Текст книги "Экзорик(СИ)"

Автор книги: Павел Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Не желая привлекать лишнее внимание, Гран спустился с горы на обычной лошади. Погода опять начинала портиться, с моря наползли серые тучи, подул холодный ветер. Стража возле ворот, злая сама по себе, стала совсем невыносимой. Одну бабку-кривоножку, они держали пять минут, хотя даже слепому было понятно, что она не может тащить на своих плечах что-то тяжелее старого выцветшего пуховика. Но нет, они обыскали и раздели её, чуть ли не догола! В очереди послышались возмущённые возгласы. Кто-то помянул дурня магистра, что держит в городе таких тугодумов. Кто-то приплёл демонов, пустив слух, что от экзориков сбежал очередной одержимый, и теперь все его ищут. Кому-то просто стало жалко старушку. Чуть не дошло до драки. Наконец, сообразив, что они перестарались, стражники отпустили бедную плачущую женщину. Когда остановили Грана, он только слегка закатал рукав куртки, показав солдату татуировку глаза в клетке, и тут же спрятал её назад. Стражник сглотнул и поспешно закивал "проходите". Охотник, ведя под уздцы свою лошадь, обернулся и задал чуть не забытый вопрос:

– Служивые, а что ищем то? К чему такая бдительность?

– Ох, господин! У казначея нашего, едрить его через колено, да продляться его годы, золотую фигурку из дома упёрли! Вот нашего брата и гоняют теперь, спасу нет! Велено всех досматривать!

– Ну и ну! Что ж это делается, служивые?!

– Да ворья развелось, господин, ужас! Грабять честных граждан, а мы потом за всё виноваты!

– Да уж. Ну, служите, служивые! И старух больше не позорьте.

– Господин, мы ж не сами! Нам велено!

Но охотник уже прошёл под аркой ворот и завернул за угол. Стражник озадаченно посмотрел ему вслед, зло сплюнул и вернулся к работе. Гран бывал возле искомой церкви. Нужно было идти вправо от южных ворот, вдоль стены, примерно лигу. Хотя, она уже сейчас была видна своими остроконечными башенками и жёлтой крышей. Прямо возле стены. Это когда-то каменная преграда в десять саженей несла строго оборонительную функцию. Сейчас же она просто делила город на две части – богатую и бедную, или внутреннюю и внешнюю. Нет, если на Архан нападут, стена вновь станет оплотом защитников. Но с расширением королевства, ближайшая граница отодвинулась так далеко, что даже по морю путь отнимал несколько дней. Наверное, случись очередная война, в городе будет даже безопаснее, чем в столице.

Вновь спешившись уже возле церкви, он привязал лошадь к жердине, специально для этого вкопанной у корыта с водой. Поднявшись по лестнице к широкой двустворчатой двери, которую, видимо, открывали только по праздникам, он постучал в дверь поменьше. Пока экзорик ждал, можно было полюбоваться окрестностями. То, что здесь жили небогато, сразу бросалось в глаза. Дома не сильно отличались от деревенских и возле каждого носилась босоногая детвора. Или жена прачка гоняла мокрым бельём мужика, вышедшего покурить трубочку на крыльцо. Много было домашней птицы, разгуливающей на правах хозяина по двору. Кое-где паслись коровы, хотя, конечно, меньше чем в деревне.

Когда дверь, наконец, заскрипела и открылась, Гран уже собирался стучать ещё раз. Низенький толстый монах подозрительно взглянул на нехарактерную для местных одежду и спросил, кто он, собственно, будет. Показав татуировку святоше, тот, осенив себя священным символом, сразу пропустил его внутрь. Закрыв за охотником дверь, толстяк погрузил всё вокруг в полумрак. Отведя экзорика в молельню, монах оставил его один на один с уткнувшимся в пол, и что-то шепчущим настоятелем. Так и не разобрав ни слова из просьбы лысого старика к небесам, парень в ожидании топтался на месте. Только когда молитва была закончена, настоятель поднялся с колен. Осмотрев гостя, он попросил следовать за ним, как оказалось, в трапезную, где уже был накрыт внушающий уважение стол.

– Обеденное время даже в святых книгах помечено, как угодное небесам и не терпящее пропуска,– настоятель уселся на стул и, воздав благодарность какому-то святому, принялся поглощать жареную курицу. Гран решил быть учтивым и не пренебрегать такими мудрыми правилами. Через пятнадцать минут чревоугодия, он уточнил, что за святой был упомянут настоятелем перед трапезой. Оказалось – покровитель богатого урожая и домашней скотины. Действительно, очень нужный святой, и охотник замолчал ещё на пятнадцать минут. Кровь отхлынула от головы, и мысли потекли вяло и неспешно. Самое время начать беседу.

– Я, как святой человек, должен думать о нуждах простых людей. Но старость не приносит больше сил, а желающих очистить душу перед небом не становится меньше. У меня в подчинении находятся три послушника и весь день мы проводим в праведных трудах. Но недавно я истребовал из семинарии четвёртого. Нам прислали брата по имени Мол. Большой духовник, чтец, знаток целебных трав. Я благодарил небо, за то, что оно направило его стопы в нашу сторону. И как же горько было моё разочарование! Брат Кер случайно увидел, как он ворует из пожертвований! Вместе, мы решили попытаться образумить его и заставить признаться в грехе. Но в келье его уже не было. Зато мы нашли вот это, – на пол был брошен маленький мешочек, который при ударе развязался достаточно, чтобы из него покатились какие-то кругляши. Встав из-за стола, Гран подошёл ближе и его всего передёрнуло. Кругляши оказались человеческими глазами!

– Что ещё было в келье?

– Больше ничего, но и этого достаточно! Какой позор! Какое пятно на репутации церкви! Если об этом кто-то узнает, прихожане отвернуться от нас. Его нужно найти. Многие местные знают Мола в лицо. Он даже исповедовал их! Какой позор! – настоятель продолжал причитать, но Гран его уже не слушал. Натянув перчатки, он собрал глаза в мешок, и спрятал его в карман.

– Отведите меня в его келью.

Обычная, ничем не примечательная коморка, сажень на сажень. Грубая деревянная койка с одной стороны. Несколько икон святых на стене. Молитвенник возле подсвечника. Сразу взяв его в руки, экзорик стал внимательно осматривать каждую страницу. Две оказались непривычно твёрдыми и ломкими. Принюхавшись, охотник отметил кисловатый запах. В руках настоятеля горела большая церковная свеча и, поднеся бумагу к ней и дав немножко прокоптиться, Гран показал старику проявившийся рисунок. Большой крест с заострёнными концами, на которые были насажены, очень правдоподобно изображённые, молящиеся люди.

– Его святейшество уже издал тайный эдикт об отлучении брата Мола от церкви. Можете делать с ним, что хотите! Казните, выпотрошите на опыты, замуруйте в склепе! Не знаю, что ещё вы делаете с этими отродьями!

– Пока его просто нужно найти. Опишите его. Как он выглядел?

– Упитанный, как брат Кер, и лысый, как я. Глаза маленькие, заплывшие жиром. Щекастый, пальцы короткие и толстые. Всегда носил белую рясу. Любил поесть, но в ближайших трактирах его нет, я поспрашивал у прихожан. Этого достаточно?

– А в городе у него знакомые были?

– Не знаю я. Все послушники ходят в лавки, прикупить чего, или за съестным. Но братья не слышали, чтобы он с кем-то дружил. Да и не положено нам.

– Понятно. Отправьте кого-нибудь на гору, в крепость. Скажете экзарху, что Гран предупреждает о склонившимся.

– Конечно, конечно. А что делать, если он вернётся сюда?

– Пустите в церковь, но не пытайтесь скрутить. Лучше заприте, если получиться.

– Да поможет нам всем святая Мелисса и святой Луор! Подожди, экзорик. Дай я тебя благословлю.

Сотворив несколько символов и пробормотав короткую молитву, старик проводил охотника до дверей. Уже закрывая их, он ещё раз осенил всё вокруг трёх лучевой звездой оберегающей от зла. Дождь так и не начался, но тяжёлые серые тучи никуда не делись. Лошадь фыркнула и помотала головой, встречая знакомого человека. Он погладил её, поправил сбрую и отвязал от палки. Идти предстояло недалеко, в ближайшую корчму, дым из трубы которой вился чуть ниже по склону. Простая деревянная крыша и старые, гнилые стены говорили о небогатом ассортименте услуг, но коновязь всё же нашлась. Однако, войдя в светлый и чистый зал, экзорик был приятно удивлён. Некоторые таверны в квартале знати были изнутри похуже. Хозяин приветливо улыбнулся и бесцеремонно замахал рукой, указывая на один из свободных столов.

–Что будем, молодой человек? Есть мясо по-деревенски, тушёное. Очень рекомендую. Бражка, свежая! На зерне! Овощи варёные. Со своего поля, сам собирал! Попробуете – потом только у нас обедничать будете. Рыбу сегодня подвезли. Море спокойное, вот такой жирнец ловится! Ууу, с овощами, как вам?!

– Я, в общем-то, уже отобедал, в церкви местной. Настоятель, да святиться имя его, был так любезен, что пригласил меня на трапезу.

– Да хранят его все святые! Вот такой человек! Может, немножко бражки и закуску? Мяска чуть-чуть? Ну не отказывайтесь, молодой человек! Я же вижу, вы мужчина крепкий, вам много надо. Да и бражка, после полудня, чтоб, так сказать, весь день прошёл в приятных думах?

– Ох, хозяин, что ж ты искушаешь. Нельзя мне сейчас. Меня настоятель попросил брата Мола найти. Он вчера злоупотребил вином церковным и пошёл на ночь глядя дома освящать. Порыв у него, понимаешь, был. А сегодня, с утра, не вернулся! Так что вот вам монета, и сами себе браги налейте. Да садитесь рядом, расскажите, куда он мог подеваться? Может, знал его кто? Пустил заночевать?

– Экая оказия! А вы, молодой человек, как вас по имени? Так вот, Гран, уважили, да, уважили. Почему бы и не выпить. Бражка, она ж и для живота полезна. От неё он ой как растёт. А брат Мол? Видал я его, но денька три назад. Ходил тут среди домов, весёлым был. Я уж думал ко мне в корчму зайдёт, отужинает, а дело к вечеру шло. Но не заглянул. А после забыл я про него. Людей набежало, что ты! До ночи крутился у печей, пока все разошлись.

– А друзья, знакомые, есть у него?

– А как же не быть. Монахи, они ж тоже люди. К ним на исповедь придёшь, а они с тобой давай о блюдах всяческих разговаривать. Даже два рецепта церковных мне рассказал. Говядинку под скисшим вином, а?! Пальчики оближешь! Не желаете? Если что, то я быстро сделаю.

– Нет, спасибо. Так у кого я могу поспрашивать?

– Знаете что. А подойдите вы, молодой человек, к Варду-кузнецу. Он часто к нему заглядывал, инструмент всякий для церкви покупал. А пару раз в корчме вдвоём кушали. Может, он знает чего.

– И где мне его найти?

– Ступайте вниз по улице. Слева будет два дома, рядом стоящие. За ними, во дворах, кузня. Сейчас самая работа. Вард должен быть там. И, если встретите брата Мола, передайте, чтобы в корчму зашёл. Я ему специально вина приберёг.

– Непременно, дорогой хозяин. Буду у вас ещё раз, обязательно мясо попробую. То, что тушёное.

– Не пожалеете. Я вам обещаю! Слышите?!

– Верю, верю!

Гран вышел на улицу, чтобы всё-таки попасть под дождь. Поливало знатно, и только дойдя до лошади, он уже успел промокнуть. Зато кузня отыскалась быстро. И кузнец тоже. Жилистый загорелый мужик, с повязкой на голове и впалыми щеками. Мола он уже неделю не видел, и всё время приговаривал, что тот ему ещё за лопату должен. Наконец, уточнив, за какую такую лопату, Гран получил исчерпывающий ответ, что за "простую". Он ею копать что-то собирался, на поле, что за ручьём. Говорил, там коренья какие-то растут, для масел церковных годятся. Вот только кузнец об этом первый раз слышал, хоть и не разбирается во всех этих травках-муравках. Как добраться до поля, и где этот ручей, запомнить оказалось легко. Есть тут один овражек, приметный, там ещё три сросшихся дерева странных. Вот там этот пустырь, где кроме бурьяна да летников и не растёт ничего. Только, не очень-то близко он. На лошади оно быстрее будет, да и замёрзла она, наверно. А так хоть согреется. Проскакав по грязи, в которую превратилась грунтовая дорога, примерно пол лиги, он свернул в хилый лесок и вышел как раз к подножью оврага. Ручей был на месте, как и поле.

Два часа хождения туда-сюда, продираясь через бурьян, принесло свои плоды. Нашлось одно место, где станешь чуть правее или левее, то уже не увидишь неприметную яму под одним из кустов. Специально разбросанная трава хорошо скрывала свежевскопанную землю. Достав нож, экзорик стал аккуратно разрыхлять верхний слой, боясь повредить что-то важное или что-то опасное. Когда лезвие чиркнуло по человеческой кости, Гран скривился. Худшее, что можно найти, когда имеешь дело со склонившимся, это невинные жертвы. Раскопав неглубокую могилу, парень полез в поясную сумку. То, что он увидел, ему очень не понравилось. Маленькая детская голова была пришита к взрослому телу женщины. Живот был вспорот, а затем снова защит. Обвязав рот и нос, предварительно смоченной в растворе, тряпкой, он срезал швы. Внутренности исторгли такую вонь, что даже защита не помогла. Какие-то маленькие черные жучки сплошным ковром копошились в раскрывшейся брюшине. Святые заступники, да это же "кукла"! Покопавшись в стандартном наборе, с которым ни один экзорик никогда не расстаётся, Гран достал пузырёк со святым огнём. Его конечно немного, но прекратить трансформацию хватит. Встав над ямой, он вытянул руку и аккуратно перевернул вскрытую бутылочку. Ярко жёлтая жидкость, вспыхивая ещё в полёте, покрыла часть тела и всех жуков. Тут же повалил едкий чёрный дым. Охотник согнулся, яростно растирая слезящиеся глаза, и побежал к ручью. Почти на ощупь, но он всё же добрался до воды, которая, кажется, спасла его от слепоты. Через минут пятнадцать, зачерпнув очередную горсть, парень с облегчением различил свои руки. Ведь знал же, что так может случиться! Знал, и всё равно сглупил!

Вернувшись, он обнаружил полусгоревший труп, всё ещё дымящийся и провонявший всё это поле на ближайшие десять лет. Слегка присыпав его землёй, он нашёл привязанную в лесу лошадь, испуганно фыркающую и мотающую головой. Чувствует, животина, и не только гарь. Ну, ничего, сейчас отъедем – успокоится. Нужно гнать в крепость, рассказать всё экзарху. Пусть алхимики изучат куклу. Может, поймём, из кого её сделали и это наведёт нас на логово Мола? Уже по темноте выскочив на ржущей лошади к стене, он чуть не затоптал одного из монахов. Тот замахал руками и кинулся прямо под копыта. Злой Гран соскочил вниз, но по взгляду сжавшегося святоши понял, что что-то случилось. Сбивчивый рассказ о том, как брат Мол вернулся в церковь, а брат Кер вместе с настоятелем запер все выходы, не занял много времени. На гору уже отправили брата Вима на единственной церковной лошади, а что делать дальше, никто не знает. Гран недолго думал над этим вопросом. Жаль только, что арбалета нет. Только нож. Хотя бы жердиной какой вооружиться.

– Я сейчас зайду туда. Ты – сразу закроешь за мной дверь. Ни в коем случае не пытайтесь мне помочь!

– Да что вы! Куда ж это нам?! Вы же вон, у вас нож, вы умеете. А мы что? Мы подождём, будем молиться.

– Да, молитесь, и нарисуйте святые символы вокруг церкви. Хоть на земле чертите.

– А какие, уважаемый?

– Да все, что есть!

– Это мы, можем. Это мы всегда. Только, вы уж постарайтесь, брат экзорик! Нет сил терпеть эту тварь в святом месте.

– Постараюсь. Вот что, как приедут из крепости, вы их сазу внутрь отправляйте.

– Всё, как вы велите, сделаем. Ох, благослови вас святая Мелисса и святой Йероним.

– Отодвигай уже, – Гран перехватил нож в правую руку. В левую взял маленькую колбу со снотворным зельем. На людей и слабых демонов действует безотказно. А экзорики невосприимчивы, после целого месяца почти бессознательной жизни, когда их заставляли нюхать его испарения в малых дозах. Брат Кер навалился на здоровенное бревно, подпирающее дверь со стороны улицы, и наклонил его в сторону. Приоткрыв дверь и заглянув в темноту, охотник повесил себе на шею светоч, предварительно провернув крышку с активатором. Просторный зал с бледными витражами и алтарь в конце. Видно никого не было, но внутри церковь была гораздо больше, чем кажется снаружи. Медленно, делая шаг за шагом, Гран был готов сразу бросить колбу на пол, если Мол вдруг выскочит на него из темноты. А болтающийся на груди яркий светоч ослепит склонившегося.

Дверь в жилую часть церкви была чуть-чуть приоткрыта, и оттуда доносился тихий вой. Прислушавшись, экзорик разобрал отдельные слова в каком-то тягучем и заунывном песнопении. Очень осторожно, готовясь при первом скрипе остановиться и замереть, он протиснулся в закруглённый коридор, с входами в кельи, молельню и трапезную. Речитатив доносился из комнаты для молитв, и Гран, вспомнив все уроки скрытного передвижения, направился туда. Кажется, ему удалось подойти незамеченным к ещё одной приоткрытой двери. Ударом ноги распахнув её, он сразу швырнул снотворное и замер в боевой стойке. Повалившие белые клубы, скрывшие спину стоящего на коленях человека, должны были сразу свалить его. Но он продолжал петь! Даже не обернувшись. Раз так, то придётся бить его по голове. Но плавное движение, заученное на сотнях тренировок, сорвалось, так и не начавшись. Гран не мог пошевелиться! Дёрнувшись ещё пару раз, он понял, что может только дышать и двигать глазами. Почти полностью парализован! Песня лилась по коридору, сопровождаемая всё усиливающимся холодом. Перед Молом, прямо из стены, стала вырываться тень человека, будто замурованная прямо в неё. Гран задыхался. С каждым вдохом проталкивать воздух в лёгкие становилось всё труднее, а онемевшие конечности синели прямо на глазах. Охотник попытался сделать хоть что-то. Но даже сильнее сжать нож не получилось. Демон, а никем иным эта страшная фигура быть не могла, уже опустил на пол правую ногу. Он дёргался и извивался, стараясь освободиться от невидимых пут. Вдруг, возникшая прямо из воздуха рука с кастетом, врезалась брату Молу точно по затылку, оборвав гнусное пение и вырывая экзорика из лап смерти. Демон захрипел и стал растворяться в белой поверхности стены. Рухнувший на пол и завывающий монах, с ужасом смотрел на стоящего в дверном проёме полупрозрачного человека. Гран был озадачен не меньше его и со смесью непонимания и страха, разглядывал крепкую фигуру экзарха, на глазах обретающую плотность и краски.

– Ты! Я тебя знаю! Он говорил мне о тебе! Думаешь, что их можно остановить? Глупец! За тобой нет ничего кроме пустоты! Убиваешь создания, много сильнее и мудрее себя! Всю свою жизнь посвятил их уничтожению, даже не задумавшись, что может дать простое общение с ними. Какие тайны они могут тебе открыть! В отличие от света. Там нет ничего. Одиночество, пустота. Все святые давным-давно сгнили в своих могилах. Невежество... Ты служишь невежеству! – экзарху надоела эта пафосная речь и Мол, с залитой кровью головой, получил ещё один страшный удар.

– Унесите его, – только сейчас Гран обнаружил рядом с собой других экзориков. Они схватили безвольное тело за руки и потащили к выходу.

– Что б тебя, Гран! Почему не дождался нас? А если бы я не успел?! Ты бы уже бился в конвульсиях! На, дыши вот этим. Настой серого мха. Поможет.

– Там... на поле... труп. Кукла... Я... залил её огнём.

– Молодец. Она уже не встанет. С утра съездишь с алхимиками, заберёшь. Сейчас мне нужно срочно допросить эту тварь с пристрастием.

– Арх... а как вы это сделали?

– Станешь больше думать головой – расскажу. А пока, лучше, разминай ноги и топай следом.

– Слушаюсь, Арх.

Когда он, наконец, доковылял до выхода из церкви, карета уже затерялась в темноте. Вдохнув полной грудью свежий ночной воздух, экзорик спустился по ступеням. Его лошадка, привязанная возле корыта, фыркала и перебирала передними ногами. Ей давно пора было спать, а эти людишки гоняют её под дождём и даже овса не дадут. Хотя вот этот, вроде, добрый. Он всегда её гладит и разговаривает с ней. А ведь она всё понимает и чувствует. И сегодня ей было очень страшно. Что-то очень злое и опасное было совсем рядом. Фыркнув ещё раз, она повезла своего человека назад домой. Он тоже очень устал, и всё время растирал руки и лицо. Кажется, ему тоже не помешает немного овса.

Глава 3. Раз, два, три.

Глубоко под крепостью, если спуститься на два этажа, в недрах горы раскинулись катакомбы. Паутиной ходов, лестниц и тоннелей они прорезали твёрдый камень, за столетия превратившись в настоящий лабиринт. Где-то здесь был секретный уровень орденской библиотеки, на который не было доступа простым экзорикам. Тут же располагались хранилища самой едкой алхимической отравы и тюремные камеры. Барельефы святых строго смотрели на редких посетителей, провожая неподвижными зрачками мощные спины охотников и их командиров. Или хрупкие и немощные – демонологов, алхимиков и просто хранителей крепости. Последних было всего пару человек – старый мастер и его ученик. Они бывали здесь чаще всех остальных вместе взятых. Бесчисленные кладовки с амуницией, картинами, мебелью, одеждой и другим добром, которые разные экзархи в пору своего правления посчитали барахлом. Если всё это достать и вновь поставить на свои места, крепость превратилась бы в антикварную лавку.

Жёлтый свет факелов бился о камни, играя с тенями в догонялки. Двое шли друг за другом по узкому коридору, в ту часть подземелий, где даже они бывали всего несколько раз. Но вот уже месяц утром и вечером они тащили похлёбку и кусок хлеба, а раз в два дня ещё и ведро воды, для первого за много лет заключённого ордена. Так что от голода и жажды он точно не помрёт. Да и от побоев тоже, так как не бил его тут никто. Можно сказать, почти что комната в таверне. Если бы не железные цепи, постоянный дурман от алхимических настоев, медленно испаряющихся по углам камеры, и непрерывный вой с бормотанием постояльца. Экзарх часами сидел и вслушивался в этот, на взгляд непосвящённого, бред, иногда даже что-то записывая. А когда ему нужно было узнать конкретные детали, он приказывал дать узнику зелье болтливого языка. Оно ненадолго проясняет сознание, полностью лишая воли, но с каждым разом действует всё хуже. В последний раз бывший святоша ответил только на один уточняющий вопрос, а затем снова погрузился в безумие.

Только когда стены стали совсем грубыми и неотёсанными, даже по сравнению с остальными катакомбами, а коридор очень узким и еле проходимым, хранители остановились. Вот она, та дверь в темницу. Без каких-либо щелей, из толстого, обитого железом, цельного куска дерева. Много раз мастеру плотнику приходилось заделывать царапины и выбоины с той стороны, когда особо беспокойные жильцы пытались отсюда выбраться. А два раза за всю историю крепости, дверь приходилось ставить заново. Хитрый механизм выдвинул из стены камень, открывая небольшое углубление. Вылив похлёбку в чашу, вырезанную прямо в булыжнике и положив рядом кусок хлеба, хранители проверили уровень воды. Второе, более глубокое отверстие, было на половину полным. Завтра нужно будет долить новой. Опустив первый рычаг вниз, старик проследил, как камень встал на место. Второй рычаг выдвигал его уже с той стороны двери. Никаких столовых приборов предусмотрено не было. Пусть так хлебает, как животное, каким он, в сущности, и был. Хранитель развернулся и зашаркал в обратную сторону. Его более молодой преемник забрал из кольца факел и пошёл следом. Вечером вся процедура повторится.

Где-то через сотню шагов, выйдя к винтовой лестнице, они поднялись на уровень выше. Тут уже можно было иногда встретить другого человека. Мастер-алхимик со своими колбами и склянками, набирающий ингредиенты из герметичных бочек. Или старший кузнец, с руганью и пыхтением что-то выискивающий в целой горе гремящего железа. Иногда навстречу попадался сам экзарх, как обычно задумчивый, но не забывающий приветливо улыбнуться. Хранитель помнил ещё предыдущего Арха, и тот был гораздо угрюмей и злее. Он командовал, опираясь на страх. Этот же использует приём сплочённого братства, где он отец, а все остальные его сыновья. Даже если они старше его лет на тридцать. Экзарх хлопал их по плечам, выслушивал ворчание, вспоминал какую-нибудь шутку и тем самым зарабатывал их расположение. Не всех, но большинства.

Сегодня главу ордена они не встретили, зато им попался совсем молодой охотник, что-то озадаченно ищущий по всему этажу. Не диво, когда в главном коридоре сотня дверей, многие из которых ведут в свои собственные тоннели. У него на лице отражались все эмоции, от раздражения на собственную тупость, до отчаяния заблудившегося в лабиринте. Похоже, что хранители были первыми людьми, которых он вообще здесь увидел. Представившись как Гран, он взмолился о помощи. Где находится склад гербов, стягов и печатей? Вот эта дверь? Третья справа, после барельефа святого Фула? Ох, выручили мастера. С меня бутыль вина. Не пьёте? Ну, тогда просто буду должен. Вы редко выбираетесь из своих пещер, но если будете на верху, помогу, чем смогу. Да, да, бывайте.

Гран открыл выданным ему ключом дверь и нырнул внутрь. Вставив факел в держатель, он скептическим взглядом прошёлся по рядам сундуков и ящиков, прикидывая, сколько у него займёт поиск нужного. Через час, переворошив кучу тряпья, он вытащил на свет то, что искал. Старый, выцветший знак с забавной картинкой карикатурного рыцаря на костылях, пытающегося ещё и мечом махать. Сложив всё обратно так же, как оно и лежало, то есть, как попало, парень вышел в коридор. Путь назад он хорошо помнил, уж такой талант. Стоило ему где-нибудь пройтись, и с его слов можно карту рисовать. Так что уже через пятнадцать минут он щурился от солнечных лучей, вдыхая полной грудью что-то, кроме столетнего воздуха и каменной пыли.

Пирушка была намечена на сегодняшний вечер. Придут два отряда в почти полном составе. Гран, капитан Далро и команда капитана Грира. Оба обожали такие попойки, а последний ещё и придумал шутку с наградой, отправив Грана ползать по катакомбам. Сегодня они наведаются в таверну старины Бочи, который страсть как любил свиной шашлык. Он так здорово его готовил, что за вечер посетители выпивали целую подвальную бочку вина или браги, запивая остро-пряное обжигающее мясо. А жарил он его каждый день, тем и прославившись на весь квартал знати. Богатый люд, после пары бокалов и внушающей порции, превращались из чопорных и надменных недотрог, в братающихся со всеми подряд балагуров. Только в таком состоянии Гран мог с ними общаться, не испытывая острого желания заехать кому-нибудь по морде.

Оставшееся до заката время охотник провёл на тренировочном поле, изнуряя себя в "пыточных" и зарабатывая зверский аппетит. До сих пор сказывалось то месячное безделье, не позволяющее суставам, связкам и мышцам, выдавать всё, на что они были способны. Его коллега, капитан Ратмир, тоже гонял себя до седьмого пота. Рана на его ноге всё-таки затянулась, сдавшись перед упорством лекарей и алхимиков, и теперь он часто устраивал с Граном дружеские соревнования. Кто первый пройдёт водную полосу, нагруженный мешком с камнями, или кто дольше не сорвётся с воздушной лестницы, стирая в кровь руки даже через перчатки. Ну и самое любимое его упражнение – бег по песчаному рву по кругу, пока один из охотников не зароется носом вниз, предсмертно хватая ртом воздух. Чуть ли не каждый день был наполнен яростными схватками, на которые даже приходили посмотреть свободные от работы служки. Обычно экзорики тренируются, следуя строгим планам, чередуя их раз в несколько дней, и их монотонные размеренные движения быстро надоедают зрителям. А тут такое представление. Грех не поболеть за своего любимчика. Надо сказать, что любовь публики разделилась примерно поровну. А пару дней назад даже прошёл слух, что ушлый поварёнок организовал приём ставок. Нужно будет стрясти с него процент, а то обострённое чувство справедливости отказывается смириться с этим фактом.

Выжатый, как очень редкий и кислый фрукт, Гран ещё раз поблагодарил капитана за веселье. Скоро ритм тренировок вновь войдёт в привычное русло, разочаровав болельщиков и спасая сердца охотников от разрыва. Поднявшись в жилое крыло крепости, охотник уткнулся лбом в дверь своей комнаты и трясущимися руками отстегнул от пояса маленький ключ. Попасть в замок тоже оказалось проблемой. Наконец, оказавшись возле койки, он прямо так на неё и рухнул. Узкое окно окрасилось в красный закатный цвет. Скоро за ним зайдут, и лучше бы переодеться в чистую сорочку и штаны. Вытащив из-под кровати мягкие серые сапоги, экзорик поймал попавшийся на глаза амулет. Белый демонит не изменился ни на крупинку со вчерашнего дня. Повязав вокруг охотничий пояс с алхимической сумкой, ножнами, мешочком мелков и кошелём, он заткнул за пазуху найденный наградной знак. Он мог забыть что угодно, но только не его.

Раскрытая хорошим пинком дверь и ор лужёной глотки послужили сигналом к подъёму. Спустившись во двор, уже в компании двух человек, Гран поприветствовал остальных участников предстоящего веселья. Все они были парадно одеты, но с оружием так и не расстались. Что поделать – привычка. Или опыт. Лошадей в конюшне хватало, и скучающий служка был даже рад подвернувшейся работе. Топающие с затянувшейся тренировки бойцы провожали компанию едкими шутками и напутствиями, лишь глазами выдавая обуревавшую их зависть. Выехав за ворота крепости, и проскакав мимо стражников больших магистратских ворот, пятеро экзориков очутились в самой богатой части города. На противоположной стороне, в конце улицы знати, хозяин Боча и открыл лет двадцать назад свою таверну. Место всё равно злачное, привлекающее многих с соседней Купеческой улицы, для которых вкусно поесть и при этом не потратить совсем уж круглую сумму, означало сходить именно к Боче.

Двухэтажное длинное здание, с двумя входами, цветными мозаичными стёклами, изображающими различные блюда, и огромной вывеской, которую не заметить было невозможно. Всё, как и в прошлые разы, разве только народу, толпящегося во дворе, стало ещё больше. Несколько конюхов то приводили, то уводили лошадей. Гости заходили, выходили, просто гуляли по саду. На улице была организована маленькая кухонька, где тоже можно было заказать не сильно сложное меню, или тебе вынесут изнутри, а напитки так и вовсе подавали полный набор. Десяток уютных круглых столиков среди деревьев, на каждом из которых стояла большая свечка, были разбросаны по всей территории. Многие предпочитали кушать именно здесь, подальше от совсем уж шумного зала. Но ненадолго привлёкшие всеобщее внимание экзорики, сразу направились в самое пекло. Два конюха только и успели, что перехватить поводья.

Зайдя в ярко освещённый зал, мощный и широкоплечий Грир одним своим видом освободил им проход к стойке, за которой крутился старина Боча. Толстый и уже седой мужик, с многочисленными рубцами по всему лицу, отдавал короткие указания нескольким мальчишкам, таскающим из печи на стол и обратно ароматные произведения искусства. Большой очаг за его спиной был весь укрыт шампурами с шашлыком, и один взмокший от жара подмастерье, то и дело их поворачивал. Наконец, оторвавшись от дегустации какой-то маленькой бочки, которую тут же куда-то унесли, Боча окинул взглядом зал и замер с открытым ртом. А потом заревел как бык, протягивая руки через стойку и пожимая твёрдые, как камень ладони экзориков. Подозвав запыхавшуюся девицу, только что отнёсшую громадное блюдо с чуть ли ни целой зажаренной свиньёй, он подал ей какой-то знак, и она понятливо повиляла бёдрами в неприметный угол за декоративной колонной. Там стоял стол как раз для особых гостей. Охотники расселись на стульях и сразу заказали бочонок добротного южного вина, с головой бросаясь в омут пагубного пьянства. Служанка удалилась куда-то в сторону погребов, юркнув за дверь, а охотники принялись за своё любимое занятие – спорить, кто первый откинет копыта, блаженно свалившись под стол. Через пять минут препирательств, пришли к выводу, что это будет Гран, как самый младший и самый неопытный организм среди присутствующих.