Текст книги "Алабай (СИ)"

Автор книги: Павел Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Подождав своё воинство, напомнил о безопасности. Ещё дома, перед походом, я приготовил одноразовые амулеты защиты для всех, кто отправился с нами. Людей я терять не хотел, а совсем уж благодетелем быть – тоже желания у меня не возникло. Амулеты с самоподзарядкой – это уже для избранных, как награда.

Дружина, с охренением в глазах смотрела на проломы в толстых стенах с огромным уважением слушала мою речь и клятвенно обещала делать всё, как я им говорю. Ладно, поверим…

Пришлось ещё немного подождать, пока народ сбегал за оставленным обозом. Так как предполагался немедленный грабёж, то транспорт нам понадобиться. Вот мы и отправились в сторону княжеского терема, изредка останавливаясь, чтобы уничтожить встречающиеся отряды дружинников и самоубийц из ополчения. Но всё равно, менее чем за час мы добрались до местного дворца. И естественно, нас там уже ждали.

Не считая себя совсем уже конченым убийцей, я решил провести предварительные переговоры. Поэтому, для достижения взаимопонимания, картинно воздев руки к небу я вызвал небольшой катаклизм под красивым названием 'Каскад молний'. При этом, организовав локальный армагеддон перед теремом князя – чисто случайно уничтожив дожидающиеся нас войско. А потом отправил к нему посыльного, приглашая на беседу.

Пришёл. А куда он денется с подводной лодки.

* * *

– Ну что, теперь ты тут будешь новый князь? – криво улыбаясь спросил Владимир, глядя на меня.

– Да нахрен оно мне усралось? – ответил я, рассмеявшись, – Я к тебе собственно, зачем пришёл. Должок у тебя передо мной. За твоё хамство, за твои требования, за твоих дружинников, за оскорбления.

– Чего? – возмутился Владимир, – Ты у меня невесту украл! Я в своём праве был!

– Ты своё право утерял, после того, как брат Добрыни – твоего воеводы, вместе с боярыней Потаниной, меня смердом и холопом назвали. Ты в ответе за своих людей. Если твои бояре не могут отличить воина от смерда, то твоя беда. Разбаловал ты их. А потом что? Прискакал твой воевода и начал грозить город нам пожечь и жителей поубивать. Это как? Вроде ты ту землю под свою руку брал? Так‑то ты её бережёшь? Что молчишь?

– Ты у меня Рогнеду украл, – упрямо возразил он, опустив голову.

– Слушай, вот смотрю на тебя и не понимаю. Ты мужчина или дитё малое? Чего ноешь? Рогнеду я у тебя украл… Ты ещё тут заплачь, а я тебя пожалею. Как ты смог князем стать с таким характером? Что, обида гложет? Бабу увели? А ты её спросил, хочет она за тебя замуж, хочет ли её отец за тебя отдать? Или ты гонор свой княжеский решил показать? Набрал варягов дружину, пришёл как тать в Полоцк и давай требовать – бабу мне, денег мне, воинов мне…

– По праву рода! – снова взвился Владимир, – Мой отец был князем – и я князь!

– И что? – изумлённо посмотрел я на него, – А князь Полоцкий для тебя уже не князь? Или род его не так славен предками и не такой древний, как твой? Или из‑за того, что твой папа был князем, ты решил, что тоже сможешь хорошо княжить? Да глупость это. У тебя от князя – только твой гонор. Твой отец был великий воитель. Спал на земле, ел из общего котла, земли воевал, а ты? Какую память о себе оставишь лично ты? Как тебя назовут потомки? Владимир Дурень? Владимир Кровавый? Где мудрость твоя, где забота о народе – твоём кормильце? Там пожёг, там убил, там ограбил – кем править будешь‑то? За счёт чего кормиться?

– Я капища строил для богов! – возмутился князь, – Деньги народу раздавал. Меня народ любит!

– Дурная твоя голова, кому ты добро принёс? Глупости всё это, не любит тебя народ, – ответил я, – И капища ты не для богов строил, а к волхвам и жрецам подмазывался. А то, что деньги ты народу раздавал… Зачем? Ну, попил народ, покричал тебе здравницы. И что? На другой день уже забыли про те деньги. А если и вспомнили, то дураком тебя назвали, что добром разбрасываешься. А теперь, давай вернёмся к нашим проблемам. Сейчас мои люди у тебя тут в городе немного пограбят, потом мы уедем обратно. А ты, сам запомни и другим скажи – в град Коростень лучше не соваться с недобрыми мыслями. Накажем.

– Жрецы Белобоговы тебя не простят, – ответил он.

– Не твоя забота, со жрецами мы договоримся. А вот ты бы держал от себя подальше христианскую церковь. Гони их поганой метлой со своей земли. Они же тебя на междоусобицу толкают, подначивают. Обещают тебе золото и помощь, льстят тебе. А ты и уши развесил, разум потерял. Рассоришься с теми же жрецами, кровью всё зальёте. Или ты решил, что народ просто так своих Богов отринет? Вижу, сам в это не веришь. Потому, Владимир – думай, крепко думай прежде чем что‑то делать. О себе думай, о семье, о людях – которыми правишь.

– Так ты меня не будешь убивать? – удивился Владимир.

– Нет, зачем? – ответил я, – Не будет тебя, придёт другой. А кому‑то этот – другой, не понравится и начнут власть делить. Снова кровь, война, сплошные убытки. А там и другие враги потянутся и начнётся ещё большая резня. Придётся мне снова вмешиваться, суетиться… А у меня понимаешь, семья, дети, мой город. Лень мне. Так что, продолжай дальше править князь. Но к нам не лезь, это запомни твёрдо и другим накажи.

* * *

Неделю продолжался грабёж Киева. Тысячи телег гружёных разным добром, отправились в сторону нашего города. Огромное количество добычи было нами взято из домов разных бояр и в виде контрибуции у местных жрецов. Те сами пришли ко мне, после того как я начал разорять их капища, безошибочно отыскивая их заначки. Конечно, в этом случае я получил меньше чем в случае грабежа, но зато без хлопот. Сами привезли, ещё и благодарили, что согласился взять.

А вот сам князь оказался бедным как церковная мышь. В его казне мы нашли всего с полсотни золотых и килограмма три серебром. Сумма вроде и солидная, но для правителя такого государства – это ничто. Поэтому, перед самым уходом, подхватив две сумы с золотом, я пошёл его навестить. Владимир сидел у себя в комнате и безобразно пьянствовал.

Выглядел он весьма плохо. Худой, всклоченный, весь такой неопрятный. Видимо, так и не просыхал всю неделю. Кругом всё заляпано и заблёвано. Мда, а запах…

– Хорош бухать, Владимир, – сказал я, накладывая на него заклятие среднего исцеления, от которого он сразу повалился на пол. Ну да, мощная штука. Можно сравнить только с хорошим оргазмом, но не совсем то. Оргазм бледновато выглядит по сравнению с этим заклятием.

– Что это было? – запинаясь спросил князь, подымаясь с пола на подрагивающие ноги. Ничего, сейчас ещё немного и совсем очухается.

– Исцеление это было, князь. Считай, не только вылечил тебя, но и десяток лет прибавил жизни. Так что, цени мою доброту. Я к тебе вот зачем пришёл… Пока ты тут неделю винище хлестал, мы твоих бояр пощипали. Сразу скажу, не всех и не совсем. Некоторым, особо умным и порядочным, добро оставили, только откупные взяли – по совести. А вот некоторым твоим жополизам, не повезло. И добро забрали и живота лишили. Кое – каких людишек с собой в полон забрали, выкуп привезёт родня – отпустим. Ну это так, чтобы знал. А вот это я тебе принёс.

Я кинул ему под ноги сумки с золотом. Владимир заглянул в сумки и посмотрев на меня оболделым взглядом, спросил:

– Зачем?

– Затем, – ответил я, – Скажем так, ты меня больше на престоле Киева устраиваешь, чем кто‑то другой. Тебя я видел, знаю, что от тебя ожидать. Да и как правитель ты весьма достойный муж, хоть и дурной временами. Будешь больше своим разумом жить – дольше проживёшь и больше уважения от народа иметь будешь. Ну а если продолжишь чужим умом жить… Значит снова мы с тобой увидимся и тогда я тебя не пощажу. Не разочаруй меня княже, бо осерчаю. Теперь деньги у тебя есть. И не думай, что даю просто так. Считай, это моё в тебя вложение, и очень надеюсь, что этого хватит на долго. Если снова бездумно тратить не начнёшь на своих бояр и на разную дурость, вроде строительства капищ. Да – да, дурость. Ты думаешь, волхвы такие бедные и нищие, что сами не могут капища построить? Ошибаешься. Не бедные они, совсем не бедные. И капищ они строят столько, сколько им нужно. Как ты думаешь, откуда это золото? Вот, то‑то, вижу понял. Ладно… Эй, там – зайдите!

На мой крик, в комнату вошли Илья Муромец и старый жрец. Снова обернувшись к Владимиру, я продолжил:

– Илья Муромский теперь твой воевода. Тебе он на верность клялся, мне отказался клятву приносить. Так что, твой это человек, верь ему как себе. Более достойного воина, я среди твоих бояр не увидел. Но помни, что он воин, а не боярин от рождения, который у престола всю жизнь трётся. Будь с ним честен, и он тебе отплатит верной службой. Не возражаешь? Вот и хорошо. Ну, а верховного жреца Перунова, ты тоже знаешь. Были меж вами трения, теперь надеюсь не будет. Христова слугу мы прибили, его последышей тоже, так что, теперь у вас не будет разногласий по этому поводу. Так ведь, Велимир?

– Да, Великий, – поклонился мне старый жрец, а Владимир оторопело вытаращил на меня глаза.

– Что? Удивлён? Ну, с Велимиром потом на эту тему потом поговорите, мне недосуг. Надеюсь, вы с ним поладите. Ну, а если не поладите… Велимир мне доложит. Да, Велимир, возьми свои игрушки, – с этими словами я высыпал на стол горсть разных амулетов, – Я их немного переделал. Теперь, они гораздо лучше.

– О! Благодарю тебя Великий Арес! – затрепетал жрец, бережно собирая со стола амулеты.

– Не благодари, – отмахнулся я, – То и в моих интересах. Слуги богов должны являть их силу, чтобы народ не забывал о богах. Потом скажу, как ими пользоваться. Ладно, теперь ты, Илья. Возьми эту гривну…

– Ты что Арес, – стал отнекиваться Илья Муромец, – Слишком дорогой подарок.

– Бери, говорю, – сказал я, – Ценность подарка не в золоте и каменьях, хотя и в них тоже. Эта гривна защиту даст в случае чего и вылечит, если рана не слишком смертельная. Руку – ногу или голову не прирастит, но дырку от стрелы или от меча закроет. Ну и защищать от ударов какое‑то время сможет. Ты подле князя будешь, если что оборонишь его. Да и если что совсем плохое случится, потри её и позови меня. Прибуду быстро как смогу. При тебе князь говорю это, что бы знал. И чтобы понимание между нами было, если с Ильёй что случится, я тоже узнаю. Поэтому, Илюша, гривну не снимай никогда.

– А как в баню? – задумчиво спросил он.

– За баню не бойся, не обожжёт, – рассмеялся я, – Я о том позаботился. Носи, не беспокойся. А вот этот браслет тебе князь. Тоже самое, как и у Ильи. И оборонит и полечит и мне весточку пришлёт.

Некоторое время я их просвещал на счёт амулетов, князь воспрянул духом, на радостях даже протянул руку к кувшину с вином – чтобы отметить это дело, за что тут же получил от меня по рукам. Только оклемался, а уже снова бухать собрался, алкоголик. Закодировать его, что ли? Нет, нельзя. Сейчас трезвенников – язвенников за людей не считают. Кто не пьёт – тот предаст. Отчасти я с ними согласен, есть что‑то рациональное в этой мысли. Так что, Владимир обиженно выслушал мою нотацию о вреде алкоголизма и затребовал еду на всех. Вот это я одобряю, покушать я люблю. А князю, после лечения, так и вообще необходимо для восстановления.

Пообщавшись ещё какое‑то время и отведав княжеской еды, я убыл вслед за своим обозом.

Глава 16

Хорошо дома. Особенно хорошо, в новом – большом доме. Хоть в нашем старом домике было уютно и привычно, но в новом всё‑таки лучше. Особенно, когда на улице завывает вьюга, холодно и снега по пояс. А в доме тепло, светло и мухи не кусают.

Не знаю, что на меня воздействовало, лень или привычка к стабильности, но как‑то я не решался к таким кардинальным изменениям. Но вода и камень точит. Вот и меня уговорили снести старую хибару Купавы и построить новый дом. К процессу уговоров приступили 'всем миром', прямо говоря, что не солидно такому человеку – ожившему божеству, жить в избушке охотника. Тем более, доставшейся по наследству – в качестве приданного от жены. Плюнул на всё и согласился, благо и лес был и рук рабочих хватало. Осталось только проект нарисовать и за самим строительством наблюдать. То, что я решил построить, тут ещё в глаза не видели и не понимали – что и зачем. Привыкли всё по – простому делать, а мне это мало.

В этот раз не было низких потолков, земляного пола, всё было сделано 'по науке'. Городить совсем уж огромный дом я не стал, всё было почти скромно. Детская, общая, четыре спальни и мой личный кабинет. Это на втором этаже. На первом что‑то вроде приёмного зала, столовая, подсобные помещения и кухня. Веранду и тёплый туалет в доме – я не считаю. Для местных аборигенов, туалет был тяжёлым ударом по нервам. Во – первых, не понимали зачем это – лес за домом, а во – вторых, просто не могли оценить такое нововведение по достоинству – кто же их в него пустит. А мне здоровье моих жён дороже чужого мнения. Нечего задницы на улице морозить, целее будут.

Осень пролетела в заботах по строительству дома и других приусадебных построек. Домучил я наконец‑таки свой дурацкий столярный станок, переделал с ручного привода на ножной. И так, и эдак было неудобно, но с ножным хоть руки свободны. Вся эта возня с ним, для меня была небольшим развлечением. По сути, он мне в хозяйстве и не нужен был, всё что надо мне, я и простым ножом могу выточить, а это просто маленькое развлечение.

Несколькими спальнями я озаботился на всякий случай. Мало ли, что взбредёт в голову моим благоверным. Ну ещё и потому, что в моём семействе ожидается пополнение, Рогнеда забеременела. Кем она меня решила обрадовать ближе к лету, я ещё пока не выяснил, но ходит гордая и довольная, выставив слегка округлившийся живот на всеобщее обозрение. Купава тоже делает намёки, что неплохо бы ей второго родить. Ну, не знаю, не знаю… И так, наплодил детей бессчётно, рука так и тянется каждого встречного ребёнка по голове погладить и конфетку дать – вдруг мой.

С мебелью проблем не было. Обставлено всё было по высшему разряду. Пограбили мы в Киеве хорошо. В наличии была и мебель, и посуда и разные приятные глазу вещи, вроде резных шкафчиков и сундуков. В связи с увеличившейся жилплощадью и подсобным хозяйством, уговорил переехать к нам в один из флигелей деда с бабкой, которые помогали нам раньше по хозяйству. Разумеется, подлечил их, что было оценено по достоинству. И так, мой высокий авторитет – взлетел на уровень Бога. Одно дело видеть помолодевшую Дару, другое дело – помолодеть самим. Правда, помолодели не сильно, но даже визуально лет по десять дед с бабкой сбросили, но главное, здоровье поправилось.

Ну, а новое жильё их тоже порадовало. Новенький флигель, построенный по моему проекту, значительно превышал по удобству и размерам их старый домик. Да и обставлен был по последнему слову науки и технике – доступных этому времени. Комнат в нём было две, одна им под кухню, другая под жильё.

Так же, взял себе для помощи по хозяйству, одну пришлую семью. Мужика с женой и двумя мальчонками – погодками, возрастом лет по десять. Им отдал по жильё второй флигель на моём подворье. Думал, не пригодится, а оно вон как. Барином я стал, короче, олигархом местным, прислугой обрастаю. Совсем зажрался. Но опять‑таки, я не виноват – жёны настояли.

* * *

Поход в Киев завершился удачно. Потерь у нас не было, амулеты уберегли от смерти и ран. Все участники были довольны и ходили как великие герои. Естественно, 'сам Киев – град ходили воевать' да не просто так, а 'с самим Аресом(!!!)'. Всё это произносилось именно так – с огромной значимостью в голосе и гордостью во взгляде. НУ и прибавить сюда, по одной – две телеги награбленного добра. Тут и меха, одежда, утварь, деньги и много разных вкусняшек, которые хоть в хозяйство, хоть на продажу.

Во время грабежа, я больше всего боялся пожаров. К счастью, этого удалось избежать. Хотя, боярские усадьбы без крови не сдавались почти нигде. У каждого боярина была своя дружина, пусть даже небольшая – в десяток воинов, но у каждого. И оружие они держать умели. Хорошо, что на каждом из моих дружинников были защитные амулеты и оружие они тоже держать умели, благодаря ежедневным тренировкам. Первые два дня схватки периодически возникали в разных частях города. На моих ребят постоянно нападали, куда бы они не приходили. Всё‑таки, нас было мало, но потом, постоянные смерти сломили местных и сопротивления нам уже никто не оказывал. Тем более, исполняя мой приказ, пленных – там, где оказывали сопротивление или, когда на них нападали, дружина не брала. Такой подход заставил местное население пересмотреть своё поведение. Тем более, мы не препятствовали передвижению, не нападали на прохожих. Такой подход тоже сыграл воспитательную роль. Грабили‑то не всех подряд, а только бояр.

А вот христианская община своё существование прекратила совсем. Да и было их там всего около двух сотен душ. Хоть я и приказал вырезать всех, кроме детей, но мои вояки поступили более практично. Детей забрали с собой, молодых девок тоже, а вот остальных прибили без затей. Не кондиционный товар, понимаешь. Тут народ простой, стукнули топором по голове и дальше пошли.

Поэтому, обратно шли медленно и не спеша, сопровождая несколько тысяч телег и парой тысяч прибавившегося народа. Кого‑то вели насильно, но и другого люда хватало. К нам присоединились семьи моих дружинников – давших мне клятву и другой народ, который заинтересовался жизнью на новом месте под рукой такого сильного и удачливого князя как я.

Как я не крутился, как не упирался, но в народе меня называли только Вождь, Князь, Великий, ну и всё в таком роде. Велимир – верховный жрец, по моему требованию выделил несколько волхвов, для совершения обрядов и наставления паствы на путь истинный. Я конечно посмотрел, кого он мне выделил, часть забраковал и заменил. Велимир даже не пытался мне возражать и все мои требования выполнял чуть ли не бегом. И тому были весомые причины.

* * *

– Вот значит, какое оно – сердце Перуна, – сказал я и рассмеялся, глядя на охреневшее лицо Велимира.

А чего бы ему и не быть охреневшим, когда не понять кто, пусть сильный и могучий, походя разбирает на запчасти их древнейший секрет, дарующий могущество сословию волхвов и жрецов уже много веков.

Добрался я до этого 'секрета' на третий день тотального грабежа. Подойдя к очередному капищу, выданного очередным 'доброжелателем' из местных жителей, я был встречен солидной делегацией бородатых дедушек, которые чуть ли не на руках несли совсем уж древнего старца – верховного жреца бога Перуна. Тот, старческим голосом, но твёрдо глядя мне в глаза – попросил не осквернять это капище. Мне такая твёрдость во взгляде понравилась. И самое главное – просьба, а не требование ли угроза. Поинтересовавшись, чем же это капище им так дорого, что меня встретила такая представительная делегация? Ну, меня и просветили… Что это капище самое главное и что тут хранится Сердце Перуна, отданное им в древние времена на сохранение. Я прикололся, но вида не подал. Поэтому, серьёзным тоном потребовал мне его показать. Ну, отказать они мне были не в состоянии…

Я понимаю – я зажрался. Но как сказали бы некоторые пользователи пока ещё не созданной сети интернет – 'я смеялсО' или 'я пацталом'. Этим Сердцем Перуна, оказался достаточно простенький, составной артефакт для зарядки амулетов. Плетения, внедрённые в различные сегменты этого агрегата, были мне хорошо знакомы. Единственно, сама идея сборки в единое целое разно – полярных магем, была достаточно оригинальна, что подало мне идею использования такого метода в будущем. Можно назвать, что жрецы мне преподнесли своеобразный подарок, я такого способа не знал, так как в моём арсенале были уже готовые для употребления магемы и заклятья, а тут такое интересное конструкторское решение. И я решил ответить встречным подарком.

На глазах впавших в ступор жрецов, я разобрал на части алтарь с встроенным в него артефактом, быстренько просмотрел из чего он собран, изучил и запомнил плетения, внёс несколько изменений и собрал обратно.

Почерневшая от времени статуя Перуна осветилась мерцающим светом и казалось, что она ожила. Впечатление было такое, что Перун смотрит прямо в глаза и сейчас шагнёт вперёд и грозно спросит – чего припёрлись, смертные?! А всего‑то, встроил небольшой артефакт с плетениями иллюзии и ментального воздействия, срабатывающий, когда к нему приближались ближе чем на два метра.

Посмотрев, на то, как жрецы впали в 'божественный экстаз' и решили дружно упасть без сознания, слегка уменьшил силу ментального воздействия. Можно сказать – оттестировал. После чего, закатил небольшую речь, на тему – бог богу друг, товарищ и брат. И что за верную службу, бог Перун – при моём посредничестве, решил их вознаградить, подарив здоровье и продлить отмеренную им жизнь на десяток – другой лет.

После чего, кинул на каждого по Среднему исцелению. Посмотрев на их балдеющие от заклятия лица, на исчезающие морщины, выпрямляющиеся спины, решил – хватит подарков. Ну и выкатил им претензию, за наезд на меня и мой город. В общем… мы договорились.

Но впечатление я на них произвёл неизгладимое, так что стал для них чем‑то вроде ожившего божества. Какого, они пока сами ещё не решили, но стали обращаться только 'Великий' или 'Великий Арес'. Впрочем, по некоторым признакам, меня тут начинают воспринимать как греческого бога войны – Ареса. Тут ещё и имя такое же…

* * *

Всё набранное в Киеве барахло, а мне его наша 'община' – как Вождю похода и Князю, выделила почти полсотни возов, пришлось складировать в амбаре, который я планировал под сено. Но раз сено складывать некуда, пришлось стоить ещё один амбар. Почесал я в раздумье голову, барахла много, надо ещё будет его рассортировать, посмотреть, чего там мне навалили. Хотя, жёны там вовсю копаются, вкусняшки ищут. Может не заморачиваться самому? Пусть сами там командуют, а то взвалил на себя всё хозяйство, а они вроде как в стороне. И так, оградил их от всех трудностей жизни. А ведь хорошо знаю, если у женщины руки не заняты, то ей в голову разная хрень лезет. Во! Пусть они это барахло и разбирают. А мне потом доложатся.

Женский коллектив изъявил энтузиазм в разборке трофеев, а я переключил своё внимание на волхвов. У них тоже всё было в полном ажуре. В разных частях города, образовали капища и во всю вели свои службы. Изначально, хотели они засесть в лесной глухомани – отдельно от общества, но тут уже я воспротивился. Во – первых, город растёт и постепенно и до них дотянется. А во – вторых, нехрен от людей отделяться. Были недовольны, но промолчали и повиновались. Правильно, целее будут.

Верховный жрец всё‑таки пришёл к определённой мысли и прислал ещё троих – жреца и двух волхвов. На словах передав, что данные индивидуумы, хорошо проинструктированы и будут проводить мою волю – волю бога Ареса. Я конечно прибалдел и посмеялся, но махнул рукой. Всё к одному шло, незаметным мне не быть. И так, ничего не скрываю. Не своего оборотничества, ни своих магических сил. А пусть будет… Поэтому, провёл с ними беседу и дал команду Коростеню, отстроить недалеко от моего квартала храм Бога воинской доблести – Ареса. Это я так извернулся, чтобы не плагиатить Перуна. Вроде одно и тоже, а звучит по – другому.

Храм отстроили быстро и по моему проекту. С флигелем для жилья, общинным домом – типа казармы, небольшой площадью и другими хозяйственными постройками. Внутри, стоял алтарь, куда я встроил артефакт по типу как в Перуновом капище в Киеве, ну а фигуру изобразил максимально похожую на себя, только в полном воинском облачении, со стоящим у ног щитом и копьём в руке.

Но опять‑таки, я сделал всё круче. Внутри храма, всегда было светло – за счёт магических светильников, а в алтарь я встроил лечебный артефакт со Средним исцелением, который мониторил состояние посетителя и срабатывал если человек к нему прикоснувшись – мысленно просил об излечении. То есть, на здорового или уже излеченного он не реагировал. Ну и дополнил ещё одним блоком с ментальным воздействием, человек находящийся в пределах храма, испытывал спокойствие, умиротворение и уверенность.

Разумеется, пришлось выделить на всё это достаточно крупные драгоценные камни, повозится с формированием блока подзарядки, но как мне кажется, дело того стоило. Первое время, народ туда пёр круглосуточно, жрец и волхвы с ног сбивались, но службы справляли справно, с фанатичным блеском в глазах. Я их не посвящал в свои магические хитрости, поэтому они истинно верили в силу возносимых мне молитв. И жутко гордились, что в отличии от всех других, служат живому богу, который не только творит чудеса, но и молитвы к которому обладают силой. Ну, а другие волхвы им жутко завидовали. Как сказал бы классик из моего времени – сюда не зарастёт народная тропа.

Плюс ко всему, своих служителей я снабдил амулетами самого лучшего качества и в большом ассортименте. Не только боевого направления, но и бытового назначения. Других я тоже не обижал, но у моих всё было самым лучшим.

Себя я тоже не забыл. Мой дом превратился постепенно в один большой артефакт. Всё работало на магии – свет, отопление, подача воды, защита от любых опасностей. Даже к самому дому не мог подойти человек, который мысленно испытывал ко мне или к моей семье негатив – сразу срабатывал ментальная защита и злопыхатель бежал, выпучив глаза и быстрее собственного визга.

* * *

Постепенно, расселив в другие дома города соседей, я перетащил к себе поближе всех, кто принёс мне личную – магическую клятву. Все мои воины или имели, или уже тут обзавелись семьями. Воины они были видные, богатые и мои личные подданные – завидная партия для любой женщины. Поэтому, стоило кому из них обратить своё внимание на понравившуюся девицу, то как правило отказа не было. Поэтому, все были ко мне привязаны не только клятвой, но и сознательной преданностью и личной признательностью семей.

Дома им строились по моим проектам. Пусть и типовые – на мой взгляд, но лучше, чем обычно строили себе все остальные. От скуки, я клепал для них различные амулеты, не забывая и их семьи. Поэтому, у них так же было всегда и светло и тепло, что вызывало зависть у других горожан. Но дружина Князя Ареса – это элита. Поэтому, что‑то вякнуть в их сторону или даже косо посмотреть, было опасно для здоровья. Преданы они были прежде всего мне, и городская власть им была не указ. Хотя, они этим никогда не злоупотребляли, но и дистанцию всегда держали.

* * *

Постепенно в городе зарождалась своя элита, своя аристократия. Естественно, туда вошли все, кто входил в первичный состав совета общины бывшей деревни Неклюевки – во главе со старостой Коростенём. Правда, сам Коростень, с моей подачи, теперь назывался – городской голова. Но вот состав совета значительно расширился. Сейчас в него входил Еруслан – как начальник дружины, Сармат – начальник конных войск и парочка купцов – из присоединившихся к нам. Я это дело держал на контроле, так как по прошлой жизни знал, что такое растущий как снежный ком аппарат управления. Во власть пролезть желающих всегда много, но вот сама работа от этого страдает. Стоит только вспомнить такую гадость как 'госдума'. Болтовни много, а толку… Сплошной вред. Сидит огромная куча идиотов и придумывают сами себе законы – как больше украсть у государства, и потом пополнить опустевший бюджет за счёт обдирания народа. А ответственности за свои решения – никто не несёт. Вот как так можно?

Вот этого я постарался не допустить, чётко определив круг обязанностей, отчётность и самое главное – личную ответственность каждого. Поворчали для проформы, но согласились. Знают, что если обижусь, то мало им не покажется. Поэтому, работа делалась на совесть. Быстро и качественно.

* * *

Сармат притащил свою родню. Правда, притащил гораздо больше народа, чем планировал изначально. По пути, сделал небольшой крюк и прихватил ещё пару родов, соблазнив богатой и спокойной жизнью под рукой сильного хана. Поэтому, недалеко от города сейчас обитало около пятисот белых хазар. Была мысль переселить всех в дома, но я быстро от этой мысли отказался – дикие люди. Пусть привыкают к цивилизации постепенно.

Сармат волосы на голове себе рвал, когда узнал, сколько добычи привезли мы из Киева, рыдал горючими слезами об упущенной выгоде. Но поздно пить боржоми, если почки отвалились. Успокоил его, что это наш не последний поход. Войско должно кормить князя, а не князь войско. Хотя, я их и не кормил. Все находились на самообеспечении. Я такую глупость, как другие князья не допущу, как содержание дружины за свой счёт. Руки есть? Ноги есть? Вот и ищите себе прокорм сами. Правда, никто вопрос от этом и не ставил. Прекрасно понимали, что на меня где сядешь – там голову и оставишь.

Но с хазарами сначала тоже всё было не очень гладко. Место им определили в дневном переходе в сторону степи, там, где у нас находились дальние посты. Там они расставили свои юрты, и встали на постоянное место жительства. Но вот в какую‑то дурную, молодую голову пришла мысль, что надо украсть себе женщин. И не нашли ничего более умного, чем уволокли наших городских девок. Спохватились их не сразу, только под вечер, думали, что вернутся. Так как такого у нас в городе давно уже не происходило – разбойников нет, кочевники к нам дорогу забыли, с Киевом мир, то плохого никто не думал. Ну, а под вечер, прибежали – Арес, спасай батюшка!

Меня дважды в таких случаях просить не надо. Задал несколько уточняющих вопросов, затем попросил дать мне вещи пропавших девиц и не стесняясь окружающих, быстро разделся. Обернулся в собаку и не обращая внимания на восторженные выражения лиц окружающих, обнюхал принесённые тряпки. Затем, рванул в сторону, где в последний раз видели девчонок.

Восторги людей я понимаю. Сам я конечно не видел, как мой оборот происходит, но по рассказам жён, зрелище достаточно интересное. Вокруг моего тела образуется непрозрачное, серое облако, которое опадает и появляется другой мой образ. Всё – оборот совершён. Никаких тебе голливудских страшилок с выламыванием и хрустом костей, увеличивающихся морд, обрастания шерстью и завываний. Всё просто и загадочно…

Ну а пока, а бежал со всех лап по лесу, куда пошли девчонки. Зачем они туда попёрлись, это не важно. За грибами или за ягодами – в лес жители ходят ежедневно, лес кормилец. А вот то, что я учуял запах степняков, который шёл параллельно движению девчат, меня насторожил. И примерно километрах в двух от города, их следы пересеклись. Судя по запаху и следам, степняков было четверо, и они были пешие. НО степняки пешими ходить не любят, значит где‑то у них были спрятаны лошади. Так оно и оказалось, девок погрузили на коней и отправились быстрым ходом дальше. Так как степняков в округе – кроме прибывших с Сарматом нет, значит повезли девок именно к ним. А меня это категорически не устраивает. Не гадь где живёшь – не живи где гадишь. Их приняли жить, а они такое свинство устроили, уроды.