Текст книги "Любовь и честь"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 18
Колтрейны путешествовали первым классом, и поэтому их быстро пропустили через паспортный контроль и иммиграционную службу. Вскоре они заняли места в управляемой шофером машине марки «Форд-Т», которую Колт заранее заказал для них.
Хотя Кит очень интересовали места, мимо которых они проезжали, она то и дело бросала озабоченный взгляд на бабушку. У Китти горели щеки и лихорадочно блестели глаза.
К счастью, они быстро разместились в отеле «Уолдорф-Астория», и бабушка сразу пошла спать и даже, когда все вернулись с затянувшейся на целый день прогулки по городу, не проснулась.
Кит попросила ужин для Китти в номер и встревожилась, услышав ее странное, прерывистое дыхание. Колт хотел тут же вызвать врача, но Китти возразила:
– Ничего страшного. Просто легкая простуда. Если сейчас вы оставите меня в покое и дадите несколько дней отдохнуть, я буду в полном порядке!
Колт вздохнул, хорошо зная, какой упрямой может быть его мать.
Следующие несколько дней пролетели незаметно. Джейд бегала с Кит и Мэрили по магазинам, желая нарядить девушек по последней нью-йоркской моде. Тревис пытался найти Валери. Он пошел по данному ею адресу, но Стивенсов там не оказалось, а слуга отказался сообщить ему какие-нибудь сведения. Кит жалела брата, но Джейд просто сияла от радости, считая, что как только сын поступит в Уэст-Пойнт, он позабудет свой корабельный роман.
Свежим, прохладным утром Колтрейны сели в поезд, направлявшийся в Вашингтон. Китти закуталась в норковую пелерину и обмотала голову толстым шерстяным шарфом. Она всех убедила, что чувствует себя прекрасно. Ее простуда, похоже, прошла, однако Кит не нравилось, как бабушка кашляет.
Как только поезд выехал из Нью-Йорка, пошел снег, и вскоре мир за окном вагона стал походить на замерзшее море.
– Надеюсь, что такая погода долго не продержится, – ворчала Джейд. – Ужас, волосы намокнут, туфли запачкаются.
– Носите галоши, – сказала практичная Китти. – В такую погоду не следует надевать модные туфли.
– Может быть, вам не важно, в чем ходить, Китти, а я привыкла производить эффектное первое впечатление, – ответила Джейд.
Кит в спор не включилась. Меньше всего она могла сейчас думать о поведении в обществе и внешнем виде. Она была озабочена возвращением в Испанию и началом там собственной новой жизни. Она откинулась на спинку дивана и мечтательно представляла себе маленькое ранчо и покатый склон к реке. Как там будет мило весной, когда распустятся цветы!
В купе вошел Тревис, сел на диван рядом с Китти, откинулся назад и закрыл глаза. Мэрили и Китти обменялись понимающими взглядами: думает о Валери! Джейд мгновение наблюдала за ним, а затем, не в силах больше выносить его настроение, заметила:
– Тревис, ты позволяешь этой девушке испортить путешествие. К тому же твое поведение портит поездку всем. – Тревис молчал, и Джейд продолжила: – Что в ней тебя околдовало? Ты одержим ею! Мне это совсем не нравится. Мы с твоим отцом считаем, что самое лучшее для тебя – забыть ее.
Тревис выпрямился, глаза его пылали.
– Вы не можете говорить мне, что делать, а что – нет. Это моя жизнь!
Дверь открылась, и вошел Колт. Оглядев сидящих в купе, он остановил взгляд на Тревисе:
– Что здесь происходит?
Джейд стала рассказывать, а Тревис устало качал головой. Предмета для спора он не видел и встал, чтобы выйти, но Колт жестом приказал ему сесть:
– Послушай меня, сын. Мне понятны твои переживания. – Он посмотрел на Джейд. – Если твоя мама не хочет меня слушать, можно где-нибудь попить чаю…
Джейд без колебаний поднялась:
– Ты прав, я не хочу. Идемте, девочки. – Когда они не пошевелились, чтобы последовать за матерью, Колт строго взглянул на дочь и племянницу, и они, негодуя, вышли. Китти заснула.
Тревис внимательно слушал Колта, рассказывавшего о своих прошлых любовных приключениях. Он поведал, что в его жизни было много случаев, когда он считал себя влюбленным, а после оставался в дураках. «Но была одна…» Колт сел рядом с сыном, и его лицо приняло мечтательное выражение. Он вспомнил о восхитительной Бриане де Пол, которая околдовала его своей редкой и особой красотой.
– Это была настоящая страсть, но и она прошла, – доверительно сообщил Колт, заглядывая в глаза сыну. – Что я хочу тебе доказать, мальчик? Независимо от того, как ты сильно увлечен этой юной леди сейчас, после нее будет много других. Поэтому продолжай свою жизнь и получай от нее радости, ибо предстоят четыре очень, очень сложных года в академии. Но ты добьешься успеха. Добьешься всего, чего захочешь. Ведь ты один из Колтрейнов!
Китти проснулась и улыбнулась.
– Твой отец прав, Тревис, – тихо сказала она. – Все Колтрейны переживают неудачные романы, прежде чем находят свою истинную любовь.
Тревис перевел взгляд с бабушки на отца.
– Со мной будет все хорошо, – хрипло прошептал он. – Но я хочу, чтобы вы знали: я действительно увлечен Валери… очень увлечен.
– Если этому суждено сбыться, то оно сбудется, – рассудительно заметила Китти. – В таких случаях судьба берет все в свои руки.
Глава 19
Поезд прибыл на вашингтонский вокзал «Юнион стэйшн», и Колтрейны вышли вместе с множеством других пассажиров, приехавших отмечать церемонию вступления в должность Вудро Вильсона в качестве двадцать восьмого президента Америки.
Две автомашины доставили их в престижный район – Золотой берег. Семью пригласил остановиться у себя видный адвокат Вайли Бачер, племянник Сэма Бачера, задушевного друга отца Колта.
Машины остановились перед большим белым домом, и у Китти поднялось настроение, когда она увидела человека, выбежавшего из дома им навстречу. Выходя из автомобиля, она радостно воскликнула:
– Вайли, помилуй Бог, сколько минуло лет, а я где угодно узнаю тебя. Ты – копия Сэма! – В ее глазах блестели слезы, вызванные воспоминаниями о прошлом.
Вайли обнял Китти, потом отступил назад и нахмурился.
– Боже мой, Китти, вы же подхватили лихорадку! – воскликнул он.
– Чепуха, просто разгорячилась во время поездки на машине.
Колт беспомощно пожал плечами:
– Китти довольно упряма, Вайли, но мы примем меры и позаботимся о ней, нравится ли это ей или нет. – Он многозначительно посмотрел на свою мать.
Вайли рассмеялся:
– Я сделаю все, чтобы помочь вам. А теперь я хотел бы показать вам мой дом. – Он провел их по великолепному дому и удостоверился, что их удобно разместили.
В день торжественного вступления в должность президента опять стоял туман, а небо было затянуто облаками. Надев длинную, до пола норковую накидку и широкополую шляпу, Кит, прежде чем отправиться на празднество, забежала на секунду к Китти. Ее очень обеспокоил внешний вид бабушки. Китти лежала бледная и притихшая и тяжело дышала. Кит прикоснулась губами к ее лбу и почувствовала, какой он горячий. Она направилась к двери, чтобы привести отца, но в этот момент Китти неожиданно открыла глаза. Увидев встревоженную Кит, она хрипло прошептала:
– Я просто устала, дорогая. Ступай и хорошо проведи время.
– Но я считаю, тебе нужен врач. Сегодня ты выглядишь хуже, чем вчера, и…
– И, – Китти вымученно улыбнулась, – буду выглядеть завтра хуже, чем сегодня, потому что на день постарею. А теперь марш отсюда. Мне нужен не врач, а просто отдых.
Кит неохотно покинула ее, но сразу же пошла к отцу. Колт заявил, что уже сыт по горло упрямством матери и вызвал семейного врача. Доктор Тэлтон тотчас же пришел и вопреки яростным протестам Китти осмотрел ее. Потом он позвал Колта и сказал, что, по его мнению, у Китти воспаление легких.
Покопавшись в своем потертом кожаном саквояже, он достал небольшой пузырек с пилюлями.
– Ее надо бы поместить в больницу, но она отказывается. Поэтому давайте ей лекарство, согласно указаниям на этикетке. Я зайду вечером, проверю, не улучшилось ли ее состояние.
Убедившись, что Китти находится под надежным наблюдением Эпифани, помощницы доктора, и Карасии, Колтрейны неохотно покинули ее и поехали на церемонию.
На площади Капитолия Вудро Вильсон прочитал присягу и произнес речь по случаю своего вступления в должность. Его слова пробудили у Кит чувство восхищения за родину родителей.
Когда церемония закончилась, Колтрейны оказались в числе привилегированных гостей, приглашенных на прием и экскурсию по зданию Конгресса США – Капитолию. После этого они направились домой, чтобы подготовиться к назначенным на вечер торжественным событиям.
Мэрили радовалась своему первому в жизни взрослому платью из розового атласа, слегка приспущенному на плечах, с декольте в форме сердца. Но когда она увидела Кит, то запричитала:
– Почему я не могу носить такие же платья? Я похожа на подружку невесты.
Кит не удержалась от смеха:
– О, Мэрили, ты выглядишь восхитительно! Этот цвет очень идет тебе.
Кит стояла перед большим зеркалом. Ей нравилось ее платье из зеленоватого бархата. Лиф украшало золотое шитье, прекрасно гармонировавшее с ее туфлями. В складках скрывался разрез, достигавший середины бедра. Удивительно, что Джейд не осудила такой фасон. Кит подумала, что Джейд рассчитывает, что она найдет умелого партнера для танго. Она видела, как гордилась ею мать, когда Кит танцевала с Куртом на балу в Мадриде.
Свои огненные волосы Кит красиво уложила на затылке. Из драгоценностей выбрала серьги с изумрудами и бриллиантами – подарок ее дедушки Китти, с любовью врученный бабушкой в день шестнадцатилетия Кит.
Наконец она и Мэрили были готовы и спустились по лестнице. Перед отъездом все решили выпить по бокалу шампанского. Кит задержалась, убеждая кузину, чтобы та пошла, не дожидаясь ее:
– Я сейчас приду. Только пожелаю бабушке спокойной ночи.
– Я пойду с тобой, – решила Мэрили, и они потихоньку открыли дверь в комнату Китти. Перед кроватью с балдахином потрескивал камин. Карасиа приложила палец к губам и прошептала:
– Она спит…
– Нет, она не спит!
Девушки чуть не подпрыгнули, услышав голос Китти, и молча уставились на нее. Бабушка пыталась подняться на подушках. Карасиа поспешила ей на помощь, но Китти сердито отмахнулась от нее:
– Сейчас же перестань суетиться вокруг меня… – Она закашлялась.
Кит и Мэрили стали по обе стороны кровати. Китти критически осмотрела их и выдавила из себя одобрительную улыбку:
– Женщины из семьи Колтрейнов окажутся в центре внимания. Мои девочки просто красавицы! – Она протянула руку каждой из них.
– Бабушка, поправляйся поскорее, – сказала Мэрили дрожащим голосом. – Так ужасно видеть тебя в таком состоянии.
– Ну, дитя мое, мне и самой это не нравится, – вздохнула Китти. – Но всякий раз, когда Господь укладывает нас на спину, Он делает это для того, чтобы мы могли возрадоваться, когда Он позволяет подняться нам на ноги. Сейчас вы переживаете прекрасное время и помните: не все юные девочки пользуются привилегией присутствовать на балу у президента.
Внучки поцеловали бабушку и собрались уходить, но, когда они подходили к двери, Китти снова тихо позвала:
– Подожди, Кит, я тебе должна кое-что сказать.
Мэрили вышла, а Кит торопливо приблизилась к бабушке.
– Этот молодой человек, – начала Китти, в которого ты боишься влюбиться… Я считаю, ты должна дать своему сердцу шанс. Перестань упрямиться, ты теряешь много времени. Если этому суждено быть, то так и будет. А поэтому открой дверь и впусти его.
Кит принужденно засмеялась, пытаясь скрыть бушевавшую внутри нее бурю.
– Бабушка, перестань беспокоиться о моей личной жизни и постарайся скорее выздороветь. У нас же столько планов. Без тебя я ведь не смогу ничего сделать!
Улыбка Китти померкла, она приподняла голову с подушек, схватила Кит за руку и притянула ее к себе.
– Послушай меня, – глухо прошептала она, глядя прямо в глаза внучки. – Никогда так не говори! Ведь ты похожа на меня и, значит, ни в ком не нуждаешься, все можешь сделать самостоятельно. Если бы я не верила в это, то никогда бы не купила тебе ранчо. Ты, Кит Колтрейн, получила в наследство качества, которыми должна гордиться. Никогда не забывай об этом! Ты можешь совершить в жизни все, что захочешь. Ты ни в ком не нуждаешься. Ты слышишь меня, мое дитя?
Кит была потрясена. Она никогда не слышала таких слов от Китти.
– Я сильная, я все сделаю, – заверила она бабушку. – Но мне нужна ты. Я хочу, чтобы ты была рядом. Поэтому, пожалуйста, поправляйся.
На фоне белой подушки Китти выглядела хрупкой, как кукла из тонкого фарфора.
– Станцуй один раз для меня, дитя мое… – словно сквозь дрему проговорила она. Из груди ее вырвался надсадный кашель – и она с трудом продолжила: – Когда он держит тебя в объятиях… и твоя кровь превращается в жидкий огонь, думай обо мне. Ты родилась для того, чтобы любить и быть любимой.
Китти ослабела. Кит глубоко вздохнула и взяла бабушку за запястье, чтобы прощупать пульс. Она вздохнула с облегчением, поняв, что Китти заснула. Поцеловав ее еще раз, Кит предупредила Карасиу, чтобы та внимательно за ней ухаживала.
Потом Кит ушла… в надежде выполнить волю бабушки.
Глава 20
Белый дом походил на сказочный дворец. Повсюду сияющие огни и цветы – розы, орхидеи, маргаритки, гвоздики, распространявшие пленительный аромат. Сотни снующих взад и вперед гостей, ослепительно искрящиеся драгоценности дам. На втором этаже играл оркестр, и звуки музыки плыли над гулом голосов.
Кит оторвалась от семьи и некоторое время бесцельно бродила по залу для приемов. Она хотела запечатлеть в памяти все увиденное, чтобы потом оживить этот очаровательный вечер в рассказе для Китти.
Девушка взяла бокал шампанского с подноса проходившего мимо слуги и направилась к трибуне у высоких, от пола до потолка, застекленных дверей, ведущих на восточную террасу. Оттуда она могла хорошо наблюдать за происходящим, даже увидеть президента и миссис Вильсон, приветствующих прибывающих гостей.
Через несколько мгновений рядом с Кит отказался Тревис.
– Я нашел ее! – закричал он, и его серые глаза весело заблестели. – Она здесь со своими родителями. Как я и предполагал, они были в Катскилле. А где мама и папа? Я хочу их представить семье Валери.
– Подожди минутку, Тревис, – перебила его Кит. – Ты разве забыл? Мама совершенно ясно сказала, что она не одобряет твой роман, и я не думаю, что сейчас подходящее время для знакомства.
– Меня это мало заботит! – с горячностью произнес Тревис. – Я все обдумал и пришел к выводу, что совершил бы безумие, отказавшись поступить в академию. Но с другой стороны, я не хочу оставлять Валери. Она испытывает такие же чувства ко мне, как я к ней, хочет, чтобы я пошел учиться, а она готова ждать меня. Какие же возражения может теперь выдвинуть мама?
Кит подозревала, что такое решение не устроит Джейд.
– Не знаю, Тревис. По-моему, сейчас все-таки неподходящее время. Я имею в виду, что бабушка больна и…
– А вон и Валери! – замахал ей рукой Тревис.
Лицо Валери сияло счастьем, а васильково-синие глаза светились восхищением при взгляде на Тревиса. Валери посмотрела на Кит и робко сказала:
– Очень приятно вновь с вами увидеться. Предполагаю, Тревис посвятил вас в наши планы. Я надеюсь, Кит, вы одобряете их, потому что вы мне нравитесь, и я мечтаю о том времени, когда вы станете моей сестрой.
Кит порывисто обняла девушку и заверила, что желает им с братом всего наилучшего.
Тревис сиял от счастья.
– Подождите здесь. Я пойду их разыщу, – нетерпеливо сказал он и нырнул в толпу.
Валери повернулась к Кит и обеспокоенно промолвила:
– О, я молю Бога, чтобы ваша мама примирилась со мной, узнав, что Тревис все же пойдет в Уэст-Пойнт. Я люблю его и готова ждать сколько понадобится.
Кит попыталась приободрить ее:
– Не думаю, Валери, что мама имеет что-то против вас лично. Дело в том, что в последнее время она очень расстроена. Потерпите.
– Я подожду, – решительно кивнула Валери. – Постараюсь понравиться ей и не успокоюсь до тех пор, пока она не разрешит мне любить ее.
Кит воодушевили ее слова.
– Я вам помогу!
Внезапно Кит вздрогнула. В очереди гостей она разглядела приехавшего на прием Курта, который как раз в этот момент пожимал руку президенту Вильсону.
Улыбка мелькнула на ее губах, а сердце забилось быстрее. Курт склонился к руке первой леди – жене президента. Как он был красив в белом фраке!
– Это Курт Тэннер? – спросила Валери. – Я помню его по кораблю. Красивый, не правда ли? Тревис мне рассказывал, что вы танцевали с ним на балу в Мадриде и поразили многих гостей.
Кит пришлось признаться самой себе, что она искала его. Китти права: она бежит от своего собственного сердца, и в этом ее ошибка. Но пока она не была готова поведать кому бы то ни было о своих чувствах.
– Курт – один из очень немногих знакомых мне мужчин, который умеет танцевать испанское танго, – сказала она Валери. – Очень сложный танец, можно сказать, рискованный.
– Я бы очень хотела посмотреть, как вы его танцуете с ним. Здесь танго будет уместно? Сегодня вечером?
Кит рассмеялась:
– Вряд ли. Может быть, где-нибудь в другом месте, но не в Белом доме.
– Давайте пригласим его присоединиться к нам, – предложила Валери.
Кит уже собралась сказать, что это не очень хорошая мысль, как Валери прошептала:
– О, боюсь, он пришел не один!
Кит застыла на месте, увидев, как Курт представляет миссис Вильсон привлекательную, темноволосую молодую женщину. Он смотрел на нее обожающим взглядом. Сглотнув комок в горле, Кит попыталась беззаботно рассмеяться:
– Это не имеет значения. Я слышала, он большой волокита. Я, конечно же, не хотела быть каким-то образом связана с ним…
– Но вы связаны!
Кит уставилась на нее в упор:
– Прошу прощения?..
– Вы связаны, – повторила Валери и обняла ее. – Пожалуйста, Кит, не обижайтесь. Ведь он вам нравится. И пусть он здесь с кем-то, мы тем не менее пригласим его присоединиться к нам. Тогда вы и решите, составляет ли его девушка вам конкуренцию, – добавила она, подмигнув.
– Нет, – грустно сказала Кит.
Она беспомощно оглянулась вокруг и увидела двери, ведущие на террасу.
– Выйду на свежий воздух. Если Курт поинтересуется, где я, скажите, пожалуйста, что я пошла в дамскую комнату. – Она вышла настолько стремительно, что Валери не успела остановить ее.
Даже снаружи, на туманном и прохладном воздухе, Кит ощущала, что покраснела, ее охватил жар. Подойдя к перилам террасы, она смотрела на огни Вашингтона и жалела, что пришла сюда.
Внезапно она почувствовала чью-то руку на своем обнаженном плече и задрожала. Курт пробрался в темноте неслышно, как пантера.
– Кит… – хрипло прошептал он. – Почему вы убежали от меня?
Кит медленно обернулась и оказалась лицом к лицу с ним, презирая себя за волнение и трепет.
– Я не убегала.
– Нет, убежали, – сказал он, и на его губах появилась насмешливая улыбка. – По-видимому, вы приревновали меня к юной леди, которую я привел с собой.
У Кит перехватило дыхание. Не только потому, что Курт угадал правду, но и потому, что он высказал ее.
– Не обольщайтесь, Курт Тэннер. Меня совершенно не интересует, с кем вы сегодня или в любой другой вечер. Я же вам говорила, что мы уже раскрыли друг перед другом свои самые дурные черты, и я не вижу смысла в том, чтобы вы преследовали меня. А теперь, если не возражаете, я уйду.
Она прошла мимо него с высоко поднятой головой, но он схватил ее за руку и, развернув к себе, сказал:
– Я возражаю, Кит. Вы самая желанная женщина из всех, которых я когда-либо знал, и я все время жду… повторения. – Он крепко прижал ее к себе и поцеловал – горячо, властно.
Кит поначалу сопротивлялась, но потом уступила странным, неуправляемым чувствам, которые овладевали ею всякий раз, когда Курт прикасался к ней. Она трепетала от наслаждения, чувствуя, как подбирается к ее груди его рука. В этот волшебный миг время будто остановилось. Фантазия превращалась в реальность, и Кит понимала, что она очутилась именно там, куда так стремилась давным-давно.
Наконец он неохотно отпустил ее. Впервые на его лице не появилось ни надменного, ни насмешливого выражения. Наоборот, он смотрел на нее с восхищением! Кит пылала от счастья. Хорошо бы так было всегда!
Она услышала деликатное покашливание и, повернувшись, увидела юную леди, с которой пришел Курт. Кит застыла, а Курт самонадеянно улыбнулся:
– Это моя кузина, Ребекка Хэнли из Джорджтауна. Она очень рада, что сегодня вечером я ее пригласил. – Кит он прошептал: – И все потому, что я не знал, как найти вас.
Они любезно поздоровались. Кит ликовала: теперь можно не бежать от своих истинных чувств.
– Курт говорил мне, – сказала Ребекка, – что вы прекрасно танцуете и что вы с ним привели в растерянность многих на посольском балу в Мадриде.
– Я так и не слышала, чем все закончилось, – рассмеялась Кит. – Я рада, что сегодня оркестр не исполняет танго. Боюсь, что присутствующие здесь несколько друзей непременно потребуют от нас его станцевать.
Из зала раздались веселые такты вальса.
– Они решили ограничиться старомодным танцем, – проворчал Курт. Не отводя глаз от Кит, он спросил кузину: – Разрешите вас пригласить?
Ребекка не могла отказаться от удовольствия подразнить его:
– Конечно, нет. Ведь в ту минуту когда мы вошли в зал, ты стал кого-то искать. Я одобряю твой выбор!
Курт повел Кит в зал, и они начали танцевать, выполняя медленные, плавные па. Они не могли оторвать взора друг от друга. Кит думала, заметно ли ее волнение, зарделось ли ее лицо от жара, который пылал у нее внутри? Она чувствовала себя невесомой, будто обнявшая ее талию рука Курта была единственным, что удерживало ее на земле.
Он слегка покачал головой, словно хотел удостовериться, что все это не сон.
– Я хочу целовать вас, держать в своих объятиях и никогда никуда не отпускать… – Курт заглянул в ее глаза. – И вы хотите этого же, – прошептал он. – Но сопротивляетесь своему желанию, пытаетесь возненавидеть меня, напрасно, это все равно произойдет. – Его улыбка померкла. Казалось, он пожирает ее глазами, все сильнее прижимая к себе.
У Кит закружилась голова. На какое-то мгновение она сбилась с ритма, но Курт быстро и ловко помог ей сделать правильное па.
Она закрыла глаза и почувствовала божественное тепло, излучаемое его телом. Теперь, решила Кит, она отбросит прочь отговорки, покончит с лицемерием, не станет бежать от своей судьбы.
Оркестр умолк.
– Когда вы уезжаете из Вашингтона? – спросил он, сопровождая Кит через зал к Ребекке. – Я хотел бы навестить вас.
– Зачем? – шаловливо спросила она. – Чтобы отобрать у меня Пегаса или ранчо, которые, как вы считаете, я обманным путем отхватила у вас?
Он с притворной злостью посмотрел на нее:
– Ничего, вы заплатите за эти маленькие шалости. Я знаю, как наказывать таких хитрых лисичек, как вы.
Кит стиснула его руку:
– Жду не дождусь! – Она засмеялась. А потом, став серьезной, объяснила: – Я не знаю, когда мы уедем. Бабушка очень больна, и мы останемся здесь, пока ей не будет лучше.
– Сочувствую ей. Скажите, где вы остановились, я приду к вам.
– Кит! Я нашел их! – воскликнул Тревис. – Пойдем в библиотеку, я хочу поднять тост. Мэрили приведет маму и папу.
Кит почувствовала себя неловко.
– Она предупредила их, о чем идет речь?
– Нет, она им ничего не сказала, – выпалил Тревис. – Это сообщу я. Ну говори, пойдешь? – Заметив Курта, он холодно сказал: – Пожалуйста, извините нас.
– Подождите, – сказала Кит. Ей не хотелось покидать Курта хотя бы на мгновение. – Это семейное дело, но много времени оно не займет.
Курт кивнул, и Кит пошла с Тревисом в библиотеку.
Когда они пришли туда, появилась Мэрили вместе с Джейд и Колтом. Джейд попросила объяснить, что происходит, а увидев Валери, стоявшую в проеме двери, замерла. Лицо ее неожиданно приняло враждебное выражение. Она повернулась, чтобы уйти, но Колт схватил ее за руку и вернул обратно.
– Валери и я хотим вам кое-что сказать, – нервно начал Тревис, – мы ждем ее родителей.
Побледнев, Джейд всплеснула руками:
– Тревис, я догадываюсь, по какой причине ты собрал нас здесь. Сейчас для этого не время и не место. К тому же… – Она умолкла, когда в дверь осторожно постучал дворецкий.
– Войдите, – сказал Колт.
Дворецкий приблизился к нему и прошептал что-то на ухо.
– Китти очень плохо, – объяснил Колт. – Мы должны быстрее ехать к ней.
Джейд пошла к двери, но внезапно остановилась как вкопанная и смертельно побледнела.
Кит озадаченно наблюдала за матерью. Глаза ее расширились от ужаса. Она поднесла трясущуюся руку ко рту. Напротив Джейд стояли незнакомые мужчина и женщина и пораженно смотрели на нее.
Джейд почувствовала, что падает в обморок. В голове пронеслось: «Я вижу призрак – призрак Брайана Стивенса».
Кошмар, все время преследовавший ее, стал действительностью.
