Текст книги "Молния"

Автор книги: Патриция Поттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 27

Лорен повсюду искала Адриана. Она посылала записки к нему домой. Она ходила в доки, но там стояли сотни кораблей, и никто не знал ни названия нового корабля Адриана, ни его местонахождения.

Сэр Джайлз тоже навел справки и узнал, что днем раньше Адриан купил корабль и сообщил, что вскоре отправляется на Багамы. Корабля не было на месте стоянки, и сэр Джайлз мог только предполагать, что Адриан уже вышел в море. Лиза рассказала ему о встрече с Реддингом, а сэр Джайлз слишком хорошо знал горькое прошлое Адриана. Он понимал потребность Адриана покинуть Англию, но все же чувствовал некоторое разочарование.

Лорен была безутешна. Ее мучило то, что он уехал, не повидавшись с нею. Она все же надеялась, что он ждет ее объяснений.

Его молчание и то, что он уехал, не попрощавшись, означали, что гнев его не прошел. Ей хотелось знать, пройдет ли он вообще когда-нибудь. Неужели она так беспечно утратила самое важное в своей жизни?

Она считала, что ей следует отправиться следом за ним. Но денег для этого у нее не было. Ее единственной собственностью был коттедж, находившийся за тысячи миль от Лондона.

Лорен отбросила гордость и рассказала Лизе все – о своем брате, о своей роли в захвате корабля Адриана, о Райсе. Лиза с глазу на глаз рассказала об этом сэру Джайлзу, и он позвал Лорен в свой кабинет. И она стояла, как школьница в ожидании порицания, но его глаза были необычайно добрыми и сочувствующими.

– Присядьте, Лорен, – сказал он. – Мне кажется, нам многое нужно обсудить. Лорен села.

– Рассказывал ли вам Адриан о женщине по имени Сильвия?

Лорен почувствовала, что начинает нервничать. Она отрицательно покачала головой.

– Адриан считал, что влюблен в нее, а она в него, но она просто использовала его, пока не нашла более… более подходящего мужа. С тех пор он уже никогда не доверял женщинам… до тех пор, пока не встретил вас.

Нервное напряжение Лорен достигло предела.

– Семья Адриана была немногочисленной. Его отец был очень холодным, даже жестоким человеком, а брат – слабовольным и распущенным, его интересовали только развлечения. С тех пор, как Сильвия предпочла Адриану более состоятельного человека, а брат Адриана проиграл родовое имение, Адриан держал всех людей на расстоянии. О, он очень приятный человек, но я не думаю, что он принимал кого-нибудь близко к сердцу. Пока он не встретил вас. Именно поэтому он так привязан к этой чертовой обезьяне.

Голос сэра Джайлза стал мягче.

– Мне кажется, вы… так интересуете его потому, что он чувствует в вас такую же силу духа, как у него самого… и у вас смелое сердце…

– Я сделала столько ошибок!

– Но все они шли от сердца, Лорен, и я думаю, что Адриан это поймет.

– Поймет ли? – печально спросила Лорен. Он кивнул.

– На самом деле, меня удивляет, что он уехал… но он вернется.

– Я хочу поехать следом за ним.

– Конечно, – улыбнулся он. – Я знаю один корабль, который сегодня вечером отплывает на Багамы.

Лорен выпрямилась.

– Если бы я могла одолжить денег на проезд… В Штатах у меня есть собственность, и я смогу вернуть вам долг.

Он кивнул, зная, что на других условиях деньги она не примет.

– Спасибо. Вы думаете, что он сможет… простить меня?

Сэр Джайлз ласково посмотрел на нее.

– Вы сделали это ради брата… ради любви к брату… Да, я думаю, что он сможет понять. А теперь давайте займемся приготовлениями к вашему отъезду, чтобы вы могли уехать сегодня вечером.

* * *

Райс с отвращением смотрел на выпуклость под рубашкой, туда, где на перевязи висела его левая рука. Он вздохнул. Она была сломана, черт побери.

С кровати донесся стон. Он уже начинал подумывать о том, что Адриан Кэбот собирается умереть у него на руках. Доктор бодрым голосом сообщил, что это вполне возможно, если тот не очнется в ближайшее время.

Адриан был без сознания два дня. Райс тоже некоторое время был без чувств.

Видимо, кто-то ударил их дубиной по голове и вытащил на улицу, где они лежали Бог знает как долго. Когда Райс, наконец, пошевелился, он увидел, что их дочиста ограбили и ощутил боль в левой руке и в голове. Адриан лежал совершенно неподвижно. А эта чертова обезьяна скакала вокруг, как помешанная.

В конце концов Райсу удалось кого-то убедить помочь им добраться до его дома. А потом он вызвал одного знакомого врача, который умел держать язык за зубами. Райс все еще чувствовал некую ответственность, а больницам он не доверял.

Приведя в порядок руку Райса, доктор сказал, что нужно подождать, пока Адриан очнется. Он велел послать за ним, если будут какие-нибудь изменения. Поэтому Райс наблюдал за Адрианом. Черт побери, он занимался этим уже чуть ли не два дня. Два дня ухаживать за человеком, который ему не нравился, и терпеть общество самого противного, злобного, неблагодарного животного, которое он когда-либо имел несчастье встретить. Он посмотрел на следы укусов на своей здоровой руке.

– Лорен, – прошептал Адриан, и Райса удивило то удовлетворение, с которым он сам воспринял этот звук.

Здоровой рукой он налил стакан воды и пододвинул стул поближе к большой удобной кровати.

– Риджли, – громко произнес он, и глаза Адриана открылись и он попытался сосредоточиться.

Когда ему, наконец, это удалось, взгляд его стал сердитым.

– Где это я, черт побери?

– У меня дома и в моей постели. В моей единственной постели, – подчеркнул Райс.

Адриан попытался пошевелиться и еще сильнее рассердился.

– Почему?

Райс пожал плечами.

– Я не знал, куда еще вас деть, кроме этих покойницких, которые они называют больницами. Я счел неразумным отправлять вас к сэру Джайлзу – ни вы, ни я не снискали бы там благосклонного внимания. И к тому же я не знал, выживете ли вы или нет.

– Вас напрасно так радует перспектива моей смерти.

Райс хмыкнул.

– Так у вас есть чувство юмора? Я никогда не подозревал.

– У меня его сейчас не слишком много. Где Сократ?

– Так зовут этого неисправимого? Этот дьявол выглядит гораздо лучше нас обоих.

Когда Адриан оглядел избитое лицо Райса и увидел его руку на перевязи, его рот слегка приоткрылся от удивления.

– Теперь и вы не выглядите уж слишком жизнерадостным, – сказал Райс.

Адриану пришлось призвать на помощь всю свою волю для того, чтобы сесть.

– Я сегодня вечером должен был отплыть, – задумчиво сказал он.

– Вы были без сознания в течение двух дней, – сказал Райс.

– Я пробыл здесь два дня? – в голосе Адриана звучал ужас.

– Я разделяю ваше огорчение, – сухо заметил Райс. – Мне не только пришлось спать в кресле, но и терпеть этого вашего приятеля с его дурным характером.

– Почему?

– Рискуя повториться, скажу, что чувствовал некоторую ответственность.

Адриан застонал, вспомнив о событиях, которые привели к этой печальной ситуации.

– А Лорен?

– Не знаю.

Адриан снова застонал и попытался подняться.

– Не думаю, что вы далеко уйдете, – заметил Райс с легкой усмешкой.

– Вы действительно имели в ввиду то, что сказали?

– А, так вы помните?

– Реддинг…

Несмотря на явную слабость Адриана, в голосе его звучала угроза.

– Если вы имеете в виду ту часть беседы, где я говорил вам, что вы осел, то да.

Взгляд Адриана стал еще более сердитым. Но, припомнив тот разговор, он согласился с тем, что в словах Райса была доля правды. Ему не нужны были доказательства того, что между Райсом и Лорен ничего не было. Не нужны, несмотря на то, что внешне все выглядело как раз наоборот. Он действительно знал Лорен. Он ее любил. Ему следовало доверять Лорен. Но увидев ее с Реддингом, он вспомнил Сильвию. Однако у Лорен не было ничего общего с Сильвией.

Лорен была совсем не такой, как другие женщины. Черт побери, что же он наделал?

– Вы не могли бы отправить ей записку?

Реддинг иронически улыбнулся.

– С удовольствием, если это будет означать ваш немедленный отъезд. И его тоже!

Он бросил сердитый взгляд в угол, где сидел Сократ, смотревший на Адриана с таким видом, словно Адриан был виной всему, что случилось.

И Адриан согласился, что так оно и было.

– Мне кажется, я припоминаю. Вы говорили о том, что продадите Риджли? Это предложение все еще в силе?

– Да.

Реддинг встал.

– Я рассказал вам о том, что купил корабль?

– Рассказали, и я вам ответил, что возьму его как часть платы при нашей сделке.

– Он построен для рейсов сквозь блокаду.

– Как вы помните, я игрок.

– Вы ничего не знаете о море.

– Немного знаю, а остальному могу научиться, если вы мне поможете найти нужных людей.

– Вы сумасшедший.

Райс бросил взгляд на Сократа.

– Вы, владелец этого животного, называете сумасшедшим меня?

Это наблюдение было не лишено смысла. Но вся растущая симпатия Адриана к Райсу тотчас же испарилась, как только он услышал его слова:

– И я понял, что мне действительно нравятся американские женщины.

* * *

Точно так же, как несколько месяцев назад, Лорен выглядывала из окна дома Джереми в Нассау. По сравнению с тем, что здесь было несколькими днями раньше, гавань выглядела почти пустой. Новолуние наступило три дня назад, за день до прибытия корабля, на котором приехала Лорен. Она прибыла на пароходе, но он не был предназначен для рейсов сквозь блокаду.

Как сообщил ей капитан, блокада стала слишком опасной. Все больше и больше компаний выходило из игры.

Лорен надеялась, что Адриан прибудет раньше нее, и теперь она беспокоилась о том, не попал ли он в плен по пути из Англии.

Лорен невозможно было оторвать от окна. Если она была не в доках, не глядела там на море, ожидая появления нового судна, надеясь вновь увидеть Адриана на палубе его собственного корабля, то непрестанно смотрела в окно.

Джереми и Корина были замечательными людьми. Она предполагала, что после того как она им все расскажет, они не захотят, чтобы она оставалась в их доме и уже собиралась подыскать какое-нибудь дешевое жилье и найти способ зарабатывать на жизнь, но вышло иначе. Джереми сказал, что мы не выбираем тех, кого любим, и что она сделала больше, чем от нее требовалось. Да, он слышал о том, что если она вернется в Штаты, ее арестуют. Но он надеялся, что сможет разубедить мистера Филлипса. В конце концов Филлипс действительно получил «Призрак». Оптимизм Джереми не слишком успокоил Лорен, но она осталась жить у него, надеясь, что Адриан приедет.

Лорен наблюдала за тем, как в гавань входил новый пароход. Стройный силуэт, почти как у «Призрака».

Корабль был ей незнаком, и сердце ее бешено забилось. Но она сказала себе, что нельзя быть такой дурой. Она видела на палубе людей, но не могла их разглядеть как следует. В какой-то момент одна из фигур показалась ей знакомой. Тогда она сказала себе, что принимает желаемое за действительное.

– Займись чем-нибудь полезным. Помоги Джереми в магазине. Ни к чему себя мучить, – сказала себе она.

Джереми, чувствуя ее беспокойство, попросил ее проверить наличие товаров, особенно табачных изделий. Когда вернутся моряки, совершающие рейсы сквозь блокаду, они прежде всего потребуют табак.

Лорен склонилась над товаром. Проверяя увлажнители, лежавшие в ящиках, она услышала шаги. Неожиданно к ней бросилось нечто, покрытое шерстью, и с большим энтузиазмом запечатлело у нее на лице звучный поцелуй.

Лорен отшатнулась к стене, в то время как Сократ взволнованно забормотал и от волнения даже укусил ее. Закончив приветствие, он вскочил на прилавок и схватил палочку лакрицы.

К Лорен протянулась загорелая рука, сжавшая ее руку с удивительно знакомой ленивой силой. Адриан без усилий привел ее в вертикальное положение, и она увидела его чудесные темно-синие глаза. В первый раз за три последних мучительных недели она видела его лицо.

Его глаза смотрели на нее и не могли наглядеться, но лицо его оставалось напряженным, словно он не знал, чего ему ожидать. И пока он испытующе смотрел в ее лицо, их охватывало знакомое ощущение магнетизма, связавшее их с самой первой минуты, и они вновь ощутили знакомый жар, который всегда ощущали в присутствии друг друга. И неожиданно оказалось, что во всем мире лишь они двое, и не было меж ними ни предательства, ни недоверия.

Существовало только одно, нынешнее мгновение и другие бесценные мгновения, когда они так страстно любили друг друга.

– Мне тебя не хватало, – прошептал Адриан с такой же страстью, с какой он обнимал ее, прижимая к себе так крепко, чтобы он мог слышать биение ее сердца.

Все еще не веря, Лорен подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и огонь его синих глаз заворожил ее. Он коснулся губами ее губ, и весь мир запылал в огне, наполняя ее восхитительными ощущениями.

Когда в конце концов его губы оторвались от нее, Лорен взглянула на него снизу вверх. В глазах ее стояли слезы.

– Я люблю тебя, – впервые произнесла она вслух то, что столько раз произносила мысленно.

Его руки слегка дрожали от сдерживаемых чувств. Он любовным движением дотронулся до ее щеки, обвел контур ее лица, словно стараясь убедиться, что она здесь.

– Не хотите ли отправиться на прогулку под парусом, мисс Брэдли? – спросил он.

На самом деле ему нужно было нечто гораздо большее, и Лорен понимала это.

– Хочу, – просто ответила она.

Не спрашивая, она знала, что они вернутся на тот чудесный остров, где они влюбились друг в друга, где они будут совершенно одни… если не считать Сократа, который отказался их покинуть.

* * *

Лорен не могла отвести глаз от удивительно красивого мужчины, уверенно управлявшего рулем и парусом. Она вспомнила, как несколько месяцев назад так же смотрела на него и каким привлекательным он был, когда ловко двигался и легко и уверенно чувствовал себя в обществе моря, ветра и солнца. Ей показалось, что она уже тогда любила его, хотя и не так, как сейчас. Не всей душой, не всем сердцем и умом. Тогда она не могла любить его всем сердцем.

Теперь же ее сердце принадлежало ему одному, если он захочет его взять. Она еще во многом должна ему исповедаться.

Но сейчас она испытывала радость просто оттого, что смотрела на него.

Как и прежде, он с мальчишеской улыбкой сбросил свои черные лакированные сапоги. Однако в остальном в нем не было ничего мальчишеского: ни в прекрасно сидевших на нем брюках, ни в расстегнутой рубашке, обнажавшей могучую грудь.

Ветер ерошил его каштановые волосы, и ей до боли хотелось сделать это самой. Он улыбнулся ей, медленно и чувственно. Эта улыбка была интимной, как поцелуй, и столь же нежной. В ней было обещание.

Маленькое суденышко сделало поворот, обдав ее прохладными брызгами, и она ощутила контраст багамского солнца и воды. Все ее чувства сейчас были обострены. Ее тело было похоже на туго натянутую тетиву лука. Она любовалась грациозными движениями Адриана, умелыми действиями его рук.

А потом он поднял ее и отнес на безупречно гладкий, вымытый морем белый песок. Лорен едва сознавала присутствие Сократа, который добирался до берега на плече Адриана и соскочил с него, как только он ступил на сушу, отправившись искать дерево.

Теперь с нею был только Адриан, только ощущение его близости, его объятия, его прикосновения, подобные разрядам молнии. Когда он положил ее на песок и стал рядом с нею на колени, Лорен ощутила себя в эпицентре бури. Его руки двигались вдоль ее тела, лаская, любя.

Буря превратилась в ураган, когда их тела соединились, и каждому из них было мало этих прикосновений, им было мало того, что они в состоянии были выразить, их желание было неистовым. Не просто вожделение, но нечто большее, желание целиком и полностью укрыть другого в своих объятиях, стать единым целым, стать единой душой.

Они так долго были врозь…

– Я люблю тебя, – прошептала Лорен, когда он вошел в нее и их тела слились во взаимной жажде, тоске и любви. Сначала нежно, а потом со все возрастающей яростью, вызванной потерей, страхом и пустотой. Ярость обратилась в невыразимую сладость, затем в неистовое желание и в конце концов взорвалась упоительным восторгом.

Они лежали рядом. Вокруг них как попало были разбросаны их вещи. Они чувствовали на себе благодатное солнце, прохладный ветер сушил их влажную кожу и слезы на лице Лорен. Обоих переполняло ощущение покоя: Рука Лорен пробежала по груди Адриана, на мгновение задержавшись на полученной им в Виргинии ране. Она склонилась и поцеловала ее. Она чувствовала биение его сердца, которое было биением и ее сердца тоже.

А потом она встретилась с ним взглядом, зная, что пришло время доверить ему все, открыть все секреты, всю ложь, всю ужасную правду.

– Я так много должна тебе сказать…

Адриан коснулся губами ее губ.

– Мне кажется, что я все знаю, любимая. Лиза рассказала мне часть, Реддинг досказал остальное.

– И ты все же?..

– Все же люблю тебя? – На его лице появилась улыбка – печальная, полная сожаления и даже немного виноватая. – Господи Всевышний, я люблю тебя. Я любил тебя с самого начала. Мне кажется, с того самого момента, как ты сделала реверанс Сократу. – Он провел губами по ее шее. – Я в этом не сомневался, когда ты пришла в тюрьму с Сократом на руках и рассказала эту удивительную историю о деформированном ребенке.

Он засмеялся, покусывая зубами ее шею за ухом, так что она едва могла разобрать его слова.

И добавил:

– Без тебя жизнь была бы невероятно серой.

– Но…

– Я знаю о твоем брате.

Он оставил в покое ее шею и посмотрел ей в глаза.

– Мне жаль, Лорен. Мне чертовски жаль. Тогда я не знал об этом, и если бы был способ вернуть его, я бы это сделал. Но я не могу.

Лорен видела в его глазах боль и сожаление. Она знала, что он говорит искренне, и поняла, что ощущение вины и гнев покинули ее. Она всегда будет помнить Ларри, но теперь перестанет терзать себя.

– «Призрак»… – начала она.

– Я знаю и об этом, – сказал он. – Я с самого начала догадывался, что ты тому виной. Но я думал, что у тебя для этого должны быть серьезные основании, и я хотел, чтобы ты рассказала мне, чтобы ты мне доверяла… Это было для меня чертовски важно.

Лорен прошептала:

– Я хотела, но…

– Что но?

– Джереми рассказал мне о твоем пари с Клеем.

Адриан застонал. Теперь он многое понял. Ее неожиданную сдержанность на «Призраке», те моменты, когда ему казалось, что она ускользает от него.

У нее были основания не доверять ему. Это проклятое глупое пари.

– Это был глупый поступок, совершенный под влиянием минуты, сразу после нашего с тобой знакомства, – сказал он. – Мы привыкли заключать пари по любому поводу. Мы почти сразу же решили его аннулировать, но Клей поторопился… с обедом.

Лорен испытала облегчение. До этого момента она не понимала, до какой степени это ее беспокоило. Должно быть, это облегчение отразилось у нее на лице, потому что она собиралась что-то сказать, но он остановил ее таким нежным поцелуем, что сердце ее запело.

Потом он сказал, словно объясняя им обоим:

– Я не понимал, что пытался судить тебя за то, в чем сам был виновен. Я недостаточно доверял тебе, чтобы рассказать о своих подозрениях и прямо спросить тебя о причинах твоих поступков. Я возложил всю вину на тебя и чуть не потерял тебя.

Лорен пыталась протестовать, пыталась сказать, что сама во воем виновата, но он приложил пальцы к ее губам и заставил ее замолчать.

– Я долгое время не умел доверять тебе, Лорен, но я учусь. Будь терпелива со мной.

Голос Адриана был таким тихим и умоляющим, каким Лорен никогда его не слышала. Она думала о том, что он во многих отношениях доверял ей гораздо больше, чем она позволяла себе доверять ему.

Доверие. Бесценная вещь. Оно не должно быть хрупким. Сегодня они его укрепили, и она поклялась себе, что отныне между ними не будет никаких секретов.

Но между ними все еще оставалось одно препятствие: это был Райс Реддинг.

Казалось, что в отношении Лорен Адриан обладал особым чутьем. Он знал, о чем она собирается говорить, знал, как это будет болезненно. Он вновь не дал ей заговорить.

– Если у меня и были сомнения насчет того, каким я был ослом, то Реддинг показал мне это до боли ясно, – сказал он со странной улыбкой. – Он рассказал мне о том, что было ставкой в вашей игре… Он сказал, что из всех женщин, которых он когда-либо встречал, ты единственная настоящая леди.

Лорен широко раскрыла глаза.

– Он также сказал, что я тебя не стою и выразил предположение, что его более нежный подход в конце концов завоюет тебя.

Он произнес это, поддразнивая ее, но в то же время в его глазах были вопрос и неуверенность, которые причиняли ей боль.

Она крепко сжала его руки и произнесла слова, которых он долго ждал.

– Я люблю тебя, Адриан. Я люблю тебя так сильно, что мне от этого больно…

Ее прерывающийся голос сказал ему даже больше, чем ее слова.

Рука Адриана погладила ее лицо, коснулась уголков ее глаз, где собрались слезы. Слезы от стольких переполнявших ее чувств: горя, сожаления, надежды, счастья. Она похищала его сердце кусочек за кусочком, пока оно не стало принадлежать ей полностью.

– Я пытался найти тебя в Лондоне, но ты уже уехала.

Он понимал, что ей хотелось это знать. Она задумчиво посмотрела на него.

– Мне сказали, что ты уехал. Я боялась, что потеряла тебя… Я хотела тебе объяснить… Но тебя не было и здесь.

– У нас с Реддингом произошла довольно болезненная стычка, – сказал Адриан, и глаза его весело заблестели. – В конце концов нам обоим пришлось несладко. Я был два дня без сознания, а у него была сломана рука.

Он усмехнулся, видя, что Лорен удивлена и испугана.

– Он заботился обо мне, к нашему обоюдному удивлению. И когда я окончательно пришел в себя, я отправился к тебе и узнал, что ты уехала. Райс и я стали своего рода партнерами, пытаясь тебя разыскать.

– Райс?

Она была шокирована.

– Я отдал ему купленный мной корабль как часть платы за Риджли, а он, в свою очередь, бесплатно довез меня до Нассау.

Лорен не могла этого понять.

– Райс здесь?

– Он собирается ходить к южанам. Здесь большая часть моей команды, сам я выхожу из игры, так что у него будет лучшая команда. Он говорит, что хорошая игра доставляет ему удовольствие. Я искренне пытался его разубедить, – добавил Адриан.

Лорен не могла не улыбнуться. Он выглядел довольным собой, словно мальчуган, которому удалось подбить своего ничего не подозревающего приятеля на выполнение нудной работы, описывая ее прелести.

– Ты не стал его разубеждать, – обвинила его она, но глаза ее смеялись.

Он только улыбнулся.

– Райс Реддинг вполне в состоянии о себе позаботиться. В то время как тебе…

Она слегка обиженно взглянула на него.

– …нужен муж, – спокойно закончил он.

Глаза ее стали еще больше, а губы сложились столь неотразимо, что их невозможно было игнорировать. Их губы встретились, и его язык прекрасно знал свое дело. Закончив поцелуй, Адриан сделал паузу, давая ей возможность ответить.

– Меня должны будут называть миледи? – осторожно спросила она.

– Моя леди, – ответил он, покусывая ее ухо.

– А я смогу играть в карты и вызволять людей из тюрьмы?

– Совершенно нормальное поведение для Кэботов, – усмехаясь, сказал он. – В конце концов, у тебя ведь нет обезьяны с дурными манерами.

– Теперь есть, – сказала она с сияющими глазами, отдавая свою руку, свое сердце и свою душу Адриану.

И они были так заняты друг другом, что никто из них не обратил внимания на маленькое умное личико, радостно глядевшее на них с дерева.