Текст книги "Огненная земля"

Автор книги: Паскаль Энгман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Часть III

1

Над Стокгольмом моросил дождь. Иван постукивал по рулю пальцами в ожидании зеленого света на круговом перекрестке на площади Свеаплан. Николас вытянул шею, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь затемненные стекла машины Хампуса Давидсона.

– Ты еще встречаешься с этой официанткой? – спросил Иван. – Жозефиной?

– Нет.

– Я тебя не понимаю.

Загорелся зеленый свет. Иван нажал на педаль газа.

– Она симпатичная и только и мечтает о том, чтобы быть с тобой. Она даже мне звонит и трындит об этом. Но ты не хочешь? Ты сам-то понимаешь, что ведешь себя как идиот?

– У нас есть чем заняться, – сказал Николас и показал на задние фонари машины Давидсона, которые исчезли в туннеле, ведущем на Лидингё. – Я не хочу распыляться. Займемся сначала этим. После Давидсона сделаем еще одного. Затем я сваливаю вместе с Марией. Вот тогда будет время подумать о другом.

Иван включил щетки стеклоочистителя.

– Ты не можешь даже уговорить ее переехать на Гульмаршплан. С чего ты взял, что она согласится поехать с тобой?

Николас промолчал. Он сам задавал себе этот вопрос. И не знал на него ответа. Знал только, что они должны уехать вместе. Он больше никогда не оставит ее одну.

– Йозеф Булач хочет с тобой встретиться, – сказал Иван равнодушно.

Николас посмотрел на него с удивлением.

– Тот самый Йозеф? Из Соллентуны?

Иван кивнул.

– Что ему надо?

– Я не знаю. Он сказал только, что ему надо с тобой поговорить, – пробормотал Иван.

– Я не хочу иметь с ними никаких дел. Ты же знаешь, чем они занимаются. И тебе не стоит с ними связываться.

– Я сам знаю, что мне делать.

Они помолчали. Иван постукивал пальцами по рулю.

– Что ты рассказал обо мне? – спросил Николас.

– Ничего.

Они выехали из туннеля. Дождевая туча рассеялась.

– Ты не хочешь рассказать, почему ушел со службы? – спросил Иван.

– Меня отправили в отставку.

– Это я знаю. Но за что?

– Я облажался.

– Каким образом?

– Какая разница! Я не хочу и не могу рассказывать.

Машина выехала на мост, ведущий на Лидингё. Перед Николасом вставали картины из прошлого, которое он был бессилен изменить. Он видел изуродованные тела двух девочек-подростков. Их застывшие, стеклянные глаза. Вспышки выстрелов. Громкие вопли двух шведских бизнесменов. Удивленный стон его друга, Тома Самуэльссона, перед тем как он потерял сознание от боли. Свой собственный растерянный голос, отдающий приказы. Черные от камуфляжного грима, решительные, сосредоточенные лица бойцов спецназа. Мечущиеся тени. Шум вертолетов. Возбужденные голоса в наушниках.

– Раньше у нас не было секретов друг от друга. Ты что, мне не доверяешь?

Николас промолчал. Он старался избавиться от нахлынувших воспоминаний. Сунул руку под мышку, ущипнул себя, ущипнул еще раз, сильнее. Почувствовал боль. Картины прошлого отступили. Это Мария научила его такому детскому способу замещать одну боль другой.

Часы на приборной доске машины показывали 16:57, когда Хампус Давидсон заехал на парковку магазина «Ика Квантум». Он свернул налево и поехал в сторону контейнеров для сбора мусора, где было несколько свободных парковочных мест. Иван припарковался недалеко от машины банкира. Между ними стоял микроавтобус. Давидсон вышел из машины. Пройдя метров десять, он поднял руку с брелоком, чтобы закрыть двери. Иван поймал на гаджет сигнал между ключом Давидсона и автомобилем. Посмотрел на экран.

– Готово, – сказал он через мгновение и взял вторую часть устройства для открывания замка.

– Отлично. Ты помнишь, что делать? – переспросил Николас.

– То же, что и в прошлый раз. Ничего особенного.

– Замок открыл?

– Да.

Николас потянул к себе черную спортивную сумку, лежавшую на заднем сиденье, и открыл дверь. Подошел к машине Давидсона. Убедился, что в микроавтобусе никого нет, и оглянулся проверить, что на него не смотрят. В затемненных стеклах машины он увидел свое отражение, открыл левую заднюю дверь, закинул в машину сумку и растянулся на заднем сиденье. Лежа, расстегнул молнию на сумке и натянул балаклаву на голову. Порылся в поисках пистолета марки «Глок», нашел его и сжал рукоятку. Теперь оставалось только ждать.

Дождь стучал по крыше машины. В кабине было жарко, и Николас взмок в балаклаве. Он просунул руку под маску и почесал голову, затем пошевелил онемевшими пальцами ног, чтобы разогнать кровь. Представил себе весь ход предстоящих событий. Когда Давидсон вернется в машину, надо будет свернуться в комок и лежать, не шевелясь. Затемненные стекла сводили риск быть обнаруженным раньше времени к минимуму. Все было продумано. Он представил себе избитое лицо Марии. Ей никогда больше не придется бояться, никогда никто не кинет камень в спину, никто не посмеет издеваться над ней. Николас собрался было переложить пистолет в другую руку, как почувствовал движение. Открылся багажник. Давидсон положил в него покупки. Машина вздрогнула, когда банкир захлопнул багажник. За окном мелькнула его голова. Открылась передняя дверь. Николас затаил дыхание. Если его обнаружат до того, как они тронутся с места, у Давидсона будет возможность выскочить из машины и позвать на помощь. Николас услышал голоса. Почему он не закрывает дверь?

– Если вы собираетесь брать с собой Линнею сегодня вечером, то пусть едет со мной прямо сейчас. Заодно поможет мне с грилем. У нас тоже есть «Нетфликс».

– Да, наверное, так будет лучше, – ответил мужской голос.

Николас повернул голову, пытаясь разглядеть, с кем разговаривает Давидсон.

– Хочешь поехать, радость моя? – спросил второй голос.

Девочка ответила. Но она говорила так тихо и неразборчиво, что Николас не мог ничего понять. Руки вспотели, и он вытер ладонь о штанину брюк. Просчитал все возможности. Можно открыть дверь, выскочить из машины, добежать несколько шагов до Ивана и скрыться. Или подождать еще чуть-чуть. Если девочка решит ехать с Давидсоном, его все равно обнаружат. Но время еще есть. Он решил подождать еще несколько секунд.

2

Такси проехало по Центральному мосту. Серые облака висели над Старым городом. «Ну вот и пришла настоящая осень», – подумала она мрачно. Через полтора месяца тьма опустится на Стокгольм и скроет город на целых шесть месяцев. Останется всего несколько сумрачных дневных часов и слабые лучи негреющего солнца. Сырая верхняя одежда, слякоть под ногами и вечно опаздывающий городской транспорт. И все это после нескольких светлых, зеленых и теплых месяцев. И потом все повторится. И так из года в год. До самой смерти. Если ее уволят из полиции, то ничто не будет удерживать ее в Стокгольме. Ванесса взглянула на небо, покрытое тучами, в последний раз перед тем, как машина въехала в туннель. Она старалась не думать об охватившем ее чувстве одиночества. В Стокгольме больше всего в мире живущих отдельно, одиноких людей. «В моем одиночестве нет ничего особенного, и жалеть себя за это не стоит, слишком патетично». Она взяла вечернюю газету, лежащую в кармане спинки кресла, и принюхалась к ее запаху, прежде чем пролистать. В середине был раздел с вопросами к сексологу. Мужчина писал, что жена не хочет заниматься с ним сексом, а женщина – что у нее отношения с коллегой. Оба хотели сохранить анонимность. Ванесса подумала, что в последний раз занималась сексом год назад.

Она всегда считала себя гетеросексуальной, хотя в юности иногда испытывала интерес к женщинам. Но в последнее время ей все чаще приходили в голову фантазии на тему секса с женщиной. А почему бы и нет, в самом деле? Скудный выбор незамужних мужчин в «Тиндере» не внушал оптимизма. Встречи, на которые она ходила, возбуждали не больше, чем сортировка мусора или собрания членов жилищного кооператива. Ванесса рассмеялась.

– Что, простите? – Таксист поднял голову, и их взгляды встретились в зеркале заднего вида.

– Не обращайте внимания, – сказала Ванесса.

Через десять минут машина притормозила около желтой деревянной виллы. Это был кризисный женский центр, дом, где женщины и дети, пострадавшие от жестокости своих мужей и отцов, могли найти убежище. Два вечера в неделю здесь работал центр для одиноких малолетних девочек. Ванесса расплатилась с водителем и вышла из машины. В это время к дому подъехала серебристая «Тойота Приус». Дверь открылась. Одна из тех женщин, которых Ванесса любила в своих мечтах, помахала ей рукой. Ее звали Тина Леонидис, ей было около тридцати, и она была администратором в mentor.se, организации, отвечающей за работу с девочками. Увидев ее в первый раз, Ванесса с ходу решила, что Тина наивный идеалист левых взглядов, с которой будет легко управиться. Одним словом, мокрая курица. Красивая и со вкусом одетая, но мокрая курица. Но ей пришлось очень быстро переменить свое мнение. Они едва успели пожать друг другу руки, как Тина предложила ей помыть посуду на кухне. Работая в полиции, Ванесса привыкла сама отдавать приказы, но Тина не оставила ей ни малейшего шанса покомандовать. Она вообще оказывала на Ванессу странное воздействие. Та сама удивлялась, что ей все время хочется понравиться Тине, заслужить ее уважение. Прежде чем вызвать такси, Ванесса целый час посвятила своему внешнему виду, выбирала одежду и делала макияж.

На Тине была простая юбка с высокой талией и белая блузка. Темные волосы были убраны в хвост. Ванесса поторопилась подойти помочь и взять из багажника один из двух пакетов с едой.

– Какая у нас сегодня программа? – спросила Ванесса и заглянула в пакет. Там лежали хлеб, масло, сыр, нарезка из индейки.

– Ты продолжишь работу с самыми юными девочками, – ответила Тина. – У тебя с ними хороший контакт. Ты им понравилась. Четверо уже заявили мне, что хотят быть полицейскими.

Ванессу это обрадовало. Свою первую встречу с девочками она, как и другие волонтеры, посвятила занятиям шведским, чтению вслух и настольным играм. Но это быстро надоело. И тогда Ванесса начала рассказывать им о работе в полиции. Все собравшиеся слушали ее внимательно, с интересом.

– Отлично, – сказала она и почувствовала, что краснеет.

Как только они вошли в дом, Тина исчезла в маленькой комнате, служившей конторой. Ванесса оставила пакеты с едой на кухне, собрала блюдца и чашки и отнесла все в гостиную. Затем постучалась в дверь конторы.

– Я хотела бы поделиться с тобой своими планами на сегодня. Ты сказала, что девочкам понравилось слушать о моей работе. Я хочу спросить, могу ли я заняться с ними тем, что может им пригодиться в жизни.

– Чем конкретно?

– Практической стороной полицейской работы. Например, как обезвредить противника.

Тина была молодым адвокатом и отнеслась к предложению скептически.

– Уроки самообороны. А заодно и замечательная зарядка, – поспешила добавить Ванесса.

Тина взмахнула руками.

– Мы попробуем. От меня что-нибудь нужно?

– Ничего. Лужайка за домом прекрасно подойдет для занятий. Я куплю набор тренировочной одежды к следующей неделе.

– Хорошо. И не забудь отдать мне чеки, я верну деньги.

Ванесса знала, что это некоммерческая общественная организация, и готова была вложить свои деньги.

– Я оплачу расходы.

– Поправь меня, если ошибаюсь, но тебе ведь не очень понравилось у нас поначалу.

Ванесса пододвинула стул к столу и села, положив сцепленные в замок руки на колени.

– Да. Поначалу я сомневалась. Но сестра настояла. К тому же мне днем нечем особенно заняться, пока ДОП рассматривает мое дело.

– ДОП?

– Дисциплинарный отдел полиции. Только пойми меня правильно. Я считаю вашу работу нужной. Очень важной для решения проблем с интеграцией. Я только не знала, чем я могу быть здесь полезна.

– Ты можешь быть очень полезна. Как я уже сказала, многие считают тебя образцом для подражания. Ты не похожа на женщин из тех стран, откуда они родом, – убежденно ответила Тина и, помолчав, добавила: – У нас есть еще программа наставничества. Ты могла бы принять в ней участие. Что скажешь? Сегодня придет новая девочка, Наташа, ей пришлось такое пережить… ужас. Вся семья погибла в Сирии. Она приехала совсем одна.

3

Николас сжал зубы и прижался щекой к спинке сиденья. Черная кожа обивки пахла новым автомобилем. За окном виднелась спина Хампуса Давидсона. Девочка все никак не могла решиться, ехать ей или нет. Он слышал, как она говорит со вторым мужчиной, вероятно, ее отцом. Николас ногтем чуть поскреб дуло пистолета и скосил глаза на ручку двери. Если она в конце концов решиться поехать с Давидсоном, то он успеет открыть дверь и выскочить из машины. Но тогда вся работа по Давидсону пойдет насмарку. Надо будет на несколько недель лечь на дно, а потом выбрать новую жертву из списка и начать все сначала.

– Хампус, поезжай домой, я завезу Линнею к вам позже, – сказал мужской голос.

– Договорились. До встречи, Линнея. Мелина будет тебя ждать дома.

Николас беззвучно выдохнул. Давидсон сел в машину. Положил телефон и бумажник на сиденье рядом и вставил ключ в замок зажигания. Машина медленно двинулась с места. «Мерседес» выехал с парковки и набрал скорость.

– Держи руки на руле, смотри вперед и делай, что я тебе скажу, – произнес Николас, положил руку на плечо банкира и приставил дуло к его затылку. Хампус Давидсон вскрикнул от страха. Машину повело в сторону. Переднее колесо ударилось о бордюр тротуара, но ему удалось удержать руль.

– Спокойно, – сказал Николас. – На перекрестке поверни направо.

– Чего тебе нужно? – спросил Давидсон и постарался разглядеть Николаса в зеркале заднего вида, но увидел только два глаза. – Если тебе нужна машина, она твоя, забирай.

– Мне не нужна твоя машина. Слушай меня внимательно, Хампус.

Услышав свое имя, банкир вздрогнул. Николас оглянулся, чтобы проверить, следует ли Иван за ним на взятой напрокат машине.

– Сначала ты поедешь в город. Делай то, что тебе говорят. По дороге я расскажу, что нам от тебя надо. Я не собираюсь причинять тебе вред. Но если ты попробуешь выскочить из машины или позвать на помощь, мне придется это сделать. Хотя это не входит в наши планы. Ты меня понял?

– Да, я понял, – ответил Давидсон. Он судорожно сжимал руль. Костяшки пальцев у него побелели. Около заправки «Шелл» они проехали на красный свет. Давидсон держался в правом ряду, ехал на скорости пятьдесят километров в час.

– Тебя отвезут туда, где ты проведешь несколько дней. Ты позвонишь своей жене Мелине и дашь указание снять десять миллионов крон наличными. Эти деньги она оставит там, где мы скажем. Затем тебя отпустят.

– О’кей. – Банкир усердно закивал головой.

– Самое главное, чтобы она не впутывала в это дело полицию.

– Я не буду заявлять в полицию, я обещаю. Никто ничего не узнает, только не убивайте меня.

Николас опустил пистолет, откинулся на спинку сиденья и посмотрел в окно. Два гидроцикла пролетели под мостом к острову Лидингё, разрезая невысокие волны. Николас почувствовал, что напряжение в теле спадает.

– Поедешь через туннель, в направлении на Норртэлье, держись правой полосы и не меняй скорости.

У съезда на боковую дорогу, ведущую в лес, Николас отобрал у банкира телефон и заставил его залезть в багажник. Хампус Давидсон не сопротивлялся. Николас отключил телефон, выбросил из машины навигатор, лежавший в бардачке, и только после этого снял балаклаву. Затем сел за руль и поехал дальше. Через полчаса машина остановилась у небольшого красного домика, который они сняли заранее. Дом со всех сторон был окружен густым лиственным лесом. До ближайшего жилья было не меньше полукилометра. Николас опять натянул на голову балаклаву, поправил ее так, чтобы видны были одни глаза, открыл багажник, посмотрел на бледного Давидсона и помог ему выбраться из багажника. Затем пистолетом показал банкиру, куда идти, заметив, как сильно у того дрожат ноги. Войдя в дом, Николас закрыл за собой дверь и указал на стул. Давидсон быстро повиновался. Николас протянул ему телефон, который лежал на кухонном столе.

– Я хочу, чтобы ты прямо сейчас позвонил жене, пока она не подняла тревогу. Если будут спрашивать, где ты, она должна говорить, что тебе пришлось вернуться на работу. Все понятно?

– Понятно.

– Подумай о том, что я тебе сказал. Пусть не вздумает звонить в полицию. Убеди ее, что это не поможет.

– Она не будет никуда звонить, – пообещал Давидсон и широко раскрыл глаза, увидев входящего в комнату Ивана с балаклавой на голове.

4

Девочки окружили Ванессу, как только приехали. Наташа сидела в стороне, на диване, с книгой на коленях. Бледная, с большими голубыми глазами и темными волосами, она казалась миниатюрнее и моложе, чем остальные девочки. Нельзя было не заметить их разочарование, когда Ванесса объявила, что никаких полицейских историй сегодня не будет.

– А что мы будем делать? – спросила одна из девочек на ломаном шведском.

– Дамы, прошу вас следовать за мной в сад, – шутливо ответила Ванесса и спросила Наташу, не хочет ли она присоединиться к остальным.

Наташа улыбнулась, захлопнула книгу и встала. Сопровождаемая десятком девиц, Ванесса вышла в сад и попросила их встать в линию. Сложив руки за спиной, она внимательно осмотрела строй девочек.

– Вы помните мой рассказ о том, как два года назад мы с коллегой разобрались с уродами… с теми, кто распускает руки и пристает к девушкам в метро?

Девочки ждали продолжения.

– Я уже старуха. – Ванесса театрально согнулась и взялась рукой за спину. Девочки прыснули от смеха. – Поэтому собираюсь показать вам, что надо делать, когда к вам пристают, и не звоните мне потом, спрашивая, что делать в такой ситуации.

Она помолчала, выбрала одну из девочек и спросила:

– Как тебя зовут?

– Самира.

– Подойди ко мне и встань тут.

Девочка осторожно сделала пару шагов в ее сторону.

– Так, Самира, ты будешь парнем, который считает, что можно лапать девушек когда и где ему заблагорассудится. А мы так не считаем. Ведь так? Попробуй до меня дотронуться.

Самира протянула к ней руку. Ванесса схватила ее, сделала шаг назад, девочка потеряла баланс и растянулась на земле. Ванесса оказалась сверху и осторожно сделала захват ее рук за спиной. Девочки радостно загалдели, выражая свой восторг. Ванесса отряхнулась и помогла Самире подняться.

– Видели, как я это сделала? Я покажу еще несколько раз, затем вы разобьетесь на пары и повторите все сами.

Она еще пару раз показала прием и ответила на вопросы девочек, которым не терпелось попробовать все самим. Затем разделила их на пары по весу и росту. Потом на землю упало несколько капель, и вскоре дождь хлынул как из ведра. Мокрые, потные, запыхавшиеся девочки не обращали на дождь никакого внимания. Ванесса посмотрела на Наташу. Работая по вечерам в Центре реабилитации, она никогда не говорила с девочками о том, что им пришлось пережить в прошлом. Наташа потеряла всю свою семью и одна оказалась в Швеции. Это не проходит бесследно. Но пережитое никак не отразилось на ее лице. Сосредоточенный взгляд, сжатые губы. Когда ее бросали на землю, она быстро вскакивала на ноги, готовая продолжать тренировку. Спустя некоторое время Ванесса попросила внимания.

– Я прошу вас не помогать противнику вставать на ноги, – обратилась она к девочкам. – Мы тренируем наше тело и мозг реагировать на движение инстинктивно. Это понятно? Если кто-то будет распускать руки и приставать к вам, а вы бросите его на землю, ваш мозг не должен давать команду протягивать упавшему руку. Поэтому прошу вас не помогать противнику подниматься.

Девочки выслушали ее затаив дыхание и продолжили выполнять задание с еще большим старанием.

После перерыва на кофе, или, по-шведски, на фику, все собрались в гостиной. Два других волонтера начали занятия по шведскому языку. Наташа сидела на диване и читала «Братья Львиное сердце». Губы двигались беззвучно. Рядом с ней лежали блокнот и ручка. Иногда она отрывалась от чтения, брала ручку и записывала что-то в блокнот. Ванесса обратила внимание на то, что Наташа так же, как и она, была левшой.

– Тебе нравится эта книжка?

– Очень. Я уже читала ее раньше.

– На арабском?

– Нет, на английском.

Ванесса поднесла чашку к губам. Сделала глоток. Кофе был слишком слабым.

– Откуда ты так хорошо знаешь английский? – спросила Ванесса и поставила чашку на стол.

– Мой папа преподавал в университете литературу. Он считал, что я и моя сестра должны знать не только арабский, но и какой-нибудь другой язык.

– Как зовут твою сестру?

– Ее звали Александра.

– Наташа и Александра. Это русские имена?

– Любимым писателем нашего отца был Федор Достоевский. Больше всего он любил роман «Идиот», нашего младшего брата звали Львом.

Наташа погладила обложку книги. Ванесса испугалась, что разговор о семье ее расстроит, и поспешила сменить тему:

– Тебе нравится в Швеции?

– Мне здесь очень нравится. Летом белые ночи и птицы будят тебя своим пением. Озера, куда мы ходим купаться. Леса. Я не знаю, есть ли страна лучше. А зимой – снег.

Лицо Наташи расплылось в улыбке.

– До того как приехать сюда, я видела снег только на «Ютьюбе». Когда снег пошел в первый раз, я хотела, чтобы он падал и падал. Выскочила на улицу. Все было белое-белое. На склоне поблизости дети с родителями катались на санках. Я стояла рядом. Смеялась вместе с ними. Было очень весело. Счастливые дети радовались снегу. Одна женщина подошла ко мне и спросила, не хочу ли я попробовать прокатиться на санках. Она показала мне, как надо сидеть на санках, и поехала вместе со мной. Потом…

Наташа прикусила губу и опустила глаза.

– А потом она подарила мне санки своей дочки.

Наташа умолкла. Ванесса, увлеченная рассказом, хотела что-то сказать, но не успела. Наташа продолжила:

– Учить язык непросто, переезжать с места на место утомительно, но везде есть библиотеки, и книги можно брать бесплатно. Скоро зима и снова можно будет кататься на санках.

Ванесса не смогла сдержать улыбки. Они помолчали, глядя друг на друга. Ванесса откашлялась.

– Что случилось с твоей семьей?

Лицо девочки мгновенно преобразилось.

– Ты можешь ничего не говорить, – произнесла Ванесса тихо и накрыла своей рукой руку Наташи.

– Моя мама и сестры погибли во время бомбардировки, – сказала девочка, и Ванессу пронзил взгляд ее голубых глаз. – Папа выжил, но… попал в больницу. Ему ампутировали ногу. Он сказал, что мне надо покинуть Сирию и ехать в Швецию. Он рассказал, где спрятаны наши последние деньги, я забрала их и отправилась к границе с Турцией. А потом сюда, в Швецию.

– Как?

Наташа показала на свои кроссовки «Найк». Ванесса помнила эту картину – бесконечные потоки людей, которые летом и осенью 2015 года направлялись на север со всем своим скарбом за спиной по европейским дорогам. Она, конечно, сочувствовала этим людям, но все происходящее казалось чем-то нереальным, как в кино. Беженцев было так много, что их лица сливались в одну серую массу. И где-то в этой серой массе брела девочка, сейчас сидевшая рядом с ней. Там она была совсем одна. Наташа остановила взгляд на шее Ванессы. Она поняла, что ее внимание привлекла цепочка с Микки-Маусом. Обычно Ванесса прятала мышонка под одеждой, чтобы не возбуждать лишнего любопытства. Но во время демонстрации приемов самообороны цепочка оказалась снаружи. Ванесса протянула фигурку мышонка Наташе, и та осторожно взяла ее двумя пальцами. Ванесса ожидала вопросов, но Наташа, встретив ее взгляд, аккуратно положила мышонка обратно в вырез блузки.

– Тебе столько довелось пережить, но ты… ты такая жизнерадостная? – заметила Ванесса.

Наташа с улыбкой пыталась найти правильные слова для ответа.

– Я жива. Моя семья погибла, и если я, единственная оставшаяся в живых, буду только горевать, то зачем тогда жить? Это было бы неправильно. И скоро опять наступит зима.

Она откинулась на спинку дивана и о чем-то задумалась.

– Я в самом деле скучаю по зиме.