ты сейчас подумала, но ты ошибаешься. Патрисия вышла замуж за отца не из-за денег, как это сделала Трина. Отцу пришлось долго убеждать ее принять его предложение.

Джина была совсем сбита с толку многочисленными поворотами и хитросплетениями в семейном древе Кейза.

– Как ты ладишь с ними со всеми?

– Есть еще один человек. Мэй Блэкстоун, дочь Патрисии и моя сводная сестра. Пойдем, я хочу еще показать тебе террасу. Там недалеко есть пруд и фонтан, и если ты подойдешь поближе, то можно даже увидеть лягушек, прячущихся в папоротнике.

Джина рассмеялась. Они вышли из комнаты и начали спускаться по лестнице. Пройдя половину пути, Джина заметила стройную женщину, которая стояла у стола в холле и просматривала многочисленную почту. Внезапно женщина замерла, ее взгляд был прикован к конверту, который она держала в руках. Спустя секунду она слегка покачнулась, словно была на грани обморока.

Кейз, вероятно, тоже заметил реакцию женщины, потому что почти бегом спустился вниз и поддержал ее.

– С тобой все в порядке, Патрисия?

Женщина прижала ладонь ко лбу.

– Думаю, сказывается разница во времени при перелете. Все в порядке, – вымученно улыбнулась она и, посмотрев на Джину, проворчала: – Кейз Форчун, где же ваше воспитание? Представьте меня вашей знакомой.

– Патрисия, познакомься, это Джина Рейнолдс. Джина, это – Патрисия Блэкстоун Форчун.

Джина улыбнулась и пожала протянутую руку женщины.

– Мне очень приятно познакомиться с вами, миссис Форчун.

– Патрисия, – поправила ее женщина. – Кейз, я надеюсь, вы остаетесь ужинать?

– Конечно, – заверил ее Кейз. – Мы сейчас идем на террасу, я хочу показать Джине пруд и фонтан.

– Может, лучше сходись туда после ужина? Все уже собираются в столовой. Я сейчас тоже приду туда, только унесу почту.

Кейз наблюдал, как Патрисия уходит, и на лбу у него появилась морщинка.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросила Джина.

– Тебе не показалось, что она чем-то расстроена?

– Я бы сказала, что она выглядит потрясенной. Скорее всего, действительно сказывается перелет.

– Возможно, – с сомнением в голосе произнес Кейз. – Ладно, ты готова познакомиться с моей семьей?

– У меня есть выбор?

Кейз рассмеялся и, взяв ее под руку, повел в столовую.

– Не волнуйся, я все время буду рядом.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джина чувствовала себя так, словно попала в гнездо сорок или, еще хуже, в центр торнадо. У нее болела голова, в ушах звенело, и, хотя угощение было великолепным, она не смогла проглотить ни кусочка, просто не успевала из-за бесконечных разговоров.

Их так много.Вот единственная мысль, пришедшая ей в голову, когда она украдкой осмотрела длинный стол, за которым собралась семья Кейза. Единственный, кого она не могла перепутать, был Крид, потому что он был очень похож на Кейза, их вообще можно было принять за близнецов.

У Нэша, отца Кейза, была моложавая внешность, а чертами лица он очень походил на своих сыновей. Но всех остальных запомнить просто невозможно! Их слишком много.

Голос Кейза отвлек Джину от ее мыслей.

– Какие-нибудь гангстеры уже пытались захватить твое казино, Блейк? – обратился Кейз к человеку, сидящему напротив.

Все рассмеялись, кроме самого Блейка. Джина видела, как сощурились его глаза и сжались в кулак руки. Казалось, еще мгновение – и он бросится на Кейза и вцепится ему в глотку.

– Ты ставишь под сомнение мои способности управлять собственным бизнесом? – спросил Блейк.

– Брось, Блейк, – пожурил его Крид. – Где твое чувство юмора? Кейз просто дурачится.

– Блейк, ты что, не понимаешь шуток? – согласился с братом Кейз.

– Думаю, он утратил чувство юмора, когда отец передал компанию тебе и Криду, – произнесла женщина с противоположного конца стола.

– Достаточно, – резко сказал Нэш и виновато улыбнулся Джине: – Вам придется простить моих сыновей. Похоже, соперничество между детьми присутствует независимо от их возраста.

Теперь внимание всех гостей переключилось на нее, и Джина почувствовала, как краска заливает щеки.

– Я… я ничего не знаю о таком соперничестве. Я единственный ребенок в семье.

– Единственный ребенок? – повторила Элизабет, потом вздохнула с завистью. – Ну почему я не единственный ребенок в семье?

– Тогда бы у тебя не было такого старшего брата, как я, – пошутил Кейз.

Противостояние было забыто, вернулась прежняя веселость, и Джина чувствовала себя как мячик от пинг-понга, стараясь поддерживать все разговоры за столом.

Пока Кейз открывал дверь ее квартиры, Джина вспоминала прошедший вечер. За ужином она испытывала неудобство, потому что все собравшиеся знали друг друга, она же знала только Кейза. Тем не менее она не могла не позавидовать сплоченности его семьи, несмотря на короткую перепалку Кейза с Блейком.

Вспомнив женщину, вставшую на защиту Блейка, она попросила Кейза напомнить ей ее имя.

– Скайлар Форчун, – ответил Кейз. Утомленная и умственно и физически от попытки запомнить все семейство Форчунов, Джина сняла пальто и рухнула на диван.

– Сестры, братья, сводные, родные… Как ты помнишь их всех по именам?

Рассмеявшись, Кейз встал сзади, положил ей руку на шею и стал тихонько массировать.

– Годы практики.

Джина жалостно стонала, пока он разминал напряженные мышцы шеи.

– Пожалуйста, не останавливайся, – попросила она.

Зазвонил телефон, но Джина не прореагировала.

– Ты не будешь отвечать на звонок?

Джина покачала головой.

– Я так устала, что не могу двигаться. Кто бы это ни был, пусть оставит сообщение.

В этот момент щелкнул автоответчик, и через секунду послышался мужской голос:

– Джина, это твой отец. Позвони мне, как только сможешь.

Услышав голос отца, Джина похолодела.

– Ты не собираешься перезвонить ему? – спросил Кейз.

Джина отвернулась.

– Нет.

– Но мне показалось, это что-то важное.

– Меня не интересует, что он хочет мне сказать, – отрезала она.

– Джина, это не слишком сурово? Ведь он – твой отец, – напомнил ей Кейз.

– Моя семья очень отличается от твоей. Мы никогда не были близки с отцом. Но это его выбор, а не мой.

Кейз посмотрел на нее, не понимая.

– Что значит «его выбор»?

– У него никогда не находилось для меня времени, и для мамы, кстати, тоже, – с горечью в голосе произнесла Джина. – Его единственной любовью всегда была и остается компания «Рейнолдс Рефайнинг».

На лице Кейза отобразилось непонимание. Заметив это, Джина почувствовала, что он ждет ее пояснений. Но после встречи с его дружной семьей что-то удерживало Джину от разговоров на эту тему. Она встала и подошла к окну.

– Моя мать покончила с собой, – через минуту произнесла Джина. – Это была ее последняя отчаянная попытка привлечь к себе внимание отца. – Она печально покачала головой. – Не уверена, что даже тогда ей это удалось, как, впрочем, и мне. После ее смерти отец отправил меня в закрытую школу. Он редко звонил и никогда не приезжал. Все общение шло через его секретаря. Она отправляла деньги на мое содержание каждый месяц, покупала подарки ко дню рождения и Рождеству и направляла их мне. После окончания школы я отправилась в колледж, но схема общения осталась прежней.

Джина услышала, как Кейз подошел к ней и положил руки ей на плечи. Она чувствовала его дыхание у своего уха.

– Мне очень жаль, – мягко сказал Кейз. Джина моргнула, чтобы скрыть непрошеные слезы. Она смотрела в окно, вспоминая свое одиночество и боль, которую причинил ей отец, и то, как она разорвала все отношения с ним.

– Единственный долг, который он чувствовал по отношению ко мне, это финансовая поддержка. Но когда я была на старших курсах в колледже, я нашла способ избавить его и от этой обязанности. Я стала писать. Я еще училась в колледже, когда была продана моя первая книга. Денежный чек дал мне финансовую свободу, чтобы полностью вычеркнуть отца из своей жизни.

– Но ты вернулась в Сиу-Фоллс, – напомнил ей Кейз. – В надежде воссоединиться с отцом?

– Вряд ли, – горько усмехнулась Джина. – Сиу-Фоллс – дом для меня, дом, которого я никогда не знала. Отец лишил меня этого и всего, что меня окружало, когда отправил в школу. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что у меня есть такое же право жить здесь, как и у него. Я собрала свои вещи и вернулась.

– И ты не видела его с тех пор, как вернулась?

– Нет. Звонок, который ты только что слышал, – его первая попытка связаться со мной за многие годы. – Джина повернулась к Кейзу и заставила себя улыбнуться. – Теперь, когда ты знаешь о моей семье все, как насчет бокала вина?

Пристально посмотрев на нее, Кейз убрал с ее лица упавшие волосы.

– У меня идея получше.

Склонив голову, он коснулся губами ее губ один раз, второй… Джина обняла его за шею и полностью отдалась поцелую.

Теперь Кейз крепче прижал Джину к себе, губы его приникли к ее губам, обследуя, пробуя их на вкус, полностью подчиняя ее себе, делая его хозяином всех ее ответных реакций. Джина забылась в поцелуе, отпустив свои чувства и мысли, прислушиваясь только к чувству, нараставшему в ее крови, И к требованию своего тела, ждавшего еще большей близости.

Джина испытывала чисто физическое удовольствие от его прикосновений. Она гладила пальцами его сильные, твердые мышцы на спине. От Кейза исходили такое тепло и такая мужская сила, он так властно держал ее в своих объятиях, что у нее не было ни сил, ни воли противиться ему. Она доверилась желаниям своего тела, лишь бы он продолжал обнимать и целовать ее.

Казалось, его руки – уверенные и ласковые – одновременно поспевали повсюду, а ее тело отвечало на каждое его прикосновение. Он положил руку ей на грудь, и Джина почувствовала, как затвердели ее соски. Не в состоянии дышать, думать, она все же оторвалась от его губ.

– Кейз, пожалуйста…

Он покрыл поцелуями все ее лицо.

– Пожалуйста – что?

Джина знала, чего она хочет от него, знала, чего так жаждет ее тело. Но она также знала, что уступать этому желанию она не может.

– Я не могу сделать это, – покачала головой Джина.

Кейз отступил на такое расстояние, чтобы можно было посмотреть на нее.

– Не можешь что?

– Это, – ответила она дрожащим голосом.

– Почему?

– Я уже объясняла тебе. Я хочу сохранить себя для замужества.

– Никакого секса, пока не выйдешь замуж? – с сомнением спросил Кейз. – Не слишком ли строго?

– Ну, может быть, до обручения, – сдержанно уступила Джина. – Но здесь должно быть какое-то обязательство. Для меня это очень важно.

Кейз пристально изучал ее несколько мгновений, потом сделал глубокий выдох.

– Ты права.

– Может, тебе лучше уйти? – жалобно произнесла Джина.

В глубоком раздумье Кейз взял со стула свое пальто. У двери он остановился и оглянулся.

– Джина? Какое ты хочешь?

– Ты сейчас о чем?

– Об обручальном кольце.

– Кейз просто пошутил, – сообщила Джина Зое за утренним кофе. – Он не вставал на колени, не делал предложения. Он просто спросил, какое кольцо я желаю получить.

Зоя закатила глаза.

– Какая ты бестолковая! Я бы на твоем месте сказала ему, что меньше четырех карат в платине не хочу.

– Но ты не на моем месте, – сухо напомнила ей Джина.

– Ну почему ты не хочешь выйти замуж за Кейза Форчуна? Он красив, безумно богат.

– Я не выйду замуж за человека, которого не люблю, – твердо сказала Джина.

– Почему нет? Женщины очень часто поступают именно так. Потом, кто знает, может, со временем ты полюбишь его.

– А может, и не полюблю, – возразила Джина. – Я вообще не понимаю, к чему весь этот разговор. У него нет серьезных намерений, это всего-навсего шутка.

– Почему ты так решила? Он смеялся? Он сказал тебе, что пошутил? Что он сделал?

Джина беспокойно заерзала на стуле.

– Он просто… ушел.

– Вот как! – Зоя щелкнула пальцами. – Он делает предложение, потом уходит, не дождавшись ответа?

Джина откинулась на спинку стула, думая, что лучше ей было ничего не рассказывать Зое.

– Он в нерешительности постоял минуту, как будто ожидал от меня каких-то слов, потом ушел.

– Господи, ты самая наивная на свете женщина! Когда такой мужчина, как Кейз Форчун, только намекаетна женитьбу, надо надеть ему на ноги цепь с ядром, как у каторжника, и заставить поклясться в этом на крови, прежде чем он успеет поменять свое решение.

– Я бы не хотела больше обсуждать это, – нахмурилась Джина.

– А я не позволю тебе испортить свою жизнь, – заявила в ответ Зоя. – Положись на меня.

Джина бросила хмурый взгляд на подругу.

– Я не порчу свою жизнь, я просто проявляю осторожность.

– Это то же, самое. Тебе нужно научиться рисковать. Подвергай себя опасности время от времени. Оболочка, в которой ты живешь, может быть, и безопасна, но ведь там, черт возьми, одиноко.

– Я не живу в оболочке. И потом, я не одинока, у меня есть друзья, – заспорила Джина.

– Может, назовешь парочку? – с вызовом произнесла Зоя.

Джина открыла рот, чтобы ответить ей, но вдруг поняла, что, кроме Зои, у нее никого нет.

– Ну, что? – самодовольно произнесла Зоя. – Если бы у меня была хорошая булавка, я бы проткнула твою оболочку и вытащила тебя из твоего придуманного мира в мир реальный.

Джина пылесосила квартиру, убирая пыль, скопившуюся за неделю ее напряженной работы. Теперь все было закончено и отправлено в Нью-Йорк.

– И не живу я в никакой оболочке, – бормотала Джина под тихий гул пылесоса.

Если она живет не так, как Зоя, это вовсе не означает, что она живет неправильно. Зоя – свободная натура, искательница приключений. Джине больше по душе более спокойная, размеренная жизнь. И одинокой она себя не считает. Она вполне довольна своей жизнью. Вернее, была довольна, пока не появился Кейз.

Резко толкнув ногой пылесос, Джина уперла руки в боки, наблюдая, как пылесос уткнулся в ножку стола. Кейз Форчун – ее проблема. Он ворвался в жизнь Джины как сказочный принц и заставил ее усомниться во всем, чем она раньше дорожила. Самое главное – в сохранении ее девственности. И Джина схватила с диванной подушки плюшевого лягушонка и упала на диван вместе с ним, уткнув лицо в мягкую ткань. Она никогда не считала секс спортом, как многие ее ровесники. Она не впервые сталкивалась с подобным отношением. Многие мужчины считали, что свобода означает вседозволенность и что, если мужчина нравится женщине, значит, логическим продолжением этого сразу и неминуемо становится постель. Для Джины же физическая близость – нечто особенное, священное, происходящее между двумя любящими людьми.

Но почему она все время думает о том, чтобы заняться сексом с Кейзом? – спрашивала себя Джина. Она не любит его, она просто знакома с ним! Почему его поцелуи делают ее податливой, словно воск? Он красавчик, но таких, как он, много. Он совершает романтические поступки, но любой человек, обладающий достаточным состоянием, может набрать номер цветочного магазина и заказать море цветов. И уж точно не надо быть гением, чтобы смастерить из бумаги самолетик и бросать его в окно.

Однако очень немногие мужчины совершают такие поступки. Лишь немногим подобное приходит в голову. Это благородные, добрые, думающие люди, те, у кого есть сердце.

Джина медленно приподнялась, оторвав лицо от лягушонка. Неужели Кейз действительно принадлежит к этому типу мужчин, о которых она только что подумала? Она напрягла мозги, чтобы вспомнить хотя бы один случай, когда бы он продемонстрировал те черты, которые она однажды приписала ему: холодность, бессердечность, напористость. Он непременно должен обладать всеми этими качествами, иначе бизнесмен такого уровня не добьется столь высокого, положения, не перешагивая через людей на своем пути. Ее собственный отец пожертвовал семьей ради бизнеса. Наверняка Кейз поступил так же.

Потом Джина вспомнила, с какой любовью он говорил о своей матери, как беспокоился о мачехе, о его отношениях с многочисленными родственниками в тот вечер, когда она была приглашена на ужин. Неужели она недооценила его? – подумала Джина. Неужели она перечеркнула возможное будущее с ним, отказав ему в физической близости?

Острое чувство разочарованности и опустошенности томило ее, наполняя воображение мучительными образами, дразня неосуществившейся мечтой, неудовлетворенным желанием.

Джина сжала челюсти. Ее девственность важна для нее, этот подарок она намерена преподнести своему мужу, человеку, которого она любит. Если Кейз вычеркнул ее только из-за отказа в физической близости, значит, это не тот человек, который ей нужен.

Стук в дверь отвлек Джину от мучительных мыслей. Она была уверена, что это Зоя пришла извиниться за утренний разговор. Джина решила немного подуться на подругу, прежде чем простить ее, ведь все, что она говорила, была абсолютная чушь. Девушка открыла дверь и увидела на пороге Кейза.

– Кейз? – удивленно сказала она. – Прости, я занимаюсь уборкой.

– Ты не пригласишь меня?

Джина, еще раз извинившись, отступила, пропуская его в квартиру.

– Ты уже дважды извинилась за пару минут, – улыбнулся Кейз. – Обычно так поступают, когда признают свою вину.

Джина опустила голову, покраснев.

– Это от смущения. Я никого не ждала. А что ты делаешь здесь в такое время? Разве ты не должен быть в офисе?

– Я прогуливаю.

– Правда? – Джина была искренне удивлена. – Для твоего типа людей это не характерно.

– Опять это слово «тип», – недовольно поморщился Кейз.

– Прости, – невольно сказала Джина.

– Это уже три, – улыбнулся Кейз. – Однако ты права. Обычно я не ухожу с работы так рано. Но сегодня больше нет никаких дел, и я подумал, что, может быть, уговорю тебя прогулять вместе со мной.

Джина посмотрела на свой домашний костюм.

– Я не одета для выхода.

– Мы будем смотреть фильмы. – Он поднял свой портфель и похлопал по нему. – Я принес диски, коробку попкорна и пиво.

Джина рассмеялась.

– Ты серьезно?

Кейз поставил свой портфель на стол и открыл его. Внутри действительно лежали диски, упаковка попкорна и пиво.

– Значит, ты серьезно, – все еще не веря в это, произнесла Джина.

Кейз снял пальто, ослабил узел галстука.

– Что скажешь? Ты готова к просмотру?

Джина рассмеялась, взяла коробку с попкорном и направилась на кухню.

Когда заканчивался последний фильм, Джина и Кейз полулежали на боку на диване, Кейз за спиной у Джины, его нога лежала на ее ногах. Джина промокнула салфеткой глаза.

– Этот фильм всегда заставляет меня плакать.

– Меня тоже.

Джина повернула голову, чтобы посмотреть на Кейза, потом толкнула его локтем.

– Врунишка, ты же не плачешь. Мужчины… – проворчала Джина и выключила телевизор.

– Если мы не показываем свои эмоции всему миру, это не означает, что у нас их нет.

Джина повернулась на спину.

– Значит, женщины показывают их всему миру, да?

Кейз вытер слезинку с ее щеки.

– Вот доказательство. – Он наклонил голову и потерся о ее щеку. – Никогда не спорь со мной, я всегда прав.

Она кокетливо щелкнула его по носу.

– Опять твое самомнение вылезло.

Кейз наклонил к ней голову и, почти касаясь ее губ, произнес:

– Давай займемся сексом.

Джина знала, что она не может пойти на это. Но прежде чем смогла сказать ему «нет», Кейз положил свои ладони ей на грудь, и она уже не могла сопротивляться, почувствовав, как жаркая волна захлестнула ее, охватив пламенем каждую клеточку ее тела. Обняв Кейза руками за шею, она притянула его лицо к себе ближе. Его поцелуй, казалось, длился вечно. Кейз то с ненасытной жадностью терзал ее рот, то замирал в ожидании. Бессвязный шепот. Руки, ласкающие ее грудь. Тяжесть его ног. Ощущение его выступающей плоти на своем бедре. Чувства, пережитые ею в эти последние минуты, должно быть, нарушили ее обычное равновесие, так как, несмотря ни на что, она пылко и страстно отвечала на его поцелуй.

Кейз застонал и уткнулся лицом ей в шею. Она чувствовала его обжигающее дыхание на своей коже. В таком положении он оставался минуту, потом со вздохом поднял голову и встретился с ее взглядом.

– Я лучше пойду, пока я еще в состоянии идти. – Кейз в последний раз прикоснулся к ее груди, встал, поправил свою одежду и повернулся к Джине. – Я позвоню завтра, – пообещал он, целуя ее, и ушел.

Джина раньше слышала словосочетание «сексуально неудовлетворенный», но никогда не знала, что это значит… до сегодняшнего дня. Кейз уже давно ушел, а ее тело продолжало изнывать от желания. Она не могла поверить, что Кейз довел ее до такого состояния, а потом бросил, даже не попытавшись удовлетворить ее – или себя. Ведь он тоже был полон желания, она чувствовала его возбужденную плоть.

Почему он не стал настаивать на физической близости? – разочарованно думала Джина. Разве он не видел, в каком она состоянии? Она не смогла бы остановить его, даже если бы захотела. Еще пять минут во власти его мучительной пытки, и она бы сдалась.

Я берегу себя для замужества.

Джина перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку, вспомнив, что она сказала Кейзу в прошлый раз, когда он пытался соблазнить ее. Это моя ошибка, печально признала Джина. Своим уходом он продемонстрировал свое желание соблюдать установленные ею правила. Если за этим не кроется что-то еще, она должна восхищаться его благородством.

На другом конце города Кертис Рейнолдс, отец Джины, стоял на коленях на полу кухни, сжав руками голову. У него было сильное головокружение. И дикая боль! К утру она усилилась, стала ослепляющей и изнурительной. Не в состоянии уснуть, он пошел на кухню выпить стакан сока, и тут боль с новой силой напомнила о себе.

– Мистер Рейнолдс, с вами все в порядке?

Голос экономки проник в его помутившееся сознание. Кертис сделал глубокий вдох, потом еще один, прежде чем поднял голову и увидел ее рядом.

– Я в порядке, Мэри.

– Вы уверены? – обеспокоенно переспросила она. – Может быть, принести вам еще одну таблетку?

Он покачал головой.

– Никаких таблеток. Они туманят мой мозг.

– Но врач сказал…

– Я знаю, что сказал врач, – резко оборвал он экономку. – Человек, у которого осталось мало времени, должен жить с ясным умом, а не как в тумане.

– Давайте я позвоню Джине, – нерешительно произнесла Мэри. – Если бы она знала…

Он покачал головой.

– Нет. Я оставил ей сообщение, попросив позвонить. Она не позвонила. Если Джина придет по твоей просьбе, она сделает это из жалости, а не из-за заботы обо мне.

– Но она ваша дочь. И должна быть с вами рядом.

Он снова печально покачал головой.

– Нет. Меня никогда не было с ней рядом, когда я был нужен ей. И я не могу просить ее прийти только лишь потому, что она нужна мне.

Кейз позвонил Джине, как и обещал, до полудня. Поболтав несколько минут, он пригласил ее на вечеринку в родительский дом.

Продолжая переживать сексуальную неудовлетворенность, которая не давала ей спать ночью, Джина уже была готова попросить его приехать к ней вместо ужина. С тех пор как он ушел накануне, она ни о чем другом, кроме секса, думать уже не могла. Но вместо этого, струсив, Джина приняла его приглашение на ужин.

Выбор наряда для вечера занял массу времени и отвлек ее от других мыслей. Кейз сказал, что это будет официальный прием, но это не помогло ей принять решение, поскольку могло означать все что угодно, от маленького платья для коктейля до вечернего наряда. Наконец Джина остановила свой выбор на белоснежном брючном костюме и топе, расшитом жемчугом.

Примерно час она потратила на то, чтобы подобрать прическу, которая бы сделала ее образ более привлекательным. Так ничего и не придумав, Джина собрала волосы в узел и закрепила его шпильками, украшенными жемчужинами.

Когда ровно в семь в дверь постучал Кейз, она сунула ноги в белоснежные босоножки и, не дыша от волнения, поспешила к двери. Кейз окинул ее взглядом с ног до головы.

– Ты похожа на Снежную королеву, – констатировал он.

У Джины порозовели щеки от удовольствия.

– И как же выглядит эта Снежная королева?

Кейз обхватил ее за талию.

– Она растает у меня во рту, если я наберусь смелости попробовать ее. – Он поднял темную бровь. – Может такое случиться?

Осмелевшая от его комплимента, Джина улыбнулась.

– Не знаю. Думаю, тебе придется проверить это самому.

Приняв вызов, Кейз прильнул к ее губам в страстном поцелуе, и Джина тут же почувствовала, как ее тело пронзили миллионы крохотных электрических разрядов.

Когда он оторвался от нее, Джина сделала вдох и открыла глаза.

– Я растаяла?

В задумчивости Кейз коснулся языком ее губ.

– Пока не понял, может быть, попробовать еще раз?

Джина уперлась рукой ему в грудь, не давая больше целовать себя. Она просто испугалась, что, если он еще раз поцелует ее, они уже не попадут на семейную вечеринку.

– Не следует рисковать, – с сожалением произнесла она. – Мы же не хотим опоздать.