Текст книги "Используй меня (ЛП)"
Автор книги: П. Сэми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Сэми П
«Используй меня»
Переводчик: Надежда Смирнова
Редактор: Анна Бродова (Пролог-19гл), Фрау Фех (20гл-Эпилог)
Вычитка: Фрау Фех, Надежда Смирнова
Посвящается Ларе и Раффаелле.
«Только удары сердца, объединённые с сексом, могут породить экстаз»
Анаи́с Нин
Пролог
Боже, этот рот!
Я любуюсь его цветом. Этот красный – словно цвет греха, а его сочность, подобна созревшим летним плодам. И я стремлюсь только к одной цели: почувствовать его на каждой части моего тела.
Хочу, чтобы ты оставила влажные возбуждающие следы.
Хочу, затаив дыхание слышать твои стоны.
Хочу чувствовать, как женское тело дрожит под моими пальцами, а полные груди упираются в мои ладони, когда я их сильно сжимаю. Я хочу использовать её каждое секретное местечко для своего удовольствия, чтобы взять всё то, в чём нуждаюсь, и наслаждаться ею до самой смерти.
Хочу находиться внутри неё, пока не забудусь. Завладеть её душой, и заставить испытывать каждый оргазм одновременно с моими. Заставлю желать принадлежать только мне.
Хочу, чтобы она использовала меня до опустошения.
Чтобы удовлетворяла своё тело, используя моё, и считала меня средством достижения своих, самых высоких вершин наслаждения.
Чтобы забыла запреты и освободила свою истинную сущность. Я читаю её движения и вздохи, и понимаю, сколько чувственности и эротизма она укрощает и прячет. Догадываюсь об этом, наблюдая издалека, по тому свету, который излучают её глаза цвета неба, и по лёгкому движению, которым она увлажняет губы своим грешным языком.
Я дерзко улыбаюсь, потому что собираюсь показать то, что жаждет её разум, то, в чём нуждается её тело.
Потому что через несколько мгновений, наконец-то…
Она будет моей!
Глава 1
ОДНА, СЛИШКОМ ОГРАНИЧЕННАЯ ЖИЗНЬ.
Неделей ранее
– Ах, да… так хорошо… Давай, детка, давай…
Я слушала стоны Але и уныло смотрела в потолок. Внутри меня коснулось небольшое удовольствие, но я понимала, – этого будет недостаточно.
Всегда было недостаточно.
Чувствуя, как с глубоким придыханием Але кончает, я закрыла глаза и наморщилась.
– Любовь моя… ты прекрасна… – толкнулся ещё раз, другой, а затем поднял бёдра и выскользнул наружу, переворачиваясь рядом на матрас.
Спустя несколько мгновений, единственным звуком, который наполнял погрузившуюся в тишину комнату, было глубокое дыхание Але.
Стараясь не шуметь, я встала с кровати и полностью обнажённая прошла в ванную. Закрыла за собой дверь и прислонилась к стене. Почувствовала, как из меня продолжает вытекать неудовлетворяющий с ним секс, когда провела рукой между бёдер.
Пальцами я лихорадочно попыталась достигнуть отказанного мне удовольствия, и начала потирать влажную плоть, пока холод стены ласкал спину. Я вздрогнула и, закрыв глаза, почувствовала, как по животу поднимается томление.
Удовольствие застало меня неожиданно, быстро.
Слишком быстро.
Длилось только мгновение, и я упала на колени, когда в ногах и бёдрах появилось онемение.
Дыхание перехватило.
Подождала, пока пульс не вернулся к нормальному ритму, а лёгкие снова не наполнились кислородом.
С грустью я поднялась на ноги, открыла в душе воду, ожидая, пока та нагреется. Нажав на дозатор флакона, я выдавила хорошую дозу крема для душа и медленно растёрла по коже, с осторожностью ополаскивая между бёдер. Закончив за несколько минут, закрыла воду, вышла из стеклянной душевой кабины, и деликатно вытерла своё тело. Одела довольно большую футболку из хлопка, поношенную и удобную, закрывающую попу.
Взяла пачку сигарет, зажигалку, и на цыпочках прошла на террасу. Я наблюдала за моим любимым городом – Пармой. Этой тёплой майской ночью она сияла под светом, излучаемым мириадами звёзд, которые усеивали небо.
Мне повезло, потому что с террасы моего дома, расположенного под крышей одного из старейших зданий на улице Республики, я могла любоваться темнотой, которая пыталась обнять город, и сияющими под луной крышами домов. От свежего воздуха по телу пробежала дрожь. Я передёрнула плечами и закурила сигарету, выдыхая затяжку дыма.
– Вижу я не единственный, кому не спиться.
Я повернулась и встретилась взглядом с моим соседом; он сидел в одном из деревянных шезлонгов, которыми была обставлена его терраса.
– Привет, Филиппо, – я быстро выдохнула глубокую затяжку дыма, чтобы широко улыбнуться – такое желание у меня появлялось каждый раз, когда я видела его. – Тебе не дают уснуть твои мысли?
– Гм, не совсем, – он небрежно пожал плечами, почесал подбородок, поглаживая тёмную щетину. – Сегодня в салоне было много клиентов, и на самом деле я просто устал. И когда я уставший, то страдаю от бессонницы. А что с тобой?
– Ох, я… всё обычно, – с ироничной улыбкой я покачала головой, – ничего нового.
Внезапно я заметила, что Филиппо разозлился. Его тёмные глаза внимательно меня изучали.
– Сара, мне интересно, что ты до сих пор делаешь с этим.
Скрестив на груди руки и подняв к небу глаза, я пыталась найти оправдание для моего мальчика.
– Знаешь, он очень напряжён и не может найти работу. К тому же мы всего лишь шесть месяцев живём вместе и нам нужно привыкнуть к ритмам друг друга. Думаю, это нормально, или нет?
– Ты хочешь сказать, что прошло только шесть месяцев, как он поселился в твоём доме. Или я ошибаюсь? – Филиппо встал и подошёл к балюстраде. Наши балконы располагались рядом, отделённые только пространством сантиметров в двадцать. Сосед оперся руками на перила и серьёзно посмотрел на меня. – Сара, ты зря игнорируешь, я уже раскусил этого парня и не раз говорил тебе: он пользуется тобой.
Глубоко внутри я понимала правоту Филиппо, но ужас от мысли остаться одной в тридцать пять лет вынуждал закрывать глаза на многие вещи.
Понимала, что совершаю ошибку, но это было сильнее меня.
Моё лицо исказила горькая гримаса.
– Ты не знаешь его, как знаю я.
Филиппо фыркнул и ответил саркастической улыбкой. Глядя серьёзно, он расправил спину и засунул руки в карманы брюк из хлопка.
– Если ты так говоришь, – отошёл на шаг, посмотрев ещё раз предостерегающим взглядом. – Я твой друг, Сара. Живу здесь уже год, и за это время ты была единственным человеком, который меня не приветствовал холодно или не смотрел на меня с подозрением. Я забочусь о тебе, и поверь мне, знаю, как устроены мужчины. Доверяй тому, что я говорю.
Конечно, он знал, как устроены мужчины – Филиппо был геем, и если кто и был в состоянии дать мне несколько хороших советов, то это именно он.
И я знала, что он прав.
Но надежда на то, что Але, в один прекрасный день мог бы измениться, ещё не покинула меня.
– Я знаю и благодарю тебя. – Я очень ценила его заботу, но в этот момент мне не хотелось выслушивать ещё одну лекцию от парня по соседству. – Знаю, мы друзья и понимаю, ты говоришь искренне… обещаю, что обдумаю твои слова.
– Конечно, как же! – Филиппо покачал головой и повернулся, чтобы вернуться домой. – Но я хорошо тебя знаю, и уверен, ты этого не сделаешь. Спокойной ночи, Сара.
Он прошёл через открытую балконную дверь, оставив меня наедине с моими мыслями. Я осмотрела опустевший балкон, где раньше находился Филиппо, и внезапно ощутила себя слишком опустошённой. Поморщилась.
Филиппо Альфиери был моим соседом уже около года. Тридцать восемь лет, любил путешествовать и работал парикмахером, но никогда мне не рассказывал много о своём прошлом. Я только знала, что родился он в Парме и жил несколько лет в Болонье, где совершенствовался в своей профессии. Теперь он владелец салона в центре города, и после переезда, отремонтировал своё жильё так, что создал квартиру, достойную обзора в журнале мебели.
Жизнерадостный парень, щедрый и добрый. Мне повезло, что я нашла такого друга, и ценю то, что он говорил мне, несмотря на манеру высказывания. Я знала точно – это делалось в моих интересах.
Высокий, смуглый, тёмные глаза и атлетическое телосложение, сам он тоже был достоин разворота в журнале.
Только моды.
Какая досада: всё это сокровище от Бога отрицает вселенную женщин.
Мысленно я вернулась к своему парню, спавшему в нашей кровати. Алессандро тоже был очень красивый, но полная противоположность Филиппо: блондин с голубыми глазами и с более рафинированной фигурой. С более изящной красотой.
Раздосадовано сжала губы, вспоминая, что с ним я никогда не могла достичь оргазма. В самом деле, за свою жизнь, я испытала удовольствие лишь несколько раз во время секса, и то не уверена, что на самом деле достигла оргазма. Прошу прощения, но я всегда вынуждена доставлять себе удовольствие в одиночестве, чтобы выплеснуть потребности своего тела, и каждый раз после этого чувствую себя ещё более одиноко и грустно.
Когда мы с Але в первый раз занимались любовью, мне понравилось (даже очень), и я надеялась, но… и в тот раз не сумела достигнуть вершины. И самое худшее то, что он даже не понял этого.
Но возможно, вина была не его.
Всё из-за меня… потому что я научилась очень хорошо притворяться.
Удручённая я глубоко вздохнула, затушила сигарету в пепельнице, стоящую на низком кофейном столике на террасе и вернулась в дом.
Закрыла балконную дверь, и тихими шагами пошла в спальню. Отодвинула простынь, забираясь в кровать к спокойно спящему Алессандро.
Я закрыла глаза, мечтая оказаться в другом месте.
Возможно, на морском берегу с кристально чистой водой и белым песком. Держа в руках «Маргариту» и не думая ни о чём другом, кроме как об отдыхе, нежась под солнечными лучами.
Я заснула, убаюканная объятиями этого воображаемого рая.
***
– Какой мудак, – Виола скорчила гримасу, затем покачала головой и поднесла чашечку с эспрессо к губам. – И даже не заметил, что ты не кончила? Не могу в это поверить.
– Нет, не заметил… На самом деле никогда не замечает, – отвечаю ей с улыбкой, пока отстранённо помешиваю свой капучино.
Этим утром я решила выйти пораньше. Прошлась по всей улице Республики – которая на всех картах улиц мира указана как «дорога», но которую мы, уроженцы Пармы, упорно называем «улицей» – для того, чтобы добраться до площади Гарибальди, находящейся совсем близко от моего офиса на улице Фарини. И зашла в небольшой бар, где у меня была назначена встреча с Виолой – моей лучшей подругой.
Я воспользовалась прогулкой, чтобы подумать о моей сентиментальной ситуации, в то время как рассеянно скользила взглядом по низким и старинным домам, окрашенным в настолько разные цвета, что создавалось впечатление, словно в небо запустили большие конфетти. На самом деле, эти дома, стоящие так близко друг к другу, мне всегда напоминали маленькие разноцветные карточки, составляющие палитру художника. Идеально подобранная и готовая, чтобы нарисовать произведение искусства.
Там, в баре, сидя напротив внушительной статуи Гарибальди и под часами, неповторимый звон которых, невозможно было ежедневно не услышать, я смотрела вокруг, наблюдая за протекающей рядом жизнью, в медленной, методичной и беспечной реальности провинции, так отличающейся от суеты мегаполиса.
Улыбки людей, к счастью, Парма – ещё город человеческих возможностей, – где на главной площади было уютно, бары и кафе в большом количестве выпекали круассаны и счастливо соседствовали с модными заведениями, в которых располагались ночные клубы.
Я любила её так сильно, что никогда не смогла бы уехать и жить неизвестно где.
– Дорогая моя, я уже миллион раз тебе говорила: ты должна оставить его, – голос Виолы вернул моё внимание к нашему разговору, и я заметила, с каким сочувствием она на меня смотрела. – Поверь мне, я знаю, что это нелегко.
– Нет, это не так. У него нет работы, и он не может ужиться со своими родителями. Если я брошу его, то Але будет вынужден вернуться к ним или устроиться у кого-то из друзей.
– Это не твоя проблема, ты же знаешь, да? – Виола возмущённо покачала головой. – Ты понимаешь, что с тобой он открыл Америку? Ты юрист и хорошо зарабатываешь, у тебя собственная красивая квартира. В течение дня тебя никогда не бывает дома, а вечером раздвигаешь ноги, без каких-либо проблем. Кто заставит его уйти?
– Всё не так, как ты думаешь, – сказала я больше самой себе, чем подруге.
– Действительно? – Виола поставила свою чашку на блюдце с горячностью, создавая шум. – Ты уверена, что он ищет работу? И до сих пор не получил никакого результата? А прошло шесть месяцев, дорогая. Шесть месяцев!
Я тяжело вздохнула и посмотрела на часы, неожиданно спешащие. После лекции Филиппо накануне ночью, я не собиралась выслушивать также и лучшую подругу, забивающую всё тот же гвоздь.
– Уже поздно, у меня встреча с клиентом в офисе, – заканчивая разговор, я вскочила и посмотрела на Виолу, которая угрюмо за мной наблюдала. – Увидимся за обедом?
– Скорей всего – нет, у меня тоже назначены встречи. Хорошо, что май почти закончился, а с ним и налоговые декларации. – Виола была бухгалтером, и в этот период не получалось не задерживаться на работе, чтобы уложиться в сроки установленные государством. Подруга выглядела уставшей, я видела это по её измождённому лицу.
– Не завидую тебе, ты знаешь? – пробормотала я, чувствуя себя перед ней виноватой, идя к кассе бара. – Сегодня угощаю я.
– Отлично, – Виола подмигнула мне и помахала на прощание рукой. – Я позвоню тебе сегодня вечером.
Я покачала головой, меня всегда восхищала её энергия, несмотря ни на что. Более того, иногда я завидовала, потому что не была такой. Я часто чувствовала себя, будто несла на своих плечах всю тяжесть мира.
Всё утро у меня не получалось выбросить из головы слова Виолы, и я продолжала спрашивать себя, действительно ли Але искал работу.
Разговор с подругой заставил задуматься, что рано или поздно я должна буду прояснить ситуацию с моим парнем, и принять, ещё не вполне понятное, решение.
***
Несколько часов спустя, уставшая, я засунула ключ в замочную скважину.
Вошла и мой взгляд упал на стол, пока ещё не накрытый к ужину. Уже давно перевалило за восемь вечера, и единственный звук в квартире доносился из гостиной, и это был непрерывный, синтетический звук от «Плэйстэйшен», в которую играл Але.
Еле сдерживая ругательство, опустила свой портфель и сумку на сундук, стоящий у входа. Я сняла невысокие шпильки и поставила их на место, в шкаф для обуви, в то время как кроссовки моего парня беспорядочно валялись на полу.
Вздыхая, подняла и поставила их тоже на место. Я направилась в кухню уже зная, что не найду на плите ни одной кастрюли, с разогревающимся ужином, и никаких вымытых овощей в раковине, готовых быть заправленными в салат.
Поджала губы, вышла из кухни и нашла моего сожителя в гостиной. Он, естественно, играл в свою проклятую «плей», а на столе стояли две пустые бутылки из-под пива и открытый пакетик чипсов.
– Але?
– Привет, дорогая! – не отрывая глаз от экрана, он приветствовал меня с изменившимся цветом на лице. – Ты уже дома? Я не слышал, когда ты пришла.
– Как, уже дома? – я приблизилась к нему с боку. – Уже почти восемь тридцать.
– Уже? – он повернулся, вытаращив свои голубые глаза. – Я не заметил, как пробежало время, чёрт возьми!
И снова вернулся к игре, не обращая на меня внимания.
– Прости, но ты не мог бы начать готовить ужин? – сухо проворчала я, положив свои руки на бёдра и наклонив голову в сторону. – Я ушла рано утром и только что вернулась, ты, по крайней мере, мог бы накрыть на стол.
С нетерпеливым жестом, Але бросил на диван джойстик, встал на ноги и обернулся ко мне.
– Послушай, я весь день бегал в поисках работы, и что ты думаешь? – Я отступила в сторону, чтобы он прошёл на кухню. – Я недавно вернулся и просто немного расслабляюсь! Думаешь, мне нравится эта ситуация?
Стоя посередине комнаты, я последовала за ним взглядом, наблюдая, как нервничая, он открыл ящик и достал салфетки, чтобы накрыть на стол.
Я посмотрела вокруг, выключила «плэйстэйшен» и телевизор, взяла бутылки и пустой пакетик от чипсов, его толстовку, брошенную на спинку дивана, и направилась в кухню, где Але устроил большую шумиху. Грубо поставил на стол тарелки и стаканы, а также хлопнул бутылками с водой и вином, разливая их содержимое.
В ответном молчании я протянула ему толстовку, которую он резко выхватил, а затем поставила пивные бутылки рядом с раковиной, собираясь позднее выбросить их в специальный контейнер для стекла, стоящий на балконе.
Сохраняя молчание, я промыла салат, нарезала помидоры, положила на тарелку несколько ломтиков ветчины, сыра и несколько крекеров. В этот вечер я не собиралась что-либо готовить.
Ужинали мы, даже не глядя в лица друг друга, и я не могла не спросить себя, где ошиблась. Я чувствовала себя виноватой во всей этой ситуации, возможно, это я не поняла его.
Или, быть может, моя жизнь шла не в том направлении, которое для себя самой ожидала я.
***
После ужина Але сел смотреть фильм, а я решила привести в порядок бумаги по делу, которое вела. Закончила в одиннадцать, сложила документы и откашлялась, пытаясь привлечь его внимание.
– Я иду в душ, потом пойду в кровать.
– Как знаешь. Спокойной ночи, – голос Але был холодным и бесцветным.
Ничего не ответив, я пошла в ванную, открыла воду, и в ожидании, пока она согреется, начала приводить в порядок тот хаос, что он устроил вокруг: грязная одежда брошена на корзину с бельём для стирки, не удосужившись даже открыть крышку, а влажный халат валялся на биде. Повесив одежду на вешалку, я сняла с себя юбку и блузку, которые выбрала утром для офиса.
Обнажённая, собрала волосы резинкой, формируя на голове произвольный пучок и надеясь при его помощи удержать свои длинные светлые волосы на время, необходимое для принятия душа.
Нажав на диспенсер, наполнила губку белым кремом для душа с запахом мускуса, и наслаждаясь горячей водой, начала спокойно растирать кожу губкой. После душа я вытерлась мягким нежным полотенцем, доставляя себе маленькое наслаждение, чтобы немного поднять настроение. Лёгкими массирующими движениями нанесла на тело кокосовое масло, одела удобную и длинную футболку, и в тишине проскользнула в кровать.
Через несколько мгновений почувствовав, что Але вошёл в комнату, я задрожала от мысли, что он попытается заняться любовью.
Сегодня вечером я этого не хотела.
Я устала притворяться, и то, как развивались события, начинало меня раздражать.
Притворилась спящей, когда почувствовала, как он залез под простынь и приблизился ко мне.
– Сара? – его голос звучал сладко, с раскаянием.
Понимаю, что он пытался помириться, на свой лад.
Но у меня не было желания чувствовать себя обманутой, по крайней мере, не сегодня вечером. Я не ответила.
– Сара? – он положил мне на бедро руку, двигая её вверх под футболкой. Он знал, что обычно я не ношу нижнее бельё под любимыми футболками, и одним пальцем погладил мою голую ягодицу, пытаясь проникнуть между ног.
Я застыла, сжимая, насколько могла близко бёдра, не позволяя ему добраться до цели.
После нескольких попыток Але остановился и отдёрнул руку. Я почувствовала, как матрас позади меня прогнулся, означая, что Але устраивался на другой стороне, решив отказаться от своих намерений.
По крайней мере, на эту ночь.
И мои лёгкие наполнил вздох облегчения, который медленно просочился из носа, растворяясь в воздухе.
Мгновение спустя, удушающая печаль сдавила моё сердце.
Глава 2
ГРУБОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ
За всю жизнь у меня бывали плохие дни, но этот побьёт их все.
У меня не получилось рано заснуть, потому как накануне вечером долго ворочалась в постели, что привело к серьёзным последствиям: в первый раз за много лет я не услышала звука будильника. Утром я вышла из дома нервная, тогда как «господин» Алессандро Фаббри блаженно отдыхал, на своих мягких подушках.
В спешке надела деловой брючный костюм изо льна цвета сапфира. Собрала в мягкий пучок волосы, нанесла лёгкий макияж и, не завтракая, сразу направилась в офис.
Я поняла, что не успеваю на наше утреннее свидание с Виолой и предупредила её сообщением. Затем в офисе, мне пришлось довольствоваться ужасным кофе из автомата. Быстро выпив напиток, я отправилась в суд, но, как и подозревала, когда определённые дни начинаются не с той ноги, то двигаться всё может только в одном направлении – к катастрофе.
Действительно, прождав долгое время, я обнаружила, что слушание перенесли, а судья и вовсе отсутствовал.
Меня своевременно не предупредили, и всё моё утро растворилось словно облако дыма.
В бешенстве я вернулась в офис, где ждал очередной сюрприз. Я узнала, что один из партнёров в фирме подсунул мне два дополнительных случая, сославшись в качестве причины на то, что, занимаясь делом одного крупного клиента, у него не остаётся времени для других, более мелких.
Но я понимала, на самом деле они меня проверяли.
На протяжении некоторого времени за мной наблюдали и взвешивали мою позицию в офисе. Руководство было в курсе, что я стремлюсь занять более важный статус, и даже если в данный момент я и загружена по уши работой, конечно, не могла отказать в просьбе одному из партнёров. Особенно когда появилось подозрение, что всё мотивировалось куда более тонкими целями.
Итак, вернувшись в свой кабинет, я уныло вздохнула, упёрлась локтями о стол и обхватила голову руками.
От неожиданной трели мобильного телефона, который раздался из сумки, я вздрогнула. Достала телефон, напряжённая как струна на скрипке, и прочитала имя на экране: Виола. У меня получилось улыбнуться, но немного натянуто.
– Алло, – ответила невыразительным голосом, пытаясь поправить несколько прядей волос, выбившихся из причёски. – Прости, у меня немного времени.
– Итак, адвокат Феррари. Давайте, кое-что проясним, – голос моей подруги изменился до неузнаваемости и звучал звонко. – Ты кинула меня сегодня за завтраком. Тебе не может прийти в голову поступить также и в обед!
– Виола, на самом деле…
– Не придумывай! Если я могу найти полчаса, в этот сумасшедший период, то ты тоже сможешь это сделать.
Я вздохнула и смирилась. Уверена, что подруга не отстанет ни за что на свете. Мне ничего не оставалось, как согласиться, или она появилась бы у меня перед офисным столом, выйдя на тропу войны.
– Согласна, но что-нибудь быстрое.
– О большем и не прошу. Жду тебя, как обычно, в баре рядом с моим офисом, через четверть часа. И рекомендую – не опаздывай.
Виола повесила трубку, не оставив мне времени для ответа.
Я встала и привела в порядок костюм: разгладила на бёдрах брюки, расправила складки на пиджаке. Взяла сумку и снова спустилась, готовая к обеду и быстрой восстановительной паузе. В конце концов, я убедила себя, что это на самом деле для меня необходимо.
Пересекла площадь Гарибальди, сегодня необычайно солнечную – май начал ощущаться со всей его теплотой. Я подождала, пока проедет пара весело посвистывающих велосипедистов, и перешла улицу, направляясь под галереи на улице Маццини; ступая с осторожностью, чтобы не угодить каблуком между трещинами булыжников.
Довольная, я вошла в бар, уже с нетерпением предвкушая их отменную пиццу.
Улыбнувшись симпатичному официанту, который раскладывал бутерброды в витрине, я пробралась между посетителями, перекусывающими стоя. Взглядом поискала свою подругу, но не нашла её.
Я заняла свободный столик в дальней части маленького зала, положила сумку, и в ожидании скрестила ноги.
Практически сразу, я увидела Виолу и жестом привлекла к себе внимание. В ответ она широко улыбнулась. Виола добралась до меня, просочившись сквозь посетителей, отодвинула стул напротив и села за столик.
– У меня очень мало времени, но ты знаешь, если я тебя не увижу хотя бы один раз в день – у меня начинается ломка из-за нехватки Сары, – подмигивая мне, пошутила она.
Я засмеялась и поблагодарила небо за то, что у меня такая подруга. Даже в тяжёлый день она всегда знала, как заставить меня снова улыбаться.
На пару мы выбрали по ломтику пиццы «Маргарита», и по бутылке воды – это самый быстрый обед, который мы могли получить здесь в это время.
Я последовала взглядом за официантом с нашими заказами и когда он подошёл к прилавку, то не могла не заметить двух молодых женщин, входящих в бар. Обе выглядели очень элегантно, держа в руках множество пакетов. Вероятно, их утро не прошло так, как у меня и моей подруги… Некоторые люди на самом деле везучие. По непонятной причине я проследила за ними взглядом, и увидела, что они приблизились и устроились за свободным столиком рядом с нашим. Через несколько секунд мы сидели рядом с девушками, в окружении их пакетов, переполненных плодами безумного шопинга.
Они смеялись, как сообщники.
Меня заинтриговал такой их настрой, даже если в целом – и в отличие от Виолы – мне неинтересно поведение других людей. Как правило, я предпочитала заниматься своими делами. Моя подруга, напротив, не только изучала девушек, но и попыталась взглянуть на их добычу, упрятанную в пакеты с названиями известных брендов.
Виола скорчила смешную и расстроенную рожицу в момент, когда принесли наши горячие пиццы и бутылки с водой.
– Знаешь, я думаю сходить в бассейн на этих выходных. Пойдёшь со мной? – спросила меня, разрезая свой мягкий, хорошо нафаршированный ломтик.
Я подумала об Але: на выходных мы никогда ничего не делали вместе.
Как правило, вечером в пятницу он отправлялся играть в футбол со своими друзьями, а я оставалась дома, чтобы доделать работу по делам, где отставала. Суббота (по крайней мере, для меня), была посвящена дому, а в воскресенье Але ходил на стадион, пока я навещала своих родителей.
На самом деле, было бы неплохо сходить в бассейн с Виолой.
– Когда ты хочешь пойти, завтра или в воскресенье? – спросила я, улыбаясь, довольная её идеей.
– Думала завтра. Во второй половине дня, если ты не возражаешь. На вечер сегодня у меня есть планы, да к тому же на очень позднее время.
– Планы?
Я была заинтригована, потому что, действительно не знала, встречается ли она с кем-то. Уже долгое время Виола ничего мне не рассказывала о своих романтических отношениях. Я подозревала, что у неё есть мужчина, но только этой новостью она не хотела делиться со мной. Много раз я задавалась вопросом «почему», но предпочитала не зацикливаться на мысли, что она не может мне довериться, от этого было больно. Возможно, он был женат, и Виола, зная моё мнение касательно женатых, выбрала молчание. К такому выводу я пришла на данный момент, и решила не уточнять.
– Да, – ответила Виола, немного покраснев, и это было на неё не похоже, – Я уже какое-то время собираюсь рассказать тебе о некоторых вещах. Знаешь, я познакомилась с мужчиной и…
Ожидая продолжения, я смотрела на неё, но слова Виолы были ясно и недвусмысленно прерваны девушками, сидящими за соседним столиком.
Не веря своим ушам, я замерла с вилкой в воздухе. Было очевидно, они говорили о мужчине, но прикладывали напрасные усилия по сохранению конфиденциальности. Одна из них была слишком переполнена эмоциями и чувствами.
Я пристально разглядывала её, а она хихикнула и продолжила рассказ:
– Конечно, я видела Але! Знаю, что обещала оставить его, но это сильнее меня. Его подруга, эта Сара… не ценит его. Не понимает, какое сокровище этот мужчина, которого она держит в руках!
Я почувствовала озноб. Посмотрела в глаза Виоле. Она тоже выглядела ошеломлённой. Стараясь не создавать лишнего шума, подруга положила вилку на тарелку. Как и я, Виола сосредоточилась на их разговоре.
– Элиза, не думаешь же ты, что он её бросит, ты не можешь верить ему!
– Напротив, я ему верю.
– Послушай дорогая, он начал жить с ней, несмотря на то, что вы давно встречаетесь, и всё продолжается уже шесть месяцев. Шесть месяцев! Должна ли я напоминать тебе об этом?
– Они не подходят друг другу, – настаивала девушка. – И он продолжает заверять, что бросит её. Я не могу потерять надежду, не сейчас.
– Эту историю он рассказывает тебе годы Элиза… смирись с этим. Ты никогда не станешь синьорой Фаббри.
Я плотно сжала губы.
Это имя стало уверенностью, что они говорили именно о моём Але.
И обо мне.
Виола с тревогой посмотрела на меня.
– Сара, сохраняй спокойствие, – грустно пробормотала она.
– Не говори мне о спокойствии, – ответила ей сквозь зубы, сохраняя низкий тон, похожий на шипение. Я встала и схватила свою сумку, готовая как можно скорее выбраться отсюда. Абсолютно ничего не съев.
– Куда ты идёшь? – Виола нахмурилась, а в её взгляде появилось море отчаяния.
– Не могу позволить, чтобы такое сошло ему с рук, Виола. Не после того, как всегда его защищала, и не после того, как всё это пережила. – Я надела на плечо сумку и натянуто ей улыбнулась. – Вернусь домой и помогу ему уйти из моей жизни.
Моя подруга в ответ скорчила гримасу и сказала единственное:
– Позвони.
***
В автобусе я спрашивала себя – как поступлю, вернувшись домой. В том, что найду Але дома, слоняющимся без дела, я не сомневалась. Теперь у меня была полная уверенность в том, что он вообще не собирался искать работу. Хотя все эти месяцы заставлял меня верить в обратное. Теперь мне было ясно – Але лгал мне всегда.
Я настроила себя оставаться спокойной и, поднимаясь в лифте, я задержала дыхание практически до пятого этажа. Затем попыталась дышать ровно, чтобы оставаться невозмутимой.
Но когда я вставила ключ в замок и моих ушей достигла музыка от этой проклятой «плэй», то гнев, который накопился внутри, вылился как полноводная река, затапливая всё вокруг.
Я сильно хлопнула дверью, которая закрылась позади меня с ужасным грохотом.
– Ох! Что случилось? – Але прыжком добрался до меня, с ошеломлённым взглядом.
Я посмотрела ему в лицо, понимая, что мои глаза излучают пламя, и увидела вспышку его страха.
– Любовь моя, ты в порядке? – он с осторожностью приблизился ко мне.
Я сняла сумку и положила её на сундук, стянула туфли и оставила их на полу, не убирая на полку.
– Не называй меня любовью, – потребовала, приближаясь к нему. С каждым шагом моя злость усиливалась. – Не смей снова говорить об этом чувстве в моём присутствии! Я ясно выразилась?
– Что случилось? – он смотрел на меня всё более и более недоверчиво. Але подпрыгнул, когда я оттолкнула его в сторону, направляясь в спальню.
Там огляделась и увидела его одежду, разложенную вместе с моей в моём гардеробе. Я увидела его жизнь внутри моей, увидела его присутствие в моём доме. И поняла, что Филиппо всегда был прав, как, впрочем, и Виола.
В глубине души я знала об этом, но до настоящего момента не хотела смотреть реальности в лицо. И в тот же момент, внутри меня что-то сломалось – я больше ничего не чувствовала, для меня не осталось ничего важного.
Я превратилась в машину без глаз, рта и сердца. Моей единственной целью стало – как можно скорее увидеть то, как Але убирается из моего дома.
Я собирала его одежду, аккуратно разложенную на полках, и бросала на пол, двигаясь сначала медленно, а потом с нарастающей силой и гневом.
