Текст книги "Тропа ауберианского траппера (СИ)"

Автор книги: Павел Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Как только сенсоры башен обнаружили цель, система среагировала мгновенно.

– Туф! – визгнула передняя пушка, – туф! – повторила задняя.

«Краб» осветился двумя вспышками и, будто в нерешительности, остановился, присел. Характер повреждений определять Эдварду было некогда – вездеход добрался до пласта обломков обрушенной стены. Шипастые колеса принялись яростно загребать битый бетон.

– Туф-туф! – снова сработали пушки по врагу в упор.

Эдвард уже не надеялся что-то разглядеть в пыльном тумане. Стиснув зубы он до отказа жал педаль. Вездеход, казалось, бесконечно медленно, рыча как раненый зверь пробирался через завал мимо притаившегося монстра.

Тот снова вступил в игру, когда вездеход почти уже преодолел россыпь обломков. Слева раздался лязг, и паучья секционная нога высотой метра четыре вонзилась в бетонное крошево перед носом вездехода. Машина ткнулась в преграду, забуксовала, зад её повело вправо. Рядом с ногой «краба» тяжело упала огромная клешня.

– Ах ты сволочь! – ругнулся Крински и отпустил педаль. – Так! Ручное управление огнём!

На лобовом стекле возникли проекции видов с сенсоров башен, из подлокотников кресла выскочили два рычага. Эдвард вцепился в них, навел пушки на преграждающую конечность, нажал гашетки. На металлической ноге вспыхнуло и сразу погасло два ослепительно белых пузыря, в этом месте секция ноги разорвалась. Крински надавил педаль газа со всех сил, будто она вырывалась. Вездеход проскользнул мимо клешни, опрокинул обломок гигантской ноги и понёсся, набирая скорость.

– Хахах! – нервно хохотнул Крински. – Поняла, тварь? Фух! Вырвались, кажется.

Трущобы вокруг Орли были заполнены до отказа. Сюда стекались беженцы, успевшие покинуть свои дома, но здесь их встретили другие потерянные, ожидавшие милостей от клана Макматуба. Хозяева повылазили из своих утлых лачуг и жадно впитывали новости от бывших счастливчиков, урвавших добротные хоромы. Последние же беспорядочно толкались на улочках, постепенно растекаясь по пригороду. Как всегда у эбрайлов, всё происходило в суете с высоким эмоциональным накалом, эбрайлы громко причитали, выли, ругались, тараторили на разных языках.

В другое время Эдвард обязательно полез бы в эту толпу, чтобы выяснить настроения, понять, кто что об этом думает. Но сейчас было не до того, ведь он сам чуть не попался. Как же это произошло? Крински вдруг ощутил прилив злости. Надо колоть Гобыша. Информатор он или дерьмо гомусэры, в конце концов?

– Гобыш! – вскричал Эдвард, предварительно заперев дверь вездехода. – Ты знал о предстоящем нападении?

– Нет! – пернатый выпучил глаза. – Не знал. Макматуба рушат построенное, но никто не знает, когда они придут. Район Семнадцать стоит уже пятьдесят лет. Он процветает! Туда не пускают пришлых и тебя не пустят. А Пятьдесят первый – разрушен! – он махнул рукой в сторону уничтожаемого пригорода. – Построен, заселён и снесён. И будет отстроен заново.

Эти долбаные эбрайлы. Так говорят трапперы, пожившие на Планете достаточно, чтобы понять: тут лучше не пытаться что-то понять. Теперь Крински обволокла усталость. Чертовски длинный день, а ещё надо подыскать место для ночной стоянки и осмотреть вездеход.

– Ладно, – сказал он. – Надеюсь, нашей сделке всё это не помешает? Проведешь меня к макматуба?

К утру большая часть района Пятьдесят один была сровнена с землей. За дело взялись бульдозеры, экскаваторы и самосвалы. Крински с Гобышем некоторое время наблюдали за их работой.

– Они что, всю ночь пахали? – спросил Эдвард.

– Это же макматуба, – Гобыш переступил с ноги на ногу. – Работа для них лучшее время. Работая они убивают вечность.

– Что? Как это?

– Нам не понять, – Гобыш встрепенул перья на своём «манто». – Мы умрём от старости, а макматуба будут жить, всегда здоровые и сильные. Пока кто-то или что-то не убьёт их. И сила требует выхода.

– Ты… – Крински изумленно разглядывал Гобыша. – Сам до этого дошел?

– Дошёл, – Гобыш развернулся к георазведчику. – Вот, Крински Хуман. Сейчас мою награду мы спрячем за теми камнями. Я пойду к макматуба и приведу за тобой. Они тебя возьмут в Орли.

Они принялись вытаскивать увесистый ящик из грузового отсека. Гобыш долго возился с маскировкой своего клада. Затем он торопливо направился в сторону работавших клановиков.

«Интересно, – запоздало подумал Крински, наблюдая за быстро пробиравшейся по развалинам фигурой эбрайла, – а как он им меня представит? Чем заинтересует?»

Вскоре Гобыш скрылся из виду. Крински уселся в кабину и задумался. Макматуба дают потерянным жильё, даже постоянный источник пищи. Значит, они благодетели, правильно? Дальше потерянные сами обслуживают постройки по мере своих сил и способностей. Которых у этих жалких существ не так много. Неудивительно, что всё ломается. Почему бы макматуба не привести в порядок всё что обветшало? Они бросают потерянных наедине с их проблемами, хотя сначала помогли им. Бросать спасённого – уже не очень-то благодетельно, не так ли?

– Приближается механический объект, – предупредила система безопасности.

Крински припал к окошку разглядывая подъезжающий по обломкам гусеничный вездеход с торчащими на бортах сложенными лапами. Продвижение по завалам требовало большой мощности и прочности, а значит весила машина прилично. Однако транспорт казался лёгким и двигался ровно, будто шар по бильярдному столу. Эдвард, невольно очарованный совершенством макматубской техники, вылез наружу.

Вездеход остановился метрах в пяти, дверца кабины поднялась. Оттуда показались сначала секционные желто-коричневые конечности, а затем и их хозяин. Шесть крабовых ног несли плоское основание, на котором возвышался почти человеческий торс, закованный в хитин. Четыре сильных руки заканчивались острыми пальцами-когтями. Голова эбрайла походила на диковинный рыцарский шлем, заостренный на затылке и лице. Глаз видно не было, рта тоже, зато имелись тёмные прорези.

– Я тебя вижу, – сказал эбрайл. – Это ты Эдвард Крински из Хуманов?

– Да, это я.

– Зачем ты ищешь встречи с макматуба?

В голосе эбрайла, отдающем металлическим звоном, не слышалось угрозы, только требование предоставить информацию. Крински выбрал линию, наиболее безопасную и универсальную для разговора с большинством эбрайлов.

– Желаю своими глазами увидеть могущество вашего клана. Я много слышал о Макматуба, видел ваши города с высоты и очень впечатлён.

Эбрайл некоторое время стоял, вперив прорези своего «забрала» в Крински, затем подошел поближе к его вездеходу.

– Транспорт хуманов, – то ли спросил, то ли утвердил макматуба.

Он медленно обошел машину, разглядывая ее бока, колеса, башенки пушек, заглянул под днище, ощупал броню. Крински не торопил эбрайла, неотступно следуя за ним. Логично, что клан технарей заинтересовался вездеходом. Интересно только, что дальше. После пережитого вчера Эдвард видел теперь в макматуба не только искусных строителей, но и жестоких разрушителей.

– Я Грог Хахи, – сказал макматуба, закончив осмотр, и Эдварду показалось, что его голос потеплел, во всяком случае, из него исчезли металлические нотки. – Говорю, что ты можешь быть интересен Макматуба. Ты будешь нашим гостем, мы переговорим. Правильно?

– Прекрасно, Грог Хахи!

– Мы поедем на моем вездеходе, твой транспорт не пройдет здесь. Наш грузолёт доставит твою машину.

А вот это предложение следовало хорошенько обдумать. Остаться без транспорта среди незнакомых эбрайлов для разведчика почти равносильно смерти.

– А нельзя ли объехать завалы? Каким-то другим путём, – уточнил Крински.

– Ты можешь пойти другим путём, – ответил Хахи, – но к другим воротам. Там тебя не знают и не пропустят. Я тебя зову через свои ворота. Я ими управляю.

Крински включил нарукавный компьютер, открыл программу-решатор. Конечно, сомнительно, что софт выдаст дельный совет, но хотя бы поможет учесть все факторы, которые человек может упустить. На основе услышанного и увиденного девайс действительно не добавил ясности:

«Вездеход не пройдёт через завалы. – ИСТИНА»

«Грузолёт макматуба привезет вездеход. – Недостаточно данных!»

«Враждебность Грога Хахи. – ЛОЖЬ»

«Наличие скрытых намерений у Грога Хахи. – Недостаточно данных!»

«Следует сесть в машину макматуба? – Недостаточно данных для принятия решения».

Что ж, во всяком случае, девайс не выдал предупреждения о явной опасности. А раз других вариантов попасть в Орли всё равно нет…

– Хорошо, – сказал Крински. – Только возьму кое-что.

Он залез в свой вездеход и тщательно собрал в рюкзак запасов на неделю, ретранслятор, второй бластер и батареи. Вот теперь можно рискнуть.

Глава 13. Тупик

Внутри вездехода, на котором Крински не заметил ни колес, ни гусениц, оказалось весьма просторно. Никаких выпирающих из стенок элементов управления, никаких переборок. Только небольшой пульт в носовой части и два мешка или подушки, одна впереди, другая сзади. Хахи расположился на передней, расставив ноги, и сидение, подобно гостевой сидушке Гобыша обняло его тело. Крински не без интереса сел в заднюю, она тут же преобразовалась в невероятно удобное ортопедическое кресло.

«Это они хитро придумали, – подивился георазведчик. – Подстраивающаяся мебель для полиморфов-эбрайлов».

Грог Хахи коснулся пульта, машина легко завибрировала и тронулась. Затем эбрайл повернул свою шлемоподобную голову к человеку и спросил:

– Правда ли, что у хуманы построили от десяти до семидесяти заводов и исследовательских поселений за двадцать лет?

Что ж, это был не секрет, Низшие и бродяги давно разнесли вести о людях по всему Иднишу и далеко за его пределы. А вот разброс количества баз в вопросе Хахи говорил о том, что информации о хуманах у макматуба не очень много и черпают они её из сомнительных источников.

– Правда, – ответил Крински.

Он решил не говорить ничего, о чем прямо не спрашивают. Но Грог уже резко сменил тему:

– Город Орли-ма – гордость клана Макматуба. Нигде не найти такой функциональной архитектуры. Всё для жизни: контуры циркуляции пищи, материалов, любых предметов. И всё для производства: заводы Орли создают самую удобную и долговечную технику, самосборные здания, оружие.

Он еще много говорил об особенностях технологий макматуба, часто используя термины, которых Крински не знал и даже не слыхал, будто они были из другого языка, не инци. В его речи отсутствовали присущие эбрайлам междометия и эмоциональное усиление, однако по смыслу она походила на рекламную презентацию.

В узкие окошки, похожие на прорези в лицевой броне Хахи, Крински увидел груды обломков на месте домов и садов. Рекламная вводная будто контрастировала с окружающим видом.

«Значит, уничтожать вы умеете не хуже, чем созидать», – подумал георазведчик.

– Грог Хахи, – сказал Крински, воспользовавшись паузой своего гида. – Позволишь ли спросить тебя кое о чем?

– Ты можешь задавать любые вопросы о Макматуба, на каждый из них найдется ответ у Грога Хахи.

– Зачем вы разрушили район Пятьдесят один?

– Очень хорошо, что ты спросил, юный хуман, – немедля ответил Хахи. – Район Пятьдесят один и его жители не выдержали натиска Хаоса, проиграли ему. Поэтому мы уничтожили его, движимые великим Замыслом. Замысел, – он выразительно помолчал, замерев. – Это путь, который ведет нас ко всеобъемлющему Порядку. Через борьбу с Хаосом и организацию разрозненных элементов в стройную систему.

Крински понял, что Грог перешел к раскрытию основ идеологии Макматуба, но сейчас его больше интересовало объяснение событий, в результате которых он сам чуть не стал кучей разрозненных элементов.

– Я видел, что район сильно обветшал, видимо, это и значит, что он проиграл Хаосу. Но почему вы не навели там порядок, не починили всё? Зачем было рушить? Тем более, там оставались жители! Сколько их погибло под завалами!

Хахи коротко кивнул и повернул голову вперед. Крински увидел, что они въезжают в ворота в массивной стене города. Макматуба неспешно повез его по чистой просторной улице, по которой проплывали редкие машины и ковыляли не менее редкие членистоногие прохожие. Крински увлекся рассмотрением ровного ряда зданий, подогнанных друг другу настолько плотно, что казалось, будто это одно длинное строение разной высотности. Впрочем, возможно, так оно и было.

– Потерянные не играют существенной роли, – сказал Хахи.

– Что? – глупо спросил Эдвард, отрываясь от окошка.

– Потерянные. Существа, которым никогда не приобщиться к Замыслу в силу своей природной ущербности. Они если и не служат Хаосу напрямую, то уж точно не могут ему долго противостоять. Они обречены на поглощение Хаосом, а в некоторых случаях и подпитывают его. Как и в случае с районом Пятьдесят один.

– Тогда зачем вы построили для них жильё? Это же какой-то абсурд!

– Ты совсем молодой и нетерпеливый, хуман. Хочешь сразу всё понять. Все ли хуманы такие?

– Не все, – буркнул Крински, снова отворачиваясь к окну.

– Макматуба следуют Замыслу, но это нелёгкий труд. Он требует умения, упорства и преданности. Эбрайлу нужно многое познать и многого достичь чтобы стать Макматуба. Многие хотят примкнуть к нам, ибо Порядок – поистине завораживающее будущее. Да, многие. Но не все нам интересны, далеко не все.

– Причем тут смерти потерянных?

– Пригороды Орли – все сто пятьдесят четыре района – это фильтры. Если район процветает, его старейшины и лучшие мастера вступают в клан.

– А если район хиреет, вы уничтожаете его?

– Естественно. И строим на его месте новый. И никакой страх не удерживает бродяг от того, чтобы заселиться в эти новые прекрасные дома, где нет Низших и бандитов, где вдоволь еды и воды и даже развлечений.

– Теперь понятно, – Крински даже удивился, что цинизм такого способа пополнения рядов макматуба уже не ужасал его. – Значит, вы не помогаете жителям пригородов, потому что хотите посмотреть, как они выплывут сами. И если они организуются, изберут власть, научатся ремонту и производству, освоят вашу инфраструктуру… А что если победители откажутся вступить в клан?

Хахи склонил голову на бок, затем на другой, рассматривая человека.

– Сколько тебе лет, Крински? – спросил он.

– Э, двадцать шесть, а что?

– Ты можешь Изменяться?

– Почему ты спрашиваешь?

– Можешь? Я слышал, что хуманы не Изменяются, это правда?

– Правда. Мы сильны не этим.

– Ты молод, смертен и очень ограничен. Только такие существа могут сомневаться, перешагивать ли на новый уровень. Ведь еще и на своём они не всё испробовали, не всё надоело. Поэтому мы следим, чтобы у власти в пригородах вставали эбрайлы, способные Изменяться. Для любого из них стать членом Макматуба – путь ко внутреннему обогащению.

Эдвард хмыкнул и рассеянно уставился в окно. Почему слова эбрайла показались ему обидными? «Значит, я не стремлюсь ко внутреннему обогащению? Нет, не это он имел ввиду. Это чисто эбрайлская проблема – всё вокруг уже избито, изжито, и, вроде как не к чему стремиться…»

– Хахи-ма, – спросил он, вновь оживившись, – а внутри Макматуба есть уровни? Какие перспективы у нового адепта?

– Мы о многом поговорим, Крински Хуман. А сейчас мы приехали. Ты мой гость, а гость Грога Хахи – почетный посетитель для всего клана. Я позабочусь, чтобы ты комфортно расположился в Орли.

Гостевые апартаменты поразили Эдварда. Огромная идеально чистая комната со сводчатым потолком и матово-серыми стенами на Корабле сошла бы за крупный конференц-зал. Жилых помещений такого размера на «Протее» не водилось даже в элитном сегменте. Ощущение простора усиливало почти полное отсутствие мебели: только три-четыре уже знакомых аморфных «мешка» да косая тумба с пультом и большим экраном над ней (как пояснил Хахи, это был стандартный компьютер).

Грог Хахи помог георазведчику настроить голосовое управление комнатой и предложил перекусить. По команде хумана из пола выдвинулся стол с плошками, наполненными салатом, фруктами, дымящимися кусками, судя по запаху, чего-то мясосодержащего. Что ж, такие игрушки есть и у людей.

– Теперь я вижу, что Макматуба в твоем лице, Хахи-ма, весьма гостеприимны, – сказал Крински, отведав угощений. – Но скажи, чем я заслужил такой почёт и внимание?

Хахи уже давно преобразовался: на лицевой части головы исчезли роговые пластины, обнажив бугристую, по-своему красивую морду.

– Ты ведь разведчик, Крински? – спросил Хахи. – Ты пришел, чтобы разузнать о Макматуба. Я тебе расскажу. А ты взамен расскажешь мне о клане Хуман.

– О, – Крински кивнул.

В этом заявлении было что-то необычное. Вроде выглядит как справедливая сделка, но… Когда клановик хвастает своим кланом, это выглядит естественно. Интересоваться чьим-то другим нехарактерно для эбрайла. Обычно они думают и говорят только о себе. Подвох? А может, наоборот, всё лучше, чем можно было представить, и Макматуба делает первые шаги к заключению союза? Сомнения прервал Грог Хахи, спросивший, как показалось Эдварду, с оттенком торжественности в голосе:

– Готов ли ты узреть факты о клане Макматуба своими глазами?

– Сначала я хотел бы убедиться, что с моим вездеходом всё в порядке, если позволишь, Хахи-ма.

– Разумеется, – Грог плавно кивнул. – Мы с этого начнем: я покажу тебе гараж-мастерскую, куда доставили твой транспорт.

Ехать оказалось недолго, но дорогой Грог Хахи не преминул похвастаться машиностроением Макматуба. По его словам в Орли работали сотни больших и малых заводов и мастерских, а транспорт и роботы клана высоко ценились всеми, кто имеет хоть немного разума.

Гараж оказался просторным и настолько чистым, что слово «гараж» к нему как-то совсем не шло. Ни тебе масляных пятен, ни ветоши, ни старых запчастей или мусора. Скорее уж, лаборатория. Интерьер давал понять, что идеи о стремлении к Порядку для работников мастерской не пустые слова. Каждая вещь находилась на своем месте, и сами эти места – стойки, полки, шкафы – располагались максимально удобно.

Вездеход Эдварда стоял посреди помещения, а вокруг него перебрасываясь резкими выкриками суетились трое макматуба. Они ещё сильнее, чем Грог Хахи, походили на крабов: у того хоть верхний торс был более-мене человеческий.

– Это Эдвард Крински Хуман, – представил георазведчика Грог Хахи, – он хозяин транспорта.

Макматуба живо зацокали по полу, подходя поближе.

– Хуман, – повторил один из них.

– Мы посмотрели твою машину, – сообщил второй.

Затем он махнул одной из рук и на стене гаража высветилась схема вездехода. Это поразило и несколько встревожило Эдварда.

– У вас есть чертёж? Но откуда?

– Сканер, – пояснил эбрайл и, видимо, посчитав это объяснение исчерпывающим, продолжил: – Мы твою машину модернизируем.

– Заменим двигатели и энергоёмкости на используемые в Орли, – подключился третий механик. – А еще поставим набацикунаб.

– Чего? – вскрикнул Эдвард. – Погодите, мне не нужен никакой наба… и модернизация не нужна!

– Не следует тревожиться, Эдвард Крински, – мягко прогудел Грог Хахи. – Работа займёт несколько дней, я буду тебя возить на своем вездеходе, мы обо всём поговорим, ты всё посмотришь. А в конце получишь машину, какой нет ни у одного хумана, это уж точно.

– Да, – подтвердил первый техник. – Это точно.

Крински ошарашенно смотрел на эбрайлов, не зная что сказать. А с другой стороны, чего он напрягается? Макматуба – цивилизованный клан, в своём госте хумане здесь явно заинтересованы и, пожалуй, действительно потребуется не меньше недели, чтобы собрать достаточно информации.

– Что такое набацикунаб? – спросил он.

Из мастерской они поехали на какой-то завод. Грог Хахи без устали вещал о преимуществах производства Макматуба, умудряясь не раскрывать деталей. Зато он красиво связывал технологии и идеологию. Кем бы ни был этот их Закон, он явно был технарём.

– Я слышал, что на орбите планеты у хуманов огромный флот, – сказал Хахи, когда они присели передохнуть в небольшой комнатке в недрах завода. – Правда ли это?

– Ну, не совсем так. Флот у нас не большой и весь вертится вокруг флагманского звездолёта.

Грог Хахи резко шевельнул всеми конечностями, будто внезапно разбуженный скорпион.

– Звездолёт? Это, наверное, тот самый большой корабль. Он может достигать других звёзд?

– Ну да.

– Но ваш звездолёт давно не покидал орбиту. Он ещё способен летать меж звёзд?

– Ещё как способен! – Крински вдруг ощутил прилив гордости: чудеса Орли меркли по сравнению с «Протеем».

Грог Хахи молчал с полминуты, затем спросил:

– Где вы построили звездолёт? Я знаю, что не в Иднише.

Как следовало отвечать? В инструкциях к этой миссии предписывалось разъяснять, что хуманы – не эбрайлы, а пришельцы, но оговаривалось: исходить из контекста, ситуации.

– Да, не в Иднише, Грог. И вообще не на Аубере. Его построили несколько веков назад возле далёкой звезды Солнце.

Грог медленно повернул голову к человеку, некоторое время всматривался в его лицо, будто сканировал.

– Я слышал, что эбрайлы живут не только в системе Эу. В незапамятные времена мы приблизились к Порядку как никогда. Многие тысячи звёзд заселили, брали энергию из космоса, всё было нам по плечу. Закон торжествовал, Великий Замысел почти воплотился: жизнь была легка и интересна и всегда хватало путей, которыми стоит идти. Но Хаос не пассивен, и он нанёс сокрушительный удар. Мы не знаем, как именно всё происходило – быстро или медленно, интенсивно и ярко или исподволь, незаметно. Но движение к Порядку остановилось. Хаос проник в душу каждого. Распалась связь между звёздами, разрушился великий Свод Миров.

Эдвард внутренне подобрался: в этой тираде его гида пахло открытием. Конечно, имелись косвенные признаки того, что Аубера – не родная планета эбрайлов. Взять хотя бы тот факт, что вне Идниша – весьма ограниченного по площади пространства – следы развитой цивилизации практически не встречались. Некоторые ученые на основе этих выводов строили смелые гипотезы о чрезвычайной развитости найденной расы в далёком прошлом. Более того, мы, дескать, наткнулись на самую окраину бывшей звёздной империи. Нечего и говорить, что убедительно подтвердить или опровергнуть эту гипотезу не представлялось возможным. Эбрайлы, с которыми удавалось установить диалог, не могли сказать ничего внушающего доверия, а каких-либо архивов на Планете никто не нашёл. Да и не особо искали.

– Значит, хуманы пришли из Свода Миров? – прервал ход мысли георазведчика Грог Хахи.

– Что? Нет, мы… Хуманы не из Свода Миров, мы вообще не эбрайлы. Хуманы, то есть люди – другая раса, другой вид.

– Хорошо, – согласился макматуба. – Ты волен верить в то прошлое, какое тебе близко по духу.

– Верить? Да нет же, это факт!.. – попытался протестовать Эдвард.

– Настоящее важнее прошлого, – мягко перебил Грог. – Лучше поговорим о вашем производстве. Знаешь ли ты, что и где у вас производится?

Эдвард знал в общих чертах. А так как запрета на поверхностный рассказ в инструкции не было, он, опять же не без гордости, стал перечислять. На Планете добывались в основном чистые химические элементы (как металлы, так и неметаллы), а также вода, чернозем, совместимый с биосферой «Протея», минералы. Велись опыты с выращиванием в естественной среде различных сельхоз-культур, а также отбирались местные экземпляры фауны и делались попытки их прижить в корабельных оранжереях. В последние годы на Планету перенесли некоторые этапы производства техники, необходимой здесь. Крински умолчал, конечно, почему власти Корабля не развернули на Планете полноценные заводы машин и оружия, хотя это безусловно облегчило бы их поставку на базы. Зачем Макматуба знать о трениях между Капитаном и Колонизаторами?

– Это сильная индустрия, – одобрил Грог Хахи. – Сколько же у вас поселений?

Был ли этот вопрос вполне безобидным или являлся прелюдией к попытке прощупать обороноспособность конкурирующего клана? Крински решил обождать с ответом.

– А у вас сколько?

– Орли-ма – крупнейший город Макматуба. Есть несколько городов поменьше и множество небольших поселений, поставляющих нам сырьё, – важно проговорил Грог, уходя от прямого ответа, и добавил без видимой связи: – Завтра мы пойдем к Глашатаю Закона Ксэцуба-ма. Он управляет Сектором, – эбрайл поднялся с места, легко покачался как богомол на своих членистых ногах. – Что ж. Поедем обратно. Ты устал и должен восстановиться, а ещё подумать.

Крински действительно ощущал утомление к концу такого насыщенного новой информацией дня. Однако по дороге к дому он все-таки выспросил о Глашатае Закона и вообще управлении городом. Грог Хахи охотно ответил, даже похвалив любознательность хумана.

Орли делился на Сектора, отсечённые от пригородов стеной. Каждым Сектором управлял свой глава, отвечающий за поддержку и обновление его инфраструктуры, а также за постройку и снос прилегающих районов. Кроме того, Глашатай решал, кого из кандидатов принять в клан, а кого и при необходимости изгнать. Он же имел связь с главой города и от него получал некие указания. Главы городов, в свою очередь, объединялись в Совет Клана. Этот орган взаимодействовал напрямую с Исатарой, у клановиков рангом пониже такой привилегии не было.

Это было для Эдварда поразительно: четкий отлаженный менеджмент эбрайлов, существ, которые, казалось, сами были порождением Хаоса.

Также Грог Хахи пояснил и свою должность: как понял Крински, он являлся помощником Ксэцуба, что-то среднее между советником и адьютантом.

Он проводил Эдварда до гостевых апартаментов и удалился, предложив ему напоследок хорошо отдохнуть тем же вежливым тоном, каким до этого звал на экскурсию.

Оставшись один, Крински первым делом лег на мешок-кровать и минут двадцать просто лежал, наслаждаясь удобством, и даже не пытаясь утихомирить скачущие мысли. Затем достал наладонник. Просмотрев расшифровки аудиозаписей разговоров с макматуба, георазведчик несколько раз обвел слова «Свод Миров», отправил в поиск по научной базе. Конечно, не нашлось ничего внятного – короткое описание мифа, как побочного материала в одном исследовании, да упоминание в Дневниках Дове Лукка. Причём Лукк воспринимал эту тему исключительно как элемент фольклора, впрочем, он никогда и не задавался целью определять долю правды в эбрайлских сказаниях.

Ладно, насчет других миров с эбрайлами дело обождет. В первую очередь следует помнить о миссии – наладить контакт с Макматуба, определить вероятность заключения с ними некого договора. И в этом плане встреча с Глашатаем Закона Ксэцуба весьма кстати.

Утром Эдвард проснулся свежим, отдохнувшим. Давненько ему не приходилось спать в таких комфортных условиях. Мягкость ложа, температура, насыщенность воздуха кислородом – всё подстроилось под него, образовав идеальную спальню. В открывшейся в стене нише обнаружился душ, из пола услужливо выехал столик с завтраком в виде трех разных салатов, очень вкусных и при этом бодрящих.

Грог Хахи появился точно в условленное время. Многие эбрайлы в знак уважения и для лучшего взаимопонимания Изменяют ипостась, становясь похожими на партнера по общению, но Грог этого не сделал. Это и понятно, ведь он клановик, находящийся дома.

Хахи привёз Эдварда к подножию небоскреба, вершина которого терялась в легких облачках. Окна у здания располагались по какому-то неочевидному правилу. Сразу за входом открылось фойе, заполненное макматуба. Одни разговаривали, другие работали с какими-то терминалами вдоль стен, третьи рассматривали таблицы на стендах. Давки не было, казалось, что никто никому не мешает.

– У макматуба всегда много дел, – пояснил Грог не без гордости, когда они вошли в лифт в конце фойе. – Каждый строит или мастерит, сколько может, потому что это ему нужно, без этого он не может жить.

Выйдя из лифта, Грог подвел разведчика к двери, рядом с которой прохаживался то ли стражник, то ли секретарь, а может быть, и то и другое. Грог коротко переговорил с ним, после чего дверь открылась будто сама собой.

Небольшая комната без мебели, с гигантским окном вместо одной из стен. В центре потолка – механическое крепление, с которого… свисает существо. Оно похоже на мешок, покрытый не то шерстью, не то длинными чешуями. Из мешка торчат несколько членистых конечностей: две почти касаются пола, ещё две держатся за поручни на потолке, и еще пара скрещена на… груди?

Лицо эбрайла было повернуто к окну, но когда они вошли, глашатай развернулся. Глаз было несколько – три телескопических, вращавшихся независимо как у хамелеона, и еще три почти человеческих, только без белков. Также на морде имелся рот и что-то вроде кабаньего рыла.

– Ксэцуба-ма, – начал Грог с почтением, – Эдвард Крински Хуман изучает клан Макматуба и его нерушимую столицу.

– Хммммм, кцах, – платформа, к которой был прикреплен Ксэцуба резво поднесла его ближе к вошедшим. – Вот, Крински. Ты первый из клана Хуман, кто пришёл в Орли. Это кое-что значит, м?

– Надеюсь, Ксэцуба-ма, – сказал Крински, поняв, что эбрайл ждет какого-то ответа. – Я прибыл узнать Макматуба и, может быть, поучиться у вас.

– Ааа, таак, – протянул Глашатай Закона. – Иди, Грог, – сказал он помощнику, и тот вышел из комнаты. – Значит, ты разведчик.

– Не совсем. Скорее, исследователь.

– Очень хорошо. Исследования создают знания. А знания способствуют Замыслу. Что же ты хочешь узнать о Макматуба?

– О, ну, прежде всего, во что вы верите, а что считаете порочным. Мне бы хотелось понять, возможно ли соглашение между нами.

– Или союз? – резко бросил Ксэцуба.

Прямота этого вопроса заставила Эдварда вздрогнуть. Вообще-то ничего нет оскорбительного в попытке наладить союз, вроде бы. Но ведь это эбрайл, кто его знает… Эдвард решил не отпираться. Чем правдивее говоришь, тем легче.

– Ты видишь меня насквозь, Глашатай Закона.

– Хмм, – Ксэцуба опустил четыре руки на пол, тело его потвердело, конечности переместились в нижнюю часть туловища. – А в каких кланах ещё ты бывал? В каких городах?

– Ни в каких. Орли-ма – первый большой город в моей миссии. И я сам его выбрал, я считаю, Макматуба – один из самых прогрессивных кланов.

– Как же ты считаешь, если не видел других кланов?

Крински осекся: не ожидал, что в разговоре с эбрайлом можно переборщить с лестью.

– У нас нет многого, – признал Ксэцуба. – Нам далеко до былого величия, очень далеко. Но как насчет клана Хуман? Если ты хочешь союза, нужно узнать друг о друге. Правильно?

Любопытная история. По рассказам и отчетам других георазведчиков Крински сделал вывод о полном равнодушии или даже враждебности клановиков к чужакам, а этот эбрайл, наделенный приличной властью, рассуждает так, будто принципиальный вопрос о союзничестве уже решен. Кто бы мог подумать, что миссия окажется такой простой!

– Конечно, Ксэцуба-ма.

– Хорошо. Мы будем говорить и быстро поймем чем можем помочь союзнику. В чем вы нуждаетесь?

Крински даже охнул от удивления: так быстро подошли к этому вопросу!