Текст книги "Любовь и наследство в придачу"

Автор книги: Пегги Морленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Возвращение Джины из аэропорта после поездки в Нью-Йорк заняло много времени. Виной тому был снегопад, начавшийся несколькими часами раньше. Но Джину это не расстраивало. Дома ее никто не ждал, даже Зои не было. Кроме того, она любила снег.

Прижав лицо к боковому окошку машины, девушка с интересом наблюдала за падавшими снежинками. Еще совсем маленькой девочкой она пыталась ловить снежинки ртом, и мать всегда поддразнивала ее, говоря, что она похожа на птенца, ждущего корм. Джина печально улыбнулась. Она тосковала без матери, ей не хватало тех разговоров, которые они вели поздними вечерами. А по утрам Джина любила свернуться калачиком на диване, положив голову на колени матери. Мама ласково перебирала ее волосы и тихонько смеялась, пока Джина развлекала ее своими придуманными рассказами.

Тебе нужно записать их, пока не забыла.

Возможно, когда-нибудь ты захочешь их напечатать.

– Я сделала это, мама, – тихо прошептала Джина, увлекшись воспоминаниями.

– Мадам, вы что-то сказали?

Джина оторвалась от стекла и заметила, что водитель такси смотрит на нее в зеркало заднего вида.

– Извините, просто мысли вслух.

– Почти приехали, – объявил водитель. – Говорят, к утру все засыплет снегом.

Джина снова посмотрела в окно и улыбнулась.

– Детям будет радостно, они обожают снег: снежки, снежные бабы.

– У вас есть дети?

– У меня? – Взглянув на водителя, Джина рассмеялась. – Нет, я не замужем.

Водитель покачал головой.

– В наше время не нужно свидетельство о браке, чтобы завести детей. Люди сошли с ума, думая, что в одиночку можно вырастить ребенка. У ребенка непременно должны быть оба родителя: мать и отец.

Джина опять повернулась к окну, размышляя о своей семье. Отсутствующий отец и желающая угодить мать. Иногда и двоих недостаточно, печально подумала Джина.

– Приехали, – прервал ее мысли водитель. Пока он доставал из багажника ее вещи, она отсчитала деньги и вышла из машины. На нос ей упало несколько снежинок и это развеселило девушку.

– Спасибо, – она протянула деньги водителю. – Будьте осторожны на дороге.

– Удачи вам, мадам.

Джина взялась за ручку чемодана, повесила на плечо сумку и направилась к дому, толкая чемодан перед собой. Через входные стеклянные двери на улицу проникал свет, освещая засыпанные снегом ступеньки.

– Добро пожаловать домой!

От неожиданности Джина споткнулась на ступеньках. Она обернулась и заметила человека, выходящего из-за угла здания. Руки он держал в карманах, ссутулив от холода плечи и надвинув на лоб кепку, и был похож на уличного грабителя. Случаи хулиганского нападения были редкими в ее квартале, но все же не исключались. Опасаясь стать следующей жертвой, Джина испуганно оглянулась в надежде застать на месте такси, но машина была уже далеко.

– Как поездка?

– Кейз? – Джина узнала голос и не верила своим глазам. Сердце ее бешено колотилось от испуга, и она, приложив ладонь к груди, пыталась успокоиться. – Удачная шутка! Вы отняли у меня год жизни. Что вы здесь делаете?

– Простите, я не хотел вас напугать. Просто пришел поздравить вас с возвращением домой.

Джина с подозрением посмотрела на него.

– Откуда вы знаете, что меня не было в городе?

– Мне сказала ваша соседка. Зоя, кажется. Когда мне позвонил флорист и сказал, что они не могут вручить посланные мною цветы, я забеспокоился и подумал, что стоит проверить и убедиться, что с вами все в порядке. Я приехал, когда Зоя уезжала, она и сообщила мне, что вы уехали в командировку в Нью-Йорк.

Надо будет сказать Зое, чтобы не лезла не в свои дела, подумала Джина.

– Как видите, со мной все в порядке.

Кейз медленно окинул ее взглядом с ног до головы и лениво улыбнулся.

– Великолепно выглядите.

Джина не хотела вступать с ним в разговоры.

– Простите, был трудный день.

Она наклонилась, чтобы взять чемодан, но Кейз оказался проворнее. Он подхватил чемодан и с легким поклоном сделал приглашающий жест рукой.

– Ведите.

Джина расправила плечи и осталась стоять на месте.

– Я в состоянии сама внести свой чемодан в дом.

– Я не сомневаюсь, – миролюбиво ответил Кейз. – Но моя мать возмутилась бы, если бы узнала, что, находясь рядом, я позволил женщине самой нести ее поклажу.

Джина не знала, как поступить, ей очень не хотелось принимать его помощь. Вздохнув, она направилась к двери. Быстро справившись с кодом, она протянула руку к чемодану. Кейз остановил ее и кивнул в сторону двери.

– Сначала дамы.

Стиснув зубы, Джина шагнула в холл и направилась к лифту.

– В этом совершенно нет никакой необходимости, – произнесла она раздраженно.

Они вместе зашли в лифт.

– Вы не звонили мне? – поинтересовался Кейз.

Джина бросила на него хмурый взгляд и повернулась к табло, где мелькали цифры этажей.

– Нет, не звонила. – Выйдя из лифта на нужном этаже, Джина открыла ключом дверь квартиры. – Спасибо вам за помощь, – повернулась она к Кейзу, – теперь уж я сама справлюсь.

Кейз согласно кивнул.

– Я бы хотел увидеть вас снова.

– Зачем? – резко спросила Джина. – Я ведь уже сказала, мне не нравится такой тип мужчин.

– Откуда вам знать, к какому типу мужчин я принадлежу? Мы ведь практически незнакомы.

– Мне достаточно много известно о вас, чтобы все понять. – Джина повернулась, готовясь уйти, но он взял ее за руку и развернул к себе. У него были необыкновенно синие, полные решимости глаза…

– Дайте мне шанс, – заявил Кейз. – Давайте сходим куда-нибудь. Забудьте все, что вы слышали обо мне, и составьте свое мнение.

Джина задохнулась от неожиданности. Надо отказаться, блеснула мысль, чтобы не испытать потом разочарование, потому что ей хорошо знаком этот тип мужчин. Они все похожи на ее отца.

Но как отказать человеку, который помнит наставления матери и который невероятно красив? Кроме того, не так часто она получает приглашения пойти куда-нибудь, у нее не очень много друзей.

– Хорошо, – произнесла Джина нехотя, – я пойду с вами, но только…

Она не успела закончить предложение: он закрыл ей рот поцелуем. Для Джины это явилось полной неожиданностью, и, чтобы не потерять равновесие, она ухватилась за него. Джина хотела было запротестовать, обидеться, потребовать, чтобы он немедленно отпустил ее. Но в поцелуе Кейза чувствовалась уверенность, прикосновение теплых губ полностью обезоружило Джину. Она ощущала ровное биение его сердца под своими ладонями и тепло его тела, даже через одежду.

Все ее инстинкты, кроме одного, подсказывали ей, что нужно бежать, но этот, единственный, оказался сильнее всех остальных. Он удерживал ее, не давая пошевелиться. Сквозь дрожащие ресницы она смотрела в уверенное, красивое лицо, злясь на Кейза и одновременно желая его, страшно опасаясь, что зашла уже слишком далеко и что ей никогда не выбраться из этой пропасти.

Когда Кейз отпустил ее, у Джины от слабости дрожали колени, в голове царил полный беспорядок, а дыхание застряло где-то в области грудной клетки. Кейз коснулся пальцем ее подбородка и с самоуверенным выражением лица произнес:

– Я заеду за тобой завтра днем. Оденься потеплее.

У Джины перехватило дыхание, она не могла отвести от него взгляд.

– Хорошо, – глупо буркнула она и бросилась в квартиру, все еще чувствуя на губах его поцелуй.

К полудню следующего дня Джина убедила себя, что вчерашний поцелуй ничего не значит и надо выбросить все из головы. Ее просто застали врасплох, поэтому поцелуй и показался таким сказочным. Нужно учесть, что мужчины такого типа – великолепные актеры. Если ситуация требует сразить женщину, они готовы на все и не испытывают потом угрызений совести.

Однако Джина решила выполнить свое обещание и пойти с Кейзом куда-нибудь, но при этом не допускать больше никаких вольностей с его стороны. Именно поэтому она сидела сейчас с ним в трамвае, одетая по его совету в теплые вещи. Джина удивилась, когда он повел ее к трамвайной остановке, а не к шикарной машине, которую припарковал у ее дома. Она думала, что такие люди, как Кейз, и не подозревают о существовании общественного транспорта.

Джина украдкой посмотрела на него из-под опущенных ресниц. Может быть, у нее действительно сложилось о нем неверное мнение? Он словно почувствовал ее взгляд и улыбнулся.

– Ты не замерзла?

Джина вежливо улыбнулась в ответ.

– Нет, все в порядке. А куда мы направляемся?

– На водопад.

Джина с удивлением посмотрела на него.

– На водопад?

– Надеюсь, ты не станешь возражать? Водопад великолепен в летнее время, но мне он больше нравится зимой, когда все вокруг укрыто снегом, а река начинает замерзать.

– Водопад, – снова повторила Джина, с трудом представляя, что самКейз Форчун получает удовольствие, посещая такие места, которые больше всего интересуют туристов.

– Ты не возражаешь? Если хочешь, можем отправиться куда-нибудь еще.

Джина покачала головой.

– Нет, я обожаю водопад. Просто удивилась твоему выбору.

Кейз улыбнулся и взял ее за руку.

– Я взял себе за правило ездить на водопад хотя бы раз в месяц или чаще, если есть время.

Джина слушала его и молилась про себя, чтобы не вспотела ладонь в его в руке и не выдала ее волнения. Кейз наклонился к ней поближе.

– Ты видела, какой вид открывается со Смотровой башни?

– Д-да, но это было давно.

– Тогда обязательно включим это в наш маршрут. Я думаю, надо заглянуть также в Центр искусств. Там сегодня открывается выставка изобразительного искусства.

Джина знала все о Центре искусств и об открывающейся выставке. Она являлась членом художественного совета и посещала все выставки, которым совет оказывает спонсорскую помощь. Она и сама планировала посетить эту выставку на следующей неделе.

– С чего начнем? Со Смотровой башни или с Центра искусств?

– Думаю, со Смотровой башни, а потом – в Центр искусств, греться.

Через несколько минут они уже вышли на конечной трамвайной остановке и направились к водопаду. Несмотря на выпавший снег и холодную погоду, Джине нравилась такая прогулка. Она еще не видела водопад, но уже слышала звуки разбивающейся о камни воды. Снег укрыл берега реки и деревья мягким белым покрывалом, а с массивной горной породы свисали искрящиеся на солнце сосульки.

– Вперед! – Кейз взял ее за руку. – Давай подойдем поближе.

Джина позволила ему обнять себя за талию и прижать к себе поближе. Они остановились у водопада, завороженные красотой открывающегося вида, и Джина вдруг вспомнила кое-что.

В то время ей было лет десять, и она так же, как и сейчас, стояла у водопада с матерью и наблюдала за падающей водой. Мать произнесла тогда фразу, на которую Джина не обратила внимания в тот момент, лишь вздрогнула от мрачных слов: «Интересно, а тонуть больно?» И только когда это случилось, Джина осознала, что мать говорила тогда о себе.

От нахлынувших воспоминаний Джина вздрогнула и постаралась отогнать мрачные мысли.

– Тебе холодно? – Кейз пытался перекричать шум водопада.

Джина, не желая объясняться, согласно кивнула головой. Тогда Кейз расстегнул пальто и завернул в него Джину, прижав ее к своей груди и обхватив руками.

– Так теплее?

Чувствуя близость, Джина смогла только кивнуть в ответ.

Кейз склонил к ней голову, чтобы лучше слышать ее сквозь шум водопада.

– Ты помнишь, какая – неустроенность была здесь раньше? Пришлось приложить много сил, чтобы навести тут порядок и все благоустроить.

– Ты говоришь так, словно сам участвовал в этом.

– Не так активно, как хотелось бы. Моя компания помогала деньгами, а также рабочей силой. Я тоже трудился здесь, когда позволяло время, но для завершения работ потребовались сотни рабочих рук.

Джина в очередной раз удивилась. Оказывается, он с удовольствием принимает участие в общественной работе.

– Компания твоего отца тоже сделала значительный вклад, – заметил Кейз, – но ты, наверняка, знаешь об этом.

Джина покачала головой.

– Нет, я очень мало знаю о компании отца.

Она уже была готова к вопросам о ее отношениях с отцом, о его бизнесе, и с облегчением вздохнула, когда Кейз не стал развивать эту тему и вернулся к разговору о водопаде.

Джина получила истинное удовольствие от этого дня, который она провела с Кейзом. Но теперь он подходил к концу, и девушка оказалась в затруднительном положении. Она была совсем неопытна в делах такого рода. Как завершить эту встречу? Пригласить его к себе? Целоваться или нет?

Она в нерешительности открыла дверь в квартиру и повернулась к Кейзу, решив положиться во всем на него.

– Спасибо за этот чудесный день, все было просто замечательно.

Улыбнувшись, Кейз взял ее за локти и притянул к себе.

– Означает ли это, что твое мнение обо мне изменилось?

Джина опустила глаза. Зачем она сказала ему это, подумала она про себя, а вслух заметила:

– Скажем так, у меня появилась пища для размышлений.

Рассмеявшись, Кейз быстро поцеловал ее.

– Когда я смогу снова увидеть тебя?

– Я не знаю, – пробормотала Джина, удивляясь, что он хочет снова встретиться с ней. – Пока я была в Нью-Йорке, художественный директор попросил поменять кое-какие иллюстрации для моей следующей книги, и сделать это как можно быстрее.

– И сколько времени это займет? Дни? Недели? Месяцы?

Джина рассмеялась.

– Понятия не имею, все зависит от моего творческого настроя. Может, пару дней.

– Я мог бы помочь. У меня хорошо получаются обнаженные натуры. А могу и сам попозировать.

Джина вспыхнула от его слов.

– Мне… мне не нужны обнаженные натуры.

Кейз печально вздохнул.

– Позвони мне, когда закончишь, и мы отпразднуем это событие. У тебя естьмой номер телефона.

От этого напоминания Джину охватило чувство вины, ведь она так и не позвонила ему, хотя эта просьба была написана на каждой карточке, которую она получала вместе с букетом.

– Да, у меня есть твой номер.

Кейз снова прильнул к губам Джины – на этот раз поцелуй был долгим и нежным, – потом легонько подтолкнул ее к двери.

– Приступай к работе. Чем больше ты будешь филонить, тем дольше я не увижу тебя.

Джина была ошеломлена происходящим. Она помахала ему на прощание и, захлопнув за собой дверь, прижалась к ней спиной, слушая, как лифт увозит Кейза.

Он поцеловал ее. Поцеловал по-настоящему. И хочет увидеть ее снова.

Мечтательно вздохнув, Джина направилась к своему столу. Не успела она сделать и трех шагов, как услышала, что в замочной скважине повернулся ключ, и через секунду дверь открылась. Джина оглянулась и увидела Зою.

– Рассказывай, подруга, – приказала Зоя, – и ничего не упускай.

Хотя Джина сразу поняла, о чем говорит Зоя, она удивленно посмотрела на нее и спросила невинным голосом:

– Рассказывать? О чем?

Зоя всплеснула руками.

– О нем! О Кейзе Форчуне. Я видела его машину, когда вернулась от Салли. Между прочим, Салли шлет ему привет.

– Салли такая милашка, – наивным голосом произнесла Джина. – А как ты узнала, что это машина Кейза? Ты что, взломала замок и залезла в отделение для перчаток?

– Мне не пришлось этого делать. К зеркалу заднего вида у него прикреплен пропуск компании «Дакота Форчун». Трудно не заметить. Ладно, забудь об этом. Лучше скажи, где ты была весь день? Я чуть с ума не сошла, ожидая, когда ты явишься домой.

Джина повернулась к столу и стала разбирать бумаги.

– Да так, там-сям…

Зоя плюхнулась на диван и скрестила руки на груди.

– Нет, моя дорогая, так дело не пойдет. Я хочу знать все детали, начиная с того, как ты его подцепила, и все-все, включая поцелуй в холле, который он тебе подарил. И я не уйду, пока ты мне не исповедуешься.

Зная, что подруга не отстанет от нее, Джина присела рядом с ней на диван.

– Он ждал меня вчера вечером, когда я вернулась домой. – Она бросила на Зою хмурый взгляд. – Спасибо моей болтливой соседке, которая не может держать язык за зубами.

Зоя с невозмутимым видом поджала под себя ноги, устраиваясь поудобнее…

– И что? Он провел здесь ночь?

– О господи, ну конечно нет! – возмутилась Джина, шокированная таким предположением подруги. – Он помог мне донести вещи до квартиры и пригласил сходить куда-нибудь. Больше ничего.

Вид у Зои был разочарованный.

– А сегодня что ты делала?

– Мы поехали на водопад, сходили на выставку в Центре искусств и поужинали в новом итальянском ресторане на Филипс-стрит.

– Все это ерунда, – проворчала Зоя, – хотелось бы услышать что-нибудь более интересное.

– Он держал меня за руку. Это подходит?

– Жестко или эротично?

Джина с недоумением посмотрела на подругу.

– Это что еще такое?

– Жестко – это когда пальцы как мертвые, никакого движения. А эротично – это игриво, чувственно, поглаживая ладонь большим пальцем. Так как?

Джина задумалась на секунду, вспоминая.

– Эротично, я думаю.

Зоя радостно захлопала в ладоши.

– Вот это здорово! По-настоящему! А еще что?

– Ну, когда мы шли, он пару раз обнимал меня за плечи, а потом, когда мы стояли у водопада, прижал к себе и укрывал своим пальто.

– Ты почувствовала что-нибудь? Ну, я имею в виду…

– Зоя! – прервала ее Джина. Зоя замахала руками.

– Ладно-ладно, все. Просто хочу определить степень его увлеченности.

– Но это лишь первое свидание, и о сексе думать рановато.

– Джина, запомни, для секса не существует расписания. Тебе надо немного расслабиться, снять напряжение и плыть по течению.

Джина вздрогнула.

– Но я не знаю, как.

– Расслабься, понимаешь? Выпей немного. Ничто так не помогает человеку расслабиться, как пара глотков спиртного.

– Но я почти не пью.

– Вот и хорошо, значит, тебе совсем не много надо.

Джина рассмеялась.

– Настоящая подруга, ничего не скажешь. Предлагаешь мне напиться и заняться сексом с едва знакомым мне мужчиной.

– А ты хочешь всю оставшуюся жизнь проходить в девственницах? Кейз нравится тебе? Он – твой принц, который познакомит тебя со страстью, научит тебя всем премудростям.

Джина прижала ладони к пылающим щекам.

– Не могу поверить, что мы говорим о таких вещах!

Зоя выпрямила ноги и встала с дивана.

– Джина, пора, не упускай свой шанс. Ты слишком долго носила пояс целомудрия.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сейчас Джина чувствовала себя скорее жрицей вуду, чем автором детских книг. Ее рабочий стол окружали свечи, наполняя помещение мерцающим светом и легким ароматом лаванды. Из магнитофона доносились успокаивающие звуки океана. Под рукой стояло блюдо с сыром, ароматными крекерами и шоколадными конфетами – все, что раньше очень помогало ей в работе. Лягушка-талисман, сидящая на изогнутой ножке настольной лампы, наблюдала за ее работой. Джина даже переоделась в старый спортивный костюм с дыркой на рукаве. Она была в этом костюме, когда ей впервые позвонили из издательства и сказали, что хотят приобрести ее первую книгу.

Словом, Джина изо всех сил пыталась настроиться на работу, перепробовала все способы заставить себя думать о книге, но ничего не помогало. Она сидела за столом, смотрела на лист бумаги и тщетно ожидала вдохновения. В голове у нее не было никаких мыслей о книге и иллюстрациях к ней, и она никак не могла сосредоточиться на работе. А все из-за Кейза, вернее, из-за Зои. Подруга забила ей голову своими идеями, и теперь Джина только об этом и думала. Кроме тех вопросов, которые волнуют любую девственницу, решившую расстаться со своим статусом, Джина пыталась представить себе, какой Кейз любовник.

До воскресенья она не была знакома с ним лично, а то, что она о нем слышала, ей совсем не нравилось. Он был сделан из того же теста, что и ее отец. И это уже была веская причина, чтобы недолюбливать Кейза или, по крайней мере, не доверять ему. Бизнесмены, такие как Кейз и ее отец, не способны на личные отношения. Подобные люди все свое время, энергию и чувства посвящают бизнесу. На первом месте у них компания, и только потом – семья. Таков их жизненный девиз.

Разве Джина не видела страданий и разочарований своей матери, которая вышла замуж за человека, целиком и полностью посвятившего себя бизнесу? Разве не по этой причине Джина выбрала для себя совсем другое занятие в жизни? Разве не из-за того, что у отца карьера всегда была превыше семьи, она категорически не пускала его в свою жизнь?

И это не было скоропалительным решением без всяких на то оснований. Это было ее способом выживания.

Будучи маленькой девочкой, страдавшей от сложных отношений в семье, Джина придумала себе сказочный мир, безопасный и счастливый, который заселила сказочными персонажами, родившимися в ее голове. После гибели матери, когда отец отправил ее учиться в закрытый пансионат, она взяла этих героев с собой, полагаясь на их эмоциональную поддержку и помощь, которые не смог обеспечить ей отец.

Когда Джина выросла, эти персонажи и придуманные истории с их участием стали приносить ей деньги и позволили обрести финансовую независимость от отца. Она ненавидела и презирала тот мир, в котором жили ее отец и ему подобные люди.

Джина схватилась за голову.

– Господи, о чем я думаю? – вслух пробормотала она.

Ей надо забыть о Кейзе Форчуне и сосредоточиться на работе, а конкретно – на лягушонке Тимоти, ее друге и спасителе. Только на него она может положиться, он единственный никогда не предаст ее. У него нет недостатков, он – само совершенство. Единственная проблема состоит в том, что этот лягушонок – плод ее фантазии.

Зевнув, Джина потерла кулаками глаза, пытаясь прогнать усталость. Уже почти полночь, она работает без передышки восьмой день и хочет спать. Но ведь надо выполнить порученную работу. Джина пнула ногой мятую бумагу, валявшуюся на полу, каждый такой комок – неудачная попытка представить художественному директору то, что он хотел видеть. Она уже неделю бьется над этим, но ни на каплю не приблизилась к решению поставленной задачи.

– Это потому, что ты никак не сосредоточишься, – жестко сказала себе Джина. – Ты знаешь рассказ, ты, черт возьми, сама написала его! Просто изобрази на бумаге образ и чувства.

Надеясь, что теперь удача улыбнется ей, Джина взяла карандаш, нарисовала круг и, отойдя немного подальше, попыталась сформировать в голове образ. Внезапно ее внимание отвлекло что-то промелькнувшее за окном. Джина тревожно посмотрела в сторону окна, но ничего, кроме своего отражения в темном стекле, там не увидела.

– Ну вот, уже возникают видения, – пробормотала Джина, – скоро начну разговаривать сама с собой. Да нет, уже начала.

Что-то ударилось в стекло, и Джина даже успела заметить нечто белое. Осторожно обойдя стол, она подошла к окну. Похоже на комок бумаги, подумала Джина. Если бы это было что-то другое, то и звук при соприкосновении со стеклом был бы тоже другим.

Девушка посмотрела вниз и увидела стоявшего внизу под уличным фонарем человека. Хулиган, подумала Джина, разозлившись. Она открыла окно.

– Что вы там делаете? Прекратите, иначе я вызову полицию. – Когда человек поднял голову, Джина с изумлением произнесла: – Кейз?

– Стой там! – крикнул Кейз, поднимая что-то с земли. – Направляю тебе сообщение, – добавил он и бросил вверх белый комок.

Джина успела подхватить его на лету, наклонившись через подоконник, и развернула бумажку.

«Прошла неделя. Звонка нет. Поклонникам лягушек тоже нужна ласка».

Сердце Джина застучало так, что отдавалось в ушах. Она рассмеялась и высунулась в окно.

– Ты сумасшедший!

– Я не сумасшедший, я – одинокий. Можно мне подняться? Здесь очень холодно!

Джина колебалась, помня о своем намерении забыть Кейза Форчуна.

– Уже очень поздно.

– Но ты же еще не спишь, – настаивал Кейз. – Пусти меня хотя бы погреться.

Джина никак не могла решиться. Может, там действительно холодно и он замерз?

– Ладно, – наконец решила она, – но только на минутку.

Закрыв окно, Джина собрала валявшиеся на полу бумажки. Ей не хотелось, чтобы Кейз увидел ее муки творчества. Услышав звук приближающегося лифта, она поспешила к двери, на ходу приглаживая волосы.

Кейз как раз выходил из лифта, когда она распахнула дверь. В джинсах и черном свитере под кожаной курткой он выглядел еще привлекательнее. Вспомнив про свой наряд, Джина смутилась и покраснела, поправляя выбившуюся прядь волос.

– Привет, красавица! – улыбнулся Кейз и, не дав ей вымолвить ни слова, подтолкнул Джину в комнату. – Семь дней, три часа и тридцать две минуты, – сказал он, закрывая за собой дверь. – Вот как давно я хотел сделать это! – И, прежде чем Джина поняла его намерение, прильнул к ее губам.

«Я не хочу целовать его, – сказала себе Джина. – И не хочу, чтобы он целовал меня. Или все же хочу?»

Джина могла сколько угодно говорить себе, что никогда не пожелает увидеть его снова, только тело совсем не слушалось ее. Она купалась в волнах нежности, в тепле мужских рук, чувствуя, как они плавно скользят вдоль ее спины.

Девушка обвила его руками за шею. Поцелуй Кейза был пьянящим и волнующим. Раньше она и представить себе не могла, что может испытывать такое по отношению к мужчине. У нее сладко заныло внизу живота, и ей захотелось ощутить ненасытную страсть его губ, его рук, и испытать удовлетворение, которое только он мог дать ей…

– Я мечтал об этом всю неделю. – Голос Кейза звучал хрипло. – Почему ты не позвонила?

– Я… я еще не закончила рисунки.

Кейз взглянул на стол, где горела настольная лампа.

– Ты работаешь? Прости, я помешал тебе, – с извиняющейся ноткой произнес он.

Джина вздохнула.

– Ничего страшного, у меня что-то не получается.

Кейз посмотрел на нее, улыбаясь одними уголками рта.

– Думала обо мне? Поэтому и не можешь сосредоточиться?

Джине стало не по себе, ведь ему каким-то образом стали известны ее мысли.

– У тебя слишком высокое самомнение.

Кейз прижал ее к себе.

– А я все это время думал только о тебе, и ни о чем другом думать не мог.

Джина задохнулась от волнения, стараясь не вспоминать о том, что ей говорила Зоя.

– Это только слова.

Кейз наклонился и прошептал ей на ухо:

– Ну зачем мне врать тебе?

Еще час назад, да что там час, пять минут назад, Джина могла назвать ему сотню причин для лжи. Но теперь она не могла думать ни о чем, кроме его губ, и только ждала, чтобы он поцеловал ее снова.

– Кейз…

Даже когда она произносила его имя, он не отрывался от ее губ. Джина ощутила жар, который быстро распространялся по всему телу. Что с ней творится? Она услышала стон и вся съежилась, когда поняла, что этот стон исходит от нее. Джина лучше умрет, чем даст ему понять, как она неопытна или как нуждается в нем. Но он был слишком занят, исследуя языком глубины ее рта, чтобы почувствовать ее смятение.

Вот что означает настоящее желание, в изнеможении подумала Джина. Так вот, значит, как это бывает. Это словно электрический разряд в теле. Это дикая всепоглощающая страсть, которая заставляет женщину послать к черту всякое благоразумие и приличия. Сорвать одежду и броситься в объятия мужчины. Влечение, которое она сейчас испытывала, было ни чем иным, как естественным интересом чувственной женщины к сильному, мужественному мужчине.

Всем своим существом Джина ощущала, как напряженно пульсирует ее тело в ожидании чего-то нового, неизведанного, как быстро бежит по жилам кровь. Понимая, как близка она к потере контроля над собой, Джина постаралась взять себя в руки. Она не отдаст себя Кейзу. Не может. Она знает, сколько боли может причинить такой человек. Джина уперлась ему руками в грудь.

– Нет, Кейз, нет.

– В чем дело, Джина? Ты же хочешь этого, мы оба этого хотим!

– В данном случае это не имеет значения. Я берегу себя для человека, за которого выйду замуж. – Джина покраснела от смущения.

У Кейза на лице отразилось замешательство.

– Ты девственница? Ну что ж, это несколько меняет дело.

– Послушай, – разочарованно произнесла Джина, – если ты здесь только ради секса, можешь уходить. Я должна работать.

Кейз подумал одно мгновение, потом сбросил куртку.

– Я остаюсь с тобой.

Джина в изумлении проследила, как он прошел к ее столу, взял рисунок, над которым она работала, и присел на стул, рассматривая его. Джина подошла и встала рядом с Кейзом.

– Лягушонок должен быть печальным, – пояснила она ему рисунок. – По сюжету рассказа он только что потерял своего лучшего друга. Но у меня что-то не получается так, как нужно.

Кейз взял карандаш и протянул Джине.

– Покажи мне.

Джина спрятала руки за спиной. Она всегда рисовала в одиночестве, это было своего рода таинством, которому не требуются зрители.

– Я не люблю, когда смотрят, как я работаю.

Кейз подвинул ее вплотную к своим коленям.

– Обещаю, что не буду смотреть.

Джина взяла карандаш из его рук и, надеясь, что быстро от него отделается, быстрыми движениями набросала на листе лягушонка Тимоти, опустив ему на рисунке уголки рта. Затем внимательно вгляделась в то, что получилось, и ее вдруг озарило, в каком направлении ей двигаться в своей работе.

– Ну, вот же! – воскликнула Джина, бросившись Кейзу на шею. – Вот-то, что нужно, то, что я никак не могла понять!

Теперь ее больше не волновало присутствие Кейза. Она повернулась к рисунку, и ее карандаш быстро и уверенно запорхал по бумаге.

Джина проснулась от яркого солнечного света и лениво потянулась. Ощутив невероятный прилив сил и вдохновения, она проработала всю ночь и завершила все четыре иллюстрации. Последние штрихи были сделаны почти на рассвете, и она рухнула в кровать прямо в одежде. Кейз после этого сразу ушел, а у Джины не было даже сил посмотреть на часы. Она только помнила, как он заботливо укрыл ее одеялом, поцеловал в щеку и пожелал доброй ночи.

Она натянула одеяло до самого носа, чтобы скрыть улыбку. Неужели Кейз просидел здесь всю ночь, поддерживая ее творческий энтузиазм, и ни разу не пожаловался на усталость? Над первыми двумя иллюстрациями она работала стоя, а когда почувствовала усталость, он посадил ее к себе на колени, обнял за талию и держал так, пока она не закончила работу. В его поведении не было ни капли эгоизма, он ободрял и поддерживал ее. Да если бы не он, вообще неизвестно, справилась бы она с заданием или нет. Ведь это он помог ей найти нужные образы и эмоции для завершения иллюстраций.

Зазвонил телефон, и Джина уже знала, что это – Кейз. После второго звонка она сняла трубку.

– Доброе утро! Я не разбудил тебя?

При звуке его голоса по позвоночнику пробежала невольная дрожь. Джина откинулась на подушки, прижимая трубку к уху.

– Нет, я уже проснулась.

– Как спалось?

– Спала как убитая. А ты?

– Я тоже. Никогда не думал, что рисование – такая тяжелая работа.

Джина улыбнулась.

– Что-то я не помню, чтобы ты держал карандаш в руках.

– Разве? – Она услышала его сдавленный смех. – Тогда, может, объяснишь, отчего у меня пальцы скрючены?

– Может, потому, что ты всю ночь держал меня у себя на коленях?

В трубке некоторое время было тихо, потом он спросил:

– Какие планы на вечер?

Джина удивилась, что он так внезапно сменил тему разговора.

– Пока никаких, я еще не думала об этом.

– Тогда поужинай со мной. Только что приехали мои родители из Австралии, и вся семья собирается в особняке.

Джина судорожно сжала в руках трубку, грудь сжалась от волнения при одной лишь мысли о встрече с его родителями.