Текст книги "Пять искушений руководителя: притчи о лидерстве"
Автор книги: Патрик Ленсиони
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Глава 6. Второе искушение
– Ситуация представляется безнадежной, – Эндрю глубоко вздохнул.
– Вовсе нет. Просто трудной. Я же говорил тебе, что быть руководителем, особенно хорошим – трудная работа, но вспомни…
– Помню, – язвительно прервал его Эндрю, – но в целом это несложно.
– На самом деле ты не веришь в это, да?
– Пока не верю, – согласился Эндрю. – Но вы продолжайте.
Чарли положил фонарь на соседнее сиденье, и теперь свет был направлен на белый потолок вагона.
– Хорошо. Предположим, что ты печешься не только о своей карьере, но и о своей компании. Но и в этом случае ты все-таки можешь потерпеть неудачу если поддашься второму искушению.
– Какому?
– Желанию нравиться своим подчиненным – вместо того, чтобы требовать от них ответственности.
Эндрю пождал, не захочет ли Чарли по своему обыкновению продолжить, но тот молчал. Тогда Эндрю спросил:
– Всего-то?
– Что ты имеешь в виду под словами: "всего-то"?
– Я имею в виду, что слово "ответственность" – самое заезженное из модных словечек в бизнесе. Всякий раз, когда что-то не ладится, все начинают твердить об усилении ответственности.
Похоже, Чарли ничуть не огорчило такое пренебрежительное отношение к его теории.
– "Нравиться подчиненным"! – продолжал Эндрю. – Так говорят школьники – "мне нравится эта девочка"!
Чарли только улыбался:
– Я же предупреждал, что все очень просто.
Эндрю чувствовал, что за всем этим что-то кроется. Смеясь, он сказал:
– Впрочем, лично у меня нет никаких проблем с ответственностью, к тому же я не стремлюсь никому нравиться. Предлагаю перейти к третьему искушению.
– Хорошо. Но прежде скажи, почему ты так уверен в этом?
С видом притворного сожаления Эндрю объяснил:
– Да хотя бы потому, что на прошлой неделе я уволил начальника отдела маркетинга. Я не боюсь решительных действий, когда нет другого выхода, – добавил он с плохо скрываемой гордостью.
– Вижу, – в голосе Чарли звучали скептические нотки.
– Вы не верите мне? – Эндрю раздражала притворная многозначительность полуночного собеседника, но очень хотелось услышать продолжение.
– Извини, Энди, – виновато сказал Чарли. – Боюсь, ты немного запутался. Не возражаешь, если я задам несколько вопросов?
– Задавайте.
– О'кей. Почему же ты все-таки уволил этого парня, из отдела маркетинга? Как, кстати, его зовут?
– Терри. Я уволил его, потому что он не справлялся со своими обязанностями. Он проработал у нас десять месяцев и ничего не сделал. Он приходил на совещания неподготовленным. Он не предложил ни одной оригинальной идеи по рекламе, не нашел ни одного нового клиента, – казалось, Эндрю пытается убедить самого себя.
– И как поступил ты? – спросил Чарли без тени упрека.
– Я уже сказал. Я уволил его.
– Нет, я имею в виду, что ты делал, когда все это происходило? Я уверен, что ты не раз беседовал с ним на протяжении десяти месяцев, прежде чем уволить.
– Конечно. Я пытался все объяснить ему Но в целом я обращался с ним так же, как и со всеми остальными своими подчиненными, хотя должен признать, что Терри мне нравился больше других.
– Но ты видел, что он не справляется?
– Да. Наша начальница отдела продаж говорила, что ей не хватает новых клиентов и отношения со старыми никуда не годятся. А то, что дела с рекламой обстояли из рук вон плохо, было видно невооруженным глазом.
– И что по этому поводу ты говорил Терри?
Эндрю на миг задумался.
– Не помню точно. Кажется, сказал, что Джанис – начальница отдела продаж – требует расширения клиентуры. Еще я сказал ему, что в прошлом году реклама была лучше.
– Что он ответил?
– Что он только учится. И это было правдой. Он пришел к нам совсем недавно.
– И ничего не сделал?
– Ничего. Я спрашивал, как идут дела, а он отвечал, что ситуация в отделе маркетинга оказалась хуже, чем он думал. Он сказал, что налаживание работы потребует больше времени, чем он рассчитывал.
– И что ты предпринял? Снизил ему зарплату? Лишил премии? Или как там у вас это делается?
Эндрю нахмурился.
– Нет. Это было бы жестоко – наказывать его материально. Ведь он только что перевез сюда свою семью – откуда-то с другого конца страны.
– Другими словами, ты не предупредил Терри, что он вот-вот лишится работы? – конечно, ответ Чарли знал и сам.
– Нет, конечно. Я не хотел, чтобы он расстраивался. Я надеялся, что со временем все наладится, и не хотел, чтобы у него опустились руки.
– А потом?
– А потом я уволил его. Через три недели.
Теперь Чарли и Эндрю смотрели друг другу в глаза, обдумывая все сказанное. Затем они оба расхохотались, хотя смех Эндрю звучал несколько виновато. Отсмеявшись, Чарли спросил:
– Вот так сразу? Взял и уволил?
Безуспешно пытаясь стереть с лица виноватую улыбку, Эндрю стал оправдываться:
– Ну, не совсем сразу. Продажи по-прежнему падали. И к тому же в прошлом месяце Терри разместил в USA Today совершенно кошмарную рекламу. Дошло до того, что мне стали звонить члены правления и спрашивать, что у нас происходит с маркетингом. И я решил, что Терри пора уволить.
– Это было неожиданностью для него?
– Ну да. Просто невероятно! Мне даже показалось, что он сейчас расплачется. И я кое-что понял.
– Что же?
– Он даже не представлял, сколь серьезны его проблемы. И это странно. Он мог бы догадаться, что дела плохи! Мы постоянно, на каждом совещании твердили ему, что нам нужны новые клиенты, но ничего не менялось.
Чарли нахмурился и украдкой глянул на Эндрю, словно не решаясь заговорить.
– Опять что-то не так? – насторожился Эндрю.
– Эндрю, – теперь Чарли назвал его полным именем. – Возможно, это прозвучит жестко, но я все-таки скажу, можно?
– Ну, давайте, – неуверенно ответил Эндрю, от всей души желая, чтобы Чарли промолчал.
– Почему ты не предупредил Терри, что уволишь его, если дела не улучшатся? – сварливо поинтересовался Чарли.
– Я же сказал вам – мы говорили о необходимости привлечения новых клиентов на каждом…
Но Чарли перебил:
– Да, я знаю. Вы говорили о клиентах. Но разве ты предупредил его, что он может потерять работу?
Эндрю почувствовал, что его охватывают раздражение, а Чарли продолжал:
– Удивишься ли ты, если завтра члены совета директоров уволят тебя?
Этот вопрос подействовал на Эндрю, как красная тряпка на быка, и он почти сорвался на крик:
– Это уже чересчур! Они не для того собираются, чтобы меня уволить!
Старик поднял руку и слегка наклонил голову
– Прости. Я не имел в виду, что они на самом деле собираются сделать нечто подобное. Я просто…
Но Эндрю уже взял себя в руки:
– Я понял, что вы имеете в виду, Чарли. Но уже поздно, и я страшно устал, и…
Эндрю осекся. Казалось, он совершенно выдохся. Несколько минут собеседники молча смотрели в темноту за окном поезда. Наконец, Эндрю нарушил тишину:
– Так о чем вы говорили?
– Неважно, Эндрю. Я не хочу больше огорчать тебя. Правда, не хочу.
– Вы не огорчаете меня. Такая встряска даже полезна. Я где-то читал об этом.
Они рассмеялись.
– Продолжайте, Чарли, – снова попросил Эндрю.
– Хорошо. Я просто спросил, как бы ты себя чувствовал, если бы члены совета директоров решили уволить тебя. Без предупреждения.
– Я бы страшно огорчился, – на этот раз ответ Эндрю был продиктован рассудком, а не эмоциями. – Но ведь, с другой стороны, это происходит все время! Совет директоров редко предупреждает генерального директора и почти никогда не дает ему советов. И, наверное, это правильно. Совет директоров мне не начальник, он просто выполняет функцию контроля и не более того.
– Да, согласен. Но ведь ты был начальником Терри!
Эндрю потер лоб, раздумывая над ответом:
– Вы знаете, на самом деле я не считал себя его начальником. Не думаю, что я должен быть начальником для своей команды – для Джанис, Фила, Тома, Мэри или кого-нибудь еще.
– Почему же, черт побери?
– Потому что они – взрослые люди и профессионалы своего дела. Кто я такой, чтобы учить их выполнять свою работу?
Чарли улыбался знающей, отеческой улыбкой, однако Эндрю чувствовал его неодобрение. Это было нестерпимо, и он заговорил быстро и напористо, совсем не так, как прежде:
– О'кей, Чарли. Я скажу, почему я не предупреждал Терри, что он может потерять работу. Во-первых, он старше меня лет на десять. Довольно странно пугать увольнением человека, который по возрасту годится тебе если не в отцы, то в старшие братья. Во-вторых, он разбирается в маркетинге в сто раз лучше меня! Откуда мне знать, что он там делает? Я – электронщик по образованию. В-третьих, Терри был одним из немногих в моей команде, с кем я мог поделиться своими трудностями. Он понимал и поддерживал меня как никто другой! Мне было ужасно жаль расставаться с ним.
– Значит, ты боялся, что если скажешь ему о своем намерении уволить его, то он станет хуже относиться к тебе и ты не сможешь доверять ему, как прежде?
Эндрю слегка кивнул, будто сомневаясь, и Чарли продолжил:
– Ты побоялся потерять его расположение. Боялся, что перестанешь ему нравиться.
– Ну… В общем, я его уволил. Чарли оживился:
– И теперь тебе не надо думать, что с ним делать, да? Одно дело – строго спрашивать с подчиненных и воспитывать их изо дня в день, а другое – уволить и в глаза их больше не видеть.
Эндрю застыл, переваривая сказанное. Чарли, казалось, пожалел о своей резкости:
– Прости, я не хотел…
Эндрю перебил его, точно не заметив попытки извиниться:
– Знаете что, Чарли? Как это ни ужасно звучит, многие руководители поступают точно так же. И это все не так просто, как ты думаешь. Есть еще такая вещь, как обновление кадров, да и ситуации бывает разные.
Чарли спокойно отозвался:
– Ну да, обычное дело. И все потому, что руководители не понимают, что требовать – это одно, а уволить – совсем другое.
Эндрю пожал плечами, явно желая закончить разговор, но Чарли не унимался:
– Эндрю, хочешь знать, сколько человек уволил мой отец за те семнадцать лет, когда он руководил железнодорожной компанией?
Эндрю промолчал. Чарли поднял руку и растопырил пальцы. У Эндрю округлились глаза:
– Я не хочу сказать о вашем отце ничего плохого, но это просто смешно. Он работал на железной дороге или в благотворительной организации?
– Ты не понял. Я сказал, что мой отец уволил только пять человек. Но я не сказал, сколько служащих ушли сами, потому что не справились с работой.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что у моего отца был пунктик насчет производительности. Все, кто с ним работали, знали, что они либо покажут отличные результаты, либо им придется уйти.
– Все равно не понимаю, как ему удалось уволить только пятерых.
– Все очень просто: он объяснял подчиненным, что от них требуется, и постоянно напоминал о своих требованиях. Если они допускали промахи, он наказывал их – финансово или как-то иначе. В конце концов, если работник не находил способ улучшить работу, он покидал компанию.
– Но пятерых-то он все-таки уволил, – скептически заметил Эндрю.
– Двое из них нарушили правила компании. Отец не сказал мне, что они сделали. Остальные трое так и не научились работать. Они не могли решиться оставить компанию, и мой отец принял решение за них.
Эндрю впервые почувствовал симпатию к отцу Чарли:
– Ваш отец был крут, – сказал он.
– Да, я тоже так думаю. Но ему было очень больно увольнять тех троих. Хотя у него просто не было выбора.
– Ну, выбор всегда есть.
– Мой отец так не считал. Если бы он позволил тем людям остаться, то подвел бы других.
– Вы имеете в виду акционеров?
– Нет. Мой отец чувствовал ответственность перед всеми людьми, которые уволились по собственному желанию, понимая, что не справляются. Ему казалось, что он должен был помочь им поднять планку, которая они сами для себя установили.
Чарли замолчал. Эндрю понял, что пожилой джентльмен задумался о своем отце. Эндрю искренне сказал:
– Похоже, ваш отец был мудрым человеком. Могу поспорить, что он был отличным руководителем.
Чарли кивнул. Эндрю продолжал:
– Я не хочу сказать ничего дурного о вашем отце, но сегодня бизнес стал гораздо сложнее, чем прежде.
Эта ремарка не сбила Чарли с толку:
– Почему ты так думаешь?
– Ну, взять хотя бы глобальную конкуренцию, новые технологии, усиление государственного регулирования. Тогда проводилась политика протекционизма. Рабочая сила была дешевой. Сегодня все по-другому.
– Хорошо, вернемся к Терри. Как ты думаешь, сработал бы в этой ситуации подход моего отца?
Эндрю даже не стал делать вид, что раздумывает над вопросом:
– Конечно же, нет.
– Почему?
– Я уже объяснял. Я не знаю, чего от него требовать, могу лишь догадываться. Я работаю в очень сложной отрасли – не хватало еще, чтобы я разбирался в маркетинге лучше Терри. Это его работа.
Чарли наклонился к Эндрю:
– Давай по-другому. Ты считаешь, что несправедливо предъявлять подчиненному профессиональные требования, потому что ты не эксперт в его деле. Но уволить его без предупреждения за то, что он не оправдал твоих ожиданий, вполне справедливо. Я правильно понял?
Эндрю почувствовал себя сбитым с толку:
– Все не так просто…
– Да нет же, именно так. В том-то и дело. Тут никогда не было ничего сложного. Это ты все усложняешь, потому что занимаешься не своим делом.
Эндрю почувствовал себя задетым за живое.
– О'кей, Чарли. Ну, и как вы считаете, почему образованный человек со степенью МБА хочет просто нравиться подчиненным вместо того, чтобы требовать от них ответственности?
– Вот мы и подошли к искушению номер три.
Глава 7. Третье искушение
Внезапно в поезде зажегся свет, погас, снова зажегся, и поезд медленно тронулся с места. Эндрю вздохнул: «Наконец-то». Он взглянул на часы и тут же забеспокоился, как бы Чарли не воспринял это как желание закончить разговор. Поэтому он немедленно спросил:
– Что это за искушение, Чарли?
Чарли, наверное, решил, что вопрос задан из вежливости:
– Знаешь, не буду больше надоедать тебе. Я заболтался и забыл, что у тебя еще куча дел.
Эндрю отвечал вежливо, хотя несколько свысока:
– Говорите же, Чарли. Я должен понять, почему мне неудобно требовать от подчиненных ответственности. Не можете же вы бросить меня здесь с первыми двумя искушениями. Я хочу узнать оставшиеся три.
Чарли, видимо, уловил иронию в тоне Эндрю, потому что так же вежливо ответил:
– Уверен, у тебя все будет хорошо. Похоже, ты и без меня во всем разобрался.
Эндрю был заинтригован куда сильнее, чем согласился бы признать. Теперь он горел желанием дослушать Чарли до концы. Уже более искреннее он произнес:
– Мне очень хочется узнать остальное.
Чарли ответил не сразу:
– О'кей. Если, конечно, я не слишком отвлекаю тебя.
– Да нисколько! Что же такое искушение номер три?
– Это искушение не сомневаться в правильности своих решений.
По лицу Эндрю было видно, что он не понимает, поэтому Чарли пояснил:
– Это искушение предпочитать определенность ясности. Некоторые руководители боятся ошибиться, поэтому выжидают до тех пор, пока не станет понятно, что поступать надо так-то и так-то. А такой подход мешает требовать ответственности от подчиненных.
– Боюсь, я не понимаю.
– Это просто. Ты не можешь требовать от подчиненных ответственности за вещи, с которыми не все понятно. Если ты боишься принимать решения в условиях ограниченной информации, ты никогда не достигнешь ясности.
– О'кей. Я понял. А что это за вещи, с которыми не все понятно?
– Простые. И очень важные. Например, чем занимается компания. Ее цели. Роли и ответственность сотрудников, позволяющие достичь этих целей. Последствия в виде успеха или неудачи. Все в этом роде.
– Видение, миссия, ценности, цели. Мы это проходили в бизнес-школе. Не обижайтесь, Чарли, но вы не сказали ничего нового.
– А я и не пытался. Об этом говорят все кому не лень. – Чарли помолчал для пущего эффекта. – В таком случае каково твое видение будущего "Тринити"?
Эндрю насупился и почесал плечо, напоминая школьника, который хочет избежать нагоняя. Чарли изумился:
– Не можешь ответить?
– Ну… Сейчас мы как раз работаем над обновлением формулировки видения. Возможно, мы будем обсуждать этот вопрос и завтра, на собрании совета директоров.
– И давно вы этим занимаетесь, Энди?
Эндрю поерзал, явно не зная что ответить, и Чарли подсказал:
– Месяц? Два?
– Восемь, – наконец выдавил из себя Эндрю.
– Восемь месяцев? – воскликнул Чарли с неподдельным изумлением. – Но почему так долго?
– Дело в том, что наш рынок меняется, и мы пытаемся понять, сможет ли наш теперешний бизнес обеспечить…
– Прости, Энди, но это просто смешно, – перебил Чарли. – И ради Бога, не обижайся на мои слова, мы ведь знакомы совсем недавно, но отсутствие видения – это исключительно твоя вина и больше ничья.
Правда больно задела Эндрю. Он хотел сказать что-то в свое оправдание, но едва он успел открыть рот, как Чарли нанес еще один удар:
– И не говори мне, что на самом деле все гораздо сложнее.
Эндрю съежился на сиденье – ведь Чарли произнес именно те слова, которые были у него заготовлены в свое оправдание. Ошеломленный, он тем не менее повторил:
– Это действительно не так просто.
Чарли наклонился вперед:
– Успокойся, Энди. Сейчас я задам тебе несколько трудных вопросов.
– Хотите сказать, что те вопросы, которые вы задавали раньше, были простыми?
Чарли проигнорировал шутку:.
– Ты готов?
Медленно Эндрю выпрямился на сиденье и расправил плечи, как это делали его сыновья в трудной ситуации:
– Начинайте.
– О'кей. Что мешает тебе принять решение в таком важном и значительном вопросе, как видение твоей компании?
– Сам не знаю.
– Знаешь, Энди. Только боишься себе в этом признаться. Пора избавиться от своих страхов. У тебя ведь есть какие-то идеи о будущем твоей компании?
– Разумеется.
– Ну так почему не записать их, не рассказать сотрудникам, не опираться на них при принятии важных решений?
После долгой паузы, Эндрю медленно и едва слышно произнес:
– Потому что я пока не уверен, что мои идеи правильны.
Эндрю не успел закончить, а Чарли уже задал следующий вопрос:
– Ты служил в армии?
Эндрю отрицательно покачал головой.
– В армии говорят, что любое решение лучше его отсутствия.
– Я это слышал, но мы не в армии.
– Ты прав. Здесь все по-другому. Никто из твоих сотрудников не рискует жизнью.
Эндрю решил не сдаваться:
– Послушайте, Чарли. Я думаю, что всем этим вещам – видению, миссии – придают слишком большое значение.
– Не спорю. Я считаю, видение и миссия имеют смысл только тогда при хорошем управлении компанией. Я всегда предпочитаю компанию с хорошим менеджментом компании с хорошей миссией.
– Точно, – Эндрю почувствовал облегчение от того, что Чарли согласился с ним.
Но собеседник задал следующий вопрос:
– Итак, каковы же твои цели на ближайшие три месяца?
– Мои лично?
– Нет, цели твоей компании. Что нужно сделать, чтобы ты мог назвать этот период удачным?
– Мы должны заработать деньги. Мы должны увеличить свою долю рынка.
– Сколько денег? И как заработать?
Эндрю снова почувствовал, что его загоняют в ловушку. Это его разозлило:
– Вот что я вам скажу, Чарли. Я не могу объяснять такие сложные вещи на таком примитивном уровне! Вам-то легко задавать вопросы, для Вас это ничего не значит, легко выглядеть отличником, сидя здесь в вагоне…
Чарли явно был задет и перебил Эндрю:
– С чего ты взял, что я отличник?
– Да я не это хотел сказать, а то, что вам легко сидеть здесь с видом прокурора и истязать меня всеми этими вопросами. Вас-то это все не касается. Вы небось думаете, что на простые вопросы всегда есть простые ответы.
Впервые Чарли казался взволнованным.
– Простых ответов не бывает, Энди. Именно поэтому за них приходится платить так дорого. Но тебе все равно придется их отыскать. Иначе получается, что ты ни за что не отвечаешь. А если ты ни за что не отвечаешь, результат не зависит от тебя. – Он перевел дыхание, точно пытаясь успокоиться, но тут же задал новый вопрос: – Как ты мог уволить Терри, не зная, чем он занимается?
Эндрю молчал, глядя в пол и покачивая головой. Чарли снова наклонился к нему:
– Я думаю, ты боишься критики. Боишься выглядеть несовершенным.
– Никто не хочет выглядеть несовершенным.
– Конечно, конечно. Но ты за это слишком дорого платишь. Ты ведешь свою компанию к катастрофе. Не знаю, понимает ли это совет директоров.
Его слова задели Эндрю за живое, и он почти сорвался на крик:
– Я не боюсь критики! И я не веду компанию к ката…
Чарли не дал ему договорить, тоже повысив голос:
– Тогда где твое видение, Энди? В чем твои цели? Хотя бы намекни! Молчишь?
Внезапно поезд резко затормозил, свет замигал и погас. Двое рассерженных мужчин молча сидели в темноте. Прошло минут пять. Потом свет включился. Эндрю взял себя в руки и ровным голосом спросил:
– Так в чем моя проблема, Чарли?
Чарли заговорил мягко, почти шепотом:
– Я тебе кое-что скажу. У многих руководителей те же проблемы, что и у тебя. Они наконец получили должность, о которой мечтали, и теперь боятся потерять ее. Они боятся быть требовательными с подчиненными, потому что хотят им нравиться. Но даже если они и не боятся утратить расположение подчиненных, то все равно не могут быть требовательными, поскольку не объясняют подчиненным, что именно от них требуется, боясь…
Эндрю закончил его мысль:
– Боясь совершить ошибку.
– Точно. – Некоторое время Чарли молчал, давая Эндрю время обдумать его слова. – Мой отец любил повторять, что самые сильные слова, которые может сказать руководитель, это… Знаешь, что это за слова?
Эндрю покачал головой.
– Я БЫЛ НЕПРАВ. Но самое главное, мой отец никогда не произносил эти слова извиняющимся тоном. Он говорил их с гордостью. Он знал, что, даже совершив ошибку, человек должен чувствовать себя спокойно. Иначе он не сможет принимать верные решения в условиях недостатка информации.
Эндрю не удержался от сарказма:
– Должно быть, ваш отец совершил массу ошибок.
– Конечно. Но это были его ошибки. И он никогда не винил себя за них, поскольку считал, что в условиях неопределенности нельзя идти вперед, если боишься ошибок. И со временем он допускал все меньше промахов. Больше того, он заслужил славу человека, обладающего удивительной способностью принимать верные решения в условиях недостатка информации. Моего отца считали очень умным.
– Мне он тоже кажется очень умным, – Эндрю сказал это совершенно искренне, не просто из вежливости.
Чарли улыбнулся:
– Неприятно признаваться, но мой отец на самом деле был не умнее любого другого. Кстати, он говорил, что его секрет успеха в том, что он нанимает на работу людей умнее себя.
– А как он научился принимать удачные решения?
– Он просто не поддавался искушению номер четыре.
