Текст книги "Там, где тепло"

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 4

Рудный встретил нас резкими порывами встречного ветра, свистевшего в пустых окнах домов и срывавшего с крыш колючую снежную крупу. И сразу стало окончательно не по себе. Пусть из-за остававшегося меж развалин свободного пространства у обоза здесь ещё оставалась гипотетическая возможность для манёвра, но высоченные сугробы снега делали такую возможность именно что гипотетической. А дальше застройка становилась плотнее, и съехать с кое-как укатанной дороги нечего было и надеяться.

– Плохо это, – пробормотал возница, наблюдая за обеспокоенно прядавшими ушами лошадьми, – не свернуть никуда. Случись что – и встанем намертво.

– Часто напрямик ездите? – спросил я, одновременно пытаясь отправить вперёд так и норовившее выйти из-под контроля ясновиденье.

– Мы – нет, – мотнул головой дядька. – Мы обычно не спешим никуда. А некоторые только через город и катаются. Это хоть и опасно, зато по времени неплохой выигрыш получается. Да и в оттепель на объездной дороге страх и ужас, что творится.

– Почему? – поинтересовался я, морщась из-за напора впивавшейся в голову сотнями колючих иголок магической энергии.

Дворы ближайших домов то проявлялись перед внутренним взором, то исчезали, а до соседних улиц дотянуться предвиденьем и вовсе не получилось.

И ведь это небо над нами ещё даже затянуть не успело!

– Там болота, – подсказал Напалм. – Жуткое место, был как-то раз. А в городе крысюков полно.

– Точно! – кивнул возница. – Так и есть. Если крысюки полезут, главное лошадей прикрывайте. Эти сволочи в первую очередь на них кидаются. А куда мы без коняг?

– А что за крысюки? – удивилась Марина.

– Крысюки – это такие твари, на крысу похожи, но размером с собаку. И прыгают не хуже обезьян. Запросто с крыши на голову сигануть могут. И умные, заразы. Понимают, что дохлую лошадь с собой никто не потащит, и всё мясо им останется.

– Ужас какой, – вздохнула Марина.

Я глянул на ближайшие дома, оценил разделявшее нас расстояние и усмехнулся – тут никакая обезьяна не допрыгнет. Слишком далеко. А пока стая по сугробам проберётся, мы запросто этих тварей перестрелять успеем.

– Здесь нормально, – перехватил мой взгляд как раз в этот момент обернувшийся возница. – Тут опасаться нечего. Вот дальше, где старая застройка начнётся, там ухо востро держать надо.

– А обязательно через центр ехать? – шмыгнул носом Напалм. – Не сейчас, я имею в виду, а вообще.

– Так короче, – философски пожал плечами дядька. – Если не через центр, то по времени выигрыша никакого не будет. Вот люди и едут. Ну а мы за ними, деваться некуда.

Я только вздохнул. Какой смысл через город срезать, если запросто можно без головы остаться? А с другой стороны, вовсе не факт, что в объезд намного безопасней ехать получится. Там своих тварей хватает.

На хорошо-укатанной дороге обоз немного растянулся, и первые сани почти потерялись из виду в пелене накатывавшей с юга вьюги – ветер в городе и не думал стихать, снег по-прежнему забивал глаза, а когда полуразвалившиеся коробки двухэтажных домов остались позади и мы въехали в частный сектор, стало только хуже.

Вдоль дорог потянулись едва выглядывавшие из сугробов трухлявые доски заборов; меж голых ветвей яблонь и вишен замелькал зиявший дырами шифер крыш, закопченные стены и печные трубы. Немного дальше в снежной пелене маячили смутно-различимые силуэты стоявших наособицу пятиэтажек, но до них было ещё ехать и ехать.

– Сейчас посёлок проскочим, и почти сразу центр начнётся, – предупредил возница и, взведя курки обреза горизонтальной двустволки, положив его себе на колени. – Не зевайте.

– Ты аккуратней с пушкой-то, – забеспокоился Напалм. – Пальнёшь ещё…

– Не учи отца, – усмехнулся в ответ дядька. – У самого, можно подумать, патрон не дослан.

– Не дослан, – подтвердил пиромант.

– Ну и зря, – покачал головой возница. – Лишнее движение в критической обстановке – не есть хорошо…

Напалм задумчиво глянул на ржавый короб остановки общественного транспорта с давным-давно выбитыми стёклами и, вздохнув, передёрнул помпу.

– У меня зажигательные в магазине, – предупредил он, – не пугайтесь, если что.

– Ерунда! – успокоил парня дядька. – Мои лошадёшки и не к такому привычные.

Я тоже настороженно завертел головой по сторонам, но патрон в патронник досылать не стал. Не Ворошиловский стрелок мелкую дичь из винтовки бить. Если крысюки действительно такие шустрые, лишь впустую без боекомплекта останусь.

– Слушай, ты только зажигательные взял?

– Ага, – улыбнулся в ответ пиромант и заговорщицки подмигнул.

– Ну-ну…

Покосившиеся заборы частного сектора как-то враз остались позади, дорога пошла едва ли не впритирку с заброшенными домами, и у меня по спине побежали мурашки. Сложенные из камня и качественного кирпича, а не рассыпавшегося от непогоды шлакоблока двух– и трёхэтажные особняки ничуть не походили на засыпанные снегом холмы на окраине, и от этого становилось ещё хуже. Выбитые окна, широкие трещины и уродливые шрамы целыми пластами обвалившейся штукатурки производили удручающее впечатление.

Запустение и безнадёга, блин.

Запустение и безнадёга.

– На окна цокольных этажей смотрите, – посоветовал возница. – Если крысюки полезут, то из подвалов.

– А как же прыжки с крыши? – удивился задравший голову Напалм.

– Забей, – посоветовал ему дядька. – Главное стаю перехватить.

– Вас понял, – кивнул пиромант и повернулся ко мне: – Что скажешь, Евгений?

Я слегка ослабил контроль над ясновиденьем и сразу же поморщился из-за ударившей в затылок призрачной кувалды. А потом потоки взбаламутившей магические поля энергии и вовсе подхватили сознание и попытались закружить его в безумном хороводе, словно раскрытый в ураган зонт.

Пришлось, образно говоря, сложить зонт и, свернув предвиденье в узкий щуп, пробежаться им по терявшимся в снежной мгле домам, мимо которых предстояло двигаться обозу. Но даже и так вскоре нестерпимо заломило зубы и виски, а перед глазами замелькали белые точки. И ладно бы стоило напрягаться, так нет – ясновиденье просто не справлялось с магическими помехами.

– А хэ зэ, – поморщился я и вытер выступившие на глазах слёзы. – Ничего не скажу.

– У Евгения на такие дела чутьё, – пояснил пиромант удивлённому вознице.

– Но не сегодня, – вздохнул я и краем глаза заметил, как из подвального окна соседнего дома на снег хлынул серый поток.

– Ох, мать! – вытаращил глаза сидевший напротив меня пиромант и вскинул дробовик.

Я только успел завалиться набок, а в следующий миг из ствола «моссберга» вырвался длинный сноп огня и по ушам ударил оглушительный хлопок – БАМ!

Напалм незамедлительно передёрнул цевьё и выстрелил второй раз, хоть особой необходимости в этом уже не было – полдюжины словивших зажигательный заряд тварей просто раскидало по сторонам, и набравшее силу алхимическое пламя моментально превратило их тушки в бесформенные куски обугленного мяса.

– Н-но! Пошли! – взмахнул вожжами даже не подумавший схватиться за обрез дядька, и перепуганные лошади понесли нас вперёд.

Охранник из кативших следом саней взмахом руки отправил в подвальное окно бутылку с зажигательной смесью, и разлетевшаяся о раму стекляшка расплескалась во все стороны дымно чадящим племенем. Немедленно послышался пронзительный визг, но мы уже мчались прочь, и постепенно все звуки утонули в заполонившем голову звоне.

– Вот это ты дал! – заорал пироманту крутившийся на козлах дядька. – Вот это да!

– В следующий раз, – произнёс я, не слыша собственного голоса, – предупреждай, чтобы успел голову в снег зарыть.

– И меня тоже, – судорожно сглотнула Марина. – Что это было вообще?

– Крысюки, – объяснил нервно оглянувшийся возница. – Слушай, Костя, а чем у тебя патроны набиты?

– Не знаю, – пожал плечами пиромант. – Уже снаряжёнными покупал.

– Только очень громкие они, – поморщился дядька, сунув руку под ушанку. – Так и оглохнуть недолго.

– Зато какой эффект!

– Хорошо хоть ветер встречный и снег, – вздохнул я, – а то бы весь город о нашем приближении знал.

– Это точно, – кивнул возница.

– Фигня война, – махнул рукой Напалм и, стянув с головы шапку, вытер ей вспотевшее лицо, на котором проступили зеленовато-белые пятна.

Да я и сам чувствовал себя не лучшим образом. И дело было вовсе не в привычной уже ломоте под левой лопаткой, нет – катившиеся навстречу валы магической бури врезались подобно призрачным таранам, пронизывали насквозь и, вызывая тошноту, уносились дальше.

А ещё встречный ветер и снег! Уже и соседних саней во всей этой пурге почти не различить!

Одно хорошо – нападения бандитов в такую непогоду можно не опасаться. Ни один отморозок сегодня из укрытия не выползет ни за какие коврижки. Правда, для всякой нечисти сейчас наоборот самое раздолье, а ещё неизвестно от кого отбиться проще!

Гул ветра, уколы снега, тряска саней.

В голове ухает тупая боль, перед глазами мелькают непонятные обрывки видений, не давая толком разглядеть проглядывавшие из пурги развалины со снежно-чёрными провалами окон.

Плохо, плохо, плохо.

Мне – плохо.

И больно.

Вот-вот сознание потеряю, в голове так и звенит. Скоро даже пошевелиться не в состоянии буду. И это тоже – плохо, очень плохо.

Пересиливая сковавшее тело онемение, я дотянулся до левого предплечья и стиснул нашаренную под одеждой бутылочку с Л-13. По жилам немедленно заструилась снимающая усталость ледяная свежесть, боль стихла, а уже через несколько мгновений убойная доза впрыснутого в кровь наркотика ударила в голову. Из меня разом будто воздух выкачали; подобно сдутому шарику я развалился на скамье, и сознание закачалось на гребне волны, готовое в любой момент сорваться в столь притягательное забытье.

Навеянные вырвавшимся на волю ясновиденьем образы в один миг смыл шквал наркотического бреда, и засевшие в голове крючья всеведенья перестали рвать череп на части. Несколько минут я с трудом сохранял ясность рассудка, но потом достаточно быстро полегчало, а когда догадался закатать на лоб маску и подставить под порывы ледяного ветра раскрасневшееся лицо, и вовсе стало невообразимо хорошо.

Ничего не болит, снова бодр и полон сил.

Замечательно всё просто!

Вот только бы на Л-13 так не подсесть. А то втянусь ещё…

Напалм тем временем перегнулся через борт и в буквальном смысле слова исторгал из себя на дорогу завтрак.

Всё, порог восприимчивости перейдён. Теперь уже не важно, уник ты или обычный человек, нестабильность магического поля слишком сильная. Уникам в такой ситуации даже хуже придётся, пожалуй. Ну, по крайней мере тем, у кого такой замечательной бутылочки с собой нет…

– Эвон как его поласкает, – обернулся вытряхнуть набившийся в бороду снег возница. – Неужели укачало?

– Магическая буря, – пояснил я. – Марин, ты как себя чувствуешь?

– Замёрзла, – пробормотала с носом закутавшаяся в меховой капюшон девушка. – Долго нам ещё?

– Город почти проехали, если с бурей разминёмся, дальше проще будет, – пытаясь, хоть что-то разглядеть в бесновавшейся вокруг вьюге, ответил дядька и достал из кармана упаковку таблеток. – Эй, Костя, может, тебе экомага съесть?

– В задницу экомаг, – прохрипел пиромант, в глазах которого мне почудились отблески нехорошего, злого огня. – Сейчас сдохну…

…«если кого-нибудь не сожгу».

Этого он, разумеется, вслух не произнёс, но я его прекрасно понял и так. Если ясновидящие в магическую бурю пластом лежат, то пиромантам ещё хуже приходится – их от избыточного притока энергии просто распирает. Не успеешь вовремя излишки стравить – может и самовозгорание приключиться. Напалму, похоже, до этого недалеко осталось.

– Как знаешь, – пожал плечами дядька и, мельком глянув в чёрное, затянутое низкими тучами небо, закинул в рот таблетку. – Мне хорошо помогает.

Тут дорога потянулась вдоль длинного трёхэтажного здания, очень удачно прикрывшего нас от ветра, и вьюга немного стихла. И даже колебания пошедших в разнос магических полей стали доставлять куда меньше неприятных ощущений, чем раньше.

Или всё дело в наркотике? Да нет, Напалму тоже полегчало.

Неужели успели с бурей разминуться? Похоже на то. Выходит, нас лишь самым краешком зацепило, и страшно даже подумать, что сейчас в эпицентре творится.

Если застрянем или потратим время на поиски объезда – хана. Никакой экомаг не поможет. Мы с Напалмом ещё немного потрепыхаемся, а колдун из охраны точно копыта окинет. Гимназисты к перепадам напряжения магических полей даже больше чем наша братия чувствительны. Загнётся, как пить дать загнётся.

– Фух! – тяжело вздохнул пиромант. – Отпустило, кажись.

– И вьюга стихла, – выглянула из капюшона Марина. – Прорвались?

– Хорошо бы. – Возница запрокинул голову ко всё столь же чёрному небу и обрадовано ткнул варежкой в светлую полоску над крышами. – Точно! Совсем немного осталось…

Неожиданно сквозь навеянную наркотиком безмятежность пробилось кольнувшее сердце дурное предчувствие, и я лихорадочно завертел головой по сторонам. Не сумел заметить ничего подозрительного и от безысходности потянулся к ясновиденью.

Уж лучше б этого не делал! Пусть магическая буря и поутихла, но растворённый в крови наркотик помешал правильно рассчитать силы, и в сознание вместо предвиденья ворвались совершенно бредовые и никак несвязанные друг с другом галлюцинации.

Я – совершенно голый и с ножом в руке – иду по залитому кровью кафелю. Подошвы липнут к полу, но мерзкое ощущение вдруг сменяется обжигающим холодом, идущим от шершавого бетонного пола. Душевая как-то совершенно незаметно сменяется складом, заваленным мешками с селитрой, но почти сразу полутёмное помещение разрезает узкая прореха, ведущая в другой мир. За ней – засыпанный снегом ночной лес. А ещё кусочек юга. Там тепло.

Вот только это лишь иллюзия. Тепло – иллюзия. На самом деле я стою под стеклянным куполом, и сверху на меня уставился чей-то абсолютно синий глаз. И прятаться от этого ледяного эрзаца всевидящего ока уже слишком поздно.

Доминик, зараза, не предупредил…

Усилием воли выкинув из головы весь этот бред, я часто-часто задышал, прогоняя дурноту, и досадливо скрипнул зубами.

Гадство, какое гадство!

Наркотик не позволял использовать предвиденье, а нехорошее предчувствие и не думало утихать. Нет – оно лишь усилилось и лезвием ледяного клинка вонзилось под левую лопатку.

Я отвернулся от своих спутников, беззвучно выругался и недоумённо заморгал, вдруг приметив мчавшуюся нам вдогонку тень. Законы тяготения на неё не распространялись, и призрачная тварь легко сигала через дорогу с одного дома на другой, нисколько не смущаясь тем, что бежит по отвесной стене.

Ехавший в санях позади нас гимназист уловил чужеродное присутствие на мгновенье позже меня, но среагировать успел даже раньше.

– Гони! – заорал он как резаный. И немудрено – к призрачной гончей присоединились ещё две не менее жуткие твари.

Возница от души стеганул лошадей, но нормальную скорость на заметённой снегом дороге саням было не набрать, и погоня неумолимо приближалась. Пятна беспроглядной черноты мчались вперёд, буквально обтекая сорванные ветром с крыш снежинки, и стремились поскорее настичь тщетно пытавшихся удрать жертв.

Навстречу им зазвучали частые хлопки выстрелов, но картечь оказалась не в силах причинить сотканным из самой тьмы созданиям никакого вреда. Несшиеся по стене оставшегося позади здания тени приготовились к последнему рывку, и тут в игру наконец вступил Иосиф.

Сорвавшаяся у него с пальцев шаровая молния врезалась в угол трёхэтажного особняка, и вместе с обломками кирпича во все стороны сыпанули ослепительно-белые искры. Брызги колдовских огней прожгли в оказавшейся ближе других к эпицентру взрыва твари сразу несколько дыр, и прорехи начали расползаться, разъедая саму сущность странного создания.

Попавшая под удар гончая тьмы рухнула в сугроб, а её товарки стремительно сиганули через дорогу, но меж сведённых ладоней колдуна уже разгорелось новое сияние. Скрученное в слепяще-яркий шар боевое заклинание устремилось к преследователям и взорвалось, прежде чем те успели увернуться. Ударившее по глазам сияние в один миг выжгло из окружавшего пространства всю тьму, и от жутких тварей не осталось даже пепла. И лишь выбравшаяся из сугроба тень успела юркнуть в подвальное окно, прежде чем её заметил пытавшийся отдышаться колдун.

– Вот блин! – Напалм вытер покрывшееся испариной лицо и покачал головой. – Не уверен, что смог бы их всех за раз… – Сообразив, что чуть не ляпнул лишнего, он замолчал и поспешил поправиться: – В смысле, зажигательными патронами этих тварей вряд ли пронять…

– Ох-хо! – обернулся к нам возница. – Михаил Григорьевич как в воду глядел, когда колдуна нанять решил!

– Раньше без колдунов, что ли, ездили? – удивился я.

– Без них. А только наняли – и сразу спас…

Тянувшаяся вдоль длинного забора дорога вильнула в сторону, и в лицо вновь полетел колючий холодный снег. Ветер тоже усилился, а колебания магического поля и вовсе начали напоминать волны, бьющиеся о скальный берег в девятибалльный шторм.

Рано радовался – с бурей мы пока ещё окончательно разминуться не успели! Вон как метёт! Не видно ни зги.

Тут снежную пелену пронзили лучи мощных фар встречного автотранспорта, и ехавшие впереди сани резко замедлили ход.

– Что за дела? – насторожился возница.

– Похоже, навстречу кто-то едет, – предположил я.

– Тут ведь не развернуться! – всполошился дядька.

– Пойду, пройдусь, – выпрыгнул я на дорогу, заметив, как мимо наших саней пробежали сначала двое охранников, а потом Иосиф в обнимку со своим неизменным кофром.

– Евгений! – забеспокоилась Марина. – Не уходи!

– Сейчас вернусь. Только посмотрю, что там стряслось.

На самом деле сидеть в санях и ждать у моря погоды было просто невмоготу. Хотелось что-то делать, куда-то идти, да просто бегать по кругу, лишь бы избавиться от разъедавшего меня изнутри зуда!

Нет, всё же не стоит наркотиками злоупотреблять. Так и свихнуться недолго.

Пересиливая порывы сбивавшей с ног вьюги, я пробрался мимо саней в самое начало обоза и, закрывшись варежкой от летевшего прямо в лицо ветра, осмотрелся по сторонам. Как оказалось, мы и в самом деле наткнулись на пытавшихся обогнать бурю горемык, и что хуже всего – разминуться на узкой дороге не было никакой возможности. Слева стена дома, справа глухой забор и переулок, перекрытый сугробом едва ли не в человеческий рост высотой.

Выход один – кому-то придётся сдавать назад. И поскольку с санями такой фокус точно не пройдёт, остаётся только убедить в этом наших коллег по несчастью, прикатившими на двух увешанных гирляндами мощных фар «камазах».

Но вот переговоры на этот счёт явно не задались…

Свист ветра, едва не сбивающая с ног метель, колючие волны магической энергии и – несколько яростно ругающихся мужиков. Сюрреализм чистой воды, но такова уж человеческая природа.

Как же можно просто сдать назад, не помотав перед этим нервы ближнему своему? А уж первому встречному без препирательств и вовсе никак уступить нельзя. Сам себя после этого уважать не будешь. И по барабану, что из-за дурацкого гонора мы теряем драгоценное время, а шансы опередить бурю уменьшаются с каждой минутой у обеих сторон.

Поправив ремень закинутой на плечо винтовки, я подобрался ещё чуть ближе к спорщикам и прислонился к торчавшему из сугроба обломку бетонного забора. Михаил Григорьевич и Кирилл Ефимович к этому времени из переговоров уже выбыли, и препираться с невысоким мужиком в зимнем камуфляже остался один начальник охраны.

– Да не можем мы отъехать! – заорал Константин, перекрикивая шум ветра. – У нас дюжина саней! До вечера сдавать назад будем!

– Тогда во двор заезжайте! – безапелляционно заявил представитель товарищей по несчастью, которые оказались нам вовсе не товарищами.

Я заметил свисавший у него с плеча компактный пистолет-пулемёт и на всякий случай, подавшись немного вбок, укрылся за бетонным столбиком. Не стоит на всеобщем обозрении торчать, если того и гляди стрельба начнётся. Охранники как с нашей, так и с той стороны к такому развитию событий уже готовы – оружие наизготовку, все настороже.

И надо сказать, вооружённого народу у «камазов» собралось едва ли не вдвое больше, чем у нас. Обозников-то в расчёт можно не принимать, толку от их двустволок будет немного.

– Какой во двор?! – теряя терпение, ткнул рукой Константин на перегородивший проезд сугроб. – Ты как снег расчищать предлагаешь?

– А мне какое дело? – осклабился мужик. – Мы возвращаться не будем!

– Да вам метров тридцать всего назад сдать, а там разминёмся! – продолжил взывать к здравому смыслу начальник охраны. – Слушай, давай не будем терять время, мы просто не сможем отъехать. Даже если попытаемся, нас тут всех вместе бурей накроет. Вам-то какой интерес здесь торчать?

– А почему мы возвращаться должны? А? Вы какие-то особенные, что ли?

– Да не сможем мы просто! – в сердцах крикнул Константин и потёр изуродованную шрамами щёку. – Ты пойми, либо решаем вопрос быстро, либо всем мало не покажется!

– А чего ты мне тыкаешь? – моментально зацепился за слова набычившийся мужик, которого начало трясти от злости. – Ты мне не тыкай!

– Не буду, – очень спокойно пообещал начальник охраны, но меня от такого тона пробил озноб. Чувствовалось в его голосе нечто жутковатое. – Давай просто решим проблему…

– Проблему? У кого проблема? Это у вас проблема будет! Ты понял?

– Что я должен понять?

– Освобождайте дорогу!

– Ты же сам видишь, не можем.

– А меня не колышет! – завёлся бугай и ткнул Константину пальцем в грудь. – Лучше не зли меня!

Неожиданно я уловил слишком уж упорядоченное для царившего вокруг хаоса биение магической энергии и сразу связал его с выглядывавшим из кабины дальнего «камаза» человеком. Толком разглядеть его мешала метель, но в том, что это колдун, сомневаться не приходилось.

Теперь понятно, почему они так борзеют. Полтора десятка автоматчиков плюс колдун – ну как при таком раскладе можно каким-то торгашам дорогу уступить?

– Освобождайте дорогу! – рявкнул мужик, лицо которого налилось дурной кровью. – Или… – он глянул мимо Константина на ряды саней и гаденько улыбнулся, – или мы бурю в машинах переждём. Съел?

– Слушай, клоун, – произнёс потерявший терпение начальник охраны и, придвинулся к собеседнику почти вплотную. Дальнейшее сказанное им помешал расслышать шум ветра, но мужика эти слова без всякого сомнения проняли до самых печёнок.

Скривившись, он молча развернулся и зашагал к грузовикам. Распахнул дверцу кабины и только начал что-то говорить, как получил по лицу босой пяткой и уселся задницей в сугроб.

– Какого хрена?! – вывалившийся из кабины парень в майке-алкоголичке и камуфляжных штанах едва не повалился следом, но сумел удержать на подножке и вскинул пистолет-пулемёт. – Страх потеряли, твари?!

И одной длинной очередью он срезал запряжённых в ближайшие к грузовикам сани лошадей. А в следующий миг и сам рухнул в снег с простреленной головой – каким-то неуловимым движением выхвативший из кобуры пистолет Константин выстрелил в него навскидку, но умудрился при этом всадить пулю точно между глаз.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, начальник охраны метнулся за сани и, перехватив оружие двумя руками, опустошил магазин в стоявших у грузовиков людей. И тут уже выстрелы загромыхали с обеих сторон.

Грохот очередей, визг рикошетящих от бетона пуль, ржание бьющихся на снегу коней, крики людей.

Хаос.

Спрятавшись за бетонный столбик, я скинул варежку в снег, несколькими судорожными движениями передёрнул затвор винтовки и осторожно выглянул обратно.

Как ни странно, особого преимущества вооружённые автоматами отморозки поначалу не получили. Дробовики и жезлы «свинцовых ос» позволили охранникам оттеснить лупивших беспорядочными очередями парней ко второму «камазу» и разбежаться по укрытиям, прежде чем иссякли заряды в отводивших от них пули амулетах.

Лишив лишний раз не высовываться, я рискнул прибегнуть к ясновиденью, но рвавшие магическое поле помехи и убойная доза Л-13 не позволили в полной мере оценить ситуацию. А потом сознание опалил призрачным огнём отголосок напитываемого энергией боевого заклинания, и стало ясно, что медлить нельзя.

Привстав, я сразу заметил размахивавшего руками колдуна, с кончиков пальцев которого срывались терявшиеся в бесновавшейся вокруг него вьюге оранжевые искры, и поспешил приладить цевьё винтовки на плоскую верхушку столбика. Упёр приклад в плечо, поймал заклинателя на мушку и плавно потянул спусковой крючок.

Громыхнул выстрел, ствол слегка подкинуло, но попытка вывести из игры колдуна канула втуне – оставившая явственно различимый ясновиденьем след пуля вдруг вильнула в сторону и вместо колдуна прошила брезент тента.

Матерно помянув все защитные амулеты вместе взятые, я ухватился за рукоятку затвора, перезарядил трёхлинейку и вновь выругался, обнаружив, что за это время гимназист успел спрятаться за кузов «камаза».

А в следующий миг нестерпимо заломило зубы. Во рту появился металлический привкус, и после нескольких редких хлопков полностью смолкла вся стрельба. Точнее – перестали стрелять ружья и автоматы. Жезлы «свинцовых ос» как и прежде продолжали бесшумно плеваться смертью, и теперь преимущество оказалось уже на нашей стороне. Что ни говори, не одними атакующими чарами колдуны полезны…

Потеряв несколько бойцов, прятавшиеся за «камазами» беспредельщики начали отступать, и тут из снежной пелены вынырнула и метнулась к обозу огромная шаровая молния. Попадавшиеся ей на пути снежинки просто испарялись, но прежде чем сгусток энергии рухнул на сани, за которыми прятались наши стрелки, ослепительная вспышка отбила его назад. Прямо на кабину головного грузовика.

Громыхнуло знатно. Во все стороны полетели куски перекрученного железа, а взметнувшееся к верхним этажам соседнего здания пламя немедленно перекинулось на прикрытый тентом груз.

Вконец растерявшиеся отморозки поспешили раствориться в снежной пелене, а вдогонку им начали осторожно выдвигаться прикрывавшие друг друга подчинённые Константина.

Остальные обозники от саней отходить не стали и бросились оказывать первую помощь раненым. А заодно добили пострадавших в перестрелке лошадей.

И неожиданно я осознал, что наблюдаю за всей этой суетой со стороны. Пока обоз ехал, все были равны, но случился форс-мажор – и про меня просто забыли. С одной стороны так даже проще, а с другой – спасать в первую очередь будут своих. И забывать об этом ни в коем случае не стоило.

– Чё за фигня?! – присел рядом со мной прибежавший на звуки стрельбы Напалм. – По какому поводу махач начался?

– Дорогу не поделили, – ответил я и, стряхнув снег с валявшейся в сугробе варежки, поспешил натянуть её на озябшую ладонь.

– Вот ни хрена себе! А грузовик зачем запалили?

– Колдун случайно шаровую молнию туда отбил, – указал я на сидевшего в соседних санях Иосифа.

Гладко выбритое лицо гимназиста из-за перенапряжения пошло яркими пятнами, красные отметины расползлись по скулам и подбородку, а от заметно припухшего носа тянулась вниз тоненькая струйка почти чёрной крови. Зачерпнув пригоршню снега, гимназист приложил её к переносице и повалился обратно на скамью.

Да уж, несладко ему пришлось. При такой неоднородности магического поля попробуй поколдуй!

– И чего они все на этих фаерболах помешаны? – хмыкнул пиромант. – Никакой фантазии!

– Простейшее боевое заклинание потому как, – объяснил я. – Плюс максимальный объём при наименьшей внешней поверхности. Закон сохранения энергии и всё такое…

– Да я и то лучше смог бы!

– И огнестрельное оружие бы заблокировал?

– Легко! – фыркнул Напалм и забеспокоился. – Ладно, побегу Марину проверю.

Я выбрался из сугроба, закинул винтовку на плечо, и тут из снежной пелены начали возвращаться убежавшие вдогонку за противником охранники.

– Михаил Григорьевич! – крикнул первым подскочивший к саням начальник охраны. – Как у вас?

– Двоих наповал, одного серьёзно зацепили, царапины не считали.

– Михалёв тяжёлый, Мостовой и Алиев ранены, но на ногах, – вслед за торговцем доложил командиру остававшийся с обозом охранник.

– Что с Иосифом?

– Отлёживается.

– Надо выбираться отсюда, – встрял в разговор Кирилл Ефимович. – Буря приближается!

– Как выбираться? – выругался Михаил Григорьевич. – Четырёх лошадей в расход пустить пришлось! Твари!

– Не о том думаете, – вздохну Константин и указал на догоравший грузовик. – Здесь нам уже точно не проехать!

– А если во второй «камаз» груз перетащить? – предложил Михаил Григорьевич.

– Мы его завести не смогли, – поморщился начальник охраны. – Движок прострелен.

– Вот ведь! Развернуться точно не успеем.

– Могу короткий портал построить, – приподнялся вдруг со скамьи Иосиф. – До окраин дотянется.

– При таких-то помехах? – удивился Константин.

– Так даже лучше. С наполнением накопителя энергией проблем не будет.

– А перепад магических потенциалов?

– Переход односторонний, людей на той стороне покорёжит, конечно, но это не смертельно.

– Какая пропускная способность? – деловито поинтересовался Михаил Григорьевич.

– По времени ограничение будет десять минут, – прикинул колдун. – По объёму не скажу, но обоз точно без проблем перекинем.

Начальник охраны с задумчивым видом огляделся по сторонам, понял, что другого выхода выбраться из этой передряги у нас нет, и нехотя спросил:

– Сколько времени понадобится на подготовку?

– Минут пятнадцать.

– Действуй, – наконец дал добро Константин. – Нимчук, Коваленко, Мостовой обеспечьте охрану, Алиев иди в хвост, остальные выдвигайтесь к «камазам».

– Думаете, эти гады вернутся? – забеспокоился торговец.

– Человек пять ушло и колдун с ними, запросто могут попытаться грузовик отбить, – пожал плечами начальник охраны и попросил: – Михаил Григорьевич, пошлите свободных людей трофеи собрать.

– Да, потери надо компенсировать, – легко согласился с этим предложением хозяин обоза. – Кирилл Ефимович, пусть из первых двух саней товар начинают перегружать, я сам пока «камаз» проверю.

И он в сопровождении охранников и пары грузчиков исчез в белой пелене бесновавшейся вокруг нас вьюги. Я прикрыл лицо в тщетной попытке спрятаться от летевшего со всех сторон снега и уже собрался возвращаться к саням, когда заметил пробиравшихся ко мне Напалма и Веру.

– Что происходит? – перекрикивая гул ветра, спросил пиромант.

– Будут портал строить, – просветил я его. – Чего припёрлись?

– Страшно, – созналась Марина, наблюдая за тем, как работники споро перетаскивают груз из саней с застреленными лошадьми. – Бедные коняжки…

На убитых людей она, как ни странно, никакого внимания не обратила. Защитный выверт психики, не иначе.

Тем временем Иосифу сунули в руки его кофр, и первым делом колдун обыкновенной обугленной деревяшкой прочертил вокруг себя круг. И то ли палка была обыкновенной лишь на вид, то ли в ход пошло какое-то заклинание, но гимназист без проблем отсёк от себя разгулявшуюся стихию, будто сверху его накрыл прозрачный стеклянный купол.