Текст книги "Золотой череп. Острова отверженных (СИ)"

Автор книги: Павел Селеверстов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Селеверстов Павел Егорович
Золотой череп. Острова отверженных

Золотой череп. Острова отверженных (книга вторая)

Глава 1

Стиснув зубы, Всебор грохнул кулаком по стене и покосился на Жиля. Тот сидел на кровати и растерянно поглядывал в его сторону.

– Надо обо всём рассказать Сейбилену, – проговорил Всебор. – Может ещё не поздно всё исправить?

– Лучше пойдём к Сликкеру, – вскакивая на ноги, бросил Зубастик. – Сейбилен придёт в бешенство, и тогда нам точно конец.

– Согласен. Как бы старика от таких известий кондратий не хватил, – Всебор жадно потянул воздух, поднял с пола сюртук и надел его. – Собирайся, чёрт тебя подери. Бессмысленно тратить время на раздумья.

Они вышли из доходного дома папаши Круста и сразу же навострились к городской гавани.

– Не могу поверить, что мы провалили задание, даже не начав его выполнять, – заговорил Всебор. – Одним богам известно, какую штуковину везёт в Вирекрею «Утренняя звезда».

– А может ну его, – Жиль растянул губы в улыбке и неопределённо вскинул руку. – Чего рисковать шкурой. Махнём в Калибар или в Гиперборею, там говорят народ живёт богато.

– В Калибар? С ума сошёл? – Всебор поёжился и болезненно сморщился. – У меня до сих пор мурашки по спине, как вспомню «Колодец свиней».

– Зато в Калибаре живёт одна отважная охотница.

Жиль многозначительно подмигнул и прикусил губу.

– Ни Калибара, ни Гипербореи не будет. На этот раз нам так просто не отделаться.

До слуха доносились чьи-то истошные вопли. Кто-то звал городскую стражу. На углу соседней улицы уже собрались зеваки, и даже движение повозок остановилось.

– Похоже опять кому-то рёбра считают, – кровожадно оскалился Жиль. – Давай, посмотрим на драку?

– Не зли меня, – зарычал Всебор. – Нам галеры грозят, а ты собрался глазеть на уличную потасовку?

– Я просто предложил? – смутился Зубастик. – Кому от этого плохо?

Они поравнялись с толпой и только тогда заметили, что участником уличной драки был их закадычной дружок Попрыгунчик. Какой-то широкоплечий крепыш, с огромными кулаками, без зазрения совести валтузил молодого прощелыгу.

– Это тебе за дрыща, – назидательно повторял верзила. – А это тебе за то, что увивался за моей Розеттой.

– Так ему! – закричал Зубастик. – Врежь, как следует. Чтобы помнил, гад ползучий!

Жиль несколько раз подпрыгнул и от удовольствия рассмеялся.

– Ну хватит ржать, – Всебор свирепо дёрнул приятеля за рукав и потащил за собой. – Если Сликкера в порту нет, нам не выкрутиться.

Но судя по всему, Жилю было всё равно. Ответственность за дальнейшее развитие событий взял на себя Всебор, и беспечный балбес, просто ждал указаний. Это не могло не раздражать и впервые за долгое время, Всебору захотелось, как следует Зубастика треснуть.

Они резво шагали по улице. Всебор хмурился и помалкивал, а Жиль мурлыкал себе под нос какую-то бесконечную песню. И вдруг на другой стороне улицы Всебор заметил Бруно. С корзинкой в руке, слуга Сейбилена, медленно брёл по тротуару и со свойственным ему равнодушием поглядывал на прохожих.

– Чёрт! – зашипел Всебор. – Как же всё-таки тесен этот мир, когда тебе требуется оставаться незамеченным.

Он вздёрнул воротник сюртука и втянул голову, стараясь при этом сохранять невозмутимость. А Зубастик, за неимением воротника, прикрылся ладошкой. Заметил ли их Бруно или в задумчивом созерцании городского социума остался в счастливом неведении, Всебор не знал. Но от этого легче ему не стало. От того, что они подвели старика Сейбилена, было гнусно и на душе скреблись кошки.

– Нет нам прощения, – фыркнул он. – Какие же мы всё-таки разгильдяи.

– Нет, приятель, – хмыкнул Жиль. – Здесь говори только за себя. Лично я, разгильдяем себя не считаю.

Пригревало солнце, с моря тянуло свежаком, где-то на горизонте собирался грозный дождевой фронт. Но идиллию портил дурной запах от гниющей рыбы, да грязные ругательства подённых рабочих, которых наняли разгружать пузатый галеон.

– То-то в Вирекрее удивятся, когда «Утренняя звезда» без посланцев в порт войдёт, – заметил Зубастик. – Знать бы какую штуковину они туда повезли.

– Верно вещь драгоценная, – отозвался Всебор. – С чего б тогда о ней так пеклись.

Они вышли на пристань и осмотрелись. Сердце радостно забилось, когда Всебор заметил среди пришвартованных кораблей «Пьяного краба». Только вид судна стал ещё более гнусным: от длительного бездействия паруса почернели, а доски корабельной обшивки покрылись каким-то серым налётом.

– Самая безобразная посудина на свете, – проговорил Жиль. – И хозяин под стать судну.

– Предупреждаю! Держи язык за зубами, – сверкнул глазами Всебор. – Если Сликкер взбрыкнёт, нам придётся идти к Сейбилену. А что будет потом, догадайся сам.

– Я слова не пророню, – заверил Зубастик. – Ты меня знаешь, когда необходимо я твёрд как скала.

– Ид-д-ди! Скала! – Всебор дружески двинул приятеля в плечо. – Надеюсь, старик окажется сговорчивым.

Они подошли к «Пьяному крабу» и остановились перед сходнями. Рядом, на пустой бочке из-под селёдки, сидел королевский гвардеец. Солдат скучал и от нечего делать швырял в мутную воду камушки.

– Кто такие! – заметив посетителей, встрепенулся гвардеец. – Сюда нельзя.

Солдат преградил путь и выставил перед собой мушкет со штыком. Пускать в ход оружие он, конечно, не собирался, но, тем не менее, считал необходимым показать собственную решительность.

– Нам нужен капитан этого судна, – выступил вперёд Всебор. – У нас к нему дело.

– Королевским приказом судно арестовано, – произнёс гвардеец. – А капитан под домашним арестом.

– Это ещё почему? – удивился Всебор. – С каких это пор в Спумарисе арестовывают честных людей.

– Не могу знать, – отозвался солдат. – Но приказано без надобности на судно никого не пускать.

– А если добрый солдат на время забудет о приказе? – Всебор сунул в карман руку и позвенел монетами. – Разумеется за определённое вознаграждение.

– За вознаграждение, оно, конечно, можно и забыть, – гвардеец оскалился в улыбке и опустил мушкет. – Только вознаграждение должно быть очень хорошим.

– За это будь спокоен, – Всебор вынул золотую монету и сунул её гвардейцу. – Сделай вид, что не заметил, как мы туда прошмыгнули.

– Пойду выпью пива, – вояка кивнул на ближайшую таверну. – Но буду смотреть в окно, чтобы вы ничего не вынесли с этого корыта.

Судя по всему, основная часть матросов «Пьяного краба» находилась в отлучке. По грязной палубе бегал лохматый вислоухий пёс, возле камбуза в деревянных клетях квохтали куры. Заметив гостей, лохматая псина подбежала к Зубастику и, добродушно поглядывая, принялась вычёсывать блох у себя за ухом.

– Словно вчера тухлых спрутов жрали, – вспомнил Зубастик. – А времени прошло больше месяца.

– Да-а-а! Сколько всего повидали, – Всебор подмигнул приятелю и улыбнулся. – Есть, что вспомнить. Верно?

– Уж лучше не вспоминать, – отмахнулся Жиль. – Меня до сих пор всего трясёт, как подумаю о Тиаберии.

Они осмотрелись по сторонам, потом Всебор заметил позеленевшую от окислов рынду.

– Похоже, для старины Сликкера настали скверные времена, – схватив язык колокола, заметил Всебор. – Такие дорогие товары, да ещё сосредоточенные в одном месте не могли не вызвать подозрений.

Над палубой разнёсся пронзительный мелодичный перезвон.

– В Спумарисе за пиратство – виселица, – подытожил Зубастик. – Если мерзкого старика прихватили за разбой, он нам не помощник.

– Разберемся! – отозвался Всебор. – Может всё не так уж и плохо.

Он дёрнул за язык ещё несколько раз, но на палубе никто так и не появился. Только лохматая псина перестала чухаться и, разинув широченную пасть, зевнула.

– Заглянем в кают-компанию, – предложил Всебор. – Может там кто-нибудь обнаружится.

Похоже с дисциплиной на «Пьяном крабе», было из рук вон плохо. Повсюду валялись пустые бутылки из-под спиртного, какой-то мусор, рыбьи головы и ещё бог знает что. Разбитая мебель, изодранные в клочья занавески, остатки пищи на переборках, всё это свидетельствовало о бурном веселье, которое также бурно сменялось безумием.

Капитан Сликкер сидел на стуле в дальнем углу кубрика в позе мыслителя. На голове старая треуголка, грязная рубаха нараспашку, камзол под ногами. На одутловатом от бесконечных возлияний лице отражались одновременно все эмоции, но ярче всего нестерпимая обида.

– Что это с ним? – шёпотом спросил Жиль. – Может, приболел старикан.

Всебор хмуро сверкнул глазами и двинул приятель локтем.

– Как поживает господин Сликкер? – набравшись храбрости, поинтересовался Всебор. – У нас к вам дело. Не соизволите выслушать?

Старик равнодушно покосился единственным глазом и засопел.

– Оставьте меня судари, я в печали! – трескучим голосом отозвался он. – Нет у меня теперь никаких дел, потому как попал я в немилость.

Капитан тяжко вздохнул и уставился на свои огромные сапожищи. Разговаривать ему явно не хотелось, но причиной этому была не хандра, а обычная человеческая лень.

Всебор огляделся и, заметив саблю лежавшую в шаге от Сликкера, смущённо посмотрел на Зубастика. Капитану ничего не мешало дотянуться до неё своими длинными руками и пустить в дело.

– Вы, наверное, нас не помните, – начал снова Всебор. – Мы как-то переводили таможенную декларацию.

Сликкер криво улыбнулся и засопел интенсивнее.

– Помню того зубатого придурка, – поглядывая на Жиля, пренебрежительно бросил капитан. – И его кислую физиономию, когда он жрал моих спрутов.

– Как хорошо, что вы нас вспомнили, – оживился Всебор. – У нас к вам срочное дело, которое не терпит отлагательств.

– К чёрту ваши дела, – фыркнул старик. – Капитан Сликкер не слуга, чтобы на кого-то работать, особенно если его карманам не светит выгода.

Моряк жадно потянул носом, расправил плечи и, потягиваясь, заскрипел суставами.

– И я не в том положении, чтобы оказывать какие-либо услуги. Если к завтрашнему утру, фортуна не повернётся ко мне лицом, послезавтра меня повесят.

– Ну, что я тебе говорил, – зашептал Жиль. – Меня не проведёшь.

– О чём это вы там шепчетесь? – нахмурился Сликкер. – Уж не прислали вас по мою грешную душу? А то...

Старик проворно вскочил со стула и, схватив саблю, наставил острие клинка Всебору в грудь.

– Моя душа стоит не дёшево, – оскалив гнилые зубы, заметил капитан. – Да к тому же она не продаётся.

Всебор судорожно сглотнул и примирительно поднял руку.

– Нам нужен Ваш опыт и Ваша посудина, – проговорил он. – Что если мы попытаемся решить Ваши проблемы, а Вы доставите нас в одну очень тёплую и приветливую страну?

– Знаю я одну такую страну, – Сликкер загнал саблю в ножны и сморщился. – Чёрт! Всё бы отдал, чтобы там сейчас очутиться.

Старик задумчиво почесал затылок, затем подошёл к буфету и достал непочатую бутылку.

– Так лучше думается, – пояснил капитан. – Языки развязываются, и то, что нужно было бы утаить само наверх и всплывает.

Он кивком указал на стулья и когда гости расселись, щедро плеснул в грязные стаканы из бутылки.

– Пейте, – приказал Сликкер. – Настоящий ром, из моих личных запасов.

Всебор сделал пару глотков, а Жиль, не будь дураком опрокинул всё разом.

– Наш человек, – поглядывая на Зубастика, усмехнулся старик. – Теперь говорите, что от меня потребовалось.

– Нам нужно догнать один корабль, – заговорил Всебор. – Сейчас он на пути в Вирекрею, но при попутном ветре, да при парусах это займёт не больше суток.

– Ишь ты, какой быстрый, – скривился Сликкер. – Ветры переменчивы, а чтобы расправить паруса надо сначала обрубить швартовы. Гвардейца у трапа видел? Он тут вроде пугала. А вот на выходе из бухты меня и таких как я стережёт цепной пёс, лёгкий и манёвренный корвет с пушками.

– Разве существует такая проблема, которую нельзя было бы решить? – спросил Всебор. – Помнится на «Пьяном крабе» трюмы ломились от товаров. С таким-то богатством...

– В том-то и дело, – насупился Сликкер. – Будь они неладны эти товары.

Капитан свирепо сверкнул единственным глазом и для убедительности грохнул кулаком по столу.

– Гнусное место этот ваш Спумарис, – добавил он. – Стоит появиться честному торговцу, так его сразу же начинают подозревать во всех грехах.

– Неужели такого уважаемого человека как Вы в чём-то заподозрили, – с показным возмущением, воскликнул Всебор. – Как же так?..

Сликкер с сомнением покосился на собеседника. В искренность произнесённых Всебором слов, он, конечно, не верил, но со свойственным любому жулику артистизмом, решил подыграть.

– Несчастный я человек, – пуская слезу, запричитал Сликкер. – Всяк старается прижать, обобрать до нитки честного труженика моря. А ведь каким трудом зарабатываются эти копейки...

Капитан зашмыгал носом, дрожащей дланью прикрыл единственный глаз и тихонько завыл.

Теперь настало время и Всебору усомниться в искренности Сликкера. Старик фальшивил, усердно стирал со щеки воображаемые слёзы и выворачивал синюшные губы.

– «Это представление начинает затягиваться, – подумал Всебор. – Похоже, старикан решил нас облапошить и выставить отсюда к чертовой бабушке».

Он посмотрел на Жиля и, увидев на его лице улыбку, невольно улыбнулся и сам.

Видимо капитан тоже заметил эту улыбку, потому что сразу же перестал куражиться. Тонкие губы стали ещё тоньше, а в единственном глазе заплясали бесовские огоньки.

– Ладно, ребятки! – заговорил он. – Если хотите получить от меня помощь, придётся хорошенько постараться.

– За этим дело не станет, – Всебор снял с пояса набитый монетами мешочек и швырнул его на стол. – У моего приятеля ещё столько же.

Сликкер криво улыбнулся и облизал от жадности губы.

– Сдаётся мне, ветер поменял направление, – произнёс старик. – Называй меня капитаном Сликкером. Мне так привычнее.

– Хорошо! – пожал плечами Всебор. – Может теперь, капитан Сликкер изложит, в чём суть его проблемы?

– Излагать особо нечего! – Сликкер уселся на стул и, откинувшись на спинку, взял в руки бутыль с выпивкой. – Торговец из меня никудышный. Кое-какой товар пришлось за полцены отдать. Время поджимало. Когда команда каждый день придаётся веселью и бесцельно болтается по тавернам, это к добру не приведёт. Видал, что мои сорванцы натворили? Все стены загадили, твари. В гальюн невозможно зайти.

Сликкер прильнул к горлышку и не отрывался, пока не опорожнил бутылку до дна.

– Товар у меня был хорош-ш-ший. Да продавал дешёво. Тут-то и возникли трения с местными дельцами. Сначала они ошивались около посудины и присматривались, потом предложили выкупить барахло за треть цены, но разве я похож на тупицу. Где это видано, чтобы отменную копру и перец за треть цены отдавали. Чистой воды грабёж. Послал я, значит, эту братию куда подальше. А на следующий день заявились ко мне приставы. Дескать, товар мой контрабандный, и вообще я не имею права торговать, поскольку не числюсь в купеческой гильдии. Обшарили трюм, вывернули тюки наизнанку, потребовали документы на груз, вот тут-то и выяснилось, что на мешках с копрой фамильное клеймо одного купчишки стоит.

Капитан оскалился и с интересом уставился на гостей.

– Оказалось, что год назад этого купца бессовестно обчистили лихие люди. Взяли на абордаж его шхуну и, как говориться, разделали под орех. Но я-то человек честный.

Сликкер ткнул кривым пальцем себя в грудь и заморгал единственным глазом.

– Вы мне верите? – робко поинтересовался он. – Потратил свои кровные, купил эту копру, будь она неладна, а тут такой конфуз.

– С кем не бывает, – подыгрывая старику, отозвался Всебор. – И что же потом?

– Груз конфисковали, меня под домашний арест, – Сликкер сокрушённо покачал головой и посмотрел на пустую бутылку. – Клеймо клеймом, а у того купчишки тоже рыло в пуху оказалось, вот судья и притормозил рассмотрение дела. Мне-то за торговлю чужим товаром ничего хорошего не светит, хлыст, да пеньковая верёвка. Я-то знаю, на своём веку многого насмотрелся.

Старик мечтательно покосился на иллюминатор, швырнул бутылку на пол и хрипло рассмеялся.

– Судья шибко сговорчивый попался, – добавил капитан. – За каждый день жизни я ему мешочек золота. Вот лишний месяц и наторговал себе.

– Мешочек золота? – удивился Жиль. – Откуда же столько взять?

– Там где взял, уже нет. Пару дней назад последний отсыпал, вот и думаю – то ли, вас послали боги, то ли морской дьявол, который уже заждался к себе на разговор.

Старик замолчал и выжидательно уставился на друзей. Всебору вдруг стало не по себе. Конечно же, Сликкер никогда не был торговцем и сущность его ремесла, красноречиво отражалась на его безобразной физиономии – от старика так и веяло жадностью, жестокостью и вероломством.

– Ну, что ребятки? Может, вытащите старину Сликкера из петли? – поинтересовался капитан. – Или передумали?

– От чего же, – смутился Всебор. – Мы своего решения не меняли...

– Чтобы выйти из порта, нужна команда, – заметил старик. – Хотя бы человек десять.

Сликкер встал на ноги и принялся вышагивать по каюте.

– Мои-то оболтусы все, поди, разбежались, только коротышка Клаус остался, да и то, потому что при мне всё время был, – капитан остановился и задумчиво посмотрел на приятелей. – Вы двое тоже сгодитесь, но с парусником вчетвером не справится, особенно при выходе из спумарийской бухты. Но этот вопрос я решу.

– А как быть с корветом? – спросил Всебор. – Морская стража так просто из гавани не выпустит.

– Вы ребятки, верно, не знаете, кто такой капитан Сликкер! – усмехнулся старик. – Когда на берегу союзники, да ещё такие смекалистые как вы, я могу обвести вокруг пальца любого хитреца. Выкладывайте всё, что у вас есть!

Всебор покосился на Жиля, а когда тот замешкался, пихнул его локтем в бок. Расставаться с кровно заработанными деньгами Зубастику явно не хотелось.

– Давай, зубатый! Не будь жлобом, – подстегнул Сликкер. – Это нужно для общего дела.

Жиль сморщился, нервно засопел, и сняв с пояса кошель, осторожно положил его на краешек стола.

– Это хорошие инвестиции господа, – рассмеялся Сликкер. – А теперь принимайтесь за дело.

Старик с проворством стервятника схватил кошель, запустил в него трёхпалую длань и вынул несколько монет.

– Даю вам немного денег, – заметил Сликкер. – Мне нужно десять вёдер зелёной краски. Времени немного, советую даром его не терять. И ещё...

Капитан многозначительно потряс кошельком.

– Сдачу отдадите мне.

Глава 2

Гвардеец сидел на бочке и медленно раскачивался из стороны в сторону. Рожа красная, в руке краюха хлеба и шмат сала. Судя по всему, заправился он изрядно, мушкет, доверенный государством, валялся в пыли, а с серого мундира куда-то пропали несколько пуговиц.

– Ты видел, как он распоряжается нашими деньгами? – вспылил Зубастик, когда они спустились по сходням. – Этот Сликкер тот ещё пройдоха. Как бы не обдурил, гад ползучий.

Всебор хмыкнул и, разжав кулак, продемонстрировал несколько монет.

– Как думаешь, на краску хватит? – спросил он. – Или придётся брать взаймы.

– Чёрт! – срываясь на визг, закричал Жиль. – Мы тут слегка бедными стали, а он о какой-то краске печалится.

– Я бы п-п-попросил! – подал голос гвардеец. – Судари! Ведите себя п-п-пристойно!

– Да иди ты! – отмахнулся Зубастик. – Будет он здесь мне указывать.

– Успокойся! – Всебор хлопнул приятеля по плечу и мечтательно взмахнул рукой. – Нам бы догнать «Утреннюю звезду», а там уж и награда не заставит себя ждать. Небось, по пригоршне монет нам отсыпят?

– Как бы нам не вышло боком знакомство с этой копчёной сволочью, – Зубастик пренебрежительно фыркнул и покосился на друга. – Сликкер пират и место ему на виселице. Слышал, за какие делишки его прихватили?

– Перестань! – нахмурился Всебор. – Пират он или торговец, рассчитывать мы можем только на него.

– Глупые рассуждения. Мы ему поможем улизнуть из Спумариса, а в открытом море он нас прикончит и за борт. Денежки-то мы ему отдали.

В словах Зубастика, конечно, была доля истины, и Всебор это понимал. Но верить в плохое не хотелось, и он настойчиво гнал дурные мысли прочь. Чтобы купить зелёную краску им пришлось пересечь весь город. Почему Сликкеру потребовалась краска такого неожиданного цвета, оставалось загадкой, но противоречить капитану и покупать что-то другое, было крайне рискованно, особенно сейчас, когда их собственная жизнь зависела от жизни старого пирата.

Они добрались до торговых складов и сразу же навострились к скобяному магазинчику. Краску им продали и даже предоставили гужевой транспорт, чтобы доставить покупку в порт. Правда, от денег, которыми так щедро снабдил Сликкер, не осталось даже копейки, но Жиль был доволен и радовался от того, что не придётся отдавать сдачу гнусному пожирателю спрутов.

Вечерело. Солнце всё ещё припекало. Лёгкий бриз доносил запах моря. Телегу постоянно подбрасывало на кочках и Всебору с Зубастиком приходилось поддерживать многопудовую бочку руками.

– Не нравится мне эта затея, – проговорил Жиль. – Почему Сликкер не смылся раньше? И для чего ему столько зелёной краски?

– Сколько можно ворчать? – отмахнулся Всебор. – Старик единственная наша надежда. Да, он со странностями, но кто в наше время без тараканов в голове?

Возница на козлах дёрнул за поводья и, пропуская двух крикливых забулдыг, грязно выругался.

– Как мы протащим бочку на корабль? – нахмурился Жиль. – И потом я не хочу плыть на этом корыте. Я плавать не умею.

– Проклятье! – зарычал Всебор. – Если сорвётся дело, нас отправят на галеры, а там уж точно никто не станет спрашивать, хочешь ты куда-то плыть или нет.

Жиль прикусил губу и всю оставшуюся дорогу помалкивал.

Когда они добрались до спумарийской гавани уже начало смеркаться. Под старыми лодками застрекотали сверчки. Задымили корабельные печки, потянуло разнообразными запахами.

– Останови здесь, – приказал Всебор, ткнув возницу в спину. – Кажется, нас уже ждут.

Сликкер стоял на сходнях и, приложив ко лбу ладонь, посматривал на дорогу. У него за спиной, словно собачонка, крутился пресловутый Клаус. Какие-то здоровяки возились с канатами на корме и громко ржали.

Помогать явно никто не собирался, и спускать бочку с телеги им пришлось вдвоём. Сделать это оказалось непросто и часть краски, выплеснувшейся из-под крышки, оказалась на роскошных красных сюртуках.

– Вот ведь зараза, – сморщился Жиль. – Теперь ничем не отстираешь.

– Переживём как-нибудь, – отозвался Всебор. – Где наша не пропадала. Если бы пришлось выбирать между мундиром и моими обносками, я бы выбрал обноски.

– Тебе-то что! – хмыкнул Жиль. – Я сразу заметил, что мундир тебе не идёт.

– Ну, ребятки! Молодцы! – похвалил старик. – Я знал, что на вас можно положиться. А теперь вытряхивайте из карманов сдачу.

Всебор и Жиль поставили бочку у трапа и переглянулись. Теперь Сликкер чувствовал себя хозяином положения, его единственный глаз так и сиял хитростью. Двое солдат, напившиеся до беспамятства, лежали на куске парусины, а их мушкеты кто-то заботливо приставил к стенке сарая.

– Всё что было, отдали за краску, – отозвался Всебор. – Это вы так напоили бедолаг?

– Они не жаловались, – оскалился Сликкер. – Но сдаётся, вы ребятки переплатили.

Старик подошёл к бочке, сорвал крышку и, обмакнув указательный палец, тут же его облизал.

– Меня не проведёшь. Эти мерзавцы всегда на олифе экономят, – добавил он. – А у вас за переплату вычту из жалованья.

– С каких это пор мы в вашей команде? – нахмурился Всебор. – И о каком жалованье идёт речь?

– С тех пор, как решили мне помогать, – отозвался Сликкер. – Вы, конечно, можете отказаться. Но назад деньги я не возвращаю.

Всебор смущённо покосился на своего товарища и заметил, как у того от возмущения задрожали губы.

– Однако вы капитан слишком круто взяли, – стараясь, сохранять хладнокровие заметил Всебор. – Для нас вы ещё ничего не сделали...

– Сделаю, ребятки! Обязательно сделаю! – пират подошёл ближе и примирительно улыбнулся. – Вы зависите от меня, я от вас. Обещаю доставить к месту назначения не позднее среды. Только и вы должны потрудиться.

Сликкер посмотрел на бочку и многозначительно покачал головой.

– Работы много, – заметил он. – Так что засучите рукава, и не теряйте даром времени.

– Что с краской-то делать? – воскликнул Всебор.

– Странный вопрос, – капитан криво улыбнулся и покосился на посудину. – Хочу, чтобы к рассвету «Пьяный краб» поменял шкуру. А кисти возьмёте у Клауса.

Старик самодовольно рассмеялся и направился к сходням.

– Всё только начинается, – произнёс он. – Дайте только вырваться из этого вонючего отстойника, и вы узнаете, что такое настоящий фордевинд.

– Э-э-э! Последний вопрос! – подал голос Зубастик. – Почему именно зелёный?

Сликкер остановился и, повернувшись на каблуках, сверкнул единственным глазом.

– Потому что это мой любимый цвет – цвет бутылочного стекла, – сказал он. – Предпочитаю, когда всё на судне сделано со вкусом.

Затхлая, мутная вода глухо плескалась под килем. Пахло водорослями, пенькой и какими-то фруктами. Впереди сиял топовый огонёк соседнего корабля. Где-то на берегу брехали портовые собаки.

– Чёрт! Ну, и работёнка! – заныл Жиль. – Опять это проклятая краска попала в глаз.

– Ты бы поаккуратней с кистью, – посоветовал Всебор. – Чего размахался?

– Чувствую себя как марионетка, – добавил Зубастик. – Нами просто манипулируют.

Их спустили за борт на верёвках и вот уже несколько часов кряду они красили гнилые доски обшивки. Работать приходилось при свете единственного фонаря, да и тот постоянно норовил погаснуть. От напряжения ныли мышцы, от едкого запаха кружилась голова. Утешало лишь одно – в эту ночь все присутствующие на «Пьяном крабе» вкалывали, не покладая рук.

Матросы меняли паруса и снасти, где-то в трюме корабельный плотник конопатил течь, а Сликкер понукал и грязно ругался.

– Сдаётся мне прошлая наша работёнка была полегче, – проговорил Зубастик. – Этот копчёный старик хуже любого эльфа.

Всебор улыбнулся и жадно потянул носом. Они оказались в нелепой и в чём-то даже странной ситуации. Сейбилен находился в полной уверенности, что драгоценная вещь, отправленная в Вирекрею, находится под надёжным присмотром. Король Спумариса, чьи интересы представлял старый дипломат, во всём полагался на Сейбилена, а Всебор и Зубастик доверились распоследнему мерзавцу, который обчистил их карманы, и теперь на баке горланил какую-то похабную песенку.

– «Ситуация хуже некуда, – подумал Всебор. – И дёрнул же меня чёрт купить ещё бутылку вина. Если б не та бутылка, может, и не проспали бы свою судьбу».

– Хуже всего то, что мы всё ещё в Спумарисе, – словно читая мысли, подытожил Жиль. – А ведь Сейбилен считает, что мы на «Утренней звезде».

– Не трави душу, – попросил Всебор. – Сейбилен последний человек, которого я мог подвести, но именно ему достанется по-полной, если выяснится, что мы провалили задание.

– Эх! – Жиль с размаху бросил кисть в ведро. – Ты бы о нас прежде подумал. Старикана никто не тронет, хотя бы из уважения к его возрасту, а вот нас...

С палубы послышались шаги, и, запнувшись, Зубастик снова схватился за кисть. Он опасливо поднял глаза и, заметив тень Сликкера с подобострастным усердием принялся втирать вонючую краску в гнилые доски.

– Эй, вы там! – рявкнул капитан. – До рассвета пара часов, а вы о каких-то ничтожных делишках щебечите.

– Нам бы помощник не помешал, – задирая голову, крикнул Всебор. – Вдвоем-то не управимся.

– Что за народ нынче пошёл? Сухопутные душонки, а не люди, – с презрением фыркнул капитан. – Вам бы у печки сидеть, да бабам помогать.

Сликкер свесился через фальшборт и уставился на Всебора единственным глазом.

– Когда я был в твоём возрасте, за невыполнение приказа, старпом так отходил линьком, что я две недели на спине спать не мог. Но его урок я запомнил на всю жизнь.

В свете масляного фонаря и без того уродливое лицо капитана стало ещё отвратнее. Он напомнил хищника: беспринципного, жестокого и неумолимого. На зловещей физиономии проступили глубокие тени, и Всебору показалось, что доверять этому человеку нельзя было ни в коем случае.

– Ладно, приятель, – оскалился Сликкер. – Сейчас на выручку пришлю Клауса. Он пособит, чем сможет.

Капитан затопал по палубе и, подвывая себе под нос всю ту же похабную песенку, отправился к камбузу.

– Аж морозом повеяло, – разоткровенничался Жиль. – Когда он на тебя посмотрел, я подумал, что сейчас по башке треснет.

– Молчал бы, – отмахнулся Всебор. – Смотри! Все рукава в краске.

Клаус и в самом деле оказался человеком проворным и трудолюбивым. Впрочем, его трудолюбие объяснялось обычным человеческим страхом. Он до смерти боялся капитана и, только заслышав его тяжёлую поступь, начинал работать как угорелый, разбрызгивая краску направо и налево. Иногда Всебору начинало казаться, что этот низкорослый паренёк вполне мог бы управится и в одиночку.

– Эх, ребятки! – переводя дыхание, бросил Клаус. – Знали бы вы, какой замечательный человек наш капитан. Не человек, а золото.

– Серьёзно! – Жиль перестал махать кистью и выпятив зубы растянул губы в улыбке. – Наверное, и платит хорошо.

– Ну, так, по обычаю! – закивал Клаус. – Кому какой процента положен тот так и получает.

– Процент чего? – Жиль с интересом покосился на Всебора.

– Говорю же по обычаю. Всё зависит от величины добычи. – Коротышка ощерился щербатым ртом и мечтательно запрокинул голову. – Вот ежели попадётся торговец со специями или хлопком, то процент исчисляется тюками, а вот если с металлом или камнями...

Клаус неожиданно понял, что сболтнул лишнее и в ужасе захлопал глазами. Он поглядел сначала на Всебора, потом на Жиля, а потом его лицо сморщилось и стало напоминать печёное яблоко.

– Что это я разболтался? – выдавил коротышка. – Наверное, перебрал с выпивкой.

– Не беспокойся, все, что ты наболтал, останется между нами, – успокоил Всебор. – И Жиль тоже будет помалкивать. Верно?

– Я не болтун, – поддержал Зубастик. – Ну, разве что по дурости ляпну. Да и то...

Клаус нахмурился и, сдвинув брови, отвернулся. Разговаривать ему больше не хотелось, и пока они не закончили работу с килем, коротышка не проронил ни слова.

Едва забрезжил рассвет, их по одному выволокли на палубу. Покраска была ещё не завершена, но у Сликкера явно были другие планы. Он суетился, грязно и бездумно ругался и постоянно вертел, головой приговаривая какие-то заклинания себе под нос. От напряжения старик побледнел, протрезвел, и казалось, даже помолодел, бегая по доскам как ошпаренный.

– Чутьё меня не подвело, – наконец изрёк пират. – Будет нынче ветерок мне в спину. Через час снимаемся с якоря.

Сликкер криво улыбнулся и посмотрел на Всебора.

– Ну что, сухопутные душонки, готовы идти с висельником до конца?

– У нас нет другого выбора, – отозвался Всебор. – Во что бы то ни стало нам нужно догнать «Утреннюю звезду» иначе крышка.

– Не знаю, что уж вы там такого совершили, но раз капитан Сликкер пообещал доставить в положенное место, он в лепёшку расшибётся, а дело сделает.