Текст книги "Лабиринт силы"

Автор книги: Павел Сэкке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Талахаси умел пользоваться Ци весьма слабо и специфично. Таких как он называли "сёкунин" – мастер. Слабая Ци, высокое умение её контролировать. Отличные способности к работе с обеими энергиями. Все перечисленные качества позволяли делать потрясающие приспособления – от "светлячков" до мечей, насыщенных Ши. Неопытные "сёкунины" в бой ходили редко, магистры ставили им совсем другие задачи. Но, на свою беду, Амидо относительно неплохо продвинулся в пути "ува", а потому, при средних показателях попал в "золотую тридцатку".

"Сёкунины" – умельцы бытового использования Ци и Ши. В работе, в хозяйстве, везде. К сорока годам идущий по этому пути делает множество вещей с помощью энергии. Вплоть до готовки. В общем, одна из самых мирных специализаций в вольном городе Дзэнсин, если забыть об изготовлении оружия.

Вторая разновидность мастеров встречается редко, очень редко. И они очень опасны в бою. Что представляет собой сражение двух подготовленных боевых чародеев? Ооо, зависти от специализации. Контроль сознания, иллюзии, стихии, работа со своим телом. При всём разнообразии у арсенала традиционных боевиков есть один недостаток – подавляющее большинство дзинтаев широко известно. Так что, если противники хорошо осведомлены друг о друге, сражение превращается в довольно скучную пьесу, с заранее прописанными ролями. Но не тогда, когда на сцене появляется "сёкунин". Их боятся. Простой ремесленник от магии, обладающий достаточной силой – настоящий кошмар для всех боевых чародеев.

Мастера не размениваются на банальности. Например, противник создаёт с помощью Ци щит, закрывающий его от всех видов воздействий, построенных на пути "ува" и от ударов кулаками-ногами-оружием. В обычной ситуации взять его не представляется возможным, без огромных затрат времени и Ци, что в бою критично. "Сёкунин"-воин делает движение пальцами (почти все бытовые дзинтаи крайне просты) и использует ничем непримечательную "сушку", которой в кланах обрабатывают мокрое бельё. Если ему хватило силы – Ши просачивается под щит вместе с воздухом и высушивает врага. Совсем как ночную сорочку. До крахмального хруста. Затраты на такие дзинтаи для обычных чародеев сравнительно невелики – но контроля требуют ювелирного. А с последним у мастеров всегда порядок.

Теоретически Амидо мог стать таким чародеем. Только он об этом пока лишь догадывался.

За полшага до поляны, у самого края подлеска, адепт припал на одно колено, неловко вскинул цилиндр. Вроде все в зоне поражения, получится накрыть. Но где настоящая Кай… Юноше отчаянно хотелось заполучить фору. Бой один на один выиграть не удастся, а разрешено ли будет преследовать перешедших на другой участок – неизвестно. Надо выгадать для ребят максимум времени. Талахаси видел фигуры девушек на поляне, видел круг немного расслабленных с виду, вооружённых короткими копьями Нагаэ Кай. Судя по всему, адептка первой группы не знала точного местоположения противников. Ирюдзён ожидали атаки со всех сторон. Даже из пещеры, видневшейся метрах в двухстах севернее. И тут его осенило.

Ши активируется без спецэффектов. Ни шума, ни грохота. Чувствительный толчок в плечо, вибрация расходящейся от цилиндра ударной волны, опадающая хвоя с ёлок. И шелест пяти сотен стальных шариков издавших на выходе тихий шелестящий звук. Чтобы преодолеть двадцать шагов до центра поляну нужно всего-ничего: ускорение Ши придала знатное. Но за эти мгновения звуковой спектр изменился до воющего рёва, в момент соприкосновения с целями.

Бах! Пять хлопков, слившихся в один, и мороки вспухли облачками белёсого пара. Чмоканье и удары – часть шариков завязла в земле, часть отскочила от камней. Тревожно вспорхнула стая птиц, где-то позади.

Справа и слева, совершенно беззвучно, на поляну выскочили Йору и Хаш. Заметно, что лесная гонка не далась им просто – взмыленные, движение вялые, рыжего вовсе не узнать. Траектория рассчитана так, чтобы в два прыжка оказаться у спасительно входа в пещеру.

Хруст, шорох, свист воздуха. На адептов сверху, стремительными коршунами опустились две круглые сети из лесок, с грузиками. Неприятное оружие – не летальное, но чем больше жертва сопротивляется, тем больше запутывается. Кай, видимо, никого калечить не собиралась.

Рыжий с блондином не сопротивлялись. Как только сети коснулись их тел, парочка просто растворилась в воздухе. Для Амидо это сигнал – иллюзии Йору отработали вероятные ловушки, пора выманить Нагаэ на открытую местность.

Талахаси рванулся вперёд, всем своим видом демонстрируя только одно желание – добежать до укрытия, оставить опушку позади.

Шатенка бросилась наперерез, видимо, исчерпав запас ловушек. Как предсказывал Йору – девушка пряталась в подлеске. Амидо увидел юркую тень на траве, а уже через секунду, распластавшись в низкой стойке, выставив копьё вперёд, перед ним приземлилась Кай.

Ожидаемо. Брюнет только поразился умению Когаку просчитывать реакцию врага. Юноша выхватил два метательных кинжала, завертел вокруг них потоки Ци и бросил, не прицельно, но сильно.

Нагаэ не изменила стойки, не сделал ни одного резкого движения. Плавно, лениво, она отбила сначала один снаряд, чуть сместив копьё в руках, а второй сам по себе пролетел мимо цели. Заорав что-то нечленораздельное Амидо пошёл в атаку прямо на врага.

Сумасшедшие, с точки зрения любого тактика, действия, возымели эффект, Именно тот, которого добивался Талахаси. Адептка отвлеклась, переключила внимание на него.

Подлесок выплюнул два фонтана веток, шелухи, пыли и хвои. В их глубине смутно угадывались силуэты, различимые краем глаза. Брюнет хмыкнул про себя и рванул из ножен мечи. Сейчас нужно показать ещё одно умение простого парня, любящего махать клинками.

Лезвия пошли рябью, Амидо резко остановился, шагах в пяти от Кай и сделал классические "ножницы". Со стороны смотрелось глупо – молодой адепт, затормозивший перед врагом и нелепо машущий оружием, бесполезном на таком расстоянии. Но не всё то, чем кажется на первый взгляд.

Ци выплеснулась из ладоней Амидо, перетекла по рукояти и устремилась к острию клинков, удлиняя собой лезвия. Теперь, вместо двух коротких одноручных хари, Талахаси вооружился двуручными нодати. Лёгкими, с двухметровыми лезвиями, состоящими из Ци. Очень, очень острыми лезвиями.

Кай успела догадаться о манёвре в последний момент, инстинктивно прыгнула назад и выставила копьё в блоке. Рефлекс, вбитый на тренировках. С лёгким хрустом клинки разрубили древко в двух местах. Лицо Нагаэ приняло глубоко озадаченный вид.

Все эти события уместились ровно в секунду. Затем девушка приняла какое-то решение. Она оттолкнулась ногами, перекатившись по земле назад и влево. Амидо запоздало сообразил две вещи: адепта ушла из зоны поражения его клинков, оказавшись рядом с копьями, оставшимися после рассеивания пятёрки ирюдзён. Поднималась Кай сжимая сразу два копья. А на неё резво неслись Йору с Хашем.

Дзинтай "райна", использованный этой парочкой – очень коварная штука. Он накачивает ноги Ци, приподнимая чародея на пару миллиметров над землёй, а затем мощным импульсом отправляет вперёд. Строго по прямой. В конце дистанции импульс идёт в обратную сторону и разгон гасится почти мгновенно. Но в момент движения сделать ничего нельзя. Совсем. Да, двести шагов преодолеваются за две секунды, но в эти две секунды тело несётся вперёд, мозг с трудом его контролирует.

Кай успела к середине этого промежутка. Первая секунда закончилась, вторая только-только начиналась, Когаку и Йору добрались до середины дистанции и девушка метнула копья им навстречу.

Амидо похолодел. Представить себе последствия столкновения на такой скорости удавалось лишь приблизительно, но ничего хорошего не придумывалось. Он сделал единственное, на что оказался способен в момент броска – развёл руки и шарахнул чистой Ци, простым толчком, сбивая метательные снаряды с траекторий. Ноги задрожали, от резкого выброса энергии, мечи выпали из разжатых пальцев, но манёвр удался – копья пролетели порядочное расстояние и безвредно воткнулись в землю.

Глаза заливал пот, но время снова стало обычным. Размытыми силуэтами Хаш и Йору добрались до пещеры, постояли, ошалело вертя головами какую-то долю секунды и метнулись в провал. Кай обернулась к Талахаси, затем посмотрела в след беглецам и бодро порысила к пещере.

– Кай! – выкрик получился громким, несмотря на слабость.

Девушка раздражённо обернулась. А Амидо резко дёрнул руками, согнув пальцы на манер птичьих когтей. Шорох и басовитое гуденье, несколько солнечных бликов, отразившихся от взметнувшихся в воздух металлических шариков. Удивлённый возглас Кай, едва успевшей прикрыть руками лицо. Звуки ударов. Шатенка уже отпрыгивала назад, когда шарики достигли цели. Траектория сломалась, девушка удивлённо охнула и тяжело упала рядом с Амидо.

– Ты что сделал?! Что это за дзинтай?

– "Потеряйка", – Амидо устало опустился на землю. – В пещеру не суйся, Йору оставил за собой парочку сюрпризов. Очень болезненных сюрпризов. Да и не догнать их уже.

Нагаэ втстала, подошла к Амидо и присела на корточки перед ним.

– То есть как – "потеряйка"?

– Очень просто. Я привязал её к шарикам.

Простейший бытовой дзинтай. Ши привязывается к вещи, которую чародей не хочет потерять. И всё. В нужный момент, потратив немного Ци, появляется тонкая нить между чародеем и вещью – в радиусе до двадцати шагов дзинтай работал безотказно. Амидо привязал свою Ши к шарикам в тот момент, когда они вылетели из цилиндра. А потом активировал все разом, подгадав, чтобы Кай оказалась между ним и пропажей. Скорость потеряйки невелика, но вес шариков и их количество сыграли свою роль. Девушке неплохо досталось – оцарапало скулу, на руках и теле остались наливающиеся лиловым синяки.

Кай переминалась с ноги на ногу, поглядывая то на валяющееся неподалёку копьё, то на вход в пещеру. На лице отображалось противоборство нескольких желаний.

– Плюнь на погоню. Оно тебе надо?

– И то верно, – вздохнула девушка, присаживаясь рядом с Амидо. Видимо, победил здравый смысл. – Посчитаем это за ничью. Посидим немного и пойдём к финишу.

– Мне нравится ход твоих мыслей.

Внутри горы что-то хлопнуло, грохнуло, зев пещеры плюнул пылью. Послышался звук обвала.

* * *

Глава 12

Йору устало опустил руки, подрагивающие от остаточного напряжения. Вокруг него и Хаша сгустилась тьма подземелья, разрываемая светом двух светлячков на ладонях у рыжего. Удар Ци спровоцировал обвал, перекрывший вход. Если Кай всё же решит погнаться, девушке придётся попотеть.

Вбежав внутрь, адепты оказались в широком, но довольно низком "холле" из которого вёл всего один коридор, со входом у дальней стены. Ничего примечательного в этой пещерке – обычный известняк, неровный пол, бугристый потолок. Много пыли, камни и мелкие веточки, принесённые сюда ветрами. Тишина. Пока совсем не тревожная, напротив – после свиста ветра в ушах очень привлекательная. Когаку знал, что мир вокруг – штука изменчивая.

– Ну… теперь у нас одна дорога. Только вперёд, – Кэйран выглядел получше товарища, но устал не меньше.

– Будь начеку. Коридоры ветвятся, я уверен. Нужно придумать, как выбраться из этого лабиринта за короткий срок. Это, если забыть о твоей подруге, подстерегающей где-то там, – блондин неопределённо кивнул головой.

– Хе. Есть у меня одна домашняя заготовка, сейчас попробуем.

Хаш отдал светлячка другу, второго положил на землю, накрыл ладонь другой. Через минуту на коже трепетала ажурными тонкими крылышками маленькая бабочка.

– Вот. Она чувствует малейшие токи воздуха и выведет нас отсюда. Вход ведь не полностью завалило, верно? Значит, будет сквозняк. Одно плохо – придётся держаться в паре шагов позади, чтобы не сбить своим дыханием.

– Что это за дзинтай? – Когаку, с любопытством истинного исследователя, прикрыв нос и рот ладонью, разглядывал призрачное создание.

Рыжий нахмурился, недовольно глянув на Йору.

– Это не дзинтай. Это призыв. Бабочка – крошечный ёкай, принявший её форму. Дух ветра, только очень маленький. И очень слабый, – с сожалением глянув на крылышки насекомого, вздохнул Хаш.

– Ты владеешь призывом?! – от удивления блондин даже забыл об осторожности, едва не сдув призрачную бабочку. Ёкай потрепыхал крылышками и, сделав круг, завис над плечом Кэйрана.

– Вся моя семья владеет призывом. Только мы стремимся это не афишировать. Дед мне эту аксиому ещё в детстве вколотил. Дескать – чем меньше о тебе знает враг, тем лучше. Ну, ты мне не враг, да и знание об этой крошке мне не повредит никак.

– Ты хочешь сказать, что твои родственники умеют призывать других ёкаев?

– Угу. Только не проси, не расскажу каких. Дед узнает – три шкуры с меня спустит. А отец ему поможет. Одно выдам – их ёкаи сильнее. Намного.

– Хм, видимо сила ёкая зависит от личного параметра….

– Интенсивность Ци. У меня большая вместимость организма, но этот резервуар никогда не заполнится до краёв. Энергия расходуется после определённого предела быстрее, чем вырабатывается. Мне ещё в школе об этом стало известно.

– Странно. Обычно потоки Ци в теле устроены очень гармонично.

– Ну, значит я особенный, – легкомысленно пожал плечами Хаш, складывая простейший знак. Ёкай отчаянно замахал крылышками и, выписывая замысловатые пируэты, направился куда-то вглубь пещеры. – Двинулись. Сидеть больше нельзя.

Йору поднялся, пристраиваясь в хвост колонны, возглавляемой бабочкой. Он оказался совершенно прав – буквально в трёх шагах по коридору, после "холла", обнаружилась развилка. Но бабочка не подвела. Она секунду повисела в застоявшемся воздухе подземелья, крутнулась вокруг своей оси, а затем, по расширяющейся спирали начала приближаться к замшелым стенам. Добравшись до одной из них ёкай двинулся вдоль и скрылся в проходе, увлекая адептов за собой.

Пол пошёл под уклон. Становилось холоднее, мох исчез со стен. Дважды юноши проходили большие залы, широкие, но с удивительно низкими потолками, с гладким, словно отполированным, полом. Ещё развилка, поворот на девяносто градусов, потом перекрёсток, который бабочка проигнорировала, просто летя вперёд.

Когаку совершенно потерял счёт времени и чувство направления. Он запутался в серых каменных стенах, освещённых мерцающими "светлячками". Возможно, они уже проиграли и сейчас их безуспешно ищут. За одну вещь Йору ручался – без бабочки отсюда не выбраться.

Ледяной порыв ветра отшвырнул ёкая на несколько шагов назад. Повинуясь скорее рефлексу, Хаш прикрыл свой огонёк рукой. По стенам тут же поползли трепетные тени, будто кто-то невидимый занёс призрачную лапу, готовясь навечно погрузить парней во мрак небытия. По коже пробежали мурашки. Блондин почувствовал себя настолько неуютно, насколько это было вообще возможно. Внутри всплеснул страх. Ему вспомнились архивы, темнота и шаги в тёмном бесконечном коридоре.

Бабочка вернулась на прежний курс, адепты молча двинулись следом. Но напряжённость росла. Тишина стала другой. Глухой. Физически ощущалась масса камня над их головами.

– Скажи, Йору, ты никогда не задумывался над тем, как нас обучают? – совершенно внезапно, не оборачиваясь, спросил Хаш, идущий впереди.

– Ты видишь какие-то странности?

– Просто… Ци ведь великая сила. Она может менять мир. Становится огнём, воздухом… Всеми стихиями. Почему мы приспособили её именно к войне? Почему мирное использование Ци ограничивается мелкими бытовыми дзинтаями? Почему мы не лечим, не созидаем?

– Ты нашёл очень удачное место для философского разговора, – нервно улыбнулся блондин. Темнота давила, становясь плотнее с каждым вздохом.

Рыжий обернулся. Лицо Хаш старался сохранять спокойным, но в глазах плескалась тревога.

– Мне очень неуютно здесь. Тишина… давит. Нужно поговорить.

– Не боишься, что Рикко нас услышит?

– Лучше уж она чем… чем просто молча идти, – голос Кэйрана странно дрогнул.

Блондин глубоко вздохнул.

– Порой мне кажется – магистрат сознательно направляет исследования природы и границ Ци в нужную им сторону. То, что не укладывается в рамки, никогда не покидает лабораторий.

– Почему?

– Ты говорил о медицине. Если мы точно будем знать границы медицинского воздействия энергии на организм… Это очень большой соблазн. Я считаю: не будет принципиального отличия между, скажем, сращиванием кости при переломе и отращиванием новой пары рук. Чародеи начнут меняться, удаляясь от людей. В какой-то момент разрыв станет окончательным.

– Понятно…

Коридор кончился в одно мгновенье. Шаг – и они уже стоят в огромном зале, стены и потолок, теряются где-то в темноте. Куда идти – непонятно. Эхо…

Эхо! Йору встрепенулся, как от подзатыльника. Тишина! Даже в тех двух залах, что они проходили! Нет эха!

– Хаш, послушай, мне кажется…

– Вечно я прокалываюсь на мелочах, – пробормотал знакомый насмешливый голос буквально в метре перед адептами.

Прямо из темноты проступало тело Юкионы. На лице сияла самодовольная ухмылка.

Менялось окружающее пространство. Темнота бледнела, уползая в стороны. Колоссальный, ещё минуту назад зал, съёживался до размеров обычной пещерки. Зашумела вода, звук гулко отражался от стен.

Йору попробовал двинуться и не смог. Вообще. Все конечности не повиновались адепту, он их просто не чувствовал.

– Ну вы даёте… И это называется – "золотая тридцатка"? – блондинка откровенно издевалась. – Шуты вы. Детишки шестилетние и то аккуратней себя ведут.

– Ты… как ты нас поймала? – Хаш говорил с трудом, словно делал усилие над собой. Йору попробовал выдавить из себя звук, но ничего не получилось.

– Ого! Ты говорить можешь! Ничего себе! – голос Рикко и правда, звучал удивлённо. – Значит, тот эффект всё ещё действует.

– Рикко, ты же знаешь, что сейчас происходит вокруг наставницы Аки и нашей группы. Мы можем оказаться в опасности! И ты с нами заодно! – в отчаянии Кэйран попробовал сделать шаг, но лишь неуклюже пошатнулся и упал на колено.

– Неплохая попытка, рыжий. Считай – я поверила в трогательную заботу. Нет, правда, ты такой милый! Но сейчас мы не на прогулке, сейчас мы соперники. Посидите тут, со мной, до конца испытания, а потом двинемся в город. И никакой опасности.

– Юкиона, послушай, сидеть в пещере не совсем удачная мысль… – Хаш замолк. Насколько Йору мог знать иногда с аргументами у рыжего случались серьёзные проблемы.

Сам Йору уже несколько секунд бормотал про себя один очень старый стишок. Строчкам что-то около двухсот лет, они написались в первые десятилетия после появления вольного города. И когда-то считались эффективным методом для сбрасывания с себя оков "касо". Правда, далеко не каждого.

По телу пробежала волна тепла. Это послужило сигналом. Удовлетворённо внутренне ухмыльнувшись, Йору прикрыл глаза, сосредотачивая внутреннюю энергию. Мгновение – и Рикко, выгнувшись, утонула в голубоватой вспышке, затопившей всю пещеру. Молнии Йору не сопровождались раскатами грома – иначе они с Хашем точно оглохли бы. Распахнув глаза, Когаку сначала увидел сгорбившегося Кэйрана. Парень поднялся с колена, пошатываясь, медленно обернулся. Руки плетьми болтались вдоль тела, выражение лица было пугающим. Непонимающе-удивлённое, отстранённое.

– Рикко… Ты убил… – Не разжимая губ. Лицо дёрнулось и застыло, словно превратилось в маску, а воздух вокруг рыжего начинал медленно вращаться. – Не прощу. – Выражение глаз описать невозможно – там почти не осталось нормальных эмоций. Йору буквально почувствовал, как от товарища расходится волнами сила.

Второй увиденной вещью было тело Рикко. Оно, совсем будто и не пострадало от молнии, подёрнулось дымкой и, с тихим хлопком, превратилось в омерзительную тварь. Пещера с выходом пропала – со всех сторон опять накатывала густая тьма, разгоняемая только повисшими в воздухе светляками. Неожиданный посторонний звук частично привёл в сознание рыжего. Глаза обрели осмысленное выражение.

– Хаш, – очень ровным, спокойным голосом произнёс Йору, – пожалуйста, обернись.

"Какая фантастическая мощь… Откуда в нём столько Ци?!"

Медленно, нехотя, Кэйран развернулся. Посмотрел. И в один момент ощущение чудовищной силы исчезло, растворилось. Без следа. А Кэйран рухнул на каменный пол, сотрясаясь всем телом, хватая ртом воздух. За ним ноги подкосились у Йору. Давало о себе знать эмоциональное напряжение.

– Что…что…что это за дрянь?! – хриплым, срывающимся голосом выдохнул Хаш.

"Эта тварь меня интересует мало. Но твои метаморфозы занимают куда больше".

– Мозгосос. Или мозгоед, как угодно. Очень редкий ёкай. Встреча с ним – почти стопроцентная смерть, он питается Ци своих жертв, держа их в ментальном плену. Наверное, поэтому таких почти не осталось. Мы легко отделались, – блондин вытер выступившую на лбу испарину.

– Рикко! – рыжий сделал попытку рвануться с пола.

– С ней всё в порядке. Почти гарантирую. Если бы мозгоед добрался до неё раньше, чем до нас – он уже сыто спал, без желания проснуться в ближайшие несколько. Видимо, Рикко проходила здесь и разбудила это существо. А мы пришли как раз к моменту окончательного пробуждения.

– Но… – попытался возразить Кэйран.

– Хаш, поверь мне. Я не считаю, что все правила обязательны к исполнению и вот пример моей правоты, – Йору широким жестом указал на труп мозгоеда. – Если бы я из природного любопытства не рылся в старых, забытых и запретных документах – не узнал бы один стишок, который в своё время был оберегом от таких чудовищ. Я прочитал его про себя и это сработало.

– Оно говорило о вещах, известных только мне и Рикко, – серо сообщил Хаш.

– Конечно, – кивнул Йору. – Тварь брала информацию напрямую из головы. Странно другое – ты смог сопротивляться воздействию.

– Знаешь, – произнёс Хаш, вставая, – у меня тоже могут быть секреты. Я пока не готов поделиться.

– Понятно.

– Да. И… Прости, – Хаш улыбнулся подрагивающими губами. – Мне на мгновение показалось что ты… Убил Рикко. Не знаю, что со мной произошло… – Кэйран запустил пальцы в густую рыжую шевелюру.

– Всё в порядке. Просто доверяй мне в будущем, хорошо? Я никогда не подставлю под удар невиновных, – Йору протянул Кэйрану руку. Рыжий принял её, помогая другу подняться. – Пойдём.

"Очень мило с твоей стороны. Интересно, что у тебя творится в голове? И что с тобой произошло, когда я едва не убил девушку, которая тебе симпатична? Не хочу представлять. Но к твоим способностям мы вернёмся. Позже".

Дальше двигались молча. Зал оказался не настолько циклопическим, как ожидалось – вновь созданная бабочка провела их к выходу за несколько минут. За проходом, подозрительно напоминавшим рукотворную арку, оказался длинный, широкий коридор, в конце которого теплился свет. А на одном из больших валунов сидела улыбающаяся Юкиона, читавшая книгу.

Девушка не проявила никакой враждебности. Увидев адептов она приветливо помахала рукой, спрятав своё чтиво за пазуху.

– Ну, вы и черепахи! Я думала, что помру здесь со скуки.

Хаш и Йору понимающе переглянулись.

– Рикко… Ты не чувствовала ничего… необычного?

– Я? Нет. Зачиталась, если честно.

Сил на рассказ и расспросы не осталось. Видимо юношам пришло в голову одна и та же мысль – всё потом.

– Уважаемая Юкиона, вы не собираетесь с нами сражаться? – учтиво поинтересовался Йору.

– Я?! С вами?! – возмутилась адептка. – За кого вы меня держите? Или вы считаете, что мне очень увлекательно колотить своих приятелей?

– Но… – недоумённо начал Хаш.

– Если нашим наставницам захотелось выяснить – кто из них лучше, сколько угодно. Без моей помощи. Я с самого начала не собиралась вам мешать. Придётся, правда, решить, кто останется тут, со мной, а кто двинется дальше.

– Эээ… в каком смысле?

– В самом прямом, – лицо Юкионы расплылось в хитрой улыбке. – Я так стремилась выполнить задание, но не смогла. Вы оставили здесь одного из своих, чтобы он задержал меня, а оставшийся двинул к финишу.

– Это же обман! – воскликнул Хаш.

– Ну, если хочешь, мы можем сразиться. Поколотишь меня, стукнешь о стену несколько раз. Есть желание?

– Не особо…

– И у меня. Я, конечно, третий номер и всё такое, но умею мыслить здраво. Йору сильнее меня, вас двое. Синяки ни в коем разе не украшают женщину, да. Хаш, милый, извини, что не дала тебе возможностью броситься грудью на дзинтай. У меня другие планы. Эта тренировка всё равно нам ничего не даст. В общем, решайте, – девушка накрутила локон на палец, ожидая ответа парней.

Хаш опередил Йору ровно на секунду.

– Я пойду. Не спорьте. Это личное.

* * *

Когда Кэйран выбрался из пещеры, его слегка пошатывало. Выход оказался немного в стороне от водопадика, одного из горных ручьев, питавших реку, широко разлившуюся по каменистому руслу. Мелкая, едва по щиколотку, но с коварными пятнами омутов в прозрачной воде. Очень странных, надо сказать – словно кто-то целенаправленно пробивал дно то в одном, то в другом месте.

Судя по ощущениям, он сейчас находился выше точки старта на километр или около того. Странно, вроде пока брели по подземелью – только спускались. Чудные пещеры. И то, что в них водится. Поёжившись, то ли от воспоминаний, то ли от водяной пыли, носящейся в воздухе, Хаш прикинул маршрут. Русло речки извивалось между берегами, образованными цепочками холмов. Вот эти холмы и отметили на карте, как естественные границы последнего отрезка. Доко будет ждать его где-то вниз по течению. Рыжий вздохнул полной грудью, втягивая свежий воздух – совсем не похожий на лесной, где он клубился между еловых лап, давая простор для жизни тучам комаров. Горы адепту определённо нравились. А отсутствие растительности на береговых холмах нравилось ещё больше – засады можно не ждать. Хотя, Доко вряд ли опустится до такого – он Кэйрана за противника не считает. Бросив прощальный взгляд на зев пещеры в серой скале, Хаш двинулся вперёд.

Журчание воды настроило на раздумья. Глаза обозревали окрестности, само тело напряглось, ожидая атаки в любую минуту, но голова занималась своими проблемами. Хорошее свойство, если разобраться.

Эпизод с мозгоедом запомнился слабо – вернее его финальная часть, развязка. Вспышка. Тело Рикко, исчезающее в голубоватом пламени (тогда адепт был уверен в этом совершенно и бесповоротно). Затем лёгкость. Во всём теле, потрясающая, неземная лёгкость, какой не было даже в детстве. Марево на глазах. Искажённые предметы, искажённый Йору. И ненависть. Ненависть к убийце Рикко. Настолько чудовищная, холодная и яркая, насколько это вообще возможно. В какой-то момент мир сузился до одного багрового пятна перед глазами – Йору. Ещё бы секунда и… К счастью, блондин успел указать на труп мозгоеда.

Хаш испугался, хотя виду не подавал. Когда ненависть отступила, его трясло не только от слабости. Липкий страх обволок всё естество. Холодный, словно жаба. Кэйран попытался анализировать свои ощущения и внезапно сделал странное открытие – ненависть была отнюдь не единственным ощущением, заполонившим его сознание в пещере.

Так. Что скрывалось под ней? Нужно поглубже заглянуть в себя… Адепт представил свою фигуру, окутанную ненавистью, как туманом. Алым, с синими прожилками. Почему именно таким? Сложный вопрос.

А что под туманом? Марево скрывает его фигуру, но теперь, сведя ощущения того момента в одну точку, под туманом угадывается холодное и злое сознание. Спокойное. Безразличное. Оно вытаскивает ненависть из него самого! Точно! Юноша непроизвольно прикоснулся к солнечному сплетению. Если хорошенько вспомнить, центр этого безразличия, излучающего вовне находился именно здесь.

"Небо, что же со мной происходит? Я схожу с ума? Когда это началось? Чем закончится?"

Мысли налетели как пчелиный рой. Назойливые, болезненные. Глова загудела. Казалось, ещё чуть-чуть и она расколется, подобно спелому лесному ореху. Хаш остановился, запустил пальцы себе в волосы, взъерошил.

"Чего я о себе не знаю? У кого спросить?"

Ответ пришёл сам собой: Аки. Уже сейчас Кэйран мог точно сказать – с ним она вела себя не так, как с остальными. По-другому. Холодная отстранённость в сестре появилась только после начала наставничества. Они почти не виделись вне занятий, не говорили, как раньше. Стали чужими. Или… или Хаш стал для неё просто жителем Дзэнсина, адептом. Почему? Чужое влияние? Манипуляция? Но, судя по рассказам окружающих, как раз такую Аки знали в городе. Юноша почувствовал – понимание рядом. Понимание какой-то важной, но незаметной детали. Ещё маленькое усилие – и мозаика сложится.

Мимо что-то пронеслось, хлестнув острыми брызгами по лицу. Кэйран переоценил возможности своего "автономного разума". Мысли увлекли адепта, он не заметил врага. Мгновенно подобравшись, всё ещё не видя противника, Хаш сделал длинный прыжок назад, кувыркнувшись в воздухе. Когда приземлился, то, наконец, смог сориентироваться.

Гэнкан ничуть не скрывался. Он стоял посередине реки, скучающе разглядывая один из холмов. Вернее, парил в нескольких сантиметрах над потоком. Рыжего, казалось, Доко даже не заметил.

Нет, злости и ярости на лице последнего Гэнкана не было. Немного брезгливости с примесью разочарования. Та же одежда, что и в последние две встречи, но человек в ней, совсем другой. Спокойный. Отрабатывающий очередной приём, заученный до автоматизма.

– Я разочарован. Я рассчитывал встретиться в схватке с Йору. А пришёл ты.

Хаш молчал, прикидывая варианты своих действий. Слабость, накатившая в пещере, до конца не прошла – прорваться, уклонившись от боя, не получится.

– Эти дуры не смогли выбить из игры двоих неудачников. Но смогли задержать второго в списке. Я удивлён и разочарован. Я думал, сегодня будет хоть что-то интересное. Скучно.

– Эээм. Так отпусти меня, раз тебе скучно. Я пойду к финишу, – лихорадочно соображая и прикидывая все свои возможности, проговорил Хаш.

Гэнкан выплюнул смешок.

– Наивный. У меня есть чёткая задача – и я должен её выполнить. Я хотел совместить приятное с полезным, однако не получилось. Ещё один день, заполненный рутиной.

– Наша вражда кажется тебе скучной? – Кэйран начинал раздражаться.

– Наша… как ты сказал? Вражда? – брюнет засмеялся. – Люди не враждуют с насекомыми.

– Я для тебя насекомое?! – ярость подступила к горлу. Обычная, человеческая ярость и ненависть, не имеющая ничего общего с тем, что произошло в пещере.

– Ты для меня – пустое место. Одно из условий боевой задачи.

– Уйди с моей дороги Доко – и я оставлю тебя целым. Обещаю, – Кэйран принял боевую стойку.

– Дурак, – констатировал Гэнкан и атаковал.

Он был красив, когда складывал печати, выплёскивая свою Ци наружу, он был потрясающе красив, последний отпрыск мёртвого клана. Скупые, выверенные движения, чёткие, как математическое уравнение. Никакого азарта, никакой злости – только техничные движения, простые и эффективные.

Затем невидимые лезвия, рассекая воду, вздымая тучи брызг, зазмеились к Хашу. Быстро, очень быстро, почти неуловимо для глаза. Прыгать – бесполезно, Кэйран не знал точной высоты воздушных клинков. Оставалась только уклоняться.