Текст книги "Очерки истории Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (1917—1922 гг.)"

Автор книги: Павел Софинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

За Миллером было организовано наблюдение. На основании собранных сведений в ночь на 19 сентября был арестован весь штаб «Добровольческой армии Московского района». Тогда же было произведено разоружение Высшей стрелковой школы. Высшей школы военной маскировки и Окружной артиллерийской школы, где среди преподавателей и курсантов оказалось много участников заговора.

Ликвидация штаба «Добровольческой армии Московского района» имела громадное значение. В то время, когда происходил разгром белогвардейских заговорщиков в Москве, деникинские банды уже захватили Курск и подходили к Воронежу и Орлу, а в тылах наших армий Южного фронта совершал бандитский рейд корпус генерала Мамонтова. Если бы в это время вспыхнул белогвардейский мятеж в Москве, положение Красной Армии осложнилось бы до крайней степени.

«Национальный центр» был создан и существовал на средства англо-франко-американских империалистов. Его деятельностью руководили опытные агенты капиталистических разведок. И тем не менее заговорщики потерпели полный крах. Это объясняется прежде всего бдительностью рядовых советских людей и повседневным вниманием ЦК РКП (б) к боевому органу пролетарской диктатуры – ВЧК. В органы ВЧК Коммунистическая партия направляла лучших своих сынов, политически зрелых и прозорливых коммунистов, ставивших интересы социалистической Родины превыше всего. Чекисты действовали смело, решительно и быстро пресекали преступные действия контрреволюционеров.

23 сентября 1919 г. ВЧК опубликовала обращение ко всем гражданам Советской республики о раскрытии московской и петроградской организаций «Национального центра».

«В то время как Советская республика, – говорилось в обращении, – билась на фронтах, обложенная и с суши и с моря ратью бесчисленных врагов, предатели народа, наемники иностранного капитала в тылу точили уже свой нож людоеда, чтобы зарезать пролетариат, напав на него врасплох сзади.

Агентам и шпионам удалось погубить немало народу. Своими изменами они помогали истреблению лучших рабочих и красноармейцев. Притаившись, как кровожадные пауки, они расставляли свои сети повсюду, начиная с Красной Армии и кончая университетом и школой. Нет еще возможности определить, сколько рабочих и крестьян погубили бы эти изменники. Быть может, только наши потомки узнают об этом. Но кровь погубленных, предупреждает живых!

Сейчас, когда орды Деникина пытаются прорваться к центру Советской России, шпионы Антанты и казацкого генерала готовили восстание в Москве… Они очень торопились, эти негодяи. Они даже подготовили «органы власти» на случай своего успеха, и их продавшийся англичанам «Национальный центр» должен был бы вынырнуть на поверхность, как только генеральская заговорщическая организация взяла бы Москву.

Но изменники и шпионы просчитались! Их схватила за шиворот рука революционного пролетариата и сбросила в пропасть, откуда нет возврата».

ВЧК призывала трудящихся к высокой революционной бдительности: «Товарищи! Будьте начеку! Стойте на страже Республики днем и ночью. Враг еще не истреблен целиком. Не спускайте с него своих глаз» '.

Лето и начало осени 1919 г. были для Советской республики временем величайшего напряжения всех сил. 12 сентября Деникин издал приказ о переходе в наступление всем фронтом. 21 сентября он захватил Курск, 6 октября – Воронеж, 13 октября – Орел, 17 октября – Новосиль Тульской губернии. Еще никогда белогвардейские войска не подходили так близко к столице страны– Москве. Но это были последние его успехи. Коммунистическая партия и Советское правительство приняли энергичные меры к разгрому войск Деникина. Состоявшийся в сентябре 1919 г. пленум ЦК РКП (б) наметил конкретные мероприятия по укреплению Южного фронта. Командующим фронтом был назначен А. И. Егоров, членом РВС Южного фронта – И. В. Сталин. На Южный фронт были направлены К. Е. Ворошилов, Г. К. Орджоникидзе, Я. Ф. Фабрициус. С. П. Восков, П. А. Солодухин и многие другие видные военные и партийные работники.

30 сентября 1919 г. ЦК РКП (б) обратился с письмом к партийным организациям. «Положение на фронтах, особенно на Южном фронте, – указывалось в письме, – заставляет ЦК РКП вновь обратиться к вам с призывом удвоить, утроить, удесятерить энергию партийных организации в деле военной обороны Советской России»[235]235
  «Московские большевики на защите советской столицы в 1919 г.». Сборник документов. М., 1947, стр. II.


[Закрыть].

В результате мобилизаций на фронты было направлено 25 тысяч коммунистов, более 3 тысяч комсомольцев. Профсоюзы мобилизовали в действующую армию 10 процентов своих членов. В боевую готовность был приведен Московский укрепленный район. Возобновилась деятельность созданного еще в июне комитета обороны Москвы.

Для информации коммунистов по предложению ЦК РКП (б) в конце сентября Ф. Э. Дзержинский выступил с докладом на московской общегородской партийной конференции. Он имел все основания с гордостью сказать: «Работа ВЧК за последние недели была очень удачна… В результате усиленной работы нам удалось открыть не только главарей, но ликвидировать всю организацию, возглавляемую знаменитым «Национальным центром»».

Вся работа по ликвидации «Национального центра» проходила под личным руководством Ф. Э. Дзержинского, который наряду с общим руководством ВЧК и НКВД выполнял по поручению ЦК РКП (б) с 18 августа 1919 г. обязанности начальника Особого отдела ВЧК[236]236
  ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 76. оп. 2. д. 12, л. 1.


[Закрыть].

Ф. Э. Дзержинский дал глубокий анализ политической платформы и планов заговорщиков. Он отметил, что в ликвидированных заговорах участвовали как кадеты, так и черносотенцы и правые эсеры, но общее политическое направление давали кадеты. «Цель их, – указывал Ф. Э. Дзержинский, – была захватить Москву и дезорганизовать наш центр. На своих последних заседаниях они уже подготовляли окончательное свое выступление. Даже час назначен: 6 часов вечера».

Ф. Э. Дзержинский призывал всех московских большевиков к максимальной бдительности. «Успешность нашей борьбы с заговорами, – подчеркнул Феликс Эдмундович, – возможна, если все намеченные меры встретят поддержку со стороны каждого партийного товарища в повседневной жизни»[237]237
  Ф. Э. Дзержинский. Избранные произведения, т. I, стр. 286.


[Закрыть].

Партийная конференция единодушно одобрила боевую работу ВЧК. В решении, принятом на конференции, московские большевики писали: «…конференция приветствует ВЧК за ее энергичную деятельность в деле уничтожения контрреволюционных гнезд в сердце революции»[238]238
  «Известия ВЦИК» № 215, 27 сентября 1919 г.


[Закрыть]. Это приветствие московской партийной организации воодушевляло чекистов на новые боевые подвиги.

5. Ликвидация заговора Поля Дюкса и «Тактического центра»

Арест членов петроградской организации «Национального центра» летом 1919 г. сильно встревожил английского резидента в Петрограде Поля Дюкса.

Пребывание в Советской России убедило его в том, что ВЧК научилась вылавливать самых искусных и хитро замаскированных врагов. Поль Дюкс понимал, что карающая рука Чрезвычайной комиссии рано или поздно схватит его за шиворот. Боясь расплаты за свою преступную деятельность, Поль Дюкс решил бежать из России. Своим заместителем в Петрограде он наметил Петровскую, которая по его совету даже вступила в Коммунистическую партию.

В начале августа он передал Петровской всю шпионскую сеть и познакомил ее с руководителем британского «благотворительного комитета» Джорджем Гибсоном. «Английский комитет» формально имел целью оказывать материальную помощь английским подданным, проживавшим в России, а по существу являлся организацией, которая финансировала английских шпионов. Поль Дюкс дал указание Гибсону выдавать Петровской по ее требованию по 200 тысяч рублей за счет британского Красного Креста.

Агенты Юденича и английской разведки развили в октябре 1919 г. бешеную подрывную деятельность в Петрограде.

Английский шпион Люндеквисг, бывший начальник штаба 7-й Красной Армии, освобожденный от этой должности только в сентябре, разработал план октябрьского наступления Юденича на Петроград и передал его в штаб Юденича. Когда в конце октября наступление белогвардейцев, проводившееся по плану Люндеквиста, потерпело поражение, начальник сухопутного оперативного штаба Балтийского флота Медиокрицкий разработал для Юденича новый план захвата Петрограда. Как увидим дальше, получить этот план белым так и не удалось.

Бдительность рядовых советских людей и на этот раз помогла чекистам своевременно обезвредить заговорщиков.

В начале ноября 1919 г. красноармеец прибывшей в Петроград роты пополнения, проходя по улице, увидел, что идущая впереди девушка уронила бумажный сверток. Солдат поднял сверток и окликнул женщину, но та, заметив, что ее сверток находится в руках у красноармейца, не только не отозвалась на его оклик, но и попыталась скрыться. Бойцу это показалось подозрительным. Он задержал девушку и доставил ее в Петроградскую чрезвычайную комиссию. В свертке оказались шпионские донесения и чертежи.

Девушка, обронившая сверток, была дочерью одного француза, принявшего еще до революции русское подданство. Его арестовали. Во время допроса, который проводил лично Ф. Э. Дзержинский, арестованный держался нагло и самоуверенно.

– Вы поймали меня только благодаря случайности, – заявил француз.

– Ошибаетесь, – ответил Дзержинский, – если бы масса нас не поддерживала, если бы каждый рабочий, каждый красноармеец не сознавал, что раскрытие заговора – это дело не только ЧК, но и всех трудящихся, тогда то обстоятельство, что ваша дочь уронила сверток, не привело бы к раскрытию заговора. Дочь ваша случайно уронила сверток, но красноармеец не случайно заинтересовался им, не случайно арестовал ее, не случайно обеспокоился. Именно в том, что это не случайно, – сила ЧК.

Трудно сказать, понял ли французский шпион роль народных масс в борьбе с контрреволюционными заговорщиками, но в силе ВЧК он вскоре убедился, когда рядом с ним оказались все его сообщники, хотя он сам и не раскрыл тайну организации.

Дело в том, что еще до ареста французского шпиона моряк воздушного дивизиона Солоницын послал в Ораниенбаумский отдел морского Особого отдела заявление, в котором сообщал, что на днях из Петрограда в Ораниенбаум прибывает сын бывшего генерала Шидловского, чтобы перейти с какими-то важными документами на сторону белых. Благодаря заявлению этого моряка Особый отдел задержал генеральского сына со всеми документами, предназначенными для Юденича. Среди них оказался и план очередного наступления на Петроград, разработанный Меднокрицким. Выяснилось, что Шид-ловский действовал по поручению начальника Ораниенбаумского воздушного дивизиона Берга. Арестованный ВЧК, Берг признался в шпионской работе и выдал остальных заговорщиков.

25 ноября 1919 г. ВЧК опубликовала сообщение о ликвидации заговора шпионов Антанты и русских белогвардейцев.

«Усилиями Петроградской чрезвычайной комиссии, Особого отдела ВЧК и Особого отдела армии, – говорилось в сообщении, – в Петрограде раскрыт крупный белогвардейский шпионский заговор, в котором принимали участие крупные сановники царского режима, некоторые генералы, адмиралы, члены партии кадетов, «Национального центра», а также лица, близкие к партии эсеров и меньшевиков».

Сообщение ВЧК подчеркивало, что «вся деятельность заговорщиков протекала под бдительным наблюдением агентов Антанты, главным образом английских и французских, которые руководили всем делом шпионажа, финансировали заговор и держали в своих руках нити его»[239]239
  «Известия ВЦИК» № 264, 25 ноября 1919 г.


[Закрыть].

В заключении сообщения указывалось, что все главари шпионской организации, а также министры белогвардейского правительства, за исключением успевших скрыться за границу, арестованы ВЧК.

Разоблачение и ликвидация заговора Поля Дюкса было сильным ударом для английских интервентов и Юденича. Бдительность ВЧК обеспечила внутреннюю безопасность Петрограда, лишила Юденича источников ценной военной информации и тем самым способствовала разгрому Северо-западной белогвардейской армии.

Одним из важных последствий разгрома заговора Дюкса являлась ликвидация «Тактического центра», этого всероссийского штаба наиболее крупных контрреволюционных организаций.

Ликвидацией «Тактического центра» был завершен разгром обширного заговора английских, французских и американских империалистов.

6. Разгром анархо-эсеровского подполья

Параллельно с борьбой против шпионско-белогвардейских заговоров ВЧК во второй половине 1919 г. нанесла сокрушительные удары врагам Советской власти, так называемому «левому крылу» контрреволюции.

Как уже отмечалось выше, против диктатуры пролетариата боролись не только буржуазно-помещичья контрреволюция и иностранные империалисты, но и партии, рекламировавшие себя «революционными», – левые эсеры и анархисты.

После ударов, нанесенных анархистам весной 1918 г., а левым эсерам – во второй половине 1918 г. и весной 1919 г., эти партии изменили свою тактику. Но они вовсе не отказались от борьбы с Советской властью. Об этом свидетельствовал взрыв в Леонтьевском переулке, в Москве.

25 сентября в зале заседаний Московского комитета партии, помешавшемся в двухэтажном особняке по Леонтьевскому переулку, собрались представители райкомов партии, пропагандисты и агитаторы, слушатели Высшей партийной школы.

Собранию предстояло обсудить вопрос о партийнополитической работе в связи с обстановкой на фронте и разоблачением белогвардейского заговора в Москве. Во время заседания в зал были брошены бомбы большой разрушительной силы. 12 человек, в том числе и секретарь МК Загорский, были убиты, многие получили ранения.

Приступив к розыску террористов, Московская чрезвычайная комиссия предположила вначале, что взрыв в Леонтьевском переулке – дело рук одной из офицерских организаций. Однако вскоре МЧК отказалась от первоначальной версии.

2 октября 1919 г. в поезде около Брянска рабочие-железнодорожники задержали показавшуюся им подозрительной некую Софью Каплан. Задержанная оказалась членом украинской конфедерации анархистов «Набат». Она пробиралась из Москвы на Украину для связи с украинскими анархистами. При ней было обнаружено письмо главаря организации «Набат» Барона, в котором, между прочим, сообщалось: «Теперь Москва начеку, пару дней тому назад местный комитет большевиков взорван бомбой, погибло больше десятка, дело, кажется, подпольных анархистов, с которыми у меня нет ничего общего. У них миллионные суммы. Правит всем человечек, мнивший себя новым Наполеоном»[240]240
  «Известия ВЦИК» № 293, 28 ноября 1919 г.


[Закрыть].

Ознакомление с письмом Барона дало МЧК новое направление для розыска настоящих виновников террористического акта. Было установлено, что в среде анархистов образовалась группа так называемых «анархистов подполья», поставившая своей целью организацию террора против руководителей Советской власти. Выступая под громкими лозунгами «свободы», «равенства» и «братства», анархистские банды на практике полностью сомкнулись с буржуазно-помещичьей контрреволюцией. Другая группа анархистов – «легальные анархисты», не принимая активного участия в террористических актах, покрывала своих нелегальных собратьев. Барон и другие лидеры легальных анархистов, арестованные ВЧК, отказались назвать террористов, хотя, несомненно, знали их фамилии и адреса.

Московской чрезвычайной комиссии удалось все же к концу октября 1919 г. установить ряд конспиративных квартир анархистов. Здесь собирались отъявленные головорезы. Несмотря на отчаянное сопротивление, МЧК выловила многих анархистов подполья и собрала большой документальный материал об их антисоветской и бандитской деятельности.

В процессе следствия было установлено, что все крупнейшие ограбления банков и советских учреждений в Москве и Туле, сопровождавшиеся зверскими убийствами, являлись делом рук анархистов и левых эсеров. Левые эсеры вновь проявили себя как злейшие враги Советской власти. Член ЦК партии левых эсеров Донат Черепанов вместе с лидером «анархистов подполья» Казимиром Ковалевичем создали бандитско-террористическую организацию под громким названием «Всероссийский штаб революционных партизан». Они-то и организовали взрыв в Леонтьевском переулке. Эти так называемые «революционные партизаны» во всем действовали точно так же, как агенты Деникина и Юденича.

Вслед за ликвидацией московского штаба «анархистов подполья» ВЧК постепенно ликвидировала подобные же организации на периферии. В начале 1920 г. был пойман и один из руководителей террористов – левый эсер Донат Черепанов.

Преступления анархо-эсеровских террористов вызвали широкую волну возмущения среди трудящихся Советской республики. Первой мыслью рабочих Москвы была мысль о красном терроре. В многочисленных резолюциях и обращениях к Советскому правительству они писали о необходимости вновь ввести красный террор, клянясь «за каждую голову наших вождей снять тысячи вражеских голов»[241]241
  «Московские большевики на защите советской столицы в 1919 г.», стр. 48.


[Закрыть].

Когда весть о злодейском преступлении анархистов и эсеров распространилась по стране, в Москву отовсюду полетели гневные телеграммы с требованием сурово покарать преступников. Только в секретариат ЦК РКП (б), по неполным подсчетам, в течение нескольких дней было прислано свыше 200 телеграмм[242]242
  ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 17, оп. 4. д. 139.


[Закрыть].

Партия и Советское правительство не считали, однако, целесообразным прибегать в этот период к массовому красному террору. ЦК партии исходил из того, что «Советская власть в России в настоящее время настолько крепка и сильна, что может, не впадая в нервность, сохраняя обычный темп работы трибуналов и комиссии по борьбе с контрреволюцией, не допуская случайных ошибок, которые имелись в прошлом году, навести страх на  врагов и обезвредить их организации. Поэтому пленум ЦК принял решение, что взрыв Московского комитета не должен отразиться на обычной деятельности ВЧК и губчека»[243]243
  «Известия ЦК РКП(б)» № 7, 22 октября 1920 г.


[Закрыть].

7. На хозяйственном фронте

Мероприятия Коммунистической партии и Советского правительства, направленные на разгром похода Антанты, принесли свои плоды. Армии Южного фронта, усиленные коммунистами, комсомольцами, новыми дивизиями и полками, перегруппированные в соответствии со стратегическим планом, намеченным ЦК партии, в середине октября перешли в наступление. 20 октября 1919 г. ударная группа войск Южного фронта разгромила офицерские дивизии генерала Кутепова и освободила Орел. Одновременно конница Буденного разбила белогвардейские конные корпуса Шкуро и Мамонтова на подступах к Воронежу и 24 октября вступила в город. Преследуя врага, армии Южного фронта 11 декабря заняли Харьков, затем очистили Донбасс и 8 января 1920 г. овладели Ростовом-на-Дону.

Изменения военной и политической обстановки в Советской республике повели к изменениям и в характере деятельности ВЧК. Продолжая энергичную борьбу со шпионажем и контрреволюционными заговорами, Чрезвычайная комиссия направила теперь значительно больше сил на хозяйственный фронт.

Предметом особой заботы партии и правительства по-прежнему оставался железнодорожный транспорт. 10 октября 1919 г. В. И. Ленин подписал постановление Совета Рабоче-Крестьянской Обороны о мерах борьбы со злоумышленниками, разрушавшими железнодорожные сооружения.

5 января 1920 г., по предложению В. И. Ленина, была создана комиссия с целью реорганизации Особого комитета по проведению военного положения на железных дорогах (Оском) и Транспортного отдела ВЧК (ТОВЧК). 16 января этот вопрос слушался на заседании Совета Обороны. Совет Обороны постановил ликвидировать Оском, передав его дела и личный состав Наркомату путей сообщения и транспортному отделу ВЧК[244]244
   «Известия ВЦИК» № 12, 18 октября 1920 г.


[Закрыть]. На этом же заседании было принято постановление, определявшее задачи, права и функции ТОВЧК в новых условиях.

«Деятельность Транспортного отдела Всероссийской Чрезвычайной комиссии и ее местных органов, – указывалось в постановлении, – состоит:

а) в борьбе со злостной или организованной контрреволюцией, саботажем и спекуляцией на железных дорогах;

б) в исполнении заданий ответственных лиц железнодорожной администрации во всех тех случаях, когда последняя обращается к ТОВЧК и ее органам за оказанием содействия по принятию мер осведомления, розыска, пресечения, задержания отдельных лиц и т. п.;

в) в систематическом осведомлении подлежащих органов НКПС о состоянии транспорта, поскольку ТОВЧК и ее органы при исполнении своих прямых обязанностей получают сведения, могущие иметь значение для НКПС» [245]245
  Там же.


[Закрыть].

По предложению В. И. Ленина Совет Обороны 16 января принял еще один пункт, не подлежавший в тот период опубликованию. Он гласил: «Обязать ВЧК в 3-х недельный срок издать подробную инструкцию, определяющую не только порядок действия ТОВЧК, но и устанавливающую строгую ответственность агентов ТОВЧК за недосмотр или несообщение случаев саботажа или спекуляции» [246]246
  Ленинский сборник XXIV, стр. 61.


[Закрыть].

С ликвидацией Оскома роль чрезвычайных комиссий в борьбе за улучшение работы транспорта значительно повышалась. Успешное осуществление этой задачи возможно было только при опоре ЧК на сознательную часть железнодорожного пролетариата, на коммунистические ячейки и профсоюзы. Вот почему В. И. Ленин предлагал ТЧК вовлечь в свою работу коммунистов, сознательных рабочих, комиссарский состав и все рабочие организации[247]247
  Там же.


[Закрыть].

Важное значение в деятельности ВЧК осенью 1919 г. приобрела борьба со спекуляцией. К этому времени наметились новые формы спекуляции – государственными запасами товаров, когда на «черный рынок» выбрасывались товары целых складов советских предприятий и организаций.

По поручению ВЧК Московская чрезвычайная комиссия занялась специальным исследованием движения цен на спекулятивном рынке. Следует отметить, что работой по борьбе со спекуляцией до осени 1919 г. занимались только 10 сотрудников МЧК и один сотрудник ВЧК[248]248
  ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 76. оп. 4. д. 4566 (без нумерации).


[Закрыть]. Тем не менее сведения, полученные работниками МЧК. представляют большой интерес.

В докладе ВЧК Московская чрезвычайная комиссия приводит данные о злоупотреблениях в советских продовольственных и торговых органах. Из 350 дел по спекуляции 110 падало на продорганы.

Главный источник спекулятивного рынка, говорилось в докладе, – это государственные запасы и склады. Причем степень трудности получения товаров со складов являлась главным фактором установления цены. На хлеб цена с 1 января 1919 г. поднялась на 300 с лишним процентов, на сахар – на 200, на ситец – на 650, на чан– на 300 процентов и т. д. В то же время цена на телятину – продукт ненормированный – поднялась всего на 100–120 процентов[249]249
  ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС. ф. 76. оп. 44. д. 4556.


[Закрыть].

Спекуляция государственными запасами влекла за собой взяточничество, подлоги и другие должностные преступления. Все это тяжело отражалось на советском государственном аппарате, вызывало справедливое недовольство рабочих.

Советское правительство, рассмотрев данные ВЧК. приняло 21 октября решение: изъять из общей подсудности дела по крупной спекуляции товарами и продуктами, взятыми на учет, а также все дела о должностных преступлениях лиц. уличенных в хищениях, подлогах, неправильной выдаче нарядов, в участии в спекуляции, взятках и т. п.; передать эти дела в ведение Всероссийской Чрезвычайной комиссии[250]250
  См. «Известия ВЦИК» № 237. 23 октября 1919 г.


[Закрыть]. Для беспощадной борьбы с указанными преступлениями при ВЧК учреждался Особый революционный трибунал, не связанный какими бы то ни было формами судопроизводства и исходивший при вынесении приговоров только из интересов революции. Один из членов трибунала назначался по согласованию с Всероссийским Советом Профессиональных Союзов.

Этим же решением Совнаркома при ВЧК учреждалась Особая междуведомственная комиссия для изучения всех источников спекуляции и связанных с ней должностных преступлений, для постоянного наблюдения и систематической борьбы с ней для объединения всех мер по борьбе со спекуляцией. В Особую междуведомственную комиссию были включены представители Наркомпрода, ВСНХ, Наркомюста, Наркомгосконтроля, Московского Совета, ВЦСПС, Чрезвычайного уполномоченного Совета Обороны по снабжению Красной Армии (Чусоснабарм) и ВЧК. Особмежком и Особый революционный трибунал при ВЧК сыграли важную роль в налаживании экономической жизни страны.

Первое заседание Особого революционного трибунала при ВЧК состоялось 14 ноября 1919 г.

Открывая заседание трибунала, Ф. Э. Дзержинский говорил:

«Для окончательного торжества Советской власти нужна не только победа на внешних фронтах, но и овладение всем экономическим аппаратом страны, производством, распределением и транспортом. И как раз в этой области классовая борьба проявляется особенно остро. Нам приходится прибегать не только к помощи старых аппаратов, но и всякого рода специалистов, шкурников, людей, всей душой преданных буржуазии, примазавшихся к нам, желающих во что бы то ни стало свалить Советскую власть и для этого использующих все средства: наши ошибки, слабости, голод, холод и т. д…»

Характеризуя Особый революционный трибунал как один из органов классовой борьбы, Ф. Э. Дзержинский так определил его задачи и значение: «Мы вовсе не стремимся уничтожить всех тех, кто раньше был капиталистом, наоборот, мы приглашаем их к себе на службу, но при этом говорим: «Будьте честными, не вносите в наши ряды развала, и вы будете уравнены со всеми трудящимися». Но горе тем, которые желают возвратить прошлое, мы их будем уничтожать беспощадно, как своих классовых врагов.

Этот суд будет гласным, ибо мы хотим, по-первых, чтобы рабочий класс знал не только внешнего своего врага, но и внутреннего, искусно до сих пор скрывающегося, и, во-вторых, чтобы буржуазия знала, что мы будем с ней беспощадны»[251]251
  «Известия ВЦИК» № 257, 16 ноября 1919 г.


[Закрыть].

Особый революционный трибунал при ВЧК просуществовал до июля 1920 г. и показал непреклонность Советской власти в борьбе с расхитителями социалистической собственности и спекулянтами. За это время количество крупных спекулятивных сделок значительно уменьшилось, что позволило передать дела по спекуляции в компетенцию Верховного Революционного Трибунала.

Помимо борьбы с контрреволюцией, спекуляцией и должностными преступлениями Советское правительство неоднократно возлагало на ВЧК и другие задачи. Так в ноябре 1919 г. органы ВЧК были привлечены к борьбе с эпидемиями. Борьба с тифом и другими заразными болезнями являлась в годы гражданской войны делом большой государственной важности. Тяжелые условия борьбы на фронтах, недоедание, отсутствие достаточного количества медицинских сил и медикаментов приводили к массовым вспышкам эпидемий, особенно в рядах Красной Армии. Скученность и грязь на железных дорогах способствовали быстрому распространению болезней. Сыпной тиф уносил больше человеческих жизней, чем война.

Советское правительство уделяло этому вопросу особое внимание. Вот что рассказывает об этом тревожном времени М. С. Кедров: «Канун Октябрьской годовщины. Торжественное заседание Моссовета… в Большом театре Феликс Эдмундович остановил меня:

– Вот хорошо, что приехали… Образована специальная комиссия по выработке положения об улучшении санитарного состояния Республики. На днях должен выйти соответствующий декрет. Вот познакомьтесь с материалами…

Феликс Эдмундович достал из портфеля несколько листков и передал их мне.

…Необходимо устроить День топлива, чтобы бани работали непрерывно, а также День санитарии, провести кампанию пошивки белья и пр. Полагаю, что эта работа по вашему духу».

В документах, переданных М. С. Кедрову, имелось постановление Совета Обороны от 5 ноября 1919 г., в котором было записано: «Пополнить Комиссию тов. Лениным…»[252]252
  М. Кедров. Из красной тетради об Ильиче. Госполитиздат, 1957, стр. 30–31.


[Закрыть] В. И. Ленин лично руководил борьбой с эпидемиями, навалившимися на Советскую республику.

Нужны были поистине героические усилия для того, чтобы приостановить распространение эпидемий. Ввиду империалистической блокады, прекратившей доступ медикаментов в страну, главными мерами борьбы с эпидемией были меры санитарные и профилактические.

С таким огромным объемом санитарных работ Наркомздрав не мог справиться. Здесь нужен был четкий, дисциплинированный, авторитетный аппарат, располагавший достаточными силами для организации санитарных кордонов и проведения санитарных мероприятий на всех путях сообщения. Таким аппаратом обладала ВЧК, и ей-то и была поручена огромной важности работа по оказанию помощи Наркомздрану.

В начале ноября при ВЧК был создан институт уполномоченного по санитарной части и специальная разъездная санитарная комиссия. 15 ноября 1919 г. Ф. Э. Дзержинский подписал приказ всем местным органам ВЧК «О мерах борьбы с разрухой в санитарном отношении». «Ввиду широко развивающейся эпидемии сыпного тифа и других болезней, – говорилось в приказе, – одной из главнейших задач губчека, РТЧК и УТЧК должна быть борьба с разрухой в санитарном отношении…» В приказе подробно перечислялись мероприятия, которые должны были быть проведены местными органами ВЧК по организации санитарных кордонов, наблюдению за санитарным состоянием воинских эшелонов, станций, госпиталей, казарм, обеспечению бесперебойной работы бань и т. д. В случае необходимости местным органам ВЧК предоставлялось право мобилизации всех пассажиров для проведения тех или иных мероприятий, право мобилизации подвод, воинских частей и т. д.

В заключение Ф. Э. Дзержинский выражал в приказе уверенность, что «при деятельном контроле и содействии ЧК борьба с невидимыми врагами окажется такой же благотворной, как и борьба с видимыми врагами».

Сложность и ответственность работы чрезвычайных комиссий, все новые и новые задачи, встававшие перед ними по мере изменения обстановки в стране, требовали укрепления органов ВЧК новыми проверенными кадрами.

ЦК Коммунистической партии 24 декабря 1919 г. обратился ко всем партийным организациям с циркулярным письмом, в котором вновь указал на исключительно важную роль чрезвычайных комиссий в борьбе Советской власти против своих врагов. «ЧК, – говорилось в письме, – железной метлой должны выметать все признаки измены, саботажа, преступления по службе и спекуляции».

Однако, отмечал ЦК, чрезвычайные комиссии могут иметь всегда положительные результаты в своей работе только в том случае, если в ЧК «на всех ответственных местах будут коммунисты – вполне сознательные, стойкие борцы за рабоче-крестьянскую власть».

К сожалению, в результате неорганизованных мобилизаций, проводимых местными партийными организациями, число коммунистов, работавших в ЧК, порою значительно сокращалось. Отмечая это ненормальное положение, могущее ослабить борьбу ЧК с заговорами, разрухой транспорта, преступлениями и т. д., Центральный Комитет предлагал всем губернским и уездным партийным комитетам:

«Во-первых, немедленно направить на работу во все ЧК (транспортные, губернские и их отделения) наибольшее количество наиболее стойких, могущих быть вполне ответственными, товарищей, чтобы заместить коммунистами все ответственные должности в ЧК.

Во-вторых, при последующих партийных мобилизациях ни в коем случае не мобилизовать комиссаров, разведчиков, следователей и членов коллегии ЧК (транспортных, губернских и их отделений) без согласия на то их коллегий и без замены мобилизованных равноценными работниками.