Текст книги "Маленький скандал"
Автор книги: Патриция Кэбот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Надоем? – вскричала Изабель, побледнев. – Какой ужас! – Она скосила глаза в направлении возвращавшихся мистера Сондерса и графа. – Я не выдержу, если он станет мной тяготиться…
Фредди, как заметила Кейт, продолжал болтать вполне дружелюбно, а мистер Сондерс становился все более хмурым. Не спеша подойдя к Кейт и хлопнув по спине молодого человека, граф бросил на нее хитрый взгляд и весело сказал:
– Что ж, я рад, что все уладилось. Это было всего лишь небольшое недоразумение между друзьями. Такое часто случается, правда, Кейт?
Кейт хмуро взглянула на него.
– Я не уверена, лорд Палмер, – сказала она, намеренно избегая употреблять имя «Фредди» и надеясь, что он поступит так же, – что понимаю, о чем вы говорите.
– Ба-а! – Фредди повернулся к Изабель, которая смотрела снизу вверх на Джеффри Сондерса, на ее пухленьком личике застыло выражение, которое можно было бы назвать почтением. – Эй, маленькая леди! – вскричал Фредди таким громовым голосом, что Изабель даже подпрыгнула. – Как вы посмотрите на то, чтобы мы с вами разочек покрутились по залу? Я бы с удовольствием крутанулся раз-другой.
Зеленые глаза Изабель стали громадными, когда она переводила их с Фредди на Джеффри, затем на Кейт и обратно.
– Ах, но… – заикаясь, проговорила она. – Ах, но я обещала… – Ее взгляд остановился на Кейт, которая вдруг сложила губы так, что получился как бы маленький овал. – О, – сказала Изабель, снова опустив глаза, – о, конечно. Спасибо, лорд Палмер. С радостью.
Кейт с удовлетворением отметила, что Джеффри Сондерс открыл рот, когда граф увлек Изабель за собой на танцевальный круг. Он казался не столько обиженным, сколько растерянным. Довольная собой, Кейт открыла веер и принялась энергично им обмахиваться.
– Чудовищно жарко в этой комнате, – объявила она. – Вам не кажется, мистер Сондерс?
Джеффри Сондерс был красивым мальчиком – несомненно, на него было приятно смотреть, – но то, что он выглядел как ангел, вовсе не означало, что он и был ангелом, в чем Кейт очень скоро убедилась. Потому что, когда он пришел в себя настолько, что обрел дар речи, с его губ слетели такие слова:
– Эй, мисс Мейхью, – причем произнес он их со вкусом.
Кейт, притворившись удивленной, подняла брови.
– Да, мистер Сондерс?
– Значит, так. – Голубые глаза Джеффри Сондерса – это Кейт увидела, когда взглянула на него – были обрамлены чересчур длинными для мужчины золотистыми ресницами. И, отметила она, мистер Сондерс знал, какой эффект они производили. – Я вот думаю. Вы не похожи на других компаньонок Изабель. В смысле – помимо того что вы моложе… и намного привлекательнее…
Эти последние слова сопровождались быстрым одобрительным взглядом из-под ресниц, который, Кейт это знала, должен был заставить ее раскраснеться от удовольствия. На самом деле, однако, он заставил ее лишь еще быстрее заработать веером в попытке охладить пылающее лицо, в то время как она лихорадочно думала: «Какая наглость! Какая ужасная наглость!»
– …мне кажется, у вас в мозгах имеется извилина или две. Что ж, и у меня тоже есть мозги. – Джеффри сделал паузу, будто ожидал услышать от нее что-нибудь вроде: «Конечно же, у вас есть мозги, мистер Сондерс. Это любому видно». Но Кейт, нарушая правила игры, отказалась доставить ему удовольствие и не ответила ничего.
– Что я хочу сказать, – продолжал Джеффри, – так это то, что здесь можно сделать деньги, мисс Мейхью. Хорошие деньги. И если мы вместе пораскинем мозгами, мисс Мейхью, то, уверен, сможем придумать план, который поможет нам почувствовать себя вполне… комфортно.
Кейт невозмутимо произнесла:
– Правда?
– Правда.
Мимо прошел лакей, и мистер Сондерс взял у него с подноса шампанское, по бокалу для каждого. Кейт, однако, отказалась принять вино, которое он ей предложил, и мистер Сондерс, пожав плечами, осушил один за другим оба бокала.
– Можно спросить, сколько вы получаете жалованья? Могу я называть вас Кейт?
Кейт резко возразила:
– Ни в коем случае! К тому же я не вижу никаких оснований для того, чтобы говорить вам, сколько я получаю.
Мистера Сондерса нисколько не смутила ее резкость.
– Ладно, я и так могу сказать сколько. Двадцать пять фунтов в год. Я прав?
Кейт наблюдала, как Фредди умело кружит Изабель по залу. Было видно, что девушка наслаждается танцем. Ее щеки вновь раскраснелись, и она время от времени улыбалась чему-то, что говорил ей граф.
– Двадцать пять фунтов в год, – повторил мистер Сондерс, не обращая внимания на намеренное молчание Кейт. – А вы, мисс Мейхью, хоть представляете, сколько на самом деле стоит маркиз Уингейт? Ну, сколько?
– Не имею ни малейшего представления, – равнодушно пожала плечами Кейт, – но уверена, что вы собираетесь меня просветить.
– Черт возьми, именно это я и собираюсь сделать! Около полумиллиона фунтов! – Мистер Сондерс поставил пустые бокалы на поднос проходящему лакею. – Он располагает владениями в Вест-Индии, Африке и Южной Америке, и все, что туда входит, самое меньшее стоит полмиллиона фунтов, мисс Мейхью! Из всего этого вы получаете какие-то жалкие двадцать пять фунтов в год. Вас это не злит, мисс Мейхью?
Кейт наблюдала, как, закончив тур, граф низко поклонился леди Изабель, а она присела в изящном реверансе.
– Что меня злит, мистер Сондерс, – спокойно ответила она, – так это ваше нахальство.
Вместо того чтобы обидеться, мистер Сондерс, казалось, порадовался.
– Ну и ну, мисс Мейхью! – восхищенно проговорил он. – У вас есть характер. Мне нравятся девушки с характером. Мы с вами найдем общий язык.
Кейт не успела сказать Сондерсу, что она не питает ни малейшего интереса к продолжению их знакомства, поскольку дальнейшие события заставили ее забыть обо всем другом.
Фредди, вернувшись с Изабель, внезапно обнял Кейт за талию и закружил, объявив во всеуслышание:
– Клянусь, я готов танцевать всю ночь! Ты просто обязана танцевать следующий вальс со мной, Кэти!
Она уже приготовилась сказать ему, чтобы он прекратил дурачиться, как вдруг краем глаза увидела высокого смуглого мужчину, который энергично пробирался к ней. Решив, что объявился по меньшей мере еще один старый знакомый, который узнал ее, несмотря на аккуратно перешитое платье, она начала вырываться из объятий Фредди, а затем обернулась, чтобы достойно встретить этого приставалу.
Но слова застряли в неожиданно пересохшем горле. Потому что хоть перед ней и стоял знакомый, однако их знакомство не было столь уж долгим. Поскольку, как вы понимаете, это был маркиз Уингейт.
Глава 11
– Лорд Уингейт.
Она произнесла это так тихо, что Фредди просто не мог услышать ее слов, особенно среди музыки, которую исполнял нанятый баронессой оркестр.
Но Фредди, видно, услышал, так как отпустил ее так резко, что она покачнулась. Хотя она быстро восстановила равновесие, ей все же пришлось убрать с лица волосы, упавшие на глаза, и когда она снова смогла видеть, то поняла, что пропустила самое интересное, так как Фредди пристально смотрел на отца Изабель, а тот столь же пристально смотрел на него.
– Бишоп, – холодно промолвил лорд Уингейт.
– Трэхерн, – тем же тоном ответил Фредди.
Кейт и сама не знала, что вдруг заставило ее встать между двумя мужчинами. Но она поступила именно так, и сердце ее билось неровными толчками. Однако когда она заговорила, ее голос звучал вполне искренне.
– Лорд Уингейт! Какая неожиданность! Мы и не думали увидеть вас здесь сегодня вечером.
– В этом, – пробурчал маркиз, глядя поверх ее головы на Фредди, – нет никакого сомнения.
Кейт продолжала говорить, хотя и понимала, что несет какую-то чушь, но была не в силах остановиться.
– Я не знала, что вы знакомы с графом Палмером.
– И в самом деле, – скривился маркиз. – У нас с лордом Палмером много общих… – он помедлил, как будто подыскивая подходящее слово, но потом решил его не употреблять, – приключений.
Фредди, к удивлению Кейт, рассмеялся.
– Приключений, – повторил он с ухмылкой. – Что ж, это слово вполне подходит. – Затем он протянул руку Берку: – Приятно опять увидеть тебя, Трэхерн.
– И мне, – обтянутая перчаткой рука лорда Уингейта сжала ладонь Фредди, и Кейт показалось, что рукопожатие скорее болезненное, чем дружеское, – тоже приятно.
Мужчины разжали руки и молча уставились друг на друга. Кейт чувствовала, что взгляд лорда Уингейта прикован к ней, но была не в состоянии посмотреть ему в глаза, поэтому открыла сумочку и сосредоточенно принялась в ней копаться, злясь на себя и на весь мир. «Господи, я убью этого Фредди, возьму и убью! Это он во всем виноват. Я ведь говорила ему, что компаньонки не танцуют. Теперь лорд Уингейт выгонит меня, и мне придется отдавать деньги, которые он заплатил вперед. Что ж, я прекрасно знаю, где взять эти пятьдесят монет, и если Фредди хоть заикнется о том, что его несчастная мать будет ворчать по поводу его трат, уж я напомню ему, как он своими дурацкими штучками заставил меня потерять великолепную работу…»
И тут Изабель весело прощебетала:
– Папа, ты знал, что две лошади лорда Палмера в этом году участвуют в скачках в Аскоте?
Лорд Уингейт воспринял это известие с восхитительным спокойствием.
– Да? – осведомился он вежливо.
– Да, – радовалась Изабель. – Они обе из Америки!
– Тогда я могу предположить, – ее отец не отводил взгляда от Кейт, хотя она всего лишь выудила из сумочки часы и смотрела на циферблат, – что лорда Пал-мера не устраивают английские породы.
– Вовсе нет! – возмутился Фредди. – Просто я случайно услышал об очень хорошем заводчике в Кентукки, который поставил моим друзьям несколько роскошных скакунов, поэтому я подумал…
– А, – перебила Изабель, устремив зеленые глаза на мистера Сондерса, – разве вы не говорили мне, что только что приобрели скакуна, мистер Сондерс? Он тоже из Кентукки?
– Как ни странно, – растягивая слова, проговорил Джеффри Сондерс с излишней, по мнению Кейт, самоуверенностью, если учитывать, к кому он обращается, – но я предпочитаю арабов.
– Арабов? – закричал Фредди. – Ты, видно, шутишь?
Сондерс выставил вперед отлично вылепленный подбородок.
– Прошу прощения, милорд, но я не шучу.
Естественно, зашел спор о том, кто выводит лучших лошадей: англичане, американцы или арабы. Кейт, благодарная мистеру Сондерсу, улучила момент, чтобы ускользнуть в поисках шампанского, которым она хотела подкрепить себя перед поездкой домой, не обещавшей быть особенно приятной.
Однако лорд Уингейт, как оказалось, не имел ни малейшего намерения откладывать наказание. Нет, он, похоже, решил устроить ей разнос прямо здесь, на балу, на глазах всех присутствующих.
Она почувствовала, как жесткие пальцы сжали ей локоть, и, конечно же, ей не нужно было и оборачиваться, чтобы догадаться, кому эти пальцы принадлежат. Она обреченно вздохнула и замедлила шаги. «Правда, – подумала она, – я готова убить Фредди».
– Лорд Уингейт, – пролепетала она, поворачиваясь, – позвольте мне объяснить. Это скорее было детское…
Но лорд не смотрел на нее. Его взгляд был устремлен на Фредди.
– Мисс Мейхью, – произнес он, – этот джентльмен не докучал вам?
Она перевела глаза туда, куда смотрел он. Да, он определенно бросал гневные взгляды на Фредди. Стараясь не думать о том, что его пальцы по-прежнему перекрывают ток крови на ее руке, она промямлила:
– Ну, не то чтобы очень. Видите ли…
– Я вижу! – нахмурился маркиз. – И я очень опасался, что может произойти нечто подобное. – Он отпустил ее руку и принялся стягивать перчатки.
– Лорд Уингейт, – почувствовав, что назревает скандал, Кейт попыталась успокоить его, – мне кажется, вы меня неправильно поняли…
– О, я понял, – маркиз все никак не мог снять перчатки, – и хотел бы надеяться, что вы примете мои извинения, мисс Мейхью, за оскорбительное поведение этого джентльмена. Я предполагал, что его репутация в том, что касается прекрасного пола, не позволит ни одной уважающей себя даме в Лондоне принимать его в своем доме, но баронесса – иностранка и, должно быть, не слышала о его последних скандальных похождениях…
Глаза Кейт широко распахнулись от удивления. Ее, с одной стороны, ошеломила мысль, что у Фредди могут быть какие-либо похождения, скандальные или нет, с другой – что маркиз Уингейт, о котором она не слышала ничего, кроме шокирующих слухов, говорит о чьем-то предосудительном поведении.
– В самом деле? – спросила она. – С кем-нибудь здесь, в Лондоне?
Маркиз нетерпеливо махнул рукой, словно разговор не представлял для него интереса.
– Певичка из Вены.
Кейт бросила в сторону Фредди удивленный взгляд. Певичка из Вены? В то время как он постоянно твердил о своей любви к ней? И оказывается, он все это время занимался любовью с какой-то певичкой из Вены? Нет, это совершенно невозможно!
– Не может быть! – заявила она, недоверчиво качая головой. – Вы, милорд, должно быть, спутали его с кем-то. Это не может быть Фредди.
Маркиз перестал снимать перчатки.
– Фредди? – повторил он.
Кейт слишком поздно поняла свою ошибку.
– Ах, – проговорила она, почти не разжимая вдруг ставших сухими губ. – Я хотела сказать – граф Палмер.
Взгляд маркиза, казалось, просверлил в ней дырку. Наверное, на свете есть вещи похуже, чем взгляд маркиза Уингейта, подумала Кейт. Просто сейчас она не могла сразу придумать, что бы это могло быть, но она была совершенно уверена, что такие вещи есть. Должны быть.
Но взгляд этих глаз, похожих на два тлеющих в остывающей золе уголька – хотя Кейт даже представить себе не могла, какой сорт угля может гореть зеленым пламенем – и пронизывающих насквозь, заставил ее поежиться.
– Вы сказали, – маркиз, похоже, не заметил ее смущения или, если заметил, явно им наслаждался, потому что ни на мгновение не отводил от нее немигающего взгляда, – Фредди. Я слышал это совершенно отчетливо. Это верно, что в этом чертовски душном зале ужасно шумно и… – остальные слова он произнес очень сухо, – я действительно намного старше вас, я это знаю. Но слух у меня пока отличный. И мне хотелось бы напомнить вам, мисс Мейхью, что тогда, в библиотеке Следжа, вы говорили мне, что одиноки.
Кейт была ошарашена, поняв, какое направление принимал разговор.
– Ну и что же? Да, я это говорила, лорд Уингейт. Потому что я и в самом деле одинока.
Лорд метнул взгляд в направлении Фредди. И внезапно – Кейт даже почувствовала легкое головокружение – она отчетливо поняла, куда клонит лорд Уингейт.
– Ox, – быстро заговорила она, надеясь, что если будет держаться естественно, маркиз уйдет от этой темы. – Не следует обращать внимания на Фредди, милорд. Он просто сглупил. Я подумала, что он может убедить вашу дочь, что Джеффри Сондерс не единственный молодой человек на свете. И конечно, я ничего тогда не знала о его… гм… репутации…
– Вот опять, – перебил ее лорд Уингейт с видом человека, который слышит нудное жужжание рядом с собой, но не может определить, откуда оно доносится.
Кейт и вправду посмотрела, нет ли поблизости мухи, и, не обнаружив ее, спросила:
– Что «вот опять», милорд?
– Это имя. – В его голосе появились угрожающие нотки. – Вы назвали его Фредди, мисс Мейхью! Я слышал это отчетливо дважды. А вы все равно говорите мне, что одиноки!
– Так и есть, – пожала плечами Кейт – Я…
– Значит, у вас нет каких-либо отношений с лордом Палмером?
– С моей стороны нет, лорд Уингейт, – выпалила она, но тут же об этом пожалела, когда маркиз проговорил «та-ак», словно она подтвердила мучившее его подозрение.
– Значит, граф, по всей вероятности, питает к вам романтические чувства?
Сердитая на себя за то, что вообще открыла рот – а еще больше на него за то, что он вынудил ее это сделать, – Кейт заявила:
– Я бы никогда не решилась полагать, что знаю чьи-либо тайные мысли и желания, милорд. С уверенностью я могу говорить только за себя. И, как я уже сказала, мои мысли не идут дальше естественной привязанности к человеку, которого я очень давно знаю. Я знакома с графом с детства. Наши родители дружили. Когда вы вошли в зал, Фредди просто дурачился, как любил это проделывать во время школьных каникул, которые я часто проводила в Палмер-Парк…
Она замолчала. По выражению лица лорда она видела, что он не верит ни единому ее слову. Она почувствовала себя уязвленной не столько из-за того, что маркиз считал, что она лжет – она была совершенно уверена, что мужчина, с которым поступили так, как с лордом Уингейтом поступила его жена, не станет ждать от женщин ничего, кроме лжи, – сколько из-за того, что ему удалось выудить из нее эти сведения. С какой стати она рассказывает этому человеку интимные подробности своей жизни? Она вовсе не хотела, чтобы он много знал, и ее успокаивало, что он пока не задает вопросов о ее прошлом, о родителях. А это была такая печальная история… такая по-своему глупая история. Если бы это был роман, то она не стала бы дочитывать его до конца, поскольку он был слишком тоскливым, а действующие лица – чересчур печальными. Она не собиралась ничего этого рассказывать – если, конечно, ее не вынудят это сделать. Но судя по выражению его лица, краткая версия рассказа может все-таки понадобиться.
Однако прежде чем она успела произнести хоть слово, к ним поспешно подбежала Изабель. Концы развязавшегося шарфа развевались за ее спиной.
– Мисс Мейхью! – задыхаясь, закричала она. – Не могли бы вы закрепить этот дрянной шарф? Он постоянно развязывается, и все на него наступают. – Она повернулась к Кейт спиной, и та принялась механически завязывать шарф. – Папа, тебе нравится этот бал? – спросила Изабель отца, пока Кейт занималась ее туалетом. – Мне так весело. А тебе?
Кейт не видела лица лорда Уингейта, когда он сухо ответил:
– Прекрасно.
– Только мне кажется, папа, – продолжала Изабель, – что ты не очень вежлив, стоя здесь столбом, когда у мисс Мейхью нет партнера на этот тур. Тебе бы следовало пригласить ее на танец.
Кейт затянула узел потуже.
– Не стоит беспокоиться об этом, леди Изабель, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал мягко. – В конце концов, я здесь не для того, чтобы танцевать. Я здесь для того, чтобы присматривать за вами.
Изабель не обратила на ее слова никакого внимания.
– Тебе следовало бы поторопиться с приглашением, папа, – сообщила она отцу, – или все ее туры окажутся расписанными.
Кейт с силой дернула за концы шарфа.
– Честно говоря, никак не пойму, с чего это вам в голову пришла такая чушь.
– А как же, первым в списке будет граф Палмер! – деловым тоном заявила Изабель. – А теперь еще во-он тот симпатичный джентльмен. – Изабель кивнула в сторону мужчины, который без всякого смущения глазел на них. – Клянусь, он смотрит на вас уже в течение пяти минут. Видно, он восхищен вами, мисс Мейхью.
Кейт посмотрела в указанном направлении… и застыла.
Она была не в состоянии сдвинуться с места. Ни на дюйм. Лишь сердце под корсажем сохранило способность биться, но оно стучало слишком быстро, и стук этот так громко отдавался в ушах, что заглушал даже оркестр, который вовсю играл на другом конце зала.
Она как-то отстраненно подумала, что вот-вот упадет в обморок. Ей всего лишь один раз в жизни доводилось падать в обморок, и, что интересно, лицо, на которое она смотрела сейчас, было последним, которое она увидела перед тем, как потерять сознание. Позже, когда она пришла в себя, те, кто был вокруг, хором утверждали, что она ошибалась. Дэниела Крэйвена, доказывали они, там даже близко не было, и он не имеет ничего общего с пожаром, в котором погибли родители Кейт.
Так они тогда говорили. И даже сейчас, когда прошло семь лет, у нее нет каких-либо оснований не верить им. Если не считать, конечно, того, что она видела это своими глазами.
Однако дым, как и туман, способен играть злые шутки с мозгом. Расплывчатая тень, которую – в этом она могла поклясться – она заметила, когда распахнула дверь своей спальни в ту страшную ночь и обнаружила, что коридор, ведущий к комнате родителей, объят пламенем, могла ей привидеться как порождение ее больного воображения, которое пыталось найти какое-то объяснение тому кошмару…
Дым. Дым и пламя. Вот что она увидела. Густой дым, который душил ее, когда она отчаянно звала родителей, пытаясь докричаться до них через ревущий огонь. И языки пламени. Они поднимались все выше и выше, образуя сплошную стену огня, которая отделяла ее от двери в спальню родителей.
Она не смогла до них добраться. Она упала на пол, кашель разрывал ей легкие. Но даже тогда она продолжала ползти, пока что-то не остановило ее прямо перед стеной из огня и дыма. Что-то… или кто-то. Кто-то знавший ее имя и произнесший его, когда поднимал ее и уносил от жара. Дэниел Крэйвен. Она была совершенно уверена, что это был Дэниел Крэйвен.
Но Дэниела Крэйвена, как они сказали ей позже, даже не было в то время в Англии – его имя было в списке пассажиров на пароходе, отплывшем в Южную Африку за неделю до случившегося, – и он не мог спасти ее в ту ночь.
Никто, однако, так и не объяснил, как ей удалось выбраться из охваченного дымом и пламенем коридора и оказаться возле служебной лестницы, где ее обнаружила прислуга, спасавшаяся от пожара.
Она никогда не узнает. Она давно сказала себе, что никогда не узнает, да так, в конце концов, и лучше – не мучить себя вопросами.
Если бы…
Если бы не было тех, кто повсюду шептал – шептал страшные подробности о той ночи. Подробности, которым Кейт никогда не верила, подробности, которые – Кейт чувствовала – не могли быть правдой.
О чем никто не шептал – никто, кроме Кейт, – было имя Дэниела Крэйвена.
И вот он перед ней, смотрит на нее так, словно она птица феникс, возродившаяся из пепла…
– Смотрите, – прошептала Изабель. – Он идет сюда. Он очень симпатичный, мисс Мейхью. Кто он? Один из ваших прежних кавалеров?
– Не совсем так, – еле шевеля губами, ответила Кейт.
