Текст книги "Лестница в рай"

Автор книги: Патриция Хэган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Мелани отнесла поднос с чаем тете, вернулась на кухню и позвонила доктору Эмброузу. Его медсестра ответила, что все ему передаст. Мелани пошла наверх в комнату Адди. Вдруг она услышала, как в холле открылась дверь.

– Мелани, зайдешь на минутку?

Это был Кэйл. Он сидел в инвалидном кресле в дверях своей комнаты. Мелани вошла, Кэйл закрыл дверь.

– Я хотел спросить: что там за суета была в холле? – начал он. – Я лежал в постели, а мне нужно минут десять, чтобы перебраться в кресло. Когда я оказался у двери, было уже тихо.

– Бутч стал принюхиваться к двери комнаты дяди Бартли, он явно собирался туда пролезть, – сказала Мелани. – Подошел Марк и ударил собаку ногой. Он мог серьезно ранить Бутча, но, слава Богу, все обошлось.

Кэйл, вздохнув, покачал головой:

– Марк определенно не в себе с тех пор, как умер Тодд.

– И ты туда же, – фыркнула девушка. – Знаешь, я уже наслушалась всяких оккультных рассуждений от тети Адди. Надеюсь, ты-то не станешь пускаться в суеверные бредни, чтобы объяснить некоторые странности нашего кузена?..

Они оба добродушно рассмеялись. Затем Кэйл стал показывать Мелани свои модели. Молодой женщине показалось, что у него есть к этому способности. Но все же моделирование, должно быть, кажется жалким занятием тому, кто раньше жил полной жизнью.

Мелани было до боли жаль кузена. Кэйл – красивый и сильный парень, такому совсем не место в инвалидной коляске.

Почувствовав ее отношение, Кэйл резковато сказал:

– Очень скоро наступит день, когда я встану и выйду сам из этой комнаты. И тогда этот тоскливый дом и все, с ним связанное, уйдут в прошлое.

– Надеюсь, что скоро, Кэйл, – мягко сказала Мелани.

Этот молодой человек нравился ей все больше и больше. Девушке показалось, что он во многом похож на Роберта, тоже хочет взять от жизни все, наслаждаться каждым ее мгновением. Хорошо бы, чтобы Кэйлу повезло больше, чем Роберту. Может статься, у него еще будет возможность радоваться жизни.

– У тебя хорошо получается. – Мелани взяла одну модель и стала ее рассматривать.

– Можешь взять себе все, если хочешь. – Кэйл вытащил сигарету и закурил. Предложил одну Мелани, та отказалась. – Когда-нибудь я уеду отсюда и вряд ли захочу оставить себе воспоминания. Я не люблю оглядываться назад. Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы бабушка отправила меня в какую-нибудь больницу. Я ненавижу этот дом. Он напоминает мне об отце и о том, как гнусно обошлись с ним дедушка с бабушкой только потому, что он полюбил мою мать.

– Не надо мучить себя. Это было много лет назад. Южане – люди гордые, ты же знаешь. К тому же непреклонные, если дело касается семейной чести. Не держи зла на свою бабушку, Кэйл, – у тебя больше никого нет. А ей нужна помощь. Ей нужны мы.

– Может, и так, – пожал плечами Кэйл. – Наверное, ты права. Я стараюсь не злиться, но это непросто, когда у тебя так много свободного времени.

Мелани подошла к Кэйлу и присела у его кресла. Она улыбнулась:

– Когда-нибудь ты уедешь отсюда, Кэйл. Я совершенно уверена в этом. Ты снова будешь ходить…

– Не сомневаюсь. А пока что мне просто хочется, чтобы тебе было здесь хорошо, сестренка.

Мелани рассмеялась и встала.

– Со мной все будет хорошо, Кэйл. Я принимаю каждый новый день таким, какой он есть, и не думаю ни о чем, кроме этого предстоящего дня. Так легче справиться с горем, по-моему.

Девушка прошлась по комнате. Как и все остальные комнаты в доме, эта тоже отличалась большими размерами. Однако здесь мебель была явно не антикварная. Столик у кровати, сундук, кровать с пружинным матрасом. На стенах сиротливо висело несколько автогоночных плакатов. Невеселая комната. Мелани не могла понять, как может Кэйл проводить все свое время в таком мрачном месте.

– Почему ты не хочешь уехать, Мелани? – спросил он.

Удивленная, Мелани резко обернулась и увидела, что Кэйл задумчиво и пристально смотрит на нее. Молодой человек кивнул:

– Да, я правда хочу знать. Почему бы тебе не уехать, Мелани? Марк вполне может управиться с бабушкой. Он и сам хотел бы этого. Рано или поздно он добьется своего – объявит ее недееспособной и станет официальным владельцем плантации. Бабушка попадет в хороший пансион для пожилых, и там никто не будет намеренно пытаться свести ее с ума. Там она сможет умереть спокойно. Ведь ей скорее всего недолго осталось жить. Зачем же тебе губить свою молодую жизнь? – продолжал он, глядя на Мелани ярко блестевшими глазами. – У тебе еще все впереди. Ты можешь уехать отсюда, встретить кого-нибудь, полюбить и жить своей жизнью. Но у тебя ничего не сложится, если ты останешься здесь и будешь носиться с чужими проблемами.

– Я знаю, что тете Адди недолго осталось жить, – согласилась Мелани. – Но, пока она жива, я должна держать слово, данное матери. Я обещала ей позаботиться о тете, если только смогу быть ей полезной. И раз теперь я по-настоящему нужна Адди, я ее не оставлю. Я в долгу и перед матерью, и перед Адди, поэтому сделаю здесь все, что смогу. Мое намерение твердо, Кэйл. Хотелось бы, чтобы это поняли все.

– Все – кто?

– Ты, Марк, люди в городе, – ответила Мелани. – Все считают, что я уеду.

– Еще бы. Могу представить себе, как поработал языком Марк, чтобы убедить всех в том, что Адди ненормальная, – сказал Кэйл скорее себе, чем девушке. – И все равно я считаю, что тебе лучше уехать. Твое желание остаться – это просто упрямство.

– Не могу понять, почему все так стараются убрать меня отсюда! – с улыбкой воскликнула Мелани. – Мы могли бы быть друзьями, Кэйл, и коротать время вместе, если ты не против.

– Ну конечно, я не против, – рассмеялся он и щелкнул Мелани по вздернутому носику. – Я никогда не отказываю хорошеньким девушкам. Кто знает? Может, я еще начну ухаживать за тобой и буду преследовать тебя в своем инвалидном кресле!

Мелани покраснела и ушла. Она спустилась на первый этаж. Пора заняться ужином. Девушка собиралась испечь яблочный пирог, а на заднем дворе на яблоне висели спелые зеленые яблоки. Кэйл обещал спуститься вниз к ужину, хорошо бы, если бы Марк пришел тоже. Может, и Адди вскоре будет в состоянии спускаться в столовую, и тогда у них будут настоящие семейные ужины. Скорее бы.

…С ужином все шло наперекосяк. Яблоки оказались недостаточно зрелыми для пирога. Клецки, которые подавались к тушеной курице, получились сырыми и жидкими. Картофельное пюре вышло не лучше. Марк за столом так и не появился. А тетя Адди, разъяренная тем, что вызвали доктора Эмброуза, наотрез отказалась есть. Получилось так, что единственный, кто присутствовал на ужине, был Кэйл. Он сделал вид, что все очень вкусно.

Вскоре после неудавшегося ужина приехал доктор Эмброуз, и Кэйл уехал к себе. Марк все не показывался, и тогда Мелани сама проводила врача к тете. Пока они поднимались по лестнице, девушка рассказала ему о том, что случилось прошлой ночью.

Доктор Эмброуз вздохнул и покачал головой. Мелани украдкой взглянула на него и подумала, что, пожалуй, доктор слишком стар, чтобы практиковать. Это был высокий сутулый старик, его глаза прятались за толстыми бифокальными линзами. На вид ему было под семьдесят, но в Линвилле никто словно не замечал его лет.

– Адди необходимо успокоиться, – сказал доктор Эмброуз. – Ее сердце не выдержит сильных потрясений. Я уж говорил ей, говорил, но она не желает слушать. Этот ее племянник, Марк, считает, что ее нужно отправить в дом престарелых, может, так оно было бы лучше. Хотя, с другой стороны, здесь трудно сказать наверняка, ведь она плачет и умоляет меня не делать этого. Адди говорит, что Марк хочет получить ее деньги в свое распоряжение. А она считает, что для этого еще не пришло время. Похоже, она надеется, что Кэйл осядет здесь.

Они поднялись на второй этаж и прошли через холл к комнате Адди.

– Что ж, остается только ждать, – помедлив у двери, закончил свою мысль старый врач. – Но расстраивать ее нельзя ни в коем случае. Это просто чудо, что она не умерла на месте, когда увидела Тодда, висящим на веревке!

Мелани вздрогнула и открыла дверь. Это, по-видимому, действительно было ужасающее зрелище, и только чудо спасло тетю Адди от смерти.

Старая дама сидела в постели, опершись на подушки, и читала. Когда открылась дверь, она опустила книгу и сердито посмотрела на вошедших.

– Только не надо нести всякую чушь насчет больницы, – заявила она, обвиняюще ткнув пальцем в доктора Эмброуза. – Никуда я отсюда не поеду. Со мной все в порядке, и ты это знаешь!

– Согласен на все сто процентов. – Доктор поставил на край постели свой саквояж, открыл его и вытащил стетоскоп. – У тебя нет никаких проблем, Адди Бичер, кроме твоей злобности. Ты слишком злая, чтобы умереть. Ты будешь жить вечно.

– Я бы скорее обратилась к первому встречному коновалу, чем к тебе! – фыркнула Адди, в то время как врач прикладывал стетоскоп к ее костлявой груди. – Когда в следующий раз мне понадобится врач, я приглашу того молодого ветеринара из Талладиги. Думаю, он знает побольше такого старого дурня, как ты.

– Да потише ты, а то я не слышу твою замирающую тикалку, – фыркнул доктор Эмброуз.

Мелани прикрыла рот рукой, сдерживая смех. Было очевидно, что старики относятся друг к другу с большой теплотой и уважением, а эти их перепалки – только маска.

Доктор сдвинул стетоскоп выше по груди Адди, потом велел ей повернуться. Затем вытащил трубки из ушей и достал аппарат для измерения давления. Мелани шагнула вперед, чтобы помочь ему. Врач с интересом смотрел на показания тонометра.

– Как я и предполагал, – наконец сказал он, снимая аппарат с руки Адди. – Давление опять подскочило.

– Еще бы, – бросила Адди. – Хотела бы я знать, как можно найти покой в доме, где по ночам в ногах моей кровати стоят привидения, которые трясут меня так, что у меня зубы едва не вываливаются, и заявляют, что заберут меня с собой в могилу! – Она негодующе сверкнула глазами.

На это доктор Эмброуз только рассмеялся и сказал, что уже все знает о событиях прошлой ночи от Мелани.

– Это сам дьявол приходил за тобой, Адди. Я всегда говорил, что ты такая злобная, что дьявол когда-нибудь придет за тобой.

– Странно, что я вообще еще жива, если меня лечит такой старый осел, как ты. Лучше убирайся отсюда и дай мне умереть спокойно.

– Я и собирался. – Доктор кивнул Адди и сделал знак Мелани, чтобы она проводила его. В холле, закрыв за собой дверь, старый врач сказал, понизив голос: – Мелани, у нее очень высокое давление. Я оставлю тебе таблетки, дай ей их на ночь, чтобы она могла поспать спокойно. Адди нужен покой. Хорошо бы ей лечь в больницу, но я знаю, что ее опять хватит удар, если я ей предложу это. Поэтому вся надежда на тебя. Постарайся, чтобы она побольше отдыхала и не волновалась.

Спускаясь по лестнице, Мелани ответила, что вряд ли сможет сделать многое, так как тетя Адди очень упряма и непреклонна.

– Я знаю, что это непросто, – согласился доктор, наморщив лоб. Он поставил саквояж на пол и начал рыться в нем. – Адди всегда была властной, и, сдается мне, с годами характер у нее делается все тяжелее. Так всегда со стариками. Многие говорят, что и мне пора бы покончить с этой суетой, сесть на крылечке и ждать смерти. – Тут он решительно покачал головой: – Это не для меня. Поступи я так, давно бы уже умер. Мне нужно двигаться, чтобы жить.

Он вытащил склянку, осмотрел содержимое, затем протянул ее Мелани.

– Перед сном пусть примет одну таблетку со стаканом теплого молока. Тогда до утра ее и пушкой не разбудешь.

Он снова вздохнул и, шаркая ногами, пошел к дверям.

– Теперь многие обращаются к молодым докторам из Талладиги, меня уже не беспокоят. У меня тут в округе осталось несколько таких, как твоя тетя, они обращаются ко мне, и я чувствую, что еще кому-то нужен. Наверное, это необходимо каждому – чувствовать, что ты кому-то нужен.

Мелани улыбнулась и кивнула. Старик ей очень нравился. Видимо, когда-то он был прекрасным врачом, добрым, сострадательным. А теперь состарился. Она сама предпочла бы вызвать к Адди какого-нибудь врача помоложе из Талладиги, но знала, что говорить об этом с тетей бесполезно. Доктор Эмброуз принимал единственного сына Адди и Бартли, он лечил несколько поколений Бичеров, был их семейным врачом. Им он и останется до самой своей смерти.

На крыльцо вышел Марк, и у Мелани пошли мурашки. В последнее время кузен появляется словно из воздуха и так же внезапно исчезает. Его никогда не застанешь на месте. Марк подошел и с беспокойством спросил, как тетя.

Доктор Эмброуз повторил ему все, что уже сказал Мелани.

– Адди необходим полный покой, – твердо заявил старый врач.

Марк сочувственно кивнул.

– Мы так благодарны Мелани, что она приехала. Она сможет поухаживать за тетей Адди. Может, ей удастся сделать так, чтобы Адди начала следовать вашим советам и пить лекарства.

Он с теплотой взглянул на свою двоюродную сестру. Но Марк не сказал доктору Эмброузу того, что недавно говорил Мелани, – то есть не выразил пожелания, чтобы она уехала отсюда! Вначале Марк понравился ей, а сейчас… похоже, скоро она будет с трудом переносить его. Почему же доктору он не сказал, что хочет, чтобы она уехала?..

Доктор Эмброуз попрощался, Марк пошел проверить, все ли двери заперты. Мелани позвала Бутча домой и пошла к себе наверх. Прошлой ночью ей не удалось выспаться, но сегодня Бутч будет рядом. Если что-то пойдет не так, пес тут же залает.

Из-под двери Кэйла света не пробивалось. Значит, он лег сегодня рано. Жаль, подумала Мелани, если бы он еще не лег, можно было бы сварить горячего шоколаду и выпить его вместе с братом. Кэйл ей нравился – очень нравился, – и ей хотелось, чтобы они стали друзьями. Несмотря на то что он тоже хотел, чтобы она уехала.

Мелани приняла теплый душ и, прежде чем нырнуть в постель, остановилась у открытого окна, вдыхая чудесный запах цветущих магнолий. Полная луна хорошо освещала лужайку. Закрыв глаза, Мелани мысленно вернулась назад, в свое счастливое детство, когда они по воскресеньям бегали и играли на этой самой лужайке. Тогда взрослые сидели на террасе, говорили о знакомых, о политике и о том, что творится в мире. А дети старались улизнуть, чтобы побегать на воле. Потом Хильда принесет домашнее мороженое и лимонад, и все соберутся на террасе к десерту.

Счастливые времена… Мелани вытерла глаза, стараясь сдержать слезы. Давние надежды и мечты… сколько их было! Во-первых, вырасти, полюбить замечательного человека, завести с ним детей. Но со смертью Роберта все ее мечты разлетелись, словно чудесные желтые бабочки, за которыми она гонялась в детстве, – кажется, вот-вот схватишь, но в последний момент они ускользают.

Мелани начала засыпать, отложив все тревоги и заботы до утра. Сегодня она не станет думать ни о непонятном поведении Марка, ни о странных заявлениях тети Адди. Ее мысли по какой-то причине снова и снова возвращались к Кэйлу, к его жизнерадостно блестящим глазам. Молодая женщина молилась про себя, чтобы когда-нибудь Кэйл вырвался из своих оков и смог жить так, как хочет…

Внезапно она проснулась, будто кто-то ее толкнул. Сев в кровати, Мелани попыталась стряхнуть с себя оцепенение. Что же разбудило ее, ведь вокруг – тишина? Потом она расслышала где-то вдалеке гром. Девушка облегченно вздохнула и опять опустилась на подушки, упрекая себя за нервозность. Это всего-навсего начинается гроза, значит, будут и гром, и молнии. Нет совершенно никаких причин трястись от страха.

Мелани только закрыла глаза, как тут же услышала шаги в холле. Кто-то медленно шел. Мелани резко обернулась и посмотрела на свой будильник со светящимся циферблатом. Три часа! Кто может бродить по холлу в такой час?!

Из-под кровати вылез Бутч и зарычал. Мелани лихорадочно соображала. Если кто-то не спит – возможно, ему плохо, – то это может быть только Марк. Кэйл совершенно не может ходить. Хрупкой и слабой тете Адди эти уверенные, твердые шаги принадлежать не могут. Значит, Марк. Мелани решила встать и спросить, не нужна ли ему помощь.

Потрепав Бутча по загривку, Мелани постаралась его успокоить:

– Все хорошо, мальчик, все хорошо. Ты же не хочешь всех перебудить, правда?

Бутч заурчал и завилял хвостом, но все же настороженно посматривал на дверь, готовый в любой момент оказаться в холле.

Мелани надела халат и тапочки, подошла к двери и открыла ее. Теперь в холле было тихо. Она прошла вдоль стены до выключателя. Свет залил совершенно пустой холл. Мелани подошла к лестнице и посмотрела вниз, но на первом этаже было темно. Может, это Марк спускался за аспирином или содовой, и она слышала его шаги, когда он возвращался к себе?.. Девушка решила вернуться в свою комнату, как Бутч снова зарычал, и Мелани увидела, что он опять стоит перед комнатой дяди Бартли, настороженно озирается и, завывая и рыча, царапается в дверь.

– Нет, Бутч, нет! – шепотом приказала Мелани, с силой оттаскивая его за ошейник. – Не надо, пожалуйста. Ты перебудишь весь дом.

Бутч не послушался, продолжая царапаться, и заскулил. Он твердо решил попасть туда! Мелани сильно дернула его за ошейник, ей удалось оттащить пса чуть-чуть назад. Когда Бутч понял, что хозяйка тащит его обратно, он начал рваться изо всех сил.

– Какого черта?..

От неожиданности Мелани выпустила ошейник Бутча. Тот немедленно побежал обратно и возобновил свои атаки на дверь. Мелани подняла испуганные глаза и увидела Марка в пижаме и халате. Вид у него был недовольный.

– Ты что, хочешь разбудить тетю Адди? Врач же говорил, что ей нужен покой! – Его голос звучал хрипло и отрывисто.

Мелани с виноватым видом указала на Бутча.

– Извини, Марк, – шепотом сказала она. – Я слышала, что ты не спишь, подумала, может, тебе плохо, и встала. А Бутч опять бросился на дверь в ту комнату. Как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке, – кивнул Марк, явно огорченный. – Я просто ходил за водой, вот и все. Может, теперь ты заберешь собаку к себе, пока она не разбудила тетю Адди?

Взъерошив волосы, Марк пошел было обратно к себе. Мелани поспешила к Бутчу. Когда она ухватила пса за ошейник, он издал вой. Марк развернулся, сердито схватил Бутча за загривок и молча понес в комнату Мелани. Грубо бросив пса на пол, Марк закрыл дверь и обернулся к Мелани.

– С этого дня держи собаку только здесь, поняла? – Его глаза горели таким гневом, на какой Мелани не считала его способным.

– Слушай, Марк, – потеряв терпение, воскликнула Мелани, – мне очень жаль, я приношу свои извинения за то, что Бутч так рвется к этой двери, но, может статься, это и к лучшему. Вероятно, там завелись крысы или что-то в этом роде, и Бутч чувствует запах. Разве можно вот так опечатывать комнату, хотя бы с точки зрения гигиены? Даже если тетя Адди не согласится, чтобы ее открыли, я все равно войду туда!

– Не смей! – вытаращив глаза, крикнул Марк. Его лицо побелело. – Эта комната – священная память о дяде Бартли, и тетя Адди никогда не простит, если ты без спросу откроешь ее! Если бы там были крысы, то они бегали бы по всему дому. Так что держись лучше подальше от этой комнаты сама и не пускай сюда свою собаку!

Он погрозил ей пальцем, но Мелани перехватила его руку и отвела ее в сторону.

– Об этой комнате я поговорю с тетей! – прошипела она, не в силах справиться со злостью. – Бутч не пытался войти ни в одну из комнат, кроме этой. Значит, тут что-то не так!

Словно не желая больше говорить, Марк, не обращая внимания на девушку, пошел в свою комнату. Через несколько минут она услышала, как с силой захлопнулась дверь его спальни. Мелани, в свою очередь, тоже хлопнула дверью и заперла ее.

Вообще-то вначале странное поведение Бутча у комнаты дяди Бартли не очень насторожило ее. Но теперь ею завладело любопытство. Бутч – не глупая собака. Теперь он подошел к хозяйке, положил голову ей на колени и стал смотреть на нее грустными глазами. Мелани погладила его.

– Завтра я что-нибудь придумаю с этой комнатой, Бутч. Я знаю, что с твоей стороны это не просто любопытство. Я понимаю, что у тебя есть причины так себя вести. Ты – хороший пес.

Бутч благодарно лизнул руку Мелани.

Когда Роберт уходил на фронт, он сказал жене: «С ним тебе будет веселее, пока я не вернусь». Мелани посмотрела сверху вниз на Бутча и прошептала:

– Надеюсь, ты всегда будешь рядом со мной, мальчик, мой муж уже не вернется…

Когда Мелани засыпала, ее подушка была влажной.

Глава 7

Утром Мелани первым делом пошла к Адди. Старая женщина дремала, но, когда она услышала звук открывающейся двери, ее сморщенные веки дрогнули. Она сердито посмотрела на Мелани и раздраженно спросила:

– Ну? Что тебе надо?

– Простите, что разбудила вас, – извинилась Мелани и быстро подошла к кровати. Бутч следовал за ней по пятам. – Я зашла просто узнать, как вы. Вы хорошо спали?

Адди зевнула и потянулась.

– Все было бы хорошо, если бы не кошмар.

– Какой кошмар? – Раз имели место плохие сны, значит, Адди опять провела ночь неспокойно. – Что вам приснилось?

– Опять Тодд, – с досадой ответила тетка, видимо считая, что Мелани и сама могла бы догадаться. – Он снова был здесь. В ногах моей постели. Он тряс кровать, пока я не проснулась. А потом так злобно смотрел на меня, словно готов был задушить голыми руками. Я еще ни от кого не видела такой ненависти к себе.

Мелани улыбнулась:

– Но это, без сомнения, был просто дурной сон, тетя Адди. Вы и сами это знаете, верно?

Старуха закуталась в одеяло.

– Я знаю, что должна считать все это сном, иначе меня сочтут ненормальной. Поэтому вслух я говорю, что это просто сон. Но я все равно уверена, дорогая моя, что Тодд был здесь. Я бы где угодно узнала его по злобным, горящим ненавистью глазам. У него было такое же лицо, как тогда, когда он пошевелился в петле и сказал, что еще до меня доберется.

Мелани притворилась пораженной, будто слышит эту сказку в первый раз.

– Вы мне об этом не рассказывали.

Адди махнула рукой.

– Ты же не веришь мне, так что не надо притворяться и пытаться меня развеселить. Ты такая же, как и все остальные. Ты тоже считаешь меня сумасшедшей. Но я знаю то, что знаю, зачем мне убеждать остальных? – Она свесила с кровати костлявые ноги. – Дай мне халат и помоги встать. Я спущусь вниз к завтраку.

– Это невозможно, – быстро возразила Мелани. – Доктор Эмброуз прописал вам полный покой.

– Доктор – старый дуралей! Это он сумасшедший, а не я! Дай мне мой халат или я возьму его сама!

Мелани поняла, что ее не переспорить, поэтому подала тетушке халат и помогла надеть его.

– Но сами вы не пойдете, не стоит даже настаивать, ничего не выйдет! – твердо сказала она. – Я отвезу Кэйла вниз, а потом вернусь с его креслом за вами. – Не дожидаясь возражений, Мелани вышла.

На кухне Мелани открыла банку бекона и стала обжаривать его на сковороде. Бутч заскулил у задней двери, и она выпустила его на улицу. Потом начала торопливо взбивать яйца.

Послышался скрип подъемника, и вскоре на кухню въехал Кэйл с широкой улыбкой на лице.

– М-м-м, как вкусно пахнет. Я почувствовал запах кофе даже у себя наверху.

Мелани приветливо улыбнулась и сообщила ему о твердом решении его бабушки спуститься к завтраку.

– Я сказала Адди, что ей придется спуститься в твоем кресле. Ты не против посидеть на стуле, пока я не привезу ее?

– Конечно, нет. – Кэйл подъехал к столу и придвинул к себе один из стульев. Мелани смотрела, как он рывком поднялся и с трудом пересел на стул. Девушка не стала предлагать ему помощь, так как знала, что это обидит его.

Мелани уже катила кресло к двери, когда в кухню вошел Марк.

– Что здесь происходит? – спросил он с ноткой раздражения в голосе.

Мелани объяснила, и Марк нахмурился:

– Нечего ей делать внизу. Доктор сказал ей лежать.

– Ты сам знаешь, какой упрямой бывает бабушка, – отозвался Кэйл, помешивая кофе, который Мелани налила ему. – Вдруг это пойдет ей на пользу. После завтрака она сможет посидеть на крыльце и подышать свежим воздухом.

Марк холодно взглянул на него.

– Ты ведь здесь еще не хозяин, не так ли, Кэйл?

Кэйл ответил столь же ледяным взглядом.

– Ты тоже!

– Эй, вы двое, не будем ссориться, – быстро вмешалась Мелани. – Хозяйка здесь по-прежнему Адди, так что и спорить нечего.

Мелани вошла на подъемник и нажала кнопку. Подъемник со скрипом пополз вверх.

Через несколько минут Мелани вкатила на кухню кресло с Адди Бичер.

– Вот это уже лучше. Мне до смерти надоело есть с подносов. – Марк помог Адди пересесть на стул. – Слава Богу, что Мелани приехала. Эти два прохвоста просто оставили бы меня умирать наверху, в моей комнате.

– Мы делаем то, что говорит доктор, а Мелани – нет, – сказал Марк. – Как вам спалось, тетя Адди? – любезно спросил он, наливая ей кофе.

– Прекрасно, если не считать кошмарного сна. Правда, это был не сон, но вы все равно мне не поверите, так что я ничего не стану рассказывать.

Кэйл вздохнул:

– Другими словами, Тодд нанес вам очередной визит, и вы уверены, что это было на самом деле?

Старуха сверкнула на него глазами:

– Думаешь, ты такой умный, да? Еще придет время, когда все убедятся в том, что я права! Тодд был порочным, а таких даже собственная смерть не останавливает, они продолжают мучить других! Но забрать меня с собой ему так просто не удастся! – Она погрозила в воздухе вилкой.

Кэйл со вздохом принялся есть омлет. Марк какое-то время молча смотрел на тетю, потом откашлялся и сказал:

– Тетя Адди, мне не хочется, чтобы вы говорили так о моем брате. Пусть покоится с миром.

– Если бы. Я была бы только рада этому, – фыркнула Адди. – Если сможет, конечно. Я, видишь ли, не приглашала его вставать из гроба и преследовать меня. Бог свидетель, он всегда пытался убить меня волнением, и когда был жив, и после своей смерти тоже. Тодд был злой парень, и тебе, Марк, это должно быть известно лучше, чем кому бы то ни было. Он всегда строил тебе козни и впутывал тебя в неприятности. Кроме того, – продолжала она, ткнув пальцем в сторону Марка, – ты почему-то решил, что должен вести себя, как твой непутевый братец. А зря! Я знаю, что вчера ты ударил собаку Мелани, и впредь не желаю слышать ни о чем подобном!

– Собака пыталась пролезть в комнату дяди Бартли, – кислым тоном начал оправдываться Марк.

– Все равно это не повод, чтобы издеваться над животным. – Адди сердито посмотрела на него, ее глаза превратились в две злые щелочки. – Я говорю с тобой совершенно прямо, мальчик. Ты пока что не хозяин на этой плантации и, возможно, никогда им не станешь. Так что веди себя прилично и помни, что здесь все еще распоряжаюсь я!

– Вы и не допустите, чтобы я забыл об этом, не так ли? – бросил Марк и встал из-за стола, с шумом отодвинув стул. – Я делаю здесь абсолютно все, но тем не менее я – на положении прислуги! Зато в Мелани вы души не чаете! Что ж, спросите ее, что она собирается сделать с комнатой дяди Бартли! Спросите ее, что она сказала мне сегодня в три часа ночи, когда я застал ее вместе с собакой – они обшаривали холл!

Адди пристально посмотрела на племянника.

– Сядь, мальчик. Я не разрешала тебе вставать из-за стола.

Мелани сидела, съежившись, и ждала, когда Адди повернется к ней. Ждать долго не пришлось.

– О чем он говорит, Мелани? Не пытайся играть со мной в эти игры. Вранье у тебя всегда выходило плохо.

Это Мелани и сама знала.

В детстве ей еще иногда удавалось провести мать, но тетю Адди – никогда. Глядя в упор своими холодными голубыми глазами, Адди всегда умела выпытать правду. С годами ничто не изменилось. Мелани посмотрела на тетку.

– Тетя Адди, я считаю, что нужно открыть эту комнату и вычистить ее. Бутчу там что-то не понравилось, и я боюсь, что там завелись крысы. Ничего не случится, если я войду туда и все вычищу. Я бы все оставила там, как есть, только убрала бы грязь. Все равно рано или поздно нужно будет сделать это… – Голос Мелани оборвался, так как ей еще не доводилось видеть свою старую тетку в такой ярости.

– Пока стоит этот дом, эта комната будет опечатана, – жестко произнесла она, дрожа всем телом. – Я даже подумать не могу о таком святотатстве. В этой комнате был зачат мой сын, в ней же он родился. Там же родился его отец и умер тоже там. Туда никто больше не войдет!

Кэйл с интересом слушал. Марк хранил мрачное молчание. Мелани пригубила свой сок, она, по-видимому, была обижена. Кэйл заметил, что в ее глазах блестят слезы. Он вдруг откашлялся и сказал:

– А я согласен с Мелани. Думаю, что нужно войти в эту комнату и вычистить ее. Это нелепо – жить в доме с запретной комнатой, точно в замке Синей Бороды.

– Ты весь в отца! – крикнула Адди и так стукнула своим стаканом по столу, что сок расплескался. – Всегда все делаешь наперекор старшим. Если ты, Кэйл Бичер, войдешь в ту комнату, то я вычеркну из завещания твой опекунский фонд. И тогда ты сядешь на улице с протянутой рукой! Там тебе и место. Сомневаюсь, чтобы ты был благодарен мне за то, что я приютила тебя. За все, что я сделала, я ни от кого не дождалась благодарности, кроме как от Рут и Мелани!

Мелани видела, что лицо Кэйла багровеет от гнева. Он посмотрел по сторонам, нашел свое кресло, притянул его к себе и стал с трудом перебираться в него.

– Ты останешься за столом и закончишь свой завтрак, – приказала Адди. – Я не разрешала тебе выходить из-за стола.

Кэйл не обратил на нее внимания и, оказавшись в кресле, отчаянными рывками покатил его к двери, которая вела к подъемнику. Адди завизжала:

– Мальчишка! Предупреждаю тебя…

Молодой человек въехал на подъемник.

– Может, я и искалечен физически, бабушка, но не умственно, в отличие от тебя. Я не желаю сидеть здесь и слушать, как ты захлебываешься от ненависти. Лучше уж действительно сидеть на улице с протянутой рукой! – Лицо его пылало.

Он с силой надавил на кнопку. Дверь за ним закрылась, подъемник со скрипом пополз вверх.

Лицо Адди вдруг скривилось.

– Отвези меня в мою комнату, Мелани, – с дрожью в голосе сказала она. – Я вижу, что уже никому не нужна в собственном доме.

– Ну успокойтесь, тетя Адди. – Мелани встала со стула и подошла к старухе. – Посидите здесь, закончите завтрак, пожалуйста. А потом я возьму у Кэйла кресло и вывезу вас на солнышко.

– Вези меня обратно немедленно или я пойду сама… – Адди начала приподниматься, но ее ноги тряслись.

Мелани посмотрела на Марка, взглядом призывая его на помощь. Он вздохнул, обогнул стол, одним быстрым движением подхватил хрупкую старушку на руки, словно ребенка, и понес ее наверх.

Мелани хотелось плакать. Почему все складывается так? Она решила зайти к Кэйлу – ведь Адди так сильно обидела его. Девушка услышала шаги Марка, который спускался со второго этажа. Он молча прошел через кухню на улицу.

Мелани пошла за ним.

– Марк, как Адди? Позвать доктора Эмброуза?

Марк круто обернулся и сказал:

– У нее все отлично. Эта старуха доживет до ста пятидесяти лет. Она всех нас загонит в могилу – так же, как Тодда! – Он отвернулся и быстро зашагал к сараю.