Текст книги "О ком грустит Пьеро"
Автор книги: Патриция Хорст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
3
Дэвид надел белую рубашку и с отвращением принялся завязывать галстук. Носить костюм в такую жару – страшная глупость, но появиться в роскошном особняке Элис в джинсах – значит навсегда закрыть себе туда дорогу. Придется терпеть, ничего не поделаешь.
Эту неделю он провел в странном возбуждении. С одной стороны, ему хотелось немедленно предпринять какие-то действия. Но он понимал, что любое неосторожное слово перечеркнет все его планы. Хотя и планов-то никаких не было. Дэвид совершенно не представлял, как следует поступить.
И возникла еще одна проблема: ему очень понравилась приемная мать Эрни. Это было глупо, невозможно, недопустимо. Кэтрин Хэшстроп, дочь владельца внушительного состояния, красавица, недоступная, как принцесса из детской книжки, – и Дэвид Колбери, никому не известный архитектор из Канады. Смешно даже подумать, что у них может быть что-то общее.
Но тогда почему она так мило и откровенно разговаривала с ним? Он ей приглянулся? Богатая дама желает приятно провести пару ночей в объятиях атлетически сложенного блондина? Совершенно невозможно понять, о чем думают эти люди. Возможно, она просто решила посмеяться над бедным провинциалом: у них здесь, наверное, не так уж много развлечений.
Дэвид покачал головой. Нет, Кэтрин не похожа на обычную искательницу приключений, которая может позволить себе купить умелого любовника и, попользовавшись им, выбросить за дверь, как наскучившую игрушку. Но в чем же тогда причина ее расположения?
Дэвид никогда не считал себя красавцем, но часто замечал, что женщины смотрят на него призывно и обещающе. Ему не составляло труда познакомиться, увлечь девушку. Значит, была в нем какая-то притягательная сила. Но можно ли воспользоваться ею в данной ситуации?
Каждый день он навещал Мэри в больнице и, по словам медсестер, был единственным посетителем. Мэри все больше худела, и страшно было представить, что еще немного – и от нее ничего не останется на этом свете. Кроме сына. Вчера вечером она, приподнявшись над подушкой, прошептала просительно:
– Я так хочу увидеть его, Дэвид!
– Но это невозможно… – Он с сожалением покачал головой и погладил Мэри по истончившимся, напоминавшим теперь легкую паутину, волосам.
– Если бы ты сфотографировал его, – сказала она, вздохнув, и добавила. – Я не могу умереть, не увидев его, понимаешь?
– Хорошо, я что-нибудь придумаю.
Еще одна проблема. Но отказать этой женщине, которую когда-то так любил, Дэвид не сумел. Что же делать? Прошла уже неделя, а он так ничего и не добился. Напрашиваться в гости к Кэтрин он не хотел, это выглядело бы подозрительно и странно. Значит, надо добиться, чтобы она сама пригласила его.
Он надел пиджак и вышел из отеля. Сегодня он решил добраться до Элис пешком или на такси, потому что его подержанный «форд» на стоянке у особняка выглядел совершенно неуместно. Он вспомнил, каким взглядом окинул его охранник: так смотрят на неумелого вора, пытающегося нахально проникнуть в здание банка.
Улица встретила Дэвида жаром раскаленного за день асфальта. В безоблачном ярко-синем небе сияло алое предзакатное солнце. Он неторопливо шел по тротуару, разглядывая витрины дорогих магазинов, думая о том, как следует держать себя с Кэтрин. Если она действительно даст знак, что не против установления между ними более близких отношений, то, как ему быть? Довольно трудно устоять перед красивой женщиной, обладающей к тому же такими чувственными губами…
– Мистер Колбери? – Элис в коротком красном платье с глубоким декольте, открывающим полную грудь, пожала Дэвиду руку. – Очень рада вас видеть, проходите.
– Благодарю вас, – негромко ответил он, оглядывая собирающихся на лужайке у небольшого фонтана гостей.
– Кэтрин уже здесь, – с лукавой усмешкой прошептала Элис. – Подождите немного, я позову ее.
Она скрылась в особняке, оставив Дэвида в некотором недоумении: что это, заговор? Или скучающая миссис Рочестер решила заняться сводничеством? Он по-прежнему чувствовал себя неловко среди всей этой роскоши и людей, которые, казалось, нарочно не замечали его присутствия.
Элис нашла подругу в гостиной, где та, сидя в кресле, лениво перелистывала страницы модного журнала.
– Твой таинственный архитектор уже пришел, – сказала она. – Послушай, зачем ты надела в такую жару черное платье? У тебя что, траур?
– Ох, перестань, пожалуйста. – Кэтрин вяло взмахнула рукой с поблескивающими темно-красным лаком ногтями. – У меня что-то разболелась голова и совсем не хочется выходить на солнце…
– Я поняла, – с заговорщицкой улыбкой произнесла Элис. – Ладно, сейчас приглашу его сюда. Принести что-нибудь выпить? Если у тебя действительно мигрень, глоток коньяка не помешает.
Кэтрин откинулась на спинку кресла и прикрыла на мгновение глаза. Все ее попытки провести подругу оборачивались против нее самой. Элис слишком хорошо разбиралась в жизни и не собиралась в угоду приличиям делать вид, что не понимает скрытых желаний Кэтрин.
– Здравствуйте! – Дэвид появился из-за двери совершенно бесшумно. – Вы плохо себя чувствуете?
– Нет, не беспокойтесь.
Кэтрин встала ему навстречу, протягивая прохладную узкую ладонь для приветственного рукопожатия. Но Дэвид вместо этого поднес к губам ее вздрогнувшие пальцы и задержал их на мгновение. Эта тайная ласка заставила сердце Кэтрин затрепетать, она не сразу смогла найти нужные слова для поддержания беседы.
– Вы… Как идут ваши дела? – спросила она, невольно спрятав руку за спину. – Нашли новых заказчиков?
– Увы, пока нет. – Когда Дэвид улыбался, от уголков его пронзительно синих глаз разбегались тончайшие лучики морщинок. – Мое имя ничего не говорит здешним людям. Скорей всего, они просто опасаются, что я обманщик или шарлатан. Даже мой диплом не производит никакого впечатления.
– Как жаль, – сказала Кэтрин. – Я могу познакомить вас с отцом: он состоит в клубе «Белая лошадь» и знаком со многими богатыми людьми. Возможно, он сможет порекомендовать вам, к кому лучше обратиться.
– Спасибо, но… Мне кажется, он будет не слишком рад такому знакомству, – ответил Дэвид. – Зачем вам лишние неприятности?
В гостиную неслышно вошел слуга с подносом, на котором стояли два бокала. Опустив их на столик и поклонившись, слуга так же бесшумно скрылся за тяжелой портьерой. В комнате повисло неловкое молчание, потом Кэтрин, спохватившись, что уже довольно долго не отрываясь смотрит на Дэвида, смущенно сказала:
– Вам, наверное, хочется пообщаться с другими гостями, а я вас задерживаю…
– Я пришел сюда только ради вас, – ответил он тихо и отвел глаза. – Почему-то считается, что люди, оставшись наедине, обязательно должны о чем-то говорить. Но и в тишине иногда скрыт смысл.
За дверью послышались голоса и смех, и в гостиную вошло несколько человек.
– Кэтрин! – воскликнула одна из женщин, шутливо грозя пальцем. – О чем это ты секретничаешь здесь?
– Я… – Кэтрин почувствовала, как румянец заливает ее щеки, и рассердилась на себя и на Маргарет, которой всегда не хватало такта. – Мы с мистером Колбери обсуждали достоинства калифорнийской погоды.
– Неужели? Как интересно, – медленно проговорила Маргарет, пристально разглядывая Дэвида. – Кстати, тебя разыскивает Арчибальд.
Кэтрин холодно кивнула, но не двинулась с места. Какая теперь разница! Маргарет не преминет язвительно упомянуть при родителях, что их дочь прячется в полутемной гостиной, с никому не известным мужчиной. Светская жизнь – это не только коктейли, танцы, беззаботный смех и пинты виски. Это еще и хитроумно сплетенные интриги, зависть, перешептывания за спиной, косые взгляды. Это ежедневно меняющаяся выставка причесок, драгоценностей и вечерних платьев от лучших кутюрье.
Маргарет торжествующе улыбнулась: Кэтрин знала, что та никогда не испытывала к ней добрых чувств, завидуя ее когда-то удачному браку с Тимоти.
– А вы, мистер Колбери, чем занимаетесь? – спросила Маргарет, как бы невзначай загораживая его от Кэтрин.
– Я архитектор, специализируюсь на проектах коттеджей и особняков, – спокойно ответил Дэвид, ничего не замечая.
Он ведь не был искушен в подобных делах и разговорах, где каждое слово, каждый жест несут в себе двойной смысл, где за мимолетным движением руки может скрываться явная угроза, а за добродушной усмешкой – презрение.
– О, как это мило! – воскликнула Маргарет. – Возможно, вы сможете мне помочь. Вот моя визитная карточка, позвоните как-нибудь.
Кэтрин побледнела и отвернулась. Это уже переходило всякие границы. Нечестная игра – Маргарет просто понравился Дэвид, и она решила воспользоваться удобным случаем, чтобы пригласить его к себе. Ну конечно, ужин при свечах, шампанское, и они вдвоем, потому что остальные гости вдруг оказались страшно чем-то заняты.
– Прошу к столу! – Элис появилась очень вовремя, разрядив напряженную ситуацию. – Что за удовольствие сидеть в душной комнате, когда на улице такая чудесная погода.
Все вышли в сад, где на аккуратно подстриженной лужайке стояли столы. Солнце постепенно склонялось к горизонту, отбрасывая на траву нежный розоватый отблеск. В кустах жасмина щебетали птицы, ветерок приносил с океана свежесть и прохладу.
Дэвид опустился на стул рядом с Кэтрин и удивленно посмотрел на нее. Казалось, она была чем-то расстроена: взгляд серых глаз блуждал по знакомым лицам, уголки губ печально опустились.
– Вас что-то огорчило? – с тревогой спросил Дэвид. – Или все еще нездоровится?
– Не обращайте внимания. – Ее ответ прозвучал слишком резко, и она попыталась смягчить его слабой улыбкой. – Вам понравилась Маргарет?
– А кто это?
– Та длинноногая брюнетка, что дала вам свою визитку, – сказала Кэтрин сердито. – Она и сейчас на вас смотрит.
– Знаете, я как-то не обратил внимания, – растерянно ответил Дэвид. – Но если она действительно сможет предложить мне работу…
– Не стройте из себя наивного мальчика. – Кэтрин заметила, что на них начали оглядываться, и понизила голос. – Ей нужен не чертеж, а вы! Она коллекционирует красивых мужчин, как некоторые – бабочек.
Дэвид пожал плечами: все эти сложности начинали понемногу утомлять его. Насколько было бы лучше сейчас прогуляться по улицам, зайти в открытое кафе и выпить вина или просто посидеть в одиночестве, ни о чем не думая, не строя никаких планов. Ему совершенно не нравились эти самовлюбленные люди, поглощенные собой и собственными удовольствиями.
– Послушайте, а давайте сбежим, – вдруг предложил он, наклоняясь к Кэтрин и вдыхая сладкий аромат ее духов. – Мне жаль тратить такой вечер на пустые разговоры.
– Но… Это невозможно! Что о нас подумают? – Она недоуменно покачала головой. – Нет, мистер Колбери, я никак не могу.
– Что ж, тогда останусь и я, должен же кто-то вас развлекать. – Он обреченно вздохнул и отпил большой глоток коньяка. – Хотите, я расскажу вам об архитектуре Италии? Я ездил туда на стажировку.
Кэтрин заслушалась и не заметила, как настал вечер. Повсюду зажглись разноцветные фонарики, спрятанные в кустах или среди ветвей деревьев. Из окна особняка доносилась приглушенная грустная мелодия, заглушаемая голосами и взрывами смеха.
– Можно тебя на минутку? – Арчибальд Хэшстроп возник из темноты, как призрак. – Разве тебе не передали мою просьбу? Я хотел поговорить.
– Прости, папа, я совсем забыла. – Кэтрин с улыбкой встала и обернулась к Дэвиду. – Мистер Колбери, это мой отец.
Арчибальд был вынужден пожать протянутую ему руку, но выражение высокомерия на его лице ясно давало понять, как он относится к этому знакомству.
– Как поживаете? – холодно спросил он, глядя куда-то за спину Дэвида.
– Благодарю, все замечательно.
Кэтрин уже пожалела о собственной смелости: теперь бесконечным упрекам не будет конца. Но ей так хотелось, чтобы отец помог Дэвиду! Сама того не осознавая, она, как избалованный ребенок, готова была пойти на все, лишь бы добиться своего.
Арчибальд, еле заметно кивнув, скрылся в темноте, поманив дочь за собой.
– Иду! – крикнула она, но не двинулась с места. – Боюсь, мистер Колбери, мне пора уезжать.
– Как жаль. – Он казался искренне огорченным и глубоко вздохнул. – Что ж…
– Вы… Вы можете навестить меня завтра, – сказала Кэтрин с ободряющей улыбкой. – Приходите часам к двенадцати, и мы вместе выпьем кофе.
Она взмахнула рукой на прощание и, кивая знакомым, но, нигде не задерживаясь, пошла к высоким воротам, где ее ждали родители.
– Нет, это переходит все границы! – Кэролайн встретила дочь возмущенным возгласом. – Милая моя, если ты не прекратишь это знакомство, нам самим придется принимать какие-то меры. О тебе уже говорят…
– Мама, когда ты, наконец поймешь, что я взрослый человек? – спросила Кэтрин, садясь в машину. – Я вполне могу сама позаботиться…
– Нет! – перебил Арчибальд. – Не хотелось бы напоминать, но то, что ты имеешь, ты имеешь благодаря нам. И я не потерплю, чтобы какой-то проходимец завладел этим.
– Разве ты не видишь, что его интересуют только твои деньги? – Кэролайн обернулась к дочери, и в полумраке ее глаза блеснули, как два драгоценных камешка. – А когда спохватишься, будет слишком поздно.
Кэтрин устало откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Она любила своих родителей, но иногда они бывали просто невыносимы. В детстве, когда ей не позволяли играть с детьми прислуги, она плакала и обижалась, не понимая, чем эти веселые беззаботные ребятишки хуже ее самой.
В пятнадцать лет Кэтрин без памяти влюбилась в недавно нанятого водителя. Конечно, юношеская влюбленность – это несерьезно, просто он был красив и строен и всегда встречал смущенную девушку широкой улыбкой. Кэтрин, не в силах хранить свою маленькую тайну, однажды рассказала о ней матери. Какой был скандал!
Вместо того, чтобы посмеяться или посочувствовать, Кэролайн раскричалась, обвиняя дочь во всевозможных грехах. Водителя уволили в тот же день, а с Кэтрин несколько дней не разговаривали, словно она совершила страшное преступление. Похоже, родителей приводило в ярость одно предположение о том, что кого-то из семейства Хэшстропов могут коснуться руки простого человека.
Вот и теперь, ничего не зная о Дэвиде, они, наверное, уже переживали в мыслях тот позор и град сплетен, который вскоре обрушится на них, если немедленно не принять мер. Мнение знакомых было гораздо важнее для них мнения собственной дочери.
Кэтрин покачала головой: ну нет, она сама решит, как ей поступать, и гнев родителей ее не остановит. В конце концов, она действительно взрослая женщина и разбирается в людях не хуже Арчибальда. Дэвид не похож на обманщика, расставляющего сети в надежде, что золотая рыбка с хорошим счетом в банке попадется на его приманку.
– Ты меня слышишь? – раздраженно спросила Кэролайн. – Я с тобой разговариваю.
– Извини, мама, я, кажется, задремала, – ответила Кэтрин и нехотя открыла глаза. – О чем ты говорила?
– О том, что необходимо вести себя прилично и достойно. – Она негодующе всплеснула руками. – У меня такое впечатление, что ты все делаешь нам назло.
– Нет, конечно. Просто мистер Колбери кажется мне интересным человеком, – спокойно сказала Кэтрин и добавила: – К тому же многие заинтересовались его предложениями.
– Неужели? – недоверчиво спросил Арчибальд и презрительно усмехнулся. – Что он может предложить, этот проходимец? Выстроить хижину размером с дворец, потратив на это полтора миллиона? Благодарю покорно, но я не участвую в подобных аферах.
Родительский серебристый «бьюик» остановился у дома Кэтрин, и она, попрощавшись, вышла из машины. Сандра встретила ее в прихожей, сказав, что Эрни сегодня был какой-то вялый и скучный.
– Только бы он не заболел! – Кэтрин на цыпочках поднялась в детскую и приложила ладонь ко лбу сына. – Нет, кажется, все нормально. Сандра, – тихонько позвала она, сойдя вниз. – Завтра в полдень у меня будет гость. Распорядитесь, чтобы его впустили.
Кэтрин проснулась рано и первым делом узнала, как себя чувствует Эрни. Успокоившись, она приняла прохладную ванну и долго стояла перед платяным шкафом, решая, что надеть. Приятное волнение охватило ее, когда она взглянула на часы: уже скоро! Возможно, не в такой роскошной обстановке, как у Элис, Дэвид будет вести себя более раскованно и естественно. И Кэтрин удастся лучше разобраться, что он за человек.
Она спустилась в сад и села в шезлонг, стоявший на подстриженной ярко-зеленой лужайке. Солнце стояло в зените, сверкая золотом, и заливало все вокруг теплом и светом. Ветер едва шевелил ветви деревьев и тонкие стебли роз, гладил траву и касался, словно горячей ладонью, кожи Кэтрин.
– Мама, привет! – Эрни в синих шортиках и короткой майке выскочил из-за угла коттеджа. – Я уже позавтракал! А ты?
– Нет, малыш, я жду в гости одного человека. – Кэтрин прижала к себе сына, вдыхая запах его слегка вьющихся волос. – Посидишь со мной?
– Ты расскажешь сказку? – Он забрался к ней на колени и прислонился к плечу. – Про пиратов.
– Хорошо, слушай. Жил когда-то в далеком замке король со своей прекрасной дочерью…
– Я не помешал?
На дорожке появился Дэвид, а следом за ним шли два охранника, с трудом несущие какую-то огромную коробку.
– Мы вас ждали, – с улыбкой сказала Кэтрин. – Что это такое?
– Подарок Эрни. – Дэвид кивнул охранникам, и те, поставив коробку на траву, принялись ее вскрывать. – Я позволил себе…
– Ух, ты, машина! – Эрни соскочил с коленей матери и бросился к груде картона. – Мама, она настоящая!
– Да, и ты сможешь ездить на ней сам. – Дэвид, заметив, что Кэтрин нахмурилась, поторопился ее успокоить: – Не волнуйтесь, это совершенно безопасно.
– Но… Но это слишком дорогой подарок, – растерянно сказала она. – Зачем вы…
– Знаете, я очень люблю детей. – Дэвид немного побледнел, несмотря на жаркое солнце. – Я увидел ее сегодня в витрине и подумал, что если бы я был ребёнком, то ни о чем другом и не мечтал бы.
Эрни уже забрался в машину с открытым верхом и самозабвенно крутил руль и давил на педали, ожидая, когда же она поедет.
– Погоди, сначала надо вставить батареи, – сказал Дэвид, наклоняясь к ящику, оставленному охранниками на дорожке. – Вот, теперь можешь ехать. Удачи!
Эрни осторожно вывернул руль, и машина с негромким жужжанием медленно покатилась по траве. Кэтрин только развела руками: отнять у сына эту игрушку теперь будет невозможно. Но почему Дэвид решил преподнести ее сыну столь дорогой подарок?
– Вы позволите мне сфотографировать его? – Он достал из кармана маленький фотоаппарат. – Когда мне будет слишком печально, я буду смотреть на фотографию и вспоминать этот солнечный день…
– Конечно, – с улыбкой сказала Кэтрин. – Но с одним условием: я тоже хочу получить снимок.
– Договорились. – Дэвид сел рядом с ней в шезлонг. – Вчера мне показалось, что ваш отец не слишком был рад знакомству со мной.
– Не обращайте внимания. – Кэтрин равнодушно махнула рукой. – У родителей свой взгляд на то, как я должна жить. Они, например, сначала были против усыновления Эрни. Как же так, он будет носить наше гордое имя, а мы даже не знаем, кто его отец.
Дэвид как-то странно взглянул на нее и тут же отвернулся, пытаясь скрыть свои эмоции. Боль острой иглой уколола его в сердце, руки похолодели. Не выдал ли он чем-то себя? Нет, Кэтрин безмятежно улыбалась, ее полные губы чуть приоткрылись, в серых глазах, затененных длинными ресницами, плескалась нежность.
И Дэвид снова пожалел, что не встретился с этой женщиной при других обстоятельствах. Он не мог позволить себе увлечься ею, хотя его душа буквально разрывалась на две половинки. Мягкая красота Кэтрин, ее бледные, словно присыпанные рисовой пудрой руки, ее маленькая грудь, туго обтянутая голубой тканью сарафана, ее изящные лодыжки…
На мгновение Дэвид представил ее полностью обнаженной, раскинувшейся на кровати с призывным стоном на губах. У него закружилась голова, жар окатил тело. Нет, нельзя! Наверное, не составило бы труда соблазнить ее, но Дэвиду нужно было гораздо больше, чем единственная страстная ночь, которая подарила бы облегчение плоти, но не душе.
Сумасшедшая мысль пронзила его: если бы он смог увлечь Кэтрин, заставить полюбить себя и… Да, жениться на ней! Но он тут же понял, что это невозможно. Если начинать семейную жизнь с обмана, то рано или поздно все рухнет. Да и родители Кэтрин ни за что не согласятся на подобный брак, сделают все, лишь бы не допустить этого.
– О чем вы задумались? – спросила Кэтрин, разливая по хрупким чашечкам ароматный кофе, только что принесенный Сандрой. – Если вы еще беспокоитесь о моем отце, то не стоит. Он не помешает нашему общению…
Сказав это, она смутилась и испугалась собственной откровенности. Но Дэвид, казалось, ничего не заметил или не придал ее словам особенного значения. Он обернулся к Кэтрин и взял из ее рук чашку. Сделав глоток, он улыбнулся как-то очень грустно и беззащитно.
– Я привык к тому, что люди не всегда воспринимают меня так, как мне хотелось бы. Но это не так уж важно, поверьте.
На дорожку снова выехал Эрни: он уже вполне освоился с управлением машиной и теперь пытался заставить ее двигаться быстрей. Помахав рукой, он свернул на другую тропинку, ведущую к беседке, огласив окрестности звонким гудком клаксона.
– Мне, к сожалению, пора. – Дэвид допил кофе и взглянул на часы: было время навещать Мэри. – Может, вы все-таки согласитесь поужинать со мной сегодня вечером?
– Нет-нет, – воскликнула Кэтрин, спохватившись. – Этим вечером я сама даю ужин. И если вы не заняты, то буду рада видеть вас.
– С удовольствием принимаю приглашение. – Дэвид встал и, прощаясь, снова поцеловал руку Кэтрин, нежно, едва касаясь губами кожи. – Значит, до встречи.
– До встречи, – откликнулась она дрогнувшим голосом.
