Текст книги "Новая угроза (СИ)"

Автор книги: Павел Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 6. Абдукция

Самолёт со следователем встречали два молодых сотрудника отдела. Сидя в зале ожидания в здании аэропорта они не на шутку волновались, погода резко ухудшилась и борт могли перенаправить в другой город. Конечно следователя встретили бы и там и привезли в Питер, но на это потребовалось бы дополнительное время, которого в данной ситуации и так было в обрез. Только начинало рассветать, через туманную пелену едва проглядывалось бурое с синевой пасмурное небо. Шёл мокрый снег, который от порывов ветра метался из стороны в сторону, то налетая на стёкла аэровокзала снежным зарядом, то совсем пропадая на несколько секунд. Объявили посадку. В серой предрассветной пелене невысоко над взлёткой появилось световое пятно. Оно увеличивалось приближаясь к земле. Вскоре из мглы ярко сверкая фарами вынырнул самолёт. Повернувшись под небольшим углом от порывов ветра он начал заходить на посадку. Со стороны казалось, что авиалайнер садится боком и при приземлении сломает все шасси. Но вот колёса коснулись взлётки и воздушное судно побежало по бетонке выравнивая корпус. Наконец самолёт остановился. Сотрудники, накинув капюшоны вышли на улицу. Подогнали трап. Открылась дверь, и из неё вышел следователь. Он был одет в зимний тулуп, на голове красовалась меховая шапка, а на ногах унты. Сергей Иванович спустился вниз.

– Привет Константин! – поприветствовал Скрипка рукопожатием одного из встречающих. – Интересное наблюдение! Утром вылетел и утром прилетел! – громко сказал он перекрикивая ветер.

– Да, есть такое! – ответил Костя пожимая руку Сергею Ивановичу.

– Часовые пояса, летели догоняя время! – ответил второй пожимая Скрипке руку.

– Игорь, – обратился следователь ко второму. – Куда сейчас поедем?

– В госпиталь! – ответил Игорь.

Они забрались в ведомственный внедорожник. Игорь сел за руль, Константин рядом. Скрипка устроился на заднем сидении. Костя протянул следователю папку.

– Что это? – спросил Сергей Иванович беря её в руки.

– Досье на выжившего. Ознакомьтесь, очень интересно, – ответил сотрудник снимая с головы капюшон.

Машина скрепя шинами тронулась с места. Скрипка открыл папку, быстро пробежал глазами по титульному листку, перевернул его и углубился в изучение материала. Информация действительно заслуживала внимания. Выходило, что человек выдавал себя за другого, который пропал без вести два года назад.

– Почему сначала в госпиталь? – поинтересовался следователь закрывая папку.

– Недавно всех пострадавших из других больниц перевезли туда, – ответил Костя. – Под них выделили самое большое отделение.

– Какое? – полюбопытствовал Скрипка.

– Интенсивной терапии. Сейчас там действуют карантинные ограничения.

– Что с ними? Они облучены?

– Нет. Радиации не выявлено. Неизвестная аномалия.

– Аномалия?

– На заболевание не похоже. Условно такое состояние болезнью обозначили медики, ведь они занимаются данной проблемой. Скорее всего, это своего рода ранения, которые сейчас пытаются лечить, – ответил Костя.

Машина подъехала к госпиталю. На КПП их встретили заведующий отделением интенсивной терапии Владимиров Андрей Юрьевич и его заместитель Конюхов Виктор Михайлович. Ребята из отдела передав Скрипку встречающим отбыли. Они втроём прошли в левое крыло большого здания госпиталя и поднялись на третий этаж, занятый полностью отделением интенсивной терапии. На входе их встретил вооружённый пистолетом офицер сидящий за столом. После проверки документов Скрипки он их пропустил. Троица оказалась в широком тускло освещённом сберегающими лампами коридоре, в который выходили остеклённые двери палат. Они вошли в первую палату и остановились на пороге. В нос ударил запах лекарств вперемежку с запахом крови и гноя. Палата была солидных размеров, вся уставленная койками, на которых лежали деформированные люди. Их головы имели разную степень приплюснутости из-за чего были похожи на сдутые мячи в разной стадии. Грудные клетки практически у всех впали образовав вмятины и прогибы. Руки у некоторых больных свисали с краёв кроватей как плети, как будто в них не было костей.

У следователя при виде пострадавших пересохло в горле, он сглотнул слюну и спросил сдавленным голосом, – Что с ними?

Андрей Юрьевич глянув на побледневшего Скрипку произнёс. – По показаниям приборов и симптоматики у людей идёт размягчение костей, которое не замедляется ни на секунду, несмотря на наши усилия. Пытаемся лечить от остеомаляции, болезни более всего подходящей под их симптомы, но всё безрезультатно. Мы столкнулись с загадочным заболеванием не описанным ни в одном учебнике медицины. Ещё у них идёт процесс медленного растворения внутренних органов. Уже сейчас пострадавшие не могут принимать воду и пищу. Мы за ними можем только наблюдать. Подойдите ближе, если хотите, – предложил Владимиров. Увидев в глазах Скрипки немой вопрос он ответил. – Они не заразны и нет радиационного фона.

– Можно обойтись без этого? – с содроганием в голосе поинтересовался Сергей Иванович.

– Конечно, – ответил Андрей Юрьевич.

– Что их ждёт?

– Если всё будет идти так же, то максимум через неделю все погибнут. Уже сейчас у некоторых из-за истончения стенок кишечника его содержимое выдавливается внутрь тела, начинается абсцесс и им остаётся очень мало времени.

– Это все пострадавшие? – спросил Сергей Иванович стараясь не смотреть на больных.

– Нет. Другие находятся ещё в нескольких таких же палатах, – ответил заведующий.

– Дети здесь же?

– Да. В отдельных палатах, – Андрей Юрьевич глянув на Скрипку, лицо которого начало приобретать серый оттенок, предложил пройти в свой кабинет.

Они вышли прикрыв за собой дверь. По дороге в офис следователь задал вопрос. – Почему они молчат? Им что, не больно?

– Больно и очень сильно. А кричать они не могут потому что их мышцы атрофированны. С их поражением внутренних органов мы не можем ввести обезболивающее, оно просто растечётся возле укола не добравшись до мозга.

– Но ведь есть методики прямого воздействия! – чуть ли не в отчаянии воскликнул следователь.

– Пожалуйста потише. Конечно же есть. Для этого нужны золотые электроды и трепанация черепа. У нас много больных, электродов в наличие всего четыре, этого хватит для двух пациентов, на всех явно не достаточно, а дополнительных электродов в таком количестве взять просто негде. Да и трепанацию в текучих костях сделать не получиться. Мы уже пробовали провести подобную операцию. Неудачно. Электроды вышли из мозга следом за черепной костью начавшей деформироваться и как бы стекать вниз. Кость, как пластиковый шарик от нагрева, стала текучей. Сейчас у пострадавших очень слабая дыхательная активность, из-за этого нет сил даже стонать. Когда их после инцидента доставили в гражданскую больницу, люди молчали и ни как не выявляли болевых ощущений, но через пару часов они начали ужасно кричать. Когда их доставили к нам, пострадавшие уже просто стонали. Сейчас практически все молчат. Стенки и полости их организмов растворяются, поэтому мы не можем подключить вентиляцию лёгких.

– А вы пробовали?

– Пытались. Сразу же появились разрывы в лёгких, и люди погибли в страшных мучениях захлебнувшись собственными жидкостями.

– Сколько всего пострадавших?

– Сейчас здесь находиться триста пять человек.

– Есть ли умершие?

– Да. Уже пятьдесят один. Каждый день умирают по несколько человек. Через три дня после инцидента умерло пять пожилых женщин. На следующий день уже пятнадцать, включая детей и стариков. И с каждым днём цифра увеличивается. Кстати, в квартирах ближайших домов, в которых находились люди, тоже много пострадавших. Но их поражения не сравнимы с этими. Они все под наблюдением. Констатируется слабость и головная боль, повышенная температура, давление. Отклонений сопоставимых с этими пока не выявлено.

– Похоже, что бетонные стены хоть какая-то преграда для этого излучения, – горько усмехнулся следователь.

– Бетон как раз отличная защита. Пострадали те, кто находился возле окон. Но стекла тоже сыграли роль щита, жаль что не сто процентную, – вздохнул заведующий.

Придя в офис Андрей Юрьевич из сейфа достал папку и положил её на стол, – Ознакомьтесь. Здесь медицинские отчёты об единственном выжившем, который не пострадал.

Сергей Иванович сел за стол и открыл папку. Напротив сел заведующий, заместитель остался стоять у двери облокотившись о стену и поглядывая в коридор. В папке было всего несколько листков. Скрипка быстренько пробежал по ним глазами откладывая в сторону. На бумагах он увидел краткий отчёт с места происшествия, комментарии к анализам и аппаратным исследованиям.

– Два дня назад нашему пациенту сделали полную магнитно-резонансную томографию, – сказал Владимиров, – Ни каких отклонений во внутренних органах не нашли, зато обнаружили два инородных тела. Одно за правым ухом в форме маленького цилиндрика длиной тридцать миллиметров и в диаметре четыре, второе под левой ключицей в виде тоненькой иголки со шляпкой как у гвоздя. При попытке извлечь их у обследуемого, его организм пошёл вразнос. Резко подскочило давление, участился пульс, поднялась температура. Тогда мы прекратили попытки удаления имплантов и сразу всё прекратилось. Трогать их не стали зашив места надрезов.

– Судя по комментариям к обследованиям ему ещё сделали МСКТ. Это что такое?

– Многослойная компьютерная томография. Вы обратили внимание на интересные моменты? Например, что на хрящах суставов находится дополнительный слой похожий на напыление.

– Обратил. Но как такое понимать?

– После попытки извлечения имплантов мы провели МСКТ чтобы обширнее и глубже изучить проблему. Выяснилось, что найденные в теле инородные предметы на своей поверхности имеют большое количество едва заметных волосков разной длины от трёх до двухсот миллиметров. Некоторые из них прикреплены к костям, другие уходят в мягкие ткани. Более детального обследования пока не проводилось. Так же нашли изменения в суставах. На суставных поверхностях, покрытых гиалиновым хрящом обнаружилось ещё одно покрытие. Мениски тоже изменены, они как бы дополнительно укреплены. Мы пришли к выводу, что это усиление суставов.

– Зачем усиливать мениски? – удивился Скрипка.

– Наш подопечный может спрыгнуть с семиметровой высоты без каких либо серьёзных травм и последствий. Так же исследовали глаза. Там совсем всё сложно. Глаза изменены структурно, имеют вторую внутреннюю линзу и ещё целый комплекс органических соединений не свойственных человеку. Обычный глаз обладает способностью воспринимать электромагнитное излучение в световом диапазоне длин волн и этим самым обеспечивает функцию зрения. В данном случае ресурсы глаз у пациента значительно шире. От возможности видеть в относительно кромешной темноте, например в туннеле, до чувствительности радиоволн. Мы ещё не проводили комплексных исследований, но уже понятно что всё это было создано искусственно.

– Кто мог такое сделать? Ваши предположения?

– Если бы год назад к нам попал этот человек, то мы бы решили, что это дело рук секретных лабораторий, хотя поверить в такое… Тем более учитывая кем он работал, а работал пациент слесарем по мелкому бытовому ремонту. Чинил механические части швейных машинок и других бытовых приборов. Но в свете сегодняшних событий связанных с появлением кругов в небе, я вполне допускаю мысль об инопланетном вмешательстве.

– Он сейчас здесь?

– Да, в отдельной вип-палате.

– Вип-палате? – удивился Сергей Иванович. – Для генералов что ли?

– Нет конечно, – усмехнулся Владимиров. – Ни какой вип-палаты у нас нет. Так на нашем жаргоне называют закрытый бокс терапии радиационного поражения с отдельным туалетом и душем. Сейчас в нём только один пациент.

– Можете проводить к нему? – поинтересовался следователь.

– Конечно, – кивнул Андрей Юрьевич вставая со стула и подойдя к сейфу. – Подождите секунду, я только возьму бумаги для согласия пациента на гипнотерапию. Сегодня утром принесли заполненные бланки, осталось только подписать.

Они прошли по коридору через всё отделение в конце которого находилась глухая дверь. Заведующий ключом открыл замок и знаком предложил следователю войти.

– Можно я зайду один, – попросил Скрипка.

Сопровождающие понимающе кивнули. Следователь вошёл в тамбур со второй дверью. Андрей Юрьевич закрыл за ним первую, тут же что-то щёлкнуло и вторая дверь приоткрылась, Сергей Иванович толкнул её. Перед ним оказалась просторная, полутёмная комната лишённая окон, в глубине которой на одной из кроватей, одетый в серую больничную пижаму, сидел сгорбившийся человек. Перед ним на стене висел телевизор и показывал какую-то передачу, скорее всего запись. Звук динамиков был приглушён. Человек поднял голову. – Я вам уже всё рассказал. Тот день я не помню. Пожалуйста, оставьте меня в покое, – тихо произнёс он.

Скрипка подошёл ближе. – Здравствуйте, – поприветствовал он пациента.

– Добрый день, – кивнул человек. – Вы кто? Раньше я вас здесь не видел.

– Меня зовут Скрипка Сергей Иванович. Можно присесть? – следователь указал на стул стоящий возле прикроватной тумбочки.

– Конечно, садитесь, – кивнул человек.

Сергей Иванович взял стул за спинку, поставил напротив пациента и сел. – Как вас зовут? – мягким голосом спросил он.

– Николай.

– Можно полностью?

– Кондратьев Николай Евгеньевич.

– Я назначен наблюдателем по вашему случаю. Я следователь отдела по аномальным явлениям одного разведывательного ведомства.

– Разве следователи занимаются таким? – удивился Кондратьев.

– Конечно, – кивнул Сергей Иванович.

– Я думал только криминалом, – слегка улыбнулся Николай.

– Нет, не только. Мой отдел занимается необъяснимыми явлениями с точки зрения официальной науки. Наши специалисты выявляют определённые факты, по которым учёные изучают феномен, экспериментируют с этим и пытаются как-то примерить к законам мироздания. Ваш случай из этого же разряда и тоже для нас интересен. Вы единственный кто выжил во время атаки торов и не получил ни каких повреждений.

– Что здесь удивительного, – пожал плечами Кондратьев. – Просто меня не зацепило.

– Вполне возможно. Ещё мне доложили, что в вашей биографии есть очень интересный момент. Вы появились как-будто ни откуда. Да, был такой человек по имени Кондратьев Николай Евгеньевич. Но он пропал без вести два года назад, а через восемь месяцев появляетесь вы в другом городе с документами на его имя. Устраиваетесь на работу и живёте простой жизнью среднестатистического гражданина. И если бы не данный случай, мы бы никогда не узнали об этом.

– Так я и есть Николай, – ответил пациент посмотрев на Скрипку.

– Но вы совсем непохожи, – возразил Сергей Иванович.

– А вам не приходило в голову, что я возможно его тёзка?

– Пришло сразу. Тем более с вами поработали компетентные органы. Сверив все ваши данные по компьютеру они пришли к выводу что вы являетесь полным тёзкой.

– Вот видите.

– Но есть одно, но. Ни каких других документов, кроме тех что были при вас, даже электронных, на вас не нашлось. Нам неизвестно где вы родились, учились, кто ваши родители, есть ли родственники.

– Может плохо искали?

– Может. Сейчас конечно ищут по архивам и возможно что-то найдут.

– Что вы от меня хотите услышать? Что я шпион?

– То что вы шпион, я вообще не рассматриваю. Вряд ли резидент иностранной разведки будет работать на мелком ремонтном предприятии простым слесарем.

– Так что же вас интересует? – устало спросил Николай.

– Именно тот день, когда вспыхнуло кольцо в небе.

– Я же уже говорил, что не помню.

– А хотели бы вспомнить?

Кондратьев задумавшись на мгновение решительно кивнул. – Да.

– Тогда я вам хочу предложить гипнотерапию. Вы согласны?

Пациент посмотрел в глаза следователю. – Да, – уверенно сказал он.

– Вам нужно подписать некоторые юридические бумаги и согласие на гипноз. Сейчас зайдёт ваш заведующий и предоставит вам нужные документы. У вас есть какие-нибудь просьбы?

– Нет, – ответил заметно повеселевший Николай.

– Ну что же, пока не прощаемся, – сказал Скрипка вставая со стула и ставя его обратно к тумбочке.

Следователь вышел. После него в бокс зашёл Владимиров с бланками в руках в сопровождении зама. Через пять минут они уже шли обратно в кабинет заведующего.

– Когда прибудет гипнотизёр? – поинтересовался Сергей Иванович.

Владимиров глянул на наручные часы, – Должен быть через час.

– Я смогу присутствовать?

– Это решать гипнологу, – ответил заведующий. – Такие вопросы не в моей компетенции.

В назначенное время прибыл специалист, Пётр Васильевич Васнецов. Он был гипнологом со стажем. Сначала работал в наркодиспансере занимаясь кодированием алкоголиков, но двенадцать лет назад его приметил один из сотрудников разведуправления (сотрудник проходил реабилитацию после длительного запоя, который случился после командировки в одну из арабских стран охваченную революцией) и пригласил на работу в штат отдела по подготовке к внедрению. Сидя в кабинете заведующего Пётр Васильевич достал из кейса какие-то бумаги и протянул их Владимирову.

– Это разрешения на применение гипноза для дознания. Попрошу их подшить в дело, – произнёс гипнолог ровным, лишённым эмоций голосом. У всех присутствовавших сразу всё внимание переключилось на голос гипнотизёра. Его произношение просто завораживало. Васнецов резко кашлянул в кулак и этот приём тут же всех вывел из оцепенения.

– Разумеется, – ответил Андрей Юрьевич забирая листки и пряча из в стол.

– Разрешите мне присутствовать на вашем сеансе? – попросил Скрипка.

– Не вижу причин отказать, – кивнул Пётр Васильевич.

– Могу ли я во время сеанса подсказывать вам вопросы, – полюбопытствовал Сергей Иванович.

– Конечно можете. Я только помогаю следствию в дознании используя гипноз как инструмент, а нужные вопросы задавать будете вы.

– Когда сможете приступить? – полюбопытствовал Сергей Иванович.

– Прямо сейчас. Если конечно Андрей Юрьевич позволит, – ответил гипнолог.

– Конечно, – кивнул заведующий. – Пациент по показаниям абсолютно здоров.

– Но сначала я подготовлю пациента, – сказал Васнецов и встав вышел из кабинета. Следом вышел заместитель Владимирова, Конюхов.

– Странный у вас зам, – сказал Сергей Иванович глядя на закрывшуюся дверь.

– Более чем, – ответил Андрей Юрьевич. – Тем более он не мой зам.

– А кто же? – удивился Скрипка.

– Он появился здесь вместе с пациентами. Моего заместителя перевели в другое отделение, а этого получается назначили сюда. В медицине он полный ноль, но всегда с собой таскает пистолет и дела пациента лично перепроверяет, все ли материалы на месте. У меня создаётся такое впечатление, что не он у меня заместитель, а я у него.

– Теперь понятно откуда он, – усмехнулся следователь.

– Да, – кивнул Владимиров. – Оттуда, – и указал пальцем вверх.

– Куда же он пошёл. Неужели за Васнецовым?

– В туалет. Конюхов даже туда ходит по расписанию. А следить, чем сейчас занимается гипнотизёр, нет смысла. В боксе установлены камеры с онлайн функцией через которые ведётся наблюдение.

– Выходит и за мной наблюдали? – удивился Скрипка.

– Да, – кивнул заведующий. – Сами понимаете, очень не типичная ситуация.

Вскоре вернулся заместитель. – Меня срочно отзывают. Продолжайте без меня, – строго сказал он и удалился.

– Похоже, что Конюхова его же начальство отозвало обратно, пока здесь работает гипнолог, – криво усмехнулся Андрей Юрьевич.

– Чтобы не мешал, – кивнул Скрипка усмехнувшись.

Через пол часа вернулся Андрей Юрьевич. За это время Сергей Иванович накидал небольшой список вопросов.

– Всё готово. Можем начинать, – заявил Васнецов.

Все трое прошли в бокс. Пациента усадили на стул, напротив сел Васнецов, чуть позади справа от гипнолога следователь, слева Владимиров. Начался первый сеанс.

– Смотрите на меня, – твёрдым голосом сказал гипнолог и пристально посмотрел в глаза Кондратьева. – Спать, – резко сказал Васнецов и коснулся пальцами правой руки лба Николая. Обследуемый закрыл глаза. – Как вас зовут?

– Кондратьев Николай Евгеньевич, – ответил однотонным голосом пациент.

– Сколько вам лет? – резко спросил гипнотизёр.

– Тридцать, – так же монотонно ответил Кондратьев.

– Где вы сейчас находитесь? – уже мягче произнёс гипнолог.

– В госпитале в отдельном боксе.

– Отступите назад на один день, – произнёс мягким голосом Васенцов, а потом резко спросил. – Где вы теперь?

– Здесь же, – ответил не меняя интонацию Кондратьев.

– В госпитале?

– Да.

– Что вы делаете?

– Смотрю телевизор.

– Ещё на день назад, – опять мягко приказал гипнолог. Потом резко, – Где вы?

– В другой больнице.

– Что вы видите?

– Я нахожусь в отдельной палате. Со мной рядом какой-то человек. Он со мной не разговаривает. Слышу страшные стоны и крики из соседних палат, детские, женские, мужские. Ко мне в палату заходят люди в белых халатах и уводят крепко держа за руки.

– Куда они вас ведут?

– Я не знаю. Мы двигаемся по широкому коридору. Кроме нас в коридоре больше ни кого нет. Меня заводят в какой-то кабинет. Там стоит томограф. Мне предлагают лечь.

– Семь часов назад. В этой же больнице. Где вы?

– Я на операционном столе. Сильно болит за правым ухом, от этого боль отдаёт в голову, болит под левой ключицей. Врачи стоящие рядом говорят мне, что операция прошла успешно.

– Что это за операция?

– Мне сказали, восстановление сосудов.

– Прошло два часа. Где вы сейчас?

– Я снова в палате. Рядом стоит медсестра, и делает укол в руку. Я хочу спать, – Кондратьев опустил голову и замолчал.

– Николай, вы меня слышите?

– Да, – ответил пациент не поднимая головы. – Я хочу спать.

– После того, как я досчитаю до трёх, и щёлкну пальцами вы проснётесь. Раз, два, три, – гипнолог поднял руку, щелчок и Кондратьев открыл глаза.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался гипнолог.

– Нормально.

– Спать не тянет?

– Нет, – неуверенно улыбнулся Николай.

– Досчитайте до десяти.

– Один, два, три, пять, шесть. Нет не так. Один, два, три, четыре, пять, семь, десять.

– Посмотрите на меня, на мою руку. На потолок, на пол, опять на меня. Как вас зовут, полностью.

– Кондратьев Николай Евгеньевич.

– Сосчитайте до десяти.

Пациент справился с заданием и даже посчитал в обратном порядке.

– На сегодня всё. Отдыхайте.

Через пол часа в кабинете заведующего шло обсуждение первого сеанса.

– Все сеансы проходят так быстро? – поинтересовался Скрипка.

– Рецепиент не точно реагировал на вопросы, – ответил Пётр Васильевич. – Пришлось раньше закончить.

– Я не заметил некорректной реакции Кондратьева, – произнёс заведующий.

– Заметил я и проводить сеанс не имело ни какого смысла. Дальше его хотения спать мы бы не продвинулись. Получилась "петля времени", по которой пациент бы ходил как по кругу. Что за операцию он вспомнил? – поинтересовался гипнотизёр у заведующего.

– Когда пытались из него вытащить импланты, – ответил Андрей Юрьевич.

– Анестезия была общей? – полюбопытствовал Васенцов.

– Да, – кивнул заведующий.

– Что это было "посмотрите на потолок, посмотрите на пол"? – полюбопытствовал Скрипка.

– Возвращение в реальность, локализация восприятия настоящего, – ответил гипнолог. – Пациент немного притормаживает, сказывается применение общей анестезии при недавней операции.

– Но мы же чистили его, – возразил Владимиров.

– Сказывается воздействие анестезии на нервную систему. Тут нужно время для восстановления, – ответил Пётр Васильевич.

– Нам что, придётся отложить сеансы? – с негодованием произнёс Скрипка.

– Ни в коем случае, – ответил гипнолог. – Завтра я применю другую методику. Она основана на другом принципе и задействует мышечную память и тактильные ощущения.

***

На следующий день приступили ко второму сеансу. Теперь реципиент быстрее вошёл в гипнотическое состояние.

– Перенесёмся на три дня назад, – произнёс мягким голосом Пётр Васильевич. Потом твердо спросил. – Где вы?

– Я в кабинете дознавателя. Он пытается узнать кто я. Угрожает, что посадит надолго.

– Его сейчас допрашивают из отдела по борьбе с терроризмом, – тихо произнёс Скрипка. – Я смотрел дело. Там ни чего важного. Спросите лучше, что было пять дней назад, – попросил Скрипка.

– Пять дней назад. Где вы?

– В соседнем дворе, выхожу из магазина и иду домой.

– На улице холодно?

– Да, – ответил Кондратьев немного съёжившись. Он сделал движения руками, как будто поднял воротник.

– Вы уставший?

– Утомлённый. Сегодня на работе зажал палец, – пациент пошевелил пальцем на руке. – Слегка ноет, но не сильно.

– Что вы видите?

– На улице вечер. Много людей собралось посередине двора и все смотрят вверх, – Николай на секунду замолчал. Потом с тревогой в голосе произнёс. – Сейчас ничего не вижу. Просто чернота.

– Хорошо. Вернитесь назад на двадцать минут. Где вы сейчас? Вспомните ощущения.

– Я в торговом зале. Выбираю хлеб. Рассчитываюсь на кассе. Выхожу из магазина. Дует слабый ветер. Я смотрю на людей гуляющих во дворе. Некоторые показывают на небо и что-то громко говорят. Опять ничего, чернота.

– Стоп. Вернитесь снова в магазин.

– Я в торговом зале.

– Что вы делаете?

– Расплачиваюсь с продавцом на кассе мелочью. Иду к выходу.

– Стоп. Когда вы выйдите из магазина я щёлкну пальцами и вы вспомните то, что происходило на улице. Продолжайте.

– Я подхожу к дверям, толкаю их и выхожу на улицу. Гуляют люди. Некоторые смотрят в небо. В лицо дует прохладный ветер, – Кондратьев опять сделал движения как-будто поднимает воротник.

Гипнолог щёлкнул пальцами. – Что вы сейчас видите?

– Люди собираются в группы и смотрят вверх. Снова темнота, – с негодованием произнёс Николай.

Они проходили этот отрезок ещё с десяток раз, но дальше того момента, когда Кондратьев увидел собирающихся в группы людей не продвинулись.

– Сейчас я досчитаю то пяти до одного в обратном порядке после чего вы откроете глаза. Пять, четыре, три, два, один. Проснуться.

Пациент открыл глаза.

– Как вы себя чувствуете?

– Нормально.

– Нет ни каких неприятных ощущений?

– Нет, – пожал плечами Николай.

– Точно?

– Точно, – кивнул он.

– На сегодня достаточно. Отдыхайте.

Снова собрались в кабинете Владимирова на обсуждение. Васнецов сидел за столом положив руки на столешницу и барабанил по дереву пальцами. Напротив него сидел заведующий нервно покачивая закинутой на ногу ногой. По кабинету от стены к стене ходил Скрипка.

– Ни чего не получается, – пожал плечами гипнотизёр. – Проведём ещё сеанс и если я не смогу добраться до воспоминаний, то вам придётся вызывать Левинсона.

– Самого Левинсона?! – воскликнул Сергей Иванович остановившись.

– Да. Только он сможет дотянуться до его мыслей. Это его профиль. Я же работаю по внедрению в память оперативных легенд. Подсаживаю воспоминания, а не достаю их, – ответил гипнолог.

– Не так просто будет его заполучить, – произнёс Скрипка подойдя к столу. – Он уже не практикует и сами знаете, работает только со специальными веществами. А если их у него не окажется?

– Мескалин не такой и дефицит в наше время, тем более синтетический, – махнул рукой Васнецов. – Кроме того Левинсон с недавнего времени переехал жить в Петербург.

***

Третий сеанс тоже провалился. Пришлось Скрипке через свои связи срочно искать и налаживать контакт с Левинсоном. Левинсон Лейба Давидович пожилой человек, которому уже перевалило за восемьдесят был настоящий самородок с врождёнными способностями управления людьми. В юности свои способности Лейба применял для личного обогащения за что загремел в тюрьму на пять лет. Там его заприметил мотавший немалый срок врач-психиатр по кличке Олигофрен, до зоны занимающийся поддельными справками о невменяемости, которые освобождали не только от службы в армии, но и от уголовной ответственности. К этим справкам шла группа инвалидности со всеми вытекающими плюшками. Очередь на квартиру продвигалась значительно быстрее, санатории бесплатные и т. д. и т. п. Потом в нужное время инвалидность снималась и вуаля, человек становился снова нормальный и полноценный член общества. Конечно психиатр всё это делал не бесплатно и за хорошую таксу. Погорел врач на том, что до министерства здравоохранения дошёл слух о чудо лекаре, который из полных дебилов делает нормальных людей. Проверки выявили мошеннические схемы, было решено арестовать психиатра. При задержании Олигофрен пытался на милиционеров воздействовать гипнозом, который иногда испытывал на своих пациентах, но стражи прядка оказались стойкими к воздействиям чар. После был суд и срок. Так вот, после освобождения парня, как раз этот психиатр через свои обширные связи пристроил юного Лейбу в лабораторию по изучению лечебных свойств гипноза. Шли шестидесятые и всё новое воспринималась как панацея от всего. Лейба окончил медицинский институт и через двадцать лет, когда он уже стал профессором и уважаемым человеком Левинсон открыл свою кафедру при этом же институте. Говорят что он познакомился с самим Мессингом на Лубянке, когда внедрял свои умения и учеников в систему, хотя наверное врут. Так вот, однажды Левинсон поехал на симпозиум в Латинскую Америку, точнее в Бразилию (да, где много диких обезьян). Там он узрел один из ритуалов, где находящиеся под воздействием люди превращались в обезьян. Они скакали по деревьям и прыгали с места на приличные расстояния. Лейба Давидович конечно не поверил, решив что это подставные люди. Тогда предложили ему самому испытать на себе воздействие внушения плюс нужно было выпить некий напиток зелёного цвета. Левинсон, уже не молодой и уважаемый человек, отхлебнув зелья и получив внушение от старой мулатки превратился в бабуина. Конечно бабуины не водятся в Бразилии, но Лейба Давидович других обезьян не видел, а бабуина по кличке Рыжий встретил только в ветеринарной лаборатории при военном НИИ и даже сдружился с ним. Рыжий попал в лабораторию после испытаний на нём бронежилетов. Профессор поклялся обезьянину, что вытащит его из того кошмара, но не случилось. При следующих испытаниях Рыжий геройски погиб. После эксперимента над собой Лейба Давидович понял какой потенциал таят в себе эти вещества. Под всякими мыслимыми и немыслимыми предлогами Левинсону удалось задержаться в Бразилии почти на три года. За это время он досконально изучил природные психотропы и даже создал свои авторские соединения из них. Так же разработал совершенно новую методику введения в состояние гипноза. И это дало свои плоды. По возвращении на родину профессор первым делом испытал свои изобретения на знакомых. Результаты были ошеломляющими. Тут же объявились всевозможные родственники высокопоставленных лиц со своими комплексами и болячками, но тут вмешалось ГРУ и лавочку прикрыли. Профессору выделили чуть ли не целый институт (тот самый, где он учился) и дали задание о разработке отложенных действий. То есть человеку под гипнозом внушали сделать что-либо в определённое время. После пробуждения человек ни чего не помнил, но в назначенный час выполнял нужное действие. Например тырил секретные чертежи во вражеском стане и передавал их нужным людям. Конечно подобное было и раньше, но срабатывало тридцать на семьдесят не в нашу пользу. Так же проводились сеансы по прохождению памяти и здесь равных Лейбе Давидовичу не было. Короче Левинсон был единственным ключом в создавшейся ситуации.