Текст книги "Очевидцы бессмертия"

Автор книги: Пантес Киросон

Соавторы: Петр Калиновский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Безногий солдат мог ходить и чувствовал, что у него целы обе ноги.

Контакт с другими бестелесными существами происходит без участия органов речи и физических клеток мозга, воспринимающих слова или мысли.

Функция может существовать и без материи или, во всяком случае, без известной нам формы материи.

Святой Григорий Палама писал: «Во время мистического созерцания человек видит не интеллектом и не телом, а духом; он знает с полной уверенностью, что сверхъестественно воспринимает свет, который превосходит всякий другой свет, но он не знает, каким органом он воспринимает этот свет».

В бестелесном мире зрение и слух сохраняются. Однако осязание, видимо, исчезает или слабеет. Икскуль рассказывал: «Тело моё действительно тело… я видел ясно… но оно стало недоступным для осязания».

«Отталкивая их руки, я ничего не чувствовала».

«Он прошёл просто сквозь меня…».

«Я стоял и не мог дотянуться до пола: видимо, воздух там слишком плотен».

Боли в том мире не было. Упоминаний о каких-либо телесных ощущениях почти нет, но многие в присутствии Света чувствовали тепло.

После перехода происходит изменение в эмоциональной сфере личности. Она теряет интерес к своему телу и к тому, что с ним происходит. «Я выхожу, а тело – пустая оболочка».

Умирающий наблюдает операцию на своём сердце, как «незаинтересованный наблюдатель».

Попытки оживить умершее тело «меня не заинтересовали». Видимо, с прошлой, земной жизнью покончено.

Никто не жалел о материальных потерях, но оставалась любовь к родным, забота о покинутых детях, иногда возникало желание вернуться назад, несмотря на то, что «там» лучше, чем на земле.

Однако никаких коренных изменений в характере личности не происходит, она остаётся той же, что и была. Она в другом, духовном, мире и здесь увидит и осознает много для себя нового, но у неё не появится какое-то высшее знание или понимание.

Есть отдельные свидетельства, которые говорят о таком высшем знании. Все они относятся к тем случаям, когда реанимация потребовала много времени и пребывание «вне тела» продолжалось долго. Вернувшиеся рассказывали о неожиданном «просветлении», когда любое знание и любая информация были достижимы, всякое знание – прошлое, настоящее и будущее – было вне времени и легко доступно. «Знание тут, вокруг вас, и вы можете брать его».

Это состояние оказалось мимолётным. По возвращении в тело сохранилось ощущение всеобъемлющего знания, но его содержание исчезло без следа. В памяти ничего не осталось.

Трудно сказать, насколько серьёзно можно принимать эти сообщения. Их очень немного.

Описанные ощущения мимолётны и неопределённы.

Конечно, в ином мире личности предстоит познать много нового, но в момент перехода и сразу после него она остаётся такой же, какой была в земной жизни. Она видит и понимает происходящее так же, как и раньше, иногда очень примитивно и наивно. Она может попытаться помочь санитарам нести носилки со своим умершим телом. По её мнению, ходить в операционной в ботинках негигиенично.

«Предположение, что, сбросив тело, душа сразу же всё знает и понимает, неверно. Я явился в этот новый мир таким, каким ушёл из старого» (Икскуль).

Новое знание и понимание придут не сразу. При переходе личность не меняется. Индивидуальность сохраняется. У нас не две жизни, а одна: загробная жизнь есть естественное продолжение нашей жизни на земле.

ГЛАВА б

Попытки других объяснений. – Материалистическое понимание бессмертия, – Мозг и сознание.

Известны ли какие-нибудь другие объяснения описанных выше и, на первый взгляд, странных явлений? Можно ли объяснить их не жизнью личности или души, покинувшей тело, а как-нибудо иначе?

Известны, и в большом количестве. Известно и немало людей, которые ни за что не поверят даже в самые очевидные проявления жизни духа.

Критики начали с того, что объявили все эти сообщения фантазией, а труды учёных – желанием вызвать сенсацию и заработать. Однако с появлением новых данных о жизни души подобные обвинения пришлось оставить, так как для всех стало ясным: «что-то» в этих сообщениях всё-таки есть.

Таким образом, наличие самого феномена со временем было признано, после чего стали искать ему то или иное материалистическое объяснение.

Известно, что некоторые породы грибов содержат мескалин – вещество, способное вызвать фантастические видения, – похожие иногда на описанные выше. Чем только не объясняли видения умиравших! Объясняли мескалином, не подумав, что вряд ли кто из умирающих от острой сердечной недостаточности или перед серьёзной хирургической операцией ел ядовитые грибы.

Объясняли накоплением в крови избытка углекислоты, но при проверке его не оказалось.

Объясняли недостатком кислорода в крови, которого тоже не оказалось: во время операции, усилиями наркологов, в крови больных скорее избыток, чем недостаток кислорода.

Объясняли действием наркотиков и различных лекарств, хотя большинство лиц, имевших эти удивительные видения, никаких: наркотиков не получали. После приёма наркотиков, действительно, бывают видения, но иного типа, чем восприятия души вне тела.

О действии наркотиков имеется интересное мнение. Если мы что-то видим, то это свидетельствует скорее о существовании «чего-то», чем об его отсутствии. Если мы не видим предмета невооружённым глазом, но обнаруживаем в бинокль, это вовсе не значит, что предмет создан биноклем, а на самом деле его нет. Есть способы или средства – бинокль, наркотики – которые усиливают наше восприятие, но не создают ничего нового, что не существовало бы раньше.

Видения потустороннего мира объясняли отравлением, действием эндорфина, уремией, нарушением сознания при заболеваниях мозга, печени, почек… Список такого рода объяснений можно продолжить.

Были попытки объяснить видения бредовым состоянием, однако все, кто их видел, свидетельствовали о реальности восприятий, да и вряд ли пережитый бред способен изменить характер человека и его образ жизни, заставить сменить профессию и посвятить себя многолетнему служению людям.

На сцену выступили психологи, психиатры, невропатологи. Для объяснений были притянуты: галлюцинации, конфабуляции, «de'ja vu», «это всего-навсего сны», деперсонализация, проекция подсознательного в сознание, всевозможные подсознательные реакции, переход в сознание забытых переживаний, сознательные и подсознательные представления о смерти, выраженные в виде зрительных образов, подсознательные фабрикации (картины, рождённые в подсознании и вышедшие в сознание). Объясняли темпоральной эпилепсией и иными заболеваниями нервной системы, Давали любые объяснения, лишь бы не душа, не личность, лишь бы не духовное.

Обсуждать и критиковать все эти объяснения нет смысла. Эти теории – не наука, а предвзятые мнения, украшенные и замаскированные научной терминологией; это не поиски истины, а упрямая пропаганда определённых взглядов. К тому же, для объективной науки все эти объяснения и их критика уже отходят в прошлое.

С фактами не спорят, а за последние годы появилось столько новых фактических данных, что оспаривать их стало невозможно, Очень интересны, например, работы института Слоана в США. Состояние жизни вне тела достигалось в лаборатории Боба Монро и в ряде других научных учреждений. Сейчас учёные думают и спорят не о наличии факта, а. о том, как использовать его для практических целей. Есть сообщения, что уже разработаны и применяются методы тренировки, позволяющие личности по собственному желанию покидать тело и возвращаться в него. В некоторых странах эти работы являются государственной тайной. В общем, можно сказать, что теперь учёным, серьёзно изучавшим эту проблему, ясно, что какая-то внутренняя (нематериальная?) часть человека может покидать тело и жить вне него. Однако и поныне существует категория учёных, упорно отрицающих или замалчивающих духовную сторону смерти и феномен жизни после смерти тела, Особенно многочисленна она в Советском Союзе и других социалистических странах, где материализм является государственной философией.(…)

Сейчас, после 70-ти лет антирелигиозной пропаганды, в России начался процесс духовного возрождения – религиозного и нравственного. Даже на самых верхах советской иерархии не только на словах, но и на деле происходит сдвиг от мёртвой схоластики материализма к нормальным человеческим отношениям.

Конечно, в Советском Союзе последние достижения науки о смерти по-прежнему замалчиваются. Их не обсуждают, не упоминают; для широких масс населения они остаются неизвестными.

К сожалению, та же тенденция господствует и в ведущих демократических странах. Работы Муди, Сабома, Кюблер-Росс и других теперь хорошо известны в научных кругах. С ними, в общем, не спорят, но, как я уже говорил, имеется категория учёных (хочется написать «учёных»), которые игнорируют добытые наукой факты и упрямо не желают принимать новое, В качестве точки опоры они используют и следующую, на первый взгляд, правдоподобную теорию. Все человеческие восприятия, сознание, понимание, вся психика – локализованы в мозгу, а если нет мозга, то нет и сознания, нет психики.

«Мозг и сознание – неразделимы». Это утверждение преподносится как самоочевидный факт; на самом деле, однако, это не факт, а теория. Для её подтверждения ссылаются обычно на труды И. П. Павлова, который, якобы, доказал, что все психические процессы протекают исключительно в больших полушариях головного мозга. Этого Павлов никогда не утверждал и, к слову сказать, был глубоко верующим человеком.

Теория о неотделимости психических процессов от мозга ставилась учёными под сомнение задолго до опубликования работ врачей-реаниматоров, о которых написано выше. Задавали, например, вопрос: «Если сознание локализуется в мозгу, то где именно? В головном или спинном? В какой части мозга?»

Предположение, что центры сознания находятся в больших полушариях, не подтвердилось. Оказалось, что сознание сохраняется и при тяжёлых повреждениях полушарий болезнью или травмой.

Защитники локализации сознания в мозгу перенесли его центр в средний мозг (диэнцефалон), но и там его не оказалось. Попытки локализовать центры сознания продолжались и дальше, но безуспешно. Пришлось признать, что взаимоотношения между мозгом и сознанием гораздо сложнее, чем это казалось.

Теория психологов-материалистов, гласившая, что мозг выделяет мысли так же, как печень выделяет желчь, была смехотворной с самого начала. Серьёзные учёные пытались всё-таки прийти к какому-то пониманию.

Шерринггон ещё в 1930 году писал о двойной сущности человека, о том, что мозг и разум могут быть независимы друг от друга.

Пенфильд, как и некоторые другие учёные, считал сначала, что сознание и высшие центры находятся в мозгу, и затратил немало труда на выяснение их локализации. Сперва он полагал, что их место в диэнцефалоне, но затем, точно разработав топографию мозга, пришёл в 1970 году к выводу, что разум не есть производное мозга.

Пенфильд пишет: «Энергия разума отличается от энергии мозговых нейронных импульсов».

Откуда такая память и такая быстрота? Передача по нервным клеткам и волокнам требует больше времени.

Говоря простыми словами, энергия разума и энергия, на которой работает мозг, – разные.

Цитируется по книге М. Сабома «Воспоминания о смерти».

Пенфильд продолжает: «Человек способен своей волей изменять кровяное давление, температуру и даже электрокардиограмму, но где же источник этой воли?»

Обсудив все «за» и «против», Пенфильд приходит к выводу: «Теория о двойной сущности (разделение разума и мозга) кажется более правдоподобной».

Ведущие учёные уже давно отмечали, что разум не обязательно связан с мозгом, а может существовать независимо от него. Так, например, у младенца с неразвившимся мозгом возникают ощущения и воспоминания прошлого. У очень молодого человека с неразвитым мозгом обнаруживаются блестящие математические или музыкальные способности. Откуда они?

Давно высказывалось предположение, что мозг – физический мозг – это аппарат для управления физическими функциями тела, а разум («Я», «душа») способен испытывать радость, счастье, любовь; он способен сознавать и так далее.

Ещё 10–15 лет назад можно было утверждать, что там, где нет мозга, не может быть и психических явлений: восприятия, сознания, мышления. Сейчас этот вопрос уже решён. Только приняв теорию о двойной сущности, можно понять и объяснить, каким образом личность, вышедшая из умершего тела и, значит, лишённая физического мозга, может воспринимать, чувствовать и мыслить. При умирании мозг разрушается, а сознание сохраняется и продолжает существовать.

Пенфильд написал свою книгу «Тайна мышления» в конце жизни. Обосновав теорию о двойной сущности, он пишет: «Конечно, разум действует совместно с высшими мозговыми механизмами. Но у разума есть энергия».

Всё вышесказанное можно суммировать следующими словами. Мозг – это сложнейший аппарат, но действует он совместно с разумом, у которого есть своя энергия. Мозг – инструмент мышления, но сам по себе инструмент играть не может. Дух не есть функция мозга, а мозг есть инструмент духа.

Профессор-хирург, глубокий философ, архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) в своей книге «Дух, Душа и Тело» говорит прямее и больше: Дух больше мозга, и это не одно и то же. Ум не дух, но лишь выражение, проявление духа. Дух гораздо обширнее ума. «Дух выступает за пределы мозга» (высказывание Анри Бергсона).

ГЛАВА 7

Вера и неверие. – Наша мысль консервативнее и ленивее, чем мы считаем. – Новое принимается неохотно.

Внутренние и внешние причины неверия. – Удобство привычного. – Неприятие абстрактного. – Боязнь ответственности.

Жизнь чужим умом. – Что такое «учёный».-Религия и наука. – Борьба с религией в тоталитарных и демократических странах.

Для познания истины рассуждения недостаточны, необходим опыт. – Христианство о неверии.

В первых главах этой книги говорилось о добытых медицинской наукой новых данных, которые показали, что после смерти тела существование личности продолжается. Факты эти несомненны, они касаются каждого из нас и самым непосредственным образом. Тем не менее, большинство людей почти не проявляет к ним никакого интереса.

Попробуйте заговорить на эту тему с кем-нибудь из своих знакомых и почти наверняка в ответ услышите: «Я в это не верю». Почему? Как получается, что он вот так сразу и так безапелляционно отметает ваши слова?

О том, что нужно купить новое платье, – подумает, о мелкой семейной ссоре или неприятности по службе обеспокоится, а подумать о собственной смерти у него нет ни желания, ни времени. А ведь вопрос этот немаловажный. Придёт ли со смертью конец всем его привязанностям, стремлениям и мечтам, вообще конец всему или, напротив, свершится какая-то решающая перемена, более важная, чем вся его предыдущая жизнь?

И главное даже не это. Если существует бессмертная душа, значит, существует Бог, а вера есть обнаружение того, что мы в этом мире не одни, что есть всемогущий и любящий Господь, который заботится о нас, наша опора, и свет, и радость. Тому, кто, наконец, увидел и понял это, сразу открывается смысл жизни, многое становится яснее и светлее. Вера делает людей лучше и счастливее. Исчезают ненужные мелкие страхи и опасения, отравляющие жизнь, приходят мир, покой и любовь – любовь ваша и любовь к вам.

Многие из нас не смогли уверовать. Мы сомневались, отвергали веру, за ежедневной суетой не находили времени углубиться в себя. Жили трудно. Да и сейчас живём нелегко, особенно те из нас, для которых «такого быть не может».

Обидно за таких людей: человек не чувствует, не видит, как слепой, проходит мимо сокровища, которое открыто, показано, доступно. Заметь, осмотри и возьми, наконец, драгоценность, которую тебе дарят и которая сделает тебя и лучше, и счастливее. Что тебя удерживает, что этому мешает? Сейчас не нужно уже «верить», а достаточно не полениться посмотреть и немного подумать, и понимание – «вера» – придёт неизбежно, а ведь человек может прожить всю жизнь и умереть, так и не узнав, какого сокровища он лишился. Почему?

Прежде всего потому, что всё радикально новое, способное заставить нас пересмотреть своё мировоззрение, принимается медленно и с трудом. Новое вызывает недоверие, а то и враждебность. Люди привыкли к чему-то старому: привычное знакомо и безопасно, его хотят сохранить. Остерегаясь нового, сознание, прежде всего, не допускает его до себя. Новое не замечают, а заметив, проходят мимо и больше не вспоминают. Совсем нетрудно смотреть и не видеть – это человеческое свойство хорошо известно.

Когда христианская религия входила в мир, Иисус Христос и апостолы постоянно призывали людей подумать и понять: «Имеющий уши да слышит»; и всё же большинство встретило новое учение с недоверием и враждой.

Человеческое мышление очень консервативно и гораздо ленивее, чем мы считаем. Есть хорошая книга «Искусство мышления», написанная А.Димнэ. Автор полагает, что лишь один человек из десяти способен к отвлечённому мышлению. Большинство людей изо дня в день живёт каждодневными заботами – как быть сытым, как прокормить семью и тому подобное. Думают ещё о развлечениях, а если остаётся свободное время, о том, как его убить. Одним думать некогда, другие думать боятся. И так люди живут до того часа, когда приходит смерть и когда думать уже поздно.

К новому, если оно идёт вразрез с общепринятым, относятся обычно с подозрением. Особенно трудно принимается абстрактное. Димнэ пишет, что человеку со слабо развитым интеллектом трудно осознать абстрактное, он верит только непосредственным восприятиям своих органов чувств и дальше этого не идёт, забывая, что ими в природе познаётся далеко не всё.

Открытия Коперника и Ньютона показали, что Земля вращается, а не стоит на месте, что не Солнце движется вокруг Земли, а Земля – вокруг Солнца. Однако до большинства это знание долго не доходило. Люди, в том числе и астрономы, своими глазами видели, что Солнце восходит и заходит, двигаясь вокруг Земли, а Земля устойчиво покоится под ногами.

В наше время происходит нечто похожее. Учёные-медики и биологи доказали: жизнь личности продолжается после смерти тела, но люди, в том числе и врачи, увидев, что человек перестал двигаться и дышать, что исчезли все признаки жизни, делают вывод: умер весь человек, не задумываясь над тем, что доступно нашим органам чувств и что нет. Новое зачастую кажется странным и неправдоподобным.

Описаны два типа людей, которые особенно невосприимчивы и враждебны ко всему новому.

Одни отличаются большой самоуверенностью при малом знании. С серьёзной наукой они не знакомы. «Я это уже знаю», а знают они только материальное, да и его весьма поверхностно. Другие боятся думать самостоятельно, не смеют оторваться от хорошо знакомого, каждодневного, материального. Их психологию хорошо описывает Морис Сэмюэль в книге «Вы, язычники»:

«Думающему человеку для того, чтобы видеть Бога, нет нужды ни в телескопе, ни в микроскопе. Сама жизнь, одним чудом своего существования, непрерывно изумляет восприимчивого человека.

Те, для кого жизнь стала привычной и обыденной, или те, кто никогда не падал ниц перед великой тайной бытия, ничего не поймут… Человек массы своё вульгарное знакомство с окружающим принимает за понимание. Он ездит в автомобиле, пользуется телефоном и воображает, что он мудрее дикаря. В действительности он гораздо глупее его, ибо в бесстыдстве своём не видит собственной ограниченности. Безумец, решивший в своём сердце, что Бога нет, это тот городской сумасшедший, которого ничто не удивляет, а тот, кто ничему не удивляется, не знает Бога».

Вот ещё несколько цитат о том же самом:

«Ограниченному человеку легче жить в привычном. Новое заставляет думать, пересматривать известное. И вот для нового явления находят слово, которое принимают за объяснение, и на этом мыслительный процесс завершается. Частое повторение этого слова делает его привычным, и никаких вопросов больше не возникает. Здесь видна удивительная способность человека уходить от проблемы, закрывать на неё глаза».

«Это – способность не видеть собственной ущербности. Отсюда презрение ко всякой духовности и гордость собственной ограниченностью. Неприятие нового – защитный механизм психики, позволяющий не видеть своей ограниченности».

«Блаженны люди, которым всё просто и ясно. Им незачем утомлять своё поверхностное мышление. Они объясняют новое и необыкновенное старым и обычным. Для них единственный авторитет – наука, причём только устоявшиеся научные теории; они не замечают, как старые теории рушатся, а всё, не умещающееся в научных рамках, отвергают как суеверие и бабьи сказки. Новое принимается только тогда, когда к нему привыкают. И лошади перестали шарахаться от автомобиля, когда привыкли».

«Рабство мысли, малодушный страх перешагнуть за черту круга, очерченного тем, что считается наукой».

Большие учёные постигали новое, видят свет и огорчены человеческой ограниченностью, которая мешает людям подняться на более высокий уровень бытия. А возможность эта есть у каждого, кто сумеет отбросить ложное самомнение и не побоится подумать собственной головой, а не привычными шаблонами. Осознать новое всегда нелегко, принять же идею бессмертия особенно трудно, так как она неизбежно приводит к мысли об ответственности за всё, сделанное при жизни.

Для порочного человека такая мысль неприемлема. Чтобы она его не тревожила, он будет отрицать очевидное и охотно поверит любым «научным» доводам о невозможности загробной жизни. Проще всего, конечно, ни о чём не думать и жить как прежде, но счастья это не приносит. Вот как описывает один из христианских философов состояние ума и души такого человека:

«Человек порочный не видит Бога и света и заявляет, что их вообще нет. Его рассудок – раб его страстей. Не убеждайте его, ничего не выйдет. Такие люди не хотят видеть истины. Они тупеют – не могут отличить истины от лжи и верят только в то, что им выгодно, а всё высшее ненавидят и борются с ним. Их знание плоско и мелко. Самые опасные – люди, образованные науками, но преданные страстям. Кончают они нередко помешательством или самоубийством». Солженицын, говоря о таких людях, употребляет слово «образованщина».

Есть точное определение неверия: «Неверие – не продукт ума, а ощущение плюс нежелание верить». Английская пословица гласит: «Люди верят в то, во что желают верить».

Некоторые богословы считают, что для восприятия духовного мира человек, помимо естественных пяти органов чувств, должен обладать ещё и неким «шестым чувством», и что у некоторых людей это чувство отсутствует. Вряд ли это верно. Ощущение присутствия духовных сил в мире есть у каждого, но, как и всякое другое чувство, без употребления и упражнения оно может выродиться. В современных условиях, при непрерывной суете, многим не приходит в голову мысль, что следует подумать о духовной стороне жизни.

Отцы Церкви учат: для восприятия того, что выше материи, необходимы знания и опыт. Неверие никогда не бывает результатом знания. Наоборот. Поговорите с кем-либо из «убеждённых неверующих», и вы узнаете, что он не читал священных книг, даже Евангелия, ничего не знает об учении Христа и вообще этими «легендами» не интересуется. А ведь для того, чтобы «верить» или «не верить», нужно всё-таки знать, о чём идёт речь. Если мы что-то решаем, ничего об этом не зная, то какая цена нашему решению и нам самим?

Однако одним отвлечённым знанием, одним изучением истину, особенно истину духовную, освоить нельзя. Кроме истины, необходим и опыт. Молитва – это опыт познания Бога. Если вы сомневаетесь и хотите проверить, существует ли духовное, нужно обратиться к молитве. Церковь советует молиться, даже если вы не верите. Молитва – это обращение к духовным силам, которые выше человека. Просьба помочь. И вы можете получить ответ.

Есть ещё опыт христианской жизни. Один из отцов Церкви советует: «Попробуйте жить по заветам Христа и вы перестанете бояться смерти; ваша жизнь станет полной и счастливой, исчезнет пустота, уйдут неудовлетворённость, неясность и страх будущего».

Не отрываться от природы – тоже путь к Богу. Просто смотреть и замечать чудеса окружающего мира, размышлять и пытаться объяснить их.

Уединение тоже может быть опытом. Это то, чего не хватает многим из нас, – уединиться в тишине, остаться со своими мыслями, отдаться их свободному течению… Уединение, уход в себя – лучшее средство для избавления от мелких забот и тревог, и тогда могут прийти другие, более высокие чувства и мысли.

Поздно вечером, перед сном, полезно выйти в поле, или в парк, или в тихий уголок сада, посмотреть на тёмное небо с искрами звёзд, послушать тишину, побыть одному или вдвоём, но молча, подумать немного – и тогда можно почувствовать что-то такое, чего в сутолоке дня не замечаешь…

Развитию неверия способствует ещё один фактор – наше чрезмерное доверие к так называемой науке; конечно, не к настоящей объективной науке, а к тем или иным теориям. Для многих слово учёного равнозначно слову науки и принимается на веру. Это неправильно. Учёные ошибаются, как и все мы, а иногда и больше нас с вами. В наше время быть универсальным учёным невозможно; все современные учёные – специалисты в какой-либо одной области знания. Здесь они на вершине, но в других областях зачастую знают меньше, чем простой смертный, Кроме того, поглощённые деталями своей специальности, они склонны утрачивать что-то в восприятии целого.

Универсальные учёные – почти вымершая порода людей; мудрость и знание – вовсе не одно и то же.

Несколько слов о том, что такое учёный. Это человек, который объективно и без предвзятых мнений изучает и исследует какой-либо феномен, предмет или явление (материальное или нематериальное) и приходит к выводам, логически вытекающим из результатов его исследования.

Не все из тех, кого мы, по нашей доверчивости, считаем учёными, отвечают этим требованиям.

Далеко не все профессора и академики – учёные.

Очень хорошо пишет об учёных Алексис Кэррел в книге «Человек – это неизвестное».

«В конце концов, учёные – всего-навсего люди… они охотно верят в то, что факты, которые невозможно объяснить известными теориями, попросту не существуют. В настоящее время (Кэррел писал в 1930 г.) те учёные, которые занимаются исключительно физическими, химическими и физико-химическими аспектами физиологических процессов, воспринимают телепатию и другие метафизические феномены как иллюзию. Самые очевидные факты, если они выглядят неортодоксально, ими не признаются».

Новые явления чаще всего не принимают именно специалисты: им трудно признать ошибочность того, во что они твёрдо верят и чему учат остальных. Они долго не признают очевидное, задерживая тем самым развитие науки.

Приведём несколько примеров.

До XIX века люди отрицали существование метеоритов, хотя видели их следы на земле, а иногда и сами метеориты. Они слепо верили тогдашней науке, которая объясняла людям, что «камни не могут падать с неба, потому что там камней нет». Насколько логичнее были древние, объяснявшие метеориты гневом какого-нибудь божества. Они давали неверное объяснение, но признавали факты: мыслители нового времени отрицают сами факты.

Кэррел заканчивает свои рассуждения о преклонении перед теориями следующими словами; «Таким образом, нам необходимо вернуться к непосредственным наблюдениям над самими собой во всех аспектах, ничего не отбрасывая и непредвзято описывая то, что мы познаём». Он пишет: «Мистические феномены также доступны исследованию, хотя и не прямому».

Суть любой науки не столько в теориях, сколько в обнаружении новых фактов, в их освоении и накоплении знаний. Время от времени, когда открывается что-то новое, идущее вразрез с господствующими теориями, теории приходится пересматривать и перестраивать, а иногда и вовсе отбрасывать. Это и происходит сейчас с той частью медицинской науки, которая изучает смерть человеческого организма.

Для прогресса науки нужны и теории, но они имеют лишь вспомогательное значение и меняются по мере необходимости.

Существуют два источника познания – религия и наука. Материалисты, создавая свой «научно-обоснованный» строй, утверждают, что религия и наука противоречат друг другу, и многие до сих пор верят им. На самом деле это не так. У религии есть несогласие с некоторыми научными теориями, но не с наукой в целом и не с добытыми наукой данными. Противоречия нет, напротив, религия и наука близки и нередко дополняют друг друга.

Вернер фон Браун, руководитель американской программы по изучению и освоению космоса, пишет; «Две могущественные силы – религия и наука – определяют и формируют современную цивилизацию. Через науку человек стремится проникнуть в тайны мироздания, через религию – познать Творца.

Каждая из этих сил зависит от другой. Я не могу понять учёного, который не признавал бы Высшего Разума в мироздании, равно как и богослова, который отрицал бы прогресс науки. Религия и наука – сестры. Обе они стремятся к созданию лучшего мира».

Вот ещё две цитаты из трудов великих людей.

Паскаль: «Последний шаг разума заключается в том, чтобы признать существование множества вещей, которые выходят за пределы нашего познания, и если разум не приходит к этому, то он весьма слабый разум».

Роберт Майер: «Если поверхностные умы щеголяют отрицанием существования высшего, сверхматериального и сверхчувственного мира, то это жалкое предрасположение отдельных умов нельзя ставить в вину всей науке».

Один из учёных назвал поклонение науке за счёт религии современным идолопоклонством.

Наука добывает новые данные двумя способами – наблюдением и опытом, а теперь учёные, главным образом, психологи и психиатры, говорят и о третьем способе. Знание, глубокое понимание и даже открытия могут приходить к человеку из всеобщего мирового сознания, с которым каким-то образом связаны разумы отдельных людей. Эта концепция очень близка к религии; в частности, существованием «всеобщего сознания» объясняют тот известный факт, что крупные и, казалось бы, неожиданные открытия нередко делают в одно и то же время разные люди в разных местах земного шара.

Христианство объясняет такие неожиданные открытия Божественным откровением. Новое познаётся не в результате изучения, а как бы само по себе. Иногда это не новое открытие, а более глубокое понимание чего-то давно известного. Чаще всего оно приходит к человеку, когда он пребывает наедине с Богом или с природой.

О мистическом прозрении знали ещё в Древней Греции, Платон верил в разум и в его способность познать истину, но лишь до известной степени. Он считал, что высшее знание можно получить только мистическим восприятием – прозрением или просветлением ума.